|
Юрий Устинов.
«Сделал жизнь с Александра Покрышкина»
Личность героя войны Александра Покрышкина стала путеводной звездой в жизни новосибирца Юрия Устинова. Юрий Сергеевич родился в Колыванском районе Новосибирской области. Без родителей остался, когда ему было 8 лет. Вместе с младшими братом и сестрой воспитывались у тети. Это были военные годы, когда дети взрослели очень быстро, всё испытали на себе: заготавливали дрова в лесу, сено, пасли скот, зарабатывая на пропитание.
В своей книге «Звёзды Александра Покрышкина», изданной в 2001 году, Юрий Сергеевич писал: «Впервые имя Покрышкина мы, ребятишки, услышали в середине Великой Отечественной войны». Слава Покрышкина звала молодых на решительные действия. Юрий Сергеевич пишет: «Когда с путёвкой райкома ВЛКСМ я пешком добрался до Новосибирска, до обкома комсомола, то стал проситься на учебу в ремесленное училище, которое закончил Покрышкин. А оказавшись в [410] РУ № 1 (теперь это техникум металлургии и машиностроения), «достучался» до кабинета директора: только он мог принять решение о моём зачислении в группу лекальщиков (был перебор), потому что на слесаря-лекальщика учился в этом ФЗУ сам Покрышкин. Это был 1948 год. Так я стал учащимся РУ № 1 в группе «Л-2» (слесарей-лекальщиков)».
Обложка книги Ю.С. Устинова |
В 1949 году в Новосибирске готовились к открытию бронзового бюста трижды Героя Советского Союза Александра Покрышкина. Александр Иванович прибыл в родной город. Все готовились к этому событию, в котором должен был участвовать сам Покрышкин. Было объявлено, что на многолюдном митинге на главной площади города будет выступать один из учащихся РУ № 1, который должен представить все ремесленные училища города. Обсуждали, советовались долго, и выбор пал на Юрия Устинова.
Волнующим и памятным на всю жизнь стал для него этот митинг. Стоять среди руководителей области, города, командования [411] военного округа, рядом с самим Покрышкиным – для 16-летнего подростка это было невероятным событием. И Юрий не подвел, чётко произнес клятву всех ремесленников: брать пример с Покрышкина в жизни и в работе. Для него эти слова стали клятвой на всю жизнь.
XIX съезд комсомола. Встреча в перерыве между заседаниями.
Слева направо: С.А. Кузьмин, И.И. Куринной, лётчик-космонавт № 2 Г.С. Титов, Ю.С. Устинов |
Когда после окончания училища Устинов поступил работать на «Сибсельмаш», он попал в цех № 59 – тот самый, в котором работал Покрышкин.
Вскоре в жизни Юрия Сергеевича пришла пора стать ещё более похожим на своего кумира – он стал профессиональным военным, отдал этому 40 лет: пройдя путь от курсанта военного училища до генерал-майора.
В послевоенный период Устинову доводилось многократно встречаться Покрышкиным – на всеармейских съездах, совместных встречах с молодыми офицерами и солдатами. Александр Иванович с теплотой относился к Юрию Сергеевичу, по-доброму называя его «земляк-сибиряк» и «мой фэзэушник». [412]
Альгимантас Науджюнас.
Путь на Байконур
Казалось, что все эти события произошли совсем недавно. Такое ощущение складывается от того, что ознаменован этот период действительно неординарными, эпохальными событиями – такими, как подготовка к запуску и запуск сверхтяжёлого носителя «Энергия» и запуск на околоземную орбиту самого тяжёлого корабля многоразового действия «Буран», полёты людей в космос, отработка боевых задач и многое другое. Мне в жизни крупно повезло – удалось принимать непосредственное участие в этих делах, поэтому такой яркий след в памяти остался с тех давних пор.
24 декабря 1985 г. самолёт Ан-12 в десять часов утра взял курс с космодрома Плесецк на космодром Байконур. Облетев город Ленинск, мы сели в аэропорту Крайний.
Если мысленно окинуть взглядом территорию космодрома, то первое, что бросится в глаза – это огромное количество всевозможных антенн, мачт, украшающих технические сооружения для подготовки к пуску и пуска ракет-носителей. О космодроме первый раз я узнал в 1960 г., проходя учебу в Казанском военном училище.
Профессорско-преподавательский коллектив училища нам, молодым парням, создал такие жёсткие и одновременно методически правильные условия по изучению летательных аппаратов, что там было невозможно знать технику ниже хорошей оценки. Например, систему электроснабжения, систему ПГС, двигательную установку, её состав мы знали наизусть. [413] Большинство курсантов, в их числе был и я, закончили учёбу в том прославленном авиационно-ракетном училище по 1-му разряду и заслужили право свободного выбора будущей службы в качестве офицера.
Отличное знание материальной части ракеты-носителя, наземного и электроогневого оборудования, вспомогательной техники позволило мне быстро завоевать авторитет среди сослуживцев и личного состава ракетного полка.
Непосредственная работа с солдатами и сержантами на технике, реальное участие в солдатской жизни в течение пяти лет, прекрасное знание условий солдатской службы помогали мне найти путь к сердцу солдата, сержанта.
Моя доармейская жизнь и условия труда, учёбы научили быть трудолюбивым, ответственно относиться к порученному делу, пунктуальности и уважению старших. Все это облегчило мою работу секретарём комитета ВЛКСМ. Я мог сутками находиться в казарме, на стартовой позиции во время комплексного занятия, на обслуживании ракетной техники. Быстро находил общий язык с людьми, получал огромную информацию о делах и жизни в коллективах.
Меня как политработника впервые «нашел» и заметил и, как мне кажется, определил дальнейшую мою судьбу старший лейтенант Анатолий Белоцерковец, а позже и капитан Игорь Куринной в те далекие 1965-67 гг..
После окончания Военно-политической академии им. В. И. Ленина с отличием, имея навыки по организации работы с личным составом, я с головой окунулся в работу по выполнению обязанностей заместителя командира полка по политической части в Укмерге.
Позже меня назначили начальником политотдела Лидской дивизии, которая только начала перевооружение на новый, более мощный класс ракет. К этому времени на вооружение стали поступать мобильные комплексы СС-20.
Мне предстояло создать коллектив политработников, которые вместе с командирами, штабами должны были обеспечить выполнение боевой задачи – произвести пуск ракет как [414] со стационарных стартовых позиций, так и с запасных. И мне удалось такой коллектив создать. Это доказали и успешно проведённые учения Министерства обороны СССР по форсированию реки Неман подвижными пусковыми установками, 600-километровый марш в составе пяти полков и «условно» произведённый пуск точно в назначенное время. Задачи этого учения дивизия выполнила на «хорошо», при этом весь личный состав не получил травм, сохранена в исправном состоянии техника. И этим я обязан В. А. Муравьеву, Е. В. Потапову, Н. Д. Фалько, Ю.В. Терентьеву и др.
Потом был космодром Плесецк, где в должности заместителя начальника политотдела я проработал ровно год. Личный состав космодрома Плесецк славился тем, что занимался больше испытаниями боевого оружия, отрабатывал новые системы ракетных комплексов, таких, как СС-20, «Тополь», БЖРК (боевой железнодорожный ракетный комплекс). Испытатели были люди высокопрофессиональные и хорошо подготовленные, организованные. Работая в суровых условиях северного климата, эти люди были никому не известны, а на самом деле работали не меньше, чем на других космодромах, прославляли Родину своими подвигами и героизмом.
... Мне было с кого брать пример в своей работе. Игорь Иванович Куринной, будучи начальником политотдела дивизии, армии РВСН, Военно-космических сил, создавал такие коллективы политорганов, что кого ни возьми – профессионал высочайшего класса.
Политотделы дивизий, где мне приходилось служить, были исключительно сильными и важными органами партии в войсках.
Набирал силу и авторитет в сложной обстановке политотдел центральной площадки, где разместились комплексы РКС «Энергия-Буран» – начальник политотдела А.И. Палий, позже Н.Ф. Авдеев (будучи молодым офицером являлся старшим инструктором политотдела армии). Им было очень тяжело, работы было много, шло строительство, готовили пуск ракет [415] «Энергия» и «Энергия-Буран». Постоянные комиссии, проверки, отчёты за проделанную работу...
В эти годы на Байконуре начался процесс информационного прорыва. И именно политработники космодрома при помощи начальника Политуправления генерал-лейтенанта И. И. Куринного возглавили работу по пропаганде труда испытателей космодрома, который мало кто видел и знал. До этого всё складывалось так, что вся заслуга в космической деятельности принадлежала космонавтам. Да, это так, они заслуживают похвалы. Но для того, чтобы полетел космонавт на орбиту, надо создать ракету, доставить её на Байконур, собрать, проверить состояние и готовность всех систем, заправить её, запустить, измерить траекторию, произвести коррекцию. Эта работа – наиважнейшая, и её проводят инженеры, рабочие КБ и заводов, инженеры-испытатели боевых расчетов, численность которых достигала 1200 человек. Так, работами по подготовке и пуску пилотируемого корабля занимался боевой расчёт в составе около 700 человек. И конечно, мы считали, что наряду с подвигом космонавта надо показывать работу инженеров, испытателей, военнослужащих. Нам удалось «пробиться» на Всесоюзное телевидение. На экранах стали чаще появляться люди в погонах. В центральных и республиканских газетах печатались публикации о замечательных людях Байконура, о его проблемах, об отсутствии сервиса. Даже французская газета «Фигаро» однажды «лягнула» нас за то, что на 2-й площадке не хватает шикарных туалетов. Что и говорить, Байконур узнал весь мир.
И во всей этой многогранной работе мы всегда чувствовали поддержку и помощь офицеров Политуправления А. Г. Белоцерковца, А. А. Туля, Б. А. Суворова, Н. А. Соловьева, С. Е. Дивержиева, И. Х. Зубаирова, В. П. Мельникова, Л. П. Житлухина (был старшим комсомольским инструктором политотдела армии в своё время), А. В. Шандрова, А. В. Кучеренко, В. Ф. Альхова (того самого, кто одним из первых получил в Смоленской армии награду ЦК ВЛКСМ «За активную работу в комсомоле), Б. Ф. Терновского, В. С. Бонадыкова, С. И. Лущика, А. В. [416] Махнёва (ныне признанный писатель – прозаик и документалист), А. Х. Мустонена, С. А. Калинина (бывшего старшего инструктора политотдела армии), которые умело применяли политико-воспитательные арсеналы воздействия на жизнь многотысячного коллектива космодрома и бурные процессы в деятельности его частей и подразделений.
 |
Укмерге. Замполит полка Альгимантас Науджюнас, старший инструктор политического отдела армии по работе с семьями Алла Шумейко, старший инструктор политического отдела 50-й ракетной армии по культпросветработе подполковник Юрий Семигин. |
Большое внимание политотдел космодрома уделял вопросам поддержания авторитета командиров, и прежде всего начальника полигона. В первые годы моего пребывания на Байконуре руководил космодромом генерал-майор Ю. А. Жуков. Он, опытный ракетчик, 13 лет был первым заместителем командующего Смоленской ракетной армией, хорошо знал меня, а я его.
Годы на Байконуре стали для меня незабываемыми. Трудными, но счастливыми.
А далее была Литва, моя Родина, земля, которая дала мне силу и энергию и куда я вернулся в сентябре 1989 г. с мыслью помочь моему народу в строительстве новой жизни. Но, как оказалось, силы, которые вложили идеи самостоятельности в народное движение, искусно замаскировали развал СССР. [417]
Лида. Перед сдачей зачёта по огневой подготовке. Лидская дивизия.
Слева направо: В.Шаров, А.Науджюнас, за ним во втором ряду – Ю. Анашкин |
Встреча ветеранов Укмергского полка в Центральном музее Вооружённых сил РФ. 2008 г.
Слева направо: Алексей Павликов, Галина Тимофеева, Альгимантас Науджюнас |
Автор Данила Макеев |
[418]
Укмергский полк на многие годы облюбовали комсомольские работники политотдела армии. Замполитом 1 дивизиона здесь был Анатолий Нелепа, замполитом полка Анатолий Антонов, пропагандистом полка Александр Долинин, до него бывший секретарь комитета комсомола Приекульского полка Владимир Шерстобоев (в разное время, естественно).
Григорий Приходько, бывший помощник по комсомольской работе одной из дивизий, служил замполитом этого полка (после Альгимантаса Науджюнаса).
[419]
Александр Долинин о Николае Таловерове:
«У него учились»
– У меня в своё время вышла книга «Судьба ракетная такая». Спустя несколько лет, увлекшись писательством, генерал Николай Таловеров написал свою книгу «Моя ракетная судьба». Мы с ним часто темы будущих книг его обсуждали.
В 2012 году он подарил мне книгу с сердечным пожеланием, отметив, в частности: «Ваши интересные репортажи и обозрения всегда с нетерпением встречали в войсках и получали от них заряд бодрости, энергии и гордости за своё сопричастие в решении задач сохранения мира на Земле». Что и говорить, приятно читать.
А судьбы наши и впрямь в чём-то схожи. Он, по крайней мере, тоже начинал службу рядовым. И призвали его из Житомирской области в 19 лет, семья была многодетной.
Отец его в войну партизанил, мать фашисты вместе с годовалым ребёнком как жену коммуниста содержали в застенках тюрьмы в Бердичеве. Николая соседи прятали по чердакам и подвалам.После смерти отца в 1947 году Николай посчитал себя кормильцем семьи. [420]
  
Обложки книг Н. Таловерова и А. Долинина |
Судьба его военная началась в Смоленске, изначально в ВВС (позднее на базе этих частей началось формирование ракетных подразделений). Во взводе телеграфистов, готовящихся к боевому дежурству в штабе ракетной армии (через 10 лет он стал замполитом этой ВШМС, в которой делал первые армейские шаги).
Через полтора года «срочной службы» он попал в духовой оркестр (до армии играл на трубе и занимался в драмкружке).
По признанию Николая Тимофеевича, ракетчиком он стал под влиянием командиров-фронтовиков. Но до этого прошёл ряд жизненных испытаний. Не сумел поступить по увольнению в запас в Смоленское музыкальное училище по классу духовых инструментов – и пошёл работать красильщиком на Смоленскую трикотажную фабрику. Там его избрали в комитет ВЛКСМ. Летом 1961 года поступил на вечернее отделение исторического факультета Смоленского государственного педагогического института (немало ракетчиков-генералов и полковников вырастил этот факультет).
Но военная служба манила его, сначала он добился трудоустройства в военной прокуратуре, вскоре его отправили в Остров-3 Псковской области на курсы офицеров. Так он стал лейтенантом и получил назначение на должность заместителя [421] командира автороты по политической части при штабе 50-й ракетной армии.
В процессе службы познакомился с комсомольскими работниками Владимиром Уколовым, Семёном Измалкиным, Анатолием Козарезом, Евгением Паролем, которые стали впоследствии крупными политработниками.
... Будучи в ВШМС он с работниками отделения комсомольской работы и горкома комсомола тесно сотрудничал. Много совместных дел было у них на счету.
После партийных и комсомольских съездов перед курсантами традиционно выступали делегаты – генерал-лейтенант Н.В.Павельев, капитан Е.И.Пароль, секретари обкома КПСС и ВЛКСМ.
Военная школа младших специалистов ежегодно оказывала помощь в уборке урожая колхозам Смоленсой области.
В 1970 году – году 100-летия со дня рождения В.И. Ленина – совместно с горкомом ВЛКСМ провели ряд запоминающихся мероприятий, в одном из них принял участие командующий армией генерал-полковник Ф.И. Добыш.
В тот год комсомольские организации Смоленска, военной школы заложили на территории военного городка парк, который и сейчас, по прошествии многих лет, хранит память о комсомольской юности и дружбе людей в погонах и без них.
Присягу молодые воины принимали в городском парке Реадовка у памятника воинской славы. В торжественном мероприятии принимали участие жители Смоленска, первый секретарь Смоленского горкома ВЛКСМ Ю.И. Николаев. Это было не разовое мероприятие.
Серьёзным испытанием стало для Николая Таловерова назначение его замполитом ракетного полка в Бологое (пропагандистом там был майор Георгий Мирошниченко, из Таурагского полка, прогремевшего с инициативой на всю страну – «Комсомольцы на поверке»).
Затем он стал замполитом ракетного санатория «Фрунзенское», вскоре ушёл на преподавательскую работу в Военно-политическую академию им. В.И. Ленина, стал одним из руководителей [422] этого знаменитого учебного заведения. И многие видные политработники помнят его.
Воспитанник генерала Николая Таловерова Павел Фролов и однополчанин Николая Тимофеевича по Бологое Георгий Мирошниченко (справа) |
Генерал-майор, кандидат исторических наук, доцент, профессор и член-корреспондент Академии военных наук, автор ряда документальных книг, 50 научных работ.
12 января 2012 года Николая Тимофеевича Таловерова не стало. Спешил в академию, в метро ему стало плохо. Не спасли. [423]
Он видел восход Солнца на Луне
Если вы полистаете четырёхтомный труд о 50-й ракетной армии (см. сайт Александра Королёва «Ружаны «стратегические»), то в воспоминаниях ветеранов найдёте историю полка в Житковичах Гомельской области.
И откроете имена первопроходцев-ракетчиков, которые были «лучшими знатоками техники ракетного комплекса 8П863, его наземного оборудования и «изделия» 8К63» – Д. Д.Кузьменко, В.А.Михтюка, В.М. Довганя.
Да-да, того самого Довганя, который видел восход Солнца на Луне!
Вячеслав Довгань 1970 г. п.Школьное под Симферополем. Бывший комсомольский секретарь вырос до водителя лунохода. Сергей Кузьмин в 1980-е годы был одним из руководителей научно-измерительного комплекса № 10. |
[424]
В ту пору старший лейтенант, оператор, позже – секретарь комитета комсомола полка (до сих пор вспоминает сбор комсомольских работников в Мышанке), а много позже – водитель первого в мире лунохода, которым он управлял на расстоянии свыше 400 тысяч километров из Центра под Симферополем.
20 октября 2017 года видный государственный и общественный деятель Сергей Степашин сердечно поздравил с 80-летним юбилеем Вячеслава Георгиевича Довганя – первого в мире водителя лунохода, полковника, кандидата военных наук, ветерана Ракетных и Космических войск:
«Широкая общественность, – отметил он, – знает Вас как ветерана Ракетных и Космических войск, военного учёного. Но и за рубежом, и в нашей стране Вы известны в качестве уникального специалиста – члена экипажа подвижной лаборатории на Луне (лунохода). В нём Вы были «лунным» водителем.
С 7 ноября 1970 по 14 сентября 1971 года управляли «Луноходом-1», а с 16 января по 9 мая 1973 года – «Луноходом-2».
В ходе этого научно-технического эксперимента были достигнуты важные результаты, которые пригодятся и в нашем веке, с учётом перспективной программы освоения Луны.
Вы проявили большую активность в популяризации работы своих товарищей по экипажу, имена которых из секретных соображений были преданы забвению на двадцать с лишним лет. Благодаря в том числе и Вам, они в наше время получили российский орден Почёта за участие в историческом эксперименте». [425]
А вот что писал о луноходчиках Александр Долинин, открывший их имена первым из журналистов в открытой печати через 22 года после эксперимента.
«Космические» специалисты утверждают, что единственными из землян, видевшими восход Солнца на Луне, были наши соотечественники, которые водили по Селене автоматический аппарат в семидесятые годы. Назвали его «Луноход». Слово это вошло тогда в словари всех народов мира без перевода. Высадка неуклюжего, похожего на карету Золушки «Лунохода-1» в районе моря Дождей 17 ноября 1970 года стала событием беспрецедентным, ошеломляющим. Научно-исследовательский эксперимент не затмили даже полеты американских астронавтов на Луну. Им из-за непродолжительности работы восход Солнца увидеть не удалось.
Об этих и других событиях «лунной одиссеи» повествует в своей книге водитель «Лунохода», кандидат военных наук Вячеслав Георгиевич Довгань.
«В апреле 1968 года главный конструктор лунохода Георгий Николаевич Бабакин прибыл к начальнику центра командно-измерительного комплекса генерал-майору И.И. Спице с предложением по формированию группы операторов для управления с Земли необычным транспортным средством. Оно получило одобрение. В Институт медико-биологических проблем для обследования прибыли 32 офицера, отобранных из многочисленных добровольцев.
Для тренировки экипажа в посёлке Школьное под Симферополем создали полигон – лунодром размером 70х120 м, идентичный лунному рельефу, с углублениями, кратерами, разломами, россыпью камней различной величины. К этому времени лунная поверхность была более или менее изучена по фотопанорамам космических аппаратов «Луна-9» и «Луна-13» и исследованиям прочности грунта КА «Луна-13». Как мы потом убедились, наш лунодром почти ничем не отличался от настоящей Луны. Так продолжилась подготовка к беспрецедентному научному эксперименту. [426]
10 ноября 1970 г. космический аппарат «Луна-17» взял курс в сторону Селены. 17 ноября в 6 ч. 46 мин. 50 сек. посадочная платформа совершила мягкую посадку в районе лунного Моря Дождей».
Командир экипажа Николай Ерёменко, к слову сказать, начинавший службу в Бологое, так вспоминал о первом сеансе с «Луноходом»:
– Когда «Луна-17» благополучно совершила посадку, после раздавшихся аплодисментов и многочисленных поздравлений к нам подошел Бабакин и спросил:
– Братцы, вы готовы?
– Так точно! – сдерживая волнение, отрапортовал я.
– Тогда «по коням»!
Мы заступили на первую в истории космонавтики необычную вахту. Словно на ощупь, двинулся вниз по трапам...
– «Луноход» коснулся поверхности Земли! – разнёсся по громкоговорящей связи похожий на левитановский голос бортинженера Л. Мосензова. (Он тоже волновался. Конечно же аппарат коснулся поверхности Луны.)
«Луноход-1» начал отпечатывать свою первую колею по лунной поверхности, удалившись от посадочного устройства на 20 метров. Несмотря на то, что реальному управлению предшествовали длительные тренировки, всё же, взявшись за ручку управления (штурвал), водитель испытывал большие нагрузки, как эмоциональные, так и моральные.
18 ноября 1970 г. все газеты Советского Союза и мировая печать опубликовали сообщение ТАСС, в котором, в частности, говорилось: «Передвижение по Луне самоходного аппарата осуществляется с помощью восьмиколесного шасси... Управление движением «Лунохода-1» производится из Центра дальней космической связи с использованием телевизионной информации о положении аппарата и характере рельефа окружающей лунной поверхности... »
Но почему же не вспомнили о людях? Всё засекречено было у ракетчиков. Их тогда в силу секретности называли лишь «молодыми, подтянутыми ребятами в синих элегантных костюмах [427] спортивного покроя со значками на отворотах рубашек: рубиновыми пятиугольниками с рельефными буквами «СССР».
Штурманская группа экипажа блестяще выполнила задачу. Это был крупный и принципиально важный успех лунных навигаторов. Ведь в конце концов от того, насколько точно смогут штурманы выводить «луноходы» в заданные районы, интересующие ученых, зависел успех многих будущих экспедиций.
В течение одиннадцати лунных дней – а каждый длится 14,5 земных суток – «Луноход-1» выполнял запланированную программу. Сеансы с Землей проводились 157 раз. Лаборатория прошла по поверхности Луны 10.540 метров. Телефотометры передали на Землю 211 лунных панорам, телекамеры – 25 тысяч фотографий. В 537 точках определялись физико-химические свойства грунта Луны, а в 25 местах проведен его химический анализ.
... Накопленный опыт пригодился экипажу и позднее. В соответствии с программой исследования Луны и планет Солнечной системы 16 января 1973 г. в 01 ч. 35 мин. московского времени космический аппарат «Луна-21» совершил посадку внутри древнего 55-километрового кратера, носящего имя французского астронома XVIII века Лемонье, в район восточной окраины Моря Ясности и доставил передвижную лабораторию «Луноход-2».
К сожалению, во время полёта к Луне вышел из строя датчик местной вертикали, а следовательно, «Луноход-2» оказался без навигационной системы.
Четыре месяца(!) экипаж водил «Луноход» без показаний значения углов и дифферента на приборах, ориентируясь только по горизонту Луны и доверяясь исключительно интуиции, поскольку уже не могли рассчитывать на срабатывание блоков защиты и аварийную остановку аппарата при положении шасси выше расчетно-допустимых значений. Но экипаж с честью справился с непредвиденными трудностями, особенно возникавшими при движении «Лунохода» по сыпучим грунтам и крутым склонам с россыпями камней на рекордно длинной трассе в 37 километров. [428]
На снимке: корреспондент «Красной звезды» Александр Долинин с экипажем лунохода в Музее Краснознаменска возле технологической модели «лунного трактора». 1993 г. Слева направо – Владимир Зверев, Александр Долинин, Василий Чубукин, Вячеслав Фёдоров, Викентий Самаль, Николай Ерёменко, Вячеслав Довгань, Николай Козлитин, Константин Давидовский, Валерий Сапранов... |
За четыре месяца с «Луноходом-2» было проведено 60 сеансов радиосвязи. С помощью телевизионной аппаратуры, установленной на борту внеземной лаборатории, на Землю были переданы 86 панорам и свыше 80 тысяч телевизионных снимков лунной поверхности. В ходе съемки были получены стереоскопические изображения наиболее интересных особенностей её рельефа, позволившие провести детальное изучение его строения.
Успешная работа «Лунохода-1» и «Лунохода-2» продемонстрировала широкие возможности и перспективы по [429] исследованию поверхности Луны с помощью передвижных лабораторий.
2007 г. Москва. Лермонтовский музей.
Представление книги Александра Долинина «Судьба ракетная такая».
Слева – водитель лунохода Вячеслав Довгань – один из героев книги |
Опыт «сидячих космонавтов» не пропал даром. Есть конкретные планы исследований Луны и Марса и в нашей стране, и у американцев, и у китайцев. В этих программах большая роль отводится непилотируемым аппаратам – орбитальным, спусковым, возвращаемым. «Луноходы» и «марсоходы» проведут всесторонние исследования «своих» планет, картографирование их поверхности, доставят на Землю образцы марсианского грунта.
17 ноября 2017 года министр обороны РФ Сергей Шойгу пригласил на Фрунзенскую набережную водителя лунохода Вячеслава Довганя и командира второго расчёта лунохода Игоря Фёдорова, чтобы ознакомиться с опытом «сидячих космонавтов». Не зря, надо думать, в Министерстве обороны вспомнили о людях, управлявших луноходом в далёкие 1970-е годы теперь уже прошлого века.
Так комсомольские секретари осваивали Луну! [430]
|
