 |
|
 |
|
|
|
|
В.В. Кирилин Воспоминания бывшего командира 38 ракетной дивизии |
Служба ракетного вооружения Несомненно, служба ракетного вооружения является ведущей службой дивизии. Определяющим в работе службы была организация эксплуатации ракетного вооружения на всех этапах жизненного цикла вооружения различными типами ракетных комплексов дивизии — от автономных и комплексных испытаний, приведения в готовность к боевому применению, регламентированного технического обслуживания, доработок, устранения неисправностей, до снятия с боевой готовности и сдачи под демонтаж при перевооружении. В период перевооружения, когда дивизия вооружена различными типами комплексов, реально существует мозаика этих жизненных циклов. В период моей службы в дивизии не было только циклов подготовки к учебно-боевому пуску и ликвидации комплексов. На первом этапе моего становления в должности начальника штаба дивизии непродолжительное время заместителем командира дивизии по ракетному вооружению - начальником службы ракетного вооружения был Марчук Николай Михайлович, который вскоре убыл к новому месту службы (в один из арсеналов), и на эту должность с должности начальника конструкторской группы армии был назначен подполковник Глушков Виктор Михайлович. Как я уже отмечал, наши отношения за всю совместную службу так и не дошли до уровня ощущения себя с ним единой командой управленцев. Выстраивать свои взаимоотношения с Глушковым мне помогало хорошее знание наставления по эксплуатации ракетного вооружения (НЭРВ). Все обязанности по планированию в службе вооружения лежали на плечах начальника первого отделения майора Юдина Николая Егоровича. Подготовленный офицер с широким кругозором, постоянно работающий над собой, вскоре с этой должности был назначен заместителем по вооружению командира третьего полка после Илюшина Н.А. Такие «отношения» с Глушковым компенсировались дружной работой с его заместителями подполковниками Ниязовым Фарухом Рахмановичем, Харченко Виктором Трофимовичем, Илюшиным Николаем Антоновичем. Это были исключительно грамотные инженеры-управленцы, видевшие перспективу, умеющие принимать решения и не бояться ответственности. Подполковник Ниязов Ф.Р. продолжил службу В системе гражданской обороны, стал генерал-майором, подполковник Харченко В.Т., пройдя должность командира трб, стал одним из лучших заместителей командира дивизии по ракетному вооружению, подполковник Илюшин Н.А. с должности заместителя командира дивизии по ракетному вооружению, был назначен заместителем начальника управления вооружения Омской армии. Служба вооружения была укомплектована в основном офицерами, имеющими опыт практической работы по эксплуатации ракетного вооружения. Среди них особенно выделялись молодые перспективные офицеры: Лисовой В.Ф., Ершов А.Г., Гашков А.И., Селихов В.Г, Юдин Н.Е и другие. Многие из них, получив опыт работы в службе ракетного вооружения, были назначены на должности заместителей командиров полков по ракетному вооружению, а Лисовой В.Ф. Илюшин Н.А., Халезин Г.А., Стеклянников А.С. стали впоследствии заместителями командиров дивизий по ракетному вооружению. На всех этапах жизненного цикла ракетных комплексов на объекте постоянно находились представители от всех предприятий кооперации промышленности. Особенно тесными у нас были отношения с головными организациями — ОКБ «Южное», «Южный машиностроительный завод» (Днепропетровск), КБСМ (Конструкторское бюро спецмашиностроения, Ленинград), ЦКБТМ (Центральное конструкторское бюро тяжелого машиностроения, Москва), завод «Большевик» (Москва). Мне иногда приходилось с ними непосредственно решать отдельные вопросы. От ОКБ «Южное» — техническим руководителем был Богдашкин Василий Степанович. От завода «Большевик» возглавляя представительство Парфенов Л. «Старейшиной» среди представителей промышленности, безусловно, был Савинкин Лев Тимофеевич — представитель ГОКБ «Прожектор». Хорошие, товарищеские отношения с ним я поддерживаю до сих пор. Он по праву считается ветераном дивизии, проработав на объекте более 25 лет. Значительно повышала оперативность решения технических вопросов и эффективность взаимодействия между представителями разных ведомств деятельность уполномоченного Министерства общего машиностроения (МОМ). Особо их помощь была ощутима при перевооружении на другие типы ракет — при проведении автономных, комплексных испытаний, комплексной межведомственной наладки, приведении в готовность, а также при проведении регламентов. Представителями МОМ на объекте были: полковник Бурков Роберт Александрович, полковник Лысенко Михаил Захарович, подполковник Панов Алексей Иванович. С ними я работал самым тесным образом. Кабинет представителя МОМ был в блоке, где размещалась служба ракетного вооружения. Взаимоотношения между специалистами служб вооружения (полка, трб, дивизии) и представителями «предприятий-смежников» были доверительными. При возникновении неисправностей целью было не «назначить виновных», а разобраться в истинной причине, и если были мотивированные причины сомневаться в качестве конструкции, изготовления оборудования или не было однозначной трактовки требований эксплуатационной документации, претензии принимались и вырабатывались меры по исключению подобных случаев. Это было характерно для представителей ОКБ «Южное», «Южный машиностроительный завод», КБСМ. Однако надо признать, не со всеми предприятиями были такие отношения. Представители некоторых из них с «пеной у рта» опровергали очевидное, что, в конечном итоге, приводило к увеличению сроков устранения неисправностей, нервотрепке и искажению истинных причин недостатков. Бывали случаи, когда, зная истинную причину неисправности и на пределе здравого смысла отрицая вину своего предприятия, представители втихую заказывали срочную доставку исправного прибора с завода-изготовителя, а в это время десятки людей шли по ложному пути поиска неисправностей. Одни из таких «рекордных» сроков устранения неисправности «потенциал на корпусе» — несколько суток, хотя обоснованные предложения об истинной причине были высказаны через двое суток работ по поиску. Представители промышленности пытались объяснить снижение сопротивления изоляции плохими условиями хранения кабелей зимой до начала монтажа Предлагали весь смонтированный комплект заменить за счет виновных, но истина была установлена. Оказалось, что при заправке системы охлаждения дизель-генератора на УКП полка произошел большой пролив охлаждающей жидкости, что и привело к «корпусу». Эта задержка дорого стоила личному составу, участвовавшему в работах по приведению в готовность к боевому применению. До ввода в эксплуатацию стенда по проверке приборов в случае их отказа проверку приходилось проводить на стенде в Домбаровской дивизии. Доставку их туда и обратно осуществляла наша эскадрилья. Служба ракетного вооружения осуществляла и функцию взаимодействия с другими частями и службами дивизии. Это взаимодействие осуществлялось как в ходе несения боевого дежурства в дтс (дежурной технической смене) дивизии, устранения неисправностей, приведения БРК в готовность, так и в ходе обеспечения повседневной жизнедеятельности объекта. При работах по перевооружению БРК на новые типы ракет и при проведении регламентов взаимодействие организовывалось, в той или иной степени, со всеми частями и службами дивизии. При устранении неисправностей на ПУ в зимнее время без организации расчистки от снежных заносов дорог БАТами и ШРС оббо, расчетам ДТС с подвижными агрегатами трб проехать к большинству из них было невозможно. Лишь для устранения некоторых типовых неисправностей выездные расчеты ДТС можно было доставить вертолетами. Совместная работа проходила в атмосфере взаимоуважения труда обеих сторон. Офицеры и солдаты батальона буквально валились с ног от усталости, но, понимая важность задач, стоящих перед полком и трб, не роптали и сутками работали на дороге. Недовольство Москвы по поводу задержки с началом работ офицерами службы вооружения воспринималось молча, «без комментариев», потому что не всем объяснишь, что «использовать инженерную технику» у нас в зимних условиях для различного вида работ и проверок вовсе не значит, что можно было легко и весело в течение часа доехать до БСП. Колонна трб вслед за инженерной техникой нередко сутками пробивалась к ПУ Иногда приходилось идти на «страшные» нарушения — заправлять БАТы из топливных емкостей энергоблока, потому что подвезти топливо со склада дивизии было уже невозможно — прочищенную дорогу снова заметало. Механизированную группу, как правило, возглавлял командир роты старший лейтенант Камалетдинов К.К. Часто, особенно на комплексе (Р-36), для устранения течей воды в стволе ПУ приходилось привлекать специалистов оэрб, которые трещины в металле зачеканивали свинцовым сплавом. Сварка в стволе ШПУ была категорически запрещена. ДТС дивизии организовывала устранение неисправностей на кабелях боевого управления специалистами брсс. В период перевооружения был проведен большой объем работы по ревизии технического состояния кабелей боевого управления. Часть кабелей была заменена. Тесное взаимодействие при устранении неисправностей с отстыковкой головных частей (ГЧ) организовывалось с расчетами ртб. При выполнении работ по приему и перегрузке ракет подвижных агрегатов и цистерн с КРТ необходимые маневровые работы с платформами выполняли специалисты железнодорожной роты оэрб, взаимодействие с которой организовывалось через начальника службы военных сообщений капитана Камбура В.П. Машинисты локомотивов — сержанты были прекрасно подготовлены для сложных маневровых действий. В условиях многодневных и зачастую круглосуточных работ на вооружении ПУ и КП очень важной была организация быта — жилье, питание, душ. В существующих условиях силами бмбо питание в полевых лагерях было организовано на достойном уровне. Работая в позиционном районе дивизии, я иногда заезжал в лагерь с целью покормить водителя, да и самому что-нибудь перехватить. И всегда меня ждал какой-нибудь сюрприз, хотя эти посещения заранее не планировались. Разнообразили меню столовых мясо сайгаков, «шулюм» из лысухи (уток), рыба, пойманная в озерах и на Ишиме, а также в осеннее время — голубые раки в озера в третьем районе, которых без всяких снастей прапорщики и солдаты собирали на мелководье. Вагоны - общежития, конечно, не вполне соответствовали своему назначению и через 2-3 года эксплуатации требовали к себе повышенного внимания. Я принял решение передать их с бмбо в трб и закрепить за группами. Трб имело возможность проводить ремонт вагонов силами объединенной ремонтной мастерской (орм), которую возглавлял майор Солопов А.В., а потом майор Попович Н.Н. Однако это решение встретили в штыки службы вооружения дивизии и армии. Понимание же и поддержку в этом вопросе я нашел у начальника Главного управления по эксплуатации ракетного вооружения (ГУЭРВ) Малиновского Георгия Николаевича. Переоборудованные на ремонтных заводах прицепы (ПРГ-79) проблему с размещением личного состава групп трб не решали, хотя и были довольно удобными, но только для малочисленной группы, например, выездного расчета ДТС при устранении неисправности на ПУ. При всех работах с КРТ на технической позиции и в полевых условиях — сливе из железнодорожных цистерн в хранилища и из хранилищ в цистерны для транспортировки на ПУ, заправке ракет на ПУ, сливе и транспортировке топлива на техническую позицию, при отборе проб полученного и отправляемого топлива контроль всегда осуществляли офицеры службы снабжения горючим дивизии.
На должном уровне при выполнении всех видов работ и особенно при работах с КРТ было и медицинское обеспечение. В этих работах с компонентами участвовал старший врач трб, врач токсиколог майор Хильман А.Ф. Все операции технологических процессов, связанных с КРТ (слив, заправка, транспортировка, хранение, прием, подготовка к выдаче и выдача компонентов топлива) — это работы повышенной опасности, особенно при стыковках (расстыковках) агрегатов. В системе безопасности мелочей нет. Их нарушение приводит к самым плачевным последствиям. Вот тому пример. При ослабленном контроле со стороны руководителя работ, прапорщик Ляпочкин Н., начальник расчета группы заправки трб, самостоятельно начал отстыковывать металлорукав, предварительно не полностью сбросив давление в магистрали. В момент отстыковки произошел кратковременный выброс окислителя. Ввиду того, что защитный костюм был им надет небрежно, компонент попал на кожу шеи. В этот момент Ляпочкин непроизвольно сорвал с себя противогаз и вдохнул пары окислителя, что через два дня, несмотря на борьбу врачей за его жизнь, привело к летальному исходу вследствие обширного отека легких. Этот случай я запомнил надолго. Несмотря на понимание опасности работ с компонентами и руководителями работы, и исполнителями полностью исключить риск проявления этой опасности невозможно. Однажды во время отстыковки металлорукава по техническим причинам произошел выброс окислителя в сооружение номер один, резко повысилась его загазованность, и но• мера расчета немедленно эвакуировались из ПУ. Поскольку люди были в средствах защиты, поражения компонентами не произошло, но от стресса стали проявляться симптомы, аналогичные симптомам поражения КРТ. Находящийся на месте работ врач растерялся. Пришлось принимать срочные меры по эвакуации нескольких человек в госпиталь, и только спустя некоторое время, стало ясно, что поражения, к счастью, не произошло. Этот случай еще раз подтвердил необходимость оказывать должное внимание подготовке аварийно-спасательных команд и групп. Основным исполнительным органом в службе ракетного вооружения, без сомнения, была трб. Я очень уважительно относился к офицерам и прапорщикам трб, понимая, какую нелегкую работу они исполняют в очень непростых условиях. При мне непродолжительное время командиром трб был подполковник Вершинин Петр Иванович, которого сменил в 1976 году подполковник Созутов Валентин Александрович, прошедший в нашей трб путь до командира группы. Позднее он был выдвинут на должность заместителя командира трб Домбаровской дивизии, где получил необходимый опыт работы по перевооружению. Так что становление его в должности проходило параллельно с моим в довольно сложных условиях. В 1980 году его сменил подполковник Харченко Виктор Трофимович, который службу в трб проходил с момента ее формирования от лейтенанта до подполковника заместителя командира трб по вооружению, затем стал заместителем главного инженера дивизии и, получив опыт работы в управлении дивизии, был назначен командиром трб. Он был ветераном дивизии, опытным, грамотным руководителем, период его становления в этой должности прошел быстро и в 1982 году он сменил на должности главного инженера дивизии полковника Глушкова В.М. Практически командирами трб становились офицеры, прошедшие службу в трб на основных должностях, получившие большой опыт и достигшие определенных результатов Созутов В.А., Харченко В.Т., Ракитин А.Ф., Иванов В.П. Это пример кадровой политики: проводимые в дивизии подбор, изучение на практической работе, обучение, продвижение по службе кандидатов по результатам их служебной деятельности. И таких примеров можно привести много. Непосредственно организацией работ на вооружении, выполняемых силами подразделений трб, занималась служба вооружения. Ядром службы была группа анализа и координации работ акр, в которую входили самые подготовленные опытные инженеры. Мне запомнился Персиц Л.Ф. Офицеры акр назначались в состав пункта управления и контроля работ (пукр), создаваемого во время приведения БРК в боевую готовность и при проведении регламентных работ на БРК. В середине 70-х годов в целях улучшения контроля за проведением работ на вооружении и повышения объективности оценки технического состояния вооружения в войсках была создана система оперативных технических пунктов управления (отпу). Не умаляя значимости в системе эксплуатации ракетного вооружения других должностных лиц и органов управления, считаю, что одной из главных фигур были и остаются командиры групп испытаний и регламента ПУ и КП (гирпу и гиркп). Специфика управления была такова, что мне приходилось иногда уточнять задачи командирам групп, участвовавшим в пусконаладочных, автономных и комплексных испытаниях, непосредственно на планерках в позиционных районах полков. Контролировать исполнение отданных указаний не было необходимости. Это были состоявшиеся руководители. Я очень хорошо знал командиров групп Самоходкину В.М., Ракитина А.Ф., Величко В.Г., Павлова В.В., Батиевского В.Е., Хомченко Ю.Д., Пилипенко Н.Я. и других. Как правило, профессионалами высочайшего класс среди командиров гирпу и гиркп становились те офицеры, для которых эта должность была не очередной ступенькой карьерной лестницы, а последней должностью. Это те люди, у которых хватает выдержки не считать себя обиженными, обойденными званиями и должностями, высокий профессионализм у них был показным, с каждым годом росло их мастерство. Среди этих офицеров значительное число не имело высшего образования (подполковник Самоходкин В.М., Величко В.Г.), некоторые, будучи на должности командира группы (подполковник Фоменко В.В., Яковенко П.), завершали заочное обучение в ввузе. На комплексе (Р-36) численность гирпу была около 90 человек. Нагрузка на личный состав была очень высокой, Чего стоили ежегодные регламенты на эксплуатируемых комплексах. Объем работы по обслуживанию систем ракеты и ПУ был значительный, при регламенте и устранении неисправностей эти системы проверялись не дистанционно с КП, как на последующих комплексах, а с использованием штатных подвижных агрегатов группы, в том числе знаменитого 125-комплекта, для работы на котором подбирались самые «головастые» специалисты. Кроме умной головы, нужны были и сильные руки, чтобы десятки кабелей состыковать, расстыковать, погрузить, и перевести на двух специальных машинах. При снятии БРК с боевого дежурства личный состав гирпу участвовал в демонтаже оборудования. При проведении регламентных работ на новом комплексе 8К84 произошло два взрыва ракет с гибелью людей. Это было в 1967 году, а споры о причинах взрывов не утихают до сих пор. Участником тех событий был заместитель командира трб подполковник Парфенов И.Е., который в то время был начальником расчета. По результатам расследования были сделаны определенные выводы, главным из которых было установление тройного контроля за проводимыми операциями. В целом была разработана комплексная система мер по обеспечению безопасной и безаварийной эксплуатации вооружения и военной техники (ВВТ). Безусловно, главным элементом этой системы является служба ракетного вооружения. Командиры отвечают за безопасность военной службы в целом. Для того, чтобы руководить, нужно быть компетентным в этой области, а для этого приходилось очень много работать над собой. У меня в кабинете на столе, под плексом, лежала методика работы командира по выполнению требований статьи 57 УВС. Методика была разработана ГУЭРВ. Штаб дивизии организует взаимодействие служб, частей и подразделений по обеспечению безопасной эксплуатации ВВТ. Не умаляя места и роли штаба, необходимо отметить, что главную роль в организации взаимодействия играет также служба ракетного вооружения. Численность гирпу при переходе на комплекс 15П014 сократилась до 30 человек. Расчеты состояли только из офицеров и прапорщиков, военнослужащие срочной службы в ПУ не допускались. Хотя в период монтажа оборудования военные строители имели доступ в ПУ по спискам, согласованным с особыми отделами военной контрразведки. Подразделением, которое обеспечивало эксплуатацию систем электроснабжения (СЭС) не только БРК, но и всех жизненно важных объектов инфраструктуры позиционного района дивизии — котельной, жилого городка, госпиталя, водозабора с блоком фильтровальных станций (БФС) и прочих объектов была группа энергообеспечения. Обслуживание и устранение неисправностей на системы энергоблоков, трансформаторных подстанциях и кабельных линиях БРК, дежурство энергодиспетчера в составе дежурной технической смены и личного состава на энерговагонах — вот далеко не полный перечень задач группы. До середины 80-х годов личный состав группы дежурил на СПП в позиционных районах полков, но затем подстанции были переданы в местные районные сети, и в дальнейшем остались вообще без дежурного персонала, что привело оборудование СПП в убогое состояние и снизило надежность электроснабжения БРК от государственной электросети. Командовал группой майор Дудченко В.А., отдельные задачи я ставил ему лично. Он нес персональную ответственность за энергообеспечение водозабора и котельной, обеспечивая резервирование источников энергоснабжения. Личный состав группы участвовал в монтаже оборудования объектов строящихся хозяйственным способом, в улучшении освещения городка. Отдельная ремонтная мастерская выполняла множества задач — от перевода на сезонную эксплуатацию и текущего ремонта агрегатов вооружения до изготовления деталей и приспособлений, необходимых для обеспечения повседневной деятельности всех частей и подразделений дивизии. Профессионализм специалистов был так высок, что когда, например возникла необходимость проведения сложных сварочных работ на специальном кране — объекте Гостехнадзора, то выбирая между прибывшими с завода-изготовителя специально аттестованными сварщиками и специалистом орм, начальник отдела металлоконструкций предприятия — опытнейший специалист, однозначно отдал предпочтение нашему сварщику посмотрев на результаты его работы. Восхищенная оценка была такой «Никогда никого не вызывайте для сварочных работ — лучше никто не сделает!» Сварщиком был техник орм старший прапорщик Панин А.В. Начальником орм длительное время был майор Солопов А.В. В ходе перевооружения был проведен большой объем работ по реконструкции технической позиции, особенно при ревизии зоны заправки. Для выполнения земляных работ пришлось привлекать личный состав и других частей. Работы производились с большим отставанием от директивных сроков. Трб можно было считать «школой» кадров для дивизии. Командир группы заправки майор Пугач Н.Н. командовал военной школой младших специалистов, его сменил командир группы гирпу подполковник Самоходкин В.М. Командир группы заправки майор Калиберда Н.И. командовал отдельным автомобильным батальоном, а майор Волкович Г.А. — базой окс.
Начальник автослужбы трб капитан Плешаков А.А. стал начальником автослужбы дивизии. Его на этой должности в трб, а затем и в дивизии сменил капитан Барановский В.Ф., ставший впоследствии начальником автомобильной службы Северного полигона. Многие заместители командиров полков по вооружению прошли «школу» в трб (Смольников В.В., Токарев А., Андреев Н.Г., Диденко В.И.). Прошел «школу» трб и начальник отделения кадров дивизии майор Зимненко А.Г. Между прочим, свой служебный рост заместитель Главкома РНСН по эксплуатации ракетного вооружения генерал-полковник Никитин В.А. начинал в нашей трб с должности старшего инженера расчета. Руководство службой вооружения я осваивал длительное время, предыдущего опыта командира полка «ОС» было совершенно недостаточно. На первом поколении ракет мне пришлось служить старшим инженером ракетной службы дивизиона по системам управления, был у меня и некоторый опыт проведения учебно-боевых пусков этих ракет с полигона. В должности заместителя командира полка по боевому управлению в Пермской дивизии я приобрел опыт подготовки и проведения залпового пуска ракет с позиционного района полка. К пуску готовились одновременно четыре ПУ, а пуск был произведен с двух ПУ, которые затем были приведены в готовность к боевому применению. Контролировали и помогали в организации работ в полку от ГУЭРВ генерал-майор Ситценко Николай Гаврилович, начальник первого управления, высокоэрудированный, спокойный и уравновешенный руководитель от армии — заместитель командующего армией по ракетному вооружению полковник Ряжских А.А. Непосредственное руководство осуществлял заместитель командира дивизии по ракетному вооружению полковник Шигаров Б.Н. В должности начальника штаба полка я получил опыт подготовки и проведения трехгодового регламента на комплексе 8К84. Руководителем регламента в полку был командир трб полковник Жуйков, руководителем работ на ПУ был командир группы (гирпу) капитан Парфенов И.Е. Заместителем командира дивизии по ракетному вооружению в это время был подполковник Петров В.П., с которым мне пришлось часто контактировать, решая организационные вопросы, и многому у него научиться. Однако этого опыта эксплуатации ракетного вооружения было явно недостаточно. Ощущение того, что могу твердо управлять процессом эксплуатации ракетного вооружения, пришло только в Державинской дивизии в 1979 году после подготовки и проведения трехгодового регламента на БРК-1. Учебной ПУ и КП в дивизии не было. Поэтому учение по подготовке личного состава, привлекаемого к проведению регламента, проводилось на первой паре ПУ, после отстыковки на них головных частей. В ходе проведения учения у меня появилось много вопросов, на которые не получил удовлетворительных ответов. Руководство регламентом было возложено на командира первого полка подполковника Короткова Л.И., который такого опыта вообще не имел, не представлял в полном объеме технологию проведения регламента и свою роль и место в этом процессе. Руководителями же работ на ПУ были хорошо подготовленные офицеры, обладающие опытом участия в пуско-наладочных, автономных, комплексных испытаниях и приведении ПУ в готовность к боевому применению. Большой опыт был и у командира гиркп майора Батиевского В.Е., технического руководителя работ на КП полка. При проверке готовности полка к регламенту были вскрыты существенные недостатки. Графиков экстренного восстановления боеготовности ПУ, имеющих понижения готовности к пуску ни на пункте управления регламентом, ни на КП полка не было, хотя они были отработаны службой ракетного вооружения дивизии и находились на КП дивизии. Руководители регламента имели перечень доработок, провели проверку их материально-технического обеспечения, но четкого представления на каких этапах регламента они будут проводиться, у руководителей не было. Оформление технической документации при проведении регламента на ПУ возлагалось на представителей полка - комендантов БСП, но предварительных занятий с ними не было проведено. Выводы для себя сделал. Передоверившись своему заместителю по вооружению Глушкову В.М., я самоустранился от контроля за ходом подготовительного этапа к проведению регламента. Теперь нужно было приложить большие усилия к устранению выявленных недостатков, что позволило провести регламент в установленные сроки и с хорошим качеством. Кратковременные встречи и разговоры по средствам связи с Малиновским Георгием Николаевичем оказали на меня большое влияние, он знал цену своему слову, спокойно и профессионально излагал суть проблемы, которую необходимо было разрешить. Объективно разбирался в причинах имеющихся недостатков и не уклонялся от принятия самых сложных решений. Его работа в марте 1979 года в дивизии стала решающей в моем становлении. Своим учителем по вопросам эксплуатации ракетного вооружения считаю Пастушенко Ефима Федоровича. Спокойная манера, способность вникнуть в суть вопроса без суеты, вызывали желание посоветоваться с ним в случае любого затруднения. Таких взаимоотношений ни с Ряжских А.А., ни с Шукло Т.Г. у меня не было, их стиль управления мне не нравился, в в отношениях с ними не редко возникали напряжения. Ефим Федорович часто бывал в дивизии и состояние дел в системе эксплуатации вооружения знал хорошо. Знал и о моих взаимоотношениях с Глушковым. На базе трб дивизии под руководством Пастушенко Е.Ф. были подготовлены и проведены сборы с командирами гирпу и гиркп всех дивизий армии. Необходимо сказать несколько слов об эксплуатации ядерного оружия (яо). Ввиду «закрытости темы» пришлось с этим вопросом разбираться самостоятельно. Допуск в техническую зону ракетно-технической базы имел только командир дивизии и заместитель. Часть жила обособленной жизнью. Я знал, что в дивизии в 1996 году была при отстыковке повреждена головная часть по вине крановщика входившего в состав расчета трб. После тщательного расследования из штата трб расчеты отстыковки были переданы в штаты ртб, на ответственность командира дивизии при этом не изменялась. Учителем для меня в вопросах эксплуатации яо был командир ртб подполковник Сейтц Арнольд Владимирович. Очень грамотный инженер, с хорошими организаторскими способностями, пользовался у личного состава части заслуженным авторитетом.
По вопросам хранения головных частей (ГЧ) боезапаса особых трудностей не было. Требования к хранилищам, температурно-влажностному режиму, приборы, которые измеряли эти параметры, ИД-диаграмму, по которой принимались решение на корректировку параметров, я знал хорошо. И очень удивил подполковника Сейтца А.В., когда стал спрашивать, как и сколько раз в году проверяется сопротивление грозозащиты и внутреннего контура заземления, а он не смог сразу ответить на этот вопрос. Несколько раз присутствовал при проведении регламента с головной частью, разбирался с технологией его проведения и физическим смыслом тех или иных операций. Внимательно изучил учебно-материальную базу. Меня интересовали вопросы профессионализма офицеров ртб, как идет подготовка к повышению классности. Реальную оценку состояния дел в ртб можно было определить только с помощью специалистов 6-го отдела управления армии и 6-го управления РВСН. Со многими из них у меня сложились хорошие отношения. В 1976 году полковник Рощупкин А.А. был назначен заместителем начальника 6-го управления РВСН и несколько раз приезжал в дивизию для контроля и оказания помощи. Впоследствии он стал начальником 6-го управления, получил звание генерал-майора. Мне приходилось обращаться к нему за помощью, отношение к этим просьбам у него всегда было доброжелательным. С начальником 12 ГУ МО генерал-полковником Валынкиным Игорем Николаевичем я дружил давно, наша дружба зародилась в те времена, когда он был командиром Домбаровской дивизии. Личный состав ртб выполнял большой объем работ в ходе перевооружения. Нужно было отстыковывать ГЧ и направлять их на базы хранения, получать новые ГЧ и пристыковывать их в ходе приведения в готовность к боевому применению, проводить регламенты, участвовать в работах при устранении неисправностей, требующих отстыковки ГЧ, все работы проводились в ночное время. Эта работа была очень интенсивной и скрывалась от посторонних глаз. Вопросы ядерной безопасности всегда находились в центре внимания, но порой они превращались в простую формальность. Контроль работ на ПУ с отстыковкой и пристыковкой ГЧ проводился в соответствии с директивными документами под руководством командира дивизии или его заместителей, кроме, конечно, заместителя по тылу. Система тройного контроля в РВСН была разработана и функционировала, но нужно было разобраться, какие операции командир дивизии контролирует лично, как этот контроль осуществляется, а также сформировать нештатный отряд по ликвидации последствий аварий с ядерным оружием и обучить его действовать в случае необходимости.
Надо отдать должное, командующий армией Герасимов Владимир Иванович вопросам ядерной безопасности уделял большое внимание. Несмотря на интенсивность работ в ходе перевооружения, личный состав трб и ртб, не задействованный в этих работах в период проведения итоговых проверок и проверок боевой готовности, во время учений в полном объеме участвовал в занятии дивизией высших степеней боевой готовности, неизменно получая высокие оценки, а также во всех видах повседневной деятельности, в обустройстве дивизии.
Думаю, что эффективность системы эксплуатации вооружения нужно оценивать не только баллами, полученными на итоговых проверках, а, прежде всего, условиями, в которых система функционирует. Выполнение большого объема работ в установленные директивные сроки по перевооружению с высокими качеством, отсутствие поломок техники по вине личного состава — за этими показателями стоит повседневный труд людей и труд не легкий. В 1979 году при проведении смотр-конкурса качества выполненных работ при вводе в эксплуатацию БРК в масштабе РВСН третий ракетный полк 38 рд занял первое место. Созданная в дивизии система эксплуатации вооружения, подбора и обучения кадров на основные должности позволила многим офицерам службы ракетного вооружения успешно продвигаться по службе. Звания генерал-майоров получили: Ниязов Ф.Р., Парфенов И.Е., Полковниками стали: Бурков П.Г., Иванов В.П., Илюшин Н.А., Лисовой В.Ф., Ракитин А.Ф., Стеклянников А.С., Харченко В.Т., Халезин Г.А. Возможно в оценке деятельности Глушкова я был и не совсем прав. Отношения с ним всегда были очень сложными. Но должен признать, что он активно участвовал в подборе офицеров в службу вооружения, что позволило создать творческий коллектив профессионалов. При всей кажущейся бессистемности в работе Виктору Михайловичу удавалось «держать руку на пульсе» на всех стадиях эксплуатации вооружения и практически всегда предотвращать развитие кризисной ситуации.
|
