Ядерные силы Пакистана (по состоянию на 2025 год)

Ядерные силы Пакистана
(по состоянию на 2025 год)

* * *

Пакистан продолжает постепенно модернизировать свой ядерный арсенал, внедряя усовершенствованные и новые системы доставки, а также развивая производство расщепляющихся материалов. Анализ коммерческих спутниковых снимков строительства в гарнизонах и на базах ВВС Пакистана показывает, что на них видны новые пусковые установки и объекты, которые могут быть связаны с ядерными силами Пакистана, хотя достоверной информации о пакистанских ядерных подразделениях крайне мало.

По нашим оценкам, Пакистан произвел около 170 ядерных боеголовок, что не изменилось с момента последней оценки в 2023 году (см. Таблицу 1). Разведывательное управление Министерства обороны США прогнозировало в 1999 году, что к 2020 году Пакистан будет иметь от 60 до 80 боеголовок [97], но с тех пор было принято на вооружение и разработано несколько новых систем оружия, что позволяет нам поднять оценку. Но наша оценка содержит значительную неопределенность, поскольку ни Пакистан, ни другие страны не публикуют подробную информацию о пакистанском ядерном арсенале.

* * *

Учитывая разработку нескольких новых систем доставки, четыре реактора для производства плутония и расширяющуюся инфраструктуру обогащения урана, ядерный арсенал Пакистана может увеличиться в течение следующих нескольких лет. Масштаб этого увеличения будет зависеть от ряда факторов, включая количество пусковых установок, способных нести ядерное оружие, которое Пакистан планирует развернуть, развитие его ядерной стратегии и рост ядерного арсенала Индии. Мы оцениваем, что к концу 2020-х годов ядерный арсенал страны может потенциально вырасти примерно до 200 боеголовок. Однако, если Индия не расширит свой арсенал или не продолжит наращивать свои обычные вооруженные силы, представляется разумным ожидать, что ядерный арсенал Пакистана существенно не вырастет, а может стабилизироваться по мере завершения его текущих оружейных программ.

Методология исследований и конфиденциальность

Оценки и анализы, сделанные изданием «Nuclear Notebook», основаны на сочетании открытых источников:

Анализ ядерных сил Пакистана в особенности чреват неопределенностью, учитывая отсутствие официальных данных, исходящих от самого государства. Правительство Пакистана никогда публично не раскрывало размер своего арсенала и обычно не комментирует свою ядерную доктрину. В отличие от некоторых других ядерных государств, Пакистан не публикует регулярно никаких официальных документов, разъясняющих основные положения своей ядерной стратегии или доктрины. Всякий раз, когда подобные подробности всплывают в публичном дискурсе, они обычно исходят от отставных чиновников, комментирующих их в личном качестве. Наиболее постоянным официальным источником информации о пакистанском ядерном оружии является Межведомственная служба по связям с общественностью (ISPR, Inter Services Public Relations), информационное крыло Вооруженных сил Пакистана, которое регулярно публикует пресс-релизы о пусках ракет и иногда сопровождает их видеозаписями пусков.

Время от времени другие страны публикуют официальные заявления или аналитические материалы о ядерных силах Пакистана. Например, доклады ВВС США об угрозах баллистических и крылатых ракет содержат анализ пакистанских ракетных сил. Будучи региональным конкурентом Пакистана, индийские официальные лица также иногда делают заявления о ядерном оружии Пакистана, хотя к таким заявлениям следует относиться с долей скепсиса, поскольку они часто политически мотивированы. Аналогичным образом, индийские СМИ часто либо преувеличивают, либо преуменьшают характеристики пакистанского арсенала в зависимости от желаемого эффекта и аудитории. Пакистанские СМИ также склонны часто приукрашивать характеристики арсенала страны. Существует очень мало публикаций, к которым исследователи могут обратиться за достоверной информацией о ядерных силах Пакистана, и каждый слух должен быть тщательно проверен.

В условиях отсутствия достоверных данных коммерческие спутниковые снимки стали особенно важным ресурсом для анализа ядерных сил Пакистана. Спутниковые снимки позволяют выявлять авиабазы, ракетные базы и военно-морские базы, а также потенциальные подземные объекты. Самая большая проблема при анализе ядерных сил Пакистана с помощью спутниковых снимков заключается в отсутствии достоверных данных для перепроверки информации, полученной на снимках, особенно в отношении того, связаны ли те или иные военные базы с ядерными, обычными ударными задачами или и теми, и другими.

В целом, отсутствие точных данных о ядерных силах Пакистана приводит к более низкой степени доверия к оценкам по сравнению с оценками большинства других стран, обладающих ядерным оружием.

Пакистан исторически придерживался намеренно двусмысленной ядерной доктрины, в том числе отказываясь поддержать или отвергнуть политику неприменения ядерного оружия первым. Когда в 2008 году президента Асифа Али Зардари спросили, примет ли Пакистан политику неприменения ядерного оружия первым, он ответил: «Я полностью против ядерной войны. Совершенно определённо». Хотя он не сказал «да» прямо, это заявление было истолковано как подтверждение такой политики, и военные выступили против [78]. Однако в мае 2024 года генерал-лейтенант (в отставке) Халид Кидваи — бывший глава, а ныне советник Национального командования Пакистана, которое курирует разработку, доктрину и применение ядерного оружия, — выступая на семинаре Центра международных стратегических исследований в Исламабаде, о явном отказе от политики неприменения ядерного оружия первым, как сообщается, сказал: «У Пакистана нет политики неприменения ядерного оружия первым, и я повторю это для наглядности. У Пакистана нет политики неприменения ядерного оружия первым», добавив: «Никогда и ни у кого не должно быть сомнений, будь то друг или враг, что оперативно готовый ядерный потенциал Пакистана дает каждому пакистанскому лидеру свободу, достоинство и мужество смотреть прямо в индийские глаза и не моргнуть» [93]. Это явное отклонение политики неприменения ядерного оружия первым бывшим высокопоставленным пакистанским военным следует за усиливающимися в последние годы дебатами о приверженности Индии своей политике неприменения ядерного оружия первым [69].

В рамках своей более широкой философии «минимального достоверного сдерживания», которая делает акцент на оборонительной и ограниченной, но гибкой ядерной позиции, Пакистан действует в соответствии с ядерной доктриной, которую он называет «полноспектральным сдерживанием». Эта позиция направлена главным образом на сдерживание Индии, которую Пакистан считает своим главным противником. Убеждение, что ядерное оружие Пакистана сдерживало Индию с середины 1990-х годов, на протяжении многих лет укрепляло ценность ядерного оружия в расчётах безопасности страны [64: 2]. В мае 2023 года Кидваи выступил с речью в Институте стратегических исследований Исламабада (ISSI), в ходе которой он предложил свою трактовку этой доктрины. По словам Кидваи [65], «полноспектральное сдерживание» подразумевает:

По словам Кидваи, «полный спектр» пакистанской политики сдерживания охватывает как «горизонтальные», так и «вертикальные» элементы. Горизонтальный аспект относится к формирующейся ядерной «триаде» Пакистана, включающей Командование стратегических сил сухопутных войск, Командование стратегических сил ВМС и Стратегическое командование ВВС. Вертикальный аспект подразумевает три уровня разрушительной мощи – «стратегический, оперативный и тактический», – а также дальность поражения «от нуля метров до 2750 километров», что позволяет Пакистану наносить удары по всей территории Индии [65].

Кидваи и другие бывшие официальные лица Пакистана объяснили, что эта политика, особенно нестратегическое ядерное оружие, специально разработана в ответ на предполагаемую индийскую доктрину «холодного старта» [64]. Доктрина «холодного старта» – это предполагаемый план Индии, позволяющий ей потенциально наносить крупномасштабные обычные удары или осуществлять вторжения на территорию Пакистана, не провоцируя ответного ядерного удара со стороны Пакистана. Пакистан отреагировал на эту предполагаемую доктрину, добавив несколько систем оружия малой дальности и малой мощности, способных нести ядерные боеголовки, специально разработанных для противодействия военным угрозам ниже стратегического уровня.

Примером такого маломощного ядерного потенциала ближнего радиуса действия является пакистанская баллистическая ракета «Nasr» (также известная как «Hatf-9»). В 2015 году Кидваи заявил, что «Nasr» была специально «рождена из-за навязчивой идеи, о которой я упоминал, о некоторых людях на другой стороне, играющих с идеей поиска пространства для обычной войны, несмотря на ядерное оружие Пакистана» [63]. По словам Кидваи, понимание Пакистаном стратегии «холодного старта» Индии заключалось в том, что Дели предполагал нанесение быстрых ударов по Пакистану в течение двух-четырех дней восемью-девятью бригадами одновременно: ударная сила, которая будет включать примерно от 32000 до 36000 военнослужащих. «Я твердо убежден, что, введя разнообразие тактического ядерного оружия в арсенал Пакистана и в дебаты о стратегической стабильности, мы заблокировали пути для серьезных военных операций другой стороны», – пояснил Кидваи [63].

После заявления Кидваи [63] министр иностранных дел Пакистана Айзаз Чаудхари публично признал существование пакистанского «маломощного тактического ядерного оружия», по-видимому, высокопоставленный правительственный чиновник впервые это сделал [21]. На тот момент тактические ракеты еще не были развернуты, но их цель была дополнительно объяснена министром обороны Пакистана Хаваджей М. Асифом в интервью Geo News в сентябре 2016 года: «На нас постоянно оказывают давление снова и снова, что наше тактическое (ядерное) оружие, в котором мы имеем превосходство, что у нас больше тактического оружия, чем нам нужно. На международном уровне признано, что у нас есть превосходство, и если есть угроза нашей безопасности или если кто-то ступит на нашу землю, и если чьи-то замыслы представляют угрозу нашей безопасности, мы без колебаний применим это оружие для нашей обороны» [90]. В одном исследовании утверждается, что при разработке своей нестратегической ядерной стратегии Пакистан в некоторой степени подражал гибкой стратегии реагирования НАТО, не обязательно понимая, как она будет работать [95].

Ядерная позиция Пакистана, особенно разработка и развертывание тактического ядерного оружия, вызвала серьезную обеспокоенность в других странах, включая Соединенные Штаты, которые опасаются, что это увеличивает риск эскалации и снижает порог применения ядерного оружия в военном конфликте с Индией.

Пакистанские официальные лица, со своей стороны, отвергают опасения по поводу модернизации ядерного оружия Пакистана. В 2021 году тогдашний премьер-министр Имран Хан заявил, что «не уверен, наращиваем ли мы [ядерный арсенал] или нет, потому что, насколько мне известно… единственное предназначение [ядерного оружия Пакистана] – это не наступление». Он добавил, что «ядерный арсенал Пакистана служит лишь сдерживающим фактором, чтобы защитить себя» [71].

Ядерная безопасность,
принятие решений и кризисное управление

За последние полтора десятилетия оценка США безопасности ядерного оружия в Пакистане, по-видимому, значительно изменилась с уверенности на обеспокоенность, особенно из-за появления в пакистанском арсенале тактического ядерного оружия. Сообщается, что эта обеспокоенность даже побудила Пентагон разработать планы действий на случай потери контроля над ним, хотя официальные лица Пакистана неоднократно оспаривали представление о том, что безопасность их ядерного оружия недостаточна [16; 72]. Самар Мубарик Мунд, бывший директор Национального оборонного комплекса страны, пояснил в 2013 году, что пакистанская ядерная боеголовка «собирается только в последний момент, если [ее] нужно запустить. Она хранится в трех-четырех разных частях в трех-четырех разных местах. Если ядерное оружие не нужно запускать, то оно никогда не доступно в собранном виде» [103].

Несмотря на недавние улучшения Пакистаном безопасности своих военных баз и объектов, тогдашний президент США Джо Байден в октябре 2022 года прокомментировал, что Пакистан является «одной из самых опасных стран в мире» из-за отсутствия «сплоченности» в его ядерной безопасности и процедурах командования и управления – комментарий, который Пакистан быстро и решительно осудил [62]. После многих лет публичного выражения обеспокоенности по поводу безопасности ядерного оружия Пакистана, Разведывательное управление обороны Пентагона в 2018 году сообщило, что «Исламабад предпринимает шаги для улучшения своей ядерной безопасности и осознает экстремистскую угрозу своей программе» [91]. Разведывательное управление обороны с тех пор публично не выражало обеспокоенности по поводу безопасности арсенала Пакистана. Оценка 2025 года предсказывала, что Пакистан «продолжит свои усилия по военной модернизации, включая разработку ядерного оружия поля боя, чтобы компенсировать обычное военное преимущество Индии», но не упоминала эскалацию и риски безопасности от таких усилий [70].

Ядерная политика и принятие оперативных решений в Пакистане находятся в ведении Национального командования (NCA, National Command Authority), которое возглавляет премьер-министр и включает в себя как высокопоставленных военных, так и гражданских чиновников. В рамках Национального командования основным ядерным органом является Отдел стратегических планов (SPD, Strategic Plans Division), который бывший директор SPD по вопросам контроля над вооружениями и разоружения описал как «уникальную организацию, несравнимую ни с одним другим государством, обладающим ядерным оружием. От оперативного планирования, разработки оружия, хранения, бюджетов, контроля над вооружениями, дипломатии и политики, связанной с гражданским применением в энергетике, сельском хозяйстве, медицине и т. д., все это направляется и контролируется SPD». Кроме того, SPD «отвечает за ядерную политику, стратегию и доктрины. Он разрабатывает стратегию развития сил для трёх видов стратегических сил, оперативное планирование на уровне объединённых родов войск и контролирует передвижения и развёртывание всех ядерных сил. SPD реализует решения NCA о применении ядерного оружия через свои системы [ядерного командования, управления и связи]» [61].

В последние годы Национальное командование созывалось несколько раз в контексте обострения напряженности и кризисов между Индией и Пакистаном. Например, NCA было созвано после того, как Индия и Пакистан вступили в открытые военные действия в феврале 2019 года, когда индийские истребители сбросили бомбы недалеко от пакистанского города Балакот в ответ на теракт смертника, совершенный базирующейся в Пакистане группой боевиков. В ответ пакистанские самолеты сбили и захватили индийского летчика, прежде чем вернуть его неделю спустя и созвало Национальное командование. После встречи высокопоставленный пакистанский чиновник высказал то, что, по-видимому, было тонко завуалированной ядерной угрозой: «Надеюсь, вы знаете, что означает [Национальное командование] и что оно собой представляет. Я сказал, что мы вас удивим. Ждите этого сюрприза. … Вы выбрали путь войны, не зная последствий для мира и безопасности в регионе» [2]. В своих мемуарах, опубликованных в январе 2023 года, бывший госсекретарь США Майк Помпео упомянул кризис февраля 2019 года, заявив, что Индия и Пакистан были «близки» к «ядерному пожару» [8].

Совсем недавно, 10 мая 2025 года, премьер-министр Пакистана, как сообщается, созвал заседание Национального совета по борьбе с терроризмом (NCA), по-видимому, в ответ на нападение Индии на пакистанские военные базы во время операции «Синдур» [88]. Однако позднее министр обороны Пакистана преуменьшил значение этой встречи, заявив пакистанскому телевидению: «Давайте не будем об этом говорить – мы должны рассматривать это как очень отдалённую возможность, мы даже не должны обсуждать это в краткосрочной перспективе», – после чего заявил, что встреча на самом деле так и не состоялась [6].

В мае 2025 года между Индией и Пакистаном произошёл кратковременный конфликт, в ходе которого Индия нанесла ракетные удары обычными боеприпасами по нескольким пакистанским военным объектам. Конфликт, продолжавшийся несколько дней, включал эскалацию с обеих сторон после теракта 22 апреля в Пахалгаме, находящемся под управлением Индии в Кашмире.

После конфликта Военно-воздушные силы Пакистана (PAF, Pakistan Air Force) и Инженерная служба вооруженных сил [Military Engineer Services], которая проводит строительные и ремонтные работы для всех родов войск Пакистана, заключили ряд контрактов на государственные закупки для ремонта после удара на различных военных базах, указав, какие объекты пострадали в результате конфликта [73]. Список баз включал в себя авиабазы Шахбаз [PAF Shahbaz], авиабазу Нур-Хан [PAF Nur Khan] и авиабазу Масрур [PAF Masroor], где базируются эскадрильи пакистанских самолетов «F-16», «JF-17» и «Mirage» соответственно. Примечательно, что в список также вошли объекты на комплексе Саргодха [Sargodha], который включает в себя гарнизон для подготовки ракет и расположен в пределах и вокруг холмов Кирана [Kirana Hills] – места, исторически связанного с ядерной программой Пакистана, которая сегодня включает в себя подземные входы в объекты для потенциального обращения с оружием и ракетами. Тендеры для Саргодхи включали работы по ремонту взлетно-посадочной полосы, что примечательно, поскольку Саргодха также является одной из баз «F-16» Пакистана, которая ранее оценивалась как имеющая ядерное предназначение.

Во время конфликта видеозаписи, снятые местными жителями, свидетельствуют о том, что в районе Кирана-Хиллз произошёл как минимум один взрыв, хотя, по всей видимости, никто не пострадал и не пострадала также инфраструктура. Однако маршал авиации Индии отрицал нападение на этот объект, заявив: «Индийские ВВС не знают, что там находится, и не наносили удар по нему» [9]. Учитывая, как впоследствии Индия и Пакистан преуменьшали значение инцидента, взрыв мог быть непреднамеренным.

В одном исследовании сделан вывод о том, что, хотя «взаимное обладание ядерным оружием во многом обусловило реакцию обеих сторон» и «открытые ядерные сигналы были менее выраженными, чем во многих предыдущих кризисах между Индией и Пакистаном, … кризис подчеркивает, что Южная Азия является одним из наиболее вероятных театров ядерной войны, даже если такая перспектива не была неизбежной в данном случае» [12].

Производство и запасы расщепляющихся материалов

Пакистан имеет хорошо налаженный и разнообразный и постоянно расширяющийся комплекс по производству расщепляющихся материалов. Он включает четыре реактора по производству тяжеловодного плутония на комплексе Хушаб [Khushab], три из которых были завершены за последние 15 лет. Согласно одной из оценок, мощность четвертого и самого нового реактора может быть почти вдвое выше, чем у остальных трех [4]. Предполагаемый завод по переработке в Часме [Chasma], возможно, уже завершен, хотя его эксплуатационный статус неясен [20]. Производство высокообогащенного урана осуществляется на заводе по обогащению урана Кахута [Kahuta] к востоку от Исламабада, а возможный второй обогатительный завод, возможно, был завершен в Гадуале [Gadwal] к северу от Исламабада [5]. Однако неопределенность относительно мощности и эксплуатационного статуса урановых ресурсов Пакистана значительна [24].

О производстве ядерных боеголовок в Пакистане известно немного, но эксперты уже много лет подозревают, что пакистанские оружейные заводы в районе Ваха [Wah], к северо-западу от Исламабада, играют в этом определённую роль. Один из заводов в Вахе расположен рядом с уникальным объектом с шестью обвалованными бункерами (иглу) внутри многоуровневого периметра безопасности с вооружённой охраной.

Частое упрощение оценки количества пакистанского ядерного оружия заключается в том, чтобы вывести оценку непосредственно из количества произведенного оружейного расщепляющегося материала. По оценкам Международной группы экспертов по расщепляющимся материалам, по состоянию на начало 2024 года запасы Пакистана составляли около 5300 килограммов высокообогащенного урана (ВОУ) оружейного (90-процентного) качества и около 580 килограммов оружейного плутония [24]. Если предположить, что в твердом сердечнике каждой боеголовки имплозивного типа первого поколения используется от 15 до 18 килограммов оружейного ВОУ или от 5 до 6 килограммов плутония, то этого расщепляющегося материала теоретически было бы достаточно для производства максимум примерно от 211 до 453 боеголовок на основе ВОУ и от 96 до 116 боеголовок на основе плутония при полном расходовании, или гипотетически в общей сложности от 308 до 569 боеголовок. Однако важно отметить, что расчет размера арсенала исключительно на основе запасов расщепляющихся материалов является неполным и, как правило, приводит к завышению вероятного количества ядерных боеголовок. Вместо этого, при оценке количества боеголовок необходимо учитывать ряд других факторов, помимо количества произведенного оружейного расщепляющегося материала, включая выбор конструкции боеголовки и её эффективность (конструкции пакистанских боеголовок могли претерпеть некоторые изменения и стать более эффективными), темпы производства боеголовок, количество действующих пусковых установок, способных нести ядерное оружие, количество пусковых установок с двойным потенциалом и ядерную доктрину. Следовательно, как описано выше, мы оцениваем фактическое количество произведенных боеголовок должно быть ниже — возможно, около 170 боеголовок.

Оценки количества ядерных боеголовок также должны предполагать, что не весь расщепляющийся материал Пакистана используется для производства оружия. Как и другие ядерные страны, Пакистан, скорее всего, хранит часть расщепляющегося материала в резерве. Кроме того, у Пакистана недостаточно пусковых установок, способных нести ядерное оружие, для размещения нескольких сотен боеголовок. Более того, считается, что все пусковые установки Пакистана имеют двойной потенциал, что означает, что некоторые из них, особенно системы меньшей дальности, могут выполнять неядерные задачи. Наконец, в официальных заявлениях термины «боеголовки» [warheads] и «оружие» [weapons] часто используются как взаимозаменяемые, что приводит к двусмысленности относительно того, идет ли речь о количестве пусковых установок или о боеголовках, закрепленных за ними.

Количество расщепляющегося материала в боеголовках (и их размер) можно уменьшить, а их выход увеличить, используя тритий для «усиления» процесса деления. Производственные мощности Пакистана по тритию изучены недостаточно из-за отсутствия достоверной общедоступной информации. В одном исследовании, проведенном в начале 2021 года, было подсчитано, что к концу 2020 года Пакистан мог бы произвести 690 граммов трития, что гипотетически достаточно для усиления более 100 единиц оружия. В исследовании было установлено, что для боеголовок, предназначенных для крылатых ракет «Babur» и «Ra’ad», а также ракет «Nasr» и «Abdali», почти наверняка потребуется небольшое и легкое ядерное оружие с тритиевым усилением [57].¹

Мы оцениваем, что в настоящее время Пакистан производит достаточно расщепляющегося материала для создания 14–27 новых боеголовок в год, хотя мы оцениваем, что фактическое увеличение количества боеголовок в арсенале, вероятно, составляет в среднем около 5–10 боеголовок в год.²

Ракеты, способные нести ядерное оружие, и их мобильные пусковые установки разрабатываются и производятся в Национальном оборонном комплексе (иногда называемом Национальным комплексом развития [National Development Complex]), расположенном в горном хребте Кала-Читта-Дахр [Kala Chitta Dahr] к западу от Исламабада. Комплекс разделён на две секции. Западная секция к югу от Аттока [Attock], по-видимому, задействована в разработке, производстве и испытательных запусках ракет и ракетных двигателей. Спутниковые снимки показывают, что по состоянию на июль 2025 года велось строительство нового второго испытательного ракетного пускового комплекса. Восточная секция к северу от Фатех-Джанга [Fateh Jang] задействована в производстве и сборке мобильных транспортно-установочных пусковых установок (ТПУ) [TEL, transporter erector launchers], предназначенных для транспортировки и запуска ракет. Спутниковые снимки регулярно показывают наличие шасси ТПУ для различных баллистических и крылатых ракет, включая баллистические ракеты «Shaheen» и крылатые ракеты «Babur» (см. рис. 1). За последние 10 лет секция Фатех-Джанга значительно расширилась, построно несколько новых зданий для сборки пусковых установок, и комплекс продолжает расширяться. Другие объекты по производству и техническому обслуживанию пусковых установок и ракет могут располагаться вблизи Тарнавы [Tarnawa] и Таксилы [Taxila].

Воздушные средства доставки и ядерное вооружение воздушного базирования

Наиболее вероятными для доставки ядерного оружия являются пакистанские истребительные эскадрильи «Mirage III» и «Mirage V». Истребители-бомбардировщики «Mirage» ВВС Пакистана (PAF) размещены на двух базах.³ На авиабазе Масрур [Masroor] за пределами Карачи размещается 32-е крыло с тремя эскадрильями «Mirage»: 7-я эскадрилья («Bandits»), 8-я эскадрилья («Haiders») и 22-я эскадрилья («Ghazis»). На базе Масрур, возможно, имеется ангар для хранения оружия под землей, хотя его назначение не определено. В 5 километрах к северо-западу от базы расположено потенциальное хранилище ядерного оружия [67], хотя его функция не определена.

Другая база «Миражей» – авиабаза Рафики [Rafiqui] близ Шоркота [Shorkot], где базируется 34-е крыло с двумя эскадрильями «Mirage»: 15-й («Cobras») и 27-й («Zarras»). 25 февраля 2021 года тогдашний президент Пакистана Ариф Альви посетил базу для церемонии 50-летия премии «Mirage» и вручения знамен, на которой было представлено не менее 11 «Mirage» [84].

Считается, что «Mirage V» предназначен для ударных задач, связанных с небольшим арсеналом ядерных бомб свободного падения Пакистана, в то время как «Mirage III» использовался для испытательных пусков пакистанских крылатых ракет воздушного базирования (КРВБ) «Ra’ad», а также более поздней версии «Ra’ad-II». Пакистанские ВВС добавили к «Mirage» возможность дозаправки в воздухе, что значительно усилит возможности ядерного удара [3]. Несколько «Mirage», представленных на церемонии награждения на авиабазе Рафики в 2021 году, по-видимому, были оснащены дозаправочными контейнерами.

Считается, что авиационная КРВБ «Ra’ad» двойного назначения была испытана по меньшей мере семь раз, последний раз в феврале 2020 года. Правительство Пакистана заявляет, что «Ra’ad» «может доставлять ядерные и обычные боеголовки с большой точностью» [25] на расстояние до 350 километров и «дополняет возможности сдерживания Пакистана», достигая «стратегического потенциала противостояния на суше и на море» [32]. Во время военного парада в 2017 году Пакистан продемонстрировал то, что, как говорили, было КРВБ «Ra’ad-II», по-видимому, усовершенствованную версию оригинальной «Ra’ad» с новой конфигурацией воздухозаборника двигателя и хвостового оперения [58]. Правительство Пакистана последний раз испытало «Ra’ad-II» в феврале 2020 года и заявило, что ракета, как сообщается, может достигать целей на расстоянии 600 километров [41]. Обе системы «Ra’ad-I» и «Ra’ad-II» были представлены на параде в честь Дня Пакистана 2024 года (см. рис. 2). Предполагается, что все испытательные пуски любой из систем «Ra’ad» проводились с самолётов «Mirage III», хотя ракета «Ra’ad» также была замечена на самолёте «JF-17».

Нет никаких доказательств того, что по состоянию на июль 2025 года какая-либо из систем «Ra’ad» была оперативно развернута; однако одним из потенциальных мест развертывания в конечном итоге может стать авиабаза Масрур [Masroor] за пределами Карачи, где базируются несколько эскадрилий «Mirage».

Чтобы заменить стареющие самолеты «Mirage» -II и -V ВВС Пакистана, Пакистан приобрел более 100 действующих самолетов «JF-17», которые производятся совместно с Китаем, и планирует приобрести еще около 188 «JF-17» [1; 15; 85; 102]. Эти самолеты постоянно модернизируются с помощью новых технологических «блоков». Сообщается, что Пакистан ввел первую партию из 12 самолетов «JF-17 Block III» в 16-ю эскадрилью («Black Panthers») в марте 2023 года [96]. В марте 2023 года во время репетиций парада ко Дню Пакистана 2023 года (который впоследствии был отменен) появились изображения «JF-17 Thunder Block II», несущего нечто, напоминающее КРВБ «Ra’ad-I», такая конфигурация была замечена впервые [89]. Это свидетельствует о том, что Пакистан добился значительного прогресса в оснащении своих «JF-17» возможностями, которые в конечном итоге дополнят – и, возможно, заменят – ядерные ударные функции устаревших «Mirage III/V» [56]. Однако для подтверждения будущего ядерного статуса «JF-17» всё ещё необходимы дополнительные доказательства.

Ядерный потенциал устаревших самолётов «F-16» ВВС Пакистана неясен. Хотя Пакистан был обязан по контракту с Соединёнными Штатами не модифицировать самолёты для несения ядерного оружия, впоследствии появилось множество достоверных сообщений, свидетельствующих о намерении Пакистана сделать это [7]. В сентябре 2022 года администрация Байдена согласилась на сделку на сумму 450 миллионов долларов для поддержки пакистанской программы по самолётам «F-16» [98].

Истребители «F-16A/B» базируются в 38-м авиакрыле на авиабазе Мусхаф [Mushaf] (ранее Саргодха), расположенной в 160 километрах к северо-западу от Лахора на северо-востоке Пакистана. Организованные в 9-ю и 11-ю эскадрильи («Griffins» и «Arrows» соответственно), эти самолеты имеют дальность полета 1600 километров (увеличиваемую при оснащении подвесными баками) и, скорее всего, оснащены каждой для подвешивания одной ядерной бомбы на осевом пилоне. Если у «F-16» есть задача по нанесению ядерного удара, то прикрепленные к ним ядерные бомбы гравитационного типа, скорее всего, хранятся не на самой базе, а потенциально в комплексе хранения оружия Саргодха, расположенном в 10 километрах к югу, или на каком-либо другом подземном объекте. В случае кризиса бомбы могут быть быстро переброшены на базу, или же «F-16» могут быть рассредоточены по базам вблизи подземных хранилищ и получить оружие там. Пакистан, судя по всему, укрепляет бункеры для хранения боеприпасов, строит новые туннели и устанавливает дополнительные периметры безопасности на комплексе Саргодха.

Новейшие «F-16C/D» базируются в 39-м авиакрыле на авиабазе Шахбаз [Shahbaz] за пределами Джакобабада на севере Пакистана. В 2011 году крыло было модернизировано с «Mirage» до «F-16C/D» и на данный момент имеет одну эскадрилью: 5-ю эскадрилью (известную как «Falcons»). База претерпела значительное расширение, и с 2004 года было добавлено множество оружейных бункеров. Что касается «F-16A/B», то если база выполняет ядерную миссию, то оружие, прикрепленное к «F-16C/D», скорее всего, хранится в другом месте на специальных складах. Несколько «F-16» также можно увидеть на авиабазе Минхас [Minhas] (Камра) к северо-западу от Исламабада, хотя они, возможно, имеют отношение к авиационной промышленности на базе. «F-16C» были продемонстрированы на параде в честь Дня Пакистана в 2022 году.

Несмотря на сообщения о «F-16» и недавнее изображение КРВБ «Ra’ad», установленной на «JF-17», в отношении этих двух самолётов всё ещё слишком много неопределённостей, чтобы с уверенностью приписывать им роль специального ядерного удара. В результате «F-16» ВВС Пакистана не включены в Таблицу 1, а «F-16» и «JF-17» указаны со значительной неопределённостью.

Баллистические ракеты наземного базирования

В настоящее время в Пакистане, по всей видимости, находятся на вооружении шесть твердотопливных баллистических ракетных систем, способных нести ядерное оружие:

В настоящее время разрабатываются ещё две системы баллистических ракет средней дальности, способных нести ядерное оружие:

Все пакистанские ракеты, способные нести ядерное оружие, за исключением «Abdali» и «Ghaznavi», были представлены на параде в честь Дня Пакистана в марте 2024 года [19]. (См. рис. 3.)

Пакистанские ракетные силы, оснащенные мобильными баллистическими ракетами, значительно развились и расширились за последние два десятилетия. Они включают, возможно, восемь или девять ракетных гарнизонов, в том числе четыре или пять вдоль границы с Индией для систем малой дальности («Babur», «Ghaznavi», «Shaheen-I», «Nasr») и три или четыре гарнизона в глубине страны для систем средней дальности («Shaheen-II» и «Ghauri»).³

Твердотопливная одноступенчатая ракета малой дальности «Abdali» (Hatf-2) находилась в разработке в течение длительного времени, и в 1997 году Пентагон сообщил, что разработка ракеты, по-видимому, была прекращена. Летные испытания возобновились семью пусками в период с 2002 по 2013 год, но затем были приостановлены до 3 мая 2025 года, когда пакистанские военные объявили о проведении испытательного пуска [17]. Испытание проводилось в разгар вооруженного пограничного спора с Индией (см. раздел «Пакистанско-индийский конфликт 2025 года» выше). Дальность ракеты «Abdali», которая несколько раз демонстрировалась на четырехосной дорожно-мобильной транспортно-пусковой установке (ТПУ), ранее, по заявлению правительства Пакистана, составляла 180 километров. Но после последнего испытания правительство заявило, что дальность ракеты составляет 450 километров [17]. Правительство Пакистана неоднократно заявляло, что «Abdali» имеет ядерный потенциал. После испытания 2013 года Межведомственное управление по связям с общественностью (ISPR) заявило, что «Abdali» «несёт как ядерные, так и обычные боеголовки» и «обеспечивает оперативный уровень возможностей Стратегических сил Пакистана» [31]. Оно добавило, что испытательный запуск «укрепляет потенциал сдерживания Пакистана как на оперативном, так и на стратегическом уровнях». После последнего испытания в мае 2025 года национальное руководство «выразило полную уверенность в оперативной готовности и технической компетентности Стратегических сил Пакистана, позволяющих обеспечить надёжное минимальное сдерживание и защитить национальную безопасность от любой агрессии» [17].

Твердотопливная одноступенчатая ракета «Ghaznavi» (Hatf-3) малой дальности была испытана в 2019, 2020 и дважды в 2021 году – первые зарегистрированные испытательные пуски с 2014 года. Важным этапом в проверке боеготовности ядерных сил Пакистана стал ночной запуск «Ghaznavi» в 2019 году. После каждого испытания пакистанские военные заявляли, что «Ghaznavi» «способна доставлять несколько типов боеголовок на дальность до 290 километров» [52, 42, 44]. Из-за небольшой дальности «Ghaznavi» не может нанести удар по Дели с территории Пакистана, а армейские подразделения, оснащенные этой ракетой, вероятно, базируются относительно недалеко от границы с Индией [68].

«Shaheen-I» (Hatf-4) – одноступенчатая твердотопливная баллистическая ракета ближнего радиуса действия двойного назначения с максимальной дальностью 650 километров, состоящая на вооружении с 2003 года. «Shaheen-I» размещается на четырёхосной дорожно-мобильной пусковой установке, подобной той, что используется для «Ghaznavi». С 2012 года многие испытательные пуски «Shaheen-I» включали версию с увеличенной дальностью, широко известную как «Shaheen-IA». Правительство Пакистана, заявившее, что дальность «Shaheen-IA» составляет 900 километров, использовало оба обозначения. Пакистан последний раз проводил испытательные запуски «Shaheen-I» в ноябре 2019 года, а «Shaheen-IA» – в марте и ноябре 2021 года [53, 45, 46, 48]. Потенциальные места развёртывания «Shaheen-I» включают Гуджранвалу [Gujranwala], Окара [Okara] и Пано-Акил [Pano Aqil]. «Shaheen-I» демонстрировался на параде в честь Дня Пакистана в 2021 году, но был заменён «Shaheen-IA» на парадах 2022 и 2024 годов и с тех пор не демонстрировался, что говорит о возможном принятии на вооружение последней системы [55, 51].

Одной из самых противоречивых новых ракет, способных нести ядерный заряд, в пакистанском арсенале является «Nasr» (Hatf-9), твердотопливная ракета малой дальности, изначально имевшая дальность всего 60 километров, которая была увеличена до 70 километров [36]. Однако, поскольку ее дальность слишком мала для атаки стратегических целей внутри Индии, «Nasr», по-видимому, предназначена исключительно для оборонительного использования на поле боя против вторжения индийских войск.⁴ По данным пакистанского правительства, ракета Nasr «несет ядерные боеголовки соответствующей мощности с высокой точностью, обладает характеристиками «выстрелил и ушел» и была разработана как «система быстрого реагирования» для «повышения сдерживающего потенциала» программы развития стратегического оружия Пакистана «на более короткие дистанции с целью сдерживания развивающихся угроз», включая, очевидно, так называемую индийскую доктрину холодного старта [27, 34, 36]. Более поздние испытания системы «Nasr», включая два испытания, проведенных на той же неделе в январе 2019 года, имели целью продемонстрировать возможности системы залпового пуска, а также маневренность ракет в полете [40, 53, 54].

Четырехосная дорожная мобильная установка системы «Nasr» оснащена четырёхствольной пусковой установкой. Американская разведка включила систему «Nasr» в список развёрнутых систем с 2013 года [74], и, судя по 15 проведённым испытаниям, система, по всей видимости, хорошо отработана. Возможные места развёртывания включают Гуджранвалу [Gujranwala], Окара [Okara] и Пано-Акил [Pano Aqil].

Двухступенчатая твердотопливная ракета средней дальности «Shaheen-II» (Hatf-6) по всей видимости, находится в рабочем состоянии после многих лет разработки. Национальный оборонный комплекс Пакистана собирает пусковые установки «Shaheen-II» как минимум с 2004 или 2005 года [66], а в докладе разведывательного сообщества США за 2020 год говорится, что Пакистан развернул «менее 50» пусковых установок «Shaheen-II» [75]. После испытательного запуска в мае 2019 года правительство Пакистана сообщило о дальности всего в 1500 километров, но Национальный центр воздушной и космической разведки США (NASIC) продолжает утверждать, что дальность «Shaheen-II» составляет 2000 километров [39; 75]. Последний испытательный пуск состоялся в августе 2024 года. По заявлению правительства Пакистана, он был «целью обучения войск, проверки различных технических параметров и оценки эффективности различных подсистем, включённых для повышения точности и повышения выживаемости» [50]. «Shaheen-II» размещается на шестиосном дорожном мобильном шасси и может нести одну обычную или ядерную боеголовку. Шасси пусковой установки «Shaheen-II» иногда можно увидеть в гарнизонах, включая гарнизон Дера-Гази-Хан [Dera Ghazi Khan] и учебный гарнизон Саргодха [Sargodha] (см. рис. 4).

Новейшая пакистанская ракета средней дальности «Shaheen-III», двухступенчатая, работающая на твердом топливе, была впервые публично продемонстрирована на параде в честь Дня Пакистана в 2015 году. После третьего испытательного запуска в январе 2021 года правительство Пакистана заявило, что ракета может доставлять как одну ядерную, так и обычную боеголовку на расстояние 2750 километров, что делает ее самой дальнобойной системой, которую Пакистан испытывал [43]. Ее последний испытательный запуск состоялся в апреле 2022 года, и, по словам правительства Пакистана, он был «направлен на повторную проверку различных конструктивных и технических параметров системы оружия» [49]. Система, вероятно, еще потребует дополнительных испытательных запусков, прежде чем вступит в строй. «Shaheen-III» перевозится на восьмиосной подъемной платформе, которая, как сообщается, поставлена Китаем [82]. Спутниковые снимки показывают «Shaheen-III» в Национальном комплексе разработки, а пусковые установки были показаны на параде 2024 года (см. Рис. 1 и Рис. 2 выше). В сентябре 2024 года Госдепартамент США объявил о санкциях против пекинской компании по автоматизации за помощь Пакистану в закупке испытательного оборудования для баллистических ракет средней дальности «Shaheen-III» и «Ababeel» [99].

Дальность полёта ракеты «Shaheen-III» достаточна для поражения всей материковой Индии с пусковых позиций, расположенных на большей части территории Пакистана к югу от Исламабада. Однако ракета, по-видимому, была разработана для более масштабных целей. По словам генерала Кидваи, дальность в 2750 километров была определена необходимостью поражать Никобарские и Андаманские острова в восточной части Индийского океана, которые «рассматриваются как стратегические базы», где «Индия может подумать о размещении своего оружия» [10: 10]. Но для того, чтобы «Shaheen-III» с дальностью полёта 2750 километров достигла Андаманских и Никобарских островов, её необходимо было бы запускать с позиций, расположенных в самых восточных районах Пакистана, недалеко от границы с Индией.

Старейшая в Пакистане баллистическая ракета средней дальности, способная нести ядерный заряд, – дорожно-мобильная, одноступенчатая, жидкостная «Ghauri» (Hatf-5) – последний раз была испытана в октябре 2023 года [81]. «Ghauri» основана на северокорейской баллистической ракете средней дальности «Nodong». Правительство Пакистана заявляет, что «Ghauri» может нести одну обычную или ядерную боеголовку на дальность 1300 километров. Однако NASIC указывает ее дальность немного ниже – 1250 километров и предполагает, что было развернуто «менее 50» пусковых установок «Ghauri» [75]. Дополнительное время, необходимое для заправки ракеты перед запуском, делает «Ghauri» более уязвимой для атаки, чем более новые твердотопливные ракеты Пакистана. Поэтому вполне возможно, что версии «Shaheen» с большей дальностью полета в конечном итоге могут заменить «Ghauri». Потенциальными районами развертывания «Ghauri» являются район Центрального склада боеприпасов Саргодха [Sargodha Central Ammunition Depot] и гарнизон Хуздар [Khuzdar], который расширил свой периметр в конце 2017 года, включив в него три дополнительных гаража для ТЭЛ.

24 января 2017 года Пакистан провел испытательный запуск новой баллистической ракеты средней дальности под названием «Ababeel», которая, по заявлению правительства, «способна нести разделяющиеся боеголовки, используя технологию разделяющихся независимых головных частей (РГЧ ИН)»[35].⁵ Трехступенчатая твердотопливная ракета, способная нести ядерный заряд, которая в настоящее время разрабатывается в Национальном оборонном комплексе, по-видимому, создана на базе планера и твердотопливного двигателя «Shaheen-III» и имеет дальность полета 2200 километров [35; 75]. После испытательного запуска правительство Пакистана заявило, что «Ababeel» «направлена на обеспечение выживаемости баллистических ракет Пакистана в растущей региональной среде противоракетной обороны (ПРО), … еще больше укрепляя сдерживание» [35]. Разработка возможностей многозарядных боеголовок, по-видимому, предназначена в качестве контрмеры против планируемой Индией системы противоракетной обороны [94]. В октябре 2023 года правительство Пакистана объявило о проведении очередного успешного испытательного запуска ракеты «Ababeel», который был «целью повторной проверки различных конструктивных, технических параметров и оценки эффективности различных подсистем системы вооружения» [86]. Ракета была впервые представлена публике на параде в честь Дня Пакистана в марте 2024 года, транспортируемая на восьмиосном транспортном шасси. По состоянию на июль 2025 года «Ababeel» не была готова к развертыванию.

Официальные лица США недавно выразили обеспокоенность по поводу предполагаемого стремления Пакистана к созданию межконтинентальных баллистических ракет. В декабре 2024 года Госдепартамент США объявил о санкциях в отношении четырёх организаций, участвующих в «разработке пакистанских ракет большой дальности», включая государственный Национальный комплекс разработки, который разрабатывает пакистанские баллистические ракеты на твёрдом топливе [100].

Всего через день после этого заявления, выступая в Фонде Карнеги за международный мир, тогдашний главный заместитель советника по национальной безопасности Джон Файнер рассказал об усилиях Пакистана по разработке «всё более совершенных ракетных технологий». Файнер предупредил, что «если эта тенденция сохранится, Пакистан будет иметь возможность поражать цели далеко за пределами Южной Азии, в том числе в Соединённых Штатах» [11]. Высокопоставленные американские чиновники, как сообщается, подтвердили 3 января на брифинге для неправительственных экспертов, что Пакистану потребуется «от нескольких лет до десятилетия» для создания баллистических ракет большой дальности [13].

Потребуются дополнительные доказательства, чтобы подтвердить намерение Пакистана построить межконтинентальную баллистическую ракету; однако многочисленные данные уже подтверждают заявления США: китайские компании, попавшие под санкции из-за участия в пакистанской ракетной программе, специализируются на производстве лёгких композитных материалов, которые обычно используются в корпусах твёрдотопливных двигателей большей дальности, используемых на межконтинентальных баллистических ракетах [104]. Кроме того, в период с 2021 по 2023 год Пакистан построил новый горизонтальный испытательный стенд для крупных твёрдотопливных ракетных двигателей на своём ракетном комплексе близ Аттока [Attock], который потенциально может быть предназначен для испытания двигателей ракет большей дальности [14].

Гарнизоны (места дислокации) ракет наземного базирования

Общее количество и местоположение ракетных баз и объектов Пакистана, способных нести ядерное оружие, остаются неизвестными. Особенно сложно отличить пакистанские военные базы, предназначенные исключительно для нанесения ударов обычным оружием, от тех, которые предназначены для выполнения ударов двойного назначения или с использованием ядерного оружия. Анализ коммерческих спутниковых снимков показывает, что Пакистан располагает как минимум шестью ракетными базами, которые потенциально могут быть использованы ядерными силами Пакистана, хотя эта оценка весьма неопределенна. Некоторые из этих баз были модернизированы за последнее десятилетие. Ниже приведено описание каждой базы:

Гарнизон Акро расположен примерно в 18 километрах к северу от Хайдарабада, в южной части провинции Синд, и примерно в 145 километрах от границы с Индией. Гарнизон занимает площадь около 6,9 квадратных километров и постепенно расширяется с 2004 года. Гарнизон Акро состоит из шести ангаров для ракетных установок, рассчитанных, по всей видимости, на 12 пусковых установок. Под комплексом ангара находится уникальное подземное сооружение, конструкция которого видна на спутниковых снимках прошлых лет. Подземное сооружение состоит из двух крестообразных секций, соединенных центральным коридором, ведущим к двум зданиям по обеим сторонам через крытые пандусы.

Анализ полигона для испытаний транспортных средств в северо-восточном углу гарнизона выявил, по всей видимости, пятиосные пусковые установки для крылатых ракет «Babur».

Гарнизон Гуджранвалы является одним из крупнейших военных комплексов в Пакистане. Он занимает почти 30 квадратных километров в северо-восточной части провинции Пенджаб и расположен примерно в 60 километрах от границы с Индией. С 2010 года гарнизон Гуджранвалы добавил, по-видимому, площадку для пусковых установок ТПУ непосредственно к востоку от вероятного места хранения обычных боеприпасов, которое было введено в эксплуатацию в 2014 или 2015 году. Зона ТПУ состоит из двух идентичных секций, каждая из которых содержит несколько гаражей для пусковых установок, а также возможный зал для заряжания с укрепленными насыпями, соединенными крытым переходом с тем, что, по-видимому, является укрепленным бункером для хранения оружия. Также имеется техническая зона немного южнее основной зоны ТПУ для обслуживания пусковых установок. Периметр безопасности, по-видимому, спроектирован для возможного добавления третьей секции ТПУ.

На спутниковых снимках можно увидеть несколько транспортных средств, очень похожих на ракетный комплекс малой дальности «Наср». Хотя невозможно сказать наверняка, эти транспортные средства, по-видимому, оснащены двухконтейнерной пусковой установкой, аналогичной той, что видна на фотографиях испытательного запуска «Nasr». Предполагаемая дальность стрельбы «Nasr» эквивалентна расстоянию гарнизона от границы с Индией.

Гарнизон Хуздар расположен примерно в 220 километрах к западу от Суккура на юго-востоке провинции Белуджистан и является самым дальним из известных ракетных гарнизонов от границы с Индией. База разделена на две части: северную и южную (где базируются ТПУ). Южная часть базы расширила свой периметр в конце 2017 года, включив в него три дополнительных гаража ТПУ, в результате чего их общее количество достигло шести. Также в эту часть включены два многоэтажных здания для обращения с оружием с крытыми пандусами, ведущими к возможному подземному хранилищу ядерных материалов, похожему на то, что видно в гарнизоне Акро. Вероятные пусковые установки ракет с ядерным оружием, возможно, ТПУ «Ghauri» или «Shaheen-II», были замечены на коммерческих спутниковых снимках в Хуздаре. Восточная часть базы, которая, по-видимому, была еще одной гаражной зоной ТПУ, строилась более десяти лет назад; однако это расширение, похоже, было отменено.

Гарнизон Пано Акил расположен всего в 85 километрах от границы с Индией, в северной части провинции Синд, и разделен на несколько секций, общая площадь которых составляет почти 20 квадратных километров. Двойная огороженная территория ТПУ расположена в 1,8 километрах к северо-востоку от основного гарнизона и включает в себя восемь гаражей (последние три были завершены в 2017 году), каждый из которых рассчитан на шесть ТПУ. Еще один девятый гараж рядом с другими, по-видимому, имеет места для пяти транспортных средств. В общей сложности этот гарнизон потенциально может содержать около 50 ТПУ; однако некоторые из этих гаражных мест, вероятно, также будут содержать вспомогательные машины. Несколько ТПУ, в том числе для ракет «Babur» и «Shaheen-I», регулярно видны в этом гарнизоне на коммерческих спутниковых снимках.

Чуть севернее гаражей ТПУ, внутри того же двойного ограждения, находится подземное сооружение, похожее на иглу для хранения оружия. Иглу соединено крытым пандусом с многоэтажным погрузочным залом ТПУ. Конструкция ТПУ и, вероятно, хранилищ оружия практически идентична тем, что можно увидеть в Гуджранвале.

Гарнизон Дера Гази Хан (Dera Gazi Khan garrison 29.9108, 70.4907)

Гарнизон Дера-Гази-Хан расположен в центральной части Пакистана, примерно в 100 километрах к западу-юго-западу от города Мултан. Основная база, занимающая площадь около 3 квадратных километров, включает в себя несколько гаражей для транспортных средств, а также центральную часть с двумя многоярусными гаражами, пристроенными в 2013 году. На спутниковом снимке Maxar 2021 года возле одного из многоярусных гаражей было видно шасси ракеты «Shaheen-II» (без установленного ракетного отсека) (см. рис. 4 выше). База расположена примерно в 12 километрах к юго-западу от комплекса ядерных материалов Дера-Гази-Хан.

Гарнизон интеграции и обучения в Саргодхе представляет собой крупный комплекс, расположенный в пределах и вокруг Киранских холмов, подкритического ядерного испытательного полигона, который Пакистан использовал для разработки своей ядерной программы с 1983 по 1990 год. Непосредственно к северо-западу от вероятного района хранения обычных боеприпасов, по-видимому, находятся 10 рассредоточенных потенциальных гаражей ТПУ, а также два дополнительных гаража разных размеров, которые могут использоваться для обслуживания. Зона ТПУ не имеет той же планировки или периметра, что и другие зоны ТПУ по всей стране, что потенциально может указывать на другую функцию, например, на обучение и интеграцию оборудования. Недавно были замечены ТПУ «Babur» и «Shaheen-II» (без ракетных отсеков), включая видимые признаки того, что по крайней мере некоторые из основных гаражей могут быть учебными (см. Рис. 4 выше).

Непосредственно к востоку от места хранения обычных боеприпасов находится подземное хранилище, встроенное в склон горного хребта. На коммерческих спутниковых снимках видны как минимум 10 входов в подземное хранилище, а также потенциальные объекты для хранения ракет.

Крылатые ракеты наземного и морского базирования

Семейство крылатых ракет наземного и морского базирования Пакистана переживает значительную разработку, в ходе которой ведутся работы над несколькими типами и модификациями. «Babur» (Hatf-7) – дозвуковая крылатая ракета двойного назначения, внешне похожая на американскую крылатую ракету морского базирования «Tomahawk», китайскую крылатую ракету наземного базирования «DH-10» и российскую «AS-15» воздушного базирования. Правительство Пакистана описывает «Babur» как обладающую «возможностями скрытности» и «высшей точностью», а также как «ракету с малой высотой полета, огибающую рельеф местности и обладающую высокой маневренностью» [26, 33, 37, 38]. «Babur» намного тоньше пакистанских баллистических ракет, что предполагает определенный успех в миниатюризации боеголовки на основе конструкции с усиленным делением.

Оригинальная крылатая ракета наземного базирования (КРНБ) «Babur-1» была испытана около дюжины раз и, вероятно, находится в рабочем состоянии. Её мобильная пусковая установка, по-видимому, представляет собой уникальную пятиосную ТПУ с трёхтрубной пусковой установкой, которая отличается от четырёхтрубной пусковой установки, используемой для статической экспозиции. В разное время правительство Пакистана сообщало о дальности в 600 и 700 километров [26, 28, 29, 30], но разведка США устанавливает гораздо меньшую дальность – 350 километров [75]. Трёхтрубная пусковая установка «Babur» была представлена на параде в честь Дня Пакистана в 2024 году (см. рис. 3 выше).

Пакистан, по всей видимости, модернизирует оригинальные ракеты «Babur-1» в ракеты «Babur-1А», модернизируя их авионику и навигационные системы для поражения целей как на суше, так и на море. После последнего учебного пуска системы в феврале 2021 года, за которым наблюдало Командование стратегических сил армии, пакистанские военные заявили, что дальность полета «Babur-1А» составляет 450 километров [47].

Пакистан также разрабатывает усовершенствованную версию «Babur», известную как «Babur-2» или «Babur-1B» КРНБ.⁶ Испытания этого оружия проводились в декабре 2016 года, апреле 2018 года и декабре 2021 года [33, 37, 38, 46, 55]. Индийские СМИ сообщили, что «Babur-2»/«Babur-1B» провалила два других предыдущих испытания в апреле 2018 года и марте 2020 года; однако Пакистан это не подтвердил [18]. Обладая внешним видом и возможностями, подобными «Babur», «Babur-2»/«Babur-1B», по-видимому, имеет увеличенную дальность полета до 700 километров и «способна нести различные типы боеголовок» [33, 37, 38]. Тот факт, что дальность действия как «Babur-1», так и «улучшенной» «Babur-2/Babur-1B» составляет 700 километров, указывает на то, что дальность действия первоначальной системы «Babur-1», вероятно, была меньше. NASIC не опубликовала информацию о усовершенствованной системе. После первого испытания в 2016 году правительство Пакистана отметило, что эта система является «важным фактором повышения боеспособности стратегической обороны Пакистана» [33].

Пусковые установки «Бабур» уже несколько лет оснащаются в Национальном комплексе развития и были замечены в гарнизоне Акро [Akro] к северо-востоку от Карачи. Гарнизон включает в себя большой участок с шестью гаражами, потенциально вмещающими 12 пусковых установок, и уникальное подземное сооружение, вероятно, используемое для хранения ракет.

Пакистан также разрабатывает версию ракеты «Babur» морского базирования, известную как «Babur-3». Оружие все еще находится в разработке и было дважды испытано: 9 января 2017 года с «подводной мобильной платформы» в Индийском океане [34]; и 29 марта 2018 года с «подводной динамической платформы» [37]. Говорят, что «Babur-3» является морским вариантом КРНБ «Babur-2» и имеет дальность 450 километров [34]. Разработка «Babur-3», похоже, продвигается медленно; правительство Пакистана не объявляло о каких-либо дополнительных испытательных запусках с 2018 года, и ракета еще не появлялась на ежегодном параде в честь Дня Пакистана.

Правительство Пакистана заявляет, что «Babur-3» «способна доставлять различные типы полезных нагрузок… [которые]… обеспечат Пакистану надежный потенциал второго удара, усиливая сдерживание», и описывает его как «шаг к укреплению политики надежного минимального сдерживания» [34]. «Babur-3», скорее всего, будет развернут на трех дизель-электрических подводных лодках «Agosta-90B» ВМС Пакистана [60; 83]. В апреле 2015 года правительство Пакистана одобрило покупку у Китая восьми подводных лодок с правосторонними воздухонезависимыми энергетическими установками, которые будут называться «Hangor-class» [59]. Сделка предусматривала, что четыре из этих подводных лодок будут построены на верфи Wuchang Shipbuilding Industry Group (WSIG) в Китае, а оставшиеся четыре – на верфи Karachi Shipyard & Engineering Works в Пакистане [92]. Две из построенных Китаем подводных лодок, «Hangor» и «Shushuk», были спущены на воду в апреле 2024 и марте 2025 года соответственно [80; 87]. Пакистан заложил кили первых двух подводных лодок, строящихся на верфи Карачи, корпуса № 5 и 6, в декабре 2022 и феврале 2024 года соответственно [76, 79]. Первоначально ожидалось, что «Hangor» будет доставлен к 2023 году, но сроки были отложены, и, вероятно, он будет доставлен во второй половине 2025 года. Четыре подводные лодки, собранные в Карачи, планируется завершить к 2028 году [92]. Возможно, что этим новым подводным лодкам в конечном итоге может быть поручена роль ядерных с крылатыми ракетами подводных лодок «Babur-3».

После ввода в эксплуатацию «Babur-3» обеспечит Пакистан триадой ядерных ударных платформ наземного, воздушного и морского базирования. Пакистанское правительство заявило, что создание «Babur-3» было обусловлено необходимостью соответствовать ядерной триаде Индии и «нуклеаризацией региона Индийского океана» [37]. Пакистанское правительство также отметило, что технологии скрытности «Babur-3» будут полезны в «формирующейся региональной системе противоракетной обороны (ПРО)» [34].

Будущий ядерный потенциал подводных лодок находится в ведении Штаб-квартиры Командования военно-морских стратегических сил (NSFC), которое, как заявило правительство в 2012 году, будет «хранителем потенциала второго удара страны» для «укрепления политики Пакистана по минимальному сдерживанию и обеспечения региональной стабильности» [28]. В 2015 году Кидваи публично признал необходимость морского потенциала второго удара и заявил, что он «вступит в действие в ближайшие несколько лет» [10, 16]. Возможно, Кидваи имел в виду новые подводные лодки класса «Hangor».

Пакистан также разрабатывает вариант крылатой ракеты «Babur», известный как «Harbah», который могут нести надводные корабли. В марте 2022 года Пакистан представил новую ракету на 11-й Международной выставке и конференции морской обороны в Дохе. Представитель ВМС Пакистана описал «Harbah» как «всепогодную» дозвуковую крылатую ракету с возможностями борьбы с кораблями и наземными целями и дальностью полета около 290 километров [101]. По словам представителя, «Harbah» принята на вооружение ВМС Пакистана и развернута на надводных кораблях класса «Azmat» [101]. Остается неясным, будет ли «Harbah» иметь двойной потенциал.

^1. Эти предположения о предполагаемых количествах расщепляющегося материала для различных конструкций оружия адаптированы в соответствии с таблицой A.1 Международной группы экспертов по расщепляющимся материалам [22].

^2. Эти оценки основаны на мощностях заводов по переработке и обогащению урана, указанных в докладе Международной группы экспертов по расщепляющимся материалам [23], а также на более поздних оценках той же группы.

^3. Подробный анализ возможных мест расположения пакистанских авиабаз, ядерных объектов и ракетных бригад см. в работе Кристенсена [68].

^4. Прекрасный анализ этой доктрины и потенциального использования Пакистаном ядерного оружия на поле боя см. в работе Найяра и Миана [77].

^5. Правильным вариантом аббревиатуры РГЧ ИН (MIRV) является разделяющаяся головная часть индивидуального наведения.

^6. «Babur-2» и «Babur-1B» могут быть одной и той же ракетой. Оба названия упоминаются как «улучшенные» версии «Babur».

КРВБ
крылатая ракета воздушного базирования
ALCM: air-launched cruise missile;

КРНБ
крылатая ракета наземного базирования
GLCM: ground-launched cruise missile;

КРМБ
крылатая ракета морского базирования
SLCM: sea-launched cruise missile;

РГЧ
разделяющаяся головная часть с боеголовкамия
MRV: multiple independently targetable reentry vehicle;

РГЧ ИН
разделяющаяся головная часть с боеголовками индивидуального наведения
MIRV: multiple independently targetable reentry vehicle;