Лата В.Ф.

32-я Херсонская Краснознаменная ракетная дивизия
(Они защищали Родину)

© Лата В.Ф., М.,2007

Наш адрес: ruzhany@narod.ru

ГЛАВНОЕ НАПРАВЛЕНИЕ – БОЕВАЯ ГОТОВНОСТЬ

Барышев
Виктор Иванович,
полковник в отставке,
начальник штаба 32-й ракетной дивизии,
(1973-1980 гг.)

Будучи командиром 346-го рп в 1972 году, я обратился с рапортом к командиру дивизии генерал-майору Неделину B.C. о направлении меня на учебу в академию им. Ф.Э. Дзержинского. Командир дивизии меня внимательно выслушал и сказал: «Зачем тебе академия? Ты и без академии вполне подготовлен, и мы планируем выдвинуть тебя на должность заместителя командира дивизии вместо полковника Шитикова, который увольняется в запас по возрасту». Так мне не удалось попасть в академию. В этом же году на должность заместителя командира дивизии прибыл полковник Чернов Ю.В., с которым мне пришлось работать и как командиру полка, а затем и как начальнику штаба дивизии.

Полковник Чернов Ю.В. был эрудированным, хорошо подготовленным специалистом-ракетчиком, порядочным человеком. Забегая вперед скажу, что в дальнейшем он был назначен заместителем начальника 4-го ГЦП, в звании генерал-майора уволен в запас и проживает в Риге.

В конце 1973 года командир дивизии генерал Неделин B.C. был назначен на должность заместителя командующего 50-й РА по боевой подготовке: начальник штаба полковник Хилинский В.Т. уволен в запас по выслуге лет. Командиром дивизии был назначен полковник Лапшин А.С., начальником штаба назначили меня. Произошло это одновременно. Мы хорошо знали друг друга, будучи командирами полков (ранее полковник Лапшин А.С. командовал 428-м рп), часто встречались на различных сборах в дивизии и армии.

Полковник Лапшин А.С. был прекрасным специалистом-ракетчиком, коммуникабельным человеком, спокойным и рассудительным, легко сходился с людьми, никогда не повышал голоса даже в трудных обстоятельствах. В то же время он был требовательным командиром, добивался выполнения порученных заданий подчиненными. Увлекался спортом, был прекрасным семьянином. В течение всей совместной службы у нас практически не было никаких разногласий, все вопросы боевой готовности дивизии, боевой подготовки и службы войск, жизни и быта дивизии решались совместно, со-гласовывались со всеми заместителями и начальниками служб.

Так как я был командиром «придворного» полка, то всех заместителей командира дивизии, начальников служб хорошо знал по совместной работе: начальника политотдела полковника Болтовского И.И., заместителя по ракетному вооружению полковника Завистовского Э.С., заместителя по тылу полковника Руцкого Н.Н., начальника оперативного отделения полковника Коловетова И.И., зам. начальника штаба по боевому управлению подполковника Катальникова, начальников служб: Кричивца, Путикова. Тырникова, Юшенкова, Абдулова, Деревянко, Яркова, Яценко, Якуба, Бурцева, Старунова и др. Это были грамотные, хорошо подготовленные по своим специальностям офицеры.

Перед уходом из дивизии полковник Хилинский В.Т. подробно мне рассказал о работе штаба дивизии, охарактеризовал каждого офицера, их сильные и слабые стороны. Наш разговор продолжался в течение трех часов в штабе и на командном пункте дивизии. В конце разговора Василий Трофимович сказал; «Не боги горшки обжигают. Штаб дивизии – это хлеб тяжелый, но съедаем».

С приходом в штаб дивизии я в первую очередь ознакомился с планами боевых действий дивизии, планом поддержания постоянной боевой готовности, где мне оказал помощь полковник Коловетов И.М. Он мне рассказал о состоянии боевой готовности полков, уровне подготовки боевых расчетов стартовых батарей. С первых дней службы с Иваном Ивановичем ycтановились доверительные отношения и взаимопонимание в решении вопросов боевой готовности. В дальнейшем это переросло в дружеские отношения.

Далее изучил структуру и организацию боевого дежурства на КП и УС дивизии. Подполковник Катальников ознакомил с расположением КП дивизии, организацией связи с верхними звеньями управления и полками, наличием и содержанием документов по боевому управлению, представил оперативных дежурных и дал им краткую характеристику. Начальник УС дивизии подполковник Макаренков В.И. рассказал о структуре УС, его расположении, укомплектованности офицерами, сержантами и солдатами, съездили с ним на ПДРЦ, расположенный в 15 км от штаба дивизии в районе озера Мядель, где дислоцировалось небольшое подразделение центра; имелось техническое здание, антенное поле, казарма и столовая, жилой дом для офицеров, прапорщиков и их семей. Подполковник Макаренков В.И. досконально знал свою специальность, был хорошим организатором, пользовался уважением руководства дивизии и подчиненных, был прекрасным семьянином. В дальнейшем наши семьи подружились и часто свободное от службы время проводили вместе.

ВШМС дивизии командовал подполковник Лазарев Н.И. Школа готовила сержантов и солдат – специалистов-ракетчиков для стартовых батарей и подразделений РЭЗМ. Контроль уровня подготовки осуществляли офицеры управления и специалисты оперативного отделения дивизии, оказывая помощь как в проведении занятий, так и в создании учебно-материальной базы.

Подполковник Лазарев Н.И. был требовательным и заботливым командиром, школу содержал в хорошем состоянии, что неоднократно подтверждалось на итоговых проверках дивизии.

Несколько слов о военном оркестре. Начальник оркестра военный дирижер майор Федорович был исключительно трудолюбивым человеком, дисциплинированным офицером, отлично подготовленным в строевом отношении. Свою специальность любил до самозабвения. Оркестровая подготовка специалистов была на высочайшем уровне. Оркестр занимал одно из ведущих мест в Белорусском военном округе. Все торжественные и праздничные мероприятия, общие вечерние поверки частей дивизии проводились с оркестром. Оркестр часто приглашался на различные мероприятия райкомом партии и руководством района, выезжал на торжественные мероприятия в полки дивизии. Начальник оркестра организовывал обучение специалистов нештатных оркестров частей дивизии.

Начальником особого отдела в дивизии был подполковник Крутов Г.И. (ныне генерал), очень приятный и душевный человек, хорошо понимающий стоящие перед дивизией задачи. В процессе работы нам приходилось совместно решать многие вопросы по повышению боевой готовности и укреплению воинской дисциплины в частях дивизии. Сменил его в 1979 году майор Васильев, который продолжил заложенные традиции.

В дивизии продолжался процесс повышения живучести ракетных дивизионов, вооруженных ракетами Р-12. В этот период выбирались скрытые позиции стартовых батарей, проводилась установка и маскировка СП-6, отрабатывались соответствующие документы. Для контроля хода этих работ в полки выезжали группы офицеров штаба дивизии. Контроль также осуществлял лично командир дивизии и командующий армией.

По указанию командира дивизии, а также в соответствии с планами проводились комплексные проверки боевой готовности дивизионов и стартовых батарей. Такие проверки старались проводить скрытно, чтобы не было утечки сведений о нашем приезде. Собирали группу офицеров управления дивизии и предлагали к определенному времени прибыть на посадку в автобус, а инструктаж проводили в ходе поездки. Заранее сообщали на ЦКП РВ и КП РА о времени задержек на выполнение боевых задач теми сбатр или рдн, которые подвергались проверке. КП рд давалось задание о подаче сигнала на подъем по боевой тревоге в установленное время. Группу офицеров возглавляли полковник Чернов Ю.В. или я. Иногда мы ездили даже вместе. Такую проверку, например, провели в 249-м рп. По прибытии в 1-й рдн я шел на КП рп, затем КП рдн, а полковник Чернов с группой офицеров в казарму и на стартовую позицию. Такие проверки давали точную картину состояния и подготовленности батарей к выполнению стоящих задач, давали возможность реально оценить уровень боевой готовности и слаженности действий боевых расчетов КП и сбатр.

После проверки одной батареи в дивизионе иногда проверялась батарея в другом дивизионе, проверялась готовность дивизиона к выходу на ПБСП с построением колонны до момента выхода с БСП.

По результатам проверок издавался приказ с указанием положительных сторон и нерешенных вопросов, что способствовало повышению уровня боевой готовности полков и дивизионов.

Правда, полковник Чернов Ю.В. длительное время отсутствовал в дивизии, так как исполнял обязанности руководителя оперативной группы РВСН по уборке урожая. Поэтому такие проверки возглавлял командир дивизии, я или начальник оперативного отделения.

Итоговые проверки дивизии комиссиями армии и главнокомандующего РВ проводились практически ежегодно. На итоговых проверках дивизия отчитывалась в основном с хорошими результатами. Но были и казусы. Приведу один пример. На итоговой проверке летом 1976 года комиссией Главнокомандующего РВ, которую возглавлял первый заместитель начальника Главного штаба генерал-лейтенант Коробушин В.В. (проверялись управление рд и 402-й рп), дивизии была поставлена задача на проведение пусков ракет немедленно. Через 30 минут была дана вводная о нанесении ядерных ударов и прекращении всех видов связи по проводным каналам. По полученным вводным 1-й рдн 402-го рп должен быть уничтоженным, а полк начал докладывать о проведении пусков ракет этим дивизионом. Мы растерялись и обратились к членам комиссии по этому вопросу, на который нам был дан ответ, что если есть доклады, то надо им верить. В конечном итоге мы так до конца и не разобрались в установленное время с действительным положением дел. В общем, эта проверка многому нас научила. По результатам проверки провели целый ряд мероприятий по обучению боевого расчета КП рд, повышению уровня подготовки офицеров – направленцев на полки, подготовку радистов, умению использовать все имеющиеся возможности радиосвязи, повышению живучести КП рд и др. Особенно переживал этот промах в работе начальник КП подполковник Катальников, да и я вместе с ним.

На следующих итоговых проверках таких недоразумений больше не было. Последняя для меня, как начальника штаба дивизии, итоговая проверка проводилась комиссией главнокомандующего РВ, которую возглавлял заместитель главнокомандующего по боевой подготовке генерал-полковник Мелехин А.Д., в начале 1980 года. По результатам проверки дивизия оценена была хорошо.

Большое внимание командир дивизии уделял подготовке офицеров к несению боевого дежурства на КП рд, рп и рдн в качестве командиров дежурных сил и оперативных дежурных. Установили систему подготовки и сдачи зачетов на допуск к несению боевого дежурства. Дежурство несли все по графику, начиная с командира дивизии.

По инициативе полковника Лапшина А.С. для восстановления работоспособности офицеров при несении боевого дежурства был оборудован специальный комплекс (душ, бассейн, тренажеры и др.) в подвале здания гостиницы, где на первом этаже находились комнаты отдыха дежурных смен. Все это позволило значительно укрепить здоровье офицеров и дало возможность более качественно нести боевое дежурство на командном пункте.

В середине 70-х годов дивизия получила задачу по выбору места размещения и оборудования скрытого КП рд (СКП). Командир дивизии лично провел рекогносцировку местности в 15-20-км зоне от КП рд. Местом дислокации СКП была выбрана окраина деревни, на берегу озера. Договорились с председателем колхоза о построении в этом месте зоны отдыха для офицеров (жилой дом, баня, бассейн и т.д.). Была подготовлена группа офицеров, сержантов и солдат. Общее руководство поручили начальнику ВШМС. Разработали схему расположения СКП. Провели расчеты на приобретение материалов, оборудования, приборов и систем. На СКП предусматривалось: подземное сооружение для оперативной группы с главным залом, места размещения автономного источника электропитания, запасов ГСМ, продовольствия, систем жизнеобеспечения, скрытого размещения антенн приемопередающих радиостанций и др. Строительство шло около года. При рытье котлована председатель колхоза все удивлялся: «Зачем вам такой огромный бассейн?» Контроль хода работ осуществлял командир дивизии или я. На поверхности поставили дом для отдыха офицеров и членов их семей, в котором был «спрятан» вход в помещение СКП. Рядом с домом построили баню с бассейном и душем. По окончании строительства провели испытания на возможность приема сигналов боевого управления. Для поддержания всей зоны в надлежащем состоянии был подготовлен местный житель, которого оформили на работу как сторожа и поставили в штат УС рд. Этот сторож охранял СКП и зону отдыха, регулярно проветривая помещения СКП, и докладывал по телефону о состоянии дел. В зону отдыха регулярно по графику выезжали офицеры с семьями на отдых, рыбалку.

При посещении дивизии начальник Главного штаба РВСН генерал-полковник Вишенков В.М. осмотрел СКП, сделал ряд замечаний, но в целом остался доволен его состоянием, оборудованием и готовностью к работе.

Жизнь дивизии весьма многогранна. Командиру дивизии совместно со всеми заместителями и начальниками служб приходилось заниматься всеми вопросами. После убытия полковника Чернова Ю.В., на должность заместителя командира дивизии прибыл подполковник Шаварин В.Я., а вместо полковника Болтовского И.И. на должность начальника политотдела – полковник Фомин Ю.С. С Владимиром Яковлевичем у меня сразу установились деловые, товарищеские отношения, а вот с Юрием Сергеевичем долгое время были натянутые отношения.

Он был своеобразным человеком, пытался политотдел поставить над штабом дивизии. В этот процесс не раз вмешивался генерал-майор Лапшин А.С. и общими усилиями мы в конце концов пришли к взаимопониманию.

Не все в дивизии шло гладко и в вопросах службы войск, и с воинской дисциплиной. Не раз случались и чрезвычайные происшествия. Вспоминается один случай. Я оставался за командира дивизии, который был назначен председателем экзаменационной комиссии в Рижском училище. В дивизии установилась практика поздравления с праздниками и юбилеями солдат, сержантов и офицеров, находящихся в госпиталях. Отправлял телеграммы майор Ярков. Однажды он приходит и докладывает, что один солдат из Полоцкого госпиталя выписан еще месяц назад. Уведомления в дивизию об этом ранее не поступало. Выяснили, что это был водитель управления дивизии. Связались с матерью этого солдата, которая проживала в Москве. Она рассказала, что сын действительно живет у нее и, по его словам, находится здесь в командировке, и добавила, что сомневается в истинности слов сына. Мы возбудили уголовное дело, доложили по всем инстанциям, а в Москву направили офицера за солдатом. Вместе с сыном в часть приехала и мать, которая нам подробно все рассказала и в тот же день уехала домой. Солдата посадили на гауптвахту. Утром следующего дня позвонил главнокомандующий РВ генерал Толубко В.Ф. и говорит мне: «Вот я держу в руках вашу шифровку о возбуждении уголовного дела. Где же солдат сейчас?» Я доложил главкому о том, что вчера вечером солдата привезли из Москвы и он сейчас находится на гауптвахте. Вместе с солдатом приезжала и его мать. Главком возмутился и говорит: «Какие же вы воспитатели? Вам мать второй раз сына в армию отправила, а вы его на гауптвахту? Немедленно напишите благодарственное письмо матери, солдата освободить с гауптвахты, провести комсомольское собрание, взять солдата на поруки об исполнении доложить мне через 2 часа». Совместно с начальником политотдела провели все указанные мероприятия, и я доложил об исполнении главкому. Он еще раз «повоспитывал» меня по этому вопросу, обратил внимание на организаторскую работу по укреплению воинской дисциплины. Так было прекращено уголовное дело в дивизии.

В целях воспитания личного состава в дивизии неоднократно проводили встречи с Героями Советского Союза, ветеранами Великой Отечественной войны, воевавшими в 45-й гвардейской танковой дивизии, на базе которой была сформирована 32-я ракетная дивизия. Ветераны войны выступили перед личным составом в дивизионах и полках, рассказали о боевом пути танковой дивизии, боевых эпизодах. Для участников встречи Анатолий Сергеевич распорядился подготовить землянки, выдать плащ-накидки, каски, фляги, алюминиевые кружки. Ветеранов это настолько впечатлило, что многие из них даже прослезились. Такие встречи помогли теснее увязывать преемственность поколений, оформить музей дивизии.

С конца 1976 года дивизия приступила к перевооружению на ракетные комплексы РСД-10 «Пионер». На базе дивизиона Р-12 планировалось разместитъ полк РСД-10, с дополнительной постройкой специальных сооружений для агрегатов комплекса и систем охраны БСП. Первым в дивизии перевооружался 346-й рп, командир – подполковник Потапов Е.С. В это время генерал Лапшин А.С. убыл в армию на должность заместителя командующего армией по боевой подготовке, а в дивизию на должность командира прибыл полковник Михтюк В.А., с которым мы ранее совместно проходили службу и отлично знали друг друга. Находясь на должности командира дивизии, полковник (далее генерал) Михтюк В.А. организовал постановку всех полков на боевое дежурство и обучение личного состава по выполнению боевых задач, уделял большое внимание вопросам улучшения службы войск, внутреннего порядка и укрепления воинской дисциплины в частях дивизии.

Это был весьма напряженный период. Штаб дивизии приступил к разработке новых боевых и учебных документов, выбору новых полевых районов для полков и их согласованию со штабом Белорусского военного округа. Потребовалось провести геодезическую привязку выбранных полевых позиции, укреплять полотно дорог, мосты, съезды, поднимать линии связи и электропередачи для возможности проезда комплексов «Пионер». Большую работу проделали в это время офицеры управления дивизии: начальник оперативного отделения Коловетов (впоследствии Третьяк), начальник службы КП и АГО Юшенков, начальник инженерной службы Кокин, начальник связи Абдулов и др.

При переходе на новые штаты высвобождалось значительное количество личного состава, который необходимо было передать по распоряжению командования армии в другие дивизии. Этим вопросом вплотную занималось оргмоботделение, штабы полков и лично начальник организационно-мобилизационного отделения дивизии Ярков. При передаче людей в другие дивизии случались и неприятности, об этом наверняка напишет в своих воспоминаниях командир 428-го рп полковник Чеботарев А.А.

В штат дивизии входила отдельная вертолетная эскадрилья с отдельной ротой аэродромно-тсхнического обеспечения (ОВЭ с ОРАТО). Это для нас было совершенно новым делом, так как раньше мы с авиацией вплотную не сталкивались. Вертолеты расположили на базе авиационного полка, находящегося в г. Поставы. Выделили казарму для солдат ОРАТО, оборудовали столовую для летчиков, учебные классы для проведения предполетной подготовки и послеполетных разборов. Пришлось изучать целый ряд документов, приказов по использованию авиации в интересах боевой готовности полков дивизии. Особое внимание мы обращали на безопасность полетов. Об офицерах ОВЭ и ОРАТО, их первых командирах подполковнике Тимофееве Г.Г. и капитане Гринюк К.А. остались самые теплые воспоминания. Эти воспоминания усиливаются, когда я смотрю на прекрасно исполненный умельцами макет вертолета МИ-8, подаренный мне летчиками при убытии из дивизии. В 1978 году КП рд было подвергнуто переоборудованию и реконструкции. Работы проводились в течение года. Боевое дежурство осуществлялось с временного КП, размещенного на территории штаба дивизии. К этому времени начальником КП рд был назначен подполковник Боровиков В.Н., который много труда и знаний вложил в разработку учебных и боевых документов, обучение оперативных дежурных, и особенно в оборудование боевых постов вновь введенного в строй КП рд.

К 1980 году на 4-м ГЦП прошли обучение по новым БРК «Пионер» все полки и офицеры управления дивизии. В конце 1977 года 346-й рп был поставлен на боевое дежурство, затем в 1978 году – 428-й рп, в 1979 году – 402-й рп.

Так как мобильные комплексы были предназначены в основном для выполнения боевых задач с полевых позиций, основное внимание командир дивизии генерал-майор Михтюк В.А. уделял маршевой подготовке, обучению командиров и штабов (дежурных смен) управлению ракетным комплексом, подбору и обучению механиков-водителей агрегатов комплекса, особенно самоходных пусковых установок. Для этих целей в полках внутри БСП были подготовлены маршруты для проведения занятий по обучению личного состава без выхода с БСП. Организовывались и проводились ТСЗ и ТСУ с полками по выходу БРК на УБСП, смене позиций, обучению личного состава при перемещениях комплексов, их развертыванию для приведения в готовность к пуску ракет, организации охраны и обороны, длительного несения боевого дежурства. Такие занятия проводились в то время во всех полках, поставленных на боевое дежурство. Вместе с командирами полков и их штабами мы обучали (обучались и сами) приемам выполнения боевых задач командирами, дежурными сменами и боевыми расчетами. По инициативе начальника штаба 346-го рп майора Мандика были сформированы пакеты документов для каждой ПБСП (УБСП), предусматривающих контроль прохождения колонны по маршруту перемещения (наличие набора карт для данного маршрута), отыскания точек стояния СПУ в полевом районе.

По плану главнокомандующего РВ в дивизии было проведено опытное учение по организации и выдвижению полков «Пионер» на полевые позиции, организации охраны колон на марше, отражению нападения диверсионных групп противника, использованию имеющихся проводных средств связи для скрытия движения колонн на маршруте перемещения, преодоления возведенных на маршруте мостов и т.д. Большую работу по подготовке к учению провели командир дивизии генерал Михтюк В.А., офицеры управления дивизии и 346-го рп. В этот период был проведен ремонт дорог в жилом городке, подготовлена гостиница, дооборудован КП рд.

Учение с выходом 346-го рп на полевые позиции, отработкой всех поставленных учебных вопросов прошло в целом хорошо. Но во время проведения занятий не обошлось без конфликта. Было подготовлено учебное место по преодолению дивизионом моста через небольшой ручей, но во время движения колонны дивизиона по маршруту он вовремя не свернул с шоссе и «проскочил» поворот на эту учебную точку, где в это время находились руководство РВСН и участники сбора. Главком был крайне недоволен неумением командира управлять колонной на марше. Более подробно об этом случае наверняка отразят в своих воспоминаниях другие сослуживцы.

Заканчивая свои воспоминания, хочу отметить, что, хотя из дивизии я убыл в марте 1980 года, в дальнейшем мне не раз приходилось там бывать: оказывать помощь при проверке дивизии комиссией Генерального штаба, проводить проверку на лучший боевой расчет в РВСН, участвовать в постановке 249-го рп на боевое дежурство, в опытном учении «Залад-81» в 428-м рп, участвовать в итоговой проверке в составе комиссии главкома и т.д.

Отрадно, что организация боевого дежурства, боевой готовности, накопленные в 32-й рд, участие в крупных учениях вошли частью боевого опыта в истории РВСН.

Я с благодарностью вспоминаю всех генералов и офицеров дивизии, с которыми мне довелось служить.