|
См. также: РАКЕТОСТРОЕНИЕ.
ЗОЛОТАЯ КНИЖНАЯ КОЛЛЕКЦИЯ.
Содержание
 Великий гражданин вселенной
Предисловие к книге. Судьба мыслителей или двадцать лет под спудом
РАКЕТА В КОСМИЧЕСКОЕ ПРОСТРАНСТВО
Реактивный прибор – «Ракета»
Преимущества ракеты
Ракета в среде, свободной от тяжести и атмосферы
Ракета под влиянием тяжести. Вертикальное поднятие
Среда тяжести. Отвесное возвращение на землю
Среда тяжести. Наклонное поднятие
Anstatt eines Vorworts
Великий гражданин вселенной
| |
К.Э. Циолковский |
|
В октябре 1923 года в газете «Известия» появилось следующее сообщение: «В Мюнхене вышла книга профессора Германа Оберта «Ракета к планетам», в которой строго математическим и физическим путём доказывается, что с помощью нашей современной техники возможно достичь космических скоростей и преодолеть силу земного притяжения...
Оберт не только даёт точное описание машин и аппаратов, способных преодолеть земное притяжение, — он доказывает также, что организм человека в состоянии выдержать путешествие к планетам, и что машина может вернуться назад на Землю...»
О Циолковском и его работе 1903 года «Исследование мировых пространств реактивными приборами» в заметке не говорилось ни слова, зато Герман Оберт назывался «отцом космонавтики».
Константин Эдуардович сначала растерялся, затем, собравшись с силами, решил отстоять свой приоритет. Следовало срочно переиздать на немецком языке его основную работу по космонавтике и разослать в другие страны, доказав тем самым его первенство. И здесь большую помощь оказал ему молодой учёный Александр Леонидович Чижевский. С его помощью удалось достать дефицитную бумагу для переиздания работы.
Название книги было придумано в противовес книге профессора Германа Оберта, а именно: «Ракета в космическое пространство». Немецкий (латинский) шрифт после долгих поисков был найден, но, увы, обнаружилось, что его слишком мало, чтобы набрать всю работу. Шрифта хватило только на набор предисловия на немецком языке. Книга Циолковского «Ракета в космическое пространство» вышла в январе 1924 года тиражом в тысячу экземпляров.
В течение нескольких дней были разосланы около 250 экземпляров книги примерно в десять стран, в наиболее известные технические учреждения, библиотеки и многим учёным, которые могли бы интересоваться работами Константина Эдуардовича. Профессорам Оберту и Годдарду было послано по десять экземпляров.
А в 1929 году в Калугу пришло письмо от профессора Германа Оберта, в котором он писал: «Вы зажгли огонь, и мы не дадим ему погаснуть, но приложим все усилия, чтобы исполнилась величайшая мечта человечества». И далее: «...Я, разумеется, самый последний, кто оспаривал бы Ваше первенство и Ваши заслуги по делу ракет. Я только сожалею, что я не раньше 1925 года услышал о Вас. Зная Ваши превосходные работы раньше, я, наверное, в моих собственных работах был бы сегодня гораздо дальше и обошёлся бы без многих напрасных трудов... Дорога к исследованию мировых пространств реактивными приборами мне кажется теперь открытой». На эти слова Циолковский ответил: «Я в восторге, имея таких продолжателей, как Вы...»
Елена Тимошенкова,
хранитель Дома-музея К. Э. Циолковского
в Калуге, правнучка Циолковского
Ж-л "Родина" №12, 2009
* * *
Предисловие к книге.
Судьба мыслителей или двадцать лет под спудом*).
_____________________
*) Поводом к этой статье послужила замена в «Известиях Ц.И.К.»... (№ 223, 2 окт. 1923 г.) под рубрикою: «Новости Науки и Техники».
1. Военный – Ламарк, написал книгу, где разбирал и доказывал постепенное развитие существ от нисших организмов до человека. Французская академия во главе с знаменитым Кювье измывалась над этой книгой и публично приравняла Ламарка к ослу. Галилей был пытан, заключен в тюрьму и принужден с позором отречься от своего учения о вращении земли. Только этим он спасся от сожжения. Кеплер сидел в тюрьме. Бруно сожжен за учение о множестве миров и за отказ от суеверий. Французская академия отвергла Дарвина, а русская – Менделеева. Колумб, после открытия им Америки, был закован в цепи. Мейер был доведен измывательством ученых до сумасшедшего дома.
Химик Лавуазье был казнен.
Коперник лишь на смертном одре получил свои печатные труды. Работы Менделя обратили внимание на себя только через десятки лет после их издания. Гальвани, открывший динамическое электричество, был осмеян. Изобретатель книгопечатания – Гутенберг, умер в нищете, также как (недавно) и изобретатель холодильных машин Казимир Пелье. Фультон отвергнут самим Наполеоном (первым). Не перечислить сожженных и повешенных за истину. История переполнена фактами такого рода.
И почему это академиям, ученым и профессионалам суждено играть такую жалкую роль гасителей истины и даже ее карателей? Конечно, это делается по общечеловеческой слабости, иногда по недоразумению. Но вред, приносимый человечеству этими слабостями, так непомерно громаден, что преступления самых жестоких убийц и грабителей совершенно ничтожны по сравнению с ним.
В 1903 г., ровно 20 лет тому назад, я поместил в «Научном Обозрении» мою работу о реактивном приборе, или об особенным образом устроенной, гигантской ракете для межпланетных путешествий. Работа была полна точных расчетов и сулила завоевание солнечной системы и великое будущее человечеству. На нее почти не обратили внимания. В 1912–13 году я снова в «Вестнике Воздухоплавания» поместил краткое содержание этой работы и расширил ее. Немногие и на нее обратили свои взоры, именно инженеры: Рюмин, Перельман, Рябушинский, Воробьев, Мануйлов и другие, имена которых история не забудет.
Через несколько времени выступил и француз Эсно-Пельтри со своим проэктом ракетного прибора для достижения луны.
В 1922 г. я издал особую книгу, где в общедоступном виде проповедывалось исследование и заселение мировых пространств реактивными приборами. Тогда же берлинские инженеры заинтересовались моими расчетами и просили доставить им все, что касается этого предмета. Года полтора тому назад у меня из Москвы просили разрешения перевести эту книгу («Вне Земли») и издать ее в Вене на немецком языке. Я с охотою согласился.
Очевидно, мои идеи распространились, так как и америк. ученый Годдард предпринял практические шаги для осуществления моей мысли. А теперь в «Известиях»... (2 окт. 1923 г. 223) читаем следующее;
«В Мюнхене вышла книга Герм. Оберта, «Ракета к планетам», где строго математическим и физическим путем доказывается, что с помощью нашей современной техники возможно достичь космических скоростей и преодолеть силу земного притяжения. Профессор астрономии Макс Вольф отзывается о подсчетах автора, как о безукоризненных в научном отношении. Идея книги гармонирует с опытами америк. профессора Годдарда, который недавно выступил с сенсационным планом отправить ракету на луну. Америк. ученый с помощью предоставленных ему богатых денежных средств мог приступить к важным опытам. Теперь же книга Оберта даст им и солидную теоретическую почву. Оберт не только дает точное описание машин и аппаратов, способных преодолеть земное притяжение, но и доказывает также, что организм человека в состоянии выдержать путешествие к планетам и что машина может вернуться назад на землю... Важно, что такие ракеты, описывая путь вокруг земли, сами становятся небольшими лунами и могут быть использованы, как наблюдательные станции. Они могут подавать с помощью зеркал сигналы во все части земли, исследовать неоткрытые еще страны и т. д. ...
Мы видим, что европейская наука буквально подтверждает мои выводы – как о полной возможности космических путешествий, так и о возможности устройства там жилищ и заселения около-солнечного пространства. Последнее даст в 2 миллиарда раз больше солнечной энергии, чем какое получает земля.
Дело разгорается и я зажег этот огонь. Только тот, кто всю жизнь занимался этим трудным вопросом, знает сколько технических препятствий еще нужно одолеть, чтобы достигнуть успеха. Тем не менее возможно, что через несколько десятилетий начнутся заатмосферные поднятия, а через несколько столетий достигнут луны, планет и станут заселять небесные пустыни. Люди будут пользоваться почти безконечным простором, невообразимо громадною и девственной солнечной энергией), непрерывным теплом и светом. Тогда совершенно избавятся от гнета тяжести...
Как жаль, что я не имею возможности издавать мои труды. Единственное спасение для этих работ – немедленное, хотя и постепенное их издание, здесь в Калуге, под моим собственным наблюдением. Отсылать рукописи на суд средних людей я никогда не соглашусь. Мне нужен суд народа. Труды мои попадут к профессионалам и будут отвергнуты или просто затеряются. Заурядные люди, хотя бы и ученые, как. показывает история, не могут быть судьями творческих работ. Только по издании их, после жестокой борьбы, спустя не мало времени, отыщутся в народе понимающие читатели, которые и сделают им справедливую оценку и воспользуются ими. И на то уходят века и даже тысячелетия. Если некоторые мои работы не погибли, то только благодаря печати или отдельным их изданиям.
Желательно, что-бы мне дали средства для издания моих трудов здесь в Калуге под моим личным надзором, без предварительной оценки, которая неприемлима для границ науки. Мой авторитет и без того установлен настолько, чтобы доверить ничтожные суммы, необходимые для издания.
Я сделал открытия во многих областях знания, между прочим, в учении о строении атома; кто может во всем свете быть тут судьею? Также и другие мои труды опередили современность. Спасите же их, если желаете себе добра. Зачем повторять жестокие заблуждения, описанные в истории открытий и изобретений! Надо воспользоваться этими уроками и не попирать больше истину.
В заключение считаю своим долгом принести искреннюю благодарность молодому русскому ученому А. Л. Чижевскому за предисловие на немецком языке к моему труду, затем Директору Полиграфического Производства М. П. Абаршаляну, пришедшему мне на помощь в деле опубликования этой работы и содействующему выходу ее в свет, и И. Д. Смирнову, взявшему на себя труд проведения и распространения издания и чтения корректур.
К. Циолковский.
* * *
|
