 |
|
 |
|
|
|
|
Владимир Платонов
ИЗБРАННЫЕ СССР–Китай:
© «Зеркало недели. Украина»
Наш адрес: ruzhany@narod.ru
|
СССР–КИТАЙ: РАКЕТНО-ЯДЕРНЫЙ РОМАН «ZN.UA». Зеркало недели. Украина. 2003 г. №44
Несомненно, октябрь 2003 года войдет в историю Китая точно так же, как и апрель 1961 года в историю всего человечества: Китай сделал свой звездный шаг, запустив в космос первый пилотируемый корабль. Многие обозреватели называют первого космонавта Китая Ян Ливэя китайским Гагариным. В истории мировой космонавтики полет Ливэя событие явно не эпохальное, но для Китая — исключительное: этот успех вывел страну в лидеры мировых космических держав, покончив с монополией России и Америки на космические полеты. Российские обозреватели отмечают, что китайский корабль «Шеньчжоу» скопирован с российского «Союза». Китайцы и не скрывают, что в 1994 году приобрели технологии производства «Союзов», стыковочных узлов, скафандров, различного оборудования и аппаратуры. По утверждению китайских специалистов, все было основательно переработано, усовершенствовано, разработаны новейшие технологии — в итоге получился более вместительный корабль, обладающий рядом неоспоримых преимуществ, что позволяет использовать «Шеньчжоу» еще и в качестве небольшой орбитальной станции. Многие влиятельные газеты Америки и России не разделяют этого восторга и утверждают, что космическая программа Китая прежде всего имеет военное назначение, Китай занимается космическим шпионажем и готовится к «звездным войнам». Особо беспокоят американцев планы высадки китайцев на Луну. Наша спутница — это громаднейшие запасы гелия-3, стратегического сырья для энергетики будущего и вместе с тем идеальная платформа для запуска в космос любых систем, в том числе и для обстрела Земли лазерами и микроволновыми лучами. Соединенные Штаты весьма ревниво относятся к планам Китая создать собственный «шаттл». На сегодняшний день только Америка имеет космический корабль многоразового назначения. Вспомним, как за океаном ревниво наблюдали за созданием аналога американскому челноку — ракетно-космической системы «Энергия-Буран». Правда, их беспокойство продолжалось недолго: Советы, успешно проведя два пуска «Энергии», неожиданно «похоронили» программу, выбросив на ветер миллиарды рублей… Американские специалисты с тревогой посматривают на нового конкурента — Китай, похоже, не собирается повторять советские ошибки. Основательно реорганизовав свою космическую отрасль, включив в нее механизмы государственной и коммерческой заинтересованности, космические корпорации Китая начали добиваться впечатляющих успехов. Тем, кто еще не верит, что Китай может реализовать свои грандиозные планы, стоит внимательнее ознакомиться с истоками могущества этой загадочной страны.
В 1945 году лишь Соединенные Штаты Америки обладали атомным оружием. Через четыре года свою первую атомную бомбу взорвал и Советский Союз. Ядерная «болезнь» начала распространяться по всему миру: в атомную гонку включились Великобритания (1952) и Франция (1960)… Противостоящие страны стремились опередить друг друга в наращивании «ядерных мускулов». С каждым днем холодная война набирала обороты… Сплотившись перед общим врагом — империализмом, Советский Союз помог красному Китаю создать атомное оружие. Еще в 1950 году СССР и КНР подписали договор о дружбе, сотрудничестве и взаимной помощи. В годы братских отношений китайцы были допущены к атомным секретам СССР. Они побывали в ядерном центре Советского Союза — Арзамасе-16, на Семипалатинском атомном полигоне, а затем в Китай прибыла большая группа советских специалистов, чтобы помочь «братьям навек» создать собственное супероружие. Предусматривалась подготовка национальных кадров, создание полного цикла атомной инфраструктуры, ознакомление с устройством и испытаниями бомб. Параллельно в Советском Союзе отбирались специалисты для оказания помощи Китаю в области ракетостроения. Военные понимали: мало иметь бомбы — даже очень много бомб! — их надо еще доставить к намеченным целям. В паутину ядерного шантажа и страха вплетались стратегические бомбардировщики, межконтинентальные ракеты, атомные подводные лодки. Любопытно: китайцев ознакомили со всеми объектами атомной промышленности СССР, но ни один китайский специалист не был допущен в ракетные КБ и заводы, на испытательные полигоны. Кремль считал: ракетные секреты гораздо выше атомных, и, исходя из этих соображений, строил советско-китайское военное сотрудничество. Это подтверждается еще и тем, что китайских специалистов ознакомили с устройством атомной бомбы образца 1951 года — это был значительно улучшенный вариант первой бомбы, испытанной в 1949 году. С ракетной техникой дело обстояло сложнее. Китаю были переданы образцы и техническая документация ракеты Р-2. По сути, это была копия немецкой трофейной ракеты ФАУ-2, но уже с отделяющейся головной частью и увеличенной дальностью. Ракета Р-2 летала на 600 километров, снаряжалась обычным взрывчатым веществом и никаких стратегических задач не решала. Китайское руководство очень хотело иметь новейшее советское ракетно-ядерное оружие, но им вежливо объяснили: «Чтобы освоить сложнейшую технику, надо пройти путь, который прошли и мы»…
Для работы в Китае были сформированы бригады разработчиков ракетно-ядерного оружия со всего Советского Союза. Суперзакрытому министерству среднего машиностроения приказали командировать в Китай самых опытных специалистов, их руководителями назначили Евгения Негина — первого заместителя главного конструктора КБ-11 (Арзамас-16) и Евгения Воробьева — научного руководителя спецобъекта Челябинск-40. Они оба являлись ближайшими помощниками Ю.Харитона и И.Курчатова. В Китае побывали ученые-атомщики А.Алиханов, А.Виноградов, Д.Блохинцев, другие крупные специалисты. Поначалу у наших атомщиков возникало много проблем и никто толком не знал, как их решить. Приученные к строжайшей секретности, постоянно работая в закрытых городах и на сверхсекретных полигонах, в Китае они столкнулись с тем, что на технические совещания приходили все, кому не лень. Естественно, это вызвало шок у наших специалистов, а китайцы объяснили: «Мы проверили — тут одни коммунисты»… Вскоре всех атомщиков, ракетчиков и военных разместили в закрытых городах и обеспечили такую охрану, которая нашим режимщикам и не снилась. По просьбе правительства в КНР возвратились многие специалисты — бывшие эмигранты. Возглавил атомную программу Китая профессор Цянь Саньцин, ранее работавший в Парижском университете под руководством Ф.Жолио-Кюри. Не меньше проблем возникало и у ракетчиков, и самой сложной из них был перевод технической документации на китайский язык. Здесь было множество тонкостей и трудностей. Работа проводилась в несколько этапов: сначала шел перевод слов, затем добивались передачи смысла. При этом все бесконечно уточнялось, проверялось и перепроверялось. Одним из самых сложных узлов ракеты является ее двигатель, по сути — это сердце ракеты. Долго бы китайцы разбирались с двигателями, если бы у них не было такого толкового специалиста, как Николай Сергеевич Шнякин. Не зря его так высоко ценили главные конструкторы В.Глушко и С.Королев. С ними Н.Шнякин работал в годы войны в одной из «шарашек» НКВД. За успешное выполнение правительственных заданий их всех досрочно освободили из заключения и даже удостоили правительственных наград. Длительное время Николай Шнякин работал заместителем В.Глушко, в 1951 году был командирован в Днепропетровск для организации производства жидкостных ракетных двигателей (ЖРД) на первом в стране серийном ракетном заводе № 586. Под его руководством создавались КБ двигателестроения и испытательный комплекс, отрабатывалась технология изготовления ЖРД для ракет Р-1, Р-2 и других. В Китае Николаю Шнякину снова пришлось заниматься ракетами, организовывать производство жидкостных ракетных двигателей. В начале девяностых годов одна из китайских делегаций, посетив НПО «Энергомаш», навела справки о Николае Сергеевиче и в последующие приезды с китайской земли ему передавали приветы, а при личных встречах неизменно называли Наш Учитель. — В архивах отца, — рассказывает Владимир Шнякин, главный конструктор КБ двигателестроения (ГКБ «Южное», г. Днепропетровск), — сохранились грамоты и благодарности от правительства КНР. Однажды к отцу приехала китайская делегация и, заботясь о его здоровье, передала ему двадцать ампул тонизирующего желе и уникальный по размеру корень жень-шеня. Китайцы поинтересовались, продолжает ли Учитель заниматься гимнастикой и, получив утвердительный ответ, заулыбались: «Он нам во всем подавал пример». Прожил отец девяносто четыре года.
…Ведущим по ракете Р-2 был представитель КБ Королева Петр Иванович Мелешин, а самая многочисленная группа командированных была из Днепропетровска — именно здесь на заводе №586 серийно выпускались ракеты Р-1 и Р-2. В эту группу входили конструктор Андрей Зарубин, прочнист Игорь Ларионов, баллистик Иван Лыска, двигателист Евгений Семенов, испытатель Иван Козлов, сварщик Виктор Бородин, сборщик Дмитрий Анваров и другие.
Иван Козлов: — Мы работали во вновь организованном институте и на бывшем авиазаводе, перепрофилированном в ракетный завод. В первый день я был представлен директору института... Составили перечень первоочередных работ. Я рассказал о принципах построения процесса испытаний ракет на заводе и об основах ведения эксплуатационной документации.
Игорь Ларионов: — Мы жили в западной части Пекина на территории военного городка, который был окружен высоким забором и надежно охранялся. Нас сопровождали охранники, даже когда мы выезжали на экскурсии. Но таких моментов у нас было не так и много. Освоение ракетной техники часто проходило с перерывами только на сон. Китайцы все делали с особым старанием, проявляя рвение и упорство.
Иван Козлов: — При поездке на работу и обратно мы наблюдали за строительством зданий и дорог. Рабочих много, техники мало, но этажи домов поднимались быстро. В строительстве дорог техники было задействовано еще меньше. Материал (гальку, гравий, песок) китайцы носили в плетеных корзинах, подвешенных на коромысле. Трамбовали коллективной трамбовкой, дергая по команде за привязанные к ней веревки, под монотонное, заунывное «И!Э! И!Э!» (Раз!Два!). Строили «дедовским» способом, но дороги в Китае отличные. В какой-то момент многие стали понимать: что-то изменяется в отношениях двух стран. Еще не завершив работу по ракете Р-2, китайцы все настойчивее начали интересоваться новейшими образцами советских ракет.
Игорь Ларионов: — Китайцы были недовольны тем, что Р-2 — не самая передовая техника на тот период. Советский Союз уже принял на вооружение ракету Р-5М с первой в мире атомной боеголовкой (1956 г.) и начал ее серийное производство в Днепропетровске. В 1957 году начались испытания ракеты Р-12, а в 1959 году ее приняли на вооружение. На базе этой ракеты в СССР были созданы Ракетные войска стратегического назначения. Много шума в мире наделала первая в мире межконтинентальная ракета Р-7. Понятно, китайцы тоже мечтали иметь такие носители, но мы неукоснительно выполняли полученные нами инструкции и успокаивали китайцев: «Нужно пройти путь, с которого начинали мы». Прошел слух, что Китай создает свою ракету. Потом мы узнали, что эта ракета называется «Ветер с Востока».
В 1960 году Советский Союз начал отзывать специалистов. Кончилось тем, что из Китая уехали все атомщики, ракетчики и военные. Бурный ракетно-ядерный роман подходил к своему завершению. Советские специалисты уезжали из Китая со стопками благодарностей и медалями «Китайско-советская дружба». Советские «зерна», брошенные в китайскую «почву», вскоре взошли… В 1964 году стартовала первая баллистическая ракета Китая и проведены испытания первой китайской атомной бомбы. 24 апреля 1970 года запущен первый китайский спутник. В этом же году сыну китайского учителя Ливэя исполнилось пять лет, и никто еще не представлял, что в начале третьего тысячелетия именно Яну Ливэю будет суждено осуществить китайскую мечту — совершить первый звездный шаг в беспредельный мир Космоса.
|
|
|
|