 |
|
 |
|
|
|
|
||
По материалам зарубежной прессы
(Мнение авторов может не совпадать с мнением редакции сайта)
|
АНАЛИТИКА
Ядерные силы Израиля Оглавление
* * *Ядерный арсенал Израиля по нашим оценкам, включает примерно 90 боеголовок. Израиль официально не подтверждает и не отрицает наличие у него ядерного оружия, и поэтому наша оценка во многом основана на подсчетах израильских запасов оружейного плутония, запасов предполагаемых систем доставки ядерного оружия, а также рассекреченных или просочившихся правительственных документов. Проведение исследований по израильскому ядерному оружию исторически было очень сложной задачей, не в последнюю очередь потому, что Израиль намеренно не признает свое обладание ядерным оружием. Более того, западные правительства обычно не включают Израиль в свои описания ядерных государств. Кроме того, израильским информаторам о ядерной программе грозят серьезные наказания; в 1986 году бывший техник-ядерщик Мордехай Вануну (Mordechai Vanunu) был похищен израильскими спецслужбами и провел 18 лет в тюрьме после того, как дал подробное интервью о ядерной программе Израиля газете Sunday Times [42]. Этот сдерживающий эффект означает, что люди, знающие о ядерной программе Израиля, по понятным причинам неохотно предоставляют официальную информацию, что ослабляет способность исследователей из открытых источников анализировать ядерные силы Израиля. К счастью, за последние два десятилетия такие историки, как Авнер Коэн (Avner Cohen) и Уильям Берр (William Burr), внесли неоценимый вклад в исследования, которые сделали ранее неизвестные нюансы непрозрачной ядерной политики Израиля доступными для общественности.1 Кроме того, с 1997 года закон США, известный как Поправка Кила-Бингамана (Kyl-Bingaman Amendment), запрещал американским компаниям публиковать спутниковые снимки с разрешением, которое «является более подробным и точным, чем спутниковые снимки Израиля, доступные из коммерческих источников». На протяжении десятилетий это означало, что большинство коммерческих спутниковых снимков Израиля имели разрешение примерно два метра, что очень затрудняло их детальный анализ. Однако в июне 2020 года Управление по вопросам регулирования коммерческого дистанционного зондирования США объявило, что теперь оно позволит поставщикам коммерческих изображений предлагать улучшенные изображения Израиля с разрешением 0,4 метра [44]. Этот шаг был сделан для того, чтобы привести американских поставщиков изображений в соответствие с их зарубежными коллегами, которые уже несколько лет производят изображения такого уровня. В результате в эту статью включены изображения более высокого разрешения. История ядерной программы Израиля Израильская программа ядерного оружия берет свое начало в середине 1950-х годов, когда первый премьер-министр страны Давид Бен-Гурион (David Ben Gurion) начал изучать план ядерной страховки, чтобы компенсировать совокупное превосходство соседних с Израилем арабских государств в обычных вооружениях. Как пишет историк Авнер Коэн: «Решимость Бен-Гуриона запустить ядерный проект была результатом стратегической интуиции и навязчивых страхов, а не хорошо продуманного плана. Он считал, что ядерное оружие необходимо Израилю в качестве страховки, если он больше не сможет конкурировать с арабами в гонке вооружений, и как оружие последней надежды в случае крайней военной чрезвычайной ситуации» [9]. Бен-Гурион поручил Шимону Пересу (Shimon Peres), который позже стал премьер-министром Израиля, возглавить ядерную программу Израиля. Под руководством Переса Израиль приобрел значительный пакет, включая исследовательский реактор и технологию разделения плутония, во Франции в 1957 году, а также 20 тонн тяжелой воды в Норвегии в 1959 году [14]. В начале 1958 года недалеко от Димоны было заложено основание Центра ядерных исследований Негева (Negev Nuclear Research Center). Хотя центр Негев всегда предназначался для разработки ядерного оружия, о его истинном предназначении Соединенным Штатам стало известно только через десять лет, даже после того, как американской разведке стало известно о его строительстве в 1958 году [17]. Во многом это произошло благодаря весьма успешной израильской кампании обмана и дезинформации, направленной на то, чтобы убедить американских инспекторов в том, что комплекс предназначался для гражданского использования. Кампания по обману включала ложь официальным лицам США, когда они сначала сообщали им, что в центре Негева находится текстильная фабрика. Далее они заявили, что центр в Негеве вместо этого является чисто гражданским исследовательским центром, в котором нет завода по переработке химической продукции, необходимого для производства ядерного оружия [14]. Книга журналиста-расследователя Сеймура Херша «The Samson Option» включает краткое описание израильской схемы обмана. В Димоне была построена ложная диспетчерская, оснащенная ложными панелями управления и компьютерными измерительными приборами, которые, казалось, измеряли тепловую мощность реактора мощностью двадцать четыре мегаватта (каким, по утверждениям Израиля, является Димона), работающего на полную мощность. В ложной диспетчерской проводились обширные тренировочные занятия, поскольку израильские технические специалисты старались избежать каких-либо оплошностей, когда прибывали американцы. Цель заключалась в том, чтобы убедить инспекторов в том, что никакого завода по химической переработке не существует и его не может быть [30]. По-видимому, несколько факторов способствовали восприимчивости Соединенных Штатов к израильской кампании обмана. Учитывая сильное сопротивление Израиля официальному протоколу инспекций, Соединенные Штаты отказались оказывать давление на Израиль, чтобы тот взял на себя обязательство, вместо этого согласившись с предпочтением Израиля рассматривать эту договоренность как «научные визиты», а не как «инспекции». Кроме того, рассекреченные документы позволяют предположить, что Соединенные Штаты не знали о степени франко-израильского сотрудничества и, в частности, о включении в пакет центра Негева крупного подземного завода по химической переработке для извлечения оружейного плутония. В то время американская разведка ошибочно полагала, что сможет обнаружить строительство этого критического объекта посредством посещений объектов; однако без согласованной структуры для всесторонних инспекций приглашенные американские ученые были плохо подготовлены к тому, чтобы оценить весь масштаб строительных работ в Негеве. Кроме того, как предполагает Авнер Коэн, миссия приехавших учёных «была не в том, чтобы оспаривать то, что им говорили, а в том, чтобы проверить это» [9, 107]. В результате они не знали – и, возможно, не желали рассматривать такую возможность – что шестиэтажный подземный завод по переработке строился прямо у них под носом [17]. Сообщается, что строительство завода по химической переработке было завершено в 1965 году, а в 1966 году Израиль начал производство плутония [16]. Остается неясным, когда именно Израиль был готов к созданию первого оперативного ядерного оружия, хотя считается, что Израиль, возможно, собрал – или пытался собрать – свои первые необработанные ядерные устройства во время кризиса в мае 1967 года, непосредственно предшествовавшего Шестидневной войне. С конца 1960-х годов каждое израильское правительство практиковало политику ядерной двусмысленности. «Amimut», как ее называют, намеренно скрывает, действительно ли Израиль обладает ядерным оружием, и если да, то как его арсенал функционирует. С середины 1960-х годов эта политика публично выражалась – и недавно была подтверждена бывшим премьер-министром Биньямином Нетаньяху (Benjamin Netanyahu) – как фраза «Мы не будем первыми, кто введет ядерное оружие на Ближний Восток» [45]. Однако интерпретация израильского правительства «введения» (introducing) ядерного оружия, похоже, имеет так много оговорок, что само заявление становится по существу бессмысленным. Это связано с тем, что израильские политики ранее предполагали, что «введение» ядерного оружия обязательно потребует от Израиля испытания, публичного заявления или фактического использования своего ядерного потенциала. Учитывая, что Израиль официально не сделал ничего из этого, израильское правительство может заявить, что оно не «вводило» ядерное оружие в регион, несмотря на высокую вероятность того, что на самом деле страна обладает значительным ядерным арсеналом. Политика Израиля нарочитой двусмысленности была закреплена во время переговоров страны с Соединенными Штатами по поводу покупки 50 самолетов «F-4 Phantom» в конце 1960-х годов. Конкурирующие интерпретации термина «введение» со стороны США и Израиля угрожали полностью сорвать продажу оружия. В меморандуме от июля 1969 года, адресованном президенту Никсону, Генри Киссинджер отметил: «Мы и Израиль расходимся во взглядах на то, что означает «введение» ядерного оружия. Посол Рабин считает, что «введением» являются только испытания и обнародование факта обладания. В обмене письмами, подтверждающими продажу «Phantom», мы заявили, что «введением» считаем «физическое обладание и контроль над ядерным оружием» [66]. Во время встречи в Пентагоне в ноябре 1968 года посол Израиля в США Ицхак Рабин (Yitzhak Rabin), который позже сменил премьер-министра Голду Меир (Golda Meir) на посту премьер-министра Израиля, заявил, что «он не будет считать оружие, которое не прошло испытания, оружием». Более того, по его словам, «должно быть общественное признание. Тот факт, что оно у вас есть, должен быть известен». В поисках ясности помощник министра обороны США Пол Варнке спросил: «Тогда, по вашему мнению, нерекламированное, неиспытанное ядерное устройство не является ядерным оружием?» Рабин ответил: «Да, это правда». Итак, продолжил Варнке, прорекламированное, но неиспытанное устройство или оружие будет представлять собой введение? «Да, это было бы введение», – подтвердил Рабин [65, 2, 3, 4]. В ходе последующей беседы в июле 1969 года администрация Никсона прямо резюмировала свое собственное понимание термина «введение»: «Когда Израиль говорит, что не будет вводить ядерное оружие, это означает, что он не будет обладать таким оружием». Администрация Никсона хотела, чтобы Израиль принял определение США, но правительство Меира не попалось на удочку и вместо этого заявило: «Введение означает превращение страны, не обладающей ядерным оружием, в страну, обладающую ядерным оружием» [66]. Другими словами, Израиль истолковал свое обещание не вводить первым ядерное оружие как означающее, что это введение было связано не с физическим обладанием, а с публичным признанием этого обладания. Киссинджер увидел выход из разногласий: он сообщил президенту Никсону, что израильтяне определили слово «введение», «связав его с ДНЯО [Договором о нераспространении ядерного оружия]» [70]. Аргумент Киссинджера заключался в том, что «различие между государствами, обладающими ядерным оружием, и государствами, не обладающими ядерным оружием, является тем самым, которое ДНЯО использует при определении соответствующих обязательств подписавших его сторон». Он утверждал, что переговоры по ДНЯО «неявно оставляли… это на совести участвующих правительств», поскольку «намеренно неясно, какой именно шаг превратит государство в государство, обладающее ядерным оружием, после предельной даты 1 января 1967 года, используемой в договор об определении ядерных государств» [71, 1]. Киссинджер также заявил, что ДНЯО не определяет, что означает «производство» или «приобретение» ядерного оружия, и пришел к выводу, что новая израильская формулировка «должна дать нам возможность для протокола заявить, что мы предполагаем, что у нас есть гарантии Израиля». что он останется безъядерным государством, как это определено в ДНЯО» [71, 1]. Окольная интерпретация Киссинджера предоставила Соединенным Штатам выход из дипломатической дилеммы через молчаливое соглашение между Никсоном и Меир. То есть Соединенные Штаты больше не будут оказывать давление на Израиль, чтобы тот подписал Договор о нераспространении ядерного оружия, пока израильтяне сохраняют свою программу сдержанной и невидимой – это означает, что Израиль не будет проводить испытания ядерного оружия и не будет публично признавать свое обладание таким оружием. . Целью такой интерпретации, как было заявлено в меморандуме от июля 1969 года, было выйти из дипломатического тупика, избежав при этом прямого соучастия в ядерной программе Израиля, что противоречило бы собственной политике нераспространения ядерного оружия Соединенных Штатов. В частности, в меморандуме отмечается, что Соединенные Штаты «не могут добиться точного понимания» того, что означает «введение». Вместо этого политика должна заключаться в том, чтобы «в основном заботиться о создании репутации, которая позволит нам защищаться, дистанцируясь от ядерного Израиля, если когда-либо использование Израилем этого оружия будет угрожать вовлечь нас в ядерную конфронтацию» [72]. Несмотря на эту попытку дистанцироваться от ядерной программы Израиля, явная готовность Соединенных Штатов закрывать глаза на распространение ядерного оружия Израилем является двойным стандартом, который в значительной степени подорвал их собственный авторитет, когда они критиковали ядерные усилия других стран Ближнего Востока. После окончания Холодной войны Израиль начал опасаться, что молчаливая поддержка Соединенными Штатами необъявленного ядерного арсенала Израиля вскоре исчезнет, учитывая участие США в возможном создании зоны, свободной от ядерного оружия, на Ближнем Востоке. В результате Израиль, как сообщается, потребовал, чтобы каждый американский президент, начиная с Билла Клинтона, подписал письмо, в котором указывалось, что любые будущие усилия США по контролю над вооружениями не повлияют на ядерный арсенал Израиля [24; 25]. В нескольких редких случаях некоторые израильские официальные лица делали заявления, подразумевающие, что Израиль уже обладает ядерным оружием или может очень быстро «ввести» его в случае необходимости. Первый произошел в 1974 году, когда тогдашний президент Эфраим Кацир (Ephraim Katzir) заявил: «Нашим намерением всегда было развивать ядерный потенциал… Теперь у нас есть этот потенциал» [69, 105]. Спустя много лет после выхода на пенсию, в интервью New York Times в 1981 году бывший министр обороны Моше Даян (Moshe Dayan) также был близок к нарушению табу ядерной двусмысленности, когда заявил для протокола: «Сейчас у нас нет атомной бомбы, но у нас есть возможности, мы можем сделать это за короткое время». Он повторил официальную политическую мантру: «Мы не собираемся быть первыми, кто введет ядерное оружие на Ближний Восток» [46]. Но его признание того, что «у нас есть возможности» и что мы быстро произведем атомные бомбы, если противники Израиля приобретут ядерное оружие, было намеком на то, что Израиль фактически произвел все необходимые компоненты для сборки ядерного оружия за очень короткое время [46]. Во время пресс-конференции в Вашингтоне с президентом США Биллом Клинтоном и президентом Иордании Хусейном в 1994 году премьер-министр Израиля Ицхак Рабин сделал аналогичное заявление, заявив, что «Израиль не является ядерной страной с точки зрения вооружений» и «принял обязательства перед Соединенными Штатами в долгие годы не будет первым, кто применит ядерное оружие в контексте арабо-израильского конфликта. Но в то же время, – добавил он, – мы не можем игнорировать усилия, которые предпринимаются в некоторых мусульманских и арабских странах в этом направлении. Поэтому могу подвести итог. Мы сдержим свое обязательство не вводить первыми, но мы по-прежнему предвидим опасности, которые могут сделать другие. И мы должны быть к этому готовы» [50; курсив авторов). Двусмысленность, возникшая в результате отказа Израиля подтвердить или опровергнуть наличие ядерного оружия, побудила Би-би-си в 2003 году прямо спросить бывшего премьер-министра Шимона Переса: «Термин «ядерная двусмысленность» в некотором смысле звучит очень величественно, но не является ли это просто эвфемизм для обозначения обмана?» Перес не ответил на вопрос, но подтвердил необходимость обмана: «Если кто-то хочет тебя убить, а ты прибегаешь к обману, чтобы спасти свою жизнь, это не аморально. Если бы у нас [так в оригинале] не было врагов, нам не нужны были бы обманы» [4]. Три года спустя, в интервью немецкому телевидению в декабре 2006 года, тогдашний премьер-министр Эхуд Ольмерт (Ehud Olmert), похоже, скомпрометировал обман, когда раскритиковал Иран за стремление «иметь ядерное оружие, как Америка, Франция, Израиль, Россия» [73]. Заявление, сделанное им на английском языке, привлекло широкое внимание, поскольку было воспринято как непреднамеренное признание того, что Израиль обладает ядерным оружием [73]. Представитель Ольмерта позже заявил, что он перечислял не ядерные государства, а «ответственные страны» [26]. Двусмысленность заключается не только в отказе подтвердить обладание ядерным оружием, но и в отказе отрицать это. Когда во время интервью CNN в 2011 году его спросили, нет ли у Израиля ядерного оружия, Нетаньяху не ответил прямо, но повторил политику не «вводить» первым ядерное оружие на Ближний Восток. Не испугавшись, журналист продолжил: «Но если предположить, что они есть в других странах, то это может означать, что они есть у вас?» Нетаньяху не стал это оспаривать, но намекнул, что разница в том, что Израиль никому не угрожает своим арсеналом: «Ну, это может означать, что мы ни для кого не представляем угрозы. Мы не призываем к чьему-либо уничтожению… Мы не угрожаем стереть страны с лица земли ядерным оружием, но нам грозят все эти угрозы» [45]. Было три отдельных инцидента, во время которых Израиль, как сообщается, был близок к «введению» ядерного оружия в регион, согласно его собственному узкому определению. Первый случай произошел во время Шестидневной войны в июне 1967 года, когда, согласно первоисточникам и показаниям бывших израильских чиновников, небольшой группе коммандос было поручено провести операцию «Shimson» («Самсон») – запланированный ядерный взрыв в демонстративных целях. – чтобы повлиять на арабскую коалицию. Учитывая окончательный военный успех Израиля в войне, этот план так и не был реализован [12]. Второй случай, как сообщается, произошел во время войны Судного дня в октябре 1973 года, когда израильские лидеры опасались, что Сирия вот-вот разгромит израильскую армию на Голанских высотах. Слух впервые появился в журнале Time в 1976 году, был подробно изложен в книге Сеймура Херша «The Samson Option» в 1991 году, а несколько неустановленных бывших официальных лиц США якобы заявили в 2002 году, что в 1973 году Израиль привел ядерные силы в боевую готовность (см., например, [53]). . Однако интервью, проведенное Авнером Коэном с покойным Арнаном (Сини) Азарьяу (Arnan (Sini) Azaryahu) в январе 2008 года, ставит под сомнение достоверность этого слуха. Азарьяу был старшим помощником и доверенным лицом Исраэля Галили (Yisrael Galili), министра без портфеля, который был ближайшим политическим союзником Голды Меир и был посвящен в некоторые из наиболее тщательно охраняемых ядерных секретов Израиля. Ранним утром второго дня войны – 7 октября 1973 года – израильские военные, казалось, проигрывали битву против сирийских войск на Голанских высотах. Азарьягу сообщил, что министр обороны Моше Даян попросил Меира санкционировать начальную техническую подготовку «демонстрационного варианта», то есть подготовить ядерное оружие к потенциальному использованию. Но Галили и заместитель премьер-министра Игаль Аллон (Yigal Allon) выступили против этой идеи, заявив, что Израиль одержит победу, используя обычное оружие. По словам Азарьягу, Меир встала на сторону двух своих старших министров и посоветовала Даяну «забыть об этом» [11]. (Анализ интервью Азарьяу и его последствий см. в [10]). Исследование, проведенное отделом стратегических исследований Центра военно-морского анализа (Strategic Studies division of the Center for Naval Analyses) в апреле 2013 года, похоже, подтвердило отказ Меира от «демонстрационного варианта» Даяна и то, что ядерные силы Израиля не были готовы. В докладе говорится, что авторы «тщательно изучили» файлы документов агентств и архивов США и опросили значительное количество чиновников, непосредственно знавших о кризисе 1973 года. Тем не менее, в нем также отмечается, что «(ни) один из этих обысков не выявил каких-либо документов о тревоге Израиля или явном манипулировании его силами», и «никто из наших опрошенных, за исключением одного, не вспомнил ни о каких-либо израильских ядерных предупреждениях или сигнальных усилиях» во время Война Судного дня [18, 31–32]. Тем не менее, один из бывших чиновников вспомнил, что видел в то время «отчет электронной или радиоразведки» о том, что «Израиль активировал или повысил готовность своих ракетных батарей «Jericho». Это, а также чрезвычайная правительственная секретность, окружающая израильское ядерное оружие в целом, привело авторов исследования Центра военно-морского анализа к выводу, что «Соединенные Штаты действительно наблюдали некоторую деятельность Израиля, связанную с ядерным оружием, в самые первые дни война, вероятно, имеющая отношение к израильским силам баллистических ракет «Jericho»…». [18, 34]. Общая оценка исследования заключалась в том, что «Израиль, судя по всему, предпринял предварительные меры предосторожности для защиты или подготовки своего ядерного оружия и/или связанных с ним сил» [18, 2; курсив авторов]. Вывод о том, что Израиль что-то сделал со своими ядерными силами в октябре 1973 года – хотя и не обязательно приводил их в полную боевую готовность или готовился к «демонстрационному варианту» – кажется похожим на утверждение, сделанное Пересом в 1995 году. В интервью с авторами «Мы все проиграли холодную войну», Перес «категорически отрицал, что ракеты «Jericho» были готовы, а тем более вооружены. Максимум, настаивал он, была оперативная проверка. Кабинет министров никогда не одобрял боевую готовность ракет «Jericho»» [38, 463, прим.47]. Очевидно, сохраняется некоторая неопределенность в отношении событий 1973 года. Но тогда, видимо, как и сейчас, израильские боеголовки не были полностью собраны или развернуты на системах доставки в обычных условиях, а хранились под гражданским контролем. А поскольку тогда не было сделано никакого официального подтверждения ни в виде испытаний, ни в виде объявления, никакого формального «введения» ядерного оружия не произошло – по крайней мере, по мнению израильских чиновников. Третий потенциальный случай почти введения произошел шесть лет спустя, 22 сентября 1979 года, когда американский спутник наблюдения, известный как «Vela 6911», обнаружил то, что выглядело как двойная вспышка в результате ядерного испытания в южных частях Индийского океана. . (Подробнее об инциденте с «Vela» в 1979 году см. [52; 15].) Рассекреченные документы американской разведки указывают на преобладающее в США в то время мнение, что вспышка была результатом израильского ядерного испытания, возможно, при логистической поддержке Южной Африки. Последующая комиссия Белого дома в 1980 году пришла к выводу, что сигнал «Vela» «вероятно, не был результатом ядерного события». Однако, согласно недавно рассекреченным документам, американские ученые и аналитики разведки, которые считали, что выводы комиссии были сильно предвзятыми, чтобы избежать политической конфронтации с Израилем, широко отвергли эти выводы. Кроме того, документы, судя по всему, предполагают, что израильские источники передали американским чиновникам и журналистам подтверждения о ядерных испытаниях, но эти утверждения были либо подвергнуты цензуре, либо не восприняты всерьез [15]. Если инцидент с «Vela» действительно был израильским ядерным испытанием, неясно, будет ли он представлять собой «введение» ядерного оружия в узком понимании Израиля. То есть, по мнению Ицхака Рабина во время переговоров в конце 1960-х годов, «должно быть общественное признание. То, что оно у вас есть, должно быть известно» [65]. Сменявшие друг друга правительства Израиля никогда публично не признавали причастность Израиля к инциденту с «Vela». Размер запасов и состав боеголовок В отсутствие официальной публичной информации от израильского правительства или разведывательных сообществ других стран существует множество спекуляций по поводу ядерного арсенала Израиля. За последние несколько десятилетий сообщения средств массовой информации, аналитические центры, авторы и аналитики представили широкий спектр возможностей размера израильского ядерного арсенала: от 75 боеголовок до более чем 400 боеголовок. В список средств доставки боеголовок входит авиация, баллистические ракеты, артиллерия, тактическое или боевое оружие, такое как артиллерийские снаряды и мины, а в последнее время и крылатые ракеты морского базирования2. Мы считаем, что многие из этих слухов неточны и что наиболее достоверно количество составляет менее ста боеголовок, вероятно, порядка 90 боеголовок для доставки самолетами, баллистическими ракетами наземного базирования и, возможно, крылатыми ракетами морского базирования (см. Таблицу 1). Таблица 1. Ядерное оружие Израиля, 2021 г.
Конструкция и уровень сложности израильского ядерного оружия являются предметом серьезных дискуссий. Фрэнк Барнаби, физик-ядерщик, работавший в Британском исследовательском центре по атомному оружию, в 1986 году взял интервью у осведомителя и бывшего техника-ядерщика Мордехая Вануну (Mordechai Vanun). Позже Барнаби сказал, что описание Вануну «производства в Димоне дейтерида лития в форме полусферических снарядов… подняло вопрос о том, увеличил ли Израиль ядерное оружие в своем арсенале» [2, 4]. Хотя он и не думал, что Вануну обладает большими знаниями о таком оружии, Барнаби пришел к выводу, что «представленная им информация предполагает, что Израиль обладает более совершенным ядерным оружием, чем оружие типа Нагасаки» [2, 4]. Барнаби не упомянул термоядерное оружие в своем заявлении 2004 года, хотя в своей книге «The Invisible Bomb» в 1989 году он пришел к выводу, что «Израиль может иметь около 35 термоядерных единиц» [3, 25]. В то время директор ЦРУ, очевидно, не согласился, но, как сообщается, указал, что Израиль, возможно, стремится создать термоядерное оружие [19]. Тем не менее, в «The Samson Option» утверждается, что американские конструкторы оружия на основе информации Вануну пришли к выводу, что «Израиль способен создать одно из самых совершенных видов оружия в ядерном арсенале – маломощную [двухступенчатую] нейтронную бомбу» [30, 199]. Авторы The Nuclear Express в 2009 году повторили это утверждение, заявив, что продуктом партнерства Израиля с Южной Африкой станет «семейство усиленных праймериз, обычных водородных бомб и конкретной нейтронной бомбы» [51, 174]. С другой стороны, в отчете Института оборонного анализа, опубликованном в апреле 1987 года после поездки в израильский Центр ядерных исследований Сорек, был сделан вывод о том, что Израилю не хватает вычислительной сложности для разработки «кодов, которые детализируют процессы деления и синтеза на микроскопическом и макроскопическом уровне», что было бы необходимо для разработки термоядерного оружия [63]. Если бы Израиль действительно стоял за инцидентом с «Vela» в 1979 году, эта страна провела бы только одно известное атмосферное ядерное испытание; это может указывать на то, что конструкции ядерного оружия Израиля не являются особенно сложными. Другим государствам, обладающим ядерным оружием, потребовались десятки тщательно продуманных экспериментов по испытательным ядерным взрывам, чтобы разработать сложные конструкции оружия и компьютерные коды. Однако, по мнению некоторых аналитиков, Израиль имел «неограниченный доступ к данным французских ядерных испытательных взрывов» в 1960-е годы [9, 82–83], настолько, что «французские ядерные испытания в 1960 году сделали две ядерные державы, а не одну» [69 , 114–117]. До тех пор, пока Франция не разорвала глубокое ядерное сотрудничество с Израилем в 1967 году, Франция провела в Алжире 17 испытаний ядерных боеголовок мощностью от нескольких килотонн до примерно 120 килотонн [21; 47]. Франция провела свое первое двухэтапное термоядерное испытание только в августе 1968 года. В целом, по-прежнему крайне сложно оценить степень сложности конструкции израильского ядерного оружия. Гипотетически возможно, что Израиль разработал двухступенчатое термоядерное оружие. Тем не менее, более осторожный анализ, основанный на производстве плутония в Израиле, истории испытаний, навыках проектирования, структуре сил и стратегии применения, позволяет предположить, что его арсенал, вероятно, состоит из одноступенчатых боеголовок деления с усиленным расщеплением. Большинство общедоступных оценок количества израильских боеголовок в его арсеналах, по-видимому, получены на основе приблизительных расчетов количества боеголовок, которые гипотетически могут быть созданы из того количества плутония, которое, как полагают, Израиль произвел в своем ядерном реакторе в Димоне. В технической оценке, которая сопровождала статью Sunday Times в 1986 году о разоблачениях бывшего техника-ядерщика Мордехая Вануну, например, было подсчитано, что Израиль произвел достаточно плутония для производства от 100 до 200 ядерных боеголовок [57; 58; 59].3 В ходе общественных дебатов быстро выяснилось, что Израиль обладает от 100 до 200 ядерными боеголовками, и эта оценка с тех пор используется чаще всего. Аналитики не уверены в истории эксплуатации или эффективности работы реактора в Димоне на протяжении многих лет, но считается, что производство плутония продолжалось и после 1986 года. По оценкам Международной группы по расщепляющимся материалам, по состоянию на начало 2020 года Израиль может иметь запасы около 980±130 килограммов плутония [31]. Это количество потенциально может быть использовано для создания от 170 до 278 единиц ядерного оружия, при условии, что будет использована одноступенчатая боеголовка второго поколения с расщепляющейся имплозией и усиленной ямой, содержащей от 4 до 5 килограммов плутония.4 Однако общий объем производства плутония является вводящим в заблуждение индикатором реального размера израильского ядерного арсенала, поскольку Израиль – как и другие государства, обладающие ядерным оружием – скорее всего, не превратил бы весь свой плутоний в боеголовки; часть, вероятно, хранится в качестве стратегического резерва. Кроме того, общее количество доставляемых боеголовок, предположительно, будет связано с ограниченным количеством самолетов и ракет Израиля, оснащенных для доставки ядерного оружия, а также с ограниченным количеством целей, по которым Израиль будет стремиться нанести удар в конфликте. В результате оценки израильского ядерного арсенала, насчитывающего сотни боеголовок, могут оказаться преувеличенными. Оценки правительства США предлагают более консервативные оценки ядерного арсенала Израиля. В секретном докладе Разведывательного управления Министерства обороны США, опубликованном в 2004 году, говорится, что ядерный арсенал Израиля насчитывал от 60 до 80 боеголовок в 1999 году с потенциалом увеличения до 65-85 боеголовок к 2020 году [22].5 Аналогично, в 1998 году Исследование RAND Corporation, проведенное по заказу Пентагона, пришло к выводу, что у Израиля достаточно плутония для создания 70 ядерных боеголовок [55]). В течение двух десятилетий, прошедших после доклада DIA, Израиль, по-видимому, некоторое время продолжал производство плутония в Димоне. Учитывая предполагаемый избыток плутония в Израиле на данном этапе, нынешняя основная роль реактора в Димоне, вероятно, заключается в производстве трития для пополнения материала, необходимого для боеголовок по мере его распада. Комплекс в Димоне, вероятно, также продолжает производить ядерные боеголовки. Многие из этих боеголовок, вероятно, были заменой боеголовок, произведенных ранее для существующих систем доставки, таких как ракеты и самолеты «Jericho II». Боеголовки для баллистической ракеты «Jericho III», по слухам, вероятно, заменят существующие боеголовки «Jericho II» в соотношении один к одному. Боеголовки для крылатой ракеты подводного базирования, если это правда, будут в дополнение к существующему арсеналу, но, вероятно, будут включать лишь относительно небольшое их количество. Реактор в Димоне приближается к концу своего конструктивного срока службы, и состояние алюминиевого корпуса реактора, который не может быть заменен в рамках проекта по продлению срока службы, приходит в негодность. Тем не менее, израильские официальные лица дали понять, что намерены сохранить работу реактора до 2040 года [33]. Спутниковые фотографии 2021 года показывают, что в Димоне в настоящее время реализуется крупнейший за последние десятилетия строительный проект: рядом с реактором расположены большие раскопки глубиной в несколько этажей (рис. 1) [27]. Неясно, связано ли это новое строительство с кампанией Димоны по продлению жизни. В конечном итоге реактор в Димоне придется заменить; однако статус Израиля, не являющегося участником Договора о нераспространении ядерного оружия, означает, что он может столкнуться с проблемами при покупке нового реактора в другой стране. Это связано с тем, что теоретически он будет подвергаться строгому экспортному контролю со стороны Группы ядерных поставщиков [33].
С 1980-х годов основу ВВС Израиля составляют «F-16». За прошедшие годы Израиль закупил более 200 «F-16» всех типов, а также «F-16I» специальной конфигурации. Различные версии «F-16» служат для нанесения ударов в ВВС США и среди союзников по НАТО, и «F-16» на протяжении многих лет считался наиболее вероятным кандидатом для доставки израильского ядерного оружия по воздуху. С 1998 года Израиль также использовал свои 25 самолетов Boeing «F-15E» Strike Eagles для нанесения ударов на большие расстояния и обеспечения превосходства в воздухе. Израильская версия, известная как «F-15I» (или «Baz»), отличается большей взлетной массой – 36750 килограммов – и дальностью полета – 4450 километров – чем другие модели «F-15». Его максимальная скорость на большой высоте составляет 2,5 Маха. Самолет был дополнительно модифицирован специализированным радаром с возможностью картографирования местности и другими системами навигации и наведения. В ВВС США «F-15E» Strike Eagle отведена ядерная роль. Неизвестно, добавили ли ВВС Израиля ядерные возможности этому универсальному самолету, но когда в сентябре 2019 года Израиль отправил полдюжины «F-15I» с авиабазы Тель-Ноф в Соединенное Королевство для учений, американский чиновник в частном порядке прокомментировал это: что Израиль послал свою ядерную эскадрилью [36]. Израиль недавно приобрел 50 «F-35» у США, став первой неамериканской страной, эксплуатирующей эти самолеты. Израильская версия самолета, которая будет включать в себя комплексы радиоэлектронной борьбы собственной разработки, управляемые бомбы и ракеты «воздух-воздух», известна как «F-35I» (название «Adir» означает «потрясающий» или «могучий»). По состоянию на сентябрь 2021 года Израиль получил 30 «F-35I», эксплуатируя их в трех эскадрильях с авиабазы Неватим: 140-й эскадрилье («Golden Eagle»), первой эскадрильи «F-35» ВВС Израиля; 116-я эскадрилья («Lions of the South»); и 117-я («First Jet») эскадрилья, последняя из которых в настоящее время действует только как учебная эскадрилья. Остальные 20 «F-25» планируется поставить к 2024 г. [29; 49]. Эскадрильи «F-35» постепенно заменяют устаревшие «F-16»; 117-я эскадрилья была расформирована в октябре 2020 года с целью замены самолетов «F-16 C/D» на необходимые учебные системы «F-35» [28]. ВВС США модернизируют свои «F-35A» для перевозки ядерных бомб, а израильский Канал 2 сообщил, что неназванный «высокопоставленный американский чиновник» отказался сообщить, запрашивал ли Израиль такую модернизацию для своих «F-35» [7]. Особенно сложно определить, каким израильским подразделениям и эскадрильям поручены ядерные миссии и какие базы их поддерживают. Сами ядерные боеголовки могут храниться в подземных хранилищах вблизи одной или двух баз. Израильские эскадрильи «F-16» базируются на авиабазе Рамат-Давид на севере Израиля; авиабазы Тель-Ноф и Хацор в центре Израиля; и авиабазы Хацерим, Рамон и Овда на юге Израиля. Из многих эскадрилий «F-16» лишь небольшая часть – возможно, одна или две – вероятно, будет иметь ядерные задачи (гораздо меньше сертифицированных) со специально обученными экипажами, уникальными процедурами и модифицированными самолетами. «F-15» базируются на авиабазе Тель-Ноф в центральном Израиле и авиабазе Хацерим в пустыне Негев. Мы осторожно предполагаем, что авиабаза Тель-Ноф в центральном Израиле и авиабаза Хацерим в пустыне Негев могут выполнять ядерные миссии (рис. 2).
Баллистические ракеты наземного базирования Ракетно-ядерная программа Израиля берет свое начало в начале 1960-х годов. В апреле 1963 года, за несколько месяцев до того, как реактор в Димоне начал производить плутоний, Израиль подписал соглашение с французской компанией Dassault о производстве баллистической ракеты класса «земля-земля» малой дальности. Ракетный комплекс стал известен как «Jericho» (или MD-620), и программа была завершена примерно в 1970 году с 24–30 ракетами. Большинство источников утверждают, что «Jericho» представлял собой мобильную ракету, транспортировавшуюся и запускавшуюся с переносной пусковой установки [8]. Но время от времени появлялись упоминания о возможных шахтах для оружия. Исследование Госдепартамента США, проведенное в поддержку Меморандума № 40 об исследовании национальной безопасности в мае 1969 года, пришло к выводу, что Израиль считал, что ему нужны почти неуязвимые ядерные силы для сдерживания первого ядерного удара со стороны своих врагов, «т.е. иметь возможность нанесения второго удара». В исследовании говорилось: «Израиль сейчас строит такую силу – усиленные шахты ракет «Jericho»» [68, 7; курсив авторов]. Неясно, является ли утверждение об «защищенных шахтах» оценкой разведывательного сообщества США или оно относится к раннему строительству того, что сейчас считается бункерами для мобильных пусковых установок в Сдот-Миха, и лишь к нескольким последующим источникам – все неправительственные – упомянули израильские ракетные шахты.6 Мы не нашли никаких публичных свидетельств существования шахт «Jericho». В сотрудничестве с Южной Африкой в конце 1980-х годов Израиль разработал двухступенчатый твердотопливный ракетный комплекс средней дальности «Jericho II», который – впервые – поставил в зону досягаемости самые южные советские города и Черноморский флот. «Jericho II», модифицированная версия космической ракеты-носителя «Shavit», была впервые развернута в начале 1990-х годов, заменив первый «Jericho». Впервые «Jericho» прошел летные испытания в мае 1987 года на расстояние около 850 километров (527 миль). Траектория уходила далеко в Средиземное море. Еще одно испытание, проведенное в сентябре 1989 года, составило 1300 километров (806 миль). Национальный центр воздушной разведки ВВС США в 1996 году сообщил, что дальность полета «Jericho II» составляет 1500 километров (930 миль) [43]. Учитывая, что примерно половина территории Ирана (включая Тегеран) находится за пределами досягаемости баллистической ракеты средней дальности «Jericho II», Израиль в настоящее время модернизирует свой арсенал более новой и более эффективной трехступенчатой баллистической ракетой средней дальности «Jericho III». Сообщается, что «Jericho III» имеет дальность действия, превышающую 4000 километров, и сможет поразить весь Иран, Пакистан и всю Россию к западу от Урала, включая, впервые, Москву. Впервые «Jericho-3» был запущен над Средиземным морем в январе 2008 года и, возможно, достиг начальной боевой готовности в 2011 году. Неизвестные источники в министерстве обороны сообщили Jane's Defense Weekly, что «Jericho III» представляет собой «резкий скачок в ракетном потенциале Израиля» [32, 5]. но многие детали и его текущий статус неизвестны. В июле 2013 года Израиль испытал «улучшенную» версию ракеты «Jericho III» – возможно, получившую обозначение «Jericho IIIA» – с новым двигателем, который, по мнению некоторых источников, может обеспечить ракете межконтинентальную дальность, превышающую 5500 километров [5; 6]. Неясно, заменяет ли Израиль свои ракеты «Jericho II» на «Jericho III» по принципу «один к одному» или они развертываются одновременно, хотя первое более вероятно. Модернизация предполагаемых пусковых бункеров на Сдот-Миха началась в 2014 году. В последние годы Израиль провел несколько испытательных запусков того, что он называет «ракетными двигательными установками». Эти тесты, которые проводились в мае 2015 г., мае 2017 г., декабре 2019 г. и январе 2020 г., обычно не сопровождаются подтверждением официального места проведения испытаний [1; 40; 37; 41]. Однако местные источники новостей и видеоматериалы указывают на то, что испытательным полигоном, скорее всего, будет авиабаза Пальмахим, израильский испытательный полигон ракеты «Jericho» и ракеты-носителя «Shavit», расположенный на побережье Средиземного моря [64]. В апреле 2021 года на видеозаписи был запечатлен мощный взрыв на авиабазе Сдот-Миха, который, как предположили внешние аналитики, скорее всего, был еще одним испытанием ракетного двигателя [39]. Однако в отличие от предыдущих испытаний Минобороны не предоставило подтверждающего это заявления. Шквал испытаний ракетных двигателей породил слухи о том, что Израиль может разрабатывать более новую версию своей ракеты «Jericho», возможно, известную как «Jericho-IV». Сколько ракет «Jericho» есть у Израиля – это еще одна неопределенность. По неофициальным оценкам, их количество варьируется от 25 до 100. По оценкам большинства источников, Израиль имеет 50 таких ракет и размещает их на объекте Сдот Миха недалеко от города Захария на Иудейских холмах, примерно в 27 километрах к востоку от Иерусалима. (Существует множество альтернативных вариантов написания и названий основы, включая Захарие, Захарая, Сдот Миха и Сдот ХаЭлла.) На снимках, сделанных с помощью коммерческих спутников, видно, что это два кластера того, что может быть пещерами или бункерами для мобильных пусковых установок «Jericho» в Сдот-Миха. Северный кластер включает 14 пещер, а южный кластер — девять пещер, всего 23 пещеры. Недавно доступные изображения с высоким разрешением от Maxar показывают, что каждая пещера имеет два входа, а это означает, что каждая пещера может вместить до двух пусковых установок. Спутниковые снимки показывают, что реконструкция пещеры началась в 2014 году и, похоже, была завершена в 2020 году. Модернизация также включала модернизацию нескольких туннелей, ведущих к подземным сооружениям. Если все 23 пещеры заполнены, это составит 46 пусковых установок. В каждом кластере также имеется нечто похожее на крытую площадку с высокими пролетами, потенциально предназначенную для хранения ракет или загрузки боеголовок. Находящийся неподалеку комплекс с собственным внутренним периметром имеет четыре туннеля, ведущие к подземным объектам, которые потенциально могут служить хранилищем боеголовок (рис. 3).
Чтобы ракеты «Jericho» имели военную ценность, они должны иметь возможность рассредоточиться из своих пещер. База Сдот-Мича относительно небольшая, ее площадь составляет 16 квадратных километров, а предполагаемые пещеры с пусковыми установками расположены вдоль двух дорог, длина каждой из которых составляет всего около одного километра. Такая компоновка обеспечит защиту от ограниченных обычных атак, но будет уязвима для внезапной ядерной атаки. В гипотетическом кризисе, когда израильское руководство решит активировать ядерный потенциал Израиля, пусковые установки предположительно покинут Сдот Миша и займут позиции в удаленных районах пуска. В справочном документе Госдепартамента США от 1969 года говорилось, что существуют «доказательства, убедительно указывающие на то, что несколько площадок, обеспечивающих возможности оперативного запуска, практически завершены» [67, 4]. Ракеты морского базирования и подводные лодки В настоящее время Израиль эксплуатирует три дизель-электрические подводные лодки немецкого производства класса «Dolphin» и две дизель-электрические подводные лодки класса «Dolphin II». Подводные лодки класса «Dolphin II» аналогичны подводным лодкам класса «Dolphin», но с добавлением воздушно-независимой двигательной установки, которая избавляет подводную лодку от необходимости поднимать на поверхность трубу для подачи воздуха к двигателям и подзарядки аккумуляторов. [60]. Сообщается, что это позволяет подводным лодкам класса «Dolphin II» оставаться под водой не менее 18 суток — более чем в четыре раза дольше, чем подводные лодки класса «Dolphin» [23]. Шестая подводная лодка – последняя подводная лодка в флоте «Dolphin» – в настоящее время достраивается [56]. В 2017 году правительство Нетаньяху подписало меморандум о взаимопонимании с Германией о приобретении трех дополнительных подводных лодок класса «Dolphin II» взамен трех старых подводных лодок «Dolphin»; однако сделка по закупкам была отложена из-за продолжающегося коррупционного скандала [48]. Хотя израильские подводные лодки базируются недалеко от Хайфы на побережье Средиземного моря, в последние годы они время от времени заходили через Суэцкий канал в качестве вероятного сигнала сдерживания Ирана [61; 62]. Сообщается, что помимо шести стандартных 533-миллиметровых торпедных аппаратов израильские подводные лодки оснащены четырьмя дополнительными специально разработанными 650-миллиметровыми аппаратами [60]. Аналитики предполагают, что необычный диаметр этих трубок означает, что их можно использовать для перевозки морского варианта ракеты класса «воздух-земля» собственной разработки «Popeye Turbo»,7 хотя слухи о дальности полета более 1000 километров, вероятно, были преувеличены. В 2012 году немецкий журнал «Der Spiegel» сообщил, что правительство Германии десятилетиями знало, что Израиль планирует оснастить подводные лодки ядерными ракетами. Бывшие немецкие чиновники заявили, что они всегда предполагали, что Израиль будет использовать подводные лодки для создания ядерного оружия, хотя чиновники, похоже, повторяли старые слухи, а не предоставляли новую информацию. В статье цитируется другой неназванный чиновник министерства, знакомый с этим вопросом: «С самого начала лодки в основном использовались в целях создания ядерного потенциала» [23]. 1. О коллекции рассекреченных документов правительства США, касающихся потенциала Израиля в области ядерного оружия, хранящейся в Архиве национальной безопасности, см. Cohen и Burr [13; 14; 15; 16]. 2. Примеры заявлений о тактическом и перспективном ядерном оружии см. Hersh [30, 199–200, 216–217, 220, 268, 276(note), 312, 319]. 3. Фрэнк Барнаби, который проводил перекрестный допрос Вануну от имени Sunday Times, заявил в 2004 году, что оценка запасов плутония в Израиле – достаточная для «около 150 единиц ядерного оружия» – была основана на описании Вануну завода по переработке в Димоне. [2, 3–4]. 4. Четыре-пять килограммов плутония на боеголовку предполагают качественное техническое и инженерное обеспечение производственных мощностей и персонала. Более низкая производительность потребует большего количества плутония на боеголовку и, следовательно, уменьшит общее количество оружия, которое потенциально мог бы произвести Израиль. 5. Секретный документ был опубликован и воспроизведен в Скарборо. [54, 194–223]. Важно предупредить, что, будучи документом Разведывательного управления Министерства обороны, доклад не обязательно представляет собой скоординированную оценку разведывательного сообщества США в целом, а лишь точку зрения одной его части. Выдержки из доклада Управления военной разведки доступны по адресу: Kristensen and Aftergood [35]. 6. В качестве примера источников, утверждающих, что ракеты «Иерихон» развернуты в шахтах, см. Cordesman [20]. Cordesman ссылается на информацию об израильских ракетах в стране, входящей в Nuclear Threat Initiative (NTI) как на источник заявления о шахтах. С тех пор NTI обновил свою страницу, на которой больше не упоминаются шахты. [Ссылка] 7. Более подробное исследование истории израильского ракетного потенциала морского базирования см. 2014 Israel Nuclear Notebook, доступный у: Kristensen and Norris [34]. БРПЛ БРВБ КРВБ КРНБ КРМБ МПУ (ТПУ) БРМД БРСД БРПД (БРБД) МБР ПЛАРБ ПРО РВЗ РЗВ РЗЗ РГЧ РГЧ ИН РКПСН РМД Пуск по предупреждению ШПУ 1. Agence France-Presse. “Israel Tests Rocket Propulsion System.” Defense News, May 5, 2015. 2. Barnaby, F. “Expert Opinion of Charles Frank Barnaby in the Matter of Mordechai Vanunu.” Sunday Times, June 14, 2004. 3. Barnaby, F. The Invisible Bomb. London: I.B. Tauris, 1989. . 4. BBC. “Israel’s Secret Weapon.” March, 2003. 5. Ben David, A. “Israel Tests Jericho III Missile.” Aviation Week, 2013, July 22. 6. Ben David, A. “Israel Tests Enhanced Ballistic Missile.” Aviation Week, 2013, July 29. 7. Channel 12. “F-35 Lightning II Plane Can Carry Nuclear Weapons.” March 26, 2014. (in Hebrew). 8. CIA (Central Intelligence Agency). “Special National Intelligence Estimate.” SNIE 4174. August 23, 1974. 9. Cohen, A. Israel and the Bomb. New York: Columbia University Press, 1998. 10. Cohen, A. “Interview with Arnan ‘Sini’ Azaryahu.” Nuclear Proliferation International History Project. Woodrow Wilson Center, 2008. 11. Cohen, A. “When Israel Stepped Back from the Brink.” New York Times, October 3, 2013. 12. Cohen, A. “The 1967 Six-Day War: New Israeli Perspective, 50 Years Later.” Nuclear Proliferation International History Project. Wilson Center, 2017. 13. Cohen, A., and W. Burr. “Israel Crosses the Threshold.” Electronic Briefing Book No. 189, National Security Archive. April 28, 2006. 14. Cohen, A., and W. Burr. “The U.S. Discovery of Israel’s Secret Nuclear Project.” Electronic Briefing Book No. 510, National Security Archive. April 15, 2015. 15. Cohen, A., and W. Burr. “The Vela Incident: South Atlantic Mystery Flash in September 1979 Raised Questions about Nuclear Test.” Electronic Briefing Book No. 570, National Security Archive. December 6, 2016. 16. Cohen, A., and W. Burr. “Duplicity and Self-Deception: Israel, the United States, and the Dimona Inspections, 1964-65.” Electronic Briefing Book No. 733, National Security Archive. November 10, 2020. 17. Cohen, A., and W. Burr. “How Israel Built a Nuclear Program Right under the Americans’ Nose.” Haaretz, January 17, 2021. 18. Colby, E., A. Cohen, W. McCants, B. Morris, and W. Rosenau. “The Israeli ‘Nuclear Alert’ of 1973: Deterrence and Signaling in Crisis.” Center for Naval Analysis, April, 2013. [Crossref], 19. Cordesman, A. “Proliferation of Weapons of Mass Destruction in the Middle East: The Impact on the Regional Military Balance.” Center for Strategic and International Studies, March 25, 2005. (revised draft). 20. Cordesman, A. “Israeli Weapons of Mass Destruction: An Overview.” Center for Strategic and International Studies, June 2, 2008. 21. CTBTO. “13 February 1960 – The First French Nuclear Test.” Accessed 8 September 2014. 22. Defense Intelligence Agency. A Primer on the Future Threat: The Decades Ahead: 1999–2020. 1999. The Document Was Leaked. 23. Der Spiegel. “Israel’s Deployment of Nuclear Missiles on Subs from Germany.” June 4, 2012. 24. Entous, A. “Donald Trump’s New World Order.” New Yorker, June 11, 2018. 25. Entous, A. “How Trump and Three Other U.S. Presidents Protected Israel’s Worst-Kept Secret: Its Nuclear Arsenal.” New Yorker, June 18, 2018. 26. Friedman, M. “Israel Nuke Comment Sparks Controversy.” Associated Press, December 12, 2006. 27. Gambrell, J. “Secretive Israeli Nuclear Facility Undergoes Major Project.” Associated Press, February 25, 2021. 28. Gross, J. A. “IDF to Shutter F-16 Fighter Jet Squadron, Making Room for New Aircraft.” Times of Israel, May 13, 2020. 29. Gross, J. A. “Israel Receives 3 More F-35 Fighter Jets.” Times of Israel, April 25, 2021. 30. Hersh, S. The Samson Option: Israel’s Nuclear Arsenal and American Foreign Policy. London: Faber and Faber, 1991. 31. International Panel on Fissile Materials. “Countries: Israel.” August 31, 2021. 32. Jane’s Defence Weekly. “Israel Launches Leap in IRBM Capabilities.” January 23, 2008. 33. Kelley, R. E., and K. Dewey. “Assessing Replacement Options for Israel’s Ageing Dimona Reactor.” Jane’s Intelligence Review, November 20, 2018. 34. Kristensen, H. M., and R. S. Norris. “Israeli Nuclear Weapons, 2014.” Bulletin of the Atomic Scientists, 2014. 70 (6): 97–115. doi:10.1177/0096340214555409., 35. Kristensen, H. M., and S. Aftergood. “Nuclear Weapons.” Federation of American Scientists, January 8, 2007. 36. Kristensen, H. M. Private Conversation with U.S. Official, 2019. 37. Kubovich, Y. “Israel Carries Out Test Launch for Rocket Propulsion System.” Haaretz, December 6, 2019. 38. Lebow, R. N., and J. G. Stein. We All Lost The Cold War. Princeton, NJ: Princeton University Press. 1995. [Crossref], 39. Lewis, J. “Israeli Rocket Motor Test.” Arms Control Wonk, April 23, 2021. 40. Ministry of Defense (@Israel_MOD). “A Few Moments Ago, Israel Conducted A Test Launch of A Rocket Propulsion System around Central Israel.” Tweet, May 29, 2017. 41. Ministry of Defense (@Israel_MOD). “The Israel Ministry of Defense Has Completed a Test of a Rocket Propulsion System from a Military Base in Central Israel. The Test Launch Was Scheduled in Advance and Carried Out as Planned.” Tweet, January 31, 2020. 42. Myre, G. “Israeli Who Revealed Nuclear Secrets Is Freed.” New York Times, April 21, 2004. 43. NAIC (National Air Intelligence Center). “Israel’s Satellites and Missiles.” NAIC-ID(RS)T-0568-96. December 18, 1996. 44. National Oceanic and Atmospheric Administration. “Notice of Findings regarding Commercial Availability of Non-U.S. Satellite Imagery with respect to Israel.” Federal Register Vol. 85, No. 140, July 21, 2020. 45. Netanyahu, B. “Interview with PM Netanyahu on CNN – Piers Morgan Tonight.” Israel Ministry of Foreign Affairs, March 17, 2011. 46. New York Times. “Dayan Says Israelis Have the Capacity to Produce A-Bombs.” June 25, 1981. 47. Nuclear Weapon Archive. “France’s Nuclear Weapons: Origin of Force de Frappe.” December 24, 2001. 48. Opall-Rome, B. “Israel Signs MoU for 3 German Submarines amid Shipyard Investigation.” Defense News, October 23, 2017. 49. Pansky, S. “Second ‘Adir’ Squadron Becomes Operational.” Israeli Air Force, August 6, 2020. 50. Rabin, Y. Press Conference with President Clinton, King Hussein, and Prime Minister Rabin, the White House. Washington, DC. Vol. 13–14, 1992–1994. Israel’s Foreign Relations, Selected Documents. Israel Ministry of Foreign Affairs, July 26, 1994. 51. Reed, T., and D. Stillman. The Nuclear Express: A Political History of the Bomb and Its Proliferation. Minneapolis, MN: Zenith Press, 2009. 52. Richelson, J. “The Vela Incident: Nuclear Test or Meteoroid?” Electronic Briefing Book No. 190, National Security Archive, May 5, 2006. 53. Sale, R. “Yom Kippur: Israel’s 1973 Nuclear Alert.” UPI, September 16, 2002. 54. Scarborough, R. Rumsfeld’s War. Washington, DC: Regnery, 2004. 55. Schmemann, S. “Israel Clings to Its ‘Nuclear Ambiguity.’ ” New York Times, June 21, 1998. 56. Shoval, L. “Israeli Navy’s ‘Dragon’ Ready to Take Bite Out of the Ocean.” Israel HaYom, July 11, 2019. 57. Sunday Times. “Inside Dimona, Israel’s Nuclear Bomb Factory.” October 5, 1986. 58. Sunday Times. “Revealed – The Secrets of Israel’s Nuclear Arsenal.” October 5, 1986. 59. Sunday Times. “How the Experts Were Convinced.” October 5, 1986. 60. Sutton, H. I. “History of Israeli Subs.” Covert Shores, 20 May, 2017. 61. Times of Israel. “Israeli Submarine Reportedly Crosses Suez Canal in ‘Message’ to Iran.” December 21, 2020. 62. Times of Israel. “Iranian State Media Claims Israeli Submarine Passed through Suez into Red Sea.” August 10, 2021. 63. Townsley, E. S., and C. A. Robinson. “Critical Technology Assessment in Israel and NATO Nations.” IDA Memorandum Report M-317, April, 1987. 64. Trevithick, J. “Did Israel Just Conduct A Ballistic Missile Test From A Base On Its Mediterranean Coast?” The Drive, December 6, 2019. 65. US Defense Department. “Office of the Assistant Secretary of Defense. Memorandum of Conversation, Subject: Negotiations with Israel – F-4 and Advanced Weapons.” November 12, 1968. 66. US State Department. “Memorandum of Conversation, Subject: Israeli Nuclear Program, October 15, 1969.; Enclosure to Elliot L. Richardson, Memorandum for the President, Subject: Israel’s 6. Nuclear Program, October 17; Attachment to Memorandum, Kissinger to Nixon, Subject: Israel’s Nuclear Program, November 6.” 67. US State Department. “Memorandum, U.S. Department of State, Theodore L. Elliott, to Henry Kissinger, Subject: Briefing Book – Visit of Mrs. Golda Meir, September 19.”, . 1969 68. US State Department. “I. Israel’s Nuclear Weapon Intentions, Enclosed as Basic Study to Letter, John P. Walsh, U.S. State Department, to the Assistant to the President for National Security Affairs, et al., Subject: Israeli Nuclear Weapons Program – NSSM 40, May 30.”, 1969. 69. Weissman, S., and H. Krosney. The Islamic Bomb: The Nuclear Threat to Israel and the Middle East. New York: Times Books. 1981. 70. White House. “Memorandum, Henry Kissinger to Richard Nixon, Subject: Israel’s Nuclear Program.” July 19, 1969. 71. White House. “Memorandum, Kissinger to Nixon, Subject: Israel’s Nuclear Program.” November 6, 1969. 72. White House. “The Issues for Decision.” July 14. Reproduced at the Richard Nixon Presidential Library, pp. 338–343, 1969. 73. Williams, D. “Israel’s Olmert under Fire over Nuclear Remarks.” Washington Post, December 12, 2006.
|
||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
