Вентлянд В.А.

ФИЗТЕХ 71-77

© Вентлянд В.А., 2020

Наш адрес: ruzhany@narod.ru

«Романс о влюблённом».

О Васе Тищенко я уже писал – мы с ним познакомились при заселении в общежитие. Отличительная его особенность: он достаточно долго прожил в ГДР в семье военного, приехал в Союз перед поступлением, жизни в СССР он не знал, многого не понимал. Раньше я не встречался с ребятами, которые провели за границей несколько лет. Сейчас я понимаю, что таких людей было достаточно много. Всё, конечно, зависит от того, сколько лет они прожили там, в каком возрасте попали туда, сколько лет после возвращения провели на родине, в каком окружении жили в ГДР, то ли в закрытом военном городке, практически островке нашей страны, то ли в общении с немцами, в реалиях социалистической страны ГДР. (В восточной Германии был достаточно высокий уровень жизни, в смысле материальных благ и демократических свобод.) Ещё Вася был симпатичным парнем, красивым: яркие глаза, даже чрезмерный румянец. Девушки должны были в него влюбляться. Все эти годы с первого курса Вася жил с Толиком Пуртовым – в этом ему повезло, иметь рядом такого друга, работящего, трудолюбивого, самоорганизованного.

В 1974 году в октябре на экраны страны вышел фильм «Романс о влюбленных» режиссера Андрея Кончаловского. Если честно, то фильм не произвёл на меня большого впечатления. Но он стал большим событием на советском экране. В нём много необычного. Фильм рассказывает о драматической судьбе простых людей, влюблённой пары. Меня поразила в фильме простота декораций, будничность, старая ржавая баржа, простые городские улочки, обычные дома, старые крыши, небольшие квартиры, где-то даже подчёркнутая почти нищета. Нет привычного киношного лоска, нереального блеска. При этом благоухающие зелёные заросли природы, или снежные равнины. В этом фильм поражает своей реалистичностью. Но герои фильма говорят не просто, а белыми стихами (это даже отталкивает в восприятии, но, наверное, оправдано с точки зрения задуманного авторами). В фильме много песен (10) и музыки – композитор фильма и исполнитель Александр Градский, и песни стали неотъемлемой частью фильма. Пожалуй, чтобы подчеркнуть, что фильм о простых людях, обусловлен выбор актёров на главные роли: Евгений Киндинов и Елена Коренева. Оба и выглядят внешне и воспринимаются как люди с улицы, как люди, живущие рядом. Особенно это относится к Кореневой – талантливая актриса, но она не обладала красотой кинозвёзд того времени Чурсиной, Фатеевой, Неёловой, сестёр Вертинских. Именно такой типаж больше подходит на роль Тани. Великолепен подбор актёров второго плана: Збруев, Конкин, Купченко, Громадский. И к этому ещё надо прибавить пол команды хоккейного московского «Спартака» во главе с Вячеславом Старшиновым (мой любимый хоккеист). Да, в фильме много необычного. В том числе роль патриарха советского кино Иннокентия Смоктуновского трубача, который и с сюжетом мало связан (конечно, со мной можно не согласиться в этом). Но это, своего рода душа фильма. Я назову три фильма конца 60-ых и начала 70-ых: «Влюблённые» (с Нахапетовым и Анастасией Вертинской), «Городской романс» (с Киндиновым и Марией Соломиной) и «Романс о влюбленных». Все три фильма о молодёжи, о любви, развивают по сути одну тему, дополняют друг друга. В «Романсе о влюбленных» есть один эпизод: мама купает свою дочь Таню в душе. Обнажённую. Безвинная сцена, она даже эротической не воспринимается. (Меня только смутило, что взрослая Таня – ей же не 5 лет – спокойно соглашается, чтобы её мыла мама.) Этот эпизод запал миллионам подростков и молодых людей в Советском Союзе. Они не раз ходили на повторный просмотр фильма. Многие были влюблены в экранный образ Тани. Тысячи ребят устремились в Москву с надеждой найти не Таню, а Елену Кореневу, с надеждой увидеть её, встретиться. Признаться ей в любви.

Наверное, я уже утомил своими рассуждениями о фильме. И причём тут Физтех?

В первые дни знакомства с Тищенко он поразил вопросом: «А почему у вас эротики нигде не купишь?» В новой для себя стране Вася выглядел наивным впечатлительным ещё мальчиком. Прошло более 3 лет учёбы, но на сколько он освоился на родине, на сколько принял мир, в котором оказался? Я не могу об этом судить, потому что не контачил с ним так близко. Знаю только, что он отправился в столицу – к героине фильма Лене Кореневой. У большинства ребят, отправившихся, как и он к своей героине, не было никаких шансов даже на мимолётную встречу. А Василий встретился и даже поговорил. Коренева – наш одногодок (если быть точнее, одногодок автора), это был первый значительный фильм в её карьере, первый, но ошеломляющий успех. И успехом она была обязана автору фильма, режиссёру, человеку, который предложил ей эту роль. Я читал рассказы женщин, которые принимали участие в работе над фильмом. По их свидетельству вся женская половина съёмочного коллектива, от актрис до гримёрш, костюмерш, уборщиц, от молодых до женщин в возрасте, была влюблена в режиссёра. (Я из этого всеохватывающего списка всё же убрал бы актрису Ию Савину, в фильме роль матери Тани, сверстница – Кончаловского, зная её характер, трудно представить её влюблённой в мэтра.) Режиссёр снимал фильм, ему важно было донести свои идеи всем, актёрам, операторам, декораторам – всем. Он рассказывал, показывал, объяснял, своей одухотворённостью заражал всех, и мужчин и женщин. Ничего удивительного в том, что женщины влюблялись в мэтра, не было, люди любят талантливых. У Елены Кореневой был роман с режиссёром, её слова: «не влюбиться в Андрея Кончаловского было невозможно».

Елена выслушала юного ещё мальчика (он так выглядел в её глазах), пусть с ангельской внешностью, говорил, что любит, обещал любить вечно. Но она же любит гения, а гений любит её. Кто может сравниться с Гением? Никто! У Василия не было никаких шансов. Роман актрисы с режиссером продлится три года. А потом Андрон уедет во Францию к своей жене француженки – он так хотел уехать из Союза.

А Вася уехал домой. В Днепропетровск.

Честно говоря, я думал, что Тищенко закончил физтех вместе с нами. И уже, когда начал писать эти хроники, не нашёл его среди выпускников 13 группы. Он выпал из моего поля зрения. Вася попал в больницу и ушёл с нашего курса. Увы, любовь бывает жестокой. (Я допускаю, что кто-то может не согласится с моей версией изложенного, но кто знает, кто может утверждать, какие причины лежат в основе тех или иных действий; изложенный вариант имеет право быть услышанным.)

А в 1974 году состоялась премьера ещё одного фильма «Свой среди чужих, чужой среди своих» режиссёра Никиты Михалкова, родного брата Андрона Кончаловского (уточнение для молодого поколения). Этот фильм мне понравился куда больше. Правда, не одному мне, этот фильм понравился очень многим физтеховцам, и не только физтеховцам.

Ещё о премьерах. 1975 год стал годом ещё одной звезды Советского Союза: Алла Пугачёва спела песню «Арлекино» и завоевала весь Союз. А появилась Алла раньше, в 1973 году она стала известной с песней «Посидим, поокаем».

Неожиданный случай.

На Физтехе есть корпус физико-технических лабораторий (КФТЛ) в районе Днепропетровского машиностроительного завода. Мы тоже там учились, воочию увидели настоящие ракеты. По ночам КФТЛ охраняли мои коллеги по два сторожа в смену. Сам корпус занимает не маленькую прилегающую территорию, окружённую высоким забором. Охранники размещались в проходной, небольшом здании. Во время дежурства надо было периодически обходить территорию по внутреннему периметру. На рассвете 1-го мая случилось невероятное: ребята услышали шум снаружи, открыли двери проходной и вышли посмотреть. Возле проходной к забору на высоте были прикреплены два красных флага в честь праздника. Одного флага не было: его невозможно было снять просто с земли – надо было залезть на забор и вытащить древко флага из трубы-крепления. Одному человеку это сделать было невозможно. Вдали шли к железнодорожному переезду две фигуры. Ребята взяли винтовку, полагалась охране на этом объекте, и бросились вдогонку. Даже один раз выстрелили в воздух. Но беглецы и вовсе побежали, убежали достаточно далеко – преследовать их дальше ребята не решились – вернулись на объект.

Что это было? Вероятно, это не было действием, направленным против власти. Скорее всего, простое хулиганство (может, кто-то решил разжиться бесплатным флагом). КФТЛ расположен в нежилом районе: рядом один завод, железнодорожный путь, трамвайный, а за ним забор другого завода Южмаша. Свидетелей происшествия не было.

В этом эпизоде ребята-охранники нарушили инструкцию: они не имели права вдвоём покидать объект, один должен был оставаться на посту. В результате обоих уволили. Кем-то их надо было срочно заменить. Вот меня и перевели на КФТЛ. Правда, нарушив при этом свою же инструкцию. На КФТЛ сторожили стрелки-охранники, на эту должность брали ребят, отслуживших в армии, то есть умевших обращаться с оружием. Я же не служил, и меня по их же инструкции не должны были переводить. Но перевели. Зарплата стрелка была на 10 рублей выше, но работы было несравнимо больше. В начале смены ещё работали сотрудники лабораторий, иногда засиживались допоздна. Уходя, сдавали ключи и пропуск (но объекты мы у них не принимали). А утром другие научные сотрудники приходили намного раньше своих коллег. Добавились дежурства днём в выходные дни. Дежурили вдвоём – было веселее, чем одному. Ещё на территории была собака, как бы наша помощница (правда, особой помощи я от неё не видел, может, ребята просто приютили), у неё были щенки, мы кормили и маму и подросших потом щенков. Остаток мая и июнь я дежурил на КФТЛ. А в июле, или даже в конце июня и у меня начался очередной стройотряд.

Стройотряд. «Олимпия-75».

Очередной стройотряд. Но ехать в этот раз никуда не пришлось. Имея рядом такую большую стройку, как строительство нашего студенческого городка, зачем было куда-то ехать? Да, мы не проходили собеседования, и конкурсного отбора не было, как в 72 году. Не было торжественных линеек с напутствиями, формы и значков. Но ведь не в этом суть. Мы работали на строительстве студенческого городка, организовал нас штаб стройки ДГУ. (Ну вот, опять я «задвинул» комитет комсомола университета.) Люди в отряде были все проверенные (или почти все). А командира и комиссара утверждал комитет комсомола, отряд был зарегистрирован и утверждён в областном штабе ССО. Правда, когда мы работали, я даже не знал, что командиром был Борис Вишневецкий и комиссаром Александр Пахомов (узнал уже в настоящее время). Это как в футбольном матче: хороший арбитр так судит игру, что его не заметно на футбольном поле, он не мешает играть футболистам. Вот и командир заметен был лишь объёмом личной работы, пожалуй, больше, чем у других ребят. Пускай у нас была всего лишь одна бригада, но бригада сплочённая, всего 11 человек: Борис Вишневецкий, Леонид Майский, Евгений Голубь, Александр Рысин, Юрий Иванников, Владимир Паламарчук, Илья Лукашов, Николай Гузь, Анатолий Пуртов, Александр Пахомов, Валентин Вентлянд. Костяк бригады – наша комната с 1-го курса. Илья Лукашов, Владимир Паламарчук и Юра Иванников ездили с нами в стройотряд в Тюмень. Коля Гузь работал с нами на БКБО на 3-ем курсе. Летом 75-го он организовал бригаду ловить рыбу на Дальнем Востоке, но у него сорвалась поездка – бригада уехала без него, а он подключился к нам. Толя Пуртов, язык даже не поворачивается назвать его новичком (вообще, у меня остались впечатления, что с Толиком я работал в нескольких стройотрядах, но нет – только в 75-ом). И Саша Рысин. На первом курсе Саша отказался подавать документы на стипендию в пользу более нуждающихся студентов (без финансовой поддержки родителей). Отец Рысина занимал высокий пост в «КБЮ», денег в семье хватало. Но Саша решил сам заработать деньги на стройке. У Саши были проблемы с учёбой, с дисциплиной, но в отряде он работал наравне со всеми, претензий к нему не было. К работе Саша относился серьёзно. Пахомов Саша. Роста выше среднего, достаточно полный, круглолицый, добродушный – у него был редкий дар с первых минут располагать людей к себе, нравился многим. Во время стройки к Саше приходила его девушка (то ли невеста, то ли уже жена), худенькая, стройная, в фирменных джинсах (тогда это было редкостью). Люся стояла наверху котлована, а я вспоминал слова так полюбившейся мне песни (я её долго не мог записать себе): «Всё тебе, нищий, Всё я отдам, Кроме моей Люси». (См. прим.²⁷.)

Работали мы на строительстве спорткомплекса – весьма сложное многофункциональное сооружение. Увы, готового здания я так и не видел. А по чертежам сложно было судить об окончательном виде комплекса, тем более что чертежи у нас были подвальных этажей, и то частями. Основной составляющей комплекса, его центром – был бассейн. Летом 75-го мы бетонировали фундаменты всего здания. Наша бригада была основной рабочей силой на стройке этого объекта. Кроме нас на объекте работали крановщицы, кажется, две (а может и одна) девушки, да электрики. На объекте было много электрических агрегатов, башенный кран, сварочные аппараты, вибраторы, освещение и т.д. Однажды я решил залезть на кран – крановщицы не было. Забрался на приличную высоту, башню сильно раскачивало, кабина закрыта – из кабины посмотреть не смогу, и я спустился вниз. Да, в крановщицы идут смелые девушки. Ещё прораб Алманов Дмитрий Спиридонович (уже в настоящее время его фамилию назвал Борис). В оперотряде университета у нас был Васо Алманов с физфака. Я видел Васо вместе с братом: смуглый, в белоснежной рубашке, Васо сказал тогда, что брат прораб. Мир тесен. Но на стройке я его не узнал (белоснежной рубашки не было, правда, по работе я с ним мало общался). Агитировать нас особо не надо было, контролировать тоже – работали на совесть. Главное – своевременно обеспечить стройматериалами. Работали с 8:00 по 10 часов, иногда больше. Воскресение – выходной. Обед в столовой. В обеденный перерыв с рабочими играли в домино, чаще мы играли в паре с Борисом – взаимопонимание было лучше, но с другим тоже играли.

Обеденный перерыв. Из газет не пилотки, а оригинальные кепи (прямо оригами).

Вечерних перекусов, какие были на строительстве БКБО, не было. Сама работа заключалась в подготовке площадки, монтировании арматуры с использованием сварки или вязки проволокой (каркас из арматуры), установке опалубки, и, собственно, заливке (укладке) бетона, уплотнение его с помощью вибраторов. После заливки и вибрирования (уплотнения) бетона необходимо ещё позаботиться об условиях его созревания, летом – не дать ему высохнуть и защитить от возможных осадков. После всего снять опалубку. Главным плотником был Толик Пуртов. Сварщиками, наряду с опытными Борей, Лёшей, Володей, были Коля (у него уже был опыт), Илья и Саша Рысин (осваивали профессию сварщика на стройке). У Володи Паламарчука была брезентовая роба сварщика (у других не было). Летом в жару после продолжительной сварки он делал короткие перерывы (кажется, он не курил): скидывал брезентовую куртку и проветривал своё мускулистое тело. Я довольствовался ролью подсобника, при сварке – часто требовался помощник. Бетонировать могли все. Ещё такелажниками (обучались, сдавали экзамены, получили удостоверения) у нас работали Борис и Саша Пахомов, но это кроме остальной работы. При этом важно было хорошо высыпать бетон из подвешенной бадьи в опалубку. Лучше о работе «расскажут» снимки.

Выходной.

Был какой-то повод – увы, не помню, какой. Мы втроём, студент А, студент Б и я, отметили его в общаге – выпили, не больше бутылки. Прекрасный тёплый день, и мы пошли в парк. Студент А умел выпивать, в смысле пил и оставался трезвым. А в этот раз его немного разобрало: может, повод был связан как-то с ним, и он решил отметить с нами. Мы шли по аллеям, а наш друг решил поделиться радостями семейной жизни: «Моя Валюха, б., классная баба, б. Она, Валюха, б., для меня всё сделает, б.». И дальше он продолжал хвалебную речь о своей молодой жене, но при этом использовал слово, которым чаще ругают, а не хвалят. Мы со студентом Б следили, чтобы студент А не вошёл в раж и не стал «восхвалять» слишком громко. И убедили его вернуться в общежитие. Таким друга я раньше не видел. Удивительно, как люди могут использовать разные слова.

Баня. (Анекдотичный случай?)

Жену отправил на каникулы к родителям. Сам жил в общежитии. Летом в общагах душ не работал. Воскресенье – выходной и я по воскресеньям ходил (нет, уже ездил) в баню ниже Федосеевских казарм на проспекте Гагарина. Ходил в общий зал. Но каждый раз находился старик, который просил меня помыть ему спину. Народу полно, а просят каждый раз меня (может, чувствуют, что я им не смогу отказать). Если кому из родственников, то, не взирая на возраст, без проблем, пожалуйста. А чужим людям... В бане есть отдельные кабинеты с ванной – мы с женой даже сходили раз, пользовались, правда, только душем. Но это дорого (для студентов). Есть душевые в виде отдельных кабинок, отгороженных стенками: снизу и сверху выше двух метров стенки нет. И эти душевые дешевле. Моюсь – довольный. И вдруг слышу голос. Сверху из-за перегородки, это ж туда забраться надо было суметь, голова просит, помой спинку. Чёрт! И тут. Ладно, иди, впустил. Заходит мужик, ниже меня, но старше возрастом, и волос на груди, на спине много. Мочалку протягивает, намыленную. Становится, наклонившись. Я беру мочалку, а он меня боком как-то подталкивает, я уже почти в углу, а он становится ко мне, сами догадаетесь каким местом.

Слов, чтобы выразить свои чувства, у меня нет, а год назад я дал себе слово, что материться не буду (после того, как Бекиша старшего исключили из университета). Провёл мочалкой пару раз по спине – хватит с тебя – протягиваю мочалку. Он смотрит на меня: «А может я...» Наверное, я на него так посмотрел, что он всё понял без слов, и мгновенно испарился. Вместе с мочалкой.

На следующий день рассказываю Боре и Леониду о бане. Лёня:

– Надо было его послать! На три буквы!

– Так он же сам пришёл.

– Куда?

– Ко мне. На три буквы.

– Да ну тебя, – отмахнулся Лёша.

Скажете, анекдотичный случай. Но, вообще-то, мне было не до смеха.

В те времена очень мало говорили, писали о взаимоотношениях полов (точнее, вообще ничего не было об этом). Я, конечно, слышал об отношениях между мужиками в тюрьмах. Но то же в тюрьмах.

Изменить жене можно по-всякому.

Но в баню ходить я продолжал.

Автокрановщики.

Башенного крана на всю ширину здания не хватало. И на периферии здания нам бетонировать помогали два автокрановщика. Работали через день. Старший, дядя Коля, низенького роста, с большим бугристым красным носом. Глянешь на его нос – и сразу делаешь вывод «алкаш». Но пьяным на стройке у нас ни разу не был замечен. Может потому, что пьяным на кране нельзя работать. И дядя Коля это прекрасно понимал. По его рассказам в годы ВОВ он обучался в школе, вместе с известным разведчиком Николаем Кузнецовым. Их кровати стояли рядом. После войны получил образование и работал главным прокурором в какой-то автономной республике Российской федерации. Но из-за несогласия с выносом тела И.В.Сталина из мавзолея положил партбилет и естественно ушел с должности. После чего переехал в Днепропетровск и пересел на кран. Постоянно курил перерезанные пополам сигареты «Нищий в горах», то бишь «Памир», для чего использовал мундштук. А ещё он сильно матерился, ни одного предложения без матерного слова.

Второй, дядя Миша, или просто Миша. Моложе, полный, круглолицый. Он часто улыбался, из глаз излучалось добро и какое-то тепло. Как-то мы спросили у дяди Коли: «Что, Миша не материться?» «Миша – баптист, совсем не матерится». Если при нём кто-то не сдерживался в выражениях, то он в который раз повторял: «Не буде з тебе путнього старика». Михаил жил где-то рядом на посёлке, в их семье было шестеро детей. При этом Михаил был ещё молод. В обед кто-то из детей приносил отцу в узелке обед.

Вот таких два антипода крановщика. Оба работали хорошо.

Перед самим поступлением на физтех я окончил курсы автокрановщиков. Конечно, не работал. Во время обучения мы тренировались на бетонных блоках. Хотелось попробовать в реальности. Но я так и не осмелился попросить у них.

К концу лета мы забетонировали все фундаменты. Сколько мы получили, я не помню. Заплатили нам даже больше, чем рабочим-бетонщикам, но работали мы аккордно, без выходных суббот. Зарплата была выше, чем в стройотряде в Тюмени. Кто-то мог в Тюмени и больше заработать, но это как получится. Ребята в бригаде остались довольны. Так стоило ли куда-то ехать?

Увы, не всё было так гладко, как получилось у меня. Слово Борису Вишневецому.

Вначале мы бетонировали ленты (ростверки). Точно помню, что было 10 лент. Потом обратная засыпка ростверков, самосвалами завозили глину и бульдозером планировали. На лентах уже бетонировали колонны, на которые будет опираться сама чаша бассейна. Всего колонн было 50, а может и 60. С восточной стороны спорткомплекса, со стороны балки в том году башенного крана не было. Бетон подавался автокраном К161 (на базе автомобиля «Краз»). Во время бетонирования одной из колон бетонщик стоял на верху, на распорках опалубки. Его задачей было принять бадью, направить и высыпать бетон в опалубку колонны. В том месте глина оказалась рыхлой, одна из опор автокран (аутригер) не попал на бетонную ленту. При повороте крана и опускании бадьи центр тяжести переместился, грунт под опорой просел, кран наклонился и потянул бадью, которая при падении зацепила распорки опалубки и рухнула вниз. Принимающий сверху не остался безучастным, он потерял равновесие (опора ушла из-под ног), но не потерял координации и вслед за бадьёй спрыгнул вниз.

– Ты не помнишь этого факта?

– Абсолютно не помню.

– Странно, что ты его не помнишь. Слава богу, что твоя траектория и траектория бадьи не совпали. А иначе, может быть, сейчас некому было писать эти, как ты их называешь, хроники.

* * *