Карлов С.Н.
Операция «Анадырь».
Доставка и приведение в боевую готовность
стратегических ракет на о. Куба в 1962

(Монография)
Москва, ВА РВСН: 2009

© С.Н.Карлов, 2018, Военная академия РВСН
Наш адрес: ruzhany@narod.ru

Грузоподъемность судов составляла 7-9 тыс. тонн, а принять на борт цистерны с КРТ они могли не более одной тысячи тонн. Ввиду этого, для создания необходимой остойчивости и нормальной посадки гребных винтов в воду, на каждое судно загружалось до 2,5 тыс. тонн песка.¹⁶² Кроме того, на погрузку только одной цистерны, из-за большой опасности работ, уходило от 2,5 до 4 часов. В результате «Добруш» простоял под погрузкой с 13 по 20 августа, т. е. семь суток.¹⁶³

Анализ документов показывает, что наряду с решением технических проблем погрузки на суда ракетной техники, начальникам эшелонов приходилось организовывать дооборудование кораблей для перевозки личного состава. Хотя эти вопросы были возложены на Балтийское и Черноморское пароходства, многое приходилось доделывать, а иногда и переделывать в порту во время погрузки воинского эшелона.

Для перевозки личного состава на судне в одном из твиндеков приваривалась металлическая основа из уголковой стали, на которую настилались нары в два яруса. Устанавливались входные и выходные лестницы, столы и электроосвещение. Подготовленная емкость для размещения личного состава на различных судах представлена в таблице № 2.3.¹⁶⁴ Анализ показывает, что на одного военнослужащего приходилось не более 1,5 кв.м. площади твиндека. Но это был не тот случай, когда «в тесноте, да не в обиде». Ведь в таких условиях личному составу предстояло находиться до трех недель.

Однако и здесь не обошлось без курьезов. На «Омске» и «Краснограде» нары были выполнены из досок 10-мм толщины и не обладали достаточной прочностью. Пришлось их переделывать заново в процессе погрузки судна.¹⁶⁵ Были и случаи, когда пароходствами устанавливались нары в твиндеках под тяжеловесными стрелами, чем сокращались возможности судна по погрузке тяжелой техники. Это выявилось при постановке под погрузку теплоходов «Кимовск» и «Академик Курчатов». На этих судах пришлось переносить нары в другие твиндеки, что увеличило сроки погрузки воинского эшелона.

Емкость твиндеков для личного состава Таблица № 2.3

Посадкой личного состава заканчивалась погрузка воинского морского эшелона. После этого начальником передвижения войск соответствующего водного бассейна, главным диспетчером порта, офицером ОГ от РВСН и начальником эшелона составлялся исполнительный грузовой план, который направлялся в Генеральный штаб. Отдельным актом подтверждалась надежность крепления ракетной техники, под которым ставил свою подпись и капитан судна.

В судовой журнал делалась запись не фактического груза, а название его в соответствии с установленной для этого корабля легендой. Ракетное вооружение учитывалось как «сельскохозяйственная техника».¹⁶⁶ Запись о находящемся личном составе, за исключением пассажирских судов, делать вообще запрещалось. Составлялся только список находящихся на борту военнослужащих, оформленный в двух экземплярах и подписанный капитаном судна и начальником эшелона. Один экземпляр отправлялся с остальными документами в Генеральный штаб, а другой оставлялся у начальника эшелона.¹⁶⁷

Перед непосредственным выходом судна в неизвестное плавание с капитаном и начальником эшелона проводился инструктаж. Для этой цели в порты выезжали генерал-полковник Толубко В.Ф., генерал-майор Попов А.Я., генерал-майор Буцкий А.С., а также находящиеся в составе ОГ генерал-майоры Сергеев С.А. и Афанасьев А.Г. Им вменялось в обязанность вручить капитанам судов секретные пакеты¹⁶⁸, которые они должны были вскрыть совместно с начальником эшелона при прохождении определенных мест, оговоренных на лицевой стороне пакета. Как правило, для судов, следующих из портов Черного моря это был Гибралтарский пролив, а для судов из Балтийска – Датские проливы.

После выхода в море, за пределы видимости с берега, весь личный состав переодевался в гражданскую одежду. Но впереди все еще была неизвестность.

В соответствии с требованиями международного морского права был установлен следующий судоходный путь из портов Черноморского бассейна: пролив Босфор – Мраморное море – пролив Дарданеллы – Средиземное море – Гибралтарский пролив – Атлантический океан – Большая Багамская банка – порты Кубы. Из Балтийского бассейна судам надлежало двигаться следующим маршрутом: Датские проливы (пр. Зунд, пр. Каттегат, пр. Скагеррак) – Северное море – проливы Па-де-Кале и Ла-Манш – Атлантический океан – порты Кубы.¹⁶⁹

Протяженность маршрутов составляла от 10-ти до 11-ти тысяч километров.

Основным документом, регламентирующим переход морем, являлась «Инструкция капитану судна и начальнику воинского эшелона»,¹⁷⁰ утвержденная Министром обороны и Министром морского флота СССР. Этот документ возлагал огромную ответственность на капитанов судов. Только ему, как старшему на судне, предоставлялось право принимать решение в случае осложнения обстановки в пути: из-за неисправности судна, при встрече с иностранными кораблями и при облете иностранными самолетами. Начальник воинского эшелона, а через него и весь подчиненный ему личный состав, на период перехода судна морем подчинялся капитану судна.

Капитанам вменялось также избегать возможного посещения судна, при проходе проливов, санитарных комиссий и лоцманов, применяя при этом доступные меры откупа.¹⁷¹

Ввиду особой секретности перевозимых грузов, на судах, перевозящих ракетное вооружение, были установлены по две спаренные зенитные установки ЗУ-23 в целях отражения возможных вооруженных провокаций или бандитских налетов.¹⁷² Маскировка зенитных установок осуществлялась специальными разборными деревянными контейнерами, которые в случае необходимости быстро снимались и обеспечивали быстрое приведение установок к бою.

Исследование показало, что за весь период перебазирования частей Ракетных войск ЗУ-23 ни разу не приводились к бою и тем более не применялись. Однако, это была единственная авантюра во всей операции «Анадырь». Нет сомнения в том, что данные установки смогли бы защитить судно от серьезных провокационных действий противной стороны. Но их наличие на борту однозначно лишало судно международно-правовой неприкосновенности в нейтральных водах. А если предположить, что во время преднамеренной организованной военной провокации зенитная установка была бы применена, то неизбежно под угрозой срыва оказалась вся операция «Анадырь». Это еще раз подчеркивает ту сложность и драматизм ситуации, в которой приходилось выполнять свои обязанности воинам-ракетчикам.

Однако подобное эмоциональное напряжение не шло ни в какое сравнение с напряжением физическим, которое пришлось испытать личному составу во время морского перехода, длившегося 15 – 20 суток. Если на пассажирских судах, плавание хотя и было тяжелым, но с обеспечением

элементарных бытовых условий, то на сухогрузных транспортах личный состав, расположенный в твиндеках, оказался в изнурительных условиях.

В целях скрытности перевозки войск, при переходе вблизи берегов иностранных государств твиндеки длительное время держались закрытыми. Например, на «Лабинске» при прохождении проливов Босфор и Дарданеллы личный состав находился в закрытом твиндеке более 40 часов.¹⁷³ Если учесть, что в этом «помещении» находилось 250 – 320 человек на каждого из которых приходилось не более 1,5 м² площади,¹⁷⁴ то даже не верится в возможность выдержать такое.

Температура воздуха в твиндеках поднималась до + 50°С от раскаленной под прямыми солнечными лучами палубы. Поддерживать нормальную температуру в твиндеках планировалось поливанием холодной водой накрытую брезентом палубу. Насколько тяжелые условия от высокой температуры сложились для личного состава, настолько наивными оказались подобные идеи.

Поразительно, но не хватало даже пресной воды для питья. Из-за отсутствия охладительных установок ее температура была выше 30°С, а это еще больше увеличивало жажду и потребление воды. В результате в твиндеках повышалась влажность воздуха до 95% от больших испарений, что значительно ослабляло организмы личного состава.

Анализируя процесс погрузки эшелонов на суда, мы убедились, с какой тщательностью разрешались все технические проблемы возникавшие с размещением техники и грузов на кораблях. Мы смогли «обмануть» американцев, загрузив в трюмы ракеты, которые туда по размерам не должны были пройти. А обеспечить нормальные человеческие условия личному составу не смогли. В техническом отношении не представляло большой трудности установить в твиндеках нормальную вентиляцию. В конце концов, уже были кондиционеры.

Вместо этого мы грузили на корабли теплые вещи. Магическое слово «Анадырь» сыграло свою роковую роль. Засекретились до такой степени, что даже Министр обороны этому поражался. Когда Малиновский Р.Я. прочитал очередной доклад о ходе передислокации войск, в котором упоминалось про теплые вещи, то с нескрываемым сарказмом написал красным карандашом на полях: «А почему валенки не взяли?»¹⁷⁵ Данный опыт свидетельствует, что во всем необходима мера, иначе даже хорошую идею можно довести до абсурда. Ведь все элементарно. Для питья необходимо было использовать сок с добавлением пищевого льда. Это действительно утоляло бы жажду, а не усиливало ее.

Положение усугублялось «морской болезнью», которой страдало до 75% личного состава.¹⁷⁶ От дневной температуры воздуха при потере аппетита, от морской болезни и недостатка пресной воды многие военнослужащие имели значительную потерю веса (до 10 кг), а это существенно снижало силовые качества. В результате морской болезни до 4% военнослужащих теряли боеспособность, а еще до 30% имели ограниченную способность выполнять свои функциональные обязанности.¹⁷⁷

Необходимо отметить, что перед морским переходом с личным составом надо было провести небольшой по продолжительности (7-9 суток) цикл подготовки вестибулярного аппарата. Цикл этот прост и был вполне доступен: серия резких, с доведением до быстрого темпа, поворотов головы и наклонов вверх-вниз, влево-вправо. Это знает каждый врач, необходимо было только довести до частей реальные условия, в которых они окажутся при выполнении поставленных задач.

Однако, не смотря на все трудности, ракетчики продолжали добросовестно выполнять свои обязанности. Необходимо было проводить обслуживание ракетной техники. В этом плане особую тревогу и опасения вызывали специальные цистерны 8Г11 с перекисью водорода. Предельно допустимой температурой для этого продукта считалось +35°С. Для наблюдением за состоянием перекиси водорода во время транспортировки назначался специальный расчет, в обязанности которого входило периодически охлаждать цистерну 8Г11 холодной водой и через каждый час осуществлять замер температуры. Все эти данные записывались в специальный «журнал контроля продукта 030». В случае начала разложения этого продукта предусматривалось сбрасывать цистерны за борт, во избежание взрыва и пожара. Но в результате принятых мер, крайностей удалось избежать.¹⁷⁸

Не обошлось и без экстраординарных случаев. Как говорится, в жизни всегда есть место подвигу. При передислокации полка подполковника Бандиловского Н.Ф., на теплоходе «Партизан Бонивур» 12 октября 1962 года по неосторожности выпал за борт рядовой Арефьев В.Я. Увидев это, ефрейтор Атемасов Ф.Ф. прыгнул в океан с верхнего мостика для оказания помощи рядовому Арефьеву В. Я. Более часа он поддерживал своего товарища морально и физически, тем самым спас ему жизнь, проявив истинную солдатскую дружбу и личное мужество.¹⁷⁹ За этот подвиг ефрейтор Атемасов Федор Федорович был награжден орденом «Красной Звезды».¹⁸⁰

Тем не менее, самой опасной страницей в операции «Анадырь» была доставка на Кубу ядерных боеприпасов. Выполнение этой задачи было возложено на 12-е Главное управление Министерства обороны, возглавляемое генерал-полковником Болятко В.А.

13 июня 1962 года на имя начальника 12 ГУМО была получена Директива Министра обороны №75272.¹⁸¹ В этом документе ставилась задача подготовить к отправке за границу 165 ядерных боеприпасов. Из них: ГЧ к Р-12 – 36 шт., Р-14 – 24 шт., Р-13 – 21 шт., ФКР1 – 80 шт., специальных ядерных зарядов для торпед – 4 шт. Отправку планировалось осуществить из Североморска в два этапа. На первом этапе доставить ГЧ к Р-12 и 36 ГЧ к ФКР1, а на втором – ГЧ к Р-14 и оставшиеся к ФКР1. Спецбоеприпасы для ВМФ планировалось доставить вместе с частями их эксплуатирующими. А 28 августа 1962 года в дополнение к этой Директиве планировалось доставить на Кубу еще и 12 шт. специальных боевых частей к ракетам «Луна» и 6 шт. специальных авиационных бомб.¹⁸²

Ответственность за практическое выполнение доставки ЯБП на Кубу в рамках операции «Анадырь» была возложена на объект «С» №713 под руководством подполковника Белобородова Н.К.¹⁸³

Для доставки ядерных боеприпасов на Кубу были использованы дизель-электроход «Индигирка» и «Александровск». Так же, как и на судах с ракетным вооружением, здесь тоже, в целях самообороны, устанавливались по две автоматические 37 мм зенитные пушки и 1200 снарядов на каждую пушку.¹⁸⁴ Для сопровождения ядерных боеприпасов, из состава пртб, убывающих на Кубу, выделялись команды во главе с офицером специалистом.¹⁸⁵

Из-за исключительной важности груза, об отправке «Индигирки» и «Александровска» докладывалось лично Н.С.Хрущеву. Первым в рейс ушло судно «Индигирка» 16 сентября 1962 года с 90 ядерными боеприпасами на борту. 7 октября к берегам Кубы взял курс «Александровск» на который было погружено 68 ядерных головных частей.

В целях обеспечения повышенной безопасности в пути следования суда, доставляющие ядерные боеприпасы, сопровождались как другими кораблями ВМФ, так и подводными лодками.¹⁸⁶ Так, теплоход «Александровск» сопровождался атомной подводной лодкой проекта 627А с 20-ю торпедами на борту, из которых одна была оснащена ядерной боевой частью. На наиболее ответственных участках подводная лодка шла под транспортом.¹⁸⁷

Дизель-электроход «Индигирка» вначале сопровождался судном «Бердянск», на подходе к Бермудским островам «эстафету» охраны приняла на себя подводная лодка Б-75 611 проекта, которая находилась в районе движения судна.

Кроме того, только для капитанов судов, перевозящих ракетное и ядерное оружие было принято специальное дополнение к упоминавшейся «Инструкции капитанам судов и начальникам воинских эшелонов». Этот документ просто исключал возможность захвата советского судна. При явной угрозе захвата нашего судна иностранными кораблями, капитан и начальник воинского эшелона должны были принять все меры к организованной высадке за борт личного состава на всех имеющихся спасательных средствах и затопить корабль.¹⁸⁸

Анализ показывает, что хотя и не пришлось на практике воспользоваться этой инструкцией, обстановка была более чем опасная.

Не обошлось и здесь без проверки личного состава на прочность. Высокое самообладание, стойкость и мужество проявили военнослужащие 350 пртб капитан Ястребов А.И., сержант сверхсрочной службы Заец Б.И. и рядовой Аюпов В.С., сопровождавшие спецгруз на теплоходе «Александровск».

В океане теплоход попал в семибалльный шторм и появилась угроза срыва боевых частей с креплений. В течение нескольких суток Ястребов А.И., Заец Б.И. и Аюпов В.С. вели борьбу с последствиями разбушевавшейся стихии, обеспечив не только отличную охрану спецгруза, но и спасли боевые части и судно.¹⁸⁹

Таким образом, части и подразделения РВСН осуществляли передислокацию на Кубу тремя видами транспорта: воздушным, железнодорожным и морским. За период с 8 июля по 15 октября в порты погрузки Балтийск, Николаев, Севастополь и Североморск было отправлено 111 железнодорожных эшелонов и 16 транспортов общим количеством 7260 вагонов. В том числе, в июле – 9 эшелонов, в августе – 29 эшелонов, в сентябре – 48 эшелонов, в октябре – 25 эшелонов.

Для перебазирования частей РВСН морским транспортом был осуществлен 41 судорейс с использованием 31 судна. В том числе отправлено: из Севастополя – 10 судорейсов, из Николаева – 22 судорейса, из Балтийска – 7 судорейсов и из Североморска – 2 судорейса.

Первым из порта Севастополь 12 июля убыл пассажирский лайнер с управлением ГСВК на борту. Последним вышел в рейс из Николаевского порта 21 октября сухогруз «Хирург Вишневский» с подразделениями 564 ракетного полка. Всего на Кубу от РВСН прибыло 9793 человека, что составляло 25% от общего числа ГСВК.

Практически решены были вопросы погрузки ракетного вооружения и другой техники на суда. Впервые были найдены пути и способы перевозки по морю ракетных топлив.

Полностью непродуманным оказался вопрос доставки на Кубу личного состава. Вследствие изнурительных условий морского перехода, до 35% военнослужащих оказались ограниченно способны выполнять свои обязанности в течение суток после прихода судна в порт назначения, что совершенно не допустимо. Ведь впереди была не менее трудная задача – приведение ракетных комплексов в боевую готовность.