|
Мы учили ракетному делу войска
До организации учебного центра на полигоне в Капустином Яре, первым командиром которого был назначен полковник Мураткин, зачёты по освоению техники, зачёты по комплексным занятиям с учебными ракетами проводил наш 1-ый отдел под командой Виктора Ивановича Меньшикова. После организации учебного центра Ракетных войск на площадке № 70 нашим отделом проводились зачётные занятия с так называемой «цепочкой», то есть ракетной батареей линейной войсковой части, с учебными ракетами на предмет допуска к самостоятельному пуску боевой ракеты. Во время боевой работы такой «цепочки» мы также осуществляли контроль подготовки и пуска ракеты.
Для выполнения этих хлопотных обязанностей в отделе сложилась своеобразная учебно-боевая группа под руководством подполковника Павла Петровича Пожидаева. Состав группы менялся в зависимости от характера испытаний по программам лётно-кон-структорских испытаний новых ракетных комплексов. Однако в эту учебную группу обязательно входили стартовики, двигателисты, заправщики, электрики и непременно офицер по контролю за работой оператора на пульте подготовки и пуска ракеты.
Хочу отметить одну историю
После создания Ракетных войск в декабре 1959 года, как особого вида Вооружённых Сил СССР, на полигон возложили обязанность подготовки звена высшего управленческого состава для новых войсковых образований: ракетных бригад, ракетных дивизий, ракетной армии. Этот контингент обучаемых проходил у нас под кодовым названием «советники». Естественно, эти «советники» имели высокие воинские звания генералов. Подготовка «советников» проходила под личным руководством начальника полигона генерала В.И.Вознюка, мероприятие тщательно и хорошо организовывалось.
На площадке № 2 была собрана вся техника, как для оперативно-тактических ракет, так и для ракет средней дальности, то есть ракет оперативного назначения. Техника для обучения столь высокого начальства располагалась по однородным группам: пусковые столы, установщики ракет, приборы прицеливания, заправочные средства и т.д. Долго и скрупулёзно отрабатывались планы-проспекты докладов для чтения обучаемым. Расстановкой оборудования, чтением и утверждением докладов и проспектов лично занимался генерал Вознюк. Он ещё до войны в течение трёх лет занимался подготовкой курсантов в Пензенском артиллерийском училище, где преподавал тактику и был командиром дивизиона курсантов. Так что дело это Василий Иванович знал до тонкостей. С группой офицеров штаба полигона он обходил все учебные площадки, репетируя доклады и демонстрацию материальной части.
В число «учителей» попал и я. Дошла очередь до меня, я прошёл первый этап слушания моего показа и рассказа. На плане-проспекте по каждому пусковому столу указкой показал устройство поэлементно. На доклад отводилось 30 минут. Но мне бросилась в глаза монотонность изложения, когда я каждый раз о новом агрегате начинал так: «Стол состоит и...», всего этих столов было пять: для каждой ракеты свой, то есть для 8А61, 8Ж38, 8К51, 8К63 и 8К65. Я решил оживить свой рассказ, для чего объединить текст и на примере небольшого по размерам пускового стола для самой малой в то время баллистической ракеты 8А61 изложить общее устройство всех столов, а затем, переходя к другому пусковому устройству указывать на отличия, новизну и специфику агрегата. Затраты времени сократятся, а как мне казалось, усвоение улучшится. Текст уже утверждённого плана-проспекта сократился в 2-3 раза, а доклад укладывался всего лишь в десять минут.
Начинается генеральная репетиция, кавалькада высших офицеров штаба полигона во главе с Вознюком движется от одной площадки к другой, где расставлены образцы техники. Дошла очередь до меня. Вдохновлённый своей идеей, я бодро начал свой показ и рассказ. Но генерал Вознюк резко оборвал меня, и грубо спрашивает: «Что это такое? Что за отсебятина?» Он сразу же принял меры. Рядом с пусковыми столами развёрнуты были установщики ракет на стол, где экскурсоводом был старый ракетчик, участник первого пуска ещё в 1947 году, Байков Виктор Дмитриевич, ставший потом генерал-майором. Вот начальник полигона и приказал объединить доклады по пусковым столам и установщикам, Так я не сподобился просветить высоких командиров по поводу устройства пусковых столов. Сейчас я уже не помню, была ли тогда радость, что меня отлучили от этого мероприятия, но облегчение мне было явным. Должен заметить, что начальник полигона, несомненно, был прав: с методической точки зрения рассказ о сложной, впервые увиденной технике за 10 минут мало, что оставил бы в памяти уже немолодых генералов и маршалов. Да и в этом случае сработала бы мудрая поговорка: повторение – мать учения, когда мне пришлось бы пять раз сказать и показать практически один и тот же механизм на разных пусковых столах. Но тогда я не вникал в эти педагогические тонкости.
На этом примере видно, как продуманно и целенаправленно шла подготовка новых ракетных частей, даже высшее управленческое и командное звено изучало материальную часть ракет и оборудования. Одновременно и довольно интенсивно войска осваивали эту ракетную технику. Полигон сыграл немаловажную роль в разработке технологии подготовки ракет, боевых графиков их пуска, в обучении войск и постановки их на боевое дежурство.
Вот один из многочисленных примеров на эту тему. На шахтном ракетном комплексе с изделием 8К65У вблизи города Первомайска, что на Украине, раскинувшегося на берегу реки Южный Буг, с многочисленными порогами, шла отработка графиков пуска ракеты. Собрана была государственная комиссия, в которую вошли все заинтересованные организации и ведомства от промышленности и военных. От нашего полигона в комиссию был назначен я, а от ГУРВО капитан В.С.Бирюков. Дело было в благодатном для этого хлебосольного края - июле месяце: буйство фруктовых и ягодных садов, кипение жизни на городских базарах, мягкие ночи с яркими звёздами на синем ночном небе. Если бы не ответственная и напряжённая работа, то лучшего места для отдыха трудно придумать. А тут ещё подвернулся мой день рождения, который приходится на 10 июля. Я невольно проговорился о своём знаменательном дне. Конечно, для такой компании, хотя она и называлась «государственной», это был хороший повод отвлечься и отдохнуть. А для местного воинского начальства, заинтересованного в благоприятном отзыве комиссии о состоянии вверенного ракетного комплекса, тоже оказался удачный повод проявить дополнительное внимание гостям. Командиром ракетной дивизии, состоявшей из трёх шахтных дивизионов, тогда командовал рассудительный и обстоятельный полковник Г.Д.Гаврилов, ставший летом 1965 года генерал-майором.
Грешно! Но не могу ни вспомнить, и описать тот день рождения. Утро началось с роскошного завтрака в офицерской столовой: столы ломились от фруктов, зелени, везде масса цветов. Откуда-то появилась 20 литровая канистра чистейшего спирта. После завтрака отправились на берег Буга: изумительнейший речной песок, отличный пляж, довольно приличное течение воды, и низкие берега. Из военного городка мы шли на пляж через самый большой рынок города. Чтобы описать это торжище, наряды людей, всё то, что там продавалось и покупалось, какой гомон стоял – тут, несомненно, потребовалось бы знаменитое перо Николая Васильевича Гоголя. Не ведаю, был ли наш Гоголь в своё время в Ольвиополе, как назывался тогда Первомайск. На нашем рынке не было только Опанаса и Параськи, чёрта тоже не было видно. Зато везде груды самых разнообразных яблок, груш, корзины вишни, горы арбузов и дынь, огурцы, сочные помидоры, початки кукурузы, и на каждом шагу предлагают своё, домашнее натуральное вино, пей, не хочу. Стакан вина стоил тогда всего лишь 15 копеек, на которые можно было в ту пору пять раз проехать на трамвае. Закуски к этому вину было тоже невпроворот: и блины с чем хочешь, и варёные раки, запечённая поросятина, варёные и жареные куры, яйца. Продавались целые свиные головы для любителей, в изобилии было всё для приготовления студня. В общем, это был настоящий украинский базар. Базар кругом был уставлен возами всякой снеди и всем тем, что надо каждому дому.
Мы, конечно, не прошли равнодушно мимо всех этих яств, и прихватили их полной мерой на пляж. Хорошо, что в составе нашей комиссии (довольно многочисленной и разнородной, всего около 20 человек) оказались две женщины, которые и взяли на себя роль хозяек.
На пляже развернулось соревнование, кто дольше продержится под водой, и кто под водой же проплываёт дальше всех. Все эти спортивные мероприятия перемежались непрерывными тостами в мою честь, закусывали арбузами. Тогда я сделал открытие, если между тостами и арбузами окунаться в речку, то пусть тебе и 33 года, но пьяным ты не будешь никогда, пей, сколько сможешь.
К вечеру наша спиртовая канистра опустела. В сумерках мы добрались до первостатейного городского ресторана «Южный Буг», что находился под гостиницей. Банкетный зал в нём огромный, и мы благополучно закончили этот день, прославляя меня, всех членов комиссии. В городок шли уже ночью, кругом белые хаты с огромными садами, из-за тына свисали спелые гроздья вишни. Да, тиха украинская ночь, хотя и вблизи грозных ракетных комплексов. В голове роились воспоминания услышанных за день рассказов, необычных историй, анекдотов... Мой день рождения прошёл с огромным триумфом, остался незабываемым счастливым днём жизни. Одно жаль, что я не поэт, и не могу описать, затронуть сердце читателя, оставляю только эти бледные строчки в память о минувшем.
Наша государственная комиссия работала целый месяц (пусть не подумает читатель, что мы специально тянули время, чтобы поблаженствовать в таком благодатном месте). Пришлось опробовать различные варианты (и графики повторного пуска), чтобы сократить общее время подготовки к пуску ракеты, совмещали операции, тренировали боевые расчёты, которые получили солидный практический опыт работы на комплексе. Однако к моменту подписания итогового отчёта о выполненной работе «консенсус» не состоялся. Ваш покорный слуга, достоинства которого ещё так недавно превозносились до небес, когда оглашались тосты, испортил всё дело. Я потребовал включить в итоговый отчёт все замечания, которые были выявлены в Кап.Яре во время лётных испытаний на аналогичном комплексе «Чусовая».
Начались разногласия. Представитель ГУРВО В.Бирюков доложил об этом в Москву, и оттуда прибыл в «лавровом венке миротворца» полковник Долгин Марк Ефимович. Это был опытный стратег и тактик в технических баталиях, частенько выступая адвокатом, отстаивающим честь мундира заказчика, то есть ГУРВО. Интересна характеристика этого деятеля, сделанная П.П.Яцютой в своё время, он выразился так: «Если меня и Долгина посадить в разные комнаты, наглухо нас замуровать там, и дать нам одинаковое задание, то я (Яцюта) «побью» Долгина в решении проблемы. Но если Долгин умудрится сделать малюсенькую дырочку в стене, то я проиграю. Он найдёт способ получить дополнительные аргументы или информацию».
А тогда, в Первомайске Долгин перекроил весь материал отчёта, смягчил выводы, и все его подписали. Однако, я, как представитель полигона, подписал отчёт с особым мнением.
О глубине и оригинальности мышления Петра Петровича Яцюты свидетельствуют такие факты. Однажды отдел шёл на стрельбище, чтобы поддержать на уровне свою огневую подготовку при стрельбе из пистолета. Наш технический корифей, впоследствии ставший доктором технических наук, Юрий Александрович Борисевич забросил в толпу инженеров логическую задачку на сообразительность. От наших «академиков» посыпался горох ответов, и всё невпопад. Пётр Петрович выслушал всю эту бестолочь, попросил Борисевича вновь повторить условия задачи. Одну за другой он отверг возможные версии, а в конце своего логически выверенного рассуждения дал единственно верный ответ. Борисевич был поражён, только и нашёлся сказать «Правильно».
В другой раз, как-то на заседании государственной комиссии решался вопрос о снятии замечаний, выявленных в ходе испытаний. Мнения разделились. Яцюта сидел молча, он всегда внимательно выслушивал разноречивые высказывания, не торопясь выступать. Но, если он что-то сказал, то от своих слов не отказывался, и как природный «хохол» стоял твёрдо на своей позиции. Тогда он почему-то не высказался, отмолчался, а замечания остались неподписанными. На мой недоуменный вопрос, почему он не выступил, он резюмировал так, поучая меня по праву старшего: «Анатолий Григорьевич! Старайтесь по каждому вопросу иметь собственное мнение. Если вы его выработали, обдумав всё основательно, то пусть оппоненты говорят, кричат, приказывают, не теряйте присутствия духа, оставайтесь всегда спокойным».
Пётр Петрович воспитал две дочери, одна закончила престижный ВУЗ – Бауманское училище, а другая не менее трудный в учёбе – Химико-технологический институт имени Д.И.Менделеева. Отец опекал их в учёбе, помогал и всегда решал им труднейшие задания и направлял учебные работы. Как-то у нас с Яцютой зашёл разговор о воспитании детей. Я поделился своими трудностями, когда прибегал к строгости, требуя честности, порядочности, правдивости от своих сыновей, ещё мальчишек. Благодарен ему за совет, он сказал тогда: «Анатолий Григорьевич, никогда не спрашивайте детей, почему они это сделали. Для них такой вопрос – это психологический тупик. Они и сами иногда не могут дать отчёт, и объяснить, почему они сделали так, а не иначе. Побеседуйте с ними, при этом постарайтесь убедить их в том, что их действия были именно такими, какими они стали. Если что-то сделал плохо, значит, и стал в это время плохим. После такого разговора у них уже не появятся вопросы. И Ваше мнение станет уже их мнением».
* * *
|
