...В ходе предстартовой подготовки ракеты-носителя «Космос-3М» (пуск намечался на 1 час 32 минуты 26 июня 1973 года) начались сбои в системе заправки топливом, устраняя которые боевой расчет оказался в ситуации, не предусмотренной конструкторскими разработками. Таким образом, выполняя боевой приказ по запуску космического аппарата в назначенное время, он вынужден был действовать методом проб и ошибок, что привело к взрыву ракеты и гибели 9 человек. Тем не менее комиссия, занимавшаяся изучением причин катастрофы, в своем заключении записала, что принятые решения, приведшие в итоге к повреждению бака ракеты, образованию больших концентраций паров ракетного горючего и их взрыву, «нельзя считать технически обоснованными». То есть в трагедии обвинялись сами ракетчики.

К несчастью, тот взрыв, унесший жизни четырех офицеров и пятерых солдат, не был последним на космодроме. Рядом с их братской могилой на берегу озера в Мирном покоятся еще 48 человек, погибших 18 марта 1980 года при взрыве на этот раз отличавшейся высоким уровнем надежности ракеты «Восток-2М». И снова правительственная комиссия делает вывод, что причиной катастрофы стал «взрыв (воспламенение) пропитанной кислородом ткани в результате несанкционированных действий одного из номеров боевого расчета». Те же, кто мог это опровергнуть, погибли вместе с ракетой.

Правда, через год, чудом избежав повторения трагедии, удалось установить, что причиной взрыва 18 марта было использование для изготовления фильтров перекиси водорода каталитически активных материалов. Разложение перекиси началось в наземных магистралях и завершилось взрывом на борту носителя. Однако доказать документально, что при заправке взорвавшейся ракеты использовались некондиционные фильтры, сегодня невозможно.

И все же в данном случае, хотя и с опозданием, справедливость восстановлена. В феврале 1996 года на основании Акта межведомственной комиссии по дополнительному расследованию причин катастрофы 18 марта 1980 года было подписано решение, в котором признано, что она произошла не по вине личного состава боевого расчета космодрома.

Г.Миранович, А.Долинин. Космодром
г-та Красная звезда, 25 Октября 2001 года

«18 марта 1980 года примерно в 20 часов в военный госпиталь Мирного поступил звонок: «На площадке неприятности. По телефону сказать не можем...» Через полчаса: «Все горит. Сколько будет раненых, неизвестно. Готовьтесь». Примерно в 21 час на санитарных машинах в госпиталь было доставлено более сорока пострадавших. Их размещали в приемном отделении прямо на полу.

Первое решение медиков – вызвать всех сотрудников госпиталя на службу. Второе – ночью подготовить документы больных госпиталя, которых можно выписать, чтобы к утру освободить места для пострадавших во время взрыва ракеты. Специалисты госпиталя, исходя из обстоятельств, заранее определились: раз взрыв – значит травмы, огонь – ожоги, ракета – химические отравления.

Основная нагрузка ложилась на хирургов, анестезиологов и терапевтов. Срочно были освобождены реанимационное, хирургические и терапевтические отделения, созданы рабочие бригады для сортировки больных. В кабинете начальника госпиталя создали командный пункт, где была прямая телефонная связь с ГВМУ. На аварию работала вся страна – из Гомеля, например, самолетом был доставлен УЗИ, аппарат для распыления лекарств при поражении верхних дыхательных путей, анестезиологическая аппаратура.

19 марта на полигон прибыли начальник медслужбы РВСН генерал-майор медицинской службы С.Б. Гатагов, главные хирурги и главные терапевты Министерства обороны. Для них трагедия такого масштаба при взрыве ракеты на старте была первым случаем. В повседневной жизни никто из специалистов не сталкивался с массовыми отравлениями газами, которые образовывались в результате горения ракетного топлива, кабелей и т. д. Они не могли сразу даже дать определение той патологии, которую имели военнослужащие. Медики никогда с ней не встречались. Не знали, как с ней бороться. В результате обсуждений родился новый термин, который с тех пор привился в медицине – «термохимическое поражение».

21 марта из Москвы прилетел председатель комиссии, заместитель председателя Совета Министров СССР Л.В. Смирнов, который обошел всех пострадавших при взрыве. Прибыли начальник ожогового центра, а также начальник судебно-медицинской лаборатории для идентификации погибших. В Мирный приглашались только родственники тех, кого не стало. Родственники больных не извещались.

Прощание с погибшими проходило в Доме офицеров. Когда каждый гроб уложили на грузовик и машины выстроились в ряд, колонна протянулась от Дома офицеров до Мемориала в память об аварии 1973 года на околице. Весь город прощался с павшими в глубоком трауре и потрясении. Притихший Мирный длительное время не мог прийти в себя, не смея ни с кем делиться горем…»

г-та Красная звезда, ...