 |
|
 |
|
|
|
|
Анатолий Зак
Городомля
© Anatoly Zak, 2012 / russianspaceweb.com
Наш адрес: ruzhany@narod.ru |
|
 Городомля. Фото из архивов Берндта Фалькенмайера |
Однако на рубеже 20-го века монахи-аскеты из Ниловой пустыни, которые находили жизнь в обширном монастыре слишком «мирской», перебрались на Городомлю. Они возвели небольшие бревенчатые хижины и деревянную церковь, возможно, первые искусственные сооружения острова.
Современная история Городомли началась в 1928 году, когда советское правительство создало площадку для проведения биологических исследований, по сообщениям, для изучения ящура. Ему предшествовало безжалостное выселение монахов с острова. Согласно местной легенде, один из отказавшихся повиноваться монахов утонул во внутреннем озере Городомля, и с тех пор его призрак бродил по острову. Из фрагментарной информации, доступной сегодня, кажется, что созданная организация работала над разработкой и полевыми испытаниями вакцины против ящура, а также над военным применением этого и других смертельных вирусов.
Как сообщается, к 1932 году была разработана вакцина против ящура. В то время, согласно местным источникам, исследования в Городомле имели такой высокий авторитет, что в институте была организована международная конференция по проблеме заболевания ящура. По сообщениям, на мероприятии присутствовали немецкие и французские ученые.
Согласно другому источнику, примерно с 1935 года остров Городомля стал испытательным полигоном для патогенов, вызывающих ящур, проказу, чуму и туляремию. 6
Линия фронта вторая мировой войны подошла к озеру Селигер и институт был эвакуирован перед лицом немецкого наступления. Немецкие войска, однако, никогда не захватывали Городомлю. К 1944 году, когда линии фронта переместились на запад, сам остров, а также город Осташков на южном берегу Селигера стали обиталищем для многочисленных советских военных госпиталей. Примерно в то же время Городомля была связана с внешним миром подводным телефонным кабелем. Вот в таком виде этот отдаленный остров входил в Ракетный век.
|
Немецкая колония на острове Городомля
31 августа 1946 года министр вооружений СССР издал секретный приказ № 258, в соответствии с которым был создан «Филиал № 1» института разработки ракет НИИ-88, базирующегося в Подлипках. Цель Филиала № 1 состояла в том, чтобы привлечь немецких ракетных инженеров, изолируя их от общей деятельности по разработке ракет НИИ-88 в Подлипках.
 Здание филлиала № 1 НИИ-88 на острове Городомля около 1949 года. Фото ЦНИИМаш |
Первые 73 немецких специалиста со своими семьями, высадившимися в Городомле в конце 1946 года, поселились в шести деревянных двухэтажных жилых домах. Семья Греттруп была обеспечена четырехкомнатным домом. Начальные условия на острове были суровыми — без водопровода и канализации, запасы продовольствия также были ограничены. Однако, в конце концов, насосная станция начала работать и улучшилось снабжение. Тем не менее, водопроводная вода оставалась плохо отфильтрованной в течение нескольких лет, и нехватка продовольствия и основных предметов снабжения, таких как туалетная бумага, преследовала остров до конца советского периода. Во время пребывания на острове немцы разбили цветники, огороды и заложили первые зачатки европейской жизни. В августе 1948 года немецкая команда открыла теннисный корт, который будет действовать десятилетиями. Уже в конце октября фигуристы испытали лед на внутреннем озере Городомля. Катание на лыжах по крутым склонам острова также было очень популярно среди немцев и русских.
 ... по воскресеньям мы катаемся на лодках. Мы плывем по озеру в поисках новых деревень и узнаем больше о гостеприимных крестьянах, которые очень рады поделиться тем, что могут нам предложить, густым сливочным молоком, хлебом и сыром. Они оставляют нам место в «гостиной», единственной комнате в доме, кроме спальни и кухни. Доски пола чисто вымыты, а в окнах растут герани. В одном углу перед иконой и распятием горит лампа; в другом углу «Маленький отец» (Сталин) прикреплен к стене рядом с семейными фотографиями погибших на войне. Пока мы сидим там, Питер играет на улице с сельскими детьми, наблюдая, как толстые черные свиньи бегают по дороге и отгоняют кур и гусей. В прошлое воскресенье, когда мы все наблюдали за их игрой, я сказал: «Мы так мирно и могли бы жить, если бы не было угрозы войны... (Из дневника Ирмгард Греттруп) |
По прибытии на остров летом 1948 года Ирмгард Греттруп нашла жизнь на острове частично устроенной:
Лагерь похож на огромную игрушечную деревню, пересаженную из Германии - немецкую деревню в русских лесах. В трогательно ухоженных садах и на балконах цветы, занавески на окнах и the washing on the lines is spotless. Девочки ходят по магазинам в платьях. Даже столовая [в тексте русское слово «Stalovaya»] похожа на любую другую столовую немецкого завода, за исключением того, что у нас есть солянка [«solianka»] (квашеная капуста и рыба) и борщ [«borscht»] вместо котлет и картофельного салата. На первый взгляд, только несколько плакатов, одинокий бюст Сталина и русская надпись «Приветствуем нашу победившую нацию» на фронтоне клуба напоминают вам, что вы на самом деле в России. 2
Тем не менее, несмотря на внешне успешную для новичка и счастливую жизнь, жизнь отдельных немецких семей значительно различалась:
Помимо всего прочего, существует вечная разница в зарплатах: у многих имеются финансовые проблемы. Они не могут позволить себе платить по рыночным ценам, и все, что может предложить магазин на острове в настоящее время, — это хлеб, несвежее печенье, а иногда и немного сливочного масла. Что касается жилья, то чем меньше об этом говорить, тем лучше. Семьи из трех человек живут в одной комнате, а две семьи — в двухкомнатной квартире. При этом около шести человек пользуются одной кухней. Поэтому неудивительно, что отношения накаляются, а житейские проблемы становятся причиной интриг и ревности. Вдобавок к этому имеется ограниченное пространство, постоянное движение по кругу вокруг двенадцати домов, Института и Клуба. Снег в лесу такой глубокий, что кататься на нем можно только на лыжах. Я нахожусь в постоянном состоянии клаустрофобии. 2
По всему периметру остров был окружен ограждением из колючей проволоки и вооруженные охранники в течение 24 часов были находились на двух вышках на северной и южной окраинах острова. Группам немецких домохозяек обычно разрешали раз в две недели поездки с сопровождающими в Осташков на южном берегу озера Селигер для совершения покупок продуктов в местных магазинах и на рынке. Со слов русских жителей этих мест, в дни, когда ожидали немцев, цены на рынке возрастали. Но весной, когда лед на озере начинал таять, остров был отрезан от остального мира на несколько дней или даже недель.
Организация работ на Городомле
Немецкая группа в Городомле была названа Филиалом № 1 НИИ-88.
 Стенд испытания двигателей НИИ-88, примерно 1949 год, вероятно, находился на острове Городомля. Фото ЦНИИМаш |
Директором 1-го отделения в Городомле стал Петр Малолетов, заменив В. Д. Курганова. Сухомлинов служил комендантом острова.
Филиал № 1 был организован как независимый конструкторский центр с отделами, охватывающими практически все аспекты разработки ракет:
— в отделе систем управления полетом во главе с Йоханнесом Хохом [Johannes Hoch] работало 27 человек, включая лабораторию рулевых механизмов под руководством Курта Блазига [Kurt Blazig];
— Алоис Яспер [Alois Yasper] отвечал за производство;
— Йоахим Ампфенбах [Joachim Umpfenbach] возглавлял разработку двигательных установок;
— Хайнц Яффке — отвечал за строительство и пусковые установки;
— команда разработчиков была поделена на группы по системам баллистических и зенитных ракет, которые возглавляли соответственно Эмиль Менде [Emile Mende] и доктор Вальтер Кессел [Dr. Walter Quessel];
Немецкой команде были обеспечены рядом сложных средств разработки и испытаний, включая лабораторию электроники и аэродинамическую трубу. К северу от основного комплекса института находился «Object 1» (Объект № 1) с испытательным стендом и хранилищем жидкого кислорода.
Но группа имела очень ограниченные контакты с советской ракетной промышленностью и не смогла наладить эффективную сеть субподрядчиков за пределами острова.
Немецкому коллективу потребовалось только полмиллиона рублей только на зарплату, что составляет среднюю зарплату немецкого специалиста около 2900 рублей.
Сразу после Рождества 1948 года Греттруп и его ближайшие соратники, в том числе Ампфенбах [Umpfenbach], Альбринг [Albring], Бласс [Blass], Вольф [Wolff] и Хох [Hoch], вернулись в Подлипки для второго и последнего научного совета, НТС, по ракете G-1, которая состоялась 28 декабря 1948 года.
Заместитель Королева Константин Бушуев с явным нежеланием высказался, что G-1 не так инновационен, как его изображали, однако он воздержался от активной критики. Юрий Победоносцев, ведущий инженер НИИ-88, сказал, что немцы заслуживают «похвалы и чести» за то, что они внесли не только очень подробный и хорошо реализованный проект, но и сумели изготовить реальные элементы подсистем ракеты на чрезвычайно ограниченной производственной базе. Как и в прошлом году, отзывы российских специалистов в целом были положительными, но никакого реального продвижения по проекту не последовало.
 Жилые дома, в которых разместились немецкая ракетная команда (справа) и российский персонал (вверху) на Городомля. |
 © 2002 Анатолий Зак |
К собственному разочарованию, Греттруп подтвердил предыдущие сообщения, что команда Королева получила официальный зеленый свет для разработки преемника А-4, обозначенного как Р-2. Проект включал отделяемую боеголовку, которая ранее была предложена для G-1. В остальном Р-2 оставался гораздо более консервативным, чем G-1 в использовании инноваций.
Во время встречи НТС Греттруп нарисовал «линию на песке», заявив, что, если не будет начата полномасштабная разработка и испытания аппарата, любая дальнейшая работа над G-1 будет бессмысленной ...
|
 Миссис Греттруп играет в теннис на корте, который она помогла построить на острове. Из архивов Валерия Букреева |
9 апреля 1949 года Дмитрий Устинов, глава Министерства вооружений, ответственный за ракетную промышленность, добрался до острова Городомля, после того как на несколько дней застрял в Осташкове — таял лед на озере Селигер. Понимая всю серьезность визита, Греттруп и его партнеры бросились домой, чтобы надеть официальную одежду. Во время длительной встречи с командой, которая длилась до поздней ночи, Устинов обозначил новое задание для немецкой команды — ракета с дальностью полета 3000 километров и тремя тоннами полезной нагрузки.
Немцы не знали, что это было то же требование, что и сформулированное команде Королева для проекта Р-3. Для решения этой проблемы немецкая команда рассмотрела до 10 различных конфигураций одно- и многоступенчатых ракет; однако очень рано Греттруп и его коллеги одобрили концепцию одноступенчатой ракеты с корпусом в форме изящного конуса. В своей дневниковой записи, датированной 18 апреля 1949 года, или менее чем через десять дней после визита Устинова, Ирмгард Греттруп упомянула, что ее муж обсуждает «несущие конусы».
В последующие дни Хельмут Греттруп рассказал своей жене о философии новой концепции:
«Я думаю, что если мы откажемся от старой консервативной формы V-2, вполне возможно, что мы сможем достичь диапазона почти в две тысячи миль. Альбринг и Вольф пытаются выяснить, каковы шансы на данный момент ... Это идея порвать со старой традицией, даже с традиционным внешним дизайном. Традиция никуда не приведет нас здесь. Я хочу уйти от классической формы ракеты — я только начинаю прорабатывать детали. Кроме того, мы также работаем над другими предложениями, хотя я считаю, что коническая форма ракеты является наилучшим и, по сути, единственно возможным решением».
«Значит это будет совершенно отличаться от вашей работы в Пенемюнде?» — спросила его жена.
«Да, это так. Параметры настолько разные, что это неизбежно. Ты знаешь, что в Германии я собрал совершенно новую группу ученых, которые никогда не были в Пенемюнде? Каким преимуществом теперь это оказалось!»
«Но, — вмешалась его жена, — ты говорил, что легко Брауну, чьи помощники привыкли работать над ракетами». «Вернеру фон Брауну будет непросто исследовать новые возможности. Мы не обременены, и такие люди, как Вольф, Альбринг, Магнус и Ампфенбах, незаменимы. Я уверен, что у нас все получится».
«А что если россияне не одобрят этот дерзкий проект?» его жена спросила.
«Не стоит недооценивать русских, — сказал он, — их баллистика основана на давней традиции, и они много о ней знают. Русские обязательно согласятся на новый проект ...» 2
Первая половина 1949 года была, пожалуй, самым беспокойным, а также наиболее продуктивным временем для немецкой команды на Городомле. Греттруп и его ближайшие сотрудники работали над созданием проекта, который стал известен как G-4 или Р-14.
R-14 дорлжна была иметь два отдельных турбонасосных агрегата для топлива и окислителя. Двигатель мог быть подвешен до четырех градусов от продольной оси транспортного средства.
Тяга двигателя 100 тонн
Давление в камере сгорания двигателя 60 атмосфер
Масса под заправкой 70.85 — 73 тонны
Сухая масса 7 тонн
включая отделяемую боеголовку 3 тонны
В начале июля 1949 года немцы представили первые результаты своих исследований технической комиссии НИИ-88, которая посетила остров. Были переданы все черновые чертежи, разработанные командой. Греттруп с оптимизмом полагал, что вскоре он будет приглашен обратно в Подлипки для дальнейших консультаций. Первоначально немцы получали запросы на предоставление более подробной информации о Р-14, а еще одна советская комиссия посетила Городомля в августе 1949 года.
В октябре 1949 года Устинов вернулся на остров, по-видимому, в компании Победоносцева и Королева. Присутствие Королева, который обычно избегал прямого контакта с немецкой командой, намекает на важность проекта G-4 для текущей работы в НИИ-88. Изучив проект с немцами, советская команда вернулась в Подлипки со всеми результатами исследований по G-4.
 ... По субботам и воскресеньям мы проводим время, рубя лес или катаясь на лыжах. У каждого свое представление о том, как это делать. Есть те, кто рубит дрова только с другими мужчинами и с хорошим запасом водки под рукой, и другие, которые любят делать это со своими женами, хотя это обычно и заканчивается ссорой ... (Из дневника Ирмгард Греттруп) |
В апреле 1950 года было больше посетителей из НИИ-88 с вопросами о G-4, однако вопреки всем своим ожиданиям Греттруп не был приглашен на какие-либо встречи в Подлипки. Тем не менее, его советские коллеги намекнули, что проект вновь получил положительные отзывы. Это было еще одно дежавю для немцев, поскольку им не предлагали никаких ответственных постов при реализации проекта. Запросы на различные изменения и исследования деталей, связанных с G-4, продолжали поступать с «материка» в течение 1950 года, однако немцы начали быстро терять интерес к ракете, которую им, конечно, не позволили бы строить или видеть полет.
Тем не менее, с неохотой они продолжали работу над проектом в течение 1950 года, вновь представив все результаты чиновникам с «материка».
По частичкам информации Греттруп знал, что Р-14 все еще вызывает интерес в НИИ-88 еще в 1951 году, однако ему ничего не сказали о каком-либо прогрессе в проекте. Общаясь между собой, немецкие инженеры предполагали, что добавление второй ступени потенциально может позволить Р-14 запустить небольшой спутник Земли.
|
|
|