|
Василий Чухаленко
ВСЮ ЖИЗНЬ – НА КРЫЛЬЯХ МЕЧТЫ
Выпускник ФТФ ДГУ 1960 г.
| |
Василий Емельянович
Чухаленко |
|
Родился я в Томаковском районе, Днепропетрвоской области, в поселке Новый Мир, невдалеке от города Марганца. Сознательное детство мое совпало с началом Великой Отечественной войны.
В памяти навсегда врезались кошмары этого времени: отступление наших войск, брошенная по полям в спешке автомотехника, группы отступающих, обессиленных и голодных наших солдат, рев в небе немецких бомбардировщиков, летящих на восток. Вскоре после этого – лавина немецкой техники и солдат, редкие перестрелки, воздушные бои и оккупация немцами более чем на 2 года.
Четверо моих братьев: Николай, Илья, Григорий и Иван призваны в армию. По одному – два письма получены вначале войны, потом – полная неизвестность. Постоянно угрюмая, со слезами на глазах мать, проблемы с питанием. В селе остались только старики, женщины и дети. Полнейшая неосведомленность о событиях на фронте. Информация поступала только по отрывочным слухам, под большим секретом, так как боялись местных полицаев.
Случался и горький юмор. В нашем дворе издавна был глубокий колодец с хорошей питьевой водой. Воду с колодца брали почти все с нашей улицы. В поселке временно остановилась рота венгерских солдат. Несколько раз за нашей хорошей водой приезжал на лошади молодой солдат – венгр. Напоит лошадь, наберет в бочку воды и уезжает. Я ему чем–то понравился, и он однажды решил меня покатать на лошади, повез по селу. Вдруг догоняет нас мама, хватает меня на руки и почти бегом несет домой. Оказывается, я ехал и на все кричал: «Я красный герой!». Соседи быстро сообщили об этом матери. Мать испугалась до смерти, что меня убьют или покалечат немцы или полицай. К счастью, все обошлось благополучно. Кто надоумил меня на такой ”подвиг”, до сих пор неизвестно.
Второй этап войны для меня был более «интересен», тем более, что я повзрослел за это время почти на 2,5–3 года. Началось отступление немецких войск, которое сопровождалось массовыми воздушными боями, передвижением колонн немецкой бронетехники, разрозненных групп немецких солдат. Помню, как содрогались стены хаты, и звенела в шкафу посуда, когда по сельской улице проходила группа «Тигров» – тяжелых немецких танков. Старшая сестра Юля несколько дней подряд брала меня на руки, выносила во двор и показывала на небо, где шел воздушный бой. Как правило, один из самолетов, весь в дыму летел к земле, а в небе через несколько секунд раскрывался парашют с пилотом подбитого самолета. Позже мы узнавали, чей самолет был сбит и жив ли пилот. Зрелище было невыносимо страшное.
Запомнился один необычный случай. В селе остановилась на несколько дней отступающая немецкая пехотная часть. Линия обороны находилась за 1,5–2 км от села, на возвышенности. Солдат разместили по сельским хатам небольшими группами. К нам поселили человек 10. Периодически половина уходила на позицию, половина отдыхала. Хорошо запомнилось, что это были совсем другие немцы, не те, которые были вначале войны. Среди них были пожилые мужчины и совсем молодые, по 16–18 лет подростки. Один из них очень любил меня. Звали его Ирвин. Совсем молодой, кругленькое почти детское лицо, рыжеватый цвет волос, добродушная улыбка. Помню, каждый раз, когда он приходил с дежурства, снимал грязную и мокрую одежду, развешивал для просушки, обмывался холодной водой, хватал меня на руки и носил по хате, приговаривая: «Майн брудер» («Мой братик!»).
Вероятно, в Германии у него остался такой же по возрасту, как я, брат. Дружелюбно вели себя и остальные немцы. Это были люди, которые явно не хотели воевать и которых насильно бросили в ад проигранной войны.
Когда линия фронта отошла далеко на Запад, в первую очередь надо было освободить пахотные участки земли от обломков самолетов, подбитых танков и артиллерийских орудий. Везде было полно отстрелянных гильз разных калибров, ящиков с оружием, боеприпасами и другими предметами войны, попадались даже заминированные вещи. Все это стягивалось с полей к прилегающим дорогам. Работали взрослые и дети. Этот металлолом переносили вручную, разбирали на части и перевозили на ручных телегах, использовали оставшихся в хозяйствах лошадей и коров. Энтузиазм у людей бы неописуем. Для нас, пацанов, это было интереснейшее занятие, хотя зачастую и опасное.
Можно сказать, что в этот период мы проходили первую в жизни техническую практику. Мы знали в совершенстве, какому виду техники принадлежат те или другие детали, в совершенстве разбирались, где «наши» и «не наши» самолеты, танки, оружие, какие пули трассирующие, какие бронебойные, типы и принадлежность запалов, типы порохов и многое, многое другое.
Я, например, уже тогда знал, что самолеты делаются из «дюраля» потому, что он легкий. Наиболее оригинальные детали и механизмы отбирались потихоньку «для себя». Большой «склад» такого металлолома образовался и в нашем саду – огороде. Для меня это было интереснейшее место. Здесь я проводил все свое свободное время, для чего обзавелся самодельными отвертками, плоскогубцами, различными ключами. Обменивались инструментами друг с другом. Одних крепежных деталей (болтов, винтов, гаек, шайб и др.) было почти целое ведро. Именно это позволяло из всевозможных деталей конструировать различные комбинации, имитирующие то летательный аппарат, то подобие танка, то просто комплект вращающихся шестеренок.
В школе с увлечением занимался в техническом и авиамодельном кружках, участвовал в международных соревнованиях по авиамоделям, был членом заочного клуба «Юных техников» при газете «Зірка». Когда встал вопрос, где учиться после школы дальше, выбор был однозначен: физико–технический факультет ДГУ. Кроме самого названия факультета, которое, как нельзя лучше соответствовало моему увлечению, вокруг факультета витал ореол загадочности, таинственности, строгой секретности. Первая победа пришла, когда были сданы на «отлично» два экзамена по физике (устно и письменно).
Учеба на физтехе проходила интересно, организовано и качественно. Это были лучшие годы жизни. Об этом много написано в книге «Люди и судьбы. Физтех–60». Еще раз с благодарностью вспоминаю всех наших преподавателей за их бескорыстный и тяжелый труд, за их человечность и справедливую требовательность, умеренную строгость в отношениях с нами.
Особую благодарность за все хорошее, которое сделал для нас, хочу высказать куратору нашей группы Давидсону Вениамину Евгеньевичу, который на протяжении 3-х последних лет был нам, как отец родной, воспитатель, советчик и просто товарищ.
Преддипломная практика, подготовка материалов дипломного проекта и его защита проходили в конструкторском Бюро при Воткинском машзаводе.
Накануне отъезда в г.Воткинск я и девушка из 4-го курса филфака Женя Семенова, с которой я встречался около 2-х лет, сыграли импровизированную свадьбу. На свадьбе были только самые близкие друзья. С тех пор и по сегодняшний день идем с Женей по жизни вместе, разделяя пополам все радости и невзгоды. Имеем двоих сыновей: Виктор (1961 г. рождения) и Владимир (1965 г. рождения). Оба сына «Вотяки» и оба также окончили физтех. Но учили их, в основном, уже не мои преподаватели, а мои бывшие сокурсники.
Опять хочу возвратиться к периоду дипломного проектирования.
Консультантом по дипломному проекту был назначен выпускник физтеха 1959 года Омельченко Н. А., работавший начальником конструкторской группы по хвостовым и приборным отсекам оперативно-тактических ракет. Это был технически грамотный специалист, очень трудолюбивый, всегда энергичный, дружелюбный.
Темой дипломного проекта было проектирование оперативно-тактической ракеты с заданными дальностью и весом боевой части. Специальной частью по моему предложению была взята разработка конструкции оригинальной раскрывающейся боевой части к оперативно-тактической ракете. Необходимо было провести компоновку подвижных элементов, провести весовой, аэродинамический и прочностной расчеты, а также разработать рабочие чертежи общего вида и силовых деталей головной части. Идея по конструкции головной части была собственная, без прототипа, основывалась на использовании для раскрытия створок боевой части энергии набегающего потока, отличалась оригинальностью и новизной. Над дипломным проектом работал с увлечением, все работы выполнены в срок и в полном объеме. Защита прошла активно и с интересом, оценка «Отлично». После защиты дипломного проекта Николай Антонович предложил мне работать конструктором в его группе. После – дружили семьями, вместе отмечали праздники, отдыхали.
Из Воткинского периода жизни и работы запомнился период Карибского кризиса. Я тогда уже работал ведущим конструктором по новой теме. В один из рабочих дней меня срочно вызвали в Горвоенкомат, сверили все военно-учетные данные в деле, вплоть до размера сапог, поздравили с присвоением очередного офицерского звания – старшего инженера–лейтенанта и вклеили в военный билет мобилизационное предписание, строго предупредив (под расписку), что при объявлении в стране военного положения, не ожидая повестки, срочно явиться на сборный пункт (адрес), имея при себе «ложку, кружку и вещмешок с комплектом белья». Однажды глубокой зимой, мороз свыше 300С, далеко за полночь, раздается резкий стук в двери квартиры. Спросонок открывают дверь. За порогом в форме представитель военизированной охраны завода. Показывает мне записку, подписанную Главным инженером завода «Прошу срочно явиться в сборочный цех завода». Толком еще не проснувшись, спрашиваю охранника на полном серьезе: «Вещмешок брать с собой?» Тот, не поняв мой вопрос, буркнул «Как хотите».
Вещмешок тогда я не взял, но на всякий случай попрощался с женой и сыночком, подумав, что началась мобилизация.
Возле подъезда стояли сани с сеном и большой уральский тулуп. В упряжке стояла упитанная лошадь. Меня усадили в сани, укутали в тулуп и увезли на завод. В сборочном цехе ситуация прояснилась. К утру необходимо было упаковать и погрузить в вагон для отправки на полигон две экспериментальные ракеты для отстрела в реальных условиях эксплуатации. После заключительных пневмоиспытаний на заправочном клапане бака окислителя обнаружен незначительный налет ржавчины, что свидетельствовало о некачественной очистке воздуха для пневмоиспытаний. Представитель военной приемки приостановил работы по подготовке ракет к укупорке, потребовав решения по замечанию за подписью ведущего конструктора. И здесь, кстати, пригодились университетские знания по химии. Пришлось объяснить военпреду, что окислы железа растворимы в азотной кислоте и данное отклонение допустимо в дальнейшей эксплуатации. Вопрос был решен, а ракеты укупорены и отправлены с завода.
В моей жизни, особенно в детском и подростковом возрасте, большую воспитательную роль сыграла старшая сестра Юля. До войны она закончила Запорожский пединститут. Во время немецкой оккупации она фантастическими путями избегала отправки в Германию для принудительных работ. После войны она устроилась работать учителем начальных классов в совхозе за 9 км от нашего села. Жила в отдельной комнате размерами 2х6 м, без каких либо удобств (бывшая кладовая). В голодный 1947 год когда от недоедания умирали старики и дети, Юля забрала меня к себе в совхоз, учила вместе с другими детьми до 4 класса. Все это время она делилась со мной теми продуктами, которые совхоз выделял для её питания, и тем спасала меня от голодной смерти, за что ей большое спасибо. Юля обладала необычными педагогическими способностями, любила читать художественную литературу, любила фантастику, перечитала книги про Ковпака, про Мересьева. Она всегда восхищалась волевыми людьми и всегда этому учила меня. Один из элементарных её приемов воспитания силы воли, которым я пользовался всю жизнь, состоял в том, что человек обязательно должен сам ставить перед собой цель и потом, невзирая на все препятствия, усталость, слабость стараться её достигать.
Простые примеры из жизни. Периодически я с Юлей ходил пешком домой (9 км). Тропинка проходила по безлюдной степи, иногда с возвышенности просматривались сельские хаты. Говорю ей, что устал, болят ноги. Она говорит: «Видишь впереди (метров за 300) растет кустик. Возьми себя в руки и скажи сам себе: я должен во чтобы–то ни стало дойти до куста.» Дойдя до куста, делали минутный отдых и опять намечали новую цель, пока не доходили до села. Её наукой я пользовался всю жизнь, брал с неё пример. В школе, когда надо было хорошо знать математику, на зимние каникулы решал подряд по 100 примеров задач. В зрелом возрасте по этой же методике («ставь цель и постепенно её преодолевай») еще в 1972 году бросил курить и до сих пор не взял в рот ни одной сигареты. Задача была не из легких. Отмечал на листах перекидного календаря сначала через каждые 10 дней, потом – через 30 дней и так до 1000 дней. При этом на каждом сигнальном листочке календаря делал интригующую надпись: «БКОМ». Содержание сочетания букв держал в секрете от всех, а расшифровывалось оно так: «Бросишь курить (БК) – осуществишь мечту». Мечта была на первый взгляд элементарно прозаическая: «БК» – должно способствовать «ОМ», а именно: иметь на личном счету не менее 1000 автороспособных чертежей деталей, которые бы летали в составе космического аппарата. Подробности требований к таким чертежам были записаны на отдельном листе, заклеены между двумя листами личного дневника и вскрыты только 10 марта 2004 г. Естественно, моя мечта «перевыполнена» во много раз больше, но главное то, что я заставил себя бросить курить и отвык от курения навсегда.
Конечно, это своего рода игра, самовоспитательный прием, но я им практически руководствуюсь всю жизнь, воспитывая в себе силу воли, принципиальность, выдержку.
Моя, полезная для общества часть жизни условно делится на два периода:
а) Воткинский период – проектирование, экспериментальная отработка и летные испытания оперативно-тактических ракет и головных частей для них в разных вариантах исполнения, включая и варианты с атомными зарядами. Координация всех этих этапов как внутри конструкторского бюро, так и между конструкторским Бюро и смежными предприятиями;
б) Днепропетрвоский период – участие в разработке, экспериментальной отработке и натурных испытаниях космических аппаратов серии «Космос», «Интеркосмос», автоматических универсальных орбитальных станций и космических аппаратов специального назначения, До ухода на пенсию работал начальником конструкторского сектора.
Последний в моей жизни космический аппарат, спроектированный, изготовленный и испытанный с участием большого количества специалистов, в том числе и моим – КА «Океан-О» не имеет по своему назначению равных.
Его назначение:
– оперативное получение и выдача потребителям данных дистанционного зондирования для исследования природных ресурсов Земли и Мирового океана;
– решение хозяйственных задач природопользования;
– экологический мониторинг;
– предупреждение и контроль чрезвычайных ситуаций.
Масса КА «Океан-О» – 6150 кг. Масса научной аппаратуры –1520 кг. Высота орбиты – 668 км. Срок активного существования – более 3 лет.
Хотелось бы, чтобы на этом космическом аппарате не заканчивалась космическая эпопея города Днепропетровска.
Поскольку с уходом на пенсию жизнь, слава богу, не заканчивается, последний, заключительный этап жизни решил посвятить проблемам пчеловодства в условиях Украины. Пока что, проработав большой объем специальной литературы и периодических журналов по пчеловодству, твердо убежден, что наши промышленные технологии производства меда, конструкция ульев и вспомогательное оборудование отстает от соответствующего уровня в США. А это значит, что при существующих темпах развития пчеловодства на Украине мы, наши дети и наши внуки еще долго не будут вдоволь кушать наш украинский мед.
Это своего рода целина, которую еще предстоит распахать. А для меня это очередная мечта.
 
|
