|
Валентин Беликов
У ИСТОКОВ САПР
Выпускник ФТФ ДГУ 1960 г.
Работал в КБЮ (1960-78).
Затем на кафедре физики в ДХТИ и ДИИТе,
кандитат технических наук.
| |
Валентин Степанович
Беликов
(08.11.1937-12.05.2018) . |
|
В начале 1970-х годов я, по совету своего руководителя Фомина К.Н., представил к предварительному рассмотрению в КБЮ кандидатскую диссертацию, посвященную разработке малого унифицированного искусственного спутника Земли (ИСЗ) со спасаемой капсулой с использованием ЭВМ. Это было в конце 1972 г. До этого времени работа хранилась в опечатываемом, доступному только для меня и первому отделу, портфеле. Многие, в том числе и руководство КБ, знали, что я работаю над диссертацией, но об её завершении и результатах познакомились только при первом обсуждении. Работа вызвала противоречивое мнение. Некоторые отрицали возможность комплексное проектирование ИСЗ «поручить» ЭВМ и поэтому полученные результаты подобны «студенческой подгонке» и не соответствуют научной разработке. Но были и совершенно противоположные оценки. В итоге, не взяв на себя ответственность, советом, по предложению В.М.Ковтуненко, которое поддержали Ю.А.Сметанин, В.И.Драновский, С.С.Кавелин, И.А.Вдовиченко и др., было принято решение: направить диссертационную работу (на «растерзание») в ЦНИИМаш и чтобы там принимали решение о представлении диссертации к защите. Не скрою, что даже такой итог обсуждения придал мне уверенность в конечном для меня успехе. Дело в том, что в это время я заканчивал аспирантуру при ЦНИИМАШ, а, будучи аспирантом, я ежегодно отчитывался о ходе работы над диссертацией. Поэтому многие, в том числе и В.В.Вахниченко (мой сокурсник), были более осведомлены о решаемой мною проблеме, поддерживали меня и даже давали советы о возможных рациональных путях решения некоторых частных задач, за что я им искренне благодарен (факт об отношении ко мне в ЦНИИМАШе я в КБЮ скрывал).
Но и в ЦНИИМАШе этап предзащиты оказался весьма нервозным. И связано это был с тем, что с 1972 г. до конца 1975 г. ВАК при СМ СССР проводил кардинальные изменения в процедуре защит диссертаций: ежегодно изменялись (в сторону повышения) требования к оформлению диссертаций и т.п.
После первого обсуждения в КБЮ, в ЦНИИМАШ мне трижды «промывали косточки» «малые» ученые советы (отдела, отделения и комплекса) и после каждого обсуждения приходилось уже переплетенную диссертацию расшивать и в соответствии с новыми требованиями дооформлять (к содержанию работы замечаний практически не было). Кроме этого, так как решаемая мною проблема была в то время «нестандартной» (разработка и внедрение автоматизированного проектирования – одного из направлений кибернетики), то Ученый Совет ЦНИИМАШ потребовал от меня предоставить не менее десяти (хотя по положению достаточно было 5–6) отзывов от различных организаций-оппонентов, а в качестве головной организацией-оппонентом назначил как наиболее авторитетный, ведущий в ведомстве, НИИ-4 МО СССР.
Все, что требовалось, мною было выполнено и я был включен в список защищающихся под номером № 25 и ориентировочно защита диссертации предполагалась в 1977 г. Но неожиданно для меня в мае 1976 г. мне сообщают, что моя защита назначена на июнь 1976 г. А случилось так потому, что впереди стоящие списочные претенденты – москвичи, изучив новые Положения по защите, предложили мне в качестве «пробного» первому пройти «жернова новой машины», как единственному представителю «периферии».
Защита состоялась 11 июня 1976 г. Как она проходила – это отдельное повествование (достаточно только отметить, что она длилась более трех часов). Вердиктом Ученого Совета я был вознагражден.
Самыми важными для меня были два пункта решения Совета (голосование: за – 18, против – 0):
Признание моей работы одной из первых в СССР по разработке САПР и первой по созданию САПР унифицированного ИСЗ.
Присвоение мне ученой степени кандидата технических наук.
Пройденный мною путь от сформировавшейся задачи до защиты связан с некоторыми, особенно памятными для меня моментами.
1. Как инициатору предложения создания унифицированного ИСЗ мне поручили разработку ТЗ такого уникального космического аппарата и курирование ТЗ и ТУ на комплектующие его системы, узлы и агрегаты, обеспечивающие работу научной аппаратуры. Анализируя параметры комплектующих, я увидел закономерности связей между этими параметрами, которые, как показала работа над диссертацией, возможно описать математическими соотношениями. Мне эта идея понравилась, и я решил заняться этой проблемой. Своей «находкой» я поделился с В.М.Ковтуненко и Ю.А. Сметаниным и предложил включить в плановую работу КБ разработку математической модели ИСЗ. Они с интересом отнеслись к аргументации моих выводов, но включать эти работы в план отказались, ссылаясь на «перегруз» плана по основной тематике. Тем не менее, мне было предложено продолжить начатые исследования, отметив, как я запомнил их слова: «Твое предложение может быть темой хорошей диссертационной работы».
Так сформировалась тема моей диссертации.
2. По действующему в то время (1965 г.) положению ВАК при СМ СССР представлять диссертацию к защите могли только лица, окончившие аспирантуру.
Это и желание завершить начатое дело меня подтолкнуло к поступлению в аспирантуру. Принимая такое решение, я не предполагал с чем мне придется встретиться. В аспирантуре при КБЮ, куда я представил соответствующие документы, необходимые для поступления, мне дали понять, что шансы мои нулевые: «замахнулся» на проблему, которую одному не разрешить. Кроме этого, в КБЮ нет того, кто бы мог руководить разработкой темы. Этот первый «нокдаун» меня еще больше «разогрел».
И я, получив от руководства КБЮ, соответствующее разрешение (без него считалось нарушением режима секретности), подал документы в аспирантуру при ЦНИИМАШ.
Все складывалось хорошо. В июле 1966 г. сдал вступительные экзамены (кстати, при сдаче истории КПСС, я, как несколько позже узнал, написал шпаргалку будущему космонавту Ю.Рюмину) и прошел по конкурсу. Ученым советом тема моей диссертации была утверждена и меня должны были зачислить в аспирантуру. Согласно «Положению об аспирантуре» этот же совет определял и руководителя темы. Но случилось непредвиденное. Опять же, из-за «необычности» темы руководителя не смогли определить. И мне выдвинули условие – для зачисления я обязан найти руководителя сам. Условие показалось мне невыполнимым: если такой мощный институт не смог определить руководителя, то что я смогу один сделать. Я получил второй «шоковый удар». Но мое упорство и желание добиться своего помогли мне найти выход из положения. Я засел в спецбиблиотеку и начал «перелопачивать» всю имеющуюся там литературу. И вот в мои руки попал, как было видно из его состояния, никем не тронутый «Сборник статей», изданный в 1962 г. академией им.Ф.Э.Дзержинского. Мое внимание привлекла маленькая статья М.И.Копытова (д.т.н.), в которой рассматривались некоторые пути решения задачи автоматизации ПВО. И я решил обратиться к нему. Благо, что у меня по режиму проблем не было: я имел возможность пользоваться любой литературой и быть командирован в любую закрытую организацию бывшего СССР.
Впервые встретившись с генерал-лейтенантом, зав.кафедрой проектирования артиллерийских систем М.И.Копытовым и побеседовав с ним, после его слов: ”Я провожу исследования несколько другого направления, которое отличается от Вашего» я практически был нокаутирован, так как получил очередной «интеллигентный» отказ от руководства. Обратив внимание на мой унылый вид, он продолжил: «Но у нас на кафедре работает доцент К.Н.Фомин, который занимается решением задач, подобно Вашей. И хотя его исследования связаны с артиллерией, а не с космосом, но, я думаю, Вы с ним сможете найти общие интересы…».
С первых же минут разговора с К.Н.Фоминым, я понял, что ко мне пришла удача. После довольно-таки длительного (более двух часов) обсуждения моей задачи, он без колебаний дал согласие на руководство темой. Мы тут же составили план на все годы обучения в аспирантуре и определились с содержанием диссертации.
Помнится еще многое. Но об этом, при случае в следующих воспоминаниях.
 
|
