 |
|
 |
|
|
|
|
Владимир Платонов
ИЗБРАННЫЕ Академик Янгель
© «Зеркало недели. Украина»
Наш адрес: ruzhany@narod.ru
|
АКАДЕМИК ЯНГЕЛЬ ДАЕТ ИНТЕРВЬЮ «ZN.UA». Зеркало недели. Украина. 1996 г. №7
Особое конструкторское бюро № 586 (ныне КБ «Южное» имени М. Янгеля) в свое время было одним из самых закрытых предприятий страны. Это и понятно: продукция ОКБ — ракетные комплексы стратегического назначения — в годы холодной войны составляла особую тайну. Не меньше самих ракет были засекречены и их создатели, в первую очередь — руководящий состав ОКБ. Ни одна газета страны не могла позволить себе «роскошь» напечатать материал о главном конструкторе стратегического оружия академике Михаиле Кузьмиче Янгеле. Многие «киты» центральных изданий несколько раз порывались взять интервью у Янгеля, но их желание испарялось мгновенно, когда у них спрашивали: «Откуда вы знаете Янгеля?» Вопрос вроде бы простой, а звучал с подтекстом: «Зачем это вам понадобилось раскрывать государственную тайну?» Даже всесильному главному редактору «Известий» А. Аджубею, зятю Н. Хрущева, и тому вежливо посоветовали воздержаться от освещения визита главы правительства на фирму Янгеля. Правда, после полета Гагарина появились очерки и статьи о главных конструкторах ракет (естественно, без фамилий), и то о тех, кто занимался космической тематикой. О создателях ракетно-ядерного оружия — ни строчки. Называли атомщиков (в основном, И. Курчатова), ракетчиков же — никогда. Случалось, на страницах газет выступали сами ракетчики, замаскированные «кремлевскими попами» (выражение академика А. Иосифьяна) псевдонимами типа «профессор К. Сергеев» — Сергей Павлович Королев, «профессор В. Петрович» — Валентин Петрович Глушко, «профессор Андронов» — Андроник Гевондович Иосифьян, «профессор В. Михайлов» — Вячеслав Михайлович Ковтуненко, «профессор М. Михайлов» — Михаил Сергеевич Рязанский. М. Янгель лишен был и такой возможности. Даже под псевдонимом было — «НИЗЯ»... Приходилось довольствоваться, «чем Бог послал» — многотиражкой «Конструктор». Если вникнуть в суть, эта газета издавалась подпольно... Ее родителями были Борис Губанов — впоследствии главный конструктор ракетной системы «Энергия» и Леонид Кучма — нынешний Президент Украины, тогда они работали в ОКБ-586. Как им удалось уговорить В. Щербицкого и получить разрешение на издание почти что секретной газеты, не знаю, но «добро» последовало, правда, с условием: газету с территории предприятия не выносить, каждый экземпляр выдавать под расписку. О ракетах и спутниках открыто не писали — шифровали их «темами». По одному экземпляру газеты мы отправляли закрытой почтой в оборонные отделы ЦК КПСС и ЦК Компартии Украины, в Днепропетровский обком партии и лично начальнику КГБ области. Нам казалось, что это была надежная «крыша». Именно в «Конструкторе», и только в «Конструкторе», печатались интервью с Главным конструктором. Любопытно, все интервью с Янгелем, опубликованные в книгах В. Губарева, взяты из нашей газеты или просто выдуманы — собственные корреспонденты «Правды» иногда позволяли себе «пошалить». Губарев никогда не встречался с Янгелем и тем более не брал у него интервью — об этом он сам сообщил нам при первой встрече. «Так, видел его несколько раз в президиумах», — сказал спецкор. Но и это можно поставить под сомнение, так как Янгеля никогда не избирали в президиумы открытых собраний, за исключением одного раза — на XXIII съезде Компартии Украины.
Беседуя с П. Шелестом в Москве, я не удержался, спросил Петра Ефимовича, кто разрешил «открыть» Янгеля? Шелест улыбнулся: «Никто его и не открывал. Янгеля избрали в президиум съезда от Академии наук. Академиков у нас было много, кто занимался физикой, кто кукурузой. Янгель был действительным членом Академии наук Украины по отделению механики и академиком союзной Академии. Тогда «номер», как говорится, прошел, но нам посоветовали больше не рисковать». Кто «посоветовал» первому секретарю ЦК КП Украины и члену Политбюро ЦК КПСС, Шелест не уточнил... Возвратившись со съезда в КБ, Янгель выступил на общем собрании и, используя момент, подробно остановился на задачах ОКБ. Говорил он всегда без бумаги и только по делу. Память у него была феноменальная, речь — как чистый родник. Для «Конструктора» Янгель дал небольшое интервью. «Этого вполне достаточно», — сказал Михаил Кузьмич, как бы отвечая на наше недоумение: мы планировали дать впечатления делегата съезда, как минимум, на пару страниц, тем более, что он был нашим Главным конструктором, избранным в члены ЦК! И вот такая неудача — всего тридцать строк... В конце 1968 года редакция «Конструктора» решила взять обстоятельное интервью у Главного конструктора — год был сложным, а будущий — виделся еще сложнее. Янгель без всяких формальностей дал «добро». Был назначен день и час встречи, но случилось непредвиденное: к нам на фирму приехала масса смежников со всей страны. Зная обязательность Главного, мы все же верили в успех, но с некоторой тревогой ждали назначенного часа. Незадолго до этого в редакцию позвонил Янгель и с присущей ему тактичностью извинился, что встречу придется отложить на некоторое время, и если у нас есть возможность, подождать час-второй... Около восьми прозвучало долгожданное «заходите». Янгель встретил приветливо, но чувствовалось, что он очень устал. На вопросы отвечал обстоятельно, иногда расширял суть поднятых проблем, затем попросил отложить блокноты: обрисовал общую ситуацию в КБ по перспективным разработкам. Встреча продолжалась около двух часов и завершилась к десяти вечера. После встречи мы снова собрались в редакции. Договорились: к утру каждый обработает свою часть материалов. Когда интервью прочли местные «цензоры» — секретарь парткома Г. Пиленков и начальник первого отдела И. Борисов, они ужаснулись: «Вы что, ребята — нас всех посадят»... Интервью «причесывается», оно становится все туманнее и мягче. Виталий Чеховский высказал мысль: «Может получиться конфуз. Прочтет интервью Янгель, что о нас подумает. Надо обязательно показать ему обработанный текст». Владимир Песоцкий и Виктор Маляревский поддержали Чеховского. Стал вопрос: как это сделать? Сегодня суббота — день на исходе, а у Янгеля график приема расписан по минутам и оканчивается после десяти. Завтра воскресенье — выходной, но Янгель будет на работе. В понедельник — уезжает в командировку. Как всегда, нас выручает «добрая душа» — секретарь Главного Лидия Павловна Мышковская. По телефону объясняю Михаилу Кузьмичу наши проблемы. Янгель непривычно долго молчит, извиняется, что сегодня нет времени и воскресенье забито до предела. Неожиданно предлагает: «У тебя есть возможность завтра прийти ко мне домой часам к восьми вечера?» И добавляет: «Надеюсь, к этому часу буду свободен». В назначенное время нажимаю кнопку звонка. Дверь открывает дочь Янгеля Людмила Михайловна: «Проходи. Отец только что приехал, спрашивал о тебе». Мы уединяемся в кабинете. Михаил Кузьмич начинает читать интервью. Вопрос: — Какое событие на предприятии за прошедший год вы считаете наиболее важным и значительным? В чем причины неудовлетворительного состояния дел по отдельным темам? Янгель читает «откорректированный» ответ: «Наступающий 1969 год мы встречаем новыми производственными успехами. И в первую очередь — это окончание работ по теме «69»... Михаил Кузьмич задумывается. Закуривает очередную «Краснопресненскую»: — Ну нет, так не пойдет! — говорит Янгель. Берет ручку и правит: «... коллектив создал и отработал новое изделие (тема «69») с весьма высокими характеристиками. По одному из принципов действия это изделие является единственным в нашей и зарубежной практике». (Речь идет о стратегической ракете 8к69 (SS-12) с первой в мире ОГЧ — орбитальной головной частью.) Янгель читает дальше и снова правит: «Вторым по важности событием является начало работ по теме «67П», разработка которой была осуществлена в сжатые сроки. Продолжению работ по этой теме необходимо уделить особое внимание ввиду ее технической новизны и важности». (Тема «67П» — на тот момент самая мощная в мире ракета 8к67П/SS-9(2)/с РГЧ — разделяющейся головной частью.)
Чем дальше читает Главный конструктор, тем больше правок: «Впервые за последние годы и вообще за годы существования нашего предприятия, приходится говорить о серьезной неудаче по теме «99». (И это при том, что на ракетном комплексе РТ-20П (8к99) впервые в мире отработаны три новаторских решения: подвижный старт межконтинентальной баллистической ракеты, транспортно-пусковой контейнер и минометный старт. Летные испытания нового ракетного комплекса проходили с переменным успехом, его демонстрировали на Красной площади, но в серию он так и не пошел. В американской классификации — «Железная дева».) Янгель попытался дать ответ: «В чем причины неудачи? Вопрос сложный, многосторонний, но однако, несколько очевидных причин выделить все-таки можно. Во-первых, к разработке совершенно новой для нашего предприятия темы мы подошли не имея опыта в этой области; в процессе работы нам приходилось учиться, а это, как известно, практически всегда сопряжено с ошибками (проектными и конструкторскими). Во-вторых, параллельно с разработкой самой темы нужно было создавать экспериментальную базу в другом городе, что приводило к затягиванию сроков отработки. В-третьих, руководящий состав, начальники комплексов и отделов не оценили в достаточной степени новизны темы, специфики сложнейших технических вопросов. Другими словами — подошли к разработке темы «99» как к предыдущим, отработанным темам».
|
