|
Боевая готовность армии и решение проблем боевого управления
В рассматриваемый период армия продолжает решать задачу поддержания высокой боевой готовности, обучения войск действиям со стационарных и полевых стартовых позиций, проведению мероприятий по повышению живучести пусковых установок и командных пунктов в ходе выполнения боевых задач. Решаются задачи совершенствования боевого управления. Проводится комплекс мер по повышению надежности ракетного вооружения в условиях длительной его эксплуатации. Продолжается дальнейший поиск и реализация в войсках путей и способов защиты и сохранения боеспособности в условиях воздействия противника. Совершенствуется система управления войсками при проведении маневра и при размещении подразделений, средств управления в полевых районах.
В армии проводится выбор и рекогносцировка секретных боевых полевых стартовых позиций. Настойчиво отрабатываются варианты рассредоточенного размещения пусковых установок на ПБСП, изменения привычной; конфигурации расположения технологического оборудования на стартовой позиции в постоянной и повышенной боевых готовностях, совершенствуются приемы и способы маскировки агрегатов на местности, инженерного оборудования стартовых площадок. С целью изучения маршрутов выдвижения дивизионов и стартовых батарей на секретные ПБСП и расстановки агрегатов на местности, в полках проводятся 2-3 раза в год полевые поездки, в ходе которых командиры дивизионов и батарей не только проверяют состояния и проходимость дорог и местности, но и отрабатывают вопросы боевого управления. В проведении полевых поездок принимает участие руководящий состав полков, дивизий и армии. Полевые поездки позволяют повысить надежность своевременного занятия ГШСП и развертывания оборудования в любое время года. На секретных ПБСП скрытно проводятся работы по установке железобетонных плит СП-6 для пусковых столов, что значительно ускоряет приведение пусковых установок на полевых позициях.
Лучших результатов в решении задач боевой готовности среди дивизий РСД в этот период добивались 32-я рд (г. Поставы, командир генерал-майор Неделин В.С., начальник штаба полковник Хилинский В .Т.); 29-я рд (г. Шяуляй, командир полковник Глуховский В.П., начальник штаба подполковник Монахов Н.К.); 31-я рд (г. Пружаны, командир генерал-майор Кадзилов Б.И., начальник штаба полковник Кащеев М.А.).
Для этих соединений была характерна умелая организация боевой службы и учебы, творческий подход к решению поставленных задач, высокая квалификация руководителей, царила обстановка принципиальной требовательности на всех уровнях управления.
О буднях 29-й ракетной дивизии и ее руководящем составе вспоминает бывший ее начальник штаба полковник в отставке Н.К. Монахов, профессор, кандидат военных наук, академик Академии военных наук, член-корреспондент Российской академии ракетных и артиллерийских наук, ученый секретарь отделения истории РАРАН, заслуженный работник высшей школы РФ28: «Осенью 1971 года командиром дивизии был полковник Глуховский Вильгельм Петрович, заместителем командира — полковник Кочин Юрий Михайлович, начальником политотдела — полковник Замащиков Сергей Титович, главным инженером — инженер-подполковник Рылов Владимир Александрович, заместителем по тылу — полковник Ларионов Иван Трофимович. Начальником оперативного отдела все также был полковник Зайцев Сергей Семенович, только теперь он стал моим заместителем. Веление времени. 29-я ракетная дивизия входила в состав 50-й Смоленской ракетной армии, которую возглавлял генерал-полковник Добыш Федор Иванович, Первым заместителем был генерал-лейтенант Шмелев Иван Тарасович, начальником штаба армии — генерал-лейтенант Герчик Константин Васильевич, членом военного совета — начальник политотдела генерал-лейтенант Хренов Сергей Матвеевич, главным инженером армии — генерал-майор Любимов Дмитрий Петрович, заместителем командующего но боевой подготовке — генерал-майор Кокин Леонид Ильич, бывший командир 20-й дивизии, начальником оперативного отдела — полковник Лавровский Борис Михайлович. Начальники штабов ракетных дивизий, кроме подполковника П. Комиссарчука и полковника Б. Крымова, были все участники Великой Отечественной войны: полковники Герой Советского Союза М. Кащеев, Б. Гулей, В. Хилинский, Г. Казыдуб, А. Швырев, М. Романюк — опытные штабные работники. Теперь я встал в один ряд с этими заслуженными людьми...
Уже первоначальное изучение обстановки показало, что дивизия заметно выросла и по праву занимала одно из ведущих мест в Ракетных войсках. Особенно четко решались вопросы боевого управления и организации боевого дежурства. Ведущим полком дивизии считался Елгавский полк, которым командовал полковник Бессонов Александр Николаевич, мой товарищ по учебе в Ростове. Вместе с тем напрашивался вывод о необходимости активизации служебной деятельности офицерского состава, уже более десяти лет стабильно решавшего привычные вопросы, так как на вооружении дивизии в течение этого срока находились известные ракеты средней дальности Р-12, да и ракеты Р-14 стояли на боевом дежурстве не первый год. Я надеялся, что в своей деятельности я найду поддержку у руководства дивизии и полков, которыми командовали: Елгавским — полковник А.Н. Бессонов, Добельским — полковник В.А. Ганин, Плунгинским — подполковник Н.Н. Солоха. К сожалению, в Приекульском полку происходила постоянная смена командования. Надеялся я и на помощь опытнейших начальников ртб полковников М.Е. Репина, А.С. Шабанова и особенно полковника Шищенко Ивана Васильевича, которого я знал еще по прежней службе в дивизии. Он безупречно руководил частью уже в течение десяти лет, в том числе при поездке на Кубу. Главные свои задачи в этот период я видел в оказании помощи службе главного инженера в проведении технических ревизий с целью продления сроков эксплуатации ракетных комплексов, поддержании неснижаемой боевой готовности и повышении роли оперативно-тактической подготовки офицеров управления дивизии и руководящего состава полков и ртб. Следуем отметить, что проведение технической ревизии в дивизионах с шахтными пусковыми установками было непростым делом. Дивизион с боевого дежурства не снимался, а находился в пониженной готовности к пуску ракет. С приведением войск в повышенную боевую готовность работы на комплексе прекращались, и он в кратчайшие сроки в соответствии с разработанным графиком приводился в боевую готовность. Представляете, как это было непросто, когда оборудование фактически было разбросано, а на каждом комплексе работало до двухсот промышленников. Период регламентных работ в каждом шахтном дивизионе, а их в дивизии было пять, продолжался до двух месяцев. Проводились они последовательно в течение 1973-1974 годов. Главный инженер дивизии В.А. Рылов со службой практически непрерывно находился в этих дивизионах. Впоследствии за успешное осуществление технических ревизий он и командир дивизии были награждены орденами Трудового Красного Знамени...
Командир дивизии очень внимательно относился к кадровой работе, совместно с начальником отделения кадров О.Е Доброчинским тщательно рассматривая кандидатуры на выдвижение. В 1973 году пришло время увольняться С.С. Зайцеву.
Мы очень внимательно отнеслись к ветерану соединения и предоставили ему квартиру в Елгаве, городе с преобладанием русского населения. На должность начальника оперативного отделения был назначен заместитель командира Елгавского полка подполковник Лихолетов Виктор Николаевич, который отлично проявил себя в этой должности и впоследствии прошел последовательно должности начальника командного пункта, оперативного отдела и 1-го заместителя начальника штаба ракетных армий, Смоленской и Винницкой. Мы стали с ним хорошими друзьями, подружились и семьями. К сожалению, этот энергичный, большой души человек рано ушел из жизни. После увольнения, несмотря на больное сердце, Виктор Николаевич возглавлял военно-общественную организацию типа ДОСААФ в Виннице.
В оперативном отделении освободилась должность заместителя. Поступило предложение рассмотреть на эту должность офицера службы ракетного вооружения инженер-майора Есина Виктора Ивановича. Все согласились, его знали как энергичного, грамотного и пунктуального работника. Вскоре В.И. Есин был назначен на эту весьма ответственную штабную должность. Начальник 2-го направления ОУ генерал К.И. Молоненков заинтересовался его кандидатурой. Запросили меня, я охарактеризовал Виктора Ивановича только с положительной стороны. Состоялось его назначение на должность офицера 2-го направления Оперативного управления ГШ РВ. В Оперативном управлении В.И. Есин последовательно прошел должности старшего офицера, заместителя начальника отдела, начальника отдела. После окончания академии Генерального штаба был вновь направлен в ОУ на должность заместителя начальника управления, стал генерал-майором. Дальнейший служебный путь Виктора Ивановича был таков: начальник
Оперативного управления, 1-й заместитель начальника Главного штаба, генерал-лейтенант. Вскоре генерал В.И. Есин был назначен на должность начальника Главного штаба — первого заместителя Главнокомандующего Ракетными войсками. Ему было присвоено воинское звание генерал-полковник. Вот такие люди — военачальники самого высокого ранга вырастали в Шяуляйской ракетной дивизии!..
В 1973 году мы тепло проводили на работу в научно-исследовательский институт (НИИ-4) начальника политотдела полковника С.Т. Замащикова. Сергей Титович был своеобразным человеком. В дивизии его побаивались, но у меня с ним, несмотря на десятилетнюю разницу в возрасте, сложились деловые взаимоотношения. Я старался не очень взыскивать за ошибки с политработников — командиров дежурных сил во время несения ими боевого дежурства. Сергей Титович никогда не наказывал моих подчиненным. Правда, иногда, как любитель афоризмов, мог после посещения, допустим 2-го дивизиона Добельского полка, сказать: «Командир там так все заровнял, что даже шпиля не видно». У командира дивизиона была фамилия Заровный, а у начальника штаба — Шпилев. На должность начальника политотдела был назначен майор Пароль Евгений Игоревич, который представился мне как исполняющему обязанности командира дивизии. Я вышел на связь с командующим с ходатайством о присвоении майору Е.И. Пароль звания подполковник. Вскоре присвоение состоялось, С Евгением Игоревичем мы дружно, решая общие вопросы, протрудились почти три года Впоследствии Е.И. Пароль стая начальником политотдела объединения Космических войск, получил звание генерал-майор. Мы до сих пор поддерживаем с ним самые теплые отношения.
После окончания ВА имени Дзержинского прибыл на должность командира Добельского полка подполковник Краснов Анатолий Дмитриевич, ставшей впоследствии, после окончания академии Генерального штаба, начальником штаба объединения Космических войск, генерал-майором. А.Д. Краснов начинал техником в этом же Добельском полку. Прежнего командира полка полковника В.А. Ганина проводили в запас.
Новый командующий (К.В. Герчик — прим. Ред.) предъявил к нам высокую требовательность в достижении эффективности работы и выступил инициатором многих интересных, но весьма трудоемких мероприятий в войсках армии. В связи с увеличением вероятности возникновения на Западных театрах военных действий с применением обычных средств поражения командующий принял решение произвести на боевых позициях с наземными пусковыми установками обваловку стартов с целью повышения их защиты от воздействия стрелкового оружия. Работа шла день и ночь, был задействован весь грузовой автотранспорт, сожжены тонны солярки и бензина, перевезены горы грунта. На одном из стартов в Плунгенском полку этот грунт в результате длительного дождя потек. Пришлось принимать срочные меры к спасению старта. Трудно дать оценку эффективности этих мероприятий, ведь реальному воздействию противника старты не подвергались. Командующий выявил лучший по обваловке полк в Островской дивизии, которым командовал подполковник Г.Ф. Ерисковский, и устроил на базе полка показные занятия. В этом полку действительно обвалованными были не только старты, но и командные пункты, элементы узла связи и т. д.
Вторым крупным мероприятием командующего был выбор позиций для рассредоточения стартовых батарей. Планировалось для каждой стартовой батареи выбрать позиции вблизи ферм, брошенных карьеров, силосных башен и т.д. и скрытно установить на них сборно-разборные конструкции СП-6, которые были необходимы для размещения пускового устройства и установщика в полевых условиях. Командующий лично прилетел проверить качество этой работы в Добельском полку. Поскольку до работ по выбору позиций допускались только офицеры, я выехал встретить командующего на УАЗе, где шофером был начальник инженерной службы дивизии подполковник Ф.М. Котляров. Встретили «Волгу» командующего, он пересел к нам в УАЗ. Я в целях маскировки предложил ему переодеться в синий пуловер и гражданские брюки. Пуловер генерал К.В. Герчик надел, а от брюк отказался. Его лампасы были видны издалека. Нашим выбором позиций командующий остался доволен. Я доложил ему, что подобные работы проведены во всех полках, он приказал оформить сводную карту выбранных позиций и хранить ее в моем сейфе.
Одновременно проводились работы по размещению запасных командных пунктов дивизий в полевых условиях с установкой сборно-щитовых конструкций. Я произвел эту установку в районе передающего радиоцентра дивизии, обеспечив этим его более полную жизнедеятельность. Командующий остался недоволен, но я возразил ему: ПДРЦ дивизии не может служить объектом ядерного воздействия противника, и привел расчет, который мы делали еще в Оперативном управлении. Командующий согласился.
Итоги нашей деятельности по повышению живучести были подведены на сборах в Поставах. На них присутствовал Главнокомандующий Ракетными войсками генерал армии Толубко Владимир Федорович. Я замещал генерала В.П. Глуховского и выступал на этих сборах в числе других командиров дивизий {Л. Орехова, А. Кокина В. Субботина, А Волкова, Ю. Жукова. А. Лапшина) с оценкой положительных результатов повышения живучести и недостатков. А недостатки, естественно, были, хотя это и не очень нравилось командующему. Для согласования выбранных позиций на территории Латвии я вместе с командующим армией по предварительному согласованию прибыл на прием к 1-му секретарю ЦК КПСС Латвии Воссу Августу Эдуардовичу. «С чего начнем разговор», — спросил меня генерал Герчик. Я ответил, что с хоккея, и разъяснил: вчера рижская хоккейная команда «Даугава» победила московское «Динамо». Вся Латвия буквально бурлит. Командующий, подумав, согласился. Зашли в кабинет, представились. Восс удивился, что ракетная, вверенная К.В. Герчику, армия, так широко территориально расположена. Было видно, что он проникся уважением. Далее Константин Васильевич поздравил Августа Эдуардовича с победой «Даугавы». Воссу это явно понравилось. Он сказал, что ему звонил В.Ф. Толубко и он в курсе дела. Посмотрел наши схемы и подписал согласование. Мы попрощались и довольные убыли из кабинета.
1974 год и начало 1975 года были для меня особенно трудными. Часто приходилось оставаться за командира дивизии. Вильгельм Петрович был депутатом Верховного Совета Литвы и выполнял большую общественную работу. В этот период отлично проявили себя мои заместители подполковники В.Н. Лихолетов и А.Л. Русинов. Большой объем работы квалифицированно выполнял заместитель начальника оперативного отделения майор В.И. Есин. С большой отдачей трудились майоры Г. Дубровин, Е. Курепов, В. Никоненко, И. Лавренов, В. Кириллов и другие офицеры штаба. По итогам 1974 года Шяуляйская дивизия заняла первое место в Ракетных войсках среди соединений ракет средней дальности. Дивизия была награждена Вымпелом Министра обороны СССР, который нам вручил на торжественном построении представителей всех полков и ртб в дивизионной школе младших специалистов Главнокомандующий Ракетными войсками генерал армии В.Ф. Толубко. При вручении Вымпела присутствовали: командующий войсками Прибалтийского военного округа генерал армии А.М. Майоров, командующий армией генерал-лейтенант К.В. Герчик, член военного совета начальник политуправления округа генерал-лейтенант В. Губин, член военного совета — начальник политуправления армии генерал-лейтенант С. Хренов, представители местных властей. Мой вклад в успех коллектива дивизии был отмечен государственной наградой — орденом «За службу Родине в Вооруженных Силах СССР» III степени и досрочным присвоением воинского звания полковник. В связи с этим я получил поздравительные телеграммы от Министра обороны, Главнокомандующего РВСН и командующего армией...».
Рассматривая вопросы боевого управления, можно начать с того, что в первое время после создания Ракетных войск стратегического назначения задачи боевого управления сводились в основном к доведению приказа на пуск (на приведение пусковой установки в соответствующую боевую готовность), а также контролю за своевременным выполнением операций технологического графика.
Решению этой задачи соответствовали и табели докладов, представляемых по каналам управления по всей иерархической структуре снизу до верху (головная часть пристыкована, ракета на пусковое устройство установлена, прицеливание выполнено, заправка КРТ произведена и т.д.). Пункты боевого управления прилагали немалые усилия по сбору этой информации за каждую пусковую установку, ее обобщению и представлению в установленное нормативами время на вышестоящие командные пункты вплоть до ЦКП и ЗЦКП РВ.
Реальные управленческие воздействия на ход выполнения боевой задачи были крайне ограничены, а успешность ее выполнения напрямую зависела от мастерства и слаженности стартовой батареи, исправности и надежности техники и качества ее подготовки к боевому дежурству. Только в случае возникновения задержки вышестоящий командир мог повлиять на создавшуюся обстановку путем принятия решения на устранение неисправности или задержки, на восстановление боевой готовности, используя имеющиеся у него резервы и специалистов.
С середины 60-х годов начинаются изменения во взглядах на применение ракетно-ядерного оружия в вооруженной борьбе противоборствующих сторон. Понимая огромные последствия обоюдного применения ядерных средств, их использование военно-теоретической мыслью все далее отодвигается от начала возникновения вооруженного конфликта, оставаясь крайней мерой, способной повлиять на исход вооруженной борьбы. Доядерный период все более наполняется действиями противника по уничтожению или ослаблению противостоящей ракетной группировки и ее пунктов управления.
Задача повышения живучести путем скрытности, упреждающего широкого маневра, восстановления боеспособности своих войск, ослабленной применением противником обычного оружия и средств поражения, все более наполняют задачи боевого управления в конкретно складывающейся обстановке. От командиров и их органов управления все больше требуется прогнозирование действий противника, добывание информации об обстановке в позиционных районах подчиненных соединений и частей и их состоянии, глубокий и объективный анализ имеющихся сведений, разработка своевременных мер противодействия с целью сохранения боевой готовности и способности к нанесению ракетно-ядерного удара.
Эти задачи боевого управления выдвигают все более высокие требования к уровню подготовки штабов и командных пунктов всех степеней.
В этих условиях поток информации, необходимой для анализа и принятия решения командира неизмеримо возрастает. Для автоматического сбора, обработки и анализа информации начинают применяться средства электронно-вычислительной техники.
В директиве Министра обороны СССР и начальника Генерального штаба по оперативной подготовке на 1970 год была сформулирована главная задача, в которой делался упор на обеспечение устойчивого управления войсками, силами и средствами при приведении их в полную боевую готовность, в ходе развертывания и нанесения по противнику мощных ракетно-ядерных ударов максимальным количеством пусковых установок в установленное время с заданной точностью поражения объектов.
При этом основное внимание сосредоточивалось на обеспечение своевременного доведения приказов (сигналов) до пусковых установок и непрерывности устойчивого управления частями и подразделениями с использованием всех имеющихся средств связи.
Штаб армии, который уже в течение 7 лет возглавлял генерал-лейтенант К.В. Герчик, отдел боевой готовности и стрельбы (начальник отдела полковник Б.М. Лавровский) и командный пункт (начальник командного пункта полковник Ф.А. Баштаненко) представляли собой исключительно профессиональный коллектив, накопивший за годы существования армии значительный опыт управления войсками. Они и на новом этапе развития армии продолжали квалифицировано решать задачи боевого дежурства, проявляя инициативу и творчество, ведя настойчивый поиск путей и способов его совершенствования.
В эти годы раскрылись лучшие деловые и моральные качества целой группы офицеров оперативного отдела: полковника Петухова Г.Г., подполковников Носкова В.А., Почечуева В.И., Рогозникова С.И., Хомякова В.С., Шаровникова К.В., майоров Балашова Ф.Н., Богомолова В.В., Кирина А.Г., Копытова О.Д., Леонова А.И., Резникова А.Н., Шелковского В.Н., Южанина Б.И. и др.
В рассматриваемый период в армии проводится большой комплекс мероприятий по повышению надежности и живучести боевого управления, совершенствования систем командных пунктов и насыщения их эффективными средствами связи. Одним из важных направлений продолжает оставаться обучение всех звеньев управления, командного состава организованным и слаженным действиям в ходе выполнения поставленных задач, четкому взаимодействию при принятии решений и их реализации.
В связи с приемом в боевой состав армии 7-й ракетной дивизии перед командованием и службами армии первоочередной стала задача организации боевого и повседневного управления этой дивизией, вооруженной самым современным ракетно-ядерным оружием.
В короткий срок в напряженном режиме офицеры отдела боевой готовности и стрельбы (с февраля 1976 г. — оперативный отдел), командного пункта армии совместно с офицерами дивизии переработали необходимую боевую документацию, уточнили учетную и отчетную документацию, провели серию тренировок в реальном и сокращенном масштабах времени по решению различных боевых задач, продолжали отработку взаимодействия между боевыми расчетами командных пунктов, стараясь наиболее полно учесть специфику боевой службы на пунктах управления этой дивизии и углубить свои знания боевых и тактико-технических характеристик нового ракетного оружия.
Личный состав узлов связи выполнил большой объем работ по организации соответствующих направлений связи, перекоммутаций и переключений, открытию дополнительных телефонных и телеграфных сетей для создания максимальных возможностей боевого и повседневного управления дивизией. Проведенные мероприятия позволили уже с 15 апреля 1970 года осуществлять надежное управление дивизией с командного пункта армии.
Важным этапом в развитии и совершенствовании системы боевого управления на командных пунктах явился выход в свет «Наставления по боевому управлению Ракетными войсками стратегического назначения», которое было введено в действие в марте 1971 года. Оно развивало основные положения Боевого устава РВ СН, в нем четко и последовательно были сформулированы основные категории боевого дежурства и боевого управления во всех звеньях, а также основные обязанности всех должностных лиц, связанных с боевым управлением.
С целью повышения надежности в работе дежурных боевых смен и боевых расчетов командных пунктов отделом боевой готовности и стрельбы армии были разработаны рекомендации по повышению надежности и совершенствованию организации боевого управления ракетными дивизионами, а также доведен до полков ряд обзоров по работе органов и средств боевого управления.
В 1971 году на всех командных пунктах были введены единые учетно-отчетные документы, что положительно отразилось на качестве боевого управления и несения боевого дежурства. Немало труда вложил в это начальник командного пункта армии полковник Баштаненко Ф.А., начальники командных пунктов 23-й (г. Валга) и 29-й (г. Шяуляй) рд подполковник Матвейчук И.Т. и капитан Русинов А.Л.
В этот период командовали дивизиями:
7-й рд (пос. Выползово) — генерал-майор Морсаков Ю.С. (с 1974 г. — полковник, затем генерал-майор Волков А.П.);
23-я рд (г. Валга) — генерал-майор Тюрменко С.Я. (с 1971 г. — полковник, затем генерал-майор Орехов Л.В.);
24-я рд (г. Гвардейск) — генерал-майор Егоров В.М.;
29-я рд (г. Шяуляй) — генерал-майор Кокин Л.И. (с 1971 г. — полковник, затем генерал-майор Глуховский В.П.);
31-я рд (г. Пружаны) — генерал-майор Кадзилов Б.И.;
32-я рд (г. Поставы) — генерал-майор Фронтов В.Ф. (с 1970 г. — полковник, затем генерал-майор Неделин В.С.);
40-я рд (г. Остров) — генерал-майор Дадаян А.С. (с 1973 г. — полковник Тырцев Б.К.);
49-я рд (г. Лида) — генерал-майор Глущенко А.И. (с 1974 г. — полковник, затем генерал-майор Жуков Ю.А.); 58-я рд (г. Кармелава) — генерал-майор Абрашкевич В.А.
В лучшую сторону по организации боевого управления и подготовке боевых расчетов командных пунктов выделялись 32-я (г. Поставы), 58-я (г. Кармелава), 29-я (г. Шяуляй), 49-я (г. Лида) и 31-я (г. Пружаны) ракетные дивизии (командиры и начальники штабов генерал-майор Неделин В.С. и полковник Хилинский В.Т., генерал-майор Абрашкевич В.А., генерал-майор Кокин Л.И. и полковник Торопов Ю.В., генерал-майор Глущенко А.И. и полковник Казыдуб Г.И., генерал-майор Кадзилов Б.И. и Герой Советского Союза полковник Кащеев М.А.)
С целью наиболее полного обеспечения решения задач боевого управления в армии проводилась большая работа по совершенствованию систем управления и связи во всех соединениях.
В мае 1972 года в армии происходит смена командования. Командующий армией генерал-полковник Федор Иванович Добыш был уволен из Вооруженных сил по возрасту. Он родился в 1906 году, трудился в колхозе, работал на шахтах Донбасса, участвовал в строительстве ДнепроГЭС. С 1928 года в Красной Армии. После окончания военной школы летчиков служит в авиационной бригаде, становится командиром звена. В 1937-1938 гг. воюет с японскими милитаристами, оказывая интернациональную помощь Китаю. За боевые отличия награждён орденом Красного Знамени. В 1940 году участвует в войне против белофиннов в должности заместителя командира авиационного полка, за что награждён орденом Ленина.
Во время Великой Отечественной войны майор Добыт Ф.И. непосредственный ее участник с первого дня до самого дня Победы. Во время войны командовал сначала бомбардировочным авиационным полком, затем 1-й гвардейской авиационной дивизией на Северо-Западном, Волховском, Калининском, Воронежском, Степном, 2-м и 1-м Украинских фронтах. В составе 5-й, а затем 2-й воздушных армий сражался в небе Украины, Польши, Германии. Под его командованием авиаполки умело наносили бомбовые удары по противнику при форсировании советскими войсками рек Варта и Одер, в боях за города Львов, Краков, Вроцлав, Берлин. Последний боевой вылет полковник Добыш Ф.И. совершил на Берлин.
За успешные боевые действия в борьбе с фашистскими захватчиками в годы Великой Отечественной войны и умелое командование войсками в послевоенное время Родина наградила его двумя орденами Ленина, двумя орденами Красной Звезды, орденами Отечественной войны 1-й степени, Кутузова 2-й степени, Суворова 2-й степени, многими медалями, а также многими польскими и чехословацкими орденами и медалями.
Участвовал в Параде Победы, в качестве командира парадной роты батальона лётчиков в составе сводного полка 1-го Украинского фронта, был приглашён в Кремль на приём 25 июня 1945 года в честь участников праздничного парада.
В послевоенные годы генерал Добыш Ф.И. занимал ряд руководящих и военных постов. С 1955 года являлся командующим 50-й Воздушной Армии Дальней Авиации, а 22 ноября 1960 года генерал-лейтенант авиации Добыш Фёдор Иванович был назначен командующим 50-й ракетной армии.
Под его командованием была создана мощная группировка стратегических ракет, действовавшая на северо-западном воздушно-космическом направлении, неся непрерывное боевое дежурство и постоянно повышая боевое мастерство. Это был военачальник огромного опыта и абсолютного уважения среди подчиненных, любимец армии.
Командуя 50-й Смоленской ракетной армией в период с 1960 по 1972 год, он внёс большой вклад в формирование, становление и развитие ракетной армии, совершенствование ее боевой готовности, передавая свой боевой опыт и уделяя неослабное внимание обучению и воспитанию офицеров-ракетчиков, созданию необходимых условий жизни и быта личному составу. Его увольнение, несмотря на большие заслуги перед государством, происходило незаметно, как это было тогда принято, в момент, когда он находился в отпуске в санатории.
Командующим был назначен генерал-лейтенант Константин Васильевич Герчик, начальник штаба армии, которым он являлся более 9 лет. Он прекрасно знал обстановку в армии, многое сделал для совершенствования боевого управления и подготовки штабов, пользовался большим авторитетом, отличался настойчивостью в поиске новых и оптимальных решений в поддержании высокой боевой готовности войск и пунктов управления. Поэтому эта смена командования не вызвала коренной ломки сложившейся в армии системы управления, в создании которой он принимал непосредственное участие, а наоборот, дала ощутимый толчок в повышении эффективности процессов управления. Начальником штаба армии был назначен генерал-майор И.П. Горбунов, а с 1973 года — полковник Б.М. Лавровский.
Родился К.В. Герчик в 1918 г. Окончил 2-ое Ленинградское Краснознамённое артиллерийское училище. В Великую Отечественную войну все четыре года находился на фронте, участвовал в оборонительных боях под Бобруйском, Рославлем, в окружении под Карачевым и Косторное, а после перелома в ходе войны — в наступательных операциях на Огненной Дуге, под Черниговом, Киевом, Ровно, Львовом, Перемышлем, Кросно, на Дукельском перевале, под Краковом, Моравской Остравой, Оломоуцем и Прагой.
Прошел боевой путь от командира взвода до начальника штаба артиллерийской бригады.
После войны окончил Военную артиллерийскую академию им. Ф.Э. Дзержинского, был на преподавательской работе, заместителем начальника 1-го Ленинградского Краснознамённого артиллерийского училища.
В 1954 году становится командиром 80-й инженерной ракетной бригады. В 1957 году получает назначение начальником штаба, а затем начальником полигона Тюра-Там, являлся участником запуска первого в мире искусственного спутника Земли, принимал участие в отработке космических кораблей "Восток" для полёта человека в космос. 24 октября 1960 года, во время испытаний межконтинентальной баллистической ракеты Р-16, произошла катастрофа, в результате которой погибло 74 человека, в том числе Главнокомандующий РВСН Главный маршал артиллерии М.И. Неделин, а К.В. Герчик получил тяжелые ожоги,
После излечения в 1961 году он был назначен начальником Центрального командного пункта Ракетных войск стратегического назначения — ЦКП РВСН, а в 1963 — начальником штаба 50-й ракетной армии.
Вспоминая о своем вступлении в командование армией, К.В. Герчик пишет29: «Передо мной с этого момента возник вопрос: как работать дальше. Надо было дать ответ на этот вопрос. Ведь мне можно было работать по отработанному сценарию, опираясь в своей основе на достигнутые ранее результаты в боевой подготовке и воинской дисциплине, не меняя подхода и оценок в их состоянии. Стоять на месте, не двигаясь вперёд, не позволяли совесть и характер. Это было не в моих правилах. Оставалась одна альтернатива: остановиться на варианте решения по дальнейшему совершенствованию всех сторон деятельности армии, обратив особое внимание на качество и повышение их уровня...
...На пути решения задачи, конечно же, возникали трудности, главным образом, психологические. Безусловно, сказалась привычка военных кадров армии к уже сложившемуся стилю работы, потребовалось время и напряжение усилий по перестройке мышления. Первые положительные результаты от внедрения новых начинаний в жизнь армии пробудили убеждение, а также уверенность комдивов и штабов в правильности наших действий.
3. Анализ — основа боеготовности.
Анализ как метод исследования боеготовности армии на практике существовал и ранее. Обычно он проходил в виде разбора учений, итоговых проверок боевой выучки соединений и частей. Он носил в основном шаблонный характер и перечисление недостатков, вскрытых в процессе работы управления армии в войсках, причин их проявления и постановки задач по их устранению. И не более того. Отсутствовало главное: всесторонность и глубина исследований боеготовности во всех их аспектах (как по вертикали, так и по горизонтали). Намного был изменен метод подхода к анализу состояния боеготовности, придан характер системы и научности, разработаны его положения и способы внедрения в реальную жизнь армии...
...Основные положения системы анализа заключались в следующем. Развитие способностей командно-инженерного и технического состава мыслить, выносить оптимальные и конкретные суждения и оценки о состоянии боеготовности и ее слагаемых. Имеется в виду умение рассуждать, сопоставлять данные о боеготовности на предмет соответствия требованиям, предъявляемым к ней, а также мысли и выводы о методах ее совершенствования. Глубина (вертикаль) и всесторонность (горизонталь) исследований. Например, боевой график подготовки и пуска Р-12. Многие командиры, штабы и инженерный состав удовлетворялись тем, что боевой расчет укладывался в нормативы, не придавая внимания анализу каждой операции боевого графика. Анализ рассматривал, как обеспечивалась стабильность отработки каждой операции и боевой готовности каждой пусковой установки. Это было очень важно.
Анализ предполагал также учет способностей офицеров в части организации и наличия воли по внедрению результатов анализа в жизнь. Более того, требовалось умение и способность доказать, базируясь на результаты анализа, состояние боеготовности дивизии, полка, дивизиона, пусковой установки.
Учет фактора времени в оценке боеготовности был также необходим. Как развивались события во времени в части обеспечения боеготовности: в прошлом, настоящем и взгляд на перспективу ее развития. Насколько боеготовность устойчива и постоянна, а также влияние на ее состояние изменений в составе или структуре анализируемого объекта...
...В целом, анализ как основа боеготовности, воинского порядка и дисциплины в армии занимал ведущее место. С него начиналось, им же заканчивалось любое армейское мероприятие. Анализ сыграл одну из определяющих ролей в повышении боеготовности на более высокий уровень. В этом его главное значение...
Мы пришли к выводу, что необходимо в начале определиться, что взять в качестве единицы для исследования и оценки её стабильности. Как это выглядело реально?
По боевому графику подготовки ракеты к пуску — каждая операция графика; по ракетному вооружению — агрегат и узел ракетной техники; по боевому управлению и связи — боевой пост (оператор и техника связи); по времени исполнения — секунда или минута; по исполнительности — номер боевого расчета (исполнитель непосредственно); по скорости передвижения — 10-15 км/ч и более (в зависимости от сложности маршрута и т.д.). Опираясь на данные критерии, повышения уровня и качества анализа и его результатов, а, следовательно, боеготовности, воинского порядка и воинской дисциплины.
4. Фактор внезапности.
Внезапность и скрытность их подготовки и проведения составляли звенья одной цепи. Если хотите — это самое настоящее военное искусство, фактор победы в бою или сражении.
Каждый военачальник, особенно на войне, старался ею воспользоваться, так как она обычно была результативна. Как же в нашем случае достигалась внезапность?
Это была, в сущности, несложная акция. Она проводилась по принципу "командарм — пусковая установка" по личному замыслу командарма. Он (командарм), с ним три офицера (стартовик, электрик, оператор) на грузовом самолете Ан-26, в который загружался автомобиль, мог внезапно появиться на ближайшем к объекту аэродроме, а далее автомобилем — прямо на старт и проверить боеготовность любой пусковой установки Р-12 или Р-14. Значимость таких проверок была грандиозной: она устраняла возможную расслабленность в соединениях и частях между плановыми (итоговыми) проверками. Проще. Она не давала командирам на местах дремать и ждать очередных итогов. Фактор психологический. Сам дух внезапности и скрытности, наличие его в жизни армии уже давал результат и влиял на людей, а, следовательно, на состояние боеготовности. Мы в этом убеждались практически.
Результаты таких проверок, на первых порах, были неутешительны. По всей армии мгновенно, словно "цепная реакция", разнеслась информация о новом виде проверок боеготовности и, соответственно, новый подход к ее оценке со стороны командарма лично.
5. Управлять — значит думать.
Не все наши предложения ГШ РВСН и ГШ ВС воспринимались однозначно. Некоторые из них отвергались напрочь. Сошлюсь на пример.
В середине 70-х годов Министром обороны и ГК РВСН было принято решение снять с боевого дежурства две ракетные дивизии: 29 рд (г. Шяуляй) и 58 рд (г. Каунас). Обе дивизии дислоцировались в глубине территории страны. Одновременно оставались на боевом дежурстве 10 ракетных полков Р-12, расположенных вдоль морского побережья в зоне досягаемости авиации противника с нейтральных вод (около 150 км). Такое решение руководителей нельзя было признать логичным и правильным. Пришлось, и возражать, и отстаивать свое мнение.
Нами было предложено ГК РВСН обоснование альтернативного варианта решения. То есть, снять с БД десять ракетных полков, размещенных вдоль побережья, как наиболее уязвимых, а соединения и части, находящиеся в глубине страны, оставить в боевом составе армии. Главнокомандующий РВСН генерал армии В.Ф. Толубко с нашим предложением согласился. Однако ГШ РВСН настаивал на своем мнении. Реакция в наш адрес была неодобрительной. Другого мы и не ждали. В конечном итоге ГШ РВСН пришлось признать свою ошибку и передокладывать в ГШ ВС и Министру обороны. Для ГШ РВСН этот доклад был невыгодной позицией. Конечно, штабистам и начальникам такая ситуация с передокладом не нравилась. Но и для них всё же интересы дела оказались превыше всего...»
В этих рассуждениях о стиле работы командира не все можно признать бесспорным. Процесс управления, тем более в военном деле, является исключительно сложным и многогранным, где все стороны деятельности командира четко сбалансированы между собой, а каждая из них занимает совершенно определенное место в этом процессе. Гипертрофированное увлечение какой-либо одной из этих составляющих не только не ведет к цели, а иногда и наносит вред, вызывает отрицательные результаты. Наиболее полно процесс управления описан в уставах и наставлениях, которые предполагают наличие глубоких знаний, инициативы и творчества командира, не разрушающих общую систему управления.
Естественно, что основа боевой готовности — понятие очень емкое, и не может быть сведено к анализу, каким бы глубоким он не был. Между тем требования командующего, доведенные порой до абсурда, выхолащивали суть дела, переполняли каналы связи массой второстепенной циркулирующей информацией, собираемой ежедневно различными службами. Она сводилась в различные таблицы, схемы и раскладушки, создавая видимость анализа «по вертикали» и «по горизонтали». Офицеры командного пункта армии и узла связи вспоминают, например, сколько времени уходило, чтобы ежедневно собрать информацию для анализа состава дежурных сил, вплоть до радиста в сети «Монолит» на командном пункте какого-нибудь дивизиона или полка (партийность, классность, дисциплинированность, срок службы и т.д.), что не оказывало существенного влияния на качество боевого дежурства.
Многие офицеры отделов и служб армии участвовали в многочисленных переделках различных докладов командующего на сборах, Военных советах, разборах итоговых проверок дивизий и т.д., с целью показать глубину и ширину анализа, обосновать научность излагаемых вопросов. Всем памятны приезды начальников штабов и оперативных отделений дивизий с планами поддержания боевой готовности на новый учебный год, которые предстояло защитить у командующего, неоднократно их переделывая и корректируя после каждого неудачного захода.
Размышляя о стиле работы военного руководителя, командира хотелось бы привести воспоминания командира 249-го ( г. Полоцк) рп полковника Б.Ф. Гулея, в последующем начальника штаба 23-й (г. Валга) рд30: «... ещё не всё нужное было сделано. Огромную заботу следовало проявить по улучшению состояния и изучению техники. Занятия по изучению техники проводили качественно, улучшили ее сохранность, обслуживание. В парковый день весь личный состав занимался только техникой, штабы закрывались. Офицеры штаба полка проверяли знания техники личным составом, тщательно осматривали каждую машину, агрегат, прибор и всё это записывали в журнал осмотра техники. Я поочерёдно подходил к ним, выслушивал доклад о состоянии техники и ев изучению. В случае необходимости принимая срочные меры по ремонту техники, требовал устранения недостатков. Изучал деловые качества офицеров подразделений и штаба полка. В журнале осмотра техники было две подписи: моя и офицера, осматривавшего технику. Лично я не мог осмотреть сотни единиц техники в установленные Уставом сроки. И делал это так, как позволяли мне силы, человеческие возможности.
Мы знали общую оценку подразделений за состояние техники, знали лучшие подразделения и агрегаты в полку, знали, что и в какие сроки надо заменить или отремонтировать. Появилась конкретная система работы, отвечающая определённым условиям жизни подразделения, созданы гарантии надёжной работы каждого агрегата, повысилась ответственность за изучение и состояние техники. Мне кажется, что это и есть основы надёжного использования. Так мы думали и так поступали. Если вы делаете лучше, больше, надёжнее — честь и хвала вам. Значит, успехи прошлого приумножены. А это закон жизни, закон бремени.
Караулы я лично проверял в установленные сроки и обязательно ночью. Беседовал с бодрствующей сменой. Старался понять настроение и состояние состава караула. Требовал выдачи личному составу караула дополнительного пайка. И ночью, после смены, воины с удовольствием ужинали и пили горячий чай. Ощущали заботу и человеческую теплоту.
В условиях леса, ночной темноты, большой охраняемой территории солдату трудно и сложно нести охрану объекта. На ночное время назначал подчасков. С удовлетворением воспринял решение об охране объектов парными патрулями и их сменой через 4 часа. Чувствовал анализ и здравый смысл в важном деле — охране и обороне объектов ракетного полка. Слабым местом в полку была охрана жилой зоны в условиях леса и незначительных ограждений. Однако, в то время не было террористов, взрывов, всякого рода бандитов. Поэтому с такими недостатками мирились. А сейчас мириться нельзя.
Забота, постоянное внимание личному составу караула — дело всех командиров и начальников. О них надо знать всё: настроение, семейные дела, взаимоотношение с воинским коллективом и пр. Надо на всё разумно реагировать. Здесь особенно нужны эрудиция, зрелость, знания, трудолюбие, внимательность и доброжелательность офицеров. Происшествие само по себе не возникает. Мы просто упускаем причины, подготовку к происшествию, как говорят, зеваем. Систематическое и целенаправленное изучение и воспитание подчинённых, сплочённый воинский коллектив, регулярное проведение проверок караула исключают происшествия.
Политотделы армии и дивизии провели огромную работу по изучению и разработке многих вопросов ведения воспитательной работы в Ракетных войсках. По этим вопросам защищались диссертации, издано немало пособий, которые способствовали укреплению воинской дисциплины, боевой готовности и сознательности военнослужащих. Мне хочется изложить только отдельные вопросы из этой важнейшей области работы с личным составом. Поделюсь опытом по проведению, в основном, ряда практических мероприятий.
Солдаты и сержанты срочной службы служили три, а затем — два года. Их служба проходила в лесу, вдали от населённых пунктов. Увольнения в городской отпуск были редкими. Солдаты шутили: "Земли нет — один песок, леса нет — одна сосна, людей нет — одни солдаты".
Нелёгкой была солдатская жизнь в течение 2-3 лет в лесу, за проволокой. Это нас настораживало, заставляло задуматься и принимать необходимые меры для лучшей жизни и службы солдат.
Центрами политико-воспитательной работы были Ленинские комнаты батарей и клубы дивизионов. В клубах проводили собрания личного состава, беседы, занятия, выступали самодеятельность и армейский ансамбль, работали различные кружки, делался анализ прочитанных книг, демонстрировались кинофильмы. При этом перед началом сеанса кратко выступал офицер и излагал рекомендации, на что надо обратить внимание в кинофильме. К сожалению, в клубах мало выслушивались вопросы и просьбы воинов. Упускалась возможность лучше изучить настроение и нужды личного состава дивизионов. Многое из перечисленного осуществлялось также и в Ленинских комнатах, где проводились просмотр телевизионных передач, ленинские чтения и др.
В дивизионах были спортивные залы, где работали спортивные секции, проводились занятия по гимнастике и спортивные игры. Вблизи дивизионов в песчаных выработках были построены тиры.
Регулярно проводили строевые смотры, организовывали соревнования по самым различным вопросам: спортивные, на лучшую Ленинскую комнату, строевую песню, комнату быта, казарму, столовую, лучшую технику, лучшего специалиста, лучшее подразделение. Воспитывалась гордость за свой коллектив, за свои личные успехи. Всех победителей мы знали, награждали, гордились ими и распространяли их опыт.
Содержательная и целеустремлённая жизнь воинов дисциплинировала их, укрепляла здоровье, учила многому и помогала за годы службы окрепнуть морально, физически, честно и добросовестно выполнять свой святой долг по защите Родины.
Огромную роль в воспитании и обучении воинов играл внештатный оркестр полка. К сожалению, за покупку музыкальных инструментов мне объявили выговор — не положено. Да, ещё много формализма и бюрократизма есть на белом свете.
В ракетном полку офицеры и прапорщики назначаются в суточный наряд и в дежурную боевую смену. Это огромная сила. Они должны быть с личным составом, проводить запланированные мероприятия, не уединяться, не увлекаться различными играми, должны работать и нести ответственность за состояние дел в подразделениях. Такая сила не должна допустить нарушение дисциплины и, в частности, проявление дедовщины.
Дедовщина возникла в конце шестидесятых годов. Она явилась следствием негативных процессов, возникших в обществе, и нарушения строгой уставной жизни в частях и подразделениях. Каждый командир и начальник должен, обязан уметь организовать уставной порядок и поддерживать его. Дедовщина — грубое нарушение воинской дисциплины, граничащее с преступлением, прямое посягательство на уставной порядок, боевую готовность воинской части, привнесение в жизнь и быт воинских коллективов тюремных обычаев, волчьих законов, разрушение дружбы воинов и традиций нашей армии. Так как терроризируется личный состав, внедряется круговая порука, боязнь, страх, подминается сержантский состав, который иногда делается участником дедовщины.
Дедовщина появлялась не во всех частях, да и степень её общественной опасности в частях была разной. Всё зависело от воспитательной работы, воинского порядка, требовательности командиров, зрелости и подготовленности сержантов, от добросовестности офицеров и прапорщиков, находящихся в суточном наряде, на боевом дежурстве и др. Это обширный комплекс вопросов. Я излагаю кратко то, что мне запомнилось, и на обстоятельность изложения не претендую.
В воспитании солдат и сержантов мы добивались глубокого понимания старшим по сроку службы воином ответственности за младшего. Учили на опыте Великой Отечественной войны...
... Во все времена боевая дружба, воинское братство, товарищеская взаимовыручка глубоко почитались в народе, рождая былины, легенды и песни. В вооруженной борьбе, как нигде, важны железная спайка людей, беззаветная готовность всех и каждого сражаться за победу, уверенность в том, кто стоит рядом.
Человек, обладающий зорким сердцем патриота, никогда не противопоставит себя воинскому коллективу, не позволит пренебрежения к сослуживцу, потому что знает: сильны мы не каждый сам по себе, а лишь в строю вместе, объединённые единой волей, единой целью. И на того, кто умеет постоянно чувствовать себя неотторжимой частицей своей армии, можно положиться в службе, в дружбе и в бою. Что касается дружбы — она возникает там, где поддерживается уважительное отношение друг к другу...
... Положение о войсковом товариществе не зря записано в наших Уставах. Боевая дружба и сплочённость, взаимная выручка в бою — такое же оружие, которое никогда не устареет. И если перед глазами молодого воина постоянно есть живой пример товарищества, из которого в критическую минуту способен родиться подвиг, этот пример становится частью сознания человека, его духовным боезапасом и руководством в жизни.
Таких примеров можно привести множество. В памяти возникают величественные, честные, доброжелательные, справедливые, преданные Родине лица советских воинов. Низкий им поклон. Действительно, на таких воинов можно положиться в службе, в дружбе и в бою. А «дедов» учили, воспитывали, а иногда и строго наказывали. В борьбе с этим отвратительным явлением огромную роль могут и должны играть сержанты. Но их к этому надо серьёзно готовить...
...Обеспечение в целом и особенно питанием воинов должно быть отличными. При заготовке овощей мы старались закупить их больше и для этого тратили деньги из «вида один». Мы могли лук, капусту, морковь, картофель, свеклу, помидоры дать и сверх нормы. Готовили салаты и ставили их на отдельный стол. Желающие брали и ели с удовольствием. Меню в столовой разнообразили, в праздничные дни улучшали. Был отдельный стол для именинников. Солдаты и сержанты должны ощущать заботу о них. дорожить достигнутым в подразделении и части.
В достижении высокой боевой готовности сыграли большую роль те мероприятия, которые изложены мною.
Быть непосредственным участником жизни, учёбы, воспитания воинских коллективов считал своим долгом. С каждой батареей ежегодно проводил четыре комплексных занятия с заправкой компонентами ракетного топлива. Я зная по фамилии, имени, отчеству всех офицеров и сверхсрочников полка. Знал их деловые качества. Очень многих сержантов и солдат знал по фамилии.
При назначении в часть, подразделение кроме принципиальности, организованности, требовательности, высоких знаний, честности, порядочности внесите и внимание, заботу, уважение к людям. Никогда не унижайте их достоинства, они должны вам верить и идти за вами.
В конце 1966 г. заканчивалась моя служба на должности командира ракетного полка. Предстояла очередная проверка боевой готовности полка. К ней усиленно готовились все подразделения. Люди чувствовали свою ответственность перед Родиной.
Об одном случае в 4-ой батарее хочу вам рассказать. Старшина батареи Пилипенко после отбоя проверял порядок и наличие людей в казарме. Вдруг услышал тихий разговор на двух крайних койках. Солдат первого года службы спрашивал у опытного сержанта третьего года службы, как ему поступить при работе на технике при той или иной неисправности. Не спалось солдату, хотелось честно и добросовестно выполнить свой долг, не подвести батарею. Сержант терпеливо, внимательно и доброжелательно разъяснял. Строгий старшина, на сей раз, не пресёк нарушителей, а тихо вышел из казармы. Батарея отдыхала с думой о своём долге.
В то время были очень сильные морозы. В один из январских дней температура снизилась до минус двадцати градусов. Подняли тревогу офицеры заправочных отделений, так как в заправочных ёмкостях было залито горючее, замерзающее при минус двадцати шести градусах. Начали слив горючего в стационарные ёмкости. Температура быстро снижалась — и стало сложно сливать топливо: забивались фильтры образовавшимися льдинками. Только к ночи справились со сливом и залили в заправщики другое топливо с более низкой температурой замерзания. Только отошел последний заправщик от склада ракетного топлива — и у ворот первого дивизиона появился заместитель командующего армией генерал Забегайлов Юрий Петрович с армейской инструкторской группой. Началась проверка боевой готовности четвёртой батареи.
Батарея начала боевую работу при температуре минус тридцать градусов и успешно закончила её при минус тридцати шести. Это был тяжелейший экзамен — и никто не дрогнул, даже молодые солдаты осеннего призыва. Они всегда чувствовали поддержку, доброжелательность, а также ответственность за младшего со стороны старослужащих солдат и сержантов. Рука наставника-друга всегда была рядом, особенно на верхнем мостике, на двадцатиметровой высоте.
Эта проверка и много проверок, проведенных ранее, подтвердили, что полк может выполнить любые боевые задачи в самых сложных условиях современного боя. По существу это был итог моей работы и всего личного состава полка за пять лет...»
Именно благодаря таким командирам и начальникам, их опыту, высоким организаторским способностям 50-я ракетная армия на всем протяжении ее существования находилась в поступательном движении, совершенствовала боевую готовность и боевое мастерство, успешно решала поставленные перед ней задачи.
Здесь не преследуется цель поставить под сомнение неординарность, талант и неуемную энергию нового командующего армией. Его усилиями был придан необходимый динамизм процессу развития армии, достигнуты положительные результаты, о чем свидетельствует проводимое ниже исследование 3-го этапа истории армии.
Штаб армии в 1972 году продолжал обучать штабы соединений и частей ведению боевых действий в сложных условиях ракетно-ядерной войны и внезапного ядерного нападения противника, совершенствованию управления при переводе соединений и частей с мирного на военное положение, наиболее эффективному использованию системы централизованного боевого управления, обеспечению доведения приказов (сигналов) до пусковых установок в сложных условиях обстановки и в кратчайшие сроки.
С вступлением К.В. Герчика в командование армией получило мощный импульс строительство нового сооружения командного пункта армии, которое более полно отвечало возросшим требованиям повышения живучести и надежности боевого управления, совершенствованию боевого управления и связи.
С появлением ракетного оружия с большой точностью доставки боевых зарядов к объекту поражения возникла необходимость проведения работ по повышению живучести системы управления войсками. Стало очевидным, что имеющиеся стационарные пункты управления (командные пункты и запасные командные пункты армии, дивизий, полков) в ракетно-ядерной войне, безусловно, будут первоочередными объектами для нанесения ударов вероятным противником, который постарается их уничтожить с целью дезорганизации боевого управления.
Решение этой проблемы было найдено в создании подвижных запасных командных пунктов (ПЗКП), которые в силу своей мобильности являлись менее уязвимыми от противника. При соответствующем оборудовании и должной подготовке расчетов они могли обеспечить управление соединениями и частями, как по передаче приказов (сигналов), так и по приему, обобщению и анализу всех полученных докладов о результатах проведения пусков ракет и обстановки в позиционном районе.
Основным средством передвижения были автомобили повышенной проходимости, а средством управления стало радио. Для их размещения были выбраны по 2-3 района сосредоточения, определены маршруты движения и пути следования. С целью сокрытия содержания циркулирующей информации в системе боевого управления использовались документы скрытого управления войсками (СУВ).
Подвижный запасный командный пункт (ПЗКП) армии был создан в июне-июле 1972 года, в 32-й (г. Поставы), 7-й (пос. Выползово) и 31-й (г. Пружаны) рд в июле 1972 года, а затем и в остальных соединениях.
Оперативное управление Главного штаба ракетных войск провело ряд мероприятий, в том числе и учения по управлению войсками с запасных КП армий, а также с приемных и передающих пунктов ракетных армий. Так, в 1972 году проведено штабное учение на передающем и приемном радиоцентрах Смоленской ракетной армии. Учением руководил начальник Главного штаба генерал-полковник А.Г. Шевцов, штаб руководства возглавлял заместитель начальника Оперативного управления генерал-майор П.П. Пузик. К учению привлекались офицеры штаба Смоленской ракетной армии во главе с командующим К.В. Герчиком. Результаты учения были обобщены, и выработаны предложения по организации и осуществлению управления войсками. Дано обоснование дополнительного усиления приемного и передающего радиоцентров армии личным составом и средствами связи, определен расчет сил и средств для выполнения задач по управлению31.
Результаты учения позволили сделать вывод, что живучесть всей системы боевого управления при наличии ПЗКП значительно повысилась, а управление с ПЗКП с использованием радиосредств позволяет выполнить весь комплекс стоящих перед соединениями и частями задач.
Много сил в создании, оборудовании и использовании ПЗКП вложили генерал-майор Лавровский Б.М., полковники Баштаненко Ф.А. и Казыдуб Г.И. И хотя в первое время ПЗКП испытывали немало трудностей с обеспечением их автотранспортом и средствами связи, они сыграли весьма значительную роль в совершенствовании системы боевого управления.
В эти же годы главное внимание в подготовке штабов, как органов боевого управления, было направлено на обеспечение устойчивого управления войсками при выполнении поставленных боевых задач, повышение четкости в сборе и обработке поступающей оперативной информации, качестве составления формализованных сообщений и других докладов и донесений, предусмотренных Табелем Докладов по боевому управлению РВ.
В подготовке штабов внимание сосредотачивалось на вопросах организации и несения боевого дежурства, качественной подготовке дежурных сил, дальнейшего изучения и практического освоения средств боевого управления и связи.
Офицеры отдела боевой готовности и стрельбы армии проделали большую работу по обучению штабов, начальников служб, боевых расчетов командных пунктов оперативной оценке состояния войск после применения противником оружия массового поражения, отработке вопросов восстановления готовности пусковых установок, командных пунктов и средств управления к боевому применению.
Уделяется также внимание слаженности штабов по гарантированному приему и доведению приказов, (сигналов) и распоряжений боевого управления, порядку работы с боевой документацией по выбору данных на пуск ракет и методам проведения контроля прицеливания ракет, а также контроля ввода данных в систему управления ракеты и автоматики головной части.
К концу 1972 года в результате проделанной работы уровень подготовки штабов несколько повысился. В лучшую сторону в этот период выделялись штабы 32-й (г. Поставы), 31-й (г. Пружаны) и 23-й (г. Валга) рд (начальники штабов полковники Хилинский В.Т., Герой Советского Союза полковник Кащеев М.А., полковник Гулей Б.Ф.).
Вместе с тем, слабым местом оставалась подготовка штабов ракетных дивизионов. Офицеры здесь неглубоко знали штатные средства боевого управления и связи, их возможности и порядок работы на них; некоторые не уверенно выбирали данные для пуска ракет, что вело к задержкам выполнения боевой задачи в установленные сроки. Штабы отдельных полков и дивизионов слабо были подготовлены в работе по оценке состояния подразделений после нанесения противником ракетно-ядерных ударов и выработке решений на восстановление боевой готовности пусковых установок и нарушенного боевого управления.
Характерной особенностью этого периода является изыскание путей и проведение большого комплекса мероприятий по повышению живучести боевого управления и связи, в том числе32:
1. В 1975 году завершается строительство, начатое в 1973 г. нового КП и УС армии в районе Гусино, недалеко от старого сооружения, которое уже не позволяло разместить поступающие на вооружение новые образцы аппаратуры боевого управления и связи.
С окончанием его строительства армия получила современный КП и УС, оснащенный новейшей аппаратурой управления и связи: АСУ «Сигнал» (звено 5), автоматизированной передачи и приема приказов (сигналов) «Вьюга», спутниковой связи «Корунд», радиоприемниками Р-155 различных модификаций, радиопередатчиками «Циклон», «Молния», аппаратурой «Чайка», засекречивающей телефонной аппаратурой гарантированной стойкости «Булава», многоканальной телефонной аппаратурой резервного уплотнения К-60, радиорелейными станциями Р-409, подземными антеннами МПА, антенным коммутатором «Трезубец», и рядом других систем и комплексов аппаратуры управления и связи, перенесенных со старого КП («Гриф», «Яблоня», Т-206, Т-600; и др.).
Это сооружение обеспечило защищенность от избыточного давления до 2 кг/см2 и работу боевого расчета командного пункта и узла связи в режиме полной изоляции до шести часов. В сооружении была установлена более мощная система вентиляции, система гарантированного питания — три автоматически запускающихся дизель-генератора мощностью по 500 киловатт каждый. Боевое дежурство КП и УС армии в новое сооружение было перенесено в начале ноября 1975 года.
2. В 1974 году начинается строительство нового радиопередающего центра армии (ПДРЦ) в районе Хохлово, с вводом в строй которого в последующем значительно повысилась не только живучесть, но и надежность и оперативность управления войсками армии по радио за счет установленных на нем новых автоматизированных радиопередатчиков Р-140, «Циклон», «Молния», а также большого количества проводных каналов связи для линий манипуляции, оборудованных с помощью аппаратуры уплотнения, что дало возможность использовать ПДРЦ для управления войсками армии с командных пунктов дивизий.
Кроме того, перенос ПДРЦ армии из района Варечки в район Хохлово исключал возможность его поражения при нанесении противником ядерного удара по КП РА.
3. В феврале 1974 года в армии создается ЗКП-2 на базе ПДРЦ узла связи, размещающегося в районе Варечки.
Создание такого ЗКП РА обуславливалось тем, что в случае нанесения противником упреждающего ракетно-ядерного удара практически исключалась возможность занятия ЗКП-1, который размещался на базе КП 58-й рд (г. Кармелава).
Однако в ходе изучения этого вопроса командование армии приходит к выводу о необходимости иметь в объединении вместо 2-х один ЗКП, расположенный вдали от объектов вероятного ядерного нападения противника с определенной степенью защиты и обеспечивающий в то же время быстрое и скрытное его занятие боевым расчетом.
Такой ЗКП РА с защитой 2 кг/см2 оборудуется и в феврале 1974 года сдается в эксплуатацию в районе п. Гнездово. Новый ЗКП вначале оснащается средствами связи для управления только по радио (с 3-мя для радиопередатчиков и 14-ю для радиоприемников подземными антеннами).
4. Исследуется возможность боевого использования самолетов ОСАЭ армии в целях сбора информации от сохранившихся дивизий, полков и дивизионов после нанесения противником ядерных ударов.
По предложению штаба армии (начальник генерал-майор Лавровский Б.М.) и выполнение директивы командующего армией (генерал-полковник Герчик К.В.) от.5.02.75 г. в армии создаются (как прообраз воздушного командного пункта ВКП):
— воздушный пункт сбора информации (ВПСИ) с КП (ПКП) рд, рп, рдн;
— два самолета-ретранслятора армии;
— самолеты-ретрансляторы дивизий (по одному на каждую).
Рассматривалась следующая схема их применения:
Самолеты-ретрансляторы дивизий заблаговременно с учетом обстановки поступали в распоряжение командиров дивизий и находились в позиционном районе дивизии в готовности к его облету. В случае нанесения противником ударов по боевым порядкам армии и нарушении системы боевого управления оперативные группы с самолетов-ретрансляторов должны были с помощью радиостанций Р-105 установить связь с сохранившимися полками и дивизионами. Для этого в каждой дивизии были созданы оперативные группы в составе 3-х офицеров-операторов и 2-х радиотелеграфистов с двумя радиостанциями Р-105. Полученная ими информация с использованием документов СУВ должна была поступить по самолетным радиостанциям на самолеты-ретрансляторы армии. Они, в свою очередь, ретранслировали ее на воздушный пункт сбора информации армии. Оттуда полученные данные поступали на КП (ЗКП или ПКП) армии.
Для отработки этой схемы получения информации было сделано несколько самолетовылетов.
Сложность планирования боевого применения соединений и частей армии, подготовки полетных заданий, учета выполнения боевых задач и необходимость выполнения других видов расчетов потребовали внедрения в систему боевого управления электронно-вычислительной техники.
Для решения этих задач в октябре 1970 года в армии началось формирование 281-го вычислительного центра со штатом 6 офицеров, 9 сержантов и 26 рабочих и служащих.
На вычислительный центр объединения возлагалось решение задач по обеспечению командования, штаба, отделов и служб, а также дежурных смен командного пункта информацией, необходимой для руководства войсками в период несения боевого дежурства, при подготовке и ведении боевых действий и в процессе повседневной деятельности.
Первым начальником вычислительного центра был назначен инженер-майор Южанин Б.И. Первыми военнослужащими, прибывшими в вычислительный центр для прохождения службы, были инженер-капитан Федоров Б.П., инженер-лейтенант Околелов В.Н., прапорщики Пономарев Л.А. и Лавренов В.М.
В ноябре 1971 года на основании директив Генерального штаба Вооруженных Сил СССР и Главнокомандующего Ракетными войсками был введен новый штат вычислительного центра — 25 офицеров; 20 прапорщиков и 24 служащих Советской Армии. Начальником вычислительного центра назначен инженер-подполковник Парфенов Н.Н., начальником ЭВМ (электронно-вычислительной машины) — инженер-майор Южанин Б.И.
Одновременно с укомплектованием вычислительного центра людьми и их переподготовкой в Военном инженерно-командном институте им. Можайского и на заводах-изготовителях, с промышленных предприятий стала поступать электронно-вычислительная техника и технологическое оборудование.
Главной задачей в этот период перед личным составом вычислительного центра являлось наряду с монтажом и вводом в эксплуатацию аппаратуры, быстрейшее изучение и освоение сложной электронно-вычислительной техники, общего и специального математического обеспечения.
Для размещения вычислительного центра было выделено здание бывшего Дома офицеров (г. Смоленск, Красногвардейская ул., д. 39), в котором в 1972 году развернулись значительные строительные работы. Осуществлялась перепланировка и ограждение территории вычислительного центра.
В 1973 году закончилось строительство здания под вычислительный центр, и начался монтаж электронно-вычислительной машины ЭВМ СПЭМ-50 и технологического оборудования.
Личный состав, прошедший курсы подготовки на заводах-изготовителях электронно-вычислительной техники (ЭВТ), активно включился в монтажно-наладочные работы и в декабре 1973 года ЭВМ СПЭМ-50 была введена в эксплуатацию.
Одновременно большую работу проделал личный состав по монтажу и наладке аппаратуры сопряжения ЭВМ с каналами аппаратуры сопряжения ЭВМ с каналами связи «Кольцо» и «Вектор», а также абонентского пункта на КП объединения, что могло позволить осуществлять ввод информации в ЭВМ из соединений и выдачу форм-справок на КП объединения.
Приобретенный опыт и навыки в обслуживании ЭВТ позволил личному составу уже в конце декабря 1973 года приступить к модернизации ЭВМ СПЭМ-50 на ЭВМ СПЭМ-80, обладающей большой оперативной памятью и большим быстродействием. В мае 1974 г. силами личного состава вычислительного центра и представителем промышленности была введена в эксплуатацию ЭВМ СПЭМ-80.
Однако, незащищенность аппаратуры передачи данных «Кольцо-МК» и «Вектор» от возможных электромагнитных излучений не позволила осуществлять в полной мере обмен информацией с подчиненными частями.
В мае 1974 года на Вычислительном центре (ВЦ) армии была введена в эксплуатацию ЭВМ СПЭМ-80, с освоением которой ВЦ стал представлять собой комплекс вычислительных средств, абонентского оборудования, аппаратуры передачи данных и необходимого математического обеспечения, позволивший осуществлять обмен информацией с подчиненными частями в интересах боевого управления. С этого времени начинается активное освоение общего математического обеспечения личным составом групп программирования, возглавляемых майорами-инженерами Корнеевым В.Д. и Догаевым Н.А.
В 1975-1976 годах силами этих групп программирования было разработано и внедрено в практику несколько задач боевого управления, в том числе «О потерях личного состава, основных видов вооружения и пунктов управления», которая была освоена также Вычислительными центрами других объединений Ракетных войск.
В 1976 году в армии продолжает наращиваться работа по автоматизации процессов боевого управления с использованием электронно-вычислительной техники вычислительного центра (ВЦ) объединения, а также в интересах обеспечения боевой готовности войск, совершенствования методов работы отделов и служб управления армии.
Оперативным отделом совместно с офицерами ВЦ (подполковником Южаниным Б.И., майором Сытенковым Э.В.) и другими отделами управления разработаны и использовались следующие задачи:
— анализ и оценка работы КВ радиосредств;
— сбор, отработка и выдача данных о потерях личного состава, основных видов вооружения, выхода из строя КП, ЗКП, ПКП, ПДРЦ в ходе боевых действий (задача № 4342);
— учет и анализ укомплектованности личным составом по военно-учетным специальностям (ВУС);
— Выдача карты-схемы о состоянии элементов боевого порядка позиционного района дивизии в ходе ведения боевых действий (задача № 4342-А);
— контроль выполнения приказов и директив.
Необходимо отметить, что офицеры вычислительного центра во главе с полковником Н.Н. Парфеновым и подполковником Б.И. Южаниным, несмотря на огромную загрузку организационными и техническими вопросами, настойчиво взаимодействуют с отделами, службами и управлениями армии по наиболее полному использованию возможностей ЭВТ в их управленческой и аналитической деятельности.
____________________________
28. Н.К. Монахов «Памятные годы». ЦИПК. 2002 г.
29. К.В. Герчик. «Взгляд сквозь годы».
30. Сборник «50-я ракетная армия Книга 5. Чтобы помнили...» 2004 г., г. Смоленск.
31. Под редакцией С.В. Хуторцева «Главный штаб РВСН», 2002 г.
32. А.И. Ясаков. «Истории зарождения, становления и развития оперативных объединений РВСН».
|
