 |
|
 |
|
|
|
|
В.В. Кирилин Воспоминания бывшего командира 38 ракетной дивизии |
Инженерно-техническая служба (ИТС) Служба организовывала и обеспечивала предоставление всех видов коммунальных услуг, техническую эксплуатацию и ремонт не только зданий и сооружений казарменно-жилищного фонда и коммунальных сооружений, но и всех специальных объектов дивизии. Ее то подчиняли заместителю командира дивизии по тылу, так как квартирно-эксплутационное обеспечение относится к виду тылового обеспечения, то переподчиняли непосредственно командиру дивизии, и начальник ИТС становился по должности помощником командира соединения «де-юре», «де-факто» оставался в подчинении заместителя командира дивизии по тылу. Справочно: В составе тыла инженерно-техническая служба дивизии находилась с 1979 по 1995 год. У этой чехарды с переподчинением были свои плюсы и минусы, но командир дивизии должен был управлять этой службой непрерывно. Баранов Борис Николаевич в те времена был начальником инженерно-технической службы армии. У меня с ним сложились хорошие товарищеские отношения. Разбираясь с причинами аварии в системе тепловодоснабжения зимой 1975 года, когда при остановке работы котельной из-за неуверенных действий начальника инженерно-технической службы подполковника Михейкина решение на слив теплоносителя было принято с опозданием, что привело к размораживанию систем отопления практически на всех объектах 10-й и 6-й площадок, я узнал, что аналогичный случай был и зимой 1969 года, с теме же последствиями. Зимой 1969 года была очень низкая температура в течение длительного времени и в верховьях Ишима, в нескольких местах река промерзла до дна. К этому времени вторая очередь водозабора из артезианских скважин не была построена и водоснабжение было прекращено, котельная прекратила работу, а решение на слив теплоносителя было принято с опозданием. Отличие этих аварий было в том, что при ликвидации последствий аварии 1969 года на объектах достаточно было сил и средств строительных организаций, а в 1975 году их просто не было и ликвидацию последствий аварии пришлось проводить силами и средствами дивизии. Думаю, что определенная степень ответственности лежала и на командирах дивизии. И Сахаров М.Ф., и Плотиников Ю.И. в обоих случаях в должностях находились непродолжительное время и достаточного опыта в решении таких проблем не имели. Перед моими глазами постоянно стояли результаты размораживания военного городка зимой 1975 года и объем работы, которую пришлось выполнить, чтобы ликвидировать последствия. Этой работой в 1975-1976 году руководил лично Плотников Ю.И., а я принимал участие в решении отдельных задач, поэтому проблемы, стоящие пред службой, начали меня беспокоить только к концу 1976 года, когда был назначен командиром дивизии. Мне повезло, что подготовка объектом дивизии к зиме 1976-1977 года прошла под руководством Юрия Ивановича, да и в начале отопительного сезона до середины декабря он находился в дивизии почти постоянно. Справочно. Особенности теплоснабжения объектов 38 ракетной дивизии заключались в том, что котельная высокого давления на топочном мазуте с пятью котлами ДКВР-20/13 была расположена на территории хозяйственно-складской зоны — на пл.10-Б. (Здесь необходимо отметить, что ДКВР-20/13 — одна из самых неудачных моделей котлов этой серии, которая не нашла широкого распространения не только в войсках, но и на «гражданке», так как требовала предельно жесткого соблюдения воднохимического режима и профессионального обслуживания. Такие котлы совершенно не подходили для эксплуатации личным составом, особенно в наших условиях — при жесткости исходной воды, значительно превышающей нормальные показатели). При этом, основные тепловые нагрузки - жилой городок с одной стороны, объекты трб, ртб и гсм — с другой, располагались на расстоянии 3-5 км от котельной. Помимо этого, пар от котельной использовался для производственных нужд — на банно-прачечном комбинате и хлебопекарном комбинате, а также для разогрева мазута в 4-х наземных металлических резервуарах объемом по 3 тыс.м. куб. каждый и масла для обеспечения работы 4-х энерговагонов (мощностью по 1 МгВт каждый). До строительства новой котельной, которая бы приняла на себя нагрузки объектов трб, ртб и склада гсм, дефицит тепла не позволял наладить нормальные условия жизнедеятельности дивизии. Обстановка с теплоснабжением усугублялась тем, что в городке была применена так называемая открытая система теплоснабжения. А так как тепловые узлы в подвалах жилых домов нормально не функционировали, одна и та же вода подавалась и на радиаторы отопления, и в краны горячей воды. Поэтому, когда в вечерние часы, особенно в выходные и праздничные дни начинался максимальный водоразбор, постепенно из-за падения давления, остывали батареи. В условиях дефицита тепла, открытого водоразбора горячей воды, а также многочисленных утечек, крайне сложно было обеспечить обработку воды на котельной до нормативных параметров. Жесткость исходной воды почти в 1000 раз превышала показатели питательной воды, которую разрешалось подавать в котлы. Для размягчения воды до требуемых параметров использовалась поваренная соль, годовой расход которой составлял свыше 2 тысяч тонн, при этом наибольшие нагрузки на химводоподготовку приходились на наиболее холодный период. Зимой личный состав оэрб круглосуточно долбил напитанную дождями и смерзшуюся, превратившуюся в камень соль, однако, зачастую вода до нормативных параметров не доводилась и как следствие — зарастали накипью котловые трубы и бойлеры (паровые подогреватели), забитые трубы выходили из строя, нечем было достаточно нагревать воду, поэтому увеличивался ее расход и т.д. Такой замкнутый порочный круг и приводил к тому, что каждый отопительный сезон превращался в битву за выживание. При этом, несмотря на то, что дивизия располагалась на широте Лондона, климат в Тургайских степях был резко континентальный, нормативная продолжительность отопительного периода составляла 220 суток, а расчетная температура наружного воздуха в наиболее холодный период -36°. Кроме того, целый комплекс мероприятий приходилось реализовывать в летний период, когда котельная минимум на 30 суток полностью останавливалась на ремонт. В этот период на оэрб возлагались задачи по эксплуатации 3-4 временных котельных как для обеспечения паром производственных нужд, так и для работы. столовых, помывки личного состава, а также офицеров, прапорщиков и членов их семей. Какие проблемы стали видеться более четко? Отопительная система была неустойчива к воздействию внешних факторов, связанных с перерывами в энергоснабжении и подаче холодной воды на котельную: — оборудование котельной было изношено, техническое состояние котлов критическим; — система водоснабжения, предназначенная для обеспечения жизнедеятельности дивизии водой, в необходимых количествах и требуемого качества с этими задачами справлялась с трудом. Квартирно-эксплуатационная часть (КЭЧ) без оказания помощи личным составом дивизии со своими функциональными задачами не справлялась, так как рабочими по штату была укомплектована плохо. Какие задачи необходимо было выполнить, чтобы разрешить эту проблемную ситуацию? Первая. Необходимо было принять решение, что же делать с котельной. Было несколько вариантов. Первый заключался в том, что можно было в здании существующей котельной смонтировать еще один котел, благо свободное место для этого было. Но это не решало проблему обеспечения теплом нескольких временных городков военных строителей. Мы считали, что целесообразнее было бы построить еще одно здание, в котором смонтировать три котла. Для выбора и обоснования нужно было провести сложные технико-экономические расчеты, расчеты проводило отделение капитального строительства (ОКС), начальником которого был подполковник Ананьев В.М. После долгих обсуждений на всех уровнях с участием генерал-полковника Шестопалова Н.Ф. в конце 1977 года было принято решение о строительстве новой котельной, которую приняли в эксплуатацию только в конце 1979 года. Все это время ощущался дефицит тепла. В летний период ежегодно по одному котлу выводилось в капитальный ремонт, а на двух проводился средний ремонт, с условием того, что к началу отопительного сезона не менее трех котлов будут готовы К эксплуатации. Вторая. Не менее сложной задачей оказалось принятие решения по системе водоснабжения и выполнению этого решения. В летний период разбор холодной воды в дневное время резко возрастал, существующая система с таким разбором не справлялась и зачастую вода на 4-5 этажи в жилых домах поступала только в ночное время, а в перспективе намечалось строительство еще не менее восьми домов. Дизентерия ежегодно трепала личный состав дивизии с середины мая до середины августа, медики связывали это с низким качеством воды. На водозаборе часть воды в летний период после очистки и фильтрации поступала в систему водоснабжения из Ишима. Нужно было разобраться в состоянии системы. Проектная водонапорная башня не функционировала, в системе не хватало давления, чтобы заполнить емкость для воды. До строительства водонапорной башни подача воды на жилой городок должна была осуществляться из резервуара для воды насосами, как бы выполняя функцию станции второго подъема. Но эта система была сознательно выведена из эксплуатации, а в резервуаре для воды было устроено бомбоубежище. Водопровод с водозабора до жилого городка проходил через Державинск, в нем существовало около двадцати врезок для разбора воды, хотя в проекте была предусмотрена только одна — для водоснабжения больницы. Когда и кто принимал решения на остальные врезки, разобраться было трудно, а попытки их ликвидировать успеха не имели. Руководство города этому яростно сопротивлялись. Обострять же отношения с местным населением было нецелесообразно.
В этих условиях выход виделся таким: — для того, чтобы исключить забор воды из Ишима, предусмотрев такой забор только в аварийных ситуациях, нужно было пробурить несколько скважин на противоположном берегу Ишима (проектные изыскания были проведены и подтверждали наличие запасов воды); — спроектировать и проложить новую нитку водовода минуя Державинск; — построить новую станцию второго подъема, восстановив целостность имеющегося резервуара для воды; — восстановить также и функционирование водонапорной башни; — для полива деревьев и кустарников построить отдельный водозабор непосредственно из Ишима, проложить водопровод до городка и создать систему разлива воды. Справочно. Особенности водоснабжения объектов 38 ракетной дивизии Комплекс водозаборных сооружений находился примерно в шести км выше по течению реки Ишим от военного городка. Между водозабором и военным городком располагался Державинск, по окраине которого проходил основной магистральный водопровод. Вторая нитка водопровода огибала Державинск и через вертодром проходила к потребителям трб и ртб. Затем две ветки поворачивали навстречу друг другу и соединялись в районе котельной. От второго магистрального водовода был проложен водовод в позиционный район первого полка. Водоснабжение каждого полка имело свои особенности, так например, водоснабжение позиционного района третьего полка осуществлялось с водозабора, который находился в позиционном районе пятого полка. На водоводе была смонтирована насосная станция второго подъема. Таким образом, с обеих сторон основной потребитель воды - котельная - являлась последней точкой. При этом на котельной насосы исходной воды буквально высасывали воду из водоводов. Однако в силу своего расположения при любых перебоях в работе, как водозабора, так и магистральных водоводов, в первую очередь страдала котельная. Сам по себе комплекс водозаборных сооружений являлся в Тургайских степях уникальным сооружением, но при этом был мало приспособлен для эксплуатации личным составом оэрб. В состав водозаборных сооружений входили: — береговая насосная станция для забора воды из реки Ишим (до ... всей воды); — блокфильтровальная насосная станция, предназначенная для очистки и обеззараживания воды (очистка с использованием фильтров с кварцевым песком и осветлителей воды — в период паводка методом коагуляции с добавлением сернокислого алюминия, гипосульфита натрия, обеззараживание - с использованием жидкого хлора); — водозабор «Северный» в составе 9 артезианских скважин, расположенных в охранной зоне станции. Позднее, еще выше по течению (порядка 6 км) был построен водозабор «Южный» в составе 6 артезианских скважин. Производительность этих скважин была почти в два раза больше, чем скважин водозабора «Северный». Недостатком же была их удаленность и ненадежность энергоснабжения. К тому же в период паводка территория вокруг водозабора полностью затапливалась, поэтому смену почти на 1,5 месяца приходилось снимать и прекращать дежурство. Положение с водоснабжением котельной стабилизировалось только после ввода в эксплуатацию в обход Державинска обводный водовода, а также после полной замены с увеличением диаметра 1го магистрального водовода, проходившего через вертодром и трб. Довольно сложные работы по реконструкции существующих систем водоснабжения необходимо было провести и в позиционных районах полков. Нужно было также предусмотреть подпитку котлом котельной в аварийных ситуациях из пожарной емкости. Справочно: Предложение начальника тыла дивизии полковника Шевякова М.И. Для тушения пожара на мазутонасосной станции и резервуаров хранения мазута было предусмотрено две системы: система пенотушения, к рассматриваемому периоду уже полностью выведенная из строя и существовавшая только на бумаге, и система тушения водой. Вторая система состояла из насосной станции, резервуара объемом 1500 м.куб и водопровода — пожарного кольца вокруг мазутного хозяйства. К описываемому периоду насосная станция была разукомплектована, соответственно система не работала. По предложению полковника Шевякова М.И. пожарное кольцо завязали на котельную, резервуар — откачали и очистили, насосную станцию восстановили. Буквально через год глубокой зимой случилась тяжелая авария на водозаборных сооружениях, прекратилась подача воды и только благодаря резервной системе в течение 6-ти часов работа котельной обеспечивалась из пожарного резервуара, система теплоснабжения городка была спасена. Михаил Иванович обладал очень практичным подходом к решению на первый взгляд совершенно неразрешимых проблем, поэтому с его помощью на коммунальных объектах дивизии было реализовано множество других идей, способствовавших безаварийной работе оборудования. Так, уже после ввода в эксплуатацию второй мазутной) котельной, расположенной на значительном удалении от мазутотонасосной станции, по его предложению была реализована система аварийного топливоснабжения (на дизельном топливе), которая, по крайней мере дважды, выручала в серьезных аварийных ситуациях. Система водоснабжения в целом требовала капитальной реконструкции, для этого требовались значительные средства и привлечение ресурсов УИРа. Вместе с начальниками ИТС и ОКСа мы разработали замысел такой реконструкции, а реализовывали его отдельными решениями, которые утверждал или генерал-полковник Шестопалов Н.Ф., или начальник ГУСС генерал-лейтенант Вертелов К.М. там, где необходимо было привлекать силы и средства УИРа. Отдельные работы мы выполняли собственными силами. Третья. Естественно система водоснабжения требует и системы канализации. Приходилось лично разбираться и с ней. Канализация от зданий и сооружений была спроектирована и выполнена в самотечном варианте, а затем с помощью четырех фекальных насосных станций канализационные воды поступали в напорный коллектор. Одна из четырех станций не работала, несколько лет был неисправен насос, а на другой станции не работала автоматика, и насос включали время от времени. По этой причине подвалы жилой зоны городка были подтоплены, а канализационные трубы забиты. Требовалось срочно восстановить насосные станции, приобрести лебедки и тросы для того, чтобы «проершить» систему. Работы по восстановлению функционирования системы канализации в проектном варианте необходимо было выполнять собственными силами. Здесь имелись определенные трудности. Однажды, во время вспышки дизентерии в совхозе имени Н. Гастелло, жилой поселок которого располагался ниже по течению Ишима, представитель санэпиднадзора области предъявил нам претензии на качество сточных вод после их очистки на комплексе очистных сооружений нашего городка. Вместе с врачом-эпидемиологом дивизии майором Соколом В.Г. стали разбираться с этой проблемой.
Оказалось, что представитель санэпиднадзора области мягко говоря, лукавит. Пробы воды в Ишиме он действительно брал в реке ниже сброса сточных вод нашего городка Но вода, взятая в Ишиме выше сброса, имела параметры еще более худшие. Ишим не справлялся с очисткой сточных вод города Державинска. Этот случай заставил меня детально разобраться с технологией очистки сточных вод, которая по разным причинам иногда нарушалась. Когда же Сокол В.Г. в очередной раз доложил мне об отклонении параметров сточных вод от ГОСТа, причины стали понятны. Начальнику ОКС была поставлена задача разработать план реконструкции комплекса очистных сооружений (КОС) с учетом строительства новых жилых домов. Требований по разработке экологического паспорта дивизии в то время еще не было, но с экологическими проблемами сталкиваться приходилось постоянно. Ликвидацией остатков строительства и рекультивацией земли занимался ОКС, инженерная служба и оббо. Но были проблемы, которые должны были решать инженерно-техническая служба и оэрб. Однажды, весной 1978 года, контролируя ход строительства нового здания котельной, я увидел картину, которая меня поразила: на поверхности зеркала мазута, находящегося в котловане, билось несколько уток. В вечернее время небольшая стая уток приняла котлован с мазутом за водоем, села на него, а взлететь уже не смогла. Начальник ИТС и командир батальона подобную картину наблюдали неоднократно и до этого случая. Этот же случай помог более четко осознать еще одно слабое место в работе котельной. При сливе мазута из железнодорожных цистерн при низких температурах для его разогрева применялся пар, зачастую так называемый мокрый пар. Конденсат воды вместе с мазутом закачивался в емкости для хранения мазута. В зимних условиях, когда такой мазут подавался в котлы, они переставали работать. Начальник смены котельной принимал решения часть мазута сбрасывать на рельеф. Эта технология применялась довольно длительное время. Мазутоловушки были переполнены, в котловане находились десятки тонн мазута. Для того, чтобы эту «технологию» изменить, нужно было предпринять ряд организационных мер. Поставить задачу начальнику службы ГСМ добиваться более ранних сроков поставок мазута на объект. Ужесточить контроль за сливом мазута из железнодорожных цистерн. При необходимости сброса мазута на рельеф решение принимать начальнику ИТС лично контролировать сам процесс. Мазутоловушки очистить, мазут из котлована откачать. Но это оказалось технически невыполнимо, так как не было соответствующей техники. За все лето мы сумели откачать всего несколько тонн мазута и осенью командир батальона, никому не докладывая, принял решение мазут в котловане выжечь. Для безопасности привлечь две пожарные машины. Но опасность заключалась в другом. Для выжигания мазута была устроена земляная ловушка меньшего объема. О намерениях выжечь мазут начальник ИТС конечно знал, так как для устройства ловушки была задействована инженерная техника оббо. Однако при выгорании мазута в ловушке огонь перебросился на основной котлован, а над ним проходила высоковольтная линия электропередачи и пламя достигало проводов. Расчеты пожарных машин пытались сбивать пламя, но не смогли. Мазут выгорал несколько суток, столб черного дыма был виден за десятки километров. Пришлось объясняться с руководством области и района. Нас спасло только одно - существовала высокая степень опасности прорыва мазута во время паводка в Ишим, а случаи прорыва мазута в реку уже были, и руководство области и района об этом знало. Основным элементом системы ИТС был отдельный эксплуатационно-ремонтный батальон. С командиром этого батальона подполковником Бессоновым Иваном Федоровичем проработал мало. Вскоре на эту должность был назначен майор Засядивко Василий Иванович. У него был сложный характер, в отношениях с ним нужно было проявлять определенную осторожность, но это был человек дела, получив задачу и уяснив ее, не требовал контроля. В нем я был уверен. Солдаты батальона доверяли ему. Заместителем командира батальона по политчасти был майор Сундуков Е.П., прекрасный офицер, ветеран дивизии начавший службу в соединении солдатом еще в 1965 году. Батальон был сложнейшей организацией. Личный состав нес службу на водозаборе с блоком фильтровальных станций, котельной, комплексе очистных сооружений. В составе батальона была железнодорожная рота. Справочно: Фактически большую часть ремонтных работ на жилых домах, в том числе и сварочных, выполнял личный состав эксплуатационно-ремонтной роты, которая входила в состав оэрб. При этом нужно иметь в виду, что большая часть личного состава батальона была непригодна к службе в рэзм по морально-деловым качествам и по этой причине переводилась из полков служить в этот батальон. Тем не менее, по воинской дисциплине батальон отличался в лучшую сторону. В батальоне большое внимание уделялось обучению личного состава по специальности. Была создана хорошая учебно-материальная база, пожалуй, лучшая из всех аналогичных в армии. Я часто бывал на объектах батальона, хорошо знал личный состав. Необходимо было, помня уроки зимы 1974-1975 года, уделять большее внимание устойчивости и управляемости системы тепловодоснабжения и энергообеспечения. Наиболее сложным объектом была, конечно, котельная и это было самое уязвимое место в инфраструктуре городка. Я хорошо изучил причины, которые привели к размораживанию городка. Лично провел несколько противоаварийных тренировок, по их результатам было принято решение на отопительный сезон водозабор обеспечить подвижной электростанцей (ПЭС) и держать ее в десятиминутной готовности к запуску. На воздушной линии энергопередачи от распределительной подстанции к БФС во время «шайтанов» очень часто происходило короткое замыкание и отключение фидеров. При вводе в эксплуатацию насосной станции второго подъема все электросети была предусмотрена возможность подключения ПЭС. Работу ПЭС обеспечивали расчеты ГЭО (группы энергообеспечения) трб. Я хорошо усвоил, при каких значениях наружной температуры воздуха и температуры теплоносителя в обратной трубе необходимо принимать решение на слив теплоносителя. Какие силы и средства к этому привлекать и как ими управлять. Спал зимой дома, буквально сунув ногу в радиатор батареи отопления, а под рукой стоял телефон дальней связи. Как только начинала снижаться температура батареи, снимал трубку, и телефонистка, не спрашивая меня, соединяла с диспетчером котельной. В январе-марте в отпуск не ездил, и только на очень короткое время выезжал на мероприятия, проводимые командующим армией. Помню, были сборы в Карталах. Ночью звонит мне жена и говорит: «Валера, батареи остывают уже несколько часов. Я удивлен и обеспокоен, почему по линии дежурной службы никто меня не проинформировал. Вызвал на связь заместителя по тылу полковника Шевякова М.И., а потом и начальника политотдела подполковника Морозова А.В. Шевяков пытался меня успокоить, докладывая, что обстановка находится под контролем. Но чувство беспокойство не проходило. В 4.00 я разбудил командующего, доложил обстановку и спросил разрешения уехать. Разрешение получил, но и из-за начавшегося «шайтана» в дивизию добрался только через сутки. Обстановка с теплом до кризисной не дошла, но научила многому, так как система отопления оказалась на грани слива. Произошло это из-за несогласованных действий диспетчерских служб. Пропало напряжение в государственной энергосети. Из-за асинхронности дизель-генераторов на резервных энергопоездах на железнодорожных платформах полную нагрузку они не взяли, при этом сгорел фидер на распределительной подстанции, питающий котельную. Энергодиспетчер, полностью уяснив ситуацию, убедил диспетчера котельной в том, что в течение 30 минут питание на котельную будет подано. Котлы были отключены, но подать электроэнергию за 30 минут не удалось, и только после этого последовали доклады. Принятыми усилиями котельную запитали от ПЭС. Разбор ситуации был проведен со всем личным составом, который привлекался к несению службы на этих объектах. Обоих диспетчеров пришлось строго наказать. Больше таких критических моментов, к счастью, не было. Служба эффективно реагировала на любую ситуацию. Нужно отметить еще одну особенность эксплуатации инфраструктуры городка. Директивные документы требовали провести передачу на баланс КЭЧ котельную, водозабор с БФС и КОС, но в тех условиях это невозможно было сделать. Набрать обслуживающий персонал до полного штата руководство КЭЧ не могло, просто не было желающих. Эксплуатацией этих объектов продолжал заниматься батальон. Передача же понижающих электроподстанций местным сетям привела, к сожалению, к печальным результатам. Административные должности в КЭЧ были укомплектованы полностью, а рабочих не хватало. В оэрб был создан нештатный взвод для КЭЧ, в парко-хозяйственные дни в помощь ему выделялся личный состав от частей. Все объекты жилой зоны были закреплены за частями. Командиры частей по понедельникам перед разводом докладывали мне о проделанной работе в присутствии начальника ИТС и начальника КЭЧ. Оперативно рассматривались вопросы, решение которых требовало дополнительного выделения личного состава в течение недели. Некоторые работы относились к категории опасных, нужны были знания, чтобы в полном объеме выполнять требования статьи 57 Устава внутренней службы. Как единого документа — общих требований безопасности в то время еще не было. Приходилось консультироваться со своими подчиненными, к счастью, это были грамотные, добросовестные и ответственные офицеры. Руководил службой подполковник Шумаков Н.И., его заместителем был майор Иванцов В.Г. После убытия подполковника Шумакова к новому месту службы, Иванцов был назначен начальником ИТС. С ним вместе я проработал вплоть до назначения меня на должность заместителя командующего армией. Начальником КЭЧ был майор Митясов В.А., его заместителем — старший лейтенант Эндзинь П.П. Уникальная личность, он прослужил в дивизии почти двадцать лет и продолжает военную службу полковником в должности главного инженера в Управлении начальника строительства, инженерно-техничек ого обеспечения и расквартирования РВСН (бывшем ГИУ).
В руководстве КЭЧ были специалисты, с которыми многие вопросы приходилось решать напрямую. Начальником домоуправления работал Туровчик Федор Николаевич, начальником теплохозяйства — Фрибус Адольф Эдуардович, начальником электрохозяйства — Дорошенко Александр Федорович, начальником сантеххозяйства — Никонов А.Н., автохозяйством руководил Хорошев П.Е. Все хозяйства работали с очень большой нагрузкой, часто представителям этих служб приходилось работать и в ночное время. О работе гостиницы и общежития написано в разделе социальная политика. Справочно: Выдержки из книги «45 лет в авангарде РВСН», посвященной ГИУ РВСН. К началу 70-х годов в целом закончилось формирование инфраструктуры РВСН. Перед ИТС встали новые задачи по совершенствованию организации эксплуатации и ремонта фонда, созданию системы работы должностных лиц воинских частей, которая обеспечивала бы безаварийную эксплуатацию оборудования объектов коммунального назначения и инженерных сетей, строительных конструкций зданий и специальных сооружений. В 1973-1974 годах было подготовлено обновленное «Руководство по эксплуатации котельных и тепловых сетей». В целях усиления персональной ответственности за сохранения фонда в 1977 году решением Главнокомандующего РВСН в войсках был установлен порядок назначения ответственных за эксплуатацию и противопожарное состояние зданий и сооружений. Были определены их обязанности, формы и порядок ведения документации, а также требования, предъявляемые к образцовым зданиям, сооружениям и системам тепловодоснабжения и канализации, приведен примерный перечень работ, выполняемых личным составом в парково-хозяйственные дни. Настольным документом руководящего состава ИТС от воинской части до объединения включительно стало «Руководство по эксплуатации специальных сооружений» (РЭСС-79), введенное в действие в 1979 году приказом Главнокомандующего Ракетными войсками №48. Руководством был детально определен порядок организации эксплуатации, текущего и капитального ремонта специальных сооружений и инженерных сетей, установлены этапы и планирующая документация, разрабатываемая в воинских частях при подготовке фонда к зиме. Руководство состояло из нескольких частей, я их тщательно изучил, и даже сейчас частенько пользуюсь ими, проводя занятия со слушателями командного факультета. Этой службе я уделял особое внимание. Она являлась основным элементом системы жизнеобеспечения дивизии. Ценой больших усилий людей, действующих в этой системе, успешно решались стоящие перед службой задачи. Впоследствии, работая в войсках, постоянно интересовался состоянием систем обеспечения жизнедеятельности объектов дивизии и убеждался, что техническую сторону функционирования этих систем командиры дивизий знают неглубоки. По всей вероятности, в этом не было особой необходимости, так как системы функционировали устойчиво, и сбои в их работе были довольно редкими.
|
