Степанов А.Н.

Полигон Байконур. Записки испытателя

© Степанов А.Н., 2010-2015.

Наш адрес: ruzhany@narod.ru

«ПЯТИСОТКА – ПРОТОН»

Итак, я снова на УР-500, но теперь это УР-500К. К двум ступеням добавили еще одну. Прежняя ракета предназначалась не только для запуска тяжелых спутников, но и для баллистических пусков со сверхтяжелыми водородными боеголовками. Заряд для такой боеголовки уже был испытан в Ледовитом океане. С космическим аппаратом «Протон» было запущено 4 ракеты УР-500. Третий пуск был аварийным из-за отказа двигателя 2-й ступени. Эта ракета и на старте шла не просто: при заправке произошло свинчивание тарели заправочно-сливного клапана окислителя на 2-й ступени. Таким образом, было запущено З аппарата «Протон», предназначенных для регистрации космических частиц высоких энергий. Говорили, что Академия Наук рассчитывала лишь на один успешный запуск.

Возможной причиной незапуска двигательной установки 2-й ступени посчитали «запирание» сопел двигателей верхним днищем бака окислителя 1-й ступени, однако стендовые испытания не подтвердили это. Другими возможными причинами незапуска предположили взрыв паров компонентов топлива при разделении заправочных и дренажных магистралей в районе сопел, а также несанкционированное срабатывание пироклапанов автоматики двигателей из-за заброса пламени в двигательный отсек. По предполагаемым причинам были проведены соответствующие доработки.

УР-500К отличалась от своего прототипа не только дополнительной ступенью, но и увеличением времени работы двигателей 2-й ступени, а значит, и удлинением ее баков. Программой летно-конструкторских испытаний предусматривалось одновременно с ними и выполнение Программы исследования Луны. Первой на очередь была поставлена задача пилотируемого облета Луны экипажем, состоящим из двух человек. Создавался уже и отряд космонавтов для выполнения этой задачи. Довелось однажды показывать ракету УР-500К группе командиров дивизий РВСН, которую привел в МИК Титов ГС. Зашла речь об этой программе. Герман Степанович выразился примерно так:

– Мне предложили возглавить отряд. Я сказал, что соглашусь на это, если полечу первым: вторым я уже был. Назначили Быковского.

Однажды его спросили, полетел ли бы он на нашей ракете. – Только под наркозом.

В это время мы начали отработку пилотируемого корабля для запуска на нашей ракете. Новый носитель способен был вывести на околоземную орбиту аппарат весом до 20 т. Для работы в дальнем космосе носитель дополнялся разгонным блоком, разработанным КБ Королева.

Вся дальнейшая моя работа была связана с носителем УР-500К. Пришел я на него уже старшим инженером-испытателем двигательных установок. Но в отделе уже был один старший инженер-испытатель двигательных установок в лаборатории испытаний двигателей, мы с ним уже работали вместе, пока я не перешел на УР-100. Старшим инженером его назначили еще при формировании управления. Особых заслуг для этого у него не было, но была должность, и было учтено, что он работал после окончания техникума. По штату меня поставили в лабораторию комплексных испытаний, а работать определили к двигателистам. В дальнейшем, пока он не ушел на повышение в другой отдел, мы так и не смогли поделить с ним «зоны влияния». Собственно, я предлагал ему поделиться так: техническая позиция одному, старт – другому, делиться он не захотел. Так и жили. Но об этом позднее.

Первые два пуска УР-500К предназначались для уточнения характеристик вывода груза на околоземную орбиту. 10 марта и 8 апреля 1967 года состоялись успешные пуски. Следующие два были аварийными. С этого времени началась моя работа во всякого рода аварийных комиссиях.

Наметилась даже какая-то «специализация». А работы хватало. Принципы, заложенные в методологию наших испытаний ракетной и ракетно-космической техники, – пускать, пока не выявятся все дефекты. Материальная база для наземной стендовой отработки была очень слабая. Вот и выявлялись все «огрехи» конструкторов в лёте. К этому добавляются еще и грехи изготовителей. Сложная система «Сатурн-5» США обеспечила американцам неоднократную высадку людей на Луну, при этом не было ни одного отказа носителя в полете. Этому способствовала очень глубокая отработка техники на земле. (В настоящее время я уже не так уверен в действительности «лунных» успехов Штатов. Об этом отдельно, у меня в «Авария ракеты Antares...») Мы же свои испытания проводили на «авось». Авось все будет нормально. Поэтому на каждый пуск планировался запуск реального, очень дорогого космического аппарата. Авось запустим и обеспечим приоритет советской космической техники. Как показала практика, испытывать так можно, но чрезвычайно дорого. Конечно, сказывались и другие факторы: например, слабость элементной базы нашего радиопрома, – слишком много отказов космических аппаратов было по этой причине. Именно в это время на полигоне родилась шутка: «2-е управление работает на нас, 1-е – на ТАСС, а 4-е – на унитаз», (2-е управление занималось только баллистическими ракетами). Не всё гладко шло и у американцев. Достаточно вспомнить пожар в космическом аппарате на стартовой площадке, когда сгорели три астронавта. Посылали на облёт Луны космический аппарат, у которого вместо двигателя, обеспечивавшего взлёт с Луны и служившего резервным для этого полёта, стояла болванка (очень спешили). Был полёт с непредсказуемыми последствиями из-за неисправности, случившейся при сходе с орбиты земли к Луне. Весь полёт туда и обратно у экипажа и у руководителей запуска штаны были мокрыми. Да и первая посадка на Луну могла окончиться трагедией из-за неполадок с компьютером. Был перерасход топлива, могли долбануться о камни, так как посадку пришлось производить не там, где было предусмотрено. В США президентом была поставлена национальная задача: высадить человека на Луну. С этой целью и была создана ракета-носитель Сатурн-5.

У нас тоже, как помнят люди нашего поколения, пели: «мой Вася будет первым на Луне». Задача по запуску «Васи» была поставлена нам, и была она, как я уже упомянул, намного скромнее: пилотируемый облет Луны. Посадить-то на Луну мы смогли бы, но вернуть на землю... Задача высадки человека на Луну была возложена на носитель Н-1 конструкции Королева. В нашу программу входили также запуски «луноходов» и грунтозаборных устройств. При первых двух пусках на околоземную орбиту были запущены аппараты пилотируемого облета Луны, объявленные как «Космос-146, -154». Следующие 2 запуска такого аппарата оказались аварийными. В одном случае отказал двигатель первой ступени из-за наличия посторонней резиновой заглушки, почему-то оказавшейся в тракте горючего одного из двигателей. По принадлежности – технологическая заглушка с двигателя другой конструкции.

Сборка обоих производилась в одном и том же цеху. Что это: нелепая случайность? На иные размышления наводит другой случай отказа двигателя 1-й ступени, но уже из-за отсутствия одной детали в двигателе. Снова тот же цех. Но об этой аварии позднее. Во втором случае – незапуск двигателя 2-й ступени. Повторилась ситуация незапуска двигателя 2-й ступени при третьем пуске УР-500. На этот раз, похоже, была выявлена причина именно этой неисправности: при разработке циклограммы запуска двигательной установки 2-й ступени не были учтены величины осевых перегрузок, действующих при этом на компоненты топлива. Появлялась возможность возникновения ситуации, аналогичной той, что приводила к взрывам двигателя 1-й ступени на первом этапе испытаний УР-100. Двигатели были разработаны тоже в КБ Косберга и были аналогичны. Запуск следующего аппарата пилотируемого облета Луны был успешным, – Зонд-1. Однако запускам этого аппарата просто катастрофически не везло: при следующем пуске нормально работающая двигательная установка была выключена по сигналу от космического аппарата. Из 8 аппаратов благополучно была запущена лишь половина.

Для комментариев.

Вы должны быть зарегистрированы в Facebook.