|
Глава 7. Освоение новой ракетной техники и организация ее эксплуатации.
Предупреждение поломок и происшествий с ракетной техникой, устранение неисправностей. Приступая к приему ракетного комплекса «Пионер» и организации его эксплуатации отелы УГИ и служба ракетного вооружения изучила (по опыту 33-й рд, г. Мозырь) технологические процессы приема и испытаний ракетной техники, а также инструкции по эксплуатации боевых агрегатов, вычленила наиболее ответственные, сложные и опасные операции, определила степень их контроля и наметила должностных лиц различных рангов и специалистов, привлекаемых к этому контролю. В соответствии с разработанным перечнем при планировании работ на предстоящие сутки ставилась задача не только командирам групп подготовки и пуска, но и контролирующим лицам из числа должностных лиц дивизиона, полка, группы регламента, членов приемочной комиссии. Если учесть, что аналогичные задачи возлагались и на офицеров-испытателей КИБа, то весь технологический процесс работы на технике был охвачен дублированным контролем, что позволяло исключить неправильные и ошибочные действия еще слабо подготовленного личного состава. Естественно, что и уровень подготовки контролирующих лиц повышался от агрегате к агрегату. Такая система организации работ позволила исключить поломки на этом этапе приема техники. Более сложными была условия работы на тактико-специальных занятиях и учениях, в условиях дефицита времени на выполнение операций развертывания комплекса и приведения его в боевую готовность. При недостаточной освещенности в ночное время. Сказывались и недостаточные практические навыки номеров расчета, водителей боевых машин МАЗ-547 и МАЗ-543. Еще не была в достаточной мере отработана система контроля этих операций, которая бы защитила от грубых ошибок и поломок. Оказывали влияние и некоторые конструктивные или производственные недостатки, которые выявлялись в начальный период эксплуатации.
По этим причинам не удалось избежать и поломок и происшествий. При приеме техники на КИБе третьим дивизионом 346-го рп в по вине механика-водителя был выведен из строя ходовой двигатель СПУ. Эта пусковая установка осталась на полигоне для замены двигателя и прибыла в полк позже отдельным транспортом.
Тяжелое происшествие произошло на тактико-специальном занятии, проходившем на боевой позиции в одном из полков 32-й рд, когда при маневрировании СПУ из кабины выпал командир СПУ и был раздавлен ее колесами. Не избежали мы происшествия, когда при совершении марша одна из пусковых установок легла на левый борт. Жертв не было. За ночь аварийно провели снятие боевых блоков, замер уровней радиации и подъем СПУ с помощью тягачей.
В октябре 1979 г. в ходе армейской проверки во время проведения ТСУ при совершении марша произошло столкновение пусковых установок; при выезде с полевой дороги на трассу Полоцк-Вильнюс из-за ошибки механика-водителя пусковая установка наехала на впереди идущую. Соответственно получили повреждение днище порохового аккумулятора давления (ПАДа) первой и колпак ТПК второй пусковых установок. По результатам анализа этой поломки решением Главнокомандующего в дальнейшем, при совершении маршей, между СПУ устанавливались машины-прокладки. Вначале это были обыкновенные транспортные автомобили, а затем БТРы.
В 428-м рп (командир дивизиона м-р Макатерчик В.М.) в ходе регламента пусковой установки при подъеме контейнера технологическая подставка не была зафиксирована на штатном месте, что привело к поломке трансмиссии СПУ.
На первых порах частыми были поломки опорных тарелей при выдвижении гидродомкратов для вывешивания СПУ. Пройдет еще некоторое время, прежде чем боевые расчеты научатся не допускать грубых ошибок, и эти поломки и происшествия пойдут на убыль.
Проблема повреждения пусковых установок при совершении марша решалась по двум направлениям. О первом пишет генерал-полковник А.А. Ряжских57: «В ходе эксплуатации комплекса выявился крупный недостаток: недостаточная поперечная устойчивость пусковой установки, в результате чего было несколько случаев, когда она ложилась набок. Доработать характеристики автошасси и пусковой установки — задача архисложная. Как «влезать» в систему, которую разработала промышленность ?
В силу загрузки предприятий промышленности государственной программой по изготовлению серийных заказов и отсутствием финансирования на эти цели, эти доработки там не могли быть выполнены. Тогда решением Главнокомандующего РВСН эта задача была поставлена перед Брянским ремонтным заводом РВСН...». Далее он приводит рассказ начальника Брянского ремонтного завода РВСН полковника Н.Н.Павлова: «Первый разговор, в котором А.А. Ряжских (в то время первый заместитель начальника ГУЭРВ) в общих чертах поставил передо мной задачу на доработку пусковой установки ракетного комплекса «Пионер», состоялся где-то в апреле-мае 1982 года. Изложив важность проблемы, А.А. Ряжских первоначально высказался за демонтаж всех систем управления, доработку рамы и кабины водителя с целью перемещения ее вперед на расстояние, обеспечивающее водителю нормальный обзор правой части дороги, чтобы не допустить выход правых колес многоосной машины на обочину дороги и дальнейшее ее сползание в кювет (что могло бы привести к большим неприятностям). Однако для окончательного принятия решения необходимо была тщательно изучить проблему и возможность проведения доработок на уже принятых в эксплуатацию и несших боевое дежурство ракетных комплексах.
С этой целью мы с А.А. Ряжских выехали на машине из Брянска в Мозырь (в дивизию, которая в то время, одна из первых, была вооружена комплексами «Пионер»). Нас принимал главный инженер дивизии Барабанов Владимир Михайлович (кстати, мой однокурсник). Он же организовал встречу с водителями этих ракетных комплексов, где мы из первых уст получили информацию о сложности управления машинами За время, когда мы были в Мозыре, на завод было поставлено две пусковые установки, одна из которых должна была быть доработана как опытный образец. Для изучения особенности конструкции и производства этих автошасси и самого ракетного комплекса, а также для получения конструкторской документации я выехал в Волгоград на предприятие «Баррикады». Там же я встретился и с главным конструктором Соболевым Валерианам Марковичем. Главный вопрос, который меня интересовал на заводе-изготовителе, — это возможность доработки силовых элементов несущей рамы, на которой монтировались все узлы и агрегаты (как самой пусковой установки, так и ходовой части).
Вывод был сделан не в пользу версии выноса кабины вперед, так как при этом не только нарушалась несущая способность отдельных элементов, но и ограничивалась проходимость пусковой установки. Главное — это еще и сложность доработок всех систем, особенно механической и гидравлической частей. Поэтому была разработана другая компоновка передней части машины, которая значительно расширяла обзор для водителя и обеспечивала выполнение тех же условий без смещения кабины вперед. В то же время мы значительно упростили решение поставленной задачи. Суть доработки установки состояла в том, чтобы убрать кабели, проходившие от одной кабины к другой, убрать из поля зрения все приборы и агрегаты, мешающие обзору водителя (особенно с правой стороны). Расширили в полтора раза проем окон кабины. Эта работа вызвала значительные трудности, так как увеличение проемов окон ослабляло несущую способность кабины, которая была рассчитана на определенное избыточное давление при ядерном ударе.
Мы предлагали изменить конструкцию приборной панели, которую установили таким образом, что водителю не надо было изменять положения тела, чтобы контролировать работу агрегатов и следить за дорогой. В исполнении завода-изготовителя приборная панель была установлена так, что водителю, чтобы прочесть показания приборов, надо было наклоняться, и эта операция затрудняла управление машиной. Доработан был рычаг переключения скоростей, с целью исключения возможности включения передачи заднего хода, при переходе с высшей на низшую. На серийных установках такие случаи включения не гарантировались, что приводило к поломкам. Было установлено самолетное переговорное устройство для связи командира машины с водителем, а также с номерами расчетов в случае маневрирования задним ходом, когда это представлялось необходимым. Разработан специальный ртутный кренометр, роль которого выполнял датчик сигналов для срабатывания различных систем. При крене порядка 13 градусов он включал звуковой сигнал в машины, а при повышении угла на большую величину включал тормоза и останавливал машину помимо воли водителя. Планировалось также установить специальный модуль, который срабатывал бы при определенном угле и выбрасывал специально разработанную конструкцию, исключающую возможное переворачивание пусковой установки...
После завершения доработки были проведены заводские испытания в присутствии главного конструктора В.М. Соболева и А.А. Ряжских. Необходимо иметь в виду, что все работы проводились в очень сжатые сроки. Чертежи шли в работу прямо с чертежной доски за подписью конструктора и моей.
После доработки опытного образца 22 октября 1982 года на завод прибыл главнокомандующий Ракетными войсками маршал артиллерии Толубко Владимир Федорович. Более авторитетного председателя комиссии по приему опытного доработанного образца у нас на заводе еще не было. Уже сам факт его присутствия подчеркивал важность и ответственность решения проблемы, поставленной перед заводом... В цехе было две установки — одна доработанная и закрытая чехлом, а вторая недоработанная, для сравнения с первой. Мы предложили главкому без всякого предупреждения, сесть в кабину недоработанной СПУ, после чего он возмутился и спросил А.А. Ряжских:
— Зачем ты меня сюда привез?
И тут рабочие раскрыли штору, и А.А. Ряжских показал доработанную пусковую установку. Главком тут же не вышел, а «вылетел» из недоработанной ПУ и быстро пересел в кабину доработанной установки. Более счастливого человека я в жизни не видел. Он несколько раз садился в кабину, выходил, обегал вокруг машины, вновь садился. Потом, несколько успокоившись, потребовал открыть ворота цеха, чтобы самому попробовать проехать на доработанной машине по территории завода. На это мы ответили, что этого не позволяет спутниковая обстановка, и поэтому выезд не состоялся. Затем он приказал соединить его по закрытой связи со штабом Ракетных войск. На машине мы поехали в заводоуправление, где из моего кабинета была установлена связь с первым заместителем главкома генерал-полковником Яшиным Юрием Алексеевичем. Первая фраза главкома была следующая:
— Юрий Алексеевич, ты не представляешь, какие талантливые люди здесь работают.
Я почувствовал неловкость и хотел выйти из кабинета, но он меня удержал и продолжая отпускать подобные эпитеты в адрес работников завода.
После чего мы вернулись в цех, где детально была рассмотрена конструкторская документация, технология выполнения работ по доработке изделия и производственный график на их выполнение. Сроки доработок на всех машинах, находящихся в войсках, по нашим расчетам, исходя из загрузки завода, составляли три года. Главком нам при этом разговоре отпустил только один год. А в его письменном приказе на доработку изделия был установлен срок в восемь месяцев...».
Привлечение внимания руководящего состава ракетных войск к проблемам аварийности, улучшение работы по подготовке водителей и командиров СПУ и маршрутов перемещения, а также проведенные доработки повлияли на снижение случаев опрокидывания СПУ, хотя и не полностью сняли эту проблему.
Полковник П.П. Малахов пишет58: «Понимая всю серьезность последствий опрокидывания СПУ, командование Ракетными войсками и лично Главнокомандующий главный маршал артиллерии В.Ф. Толубко уделяли большое внимание обеспечению безопасности перемещения СПУ при совершении маршей. По его указанию под руководством заместителя начальника ГУЭРВ генерал-лейтенанта А.А. Ряжских был разработан специальный бюллетень доработок, который предусматривал ряд конструктивных изменений на пусковой установке с целью повышения обзорности из кабины водителя, связи, в том числе зрительной с кабиной командира, организации выносной шлемофонной связи с командиром при перемещении машины задним ходом, а также монтаж технических средств сигнализации о предельных углах крена. Устанавливались добротные зеркала заднего вида и фары заднего света. Доработка пусковых установок проводилась непосредственно в войсках, в технической ракетной базе специально обученным расчетом. Показ технологии доработки и подробного разъяснения объема предстоящих работ для офицеров служб ракетного вооружения дивизий и армий проводил А.А. Ряжских на сборах в 33-й рд в г. Гомеле. Он же лично и контролировал организацию работ на местах в дальнейшем. В нашей дивизии эти доработки организовывал заместитель командующего — Главный инженер армии генерал-майор Прокопеня В.А., а контролировал их выполнение в последующем его заместитель полковник Смирнов Г.И.
В последующем в ходе тактико-специальных занятий и учений механики-водители, командиры групп пуска, командиры дивизионов ощутили пользу проведенных доработок с точки зрения обеспечения безопасности эксплуатации...».
Второе направление этой проблемы реализовывалось за счет повышения уровня подготовки механиков-водителей СПУ. Об особенностях этой новой специальности и исключительной ответственности механиков-водителей рассказывает бывший главный инженер 49-й рд полковник в отставке Малахов П.П.59: «...Высокая маневренность ракетного комплекса позволяла в короткие сроки (за 2-5 часов) скрытно поменять дислокацию и не позволить вскрыть противнику местоположение стартовых позиций.
Порядок рассредоточения ракетных дивизионов и периодичность смены полевых позиций определялись соответствующими документами Главного штаба ракетных войск с частотой примерно 1 раз в неделю. Каждая смена боевой позиции проводилась в ходе тактико-специального учения с отработкой комплекса учебных задач по повышению полевой выучки ракетчиков и завершалась приведением ракетного комплекса в боевую готовность для несения боевого дежурства.
Таким образом, ключевыми моментами в достижении высокой мобильности ракетных дивизионов и полков являлось мастерство механиков-водителей пусковых установок с ракетно-ядерным оружием на борту и высокая техническая готовность ракетоносцев к совершению длительных маршей на предельных скоростях и постановке в боевую готовность в полевых условиях.
Решение этих ключевых задач было в центре внимания командно-политического состава армии, дивизии, полков и дивизионов, служб ракетного вооружения и автомобильных служб.
Специальность механика-водителя тяжелой многоосной машины, и в первую очередь, водителя СПУ стала совершенно новой специальностью. Поэтому в ракетных войсках в короткие сроки сложилась и непрерывно совершенствовалась стройная система подготовки этой категории военнослужащих, поддержания и повышения их практических навыков вождения и эксплуатации многоосных машин. Ее основу составляли учебные центры на полигонах Капустин Яр и Мирный, она дополнялась комплексной системой мер, проводившихся в войсках в соответствии с учебными программами. В короткий срок были выделены 4-х и 6-ти осные агрегаты для отработки и поддержания устойчивых навыков вождения, построены специальные автодромы и маршруты, созданы учебные классы для изучения устройства и эксплуатации машин, начали поступать тренажеры.
Самоходная пусковая установка «Пионер» представляла собой специальное автомобильное шасси МАЗ-547 с мощным дизельным двигателем, весом 24 т, на котором располагалась в контейнере твердотопливная стратегическая ракета средней дальности с пристыкованной головной частью с тремя ядерными боеголовками. Габариты СПУ в длину достигали 22 м и в высоту 3 м. Общий вес пусковой установки достигал 64 т с достаточно высоким расположением центра тяжести. СПУ «Тополь» на 7-ми осном шасси достигала 25 м в длину, и имела вес уже 104 т. Для вождения таких машин нужны были особые люди-профессионалы с устойчивой психикой и твердой волей, обладающие высоким мастерством вождения как по шоссейным дорогам, так и для маневрирования в лесных массивах, в которых располагались стартовые позиции. Штатом было предусмотрено по 3 механика-водителя на каждую СПУ в звании прапорщик — старший прапорщик. На 9 СПУ полка — 27 человек.
Все начиналось с подбора военнослужащих на эти должности. Как правило, кандидаты должны были иметь удостоверения и опыт профессионального водителя и высокие морально-деловые качества. Во всех полках дивизии создавались специальные комиссии по подбору будущих механиков-водителей ракетоносцев, их решения рассматривались в дивизии на соответствие этой ответственной должности. Окончательное решение по каждому кандидату персонально принимал лично командир дивизии полковник В.А. Муравьев. Приказом по дивизии для отправки в учебный центр на переподготовку создавались учебные группы по изучению шасси МАЗ-547, а в последствии — шасси 79-17.
В ходе дальнейшей службы многие из них пользовались большим авторитетом у командования полков и дивизии, вели активную общественную работу, участвовали в различных слетах отличников, в армейских и дивизионных партийных комсомольских активах.
В дивизии уделялось также много внимания и подготовке водителей из числа военнослужащих срочной службы для специальных 4-х осных шасси МАЗ-543, на которых были смонти рованы другие агрегаты ракетного комплекса.
Рассказывает механик-водитель 170-го рп старший прапорщик Борисевич Антон Антонович: «Первая группа по изучению шасси СПУ «Пионер» 170-го и 376-го рп в составе 40 человек прибыла в Капустин Яр 1 августа 1980 года. И, как всякое новое дело, все начиналось с трудностей и проблем. Что касалось бытовых проблем, то мы были настроены оптимистически и понимали необходимость их преодоления — полигон есть полигон, и этих трудностей было немало. Казарма, теснота нас не очень удивляли, многие из нас бывали и раньше в этих местах в составе стартовых батарей. Хуже было то, что учебно-материальная база на первых порах была недостаточная, мало было технической литературы, наглядных пособий. Но через 2-3 недели дело поправилось. Прислали хороших преподавателей, появились учебные пособия, технические описания, другая литература. Сами стали участвовать в создании некоторых тренажеров. Стабилизировался процесс обучения практическому вождению специальных машин МАЗ-543 и МАЗ-547. По нашему общему мнению, за 2 месяца мы получили неплохую техническую подготовку и практические навыки вождения и эксплуатации машин».
Вспоминает старший прапорщик Федорцов Виктор Иванович. Он к этому времени уже имел большой стаж ракетной службы (с 1966 года), был водителем, остался на сверхсрочную службу, был автотехником батареи, потом оператором машины автономных испытаний, имел авторитет в своем полку: «Мы, механики-водители, старались быть похожими на участников Великой Отечественной войны — наших командиров Горшкова Валентина Ивановича, Старовойтова Ивана Ивановича, Валевича Анатолия Леоновича, Лобанова Анатолия Максимовича и многих других. К освоению новой техники я подходил ответственно, да и преподавание в учебном центре было организовано на неплохом уровне. Особенно мне запомнился преподаватель учебного центра в Капустином Яре капитан Христофоров. Он относился к делу исключительно добросовестно и учил с душой. Ход учебы проверялся комиссиями Главного штаба РВ и 50-й ракетной армии. Все экзамены сдали на хорошую оценку. Устройство, эксплуатацию, устранение неисправностей на агрегатах МАЗ-543 и МАЗ-547 все водители нашей группы знали неплохо, потому, что мы прилагали много старания, среди нас были добрые отношения, товарищеская взаимопомощь и взаимовыручка».
Пишет старший прапорщик Кандыба Станислав Янович: «В 1980 году мы, механики-водители, прибыли в учебный центр полигона Капустин Яр. Предстояло изучить мощные шасси МАЗ-543 и МАЗ-547 нового ракетного комплекса, на который начала перевооружаться наша дивизия. Мы, конечно, имели уже некоторое представление об этих машинах, с которыми нам удалось познакомиться в соседней, Поставской, дивизии, которая начала перевооружаться на три года раньше. Трудностей, конечно, было немало. Но мы целенаправленно решали поставленную перед нами командованием дивизии задачу, понимали, что мы были первыми. И дальнейший опыт эксплуатации мобильного комплекса в дивизии будет начинаться с нас. Я и мои товарищи, а это старшие прапорщики Махлярчук В.М., Кучейко А.Н., Щавель В.В. и многие другие, проявляли большое желание и старание, добросовестное отношение к технике, и особенно к приобретению практических навыков вождения. В течение 2-х месяцев по 10-12 часов в сутки, без выходных дней мы постигали все премудрости, упорно овладевая теорией шасси, устройством двигателя, разбирались с возможными неисправностями и методами их устранения. Мы получили здесь хорошие знания, что позволило нам по прибытии в наши полки в двухнедельный срок, отведенный нам, сдать на допуск к самостоятельному несению боевого дежурствах».
... В дивизии уделялось серьезное внимание поддержанию агрегатов МАЗ-543, МАЗ-547 и 79-17 в боеготовом состоянии путем качественного проведения всех видов регламентов (еженедельного, ежемесячного, годового, трехгодового), а также оперативного устранения неисправностей. Во всех полках дивизии хорошо знали расчет шасси технической ракетной базы, которым командовал майор Иванов Иван Иванович. Это подразделение всегда было полностью укомплектовано личным составом и находилось в технической готовности выполнять все операции регламентов и устранять любые неисправности. Сам Иванов И.И. удивительный человек, добросовестнейший офицер, безотказный в любых сложных жизненных ситуациях, обладал исключительной работоспособностью, много помогал механикам-водителям. Они вспоминают его и сейчас добрым словом.
Большую помощь в поддержании ракетоносцев в боеготовом состоянии оказывали специалисты группы гарантийного надзора министерства оборонной промышленности: представители Минского автомобильного завода Козырев Борис Васильевич (светлая ему память!) и Алипатов Геннадий Константинович. Бывали ситуации, когда отдельных узлов и блоков не было в ЗИПе трб. Тогда они быстро организовывали их доставку непосредственно с завода и сами, несмотря на выходные и праздничные дни, участвовали в устранении неисправности. Пользуясь доверительными отношениями с руководством завода, они создали в дивизии запас наиболее дефицитных узлов и элементов, чем способствовали сокращению времени устранения неисправностей.
По мере освоения ракетных комплексов с СПУ нарастала интенсивность проведения различных учений, в том числе проводимых командующим 50-й ракетной армии, Главнокомандующим РВСН и Министром обороны, возрастал объем и сложность решаемых задач. И это все в большей мере ложилось на плечи механиков-водителей, опыт которых наращивался с каждым годом.
В 1984 году дивизия участвовала в крупных учениях Министра обороны «Запад-84. В первую ночь учения дивизия получила задачу на занятие полевых боевых стартовых позиций всеми полками. Во вторую и третью ночи производилась смена полевых позиций с практической отработкой задачи совершения марша по трудно проходимым участкам дорог. В четвертую ночь дивизионы возвращались на стационарные боевые позиции. В среднем за время учений техника прошла 400-500 км, причем с применением только светомаскировочных устройств.
Все вводные и реальные ситуации были отработаны четко и в срок. Не было поломок и аварий. Дивизия получила в целом хорошую оценку.
Механики-водители самоходных пусковых установок проявили свои лучшие качества и подтвердили тезис, что высокий уровень их подготовки — это боевая готовность ракетных дивизионов, полков и дивизии в целом. За отличные результаты, проявленную выдержку и мужество в ходе учений механики-водители старшие прапорщики Кандыба Станислав Янович и Федорцов Виктор Иванович были награждены от имени Министра обороны медалью «За отличие в воинской службе». Другие были поощрены в приказах командующего армией и командира дивизии.
Впервые в нашей ракетной армии в ходе одного из учений в 1986 году в 49-й ракетной дивизии отрабатывалась задача преодоления водной преграды дивизионом СПУ. С этой целью инженерно-саперным батальоном, приданным дивизии, была наведена понтонная переправа через реку Неман в районе н.п. Селец. Это было захватывающее зрелище, когда такая крупногабаритная и большегрузная техника, покачиваясь на понтонах в продольно колебательном режиме, переправлялась на другой берег широкой реки. Все механики-водители уверенно управляли ракетоносцами, проявив мужество, отвагу и большую выдержку. Так была решена задача по расширению возможностей маневра ракетных комплексов с СПУ и сокращению времени занятия полевых позиций.
Командование дивизии понимало, что механики-водители пусковых установок — это та категория военнослужащих, на которых базируется боевая готовность дивизии, и всегда уделяли им первостепенное внимание. Командиры дивизии генералы В.А. Муравьев, В.И. Новиков, В.Х. Жарко всегда проявляли заботу о механиках-водителях, подбирали лучших военнослужащих на эти должности, интересовались благоустройством их быта, семейным положением. Офицеры службы ракетного вооружения и автослужбы, офицеры трб оказывали им постоянную и оперативную помощь в поддержании техники в исправном состоянии, в изучении наиболее сложных теоретических вопросов, в поддержании практических навыков вождения машин.
Это люди, прошедшие в ракетных войсках суровую школу мужества, продолжают плодотворно трудиться на предприятиях г. Лиды и других городов Республики Беларусь и тепло вспоминают о службе в нашей ракетной дивизии. В том, что 49-я ракетная дивизия всегда имела высокие результаты в боевой и мобилизационной готовности, есть частица и их труда, чем они могут гордиться.
С большой благодарностью за отличную службу говорю спасибо бывшим механикам-водителям дивизии Кандыбе С.Я., Петриченко В.Д., Борисевичу А.А., Куранцову Б.П., Сакаде А.П., Федорцову В.И., Грановскому В.П., Бразовскому В.И., Махлярчуку В.М., Кучейко А.Н. и другим!
Большую помощь в вопросах подготовки механиков-водителей и эксплуатации боевых машин оказывали руководители службы ракетного вооружения 50-й ракетной армии генералы Прокопеня В.А. и Никитин В.А., полковники Тесленко А.М. и Натрин В.Д., офицеры автомобильной службы армии полковник Шеливерст Н.А., майоры Чередниченко В.А., Щелкунов И.М. и другие...».
Возникали и другие проблемы, напрямую влияющие на боевую готовность. Так, в период несения боевого дежурства 835-м рп на ПУБСП в июле 1981 г. техника комплекса подверглась суровому испытанию. В один из жарких июльских дней разразилась страшная гроза с большим количеством мощных грозовых разрядов. В результате произошли серьезные отказы в наземной СУ пусковых установок и системе прицеливания СПр (на четырех ПУ), а также автоматики МДЭС, системах связи машин боевого управления. Аналогичные случаи произошли примерно в эти же сроки и в других дивизиях, оснащенных комплексами 15П645К (в 43-й, 31-й и 53-й РА), После устранения возникших неисправностей и их тщательного анализа, по решению Главного конструктора в 1981-1982 гг. был проведен большой объем доработок систем СУ и СПр (так называемые 1 и 2 этапы работ по помехозащищенности).
На уровень боевой готовности РК влияли и неисправности, возникавшие в ходе боевого дежурства. В отличие от старых РК с Р-12 и Р-14, где на боевом дежурстве стояла ракетная техника в «холодном» состоянии и для ее изготовки к пуску с наземных стартов нужно было провести массу ручных операций по сборке схемы пуска, на РК с СПУ вся технологическая цепочка находилась в режиме непрерывного функционирования: постоянно работала система термостатирования ракеты и пусковой установки, велся непрерывный контроль параметров, в непрерывном режиме функционировали система электроснабжения, система боевого управления и средства связи. Поэтому поток неисправностей, по сравнению с прошлым, был гораздо выше и определялся коэффициентом надежности той или иной системы, а время «жизни» каждой неисправности зависело от оперативности их устранения. Некоторая часть неисправностей могла быть устранена силами расчета дежурной боевой смены пуска. Но для большинства из них требовалась замена отдельных узлов и приборов специалистами трб, а иногда и бригадами промышленности службы гарантийного надзора. Дежурство БРК на полевой БСП значительно увеличивало нагрузку на оборудование, особенно возрастала интенсивность работы источников электроснабжения МДЭС, нагревательно-холодильных установок (НХУ) пусковых установок и других систем.
На техническом пункте управления ТехПУ, с получением информации о неисправности от командира дежурных сил дивизии проводился анализ ее характера, возможных причин ее возникновения, составлялось с использованием ЭТД техническое задание на ее устранение с указанием мер безопасности, снаряжался выездной расчет дежурной технической смены необходимыми приборами и узлами для замены, выдавалась соответствующая документация, карта маршрута движения, оружие, производился расчет времени марша. По команде командира дежурных сил дивизии выездной расчет направлялся к месту возникновения неисправности. На ТехПУ в его документацию с целью обеспечения режима секретности не закладывались координаты ПБСП полков и дивизионов. Поэтому выездной расчет следовал на определенную ему точку встречи, где в согласованное время прибытия его ждал представитель дивизиона или ПКП полка. Контроль за соблюдением технологической дисциплины при устранении неисправности возлагался на командира дежурных сил дивизиона. Он также расписывался на бланке технического задания после устранения неисправности.
Определяющим в этом процессе являлось оперативность устранение неисправности и выполнение работы согласно техническому заданию ЭТД. Время устранения неисправностей и качество разработки технических заданий анализировалось, эти параметры являлись основой и для оценки дежурства ДТС, и деятельности трб в целом.
Примерно по таким же принципам строилась работа по устранению неисправностей на системах боевого управления и связи дежурным расчетом отдельной группы регламента средств боевого управления и связи (огрсс) дивизии.
В трб велась непрерывная работа по улучшению подготовки специалистов, назначаемых для дежурства в ДТС и водителей специальных машин, проводился анализ потока неисправностей в выработка рекомендаций по их устранению, совершенствовалась справочная документация ТехПУ. Плечи перемещения выездных расчетов превышали 100-120 км, а движение в сложных дорожных условиях, ночью, зимой, в тумане, при гололеде, накладывал и серьезную ответственность командования трб на подготовку водителей и старших машин с целью исключения дорожно-транспортных происшествий.
По мере постановки на боевое дежурство ракетных полков, количество неисправностей возрастало, что потребовало оптимизировать состав ДТС с целью недопущения появление очереди БРК, ожидающих устранения неисправностей, влияющих на состояние боевой готовности.
Рекламационная работа. В 70-80-х годах в РВСН на очень высокий уровень была поднята рекламационная работа, принято новое положение о рекламационной работе. Был установлен жесткий контроль сроков составления рекламационных документов и их прохождения по инстанциям, повысилось качество предъявления рекламаций, к ходу удовлетворения рекламационных претензий подключились органы прокуратуры. Каждая рекламация, дата ее составления и отправки оборудования фиксировалась на стенде ОТПУ, и принимались решительные меры по недопущению нарушения установленных сроков. Уже в 1978-1979 гг. в войсках появились исключительно грамотные специалисты из числа офицеров службы ракетного вооружения, блестяще владевшие этим направлением работы. В УГИ армии это были подполковники Гречкин Г.И., Синельников В.П., Попов А.К. и другие, способные вести доказательную работу со «стреляными» представителями промышленности.
При оценке деятельности служб ракетного вооружения дивизий и управлений главных инженеров армии в обязательном порядке учитывались результаты рекламационной работы (по схеме: количество неисправностей — количество предъявленных рекламаций — количество отклоненных рекламационных актов).
Ужесточение рекламационной работы сыграло определенную роль в улучшении качества и надежности продукции, поставляемой в войска, а также в сокращении заводского ремонта отказавшего оборудования. Вместе с тем, значительное количество отказов обуславливалось низким уровнем производства элементной базы в стране, что сдерживало общее развитие ракетостроения. На тот период отставание элементной базы являлось как бы объективным фактором для многих предприятий, сдерживающим улучшение качества производства. В этих условиях удовлетворение рекламационных претензий войск ставило ряд предприятий в тяжелые условия.
О перипетиях этой жесткой борьбы за качество и надежность пишет начальник ГУЭРВ генерал-полковник Г.Н. Малиновский60: «... С появлением стендов мы стали строго фиксировать количество приборов, отказавших при проведении проверок на регламентах, а также замененных по результатам дистанционных периодических проверок при несении боевого дежурства. Такие замены были обязательными и срочно выполнялись дежурными расчетами дежурной технической смены дивизии. Главные инженеры обязаны были в считанные часы и дни подтверждать факты отказа приборов, составлять рекламационные акты и направлять приборы с актами на головные предприятия для исследования и принятия мер по устранению недостатков. На первых порах наша оперативность вызывала даже восхищение руководства промышленности. Но со временем поток неисправных приборов стал расти, так как мы увеличили спрос с войск за проверку оборудования, поступавшего в войска. Основной же спрос делали с головного завода-изготовителя, т.е. с завода, завершавшего производства, при этом финансовые санкции были достаточно жесткими. В отдельные месяцы для Южного машиностроительного завода в Днепропетровске удержания денежных средств составляли десятки и даже сотни миллионов рублей. В такие месяцы Александр Максимович Макаров, директор завода, «повисал» на телефонах начальника ГУРВО, моих и главкома с просьбами пощады. А мы стали рабами закона, так как теперь уже наша родная военная прокуратура стала проверять нашу работу, а сделать это было очень просто: не надо ни сыщиков, ни собак — приезжай в дивизию, задавай вопросы и пиши справку помощью офицеров службы вооружения (благо акты удовлетворения рекламации обязательно должны были поступать в дивизию).
Головные заводы стали заложниками качества. Теперь они на своих цеховых стендах выискивали причины брака. Как правило, первопричинами были отказы комплектующих, обычно недорогих в производстве (это реле, конденсатор, часто элементарные микросхемы и т.д.). По акту завода-поставщика (т.е. головного завода) завод — изготовитель таких комплектующих сильно пострадать не мог, его издержки были несравнимы со стоимостью ракеты или даже одного прибора с борта. Вместе с тем теперь уже этот завод, изготавливающий комплектующие, мог с полным основанием привлечь другие предприятия для установления причины брака и т.д. Как мы тогда говорили, можно было в этом абсурде «дойти до руды». Вот так оборачивалась борьба за качество. А мы ведь исходили из лозунга, что «решительное обращение к закону, рекламирование поступающего брака — единственно возможный путь к созданию надежного барьера от бракоделов».
Были годы, когда по количеству предъявленных промышленности рекламаций РВСН опережали все виды ВС, кроме ВВС. Как правило, поток рекламаций увеличивался с появлением первых образцов нового вооружения, поступавшего в войска, а также в случае передачи производства приборов с завода на завод. Надо признаться, что справиться с задачей повышения качества поставок в войска мы до конца не смогли, хотя оно постепенно, но улучшалось. В структурах министерств, заводов появились специальные службы, лаборатории для контроля продукции смежников, резко улучшился входной контроль поставок смежников на головные заводы и т.д.
Однако из года в год число рекламаций, не подтвержденных заводами-изготовителями росло. Для нас это означало, что в борьбу с нами начинают подключаться военные представительства предприятий, а это значит, что дальнейшими санкциями мы лишаем головные заводы возможности по уровню зарплаты содержать высококвалифицированных специалистов, снижаем другие фонды социальной защиты и пр. Мало того, мы теряли поддержку в ГУРВО, чувствовали глухое непонимание наших претензий. На определенном этапе нас выручала поддержка главкома. Но наступило время, когда и она уже не выручала. Как же быть? Выручали специалисты высшей квалификации из войск, в первую очередь такие, как офицер главка Андрей Иванович Барабаненков. Уровень его подготовки по специальности, высочайшая требовательность, предельная работоспособность и въедливость стали известны не только войскам, но и министерствам, заводам.
Если мы не в силах были вести борьбу по всем отказным рекламациям, то там, где мы наверняка знали свою правому, эту борьбу продолжали до конца. Этим мы предупреждали промышленность, что произвола не потерпим...».
Метрологическое обеспечение. Перевооружение ракетной армии на ракетные комплексы третьего поколение» массовое поступление в войска новых средств боевого управления и связи поставило большие задачи перед отделом полковника Сергеева Н.Д. до организации метрологического обеспечения армии. Потребовалось произвести переоснащение армейской 159-й центральной лаборатории эталонирования измерительной техники (ЦЛЭИТ), переподготовку и переаттестацию инженеров-госповерителей, создать заново контрольно-измерительные лаборатории (КИЛ) в 32-й и 49-й рд, организовать полный охват поверки новой измерительной техники во взаимодействии со службой начальника войск связи, командными пунктами, отделом РЭБ, 6-м отделом и др. В этот сложный период прекрасно проявили себя армейские метрологи подполковники Хомичев А.Н., Лубенец В.В., майор Матвеев В.В., старшие ииженер-метролог дивизии майор Ланин В., коллектив Центральной лаборатории эталонирования измерительной техники (ЦЛЭИТ), возглавляемый подполковником И.М. Ерчиком. 259-я ЦЛЭИТ в 1982-1985 гг. являлась отличной частью, а 1984 году занесена в Книгу Почета Военного Совета Ракетных войск.
Рассказывает старший инженер-метролог 49-й рд подполковник Ю.Я. Покладнев61: «...Шло время, и в Ракетных войсках стратегического назначения происходили глобальные изменения в области вооружения. И эти перемены наступили и в нашей армии в середине 70-х годов. На вооружение начал поступать ракетный комплекс с самоходными пусковыми установками «Пионер». Первой в армии начала перевооружаться 32-я ракетная дивизия в г. Поставы Витебской области.
Новый ракетный комплекс был ошеломляюще необычен. Он настолько разительно отличался по своей сути от наших старых трудяг ракет 8К63, что у людей дух захватывало при виде этой грозной красоты и совершенства! Но это совершенство требовало и соответствующего подхода к себе, внимания и грамотного, квалифицированного обслуживания. Личный состав новых комплексов прошел через учебные центры и стажировки на предприятиях-изготовителях, при соединениях постоянно находились представители оборонной промышленности, которые, на первых порах, были компетентными консультантами в вопросах эксплуатации новой техники.
Наша выездная группа ЛЭИТ прибыла в Поставы в октябре 1978 года. В строй вводился главный регламентный корпус (КРР — корпус регламентных работ) технической ракетной базы. Офицеры службы ракетного вооружения дивизии и старший инженер-метролог О. Шмидт постарались в кратчайшие сроки ввести нас в курс дела с тем, чтобы мы смогли квалифицированно помочь представителям промышленности и офицерам контрольно-измерительной лаборатории трб ввести в строй измерительный комплекс КРР.
Современная ракетная техника имела и соответствующий измерительный комплекс, который ни в коей мере не шел в сравнение с измерительным комплексом предыдущей ракеты. Средства измерений были абсолютно нового поколения, повышенной точности, надежности и сложности в эксплуатации. Тем не менее, мы смогли успешно разобраться в тонкостях системы контроля и регистрации параметров ракетной техники на технологических постах КРР и оказать посильную помощь при вводе его в строй. Более того, мы предложили произвести замену дорогостоящего стандарта частоты и времени (СЧВ), сложного в эксплуатации и требующего ежегодной длительной поверки в поверочных органах Госстандарта на приемник-компаратор. Последний по техническим характеристикам соответствовал СЧВ, но был значительно дешевле, а главное, позволял произвести самопроверку на месте эксплуатации выездной группой ЛЭИТ. При наличии же соответствующих образцовых средств измерений и разрешения на поверку, контрольно-измерительная лаборатория трб могла сама аттестовать приемник-компаратор, что в последствии и делала другая лаборатория — в 49-й рд.
Наше предложение, после рассмотрения на соответствующем уровне, было принято, и вскоре я был откомандирован в Поставскую дивизию для участия в работе по вводу в строй основной эталонно-частотной измерительной системы КРР.
А тем временем уже начинались работы по перевооружению ракетных полков в Лидской дивизии, о чем, естественно в ЛЭИТ никто ничего не знал. В мае 1979 года начальник отдела Управления Главного инженера армии полковник Сергеев Н.Д. при посещении ЛЭИТ неожиданно для меня предложил возглавить контрольно-измерительную лабораторию в трб 49-й ракетной дивизии. Я дал свое согласие.
В июле 1979 года, во время последней поездки железнодорожной контрольной лаборатории (ЖКЛ) ЛЭИТ в Лидскую дивизию на обслуживание измерительной техники старого ракетного комплекса, состоялась встреча с офицерским составом будущей лаборатории. Практически весь коллектив был уже подобран, но люди еще не знали, что это будет за лаборатория, чем им придется заниматься, чего ожидать в перспективе. Я, по возможности, ввел офицеров в курс дела, наметили круг вопросов, которые уже сейчас, заранее, можно и нужно решать в плане материально-технического обеспечения будущей лаборатории. Из трех полков дивизии (Минойтовский, Гезгальский и Новогрудский) в первых двух уже начинались организационные мероприятия. Необходимо было сконцентрировать оборудование полковых контрольно-проверочных пунктов (КПП) для нужд будущей контрольно-измерительной лаборатории (КИЛ), по возможности, запасти отделочные материалы для проведения ремонтных работ, различные инструменты и т.п. — все, что могло пригодиться при создании будущей лаборатории, и что всегда легче получить в период реорганизации. Кроме того, необходимо было провести работу по подбору личного состава срочной службы и прапорщиков. Приказ о формировании КИЛ и о моем вступлении в должность начальника лаборатории ожидался в сентябре месяце.
20 сентября 1979 года я представился начальнику службы вооружения — главному инженеру 49-й рд полковнику Привалову Ю.П., прошел собеседование и убыл в трб, которое располагалось в районе поселка Гезгалы, на должность начальника контрольно-измерительной лаборатории, Прибыв на место, я доложил исполняющему обязанности командира трб подполковнику Н.Т. Березовскому. Главным инженером трб тогда был подполковник Лавренов В.И., замполитом — подполковник Клещев Р.Л.
Техническая ракетная база подчинялась непосредственно главному инженеру дивизии. Техническое руководство лабораторией осуществлялось старшим инженером-метрологом дивизии майором Паниным В.
Приказом по дивизии в КИЛ были назначены:
— старший лейтенант Лукин В.А. — начальником отделения радиотехнических измерений;
— старший лейтенант Петрашко Ю. — инженером-госповерителем этого же отделения;
— старший лейтенант Нечаев Е. — начальником отделения поверки электрических средств измерений;
— старший лейтенант Синеокий С. — начальником отделения механических и теплотехнических измерений.
Несколько позже прибыл старший лейтенант Павлов В. на должность начальника отделения ремонта средств измерений. В штате КИП предусматривалось 3 прапорщика, 8-10 солдат срочной службы и 2 служащих Советской Армии.
Первое, с чего началась работа — изучение личного состава срочной службы, офицеров и прапорщиков, состояния лаборатории. Затем — ознакомление со структурой и задачами трб в целом и отдельных подразделений в частности, знакомство с командирами и начальниками подразделений трб, организация взаимодействия.
В боевой зоне трб еще только разворачивались строительные работы, в жилой зоне реставрировались старые казармы, переоборудовался автопарк, ремонтировалось здание штаба. Прибывающие офицеры размещались в офицерской гостинице на территории жилой зоны трб. Решение квартирного вопроса и приезд семей откладывался на более поздние сроки.
Поскольку боевая зона трб находилась в стадии строительства, а боевая техника трб уже начала активно прибывать, ее хранение, обслуживание, а позднее и боевое дежурство временно организовывали на базе хранения и снабжения 50-й РА в пос. Лесная, что под Барановичами.
В это же время расформирование и реорганизация ракетных полков на базе комплекса 8П863 (так называемая операция «Акация») распространилась на полки в Новогрудке (в январе 1981 г.), Слониме (в апреле 1980 г.) и Ружаны (в феврале 1984 г.). Последние два полка были переданы из состава 31-й ракетной дивизии в 49-ю дивизию (в апреле 1980 г. и в мае 1984 года соответственно).
Необходимо было организовать планомерное обследование высвобождающегося оборудования, в том числе полковых КПП, перевод его в 5-ю категорию и перемещение на территорию трб для дальнейшего использования в КИЛ. Одновременно проводился косметический ремонт выделенных помещений и приспособление их под нужды будущей лаборатории. Выделенных площадей катастрофически не хватало. Несколько позже руководство дивизии и командование трб пошло нам навстречу и выделило верхний этаж левого крыла офицерской гостиницы (сама лаборатория размещалась в помещении бывшего контрольно-проверочного пункта старого полка на первом этаже этого же здания. Необходимо было провести перепланировку помещений и ремонт, и все своими силами, а, зачастую, и своими средствами. В этом случае, с разрешения главного инженера дивизии, некоторая часть списанного оборудования была использована в бартерных (как сейчас модно говорить взаимоотношениях с организациями и предприятиями по месту моей прежней службе в Каунасе. Были приобретены неликвидные (и под видом неликвидных) полированные деревянные панели, изоплен, закуплем линолеум и современные люминесцентные светильники. Все это пошло на отделку помещений лаборатории. КИЛ начал приобретать вид современной лаборатории, отвечающей требованиям «Руководства по метрологическому обеспечению» и «Наставления метрологической службе РВСН». И все-таки помещений продолжало не хватать для полного разворачивания лаборатории и организации полноценной работы. Забегая вперед, скажу, что пришлось самостоятельно, при содействии ОКС дивизии, разработать документацию на строительство (своими силами!) пристройки общей площадью 150 м2, в течение 2-х лет добиваться разрешения в Москве на ее строительство.
В конце концов, разрешение было получено, и пристройка была построена хозспособом в 1983 году.
А пока времени не хватало, офицерам приходилось допоздна задерживаться на службе и задействовать личный состав срочной службы в личное время, а иногда и после отбоя. Люди понимали срочность и неотложность выполняемых работ и всегда шли навстречу, все делали на совесть, с охотой и энтузиазмом.
Шла усиленная подготовка к принятию боевой и специальной техники. На общих занятиях с офицерским составом трб изучалась структура, задачи технической ракетной базы, порядок организации и проведения регламента на ракетном вооружении. В первую очередь изучали назначение, оборудование, правила эксплуатации спецсооружений боевой зоны базы, так как впереди предстояло отслеживание хода строительства, прием сооружаемых объектов, их ввод в действие и последующая эксплуатация. Наряду с общей технической подготовкой, личный состав КИЛ усиленно занимался специальной подготовкой по метрологическому обеспечению боевого комплекса, приемкой и вводом в эксплуатацию исходных мер и измерительных приборов для организации поверочных и ремонтных работ на вооружении и специальном оборудовании разворачиваемого комплекса.
Я уже подчеркивал, что измерительный комплекс нового вооружения был новейшего поколения. С приборами такого типа и класса точности практически никому из офицеров и прапорщиков не приходилось сталкиваться. Образцовые же средства измерений и оборудование, поступающие на укомплектование КИЛ, были в 3-5 раз точнее, гораздо сложнее по устройству и эксплуатации. Необходимо было все это ввести в строй, в срочном порядке освоить, разработать графики представления на Государственную поверку в Белорусский Центр стандартизации и метрологии в г. Минске, в 108-ю окружную поверочную лабораторию (ОПЛ), тоже в г. Минске, и в ЦЛЭИТ 50-й РА в Каунасе. Организация доставки приборов КИЛ в эти поверочные органы лежала на плечах лаборатории собственным транспортам. Нужно было срочно переподготовить водителей и старших машин для совершения многокилометровых поездок, отработать навыки движения спецмашин по крупным населенным пунктам. Протяженность маршрутов в Минск, Каунас, а в дальнейшем и в обслуживаемые нами части дивизии, превышала 500 км. Для каждого выезда за пределы гарнизона необходимо было получить письменное разрешение из автослужбы нашей армии. Все это требовало четкой организации взаимодействия с автослужбой и штабом дивизии.
В мае 1980 г. на базу хранения 50-й РА Лесная поступил 1-й опытный образец радиоизмерительного комплекса — контрольная радиоизмерительная лаборатория (КРИЛ-А, Б). Она размещалась на двух спецмашинах с изотермическими кузовами на базе карбюраторных УРАЛ-375 и имела дизельную электростанцию ЭСД-15. Начиненная под завязну современнейшей радио и электроаппаратурой, автономная передвижная лаборатория предназначалась для ЛЭИТ армии для обслуживания поступающих на вооружение ракетных комплексов е СПУ. Однако, учитывал, что в ЛЭИТ была подвижная лаборатория старого образца на 5 автомашинах ЗИЛ-157 и отсутствовали площади для размещения новой техники, КРИЛ решили передать нам.
Получение спецтехники, доскональная проверка комплектации, перегонка своим ходом, а затем расконсервация и проверка работоспособности каждого прибора и лаборатории в целом, отняли массу сил и времени практически у всего личного состава КИЛ. Пришлось срочно готовить прапорщика — специалиста для работы на дизельной электростанции нового поколения, подыскивать и переподготавливать водителей для вождения спецмашин с максимальной загрузкой по сложным городским и загородным маршрутам. Хранение и эксплуатация новой лаборатории вызвали определенные трудности в переоборудовании боксов, их утеплении, подведении автономной линии 3-х фазного электропитания, сооружения приточно-вытяжной вентиляции для ЭСД-15.
Затраченные силы и средства с лихвой окупились — КИЛ дивизии практически полностью был укомплектован поверочным и ремонтным оборудованием. Впоследствии, по согласованию с Управлением главного инженера армии, было произведено переукомплектование подвижной лаборатории. Часть оборудования была снята для доукомплектования стационара, а две машины КРИЛ и КМП-УА на шасси ГАЗ-66 были дооборудованы и укомплектованы так, чтобы в случае необходимости можно было выехать тремя расчетами на три точки базирования ракетных полков. Значительно повышалась мобильность и оперативность работы лаборатории.
В июле-августе 1980 года полным ходом шло завершение строительства боевой зоны трб, готовились к сдаче отдельные объекты. График строительства и сдачи объектов был настолько напряженным и жестким, что на утренней и вечерней планерках выполнение тех или иных работ расписывалось буквально по часам. Присутствие начальника КИЛ на планерках было обязательным, как и ежедневный доклад о состоянии средств измерений, устанавливаемых на объектах (приборы перед установкой подвергались поверке, при необходимости регулировке или замене), соответствие типов средств и пределов измерений проектной документации, полнота укомплектованности приборами сдаваемого участка или объекта в целом. Сдача КРР производилась глубокой осенью. Работы велись круглосуточно. Было организовано дежурство и офицеров КИЛ — лаборатория увязывала свою работу с графиком строителей и представителей промышленности, занимающихся монтажом технологического оборудования, его обкаткой и сдачей офицерам трб.
Заканчивалась сдача объектов боевых зон Минойтавского, а затем и Гезгальского полков. Через руки личного состава лаборатории прошли буквально все объекты новых ракетных комплексов. Не было ни одного из них, где бы не контролировался тот или иной параметр, где бы не использовались для контроля режима эксплуатации средства измерений. Все нужно было успеть своевременно поверить, при необходимости отремонтировать или просто заменить. Что греха таить, техника и оборудование были новыми, навыков эксплуатации было мало, и бывали случаи вывода приборов из строя. В этих случаях ремонтники лаборатории всегда были на высоте, и не было случая, чтобы мы не нашли выхода в экстремальной ситуации.
События продолжали развиваться, и пришло время перевооружаться Слонимскому полку. Строительство объектов полка велось на большом удалении от дивизии и трб. В связи с уплотнением графиков сдачи объектов и постановки полка на боевое дежурство, работы приобрели авральный характер. Инспекторские группы штаба дивизии, специалисты трб в буквальном смысле дневали и ночевали на объектах, хотя понятия «ночевали» здесь не было. Работы велись круглосуточно, отдыхать приходилось всего по несколько часов по очереди — не хватало помещений для отдыха. Выездной расчет КИЛ в течение 2-х месяцев, в период сдачи объектов строителями, а затем промышленниками, безвыездно и круглосуточно находился в полку. За это время пришлось повидать ни одну высокую комиссию, получать указания, а порой и замечания ни одного генерала или полковника.
Полки становились на боевое дежурство. Пришло время модернизации командного пункта дивизии, строительства, оборудования и ввода в строй центра космической связи. Батальон связи настолько расширил свои возможности, настолько пополнился новейшими разработками в области связи и соответствующими средствами контроля параметров сигналов и их прохождения по каналам связи, что эту категорию спецтехники и средств контроля и измерений пришлось выделить в отдельную подгруппу.
И совершенно новое подразделение специального назначения — отдельный батальон радиоэлектронной борьбы (РЭБ). В РВСН только в двух дивизиях — в 7-й (Выползовской) и в нашей 49-й рд, были такие части. Батальон дислоцировался на позициях бывшего Ружанского полка, был оснащен новейшей техникой, работавшей в области сверхвысоких частот (СВЧ). Эта техника требовала абсолютно нового подхода к вопросам контроля параметров. Потребовались довольно значительные усилия и время, чтобы эксплуатационные параметры и параметры регламентного обслуживания были измерены с достоверной точностью.
Близилось время первых регламентов на ракетном вооружении. Новизна событий всегда немножко тревожит. Нам предстояло впервые провести контроль параметров совершеннейшего в мире мобильного ракетного комплекса 15П645 с самоходными пусковыми установками ракет средней дальности РСД-10 «Пионер». Чувство причастности к великой задаче защиты рубежей Советского Союза на западном направлении, личной ответственности за достоверность информации о состоянии комплекса, его готовности нести боевое дежурство и провести пуски с получением боевого приказа — будоражило кровь и сознание. Не было ни одного равнодушного специалиста трб сколько-нибудь причастного к предстоящим работам. С удвоенным усердием люди готовились встретить первые боевые ракеты и специальную технику.
Первый ракетный дивизион прибыл на регламент в трб дивизии ночным маршем. Первый день регламентных работ начался митингом, на котором присутствовали представители нашей ракетной армии, командование дивизии и ракетного полка, личный состав дивизиона и трб, уполномоченный представитель гарантийного надзора Министерства оборонной промышленности, представители всех базовых заводов и объединений, участвующих в регламенте. Говорили о боевой задаче, ответственности и долге. Был торжественный марш, и развод по регламентным постам. И была торжественная минута начала работы на технике, призванной стоять на защите нашей Родины. Начался напряженный и ответственный труд. Начались рядовые будни большого коллектива военнослужащих и гражданских лиц по подготовке ракетного комплекса к очередному этапу несения им боевого дежурства.
Можно было бы еще много рассказать о людях, о всех тех, с кем пришлось встречаться, служить и трудиться. Написать о трудностях и успехах, об ошибках — без них не бывает, о горестях потерь — ушел из жизни при исполнении служебного долга прекрасный молодой специалист Василий Павлов, о новых находках и многом-многом другом. Я же скажу только о том, что никто из первого офицерского коллектива контрольно-измерительной лаборатории нашей дивизии не остался незамеченным...».
Рационализаторская работа в объединении была направлена на выполнение следующих задач:
— повышение эффективности использования вооружения и техники, улучшение технологии, качества ремонта и сбережения материальной части;
— автоматизация управления войсками;
— создание новой и усовершенствование существующей учебно-материальной базы;
— улучшение медицинского и хозяйственно-бытового обслуживания личного состава.
Всего за период с 1981 по 1986 год подано и внедрено более 20,5 тыс. предложений, представлено на расширенное внедрение в масштабе РВСН 150 ценных предложений, подготовлено 10 экспонатов на ВДНХ СССР, изготовлено образцов из списанной техники около 2500 шт., достигнут общий условный экономический эффект на сумму около 250 тыс. рублей. В 1981-1992 гг. было внедрено свыше 7000 рационализаторских предложений, в 1983-1984 гг. — около 7500; в 1985-1986 гг. — около 6000.
50-я РА в вопросах организации рационализаторской работы занимала ведущее место в Ракетных войсках, по итогам 1984 и 1985 годов она была награждена почетной грамотой Главнокомандующего Ракетными войсками, а по итогам 1986 года — 2-й премией в размере 550 рублей.
В армии существовала и поддерживалась традиция проведения выставок рационализаторской и изобретательной работы при проведении партийных и комсомольских конференций, в ходе которых отводилось время для знакомства делегатов с творчеством ракетчиков. С экспонатами знакомились и Главнокомандующий РАВСН генерал армии В.Ф. Толубко, Начальник главного политуправления РВ генерал-полковник П.А. Горчаков, Первый секретарь Смоленского обкома КПСС И.Е. Клименко, представители от ЦК КПСС и ЦК ВЛКСМ, космонавты и другие гости конференций. В их организации принимали активное участие Член Военного совета — начальник политотдела армии генерал-лейтенант И.И. Куринной и офицеры политотдела, управлений Главного Инженера и тыла, начальника войск связи, вычислительного центра, боевой подготовки и др. Особо на выставке демонстрировались экспонаты, отмеченные грамотами ВДНХ и нашедшие внедрение в масштабе РВСН. Следует также отметить, что в этот период появилось очень много работ в области медицинской техники и диагностической аппаратуры. Секретарь комиссии по рационализации и изобретательству подполковник Н.Ф. Шарапов проводил большую работу по выявлению и внедрению лучших образцов, готовил заседания комиссии по изобретательству на предмет поощрения изобретателей и рационализаторов, отбора экспонатов на армейские выставки и на выставки на ВДНХ, участвовал в итоговых проверках дивизий, оказывая практическую помощь на местах.
Лучших результатов в работе по рационализации и изобретательству в этот период добивались: 7-я рд, 98-й учебный центр и ЦЛЭИТ (в/ч 29455), председателями комиссий по изобретательству и секретарями в которых соответственно являлись: полковникФамеев В.Т. и капитан Измайлов В.А., полковник Куликовский И.Ю. и майор Бессонов С.А., подполковник Адгамов М.М. и капитан Гуреев В.В.
Техническая подготовка и обобщение опыта эксплуатации. Важное место в системе эксплуатации ракетного вооружения занимает техническая подготовка, как элемент системы обеспечения высокой квалификации командного и инженерного состава. В целях совершенствования технической подготовки личного состава дирекгивой Главнокомандующего ракетными войсками был введен предмет обучения «Техническая подготовка», а ответственность за организацию технической подготовки в войсках возложена на службы ракетного вооружения. Были уточнены программы технической подготовки, организационными указаниями ГШРВ выделялось соответствующее время на их проведение. Организация и уровень технической подготовки контролировался офицерами служб ракетного вооружения в ходе итоговых и частных проверок войск, оценка за техническую подготовку входила в общую оценку организации эксплуатации ракетного вооружения в подразделении, части.
Высокий уровень квалификации инженерного состава поддерживался путем направления их на 1,5-3-х месячные курсы в учебные заведения Ракетных войск, в конструкторские бюро, на арсеналы и в учебные центры подготовки младших специалистов. Кроме того, непосредственно в войсках организовывались сборы по подготовке к проведению наиболее важных работ (постановка на боевое дежурство, проведение регламентов, ревизий и др.). С целью обобщения опыта эксплуатации и проверки уровня профессиональной подготовки Начальником ГУЭРВ ежегодно проводились сборы в высших учебных заведениях (в Ленинграде, Харькове, Ростове-на Дону) и в дивизиях (Глухов, Алейск, Нижний Тагил, Новосибирск, Мозырь, Поставы, Лида и др.), на которые привлекались главные инженеры армий (их заместители), начальники эксплуатационных отделов УГИ, главные инженеры дивизий и командиры трб. На этих сборах подводились итоги за текущий год, ставились новые задачи, проводились занятия на объектах, в сооружениях и технике по различным вопросам эксплуатации. В армиях также проводились сборы по отдельным вопросам эксплуатации.
Так, в октябре 1984 года в 5976-й трб под руководство 1-го заместителя начальника ГУЭРВ генерал-лейтенанта Морсакова Ю.С. был проведен сбор главных инженеров дивизий и командиров трб ракетных войск стратегического назначения. На сборе рассмотрены в практическом плане принципы ракетно-технического обеспечения боевых действий, повышения уровня подготовки частей и подразделений РТО и качества проведения регламентов, подведены итоги работы служб вооружения объединений и соединений в 1984 г. и поставлены задачи на 1985 год.
В июле 1984 г. в гарнизонном Доме офицеров г. Смоленска под руководством генерал-майора В.А. Прокопени была проведена встреча ветеранов служб ракетного вооружения дивизий с офицерами управления главного инженера РА. На нее собрались практически все главные инженеры дивизий 50-й РА 1959-1970 годов. Они живо общались друг с другом, делились своими воспоминаниями и опытом формирования и становления ракетных дивизий и полков на заре организации Ракетных войск стратегического назначения. Все присутствующие горячо приветствовали, поздравляли генерал-майора Дмитрия Петровича Любимова — первого Главного инженера 50-й ракетной армии — с 70-тилетем. С ответным напутственным словом перед собравшимися выступил и генерал-майор Любимов Д.П. На встрече было принято обращение ветеранов служб ракетного вооружения к инженерному составу объединения.
Ракетно-техническое обеспечение. В начале 80-х годов в Вооруженных силах были введены «Основы подготовки и ведения операции ВС СССР». Это наложило отпечаток на характер оперативной подготовки войск армии, отразилось на содержании Боевого устава РВ, приказов и директив ГК РВ, вызвало изменения в боевых документах. «Основы» определяли принципы и организацию специально-технического обеспечения ведения боевых действий. Специально-техническое обеспечение состояло из ядерно-технического, ракетно-технического и автотехнического обеспечения, которые проводились как заблаговременно в постоянной боевой готовности, так и высших степенях боевой готовности. Если для ракетной дивизии «ОС» мероприятия ракетно-технического обеспечения были очевидны и предсказуемы, то для дивизий с мобильными ПУ оно было динамичным и многогранным, в зависимости от складывающейся обстановки и решения поставленных задач.
Задачи ракетно-технического обеспечения предусматривали обеспечение исправности и боевой готовности ракетного вооружения на всех этапах боевой деятельности: при несении боевого дежурства на стационарных БСП; при развертывании дивизий в боевой порядок на полевых боевых позициях; при совершении маневров полками; ремонт и восстановление боевой готовности при повреждениях и неисправностях; подготовку и проведение последующих пусков ракет; прием боезапаса ракет и резерва ракетной техники из арсеналов; их приведение в боевую готовность; сохранение технических средств и личного состава частей и подразделений ракетно-технического обеспечения в ходе боевых действий.
С этой целью они выводились в высших степенях боевой готовности на полевые технические позиции ПТехП-1 и ПТехП-2, на которых размещались также силы и средства ядерно-технического и автотехнического обеспечения, связи, подразделения тыла, развертывался полевой технический пункт управления ПТехПУ, которому придавались необходимые средства связи. На ПТехПУ организовывалось круглосуточное дежурство расчетами технического пункта управления. Для восстановления боевой готовности пусковых установок и БРК на каждой ПТехП на основе группы регламента формировался отряд восстановления боевой готовности ОВБГ (ОВБГ-1 и ОВБГ-2), в состав которого входили также подразделения ртб, дивизионной подвижной авторемонтной мастерской (дпарм), отдельной группы регламента средств боевого управления и связи (огрсс). Общее руководство отрядом возлагалось на командира трб (его заместителя). На ПТехП предусматривалась зона хранения боезапаса на транспортно-перегрузочных агрегатах (ТПА) 15Т116, площадка для перегрузки ракет с ТПА на СПУ, зона ремонта, разворачиваемая в палатке 8Ю12, автопарк, зона хранения ЗИП, который вывозился на специально приспособленной грунтовой тележке 8Т115, зона ртб, жилая зона.
Мероприятия ракетно-технического обеспечения заблаговременно планировались и отрабатывались как в ходе проведения учений с полками и дивизиями, так и при проведении специальных учений. Совершенно новой задачей стало специально-техническое обеспечение при выводе полков дивизии из-под удара в новый секретный запасной позиционный район (СЗПР).
Впервые задачи специально-технического обеспечения мобильных РК РСД-10 в расширенном объеме на базе ПТехП решались в ходе масштабного учения с 32-й рд в 1981 году,которым руководил командующий армией генерал-лейтенант Н.Н. Котловцев. При его непосредственном участии были отработаны задачи бескранового сброса контейнеров после пуска и перезарядки СПУ с пристыковкой боевого оснащения в полевых условиях, задачи приема боезапаса на неподготовленных заранее ж.д. станциях (станциях выжидания, на которые должен был подаваться боезапас из арсеналов), вопросы управления специально-техническим обеспечением. Накопленный опыт специально-технического обеспечения явился хорошей основой для проведения, через некоторое время, опытного учения под руководством начальника ГУЭРВ генерал-полковника Г.Н. Малиновского.
В октябре 1983 года в 49-й рд на базе 597-й трб (п. Гезгалы, командир части подполковник Потебенько А.И., начальник штаба подполковник Ершов Н.В. и главный инженер подполковник Лавренов В.И.) было проведено опытно-исследовательское учение по организации специально-технического обеспечения ракетных полков в ходе марша на большие расстояния.
Целью опытно-исследовательского учения являлась практическая отработка вопросов организации специально-технического обеспечения при совершении марша ракетных полков СПУ в удаленный позиционный район. В ходе опытно-исследовательского учения были изучены и отработаны следующие вопросы;
1. Определение достаточности сил и средств специально-технического обеспечения (СТО) при совершении марша дивизией СПУ в удаленный позиционный район.
2. Организация управления силами и средствами СТО на различных этапах маневра дивизии.
3. Обеспечение охраны и обороны резерва боезапаса в ходе марша.
Для отработки задач опытного учения привлекались:
— узел связи дивизии;
— группы боевого управления КП 49-го рд и ПЗКП рд;
— силы и средства 170-го, 376-го и 638-го ракетных полков, имитирующие действия рп;
— 5976-я трб, 859-я ртб, 811-я огрсс — в полном составе;
— 582-я дпарм;
— 257-я отдельная вертолетная эскадрилья;
— 1753-й оисб и частично 671-я бмбо.
В подготовке опытно-исследовательского учения активное участие принимали офицеры управления главного инженера полковники: Смирнов Г.И., Романов Е.А., Тесленко А.М.. подполковники-. Иванов Н.С., Остапенко Л.И., главный инженер 49-й рд полковник Малахов П.П. Учением руководил начальник управления генерал-майор Прокопеня В.А.
На опытно-исследовательском учении был сделан вывод, что соответствующее эшелонирование и комбинированное использование сил и средств РТО обеспечило марш, разворачивание и несение дежурства ракетными полками на «дневках» — промежуточных ПБСП и в удаленном районе развертывания.
Управление силами специально-технического обеспечения осуществлялось с командных пунктов армии и дивизий группами специально-технического обеспечения (СТО). На основном командном пункте армии эту группу возглавлял заместитель командующего по ракетному вооружению, на запасном командном пункте его заместитель, на ПЗКП — начальник 3-го отдела. Генерал-майор Прокопеня В.А. уделял большое внимание формированию и подготовке групп СТО, отработке форм учетных документов, бланков решений и их стандартизации на всех пунктах управления, разработке альбомов со справочными сведениями, изготовлению планшетов учета информации. Обязательным элементом каждого пункта управления являлась карта Главного инженера, на которую заблаговременно наносился боевой состав армии (дивизии), необходимые справочные данные по составу сил и средств СТО, отслеживалось изменение оперативной обстановки, разрабатывались решения по вводным и строился график восстановления боевой готовности пусковых установок. Оконечным пунктом управления СТО являлись ПТехПУ технических ракетных баз.
* * *
На комплексах с групповыми пусковыми установками Р-12 и Р-14, начиная с 1976 года, производилось переформирование на РК РСД-10 и расформирование ряда ракетных полков. Всего за период с 1976 по 1985 год включительно было снято с боевого дежурства (см. Таблицу выше) 39 наземных рдн с ракетами Р-12Н (156 ПУ) и три наземных рдн Р-14У (12 ПУ), все шахтные дивизионы с ракетами Р-12В (восемь рдн — 32 пу) и Р-14У (пять рдн — 15 ПУ), отправлено в арсеналы около 300 боевых ракет Р-12 и Р-14 и свыше 100 учебных и учебно-тренировочных ракет, около 5000 тыс. подвижных агрегатов ракетного вооружения, около 50 комплектов технологического оборудования шахтных БРК.
В этот период большая нагрузка легла на 4-й отдел УГИ, в функции которого входило организация отправки ракетной техники и оформление документации, а также заказ железнодорожных транспортов и контроль хода сдачи на арсеналы. В это же время отдел продолжал работу по планированию и организации отправки техники полков, стоящих на боевом дежурстве, в плановый ремонт на заводы ракетных войск и ввода отремонтированной техники в эксплуатацию по мере ее поступления в войска.
Ремонтно-технические базы (ртб) в период перевооружении 50-й РА
Начавшийся процесс перевооружения армии на ракетные комплексы третьего поколения — в 1974-1975 гг. в 7-й рд (пос. Выползово) — БРК с ракетами 15А15, 15А16, а с 1977 года 8 32-й рд (г. Поставы), а затем в 49-й рд (г. Лида) — БРК СПУ «Пионер», выдвинул перед ртб ряд новых ответственных задач по переходу к эксплуатации головных частей и ядерных боеприпасов новых и более современных типов.
6-й отдел управления армии традиционно состоял из хорошо подготовленных и квалифицированных инженеров, прошедших большую школу войсковой эксплуатации специального вооружения в ремонтно-технических базах: подполковники Кучуков Ю.И., Спиридонов В.Ф., Алексеенко В.И., Малышев А.С., Титов В.И., Алешин В.А., Лазаренко В.И., Мезенцев В.М.. Малинин Н.Н., Спирин В.И. и др. Ряд офицеров, получив большую практику организации и руководства специальной деятельности частей, уходили с повышением по службе, становились начальниками и главными инженерами ртб. Руководили 6-м отделом в этот период авторитетные офицеры полковники В.П. Четвергов (по 1978 г.), Р.А. Щадрин (по 1984 г.), В.В. Кучер (с 1984 года). Курировал деятельность отдела первый заместитель командующего армией.
Первой ремонтно-технической базой, приступившей к освоению новой специальной техники, имевшей существенные отличия от прежних образцов, явилась 1501-й ртб (п. Выползово). Офицерский состав ртб успешно прошел подготовку в учебном центре и получил допуск к боевой работе, а по возвращении принял новую специальную технику и оснастку, переоборудовал технологические помещения и хранилища.
В этот период (1974-1979 гг.) 1501-я ртб (начальник ртб полковник Гаффаров Ф.Н., заместитель по политчасти подполковник Бабаян А.А., главный инженер подполковник Кочелаев А.М.) провела снятие 110 головных частей с ракет 8К84, их транспортировку на техническую позицию, перевод в режим хранения и отправку в арсеналы, прием в боезапас головных частей нового типа, приведение их в боевую готовность и подстыковку к ракетам 15А15, 15А16, а также проведение 3-х годового регламента на нескольких БРК с отстыковкой ГЧ и их обслуживанием на технической позиции.
По оценке руководства 12-го ГУМО, осуществлявшего своими представителями непрерывный контроль на всех этапах перевооружения дивизии, все работы с ядерными боеприпасами в позиционном районе дивизии, занимавшей обширную площадь в Калининской и Новгородской областях, были выполнены с высоким качеством при соблюдении всех требований ядерной безопасности и без предпосылок к каким-либо инцидентам с ядерными боеприпасами.
Этому способствовала четкая система руководства и контроля работ по соблюдению технологической дисциплины при выполнении операций и мер безопасности, неукоснительно действовавшая в дивизии. На всех работах по пристыковке головных частей к ракетам присутствовал командир дивизии или его заместитель, руководил выполнением операций с головными частями, проводимыми расчетом ртб, начальник ртб или его заместитель.
По результатам этих работ начальник 1501-й ртб полковник Гаффаров Ф.Н. в 1981 году был награжден орденом «Красная Звезда», а часть в 1982 году получила переходящее Красное Знамя Военного совета 50-й РА «Победитель социалистического соревнования». В октябре 1985 года (при начальнике 1501-й ртб полковнике Держакове В.И.) она вновь была награждена переходящим Красным Знаменем Военного совета 50-й РА. Накопленный опыт освоения новой специальной техники и приведения головных частей в боевую готовность был обобщен 6-м отделом армии для использования в других ртб при подготовке к эксплуатации головных частей нового типа.
С целью повышения уровня подготовки руководящего состава ртб Ракетных войск, совершенствования специальной деятельности и обмена опытом работы, шестым управлением РВ в ноябре 1978 года на базе 1501-й ртб были организованы и проведены сборы с первыми заместителями командующих армиями и начальниками 6-х отделов объединений. Непосредственное руководство этими сборами осуществлял первый заместитель Главнокомандующего РВСН генерал-полковник. М.Г. Григорьев. На сборы были приглашены главные конструкторы конструкторских бюро специального вооружения и их заместители, представители 12 ГУМО, начальники кафедр спецоружия академии имени Ф.Э. Дзержинского, Серпуховского, Пермского высших военных училищ, начальники отделов испытательных управлений полигона.
Личный состав 1501-й ртб и офицеры управления армии провели большую работу по подготовке и проведению сборов, привели в образцовый порядок казарму и специальные сооружения, специальную технику, подготовили рабочие места и необходимую документацию, отработали практические действия расчетов. Показным тактико-специальным учением руководил первый заместитель командующего армией генерал-майор Ю.А. Жуков. На учебных точках проводили показные занятия начальник 6-го отдела армии полковник Р.А. Щадрин, его заместитель подполковник А.С. Малышев, начальник ртб полковник Ф.Н. Гаффаров, главный инженер ртб подполковник А.М. Кочелаев. Содержательными были аналитические материалы по надежности технологического оборудования и оснастки, предложения по повышению качества работ на специальной технике, которые вызвали интерес у руководителей КБ и 12 ГУМО.
В ходе учения впервые отрабатывались мероприятия в высших степенях боевой готовности: организация боевого дежурства в полевых условиях, получение головных частей резерва Центра на станциях выжидания, организация сборки и подготовки их к боевому применению в полевых условиях, практически на учебной шахтной пусковой установке решались задачи по восстановлению боевой готовности ПУ и по ликвидации аварийных ситуаций с головными частями силами и средствами специальной аварийной команды (САК).
Работы по вводу в эксплуатацию и приведению в боевую готовность новых головных частей личным составом 1501-й ртб были завершены в 1979 году. Это были пять лет напряженной ответственной работы, требующей от командования ртб и всего личного состава максимальной отдачи сил и энергии, повышенного внимания на всех этапах работ.
С высоким чувством ответственности, с большим трудолюбием и активностью действовал весь личный состав 10-й сборочной бригады (начальник бригады подполковник Касьяненко В.Н., секретарь партбюро майор Дауноравичюс). Бригада в 1981 году была занесена в Книгу Почета Военного совета армии.
Только с оценкой «отлично» провел все работы расчет в составе начальника расчета капитана Петроченкова П.С., старшего оператора расчета старшего лейтенанта Любина В.Г., техников расчета прапорщиков Акопова М.Г., Пронина А.А. и Фролова А.Г.
В 1977 году открывается большой фронт работ по приему в эксплуатацию ракетного комплекса «Пионер». В 32-й рд на базе 1505-й (г. Поставы) и 1516-й (г. Сморгонь) ртб формируется 1505-я ртб, руководство которой было возложено на опытного командира, отличного организатора и воспитателя полковника И.В. Поварушкина. В 1975 году он был награжден орденом «Красная Звезда».
В отличие от старых ракетных комплексов, где доставка на стартовую позицию и пристыковка головной части к ракете являлась отдельной операцией в технологии подготовки ракеты к пуску, на РК «Пионер» боевое снаряжение устанавливалось на ракету на этапе приведения пусковой установки в готовность к несению боевого дежурства и отстыковывалось только при проведении годового регламента или при устранении неисправности с заменой герметичного приборного отсека (ГПО) бортовой системы управления. Температурно-влажностный режим головной части обеспечивался в комплексе с ракетой, помещенной в контейнер, с помощью нагревательно-холодильной установки (НХУ) пусковой установки.
Личный состав 1505-й ртб в короткие сроки освоил новую технику, приемы и методы ее эксплуатации и подготовки к боевому применению. Работы по обеспечению постановки на боевое дежурство боевых ракетных комплексов были проведены своевременно и с высоким качеством.
Опыт работы командования и партийной организации ртб по подготовке расчетов, состоявших только из офицеров и прапорщиков, выполнению ими работ по постановке ракетного полка СПУ на боевое дежурство был обобщен отделом ртб армии и представлен в 6-е управление Ракетных войск.
О периоде освоения новой специальной техники пишет бывший начальник 1505-й ртб полковник в отставке И.В. Поварушкин62: «... В 1977 году дивизия приступила к освоению нового ракетного комплекса с самоходными пусковыми установками «Пионер». Все ртб дивизии по мере снятия ракетных комплексов Р-12 и Р-14 проводили работы по сдаче головных частей. 4 ртб дивизии были расформированы и создана одна — 1505-я ртб. Штаб ртб был переведен на территорию штаба дивизии, командиром дивизии в это время был генерал-майор Михтюк В.А., начальником штаба — полковник Барышев В.И., бывший ранее командиром Поставского полка. Командиром 346-го рп, который первым перевооружался на новый комплекс, был подполковник Потапов Е.С.
На этапе снятия ракетных полков с боевого дежурства мне, как начальнику объединенной ртб, пришлось заниматься не только личным составом ртб подлежащих расформированию, но и непосредственно руководить отстыковкой головных частей с шахтных пусковых установок Сморгонского полка, переводом ГЧ в режим хранения, с последующей их погрузкой в железнодорожный эшелон для сдачи в арсенал.
Объединенная ртб дивизии состояла из управления и двух сборочных бригад. Одна бригада размещалась в г. Сморгонь (начальник сборочной бригады подполковник Томашевский С.С.), которая обеспечивала головными частями 428-й рп и 835-й рп, размещавшихся на боевых стартовых позициях 1-го и 2-го дивизионов расформированного 428-го ракетного полка с ракетами Р-14.
Другая сборочная бригада размещалась на территории 346-го ракетного полка (начальник сборочной бригады подполковник Кулаков А.А.). Она обеспечивала головными частями 346-й рп (г. Поставы), 402-й рп (н.п. Ветрино) и 249-й рп (г. Полоцк).
Наиболее трудно приходилось работать этой сборочной бригаде, так как 402-й и 249-й рп находились на удалении от ее места расположения на 120 и 140 км соответственно. Транспортировка головных частей для их пристыковки при приведении в боевую готовность и после отстыковки перед проведением регламента проводилась автомобильным транспортом в ночное время. Водителями автомобилей были только офицеры и прапорщики, которые прошли специальную подготовку по вождению большегрузных машин в ночных условиях.
Весь офицерский состав обоих сборочных бригад предварительно прошел обучение по эксплуатации новых головных частей АА-74 в учебном центре под Семипалатинском. По прибытию в часть сборочные расчеты прошли боевое слаживание и получили допуск к боевой работе. Допуск осуществляла комиссия управления армии.
Погрузка, стыковка к ракетам и отстыковка головных частей проводилась стартовыми расчетами, состоявшими из офицеров и прапорщиков. Погрузка выполнялась с помощью крана 8Т211, а при стыковке и отстыковке, которые проводились в корпусе регламентных работ (КРР) трб, с использованием мостового крана.
При постановке ракетных полков на боевое дежурство я находил поддержку у полковника Смирнова Г.И., который являлся представителем управления армии при выполнении этих работ.
Получение, отправка головных частей и специального оборудования проводились через центральную базу хранения (ЦБХ), которая находилась недалеко от г. Себеж Витебской обл.
В ходе перевооружения дивизии на ракетные комплексы «Пионер» строителями и личным составом ртб был проделан большой объем работ по реконструкции и ремонту зданий, сооружений, инженерных сетей и др.: замена и ремонт теплосетей и электроснабжения, ремонт и переоборудование караульного помещения, установка элементов заграждения, прокладка в караульное помещение всех коммуникаций.
Организация охраны боевой позиции сборочной бригады была существенно изменена. Часовой осуществлял охрану со сторожевой вышки, которая была сооружена на караульном помещении. Вход на нее осуществлялся непосредственно из караульного помещения. На вышке имелись амбразуры, через которые часовой вел наблюдение за охраняемым объектом. Охраняемая территория освещалась прожектором. Связь с караулом поддерживалась с помощью внутреннего телефона. От всех ворот и дверей в караульное помещение была выведена сигнализация начальнику караула. С внешней стороны территория сборочной бригады была огорожена панцирной сеткой. Затем установлена емкостная сигнализация системы «Тантал», проводочное заграждение, высоковольтная сетка П-100, снова проволочное заграждение и внутренняя панцирная сетка...
Проходя службу в 32-й рд при нескольких командирах дивизии наиболее теплые воспоминания у меня остались от общения с генералами Фронтовым В.Ф., Неделиным В.С., Михтюком В.А. Это были замечательные командиры-воспитатели. В любых условиях обстановки они были сдержаны, никогда не повышали голоса, и это нам, командирам и начальникам частей, придавало больше уверенности в своих действиях, самостоятельности в принятии решений, повышало ответственность.
Хорошие воспоминания у меня остались также о главном инженере дивизии полковнике Завистовском Э.С., имевшем богатый практический опыт в решении любых сложных задач. Наиболее ярко его талант инженера-организатора раскрылся в период перевооружения дивизии на ракетный комплекс СПУ «Пионер».
Специальные вопросы приходилось решать с отделом ртб управления армии, которые возглавляли в разные годы полковники Ломачук Ф.Е., Веретенов В.В., Четвергов В.П., Щадрин Р.А.
Особенно хочется отметить офицеров отдела ртб армии подполковников Кучукова Ю.И., Спиридонова В.Ф., Алексеенко В.И., Малышева А.С., Титова В.И., Алешина В.А. и др.
По вопросам инженерного оборудования полевых учебных боевых позиций и боевой позиции сборочной бригады мне пришлось тесно взаимодействовать с высокими профессионалами своего дела начальниками инженерной службы полковниками Веселовым В.С. и Зайченко С.П. ...».
В 1979-1980 годах личным составом этой части (начальник ртб — полковник Прудников А.А., заместитель по политчасти подполковник Кириллин Н.А., главный инженер подполковник Коновалов Ю.Н.) в ходе последовательного приведения ракетных полков дивизии в боевую готовность продолжалось совершенствование навыков боевой работы и приемов эксплуатация специальной техники.
С вводом в действие «Основ подготовки и ведения операции ВС СССР» 6-м отделом армии уделялось большое внимание выработке единых взглядов на вопросы специально-технического обеспечения дивизий и полков в высших боевых готовностях и при ведении боевых действий, изыскивались новые формы и методы повышения живучести ремонтно-технических баз. Особое место занимают вопросы ядерно-технического обеспечения в дивизиях с СПУ.
Впервые опыт решения задач ядерно-технического обеспечения накапливался в ходе серии учений с ракетными полками дивизии в 1979-1981 годах личным составом 1505-й ртб (начальник ртб полковник Прудников А.А., заместитель по политчасти подполковник Кириллин Н.А., главный инженер подполковник Коновалов Ю.Н.). На учениях 1981 года, которое проходило под непосредственным руководством командующего армией генерал-лейтенанта Н.Н. Котловцева, отрабатывались задачи совершения марша при выходе ртб с резервом боезапаса на полевую техническую позицию, охрана специального вооружения на марше, развертывание зоны ртб, зоны хранения боезапаса, организация их охраны и обороны, организация маскировки, вопросы управления силами и средствами с полевого технического пункта управления, решение совместно с трб задач специально-технического обеспечения: получение боезапаса центра с ж.д. станций выжидания (на которые рассредоточивался боезапас Центра в особый период), приведение его в боевую готовность, перезарядка СПУ после проведения пуска, как на ПТехП, так и в специально назначенных районах, в которые выходил дивизион после проведения пуска. В этих районах проводился бескрановый сброс транспортно-пусковых контейнеров (ТПК), загрузка ракет с транспортно-перегрузочных агрегатов (ТПА), пристыковка головных частей, замена на СПУ узлов разового действия (УРД).
В ходе учения фиксировалось время выполнения всех работ и операций для последующей выработки нормативов. Полученные навыки и опыт использовались в дальнейшем при проведении тактико-специальной и специальной подготовки ртб и организации взаимодействия с подразделениями трб и ракетными дивизионами.
Рекомендации по результатам учения и накопленный опыт был обобщен отделом ртб армии и представлен в 6-е управление Ракетных войск СН.
На учении «Запад-81», которое проводилось Министром обороны в сентябре 1981 года, личный состав ртб действовал четко, уверенно и успешно выполнил поставленные перед ним задачи.
На учениях отрабатывалось много неординарных задач, в том числе:
— погрузка головных частей на вертолет МИ-4, их крепление и доставка в заданный район;
— транспортировка головных частей в кузове бортового автомобили ЗИЛ-157, погрузка и крепление;
— погрузка боезапаса в обычный товарный вагон и крепление в вагоне;
— стыковка головных частей к ракете при перезарядке пусковой установки в полевых условиях и др.
Учения прошли организованно, а действия личного состава получили высокую оценку руководства. Особо отличились при этом начальник сборочной бригады подполковник Кулаков А.А., майор Смольников И.П., старшие лейтенанты Костар Н.Т., Гордиенко В.В., прапорщики Манжесин П.А., Котович В.И., Янкевич В.С., Ящут П.А., Горбунов Н.И. и др.
В 1981 году часть была награждена переходящим Красным Знаменем «Победитель социалистического соревнования» Военного совета армии, а полковник А.А. Прудников в 1982 году за успешное освоение новой техники был награжден орденом «За службу Родине в Вооруженных Силах СССР») III степени.
1505-я ртб, в командование которой в последующем вступил полковник Ю.Н. Коновалов) продолжала оставаться одной из лучших ракетных частей армии. В 1986 году она вновь была удостоена переходящего Красного Знамени Военного совета армии.
В 1980 году начинается перевооружение 49-й рд (г. Лида) на ракетный комплекс «Пионер». По мере снятия с боевого дежурства полков с ракетами Р-12 снимаются с боевого дежурства и, после отправки боезапас на арсеналы, расформировываются соответствующие ртб; 1055-я (г. Лида), 858-я (г. Новогрудок), 1057-я (г. Слуцк); из состава 31-й рд — 320-я (г. Слоним), 1506-я (г. Ружаны), 1692-я (нп. Засимовичи). В дивизии для обслуживания всех ракетных полков остается 859-я ртб (нп. Гезгалы, начальник — полковник СерьезноВ С.С., затем полковник Зубов А.Е.). Личный состав ртб организовано и в установленные сроки сдал боезапас и специальную технику в арсеналы, успешно прошел переподготовку и включился в подготовку сооружений реконструируемой строителями боевой позиция.
859-я ртб встала на боевое дежурство в 1981 году и обеспечила в этом же году приведение в боевую готовность трех ракетных полков: к 27 марта — ракетного комплекса 15П653 170-го (нп. Минойты — г. Лида), к 25 мая — ракетных комплексов 15П645к 376-го (нп. Гезгалы) и 638-го (г. Слоним). В августе ртб обеспечила в 170-м рп замену ракетного комплекса 15П653 (который был передан в 835-й рп — г. Сморгонь) 32-й рд на РК 15П645к.
В 1982 году полковник Серьезнов С.С. за достигнутые успехи в боевой и политической подготовке был награжден орденом «Красная Звезда».
В 1985 году 859-я ртб принимала участие в приведении в боевую готовность к 30 апреля 403-го рп (г. Ружаны) и к 24 мая — 56-го рп (нп. Засимовичи — г. Пружаны).
По решению Верховного Главнокомандования к концу октября третьи рдн 638-го, 403-го и 56-го рп были сняты с боевого дежурства, а боевое оснащение отстыковано от ракет и переведено в режим хранения.
859-я ртб успешно освоила технологию проведения регламента на специальном вооружении и с 1982 года начала участвовать в проведении годовых регламентов РК, находящихся в боевой эксплуатации. При этом работы выполнялись как на основной технической позиции трб (нп. Гезгалы), так и на ТП (г. Слоним).
В 1981 году 859-й ртб было вручено переходящее Красное Знамя «Победитель социалистического соревнования» Военного совета армии. В 1982 году 1-я сборочная бригада (начальник майор Малышев В.Ф.) была занесена в Книгу Почета Военного совета армии. Начальник ртб полковник Зубов А.Е. в 1984 году был награжден орденом «За службу Родине в Вооруженных Силах СССР» III степени.
Личный состав этой ртб принимал участие во многих учениях, проводимых с дивизией, а также в показных занятиях на нескольких сборах руководящего состав ракетных войск.
В октябре 1983 года в 49-й рд было проведено большое опытно-исследовательское учение по организации специально-технического обеспечения ракетных полков в ходе марша на большие расстояния. Учением руководил заместитель командующего армией по ракетному вооружению генерал-майор В.А. Прокопеня.
Целью опытно-исследовательского учения являлась изучение и практическая отработка вопросов организации специально-технического обеспечения при совершении марша ракетных полков СПУ в удаленный позиционный район. При этом исследовалась достаточность сил и средств специально-технического обеспечения (СТО) марша дивизией СПУ в удаленный позиционный район, отрабатывалось управление силами и средствами СТО на различных этапах маневра дивизии, решались задачи охраны и обороны резерва боезапаса в ходе марша.
Одной из лучших ртб армии в дивизиях с групповыми установками продолжала оставаться 1640-я ртб (г. Кармелава, начальник ртб полковник Ображей И.Д., заместитель по политчасти подполковник Бондаренко Н.И., главный инженер подполковник Яковлев Н.С.), которая в 1981-1985 гг. являлась отличной частью, а полковник Ображей И.Д. в 1981 году был награжден орденом «За службу Родине в Вооруженных Силах СССР» III степени. В эти же годы она награждалась переходящим Красным Знаменем и Почетной грамотой Военного совета армии.
В январе 1979 года под руководством первого заместителя командующего армией генерал-майора Жукова Ю.А. на базе 1640-й ртб был проведен учебно-методический сбор с заместителями командиров соединений, начальниками ртб и старшими помощниками главных инженеров ракетных дивизий по ртб.
На этом сборе были доведены и практически показаны новые технические приемы выполнения задач — резервно-восстановительными группами (РВГ) ртб, а также рекомендации по оборудованию боевых постов и рабочих мест расчетов, по совершенствованию организаций и методики проведения регламентов на боезапасе ГЧ, по организации контроля за несением боевого дежурства, по выполнению боевых задач с полевых боевых стартовых позиции (ПБСП), по восстановлению боевой готовности ртб и сборочных бригад в ходе ведения боевых действий, по обеспечению мер безопасности при эксплуатации специального вооружения, по организации социалистического соревнования в подразделении и методике подведения итогов боевой и политической подготовки.
Учебно-методический сбор оказал значительную помощь в деле дальнейшего повышения боевой готовности ртб, уровня организаторской и воспитательной работы командования улучшения эксплуатации специального вооружения.
Каждый офицер б-го отдела был хорошо подготовлен по всему комплексу задач, решаемых ртб, и хорошо разбирался не только в технологии проведения специальных работ с головными частями и их хранении, но и в организации повседневной жизни специальных частей: боевой и политической подготовки, охраны и обороны специальных объектов, эксплуатации автомобильной техники, поддержании уставного порядка и высокой воинской дисциплины и т.д. В ходе итоговых проверок на офицеров отдела возлагались задачи проверки и оценки специальных частей и подразделений по всем параметрам боевой готовности и боевой подготовки, анализа организаторской деятельности командования и других должностных лиц, изучение и обобщение передового опыта, контроль хода устранения недостатков. Особое внимание уделялось организации социалистического соревнования и подведения его итогов.
Кроме того; все офицеры отдела привлекались к несению боевого дежурства на командном пункте армии в качестве помощников оперативного дежурного по командному пункту, а с началом учений и тренировок — направлениями на ракетные дивизии.
Все это создавало высокий динамизм в служебной деятельности офицеров отдела и ответственность за обеспечение ядерной безопасности при эксплуатации специального вооружения.
6-й отдел армии ежегодно проводил прием экзаменов на классную квалификацию, конкурсы на лучший боевой расчет. Конкурс проводился в два этапа. Сначала в каждой дивизии приказом командира дивизии определялся лучший расчет, который выставлялся на армейский конкурс. Старший инженер отдела подполковник В.И. Лазаренко вспоминает о смотре-конкурсе среди стыковочных расчетов: « ...Мне, входящему в группу офицеров отдела, отвечавших за боевую и политическую подготовку специальных частей (старший группы подполковник В.А. Алешин), приходилось оценивать эти расчеты. Каждый стыковочный расчет состоял из 6 человек: начальник расчета (классная квалификация, как правило, «мастер» или 1 класс), 1-й номер (1-й класе), 2-5 номера (1-й, 2-й или 3-й класс). В условия конкурса входили оценки состояния закрепленной техники (стыковочная машина 8Т318 и машина обогрева ГЧ 8Н223), состояния боевого поста (погрузочной площадки) и тренажера, боевой выучки — специальная подготовка (теория) и практическое выполнение боевой задачи (как правило в ходе комплексного занятия со стартовой батареей). Если в составе расчет имелся автомобильный грузоподъемный кран 8Т210, то и он с механиком-крановщиком также подвергался оценке. Армейский конкурс проводился в октябре-ноябре, т.е. к концу учебного года.
Особенно мне запомнилась проверка в ходе смотра-конкурса стыковочного расчета 1640-й ртб (г. Кармелава) 58-й рд. И вот почему. В моей методике проверки значительное внимание уделялось теоретическим знаниям как основы для твердых и устойчивых навыков практической работы. В начале опрос по принципу — что надо знать обязательно, а затем уже — что знать желательно. Когда я убедился, что все номера расчета очень хорошо подготовлены по обязательным вопросам, то начал задавать и более глубокие вопросы. И здесь меня поразил своими знаниями механик-крановщик. Я поясню, что принципиальная электрическая схема крана 8Т210 достаточно сложна для человека без специального образования. Я был бы удовлетворен общими фразами при рассказе о работе схемы в режиме «медленный спуск». Но я был поражен, когда в аргументированном ответе прозвучали такие термины, как «рекуперативное включение», «коэффициент скольжения», «магнитное сопротивление», «магнитная проницаемость». Он даже написал формулу закона Ома для цепи переменного тока с импедансом. Блеснули своими знаниями в объеме должностных обязанностей и другие номера расчета. Спрашиваю, кто помогал готовиться? «Майор Абдуллин» — следует ответ. А майор Абдуллин Шамиль Якмарович — это заместитель начальника сборочной бригады по политчасти, выпускник заочного радиотехнического факультета ВА им. А.Ф. Можайского.
Выясняется, что занятия по специальной подготовке в этой сборочной бригаде дополнялись мероприятиями по плану партийно-политической работы, которая предусматривала различные конкурсы и викторины с различными специалистами — монтажниками, электромеханиками, крановщиками. И в большинстве этих мероприятий принимал непосредственное участие лично майор Абдуллин, особенно заступая начальником дежурной смены. В ходе проверки расчета на комплексном занятии со стартовой батареей я попросил его, чтобы он изложил свои замечания по работе расчета. Замечаний оказалось больше, чем у меня. Анализ недостатков был глубоким, а рекомендации номерам расчета были высказаны с тактом и по-отечески. Я увидел симпатии личного состава к своему наставнику, «шефу», как они называли замполита между собой.
После возвращения в Смоленск и доклада начальнику отдела, я приступил к подготовке методички «Партийно-политическая работа по совершенствованию боевой выучки расчетов ртб». В первоначальном варианте слов «партийно-политическая работа» не было, но это было бы несправедливо с моей стороны по отношению к истинной причине высокой выучки расчета — к замполиту майору Абдуллину Ш.Я.
Для отработки этого методического пособия я пришел к полковнику В.И. Балуцкому, тогда он был секретарем парткома парторганизации управления. В это время в его кабинет зашел член Военного совета генерал-майор И.И. Куринной. Узнав о цели нашей встречи, он спросил: «А что? Замполит в самом деле такой, как Вы его представляете?». На мой утвердительный ответ и предложение включить его в очередной приказ на присвоение классной квалификации «Мастер», он завершил разговор: «Если Вы считаете достойным, нам было бы приятным».
К новому учебному году методическое пособие было отправлено во все ртб армии и получило одобрение...».
В рассматриваемый период, несмотря на проведение оргштатных мероприятий в армии, в ходе которых во всех ракетных дивизиях (кроме 58-й рд, г. Кармелава) происходило расформирование и переформирование ряда полков и ртб, деятельность ремонтно-технических баз армии была направлена на поддержание постоянной готовности частей к выполнению главной задачи — обеспечению пусков ракет в установленные сроки, на качество несения боевого дежурства с единой продолжительностью 3-4 суток, на обеспечение стабильности состава дежурных боевых смен сборочных бригад и эффективности контроля за несением боевого дежурства, на практическое освоение новых образцов специального вооружения.
За счет проведения больших оргштатных мероприятий был ликвидирован значительный некомплект офицеров и прапорщиков. Часть специальной техники и оборудования была использована для замены техники более ранних годов изготовления и совершенствования учебно-материальной базы, а остальная — отправлена в арсеналы.
В высвобождавшихся специальных машинах 8М257 было размещено оборудование и имущество специальных аварийной команд (САК).
В этот период продолжала совершенствоваться тактико-специальная выучка расчетов ртб. Отличную боевую выучку, хорошие теоретические знания показывал личный состав расчетов при выполнении задач проведения учебно-боевых пусков на полигоне. В 1977 году выполняли учебно-боевые пуски 15 расчетов, все оценены на «отлично». В 1978 году — 10 расчетов, из них только один расчет оценен «хорошо», остальные на «отлично».
Настойчиво проводилась работа по улучшению эксплуатации специального вооружения и содержания его в постоянной готовности к боевому применению.
6-м отделом управления армии постоянно проводилась работа по обобщению и внедрению передового опыта организации и проведении боевой и политической подготовки, эксплуатации спецвооружения и укрепления воинской дисциплины. Были разработаны и внедрены во всех частях методические указания и рекомендации по вопросам:
— организации и проведению боевой и политической подготовки;
— организации социалистического соревнования между боевыми расчетами и номерами боевых расчетов ртб;
— учета, анализа и порядка отработки нормативов по специальной подготовке боевых расчетов;
— совершенствования учебно-материальной базы, оборудования боевых постов и рабочих мест;
— выполнения боевых задач в полевом районе (на ПБСП);
— совершенствования организации и методики проведения регламентов на боезапасе ГЧ.
В лучших ртб на высоком уровне решались вопросы специальной деятельности, учебно-материальной базы, жизни и быта личного состава. Было выращено в среднем до 34% отличников боевой и политической подготовки, до 75% отличных расчетов и групп, до 50% мастеров.
Наиболее высоких результатов в боевой и политической подготовке добивались ртб, где начальниками и заместителями по политчасти были:
в 1979-1980 гг.:
— 1501-я ртб (п. Выползово) — полковник Гаффаров Ф.Н. и подполковник Бабаян А.А.;
— 1640-и ртб (г. Кармелава) — полковник Ображей И.Д. подполковник Бондаренко Н.И;
— 1511-я ртб (г. Елгава) — полковник Шабанов А.С., подполковник Журин П.Ф.;
в 1981-1983 гг.:
— 1501-я ртб (п. Выползово) полковник Гаффаров Ф.Н. и подполковник Бабаян А.А.;
— 1640-я ртб (г. Кармелава) — полковник Ображей И.Д. и подполковник Бондаренко Н.И.;
— 859-я ртб (н.п. Гезгалы) — полковник Серьезнов С.С. и подполковник Сорокин Е.Н.;
— 87-я ртб (г. Таураге) — полковник Кротов В.А. и подполковник Моргунов В.Г.;
— 857-я трб (г. Пинск) — полковник Токарчук Е.А и подполковник Клещев Р.Л.;
в 1984-1985 гг.:
— 1501-я ртб (п. Выползово) полковник Гаффаров Ф.Н. и подполковник Бабаян А.А.;
— 1640-я ртб (г. Кармелава) — полковник Ображей И.Д. и подполковник Бондаренко Н.И.;
— 866-я ртб (г. Укмерге) — полковник Крищук В.П. и полковник Целищев Е.П.
— 432-я ртб (г. Советск) — полковник Кучер В.В. и подполковник Дериболот И.И.
__________________________
57. (Ряжских А.А Оглянись назад и посмотри вперед. Записки военного инженера, М.: ВАГРИУС. 2004)
58. «50-я ракетная армия, кн. 6. О времени и о себе. Сборник воспоминаний ветеранов-ракетчиков», г. Смоленск. 2005 г.
59. «50-я ракетная армия, кн. 6. О времени и о себе. Сборник воспоминаний ветеранов-ракетчиков», г. Смоленск 2005 г.
60. Г.Н. Малиновский «Записки ракетчика» ЦИПК. 1999 г.
61. «50-я ракетная армияя. Кн. 6. О времени и о себе. Сборник воспоминаний ветеранов-ракетчиков». г.Смоленск. 2005 г.
62. «50-я ракетная армия. кн. 4. Ключ на пуск!. Сборник воспоминании ветеранов-ракетчиков. г. Смоленск. 2004 г.
|
