|
50-я ракетная армия на начальном этапе развертывания.
Формирование управления армии
С начала 1960 года в ракетных войсках приступают к формированию ракетных соединений, переформированию инженерных бригад РВГК в управления ракетных дивизий и ракетные полки.
С целью развертывания северо-западной группировки стратегических ракетно-ядерных сил к 1 июля 1960 г. формируются управления ракетных дивизий, вошедшие в последующем в состав 50-й ракетной армии:
— управление 23-й гвардейской ракетной Орловско-Берлинской ордена Ленина Краснознаменной дивизии на базе управления 11-й гвардейской тяжелой бомбардировочной авиационной Орловско-Берлинской ордена Ленина Краснознаменной дивизии, преобразованной в 25-ю авиационную дивизию, (г. Валга, командир Герой Советского Союза полковник Спириденко Н.К., начальник политотдела инженер-майор Баринов Л.М., начальник штаба полковник Перцев А.Э., заместитель по инженерно-ракетной службе инженер-полковник Яковенко А.Ф. Полковника Спириденко Н.К. сменил полковник Тюрменко С.Я.) — в мае 1960 года;
— управление 24-й гвардейской ракетной Гомельской ордена Ленина Краснознаменной орденов Суворова, Кутузова и Богдана Хмельницкого дивизии на базе управления 72-й инженерной бригады РВГК (г. Гвардейск, командир полковник Холопов А.И., начальник политотдела подполковник Чевельча Н.С., начальник штаба полковник Безук Г.И., заместитель по инженерно-ракетной службе инженер-подполковник Малиновский Г.Н. Генерал-майора Холопова А.И. сменил полковник Акимов Б.А.) — в мае 1960 года;
— управление 29-й гвардейской ракетной Витебской ордена Ленина Краснознаменной дивизии на базе управления 85-й инженерной бригады РВГК (г. Таураге, затем г. Шяуляй, командир полковник Колесов А.А., начальник политотдела подполковник Логачев А.Г., начальник штаба полковник Торопов Ю.В., заместитель по инженерно-ракетной службе инженер-майор Гуров В.А. Генерал-майора Колесова А.А. сменил полковник Кокин Л.И.) — в июне 1960 года;
— управление 31-й гвардейской ракетной Брянско-Берлинской Краснознаменной дивизии на базе управления 83-й авиационной дивизии (г. Пинск, затем г. Пружаны, командир генерал-майор Дворко Г.И., начальник политотдела подполковник Зозуля Ф.Г., начальник штаба полковник Сафин И.К., заместитель по инженерно-ракетной службе инженер-подполковник Петросян А.О. Генерал-майора Дворко Г.И. сменил полковник Чернявский Ф.Л.) — к 1 июля 1960 г.;
— управление 32-й ракетной Херсонской Краснознаменной дивизии имени Маршала Советского Союза Устинова Д.Ф. на базе управления 12-й инженерной бригады РВГК и 45-й гвардейской танковой дивизии (г. Поставы, командир полковник Фронтов В.Ф., начальник политотдела полковник Шеверов Д.Ф., начальник штаба полковник Махоткин Н.М., заместитель по инженерно-ракетной службе инженер-подполковник Боркин В.Е. Генерал-майора Фронтова В.Ф. сменил полковник Неделин В.С.) — к 1 июля 1960 года;
— управление 33-й гвардейской ракетной Свирской Краснознаменной орденов Суворова, Кутузова и Александра Невского дивизии на базе 7-й гвардейской минометной Свирской Краснознаменной орденов Суворова, Кутузова и Александра Невского бригады, переформированной в 15-ю инженерную бригаду РВГК (г. Мозырь, командир полковник Осюков Г.Л., начальник политотдела полковник Зверев В.П., начальник штаба полковник Берегов Н.Н., заместитель по инженерно-ракетной службе инженер-подполковник Ерохин И.Р. Генерал-майора Осюкова Г.Л. сменил полковник Мерзляков Г.М.) — в мае 1960 года;
— управление 8-й ракетной бригады на базе 51-й пушечной артиллерийской бригады (пабр) 27-й пушечной артиллерийской дивизии (пад), (г. Кингисепп, Ленинградской области) переформированного к 1.09.61 г. в управление 40-й ракетной Красносельской ордена Суворова дивизии (г. Остров, командир полковник Колчанов А.Д., начальник политотдела подполковник Зуев А.А., начальник штаба полковник Сенатский В.Г., заместитель по инженерно-ракетной службе инженер-подполковник Шаляпин В.А. Генерал-майора Колчанова А.Д. сменил полковник Бровцин А.Н.);
Формирование ракетных соединений продолжается, и в боевом составе 50-й ракетной армии формируется управление 58-й ракетной Мелитопольской Краснознаменной ордена Суворова дивизии на базе управления истребительной авиационной дивизии (г. Каунас, с 1964 года — г. Кармелава, командир полковник Березняк Н.И., начальник политотдела подполковник Степанов В.П., начальник штаба полковник Дерюгин Н.В., заместитель по инженерно-ракетной службе инженер-полковник Аронов Е.А. Генерал-майора Березняка Н.И. сменил полковник Абрашкевич В.А.) — к 5 апреля 1961 года.
К 5.09.1962 году передислоцируется из Омска и вводится в состав 50-й ракетной армии управление 49-й гвардейской ракетной Станиславско-Будапештской Краснознаменной дивизии, которая была сформирована на базе 18-го гвардейского армейского Станиславско-Будапештского Краснознаменного корпуса и управления 34-й минометной бригады, переформированных в последующем в 213-ю ракетную бригаду. Местом дислокации дивизии определяется г. Лида. Командир дивизии Герой Советского Союза генерал-майор Курасанов П.С., начальник политотдела полковник Миронов В.С., начальник штаба полковник Попов М.Ф., заместитель по инженерно-ракетной службе инженер-полковник Назаров И.Е. Генерал-майора Курасанова П.С. сменил полковник Глущенко А.И.
О том, как формировалась 32-я ракетная дивизия, рассказывает полковник Банников М. И.:
«32-я ракетная дивизия была сформирована осенью 1960 года на базе 45-й гвардейской танковой Звенигородской дивизии Белорусского военного округа, которая была непосредственно окружного подчинения и дислоцировалась в г. Поставы, Витебской области. Командовал в то время дивизией генерал-майор Захаров Геннадий Васильевич. Вспоминается, что в один из июньских дней 1960 года в штаб 45-й гвардейской танковой дивизии, где я проходил службу, прибыла группа старших офицеров в артиллерийской форме во главе с полковником Фронтовым Вячеславом Федоровичем. Цели их прибытия мы не знали, но командование, наверно, имело об этом определенную информацию, однако нам ничего до определенного времени не сообщали. Мы могли только догадываться, что предстоят какие-то оргмероприятия. Но что это за оргмероприятия? Ведь дивизия неоднократно меняла свой профиль: была стрелковой, мотострелковой, в июне 1956 года стала называться «70-я гвардейская механизированная дивизия», а в мае 1957 года была переименована в 45-ю гвардейскую танковую дивизию Белорусского военного округа. Правда вскоре стало проясняться, что дивизия приобретает опять новое качество.
Полковник Фронтов В.Ф. и прибывшие с ним офицеры начали проводить с офицерами штаба — начальниками отделений и служб нашей дивизии — беседы. Беседы эти проводились индивидуально с каждым непосредственно в наших кабинетах.
В назначенное время полковник Фронтов В.Ф. прибыл и к нам, в отделение кадров. Мне он запомнился и понравился своим вежливым и тактичным отношением к младшим по званию и должности. Начальник отделения кадров дивизии подполковник Бормотов Г.Л. доложил о состоянии дел с офицерскими кадрами, об укомплектованности по штатному расписанию и моральном духе офицеров.
Помню, что укомплектованность дивизии в то время была высокой — около 96-98 процентов, и моральный дух был тоже на высоте. Боевая готовность подразделений оценивалась по результатам зимних дивизионных учений с выводом всей материальной части в полевой район.
В конце беседы полковник Фронтов спросил у Бормотова, как решается его дальнейшая судьба. Тот ответил, что отдел кадров округа не имеет возможности определить его на должность в округе. На момент беседы подполковник Бормотов уже выслужил установленный для службы срок и планировался к увольнению в запас. «К сожалению, у меня в дивизии, — сказал Фронтов, — определить Вас на должность тоже возможности нет, так как имеется свой начальник отделения кадров». Он указал на находившегося рядом невысокого майора Биркина Василия Григорьевича.
Кстати сказать, в то время почти все офицеры управления нашей дивизии были уволены в запас и лишь несколько молодых офицеров были определены округом, да еще несколько человек взял к себе в дивизию Фронтов. На наше место он прибыл со своим управлением бывшей бригады РВГК.
Закончив беседу с начальником отделения, полковник Фронтов В.Ф. перешел в смежную комнату, где располагался мой кабинет. Сев на стул, он приятно улыбнулся и предложил сесть мне. Я понял, что разговор у нас будет серьезным и долгим. Прежде всего, он попросил мое личное дело. Ознакомившись с ним, он изучил мое прохождение службы и внимательно прочитал последнюю аттестацию, а затем задал несколько вопросов о форме и методах работы с офицерскими кадрами, знанию их деловых и политических качеств. Затем спросил также, что решает о моей дальнейшей службе отдел кадров Белорусского военного округа. Я доложил, что мне была предложена должность офицера 3-го отделения Витебского райвоенкомата. Улыбнувшись еще раз, полковник Фронтов В.Ф. сказал: « Ну что это за должность? Бесперспективная, на нее только можно идти, когда необходимо дослуживать, а Вы еще молодой, аттестуетесь на прекрасную должность офицера отдела кадров армии. Я пока предлагаю, — сказал он, — должность помощника начальника отделения кадров дивизии, и вместе с начальником отделения майором Биркиным просим Вас оказать нам помощь в формировании новой дивизии. Ваш бывший начальник увольняется в запас, а мой пока еще ваши офицерские кадры не знает. Что же касается перспективы Вашей дальнейшей службы, то я гарантировать пока ничего не могу, так как это номенклатура командующего армией. Но обещаю, что на майорскую должность Вы будете назначены». Конечно, от предложенной должности я отказаться не мог и дал свое согласие.
В июле 1960 года я был назначен на указанную выше должность, а в ноябре был переведен на должность помощника начальника оперативного отделения дивизии, вскоре получил и воинское звание «майор». Полковник Фронтов В.Ф. сдержал свое обещание, и я ему благодарен за это.
Формирование ракетной дивизии шло быстро и оперативно. Офицеры управления дивизии работали день и ночь, не покладая рук и ни с чем не считаясь. В то время из различных вышестоящих инстанций поступало большое количество приказов о назначении офицерского состава на должности, разрабатывалась и оформлялась документация по боевому управлению; мы учились сами и учили подчиненных; много внимания уделялось изучению новой техники и вооружения, готовились к заступлению на боевое дежурство.
В боевой состав 32-й ракетной дивизии входили:
— 346-й рп (войсковая часть 33858, г. Поставы, Витебской области) в составе двух наземных дивизионов и одного шахтного с ракетами Р-12. Полк был сформирован на базе 374-го гвардейского танкового полка средних танков Т-34 и 166-го механизированного полка. Сначала полком командовал полковник Будко А.М. Начальником ртб был инженер-полковник Двухжильный.
— 402-й рп (войсковая часть 34171, гп. Ветрино, Витебской области) с двумя наземными дивизионами ракет Р-12. Полк был сформирован на базе 328-го тяжелого танкового полка. Первый командир полка был полковник Коробко. Начальником ртб (войсковая часть 44013) был инженер-полковник Малик.
— 249-й рп (войсковая часть 23463, г. Полоцк, Витебской области) с тремя наземными дивизионами ракет Р-12. Полк был сформирован на базе местного авиационного полка. Первым командиром полка был подполковник Большаков М.Н. Начальником ртб (войсковая часть 23511) длительное время был полковник Туров В.И.
— 428-й рп (войсковая часть 44197, г. Сморгонь, Гродненской области) имел два наземных дивизиона ракет Р-14У и один шахтный Р-14У. Был сформирован на базе 1873-го зенитного артиллерийского полка и 119-го отдельного учебного танкового батальона, а также местного авиационного полка. Командиром полка был назначен полковник Черкесов Н.А. Начальником ртб (войсковая часть 54263) был полковник-инженер Балин В.А.
Кроме этих полков в боевой состав 32-й рд входили также 376-й рп (войсковая часть 21300 гп. Гезгалы) с тремя наземными дивизионами ракет Р-12, которым командовал полковник Хилинский В.Т., и 170-й рп (войсковая часть 23462, г. Лида) с двумя наземными дивизионами ракет Р-12, которым командовал инженер-полковник Калинин. Рядом с этими полками также располагались взаимодействующие с ними ртб. Через некоторое время оба эти ракетных полка вместе с ртб были переданы в боевой состав 49-й рд (войсковая часть 34154).
Кроме указанных выше боевых частей, в состав 32-й рд входил также и ряд отдельных подразделений: военная школа младших специалистов, сыгравшая большую и важную роль в подготовке для боевых частей сержантов и старшин, специалистов ракетных специальностей ( многие годы школой руководил прекрасный методист и организатор, высоко требовательный, с хорошими организаторскими способностями и деловыми качествами офицер — подполковник Бойко Вениамин Павлович); отдельный батальон связи; военный госпиталь и другие.
В дальнейшем в течение продолжительного времени мне пришлось совместно работать и решать вопросы изучения, подбора, расстановки и воспитания офицерских кадров. Мне пришлось помогать в этом командирам дивизии генералам Фронтову Вячеславу Федоровичу, Неделину Вадиму Серафимовичу, Лапшину Анатолию Сергеевичу, а также работать в тесном взаимодействии с отделением кадров дивизии, которое возглавлял подполковник Макаров Алексей Николаевич. Отделение кадров 32-й ракетной дивизии было одним из лучших как в 50-й РА, так и среди отделений кадров дивизий Ракетных войск, что неоднократно отмечалось в приказа. Сама же ракетная дивизия, благодаря упорному труду всего офицерского корпуса находилась постоянно в высокой боевой готовности и имела хорошие результаты в боевой и политической подготовке. Она была награждена Почетным Знаком Министерства обороны СССР. Первый ракетный дивизион войсковой части 44197 (командир подполковник Полищук Василий Иосифович) принимал участие в Кубинских событиях 1962 года».
Вспоминает полковник Монахов Н.К.:
« В июне 1960 года я был назначен в управление формируемой 29-й ракетной дивизии в г. Таураге Литовской ССР. Дивизия создавалась на базе 85-й инженерной бригады РВГК, первым командиром которой был генерал-майор артиллерии П.В. Колесников. Формировал дивизию командир полковник А.А. Колесов, впоследствии генерал-лейтенант, командир отдельного ракетного корпуса. В управлении дивизии было много квалифицированных работоспособных офицеров, среди которых выделялись главный инженер дивизии майор В.А. Гуров и начальник оперативного отделения полковник С.С. Зайцев.
Перед соединением стояла трудная и ответственная задача — в короткие сроки на базе различных видов Вооруженных Сил доформировать и поставить на боевое дежурство пять ракетных полков. Плунгенский и Добельский полки формировались на основе частей дальней и фронтовой авиации, Елгавский полк — на базе артиллерийской бригады большой мощности, Приекульский полк — на базе танкового полка, а полк, дислоцированный в местечке Паплака, практически включал представителей всех родов войск. Тяжело переживали освоение новой специальности моряки, стремившиеся сохранить свою форму одежды и морские традиции, Квалификация офицерского состава также была весьма различна. Более успешно осваивали ракетное вооружение авиационные инженеры и техники, упорно, с традиционным достоинством трудились офицеры-артиллеристы.
В управлении дивизии была сформирована под руководством В.А. Гурова инструкторская группа, в которую вместе со мной вошли А.С. Скобель, А.А. Кокин (впоследствии генерал-майор, командир ракетной дивизии). Не считаясь со временем, практически не бывая дома, мы обучали, принимали зачеты и одну за другой ставили на боевое дежурство стартовые батареи. В этой работе нам помогали опытные офицеры-ракетчики Таурагского полка, ранее сформированного на базе одного из дивизионов инженерной бригады. Оба дивизиона этого полка уже с начала 1960 года несли боевое дежурство. Полком командовал полковник Г.Д. Гаврилов, впоследствии генерал-майор. Наша работа в составе инструкторской группы дивизии была не только тяжела, но и небезопасна. Во время проверки боевой готовности шахтного дивизиона Плунгенского полка произошел выброс окислителя в шахту. На моих глазах получили тяжелое поражение начальник и один из номеров расчета. Медицина оказалась бессильной, несмотря на принятые меры, один из них к концу дня скончался от отека легких. Между командировками в составе инструкторской группы я нес боевое дежурство на командном пункте дивизии в качестве ответственного дежурного, который впоследствии стал именоваться командиром дежурных сил. Ответственность была очень высокая, до сих пор я помню сигнал, по которому вскрывался пакет на повышение степени боевой готовности.
В декабре 1962 года мне пришлось участвовать в постановке на боевое дежурство1го дивизиона Приекульского полка. Дивизион был вооружен первыми пусковыми установками Р-14, которые могли решать стратегические задачи на всю глубину Западного ТВД, включая военно-морские базы ПЛАРБ «Поларис». С неуязвимостью этих грозных ядерных средств было покончено.
После передислокации управления дивизии в 1961 году в г. Шяуляй была развернута большая работа по развитию системы централизованного боевого управления. Началось строительство стационарного пункта управления. Я был назначен на должность заместителя начальника оперативного отделения и в основном сосредоточил свои усилия на решении задач боевого управления. Шяуляйская ракетная дивизия, располагавшаяся на территории Литвы и Латвии, отличалась большим разнообразием ракетных систем. На боевое дежурство были поставлены ракетные комплексы наземного и шахтного вариантов, оснащенных ракетами Р-12, Р-12У, Р-14, Р-14У и Р-5М. Это потребовало высокой подготовки органов боевого управления дивизии».
В апреле 1960 г. Министерство обороны принимает решение о переходе к новой форме организации в РВСН — оперативным объединениям. Причинами принятого решения являются: резкий количественный рост пусковых установок, боевых частей и соединений РСД, существенное наращивание качественных характеристик ракет средней дальности, планируемые в руководстве государства принципиальные изменения в методах и способах ведения военных действий впервые созданным видом ВС СССР, а также необходимость повышения эффективности управления Ракетными войсками. Согласно этому решению новые оперативные объединения — ракетные армии создаются на базе управлений 50-й и 43-й Воздушных армий Дальней авиации на западе страны.
Во исполнение этого решения в конце июня 1960 года выходит директива Генерального штаба Вооруженных сил и на основании ее директива Главного штаба Ракетных войск от 18 июля 1960 года №866799, которыми предписывалось: К 1 сентября 1960 года сформировать управление 50-й ракетной армии с частями и подразделениями боевого обеспечения и обслуживания, разместить управление 50-й ракетной армии в г. Смоленске на фондах расформированных курсов политического состава им. Ф. Энгельса и военного городка №1 войск ПВО страны. До развертывания узла связи армии было разрешено использовать узел связи 50-й воздушной армии Дальней авиации. Этой же директивой временное исполнение обязанностей командующего армией возлагалось на генерал-лейтенанта авиации Добыша Ф.И.
Директива содержала перечень дивизий и ракетных частей, которые должны были войти в состав ракетной армии, определялся порядок и сроки их приема. В ней также излагался порядок формирования управления Ракетной армии, ее частей и подразделений, их комплектования личным составом, вооружением, техникой и имуществом. Директивой предписывалось к 15 августа укомплектовать основные должности руководящего состава управления армии, с 15 августа по 15 сентября произвести прием боевых соединений и частей в состав армии и к 30 сентября доклады об их приеме представить Главнокомандующему Ракетными войсками.
26 июля 1960 года на служебном совещании офицеров и генералов 50-й воздушной армии генерал-майор авиации В.А. Новиков зачитал приказ временно исполняющего должность командира в/ч 55135 генерал-лейтенанта авиации Ф.И. Добыша от 25 июля 1960 года № 001 о вступлении в командование в/ч 55135 и о проведении организационных мероприятий.
Главной задачей созданного управления 50-й РА являлось развертывание боевых порядков северо-западной группировки стратегических ракет, для чего в состав 50-й РА было введено 9 ракетных дивизий ракет средней дальности, размещавшихся в Прибалтике, Белоруссии и на территории Калининградской, Псковской, Ленинградской и Мурманской областей.
Участник этих событий полковник Грахов Л.Г. пишет:
«..Обычный летний день 1960 г. в штабе авиаторов. Звонки, доклады, заботы о предстоящих учениях с бомбометанием на дальнем полигоне, заявки, отчеты. Буднично выглядел сбор группы офицеров и генералов в клубе: видно, очередное мероприятие. В зал входят генерал-лейтенант Добыш Федор Иванович, командующий воздушной армией, с ним незнакомый генерал и группа старших офицеров в общевойсковой форме. В зале воцарилась настороженная тишина. Появление общевойсковиков среди авиаторов всегда приносило какие-то новости, чаще неприятные. Прибывший генерал, прежде чем начать, предупредил о том, что все, о чем он будет говорить, составляет государственную тайну, и подчеркнул особую важность задачи, которую предстоит решать собравшимся в зале. Он сообщил о принятом Правительством решении сформировать в Смоленске на базе 50-й Воздушной армии Дальней авиации управление 50-й Ракетной армии, вооружаемой стратегическими ракетами средней дальности. В зале почувствовалось оживление. В армии уже формировалось несколько ракетных частей, но мало ли чего формировалось в армиях! Однако на этот раз все оборачивалось значительно серьезнее, чем мог предположить себе каждый. Ясно одно, впереди большие перемены...
Тем временем зачитывался список генералов и офицеров, передаваемых авиаторами в ракетную армию. Суровый воинский порядок в очередной раз провел черту, разделив коллектив на тех и этих. Снова ломалась только налаженная служба, семейный быт, рвались дружеские связи, товарищеские узы, рушились личные планы. «Ракетчикам» отводилось отдельное здание, устанавливался особый пропускной режим, принимались дополнительные меры по обеспечению скрытности и секретности проводимых мероприятий, активизировалась деятельность военной контрразведки.
В скором времени ракетчики приступили к изучению ракетной техники, используя на первых порах конструкторскую документацию на синьках, да рукописные пометки, сделанные отдельными специалистами, побывавшими в НИИ и на полигоне.
Занятия велись с большой интенсивностью, по 10-12 часов в день. Все занимались с большой охотой и увлечением, понимая, что новое дело всегда требует глубоких знаний, да и служба в авиации приучила к этому. Обучение проводили заранее подготовленные офицеры инженерной службы, которую возглавлял опытнейший инженер генерал Любимов Д.П. Дни пролетали с неуловимой быстротой, не оставляя времени ни на отдых, ни на нормальную семейную жизнь.
Развернутое в короткий срок управление армии располагалось по ул. Реввоенсовета в зданиях, принадлежавших до войны штабу Западного военного округа.
Командующим армией был назначен генерал-лейтенант авиации Добыш Федор Иванович, опытный военачальник, c богатой фронтовой практикой, глубокими навыками командования авиационными частями и соединениями. Формирование управления армии было завершено к 1 сентября 1960 г».
Для приема частей и соединений в состав 50-й РА директивой Главнокомандующего РВ была назначена комиссия под председательством генерала Ф.И. Добыша. Она состояла из двух подкомиссий. Подкомиссия под руководством генерал-майора авиации В.А. Новикова для приема частей убыла в Прибалтийский Военный округ, а подкомиссия генерал-майора авиации К.П. Дмитриева приступила к работе в Белорусском и Ленинградском Военных округах.
В период с 18 августа по 10 сентября в состав армии было принято 7 ракетных соединений в составе 33-х ракетных полков, 33-х пртб и 7 батальонов связи.
По результатам работы комиссий стало ясно, что в соединениях и частях за короткий период была проделана значительная организационная работа по формированию частей и соединений, воспитанию личного состава. Однако было немало трудностей и недостатков.
Некоторые части захлестнули хозяйственные дела, была упущена работа по повышению боевой готовности частей и подразделений, обучению и воспитанию личного состава, укреплению воинской дисциплины.
Недостатки в решении главных задач, поставленных перед сформированными частями и соединениями, объяснялись и другими причинами.
Офицерские кадры в своем большинстве соответствовали предназначению и могли обеспечить выполнение поставленных задач. Вместе с тем, офицеров не хватало, укомплектованность ими была немногим более 65%. На пополнение прибывали офицеры из различных видов Вооруженных Сил и родов войск, неся с собой неодинаковый уровень технической подготовленности.
Некоторые офицеры, в том числе и руководители, по своим моральным и деловым качествам не соответствовали стоящим задачам и требовали замены. Большую часть офицеров составляла молодежь, не имеющая достаточного жизненного и практического опыта работы по обучению и воспитанию подчиненных.
Командирам, политорганам, партийным организациям требовалось в короткие сроки провести переподготовку офицеров, дать им знания, привить навыки обучения и воспитания подчиненных, проявить максимум заботы об их бытовом устройстве.
Определенные трудности были в комплектовании частей рядовым и сержантским составом. В некоторых частях количество рядового и сержантского состава по годам службы было неравномерным. При очередных увольнениях в запас такое положение могло сказаться на снижении уровня боевой готовности частей. Требовалось к концу года выровнять части по количеству сержантов и солдат каждого года службы.
Прибывающие на пополнение солдаты и сержанты имели далеко не одинаковый уровень общеобразовательной подготовки. Это были представители многих национальностей, подчас недостаточно хорошо владевшие русским языком.
Например, на 18 августа 1960 года 32-я рд была укомплектована рядовым и сержантским составом на 59%, более 58% имели образование 6-7 классов, около 30% от 8 классов и выше. Всего 173 человека имели высшее и среднетехническое образование, 418 — окончили 4-5 классов. В дивизии проходили службу военнослужащие 25 национальностей, коммунисты и комсомольцы составляли немногим более 50%.
Имелись серьезные недостатки в боевой готовности частей. В частях и соединениях не было планов подъема по боевой тревоге, которые бы в полной мере соответствовали действительным условиям дислокации и размещения частей и подразделений. Имевшиеся «Инструкции по действиям при объявлении тревоги» не охватывали всех вопросов. Должностные лица частей не представляли себе четко порядка обеспечения боевых действий после проведения первых залпов.
В частях отсутствовал разработанный и практически проверенный план выхода частей и подразделений в запасной позиционный район. План смены боевых порядков разрабатывался уже после получения сигнала на начало боевых действий.
Некоторые части не смогли поставить в указанное время на боевое дежурство столько батарей, сколько требовал Главнокомандующий РВ.
В период приема частей в состав армии из общего числа сформированных батарей только 29% несли боевое дежурство.
В боевой учебе личного состава были серьезные недостатки. Они объяснялись тем, что в частях мало было учебных ракет и головных частей к ним, комплектов наземного оборудования, учебной литературы, технических описаний, инструкций.
Были и проблемы, которых можно было и не допускать. Они объяснялись недостатком опыта организации боевой учебы. Личный состав, прибывавший в часть, как правило, распределялся равномерно по всем подразделениям, и длительное время занятия по специальной подготовке с ним не проводились. В результате подразделения комплектовались длительное время, что не позволяло немедленно организовать специальную подготовку в составе батарей.
После окончания теоретического курса тренажи по отделениям проводились редко, кое-где на низком уровне проходили комплексные занятия. В учебе офицерами не всегда уделялось должное внимание глубокому пониманию физических процессов, происходящих при эксплуатации техники.
Самостоятельная подготовка организовывалась плохо, контроль за её проведением не осуществлялся. Учебных классов было мало. Многие из них представляли собой приспособленные помещения, не оснащенные учебными схемами, разрезными агрегатами, пультами, действующими стендами, макетами, тренажерами.
В более чем 30% пртб помещения для работы с учебной техникой отсутствовали совсем.
Очень слабо развертывалась и направлялась рационализаторская и изобретательная работа на создание учебных и наглядных пособий.
В 1960 году произошло большое количество чрезвычайных преступлений, происшествий и грубых нарушений воинской дисциплины. Положение с дисциплиной во многих частях было тревожным. В войсковой части 21300 (командир подполковник Хилинский В.Т., заместитель по политчасти капитан Болотин) за 8 месяцев 1960 года произошло 13 чрезвычайных происшествий.
Причинами низкого уровня воинской дисциплины были неудовлетворительная постановка воспитательной работы, отсутствие должной требовательности в поддержании уставного порядка, партийные и комсомольские организации слабо боролись за примерность коммунистов и комсомольцев в учебе и дисциплине.
Имелось большое количество неисправностей агрегатов наземного оборудования, учебно-боевых ракет, контрольной и измерительной аппаратуры, других агрегатов боевой техники и специального вооружения.
В большинстве частей серьезную тревогу вызывало состояние автотракторной службы.
Исключительно важное значение приобретали в этот период вопросы строительства стационарных ракетных комплексов, специальных сооружений с паркогаражной группой.
На вооружение вновь сформированных частей шла боевая и учебная техника, боезапас ракет и головных частей. Все это нужно было укрыть, разместить и создать необходимые условия для хранения, обслуживания и боевой работы.
По директиве Главнокомандующего РВ к 1.10.60 должно были быть закончены и введены в эксплуатацию в разной степени готовности 11 полковых и 12 дивизионных комплексов. Однако с этой задачей строители фактически не справились. Силы и средства распылялись по всему объекту, не концентрировались на минимальном количестве сооружений, обеспечивающих нормальную работу боевых частей. В строительстве было отмечено много недостатков.
Особенно серьезное положение сложилось в этот период со строительством спецсооружений пртб. Только 30% из них имели хранилища для головных частей и сборочные залы. В остальных к их строительству не приступали или строить их только начинали.
В связи с этим, в ряде полков и пртб боезапас головных частей с ядерными боеприпасами и ракет хранился в палатках, приспособленных помещениях и машинах хранения.
В 330-м ракетном полку 24-й рд боезапас головных частей хранился в бывшей дизельной другой части. В ряде пртб головные части были размещены в приспособленных сооружениях № 2 боевых позиций дивизионов.
Все это создавало серьезные трудности в обеспечении сохранности боезапаса и специальной техники. От своевременного и качественного ввода в строй полковых стационаров зависела боевая готовность частей и всего объединения в целом.
Серьезную озабоченность вызывали вопросы расквартирования, культурно-бытового обслуживания личного состава. Части и соединения были размещены в гарнизонах, освобожденных наземными и авиационными частями, имевшийся в них казарменный фонд и служебные помещения не могли обеспечить нормальные жизненные и бытовые условия личного состава ракетных полков, которые значительно превышали численность частей, освободивших городки.
Наряду с этим, основной контингент солдат, сержантов и офицеров должны были размещаться на ракетных комплексах, где было построено незначительное количество сборно-щитовых казарм и почти не было помещений культурно-бытового обслуживания, в том числе столовых, бань, клубов, библиотек, магазинов.
Вопросы быта личного состава в этот период стояли очень ост-ро.
Трудности усугублялись тем, что многие должности служб тыла в соединениях и, особенно, в частях и подразделениях были укомплектованы на 30-40% к штатной численности, специалистов было крайне недостаточно.
Многие вновь назначенные офицеры в службах тыла не имели ни специальной подготовки, ни практических навыков в работе. Подавляющее большинство должностей сверхсрочнослужащих не было укомплектовано заведующими столовыми, складами и др. На должности сверхсрочнослужащих временами назначались солдаты и сержанты срочной службы. Недоставало поваров, а из имевшихся — более 50% не имели никакой специальной подготовки.
Налаживанию работы по материально-бытовому обеспечению личного состава и членов семей препятствовало отсутствие необходимой материальной базы: складов, столовых, бань-прачечных, овощехранилищ.
Строительство объектов тыла и казарм в ряде частей только развертывалось, а в некоторых лишь планировалось на 1961 год.
Необходимость строительства, в первую очередь специальных технических объектов ракетных дивизионов и ртб, не позволяло выделить достаточное количество сил и средств на строительство казарм, жилых домов, объектов тыла. Кухни-столовые, в лучшем случае, размещались в плохо приспособленных помещениях, не удовлетворяли требованиям санитарии и гигиены.
В основных позиционных районах (ОПР) полков из-за незавершенности строительства питание, в основном, осуществлялось из походных кухонь. Такие кухни-столовые в холодное время года выглядели неприглядно, технология приготовления пищи нарушалась, прием пищи осуществлялся в 3 очереди и более. Офицерский состав питался солдатским пайком из общего котла. Овощехранилищ, складов, ледников, холодильных установок не было.
Из-за недостатка жилого фонда семьи офицеров и сверхсрочнослужащих с трудом устраивались на частные квартиры, а в частях, дислоцированных вдали от крупных населенных пунктов, и частных квартир найти было зачастую невозможно.
Помывка личного состава производилась нерегулярно, местные бани и прачечные не могли полностью удовлетворить потребности частей. В ОПР бань не было, и личный состав для помывки перевозился за 30-50 км на грузовом, плохо защищенном транспорте. Большую тревогу вызывал вопрос хранения и перевозки КРТ, особенно в тех ОПР, где подразделения уже несли боевое дежурство или готовились к нему.
Хранилища КРТ были в неудовлетворительном состоянии. Строительство их велось медленно и некачественно. Должности заведующих хранилищ, начальников химлабораторий, лаборантов были укомплектованы на 20-25%. Большинство из них специальной подготовки не имело.
Большие недостатки имели место в медицинском обеспечении личного состава. Некомплект врачей составлял 26%. В ракетных дивизионах врачей по штату не было, несмотря на то, что ракетный дивизион дислоцировался отдельно и насчитывал до 500 чел. личного состава. Большинство врачей не имело опыта работы в войсках. Недоставало медицинского имущества, не было стационаров в дивизионах, а из 15 коек, положенных в полковых лазаретах, были развернуты не все. Врачи-специалисты (терапевты, хирурги и др.) в частях почти отсутствовали. Управления соединений лечебными учреждениями не располагали.
В этот период наблюдалось большое число заболеваний дизентерией, особенно в частях и подразделениях, возвращавшихся с полигона. За второе полугодие 1960 года было зафиксировано более 500 заболеваний.
По причине того, что штаты медицинских работников были незначительными, недоставало материальной базы, многие важнейшие лечебно-профилактические мероприятия проводились несвоевременно и неполно. Заболеваемость личного состава в 1960 году составляла 1200 случаев на 1000 чел.
Условия труда личного состава были тяжелыми: не было гаражей для автомобилей, недоставало рабочего обмундирования, не всегда качественным было питание и т. д.
Такие условия труда и быта, дислокация вдали от городов, в лесах, нередко среди болот оказывали отрицательное влияние на некоторую часть личного состава, особенно на отдельных неустойчивых и не испытавших в прошлом трудностей людей.
Причины такого состояния сформированных частей имели глубокие корни. Прежде всего, лавинообразный процесс увеличения количества ракетных частей не позволял качественно решить весь комплекс задач, которые возникали перед командирами частей, вследствие невозможности сконцентрировать необходимые материальные и людские ресурсы для становления и полного обеспечения жизнедеятельности войсковых формирований.
Процесс поиска оптимальной организации нового вида войск шел сложно и противоречиво. Для штабов 43-й и 50-й воздушных армий развертывание ракетной техники наземного базирования не являлся главной задачей. Командование дальней авиации и авиационных объединений продолжало решать основную задачу — обеспечение высокой готовности авиационных соединений и частей к нанесению ударов по стратегическим целям авиационными средствами, осваивало новую технику и способы ее боевого применения, в том числе ядерные авиационные боеприпасы. Авиаторы осваивали дозаправку в воздухе с целью увеличения радиуса действия, активно практически изучали маршруты выхода к объектам поражения, отрабатывали методы преодоления средств ПВО противника, повышали мастерство бомбометания. Поэтому, естественно, армейское звено управления не могло решающим образом влиять на эффективность работы по развертыванию наземной стратегической группировки.
Штаб реактивных частей в силу своей малочисленности и удаленности от позиционных районов развертывавшихся частей также не мог оказать существенного влияния на этот процесс. Параллельное развитие структур, имевших одни задачи и цели, но подчиненных различным ведомствам: руководству ВВС через армейские штабы Дальней авиации и Штабу реактивных частей, не позволяло выработать единые подходы и методы для развертывания ракетных частей средней дальности.
С созданием Ракетных войск стратегического назначения эти недостатки в их развитии были преодолены. Однако, еще до середины 1960 года, т.е. до создания управлений ракетными соединениями, командование ракетных частей испытывало серьезные трудности в их становлении и подготовке к заступлению на боевое дежурство.
На этом этапе отрицательную роль играли такие ошибки военного руководства, как частая смена мест постоянной дислокации ряда ракетных частей, не всегда оправданное их переподчинение различным звеньям управления, недостаточно четкое планирование сил и средств строительно-монтажных организаций по возведению объектов боевых стартовых позиций, поспешность в постановке задач к заступлению на боевое дежурство при отсутствии необходимых условий для его несения.
Появление управлений ракетными армиями позволило привлечь к решению задачи развертывания западной стратегической группировки ракет средней дальности большие коллективы опытных военных кадров, объединенных решением одной, главной задачи и единым чувством ответственности за своевременностью и качеством ее решения.
Проведенный анализ реального состояния войск в управлении 50-й ракетной армии дал возможность четко определить направления организаторской и управленческой работы, наметить главные задачи и сроки выполнения, что существенно повлияло на повышение боевой готовности соединений и частей и наиболее полное выполнение планов наращивания группировки войск.
Весь 1960 и 1961 г. прошел в исключительно напряженной работе по размещению и обустройству прибывающего личного состава и семей военнослужащих при практическом отсутствии соответствующего казарменного и жилого фонда, приему в эксплуатацию техники и вооружения, организации боевой учебы, формировании боевых расчетов пуска (стартовых батарей). Как на громадном конвейере, осуществлялась передислокация по железной дороге огромного количество людей формируемых полков и ракетной техники на полигон для обучения и проведения учебно-боевых пусков ракет, их возвращение и подготовка к заступлению на боевое дежурство.
Офицеры и генералы, назначенные в управление ракетной армии, приступили к глубокому изучению ракетной техники, организации управления подчиненными ракетными частями и соединениями, формированию новых частей и подразделений, доукомплектованию войск кадровым составом и военнослужащими срочной службы, организации эксплуатации вооружения и техники, включились в работу по выбору боевых стартовых позиций и запасных позиционных районов, форсированию строительства боевых объектов, созданию всей инфраструктуры развертываемой группировки ракет.
В этот же период предпринимаются огромные усилия по укреплению воинской дисциплины, организации работы по идеологической, морально-психологической подготовки военнослужащих, сколачиванию и слаживанию воинских коллективов, организации партийно-политической работы, созданию партийных и комсомольских организаций.
Рассматривая состояния дел в подчиненных частях Военный совет армии наметил главные направления в работе командования, управления и штаба армии, командиров, инженеров, политорганов соединений и частей.
В первую очередь, необходимо было организовать непрерывное и устойчивое управление подчиненными соединениями и частям. Обеспечить несение боевого дежурства всеми боеготовыми пусковыми установками и организовать работу по его совершенствованию.
Принять исчерпывающие меры по укреплению воинской дисциплины, изжитию происшествий и преступлений, организации воспитательной работы среди военнослужащих. Создать партийные и комсомольские организации и активизировать их работу по сплочению воинских коллективов и наведению уставного порядка.
Организовать правильную эксплуатацию ракетной, специальной и других видов техники, создать необходимые условия для хранения боезапаса ракет и головных частей, исключить поломки и повреждения ракетной техники, автопроисшествия и предпосылки к ним. Улучшить качество подготовки вооружения к несению боевого дежурства и его технического обслуживания.
Принять дополнительные меры по улучшению хода строительства боевых объектов и объектов жизнеобеспечения, по выполнению и сокращению плановых сроков строительства.
Обеспечить форсированное укомплектование воинских частей и подразделений кадровым составом и военнослужащими срочной службы.
Организовать всестороннее обеспечение несения боевого дежурства. Направить усилия командиров и их заместителей на улучшение тылового обеспечения и, в первую очередь, питания военнослужащих, сохранения их здоровья, бытового обслуживания.
|
