|
Михаил Безкровный
ОБЫКНОВЕННАЯ РЕАЛЬНОСТЬ
| |
Михаил Михайлович
Безкровный |
|
Выпускник ФТФ ДГУ 1960 г.
Моя работа заключалась в разработке, согласовании внутри организации и со смежниками Технического задания на создание систем управления (СУ) разрабатываемой ракеты, затем рассмотрение, выдача заключения на эскизные и технические проекты СУ.
Необходимо было изучить уже существующие СУ. Обратил внимание на одну особенность: в СУ каждый элемент дублировался, при этом надежность увеличивалась, но возрастал и её вес примерно вдвое. А если произвести соответствующие расчеты и применить оптимальное дублирование? Для этого необходимо знать теорию надежности. Поделился своим мнением с руководством. Инициатива всегда наказуема! Мне поручили разобраться и использовать теорию надежности при разработке новых систем.
Пришлось углубленно изучать теорию вероятности, теорию надежности, математическую статистику. Расчеты показывали, что без снижения уровня надежности вес можно уменьшить, примерно, на 30%. Полезного материала было много. Можно было написать несколько диссертационных работ. Вот я и соблазнился. Вскоре готова была работа на тему «Оптимизация надежности систем управления МБР». Но с этим я поторопился. Как выяснилось потом, никто не мог дать ни положительный, ни отрицательный отзыв на эту работу. Она оказалась преждевременной, слишком новой и непонятной. Можно было подождать до лучших времен. Но когда они наступят? Пришлось «уничтожить за ненадобностью». Но надежность постепенно завоевывала свое место при разработке новых систем.
Существующие тогда системы были далеки до совершенства. Так, программные устройства были выполнены в виде набора датчиков с прорезями разной толщины. Это выглядело примитивно, увеличивался вес и ограничивались возможности. Начал думать над усовершенствованием. И вот идея. Запись программной информации производить на магнитном носителе (диске, ленте). Если импульс (метка) – записан – 1, нет импульса – 0. Комбинаций 1 и 0 может быть множество, а значит можно записывать любую информацию. Оформил заявку на изобретение. Быстро получил авторское свидетельство № 44821 с приоритетом от 4 апреля 1968 года.
Изобретением заинтересовались организации-разработчики системы управления. Запись информации путем нанесения меток на магнитный носитель и дальнейшее их считывание с помощью магнитной головки открыла возможность построения системы управления на базе бортовой вычислительной машины.
Началась разработка систем управления на качественно новом уровне.
Однажды прибывает высокопоставленный представитель Минобороны и ставит перед КБ задачу: повысить защищенность ГЧ при спуске. Ложные цели мало эффективны. Американцы разработали и установили систему антиракет, способных уничтожить ГЧ на участке спуска. Холодная война! Дали задание и мне думать! Представитель не уедет, пока КБ не предложит приемлемый вариант решения этой проблемы.
Меня это раздражало, – вокруг столько кандидатов и докторов наук, а они привязались ко мне, инженеру, недавно молодому специалисту. Потом охватил азарт изобретателя, а вот выдам идею, утру носа этим ученым. Желание – то появилось, но идеи не было. И вдруг идея: на опасном участке разделить ГЧ на три аналогичные, которые, разделившись, изменяли бы траекторию движения. Запрограммированная на первоначальную траекторию антиракета не сможет их уничтожить.
Доложил начальству. Идея проста. Сразу понята и принята. Представитель уехал. Из 10 запланированных испытательных пусков первые 4 оказались полностью успешными. Продолжать испытания не имело смысла.
В Советском Союзе с невероятным напряжением сил и экономики строилась системы дальнего обнаружения ракет и их уничтожения с помощью антиракет на подступах к столице и важным объектам. Общий принцип её был прост: с помощью системы радиолокационных станций дальнего обнаружения и вычислительного комплекса определяется траектория летящей ГЧ и необходимая траектория полета антиракеты для её уничтожения. Но если ГЧ кассетная, то цель будет поражена. Эффективность системы защиты с помощью антиракет с появлением кассетных боеголовок практически сведена к нулю.
Появление кассетных боеголовок имело, по-моему, и политическое значение. Оно показало безумие холодной войны, бессмысленность противостояния вооружений, т.к. на любой яд найдется всегда противоядие.
Мистика в рабочее время
Работая, на мой взгляд, плодотворно по своей специальности у меня возникла идея пополнить ряды 20-миллионной КПСС. Написал заявление, отдал парторгу отдела. Парторг взял заявление, но предупредил, что это может произойти не очень скоро, для инженеров существует «процент». По мере возможности – примут!
На следующий день к моему рабочему столу подходит незнакомый человек и говорит: – Ты написал заявление, сам знаешь какое. Поверь мне, это тебе не надо. Забудь о нем.
От изумления я не знал, что сказать. В это время меня позвали к телефону. Пока разговаривал, незнакомец исчез. Я не совсем согласился с незнакомым человеком, но все же к идее несколько остыл. Год я не вспоминал и ничего не делал для её реализации.
Но вдруг какие-то обстоятельства опять возродили эту идею. Спросил у парторга о судьбе заявления. Парторг еле вспомнил о нем, но найти так и не смог. Я написал новое.
На следующий день опять подошел тот же незнакомый человек прямо к рабочему столу и уже с легким укором или раздражением сказал:
– Ты опять написал заявление. Я же тебе сказал, что тебе не надо!
На этот раз я не растерялся. Решил допросить незнакомца: кто он и зачем мне это советует. Но в это время меня срочно позвали к телефону. Пока говорил, незнакомец бесследно исчез.
После телефонного разговора я начал расспрашивать сотрудников: видели ли они человека, который вот только что стоял возле моего стола и куда он ушел. Но никто ничего не видел.
Подозревая, что это был чей-то розыгрыш или шутка, я обошел все отделы, познакомился с партийными деятелями, но незнакомца не встретил. После этого я еще долго присматривался к сотрудникам, в надежде увидеть этого человека.
Все это озадачило и смутило меня. Я не знал, что и думать. Может, действительно, незнакомец прав. Мистика! Я так и не пополнил ряды КПСС.
Экстремальная реальность
Разработку системы управления на альтернативной основе начали выполнять два различных КБ: Харьковское и Ленинградское. Ленинградское КБ поручили курировать мне. Разработал и согласовал техническое задание. Через год пришел эскизный проект (ЭП), разработанный в соответствии с этим техническим заданием. Необходимо рассмотреть и выдать заключение на его соответствие техническому заданию. Отношения с Ленинградским КБ по решению Госкомитета строились на своеобразном хозрасчете, т.е. пока заказчик не подпишет протокол о принятии, например, ЭП, в полном объеме деньги за эту работу организации не перечислялись.
Замечаний к ЭП было много. Приехала делегация с Ленинграда во главе с опытным руководителем. Провели совещание по рассмотрению замечаний, составили протокол. Убедившись в правильности замечаний, делегация подписала протокол. Но согласно протоколу необходимо было разработать фактически новый ЭП. А значит, деньги до этого момента не могут быть перечислены. В то время без зарплаты еще не научились работать. Это, естественно, не понравилось руководству Ленинградского КБ. Прибывает новая делегация на уровне заинтересованных зав.отделов. Но ничего не могут добиться. Приемлемое для ленинградцев решение не мог принять даже главный конструктор. Делегация уехала ни с чем.
Я понимал, что в данном случае хозрасчетные отношения вредили сотрудничеству двух организаций, т.к. они только-только налаживали совместную работу.
Беспрерывные командировки представителей не приносили желаемого результата. Наконец, главный конструктор прислал своего заместителя. Он ходил вокруг меня кругами, как будто я мог чем-нибудь ему помочь.
Тем не менее, у меня созревал план решения проблемы. И вот я у него спросил:
– Может ли ваш главный пойти на прием к Леониду Ильичу?
– Да, они старые друзья, он может пойти к нему в любой день.
– Тогда пусть идет к нему и попросит отменить хозрасчетные отношения между нашими организациями на 1 год для того, чтобы мы могли приработаться друг к другу. Эта идея пришлась ему по душе, и он уехал в Ленинград.
Через неделю стало известно, что все произошло так, как и предлагалось.
Чем больше я вникал в специфику работы, тем более непроизвольно возникало понимание бессмысленности происходящего. Огромный коллектив людей самоотверженно работал над уничтожением личных и общественных перспектив на то конкретное время и далеко наперед. Постепенно созревало желание не участвовать в этом процессе. И вот после долгих раздумий я написал заявление на увольнение и ушел на «мирную» работу. К тому времени у меня сложился свой стиль работы – помимо текущей работы я всегда занимался изобретательством. Были успехи и трудности, но не было мистики и экстремальных реальностей – я вышел из эпицентра глобального безумия.
 
|
