 |
|
 |
|
|
|
|
|
Лата В.Ф. 32-я Херсонская Краснознаменная ракетная дивизия
© Лата В.Ф., М.,2007 Наш адрес: ruzhany@narod.ru |
Планы ядерных ударов по СССР и тесно связанные с ними идеи одностороннего военного превосходства появились в США сразу после окончания второй мировой войны. Именно в это время была разработана первая ядерная военная доктрина США, известная как стратегия массированного возмездия, в которой Советский Союз уже значился не как союзник, а как враг номер один. Первые американские планы ядерных ударов по СССР определялись в основном сравнительно небольшими запасами атомных бомб и стратегических бомбардировщиков. Так, в ноябре 1945 года Пентагон планировал ядерный удар по 20 советским городам исходя из того, что Советский Союз не сможет нанести по США ответный ядерный удар из-за отсутствия у него аналогичного оружия. В середине 1948 года в соответствии с планом «Чариотир» только в первый период войны – тридцать дней – намечалось сбросить 133 атомные бомбы на 70 советских городов. В 1949 году по плану «Дропшот» США готовились применить против нашей страны уже более 300 ядерных бомб. Основной политической и военно-стратегической целью этого плана являлась ликвидация Советского Союза как социалистического государства. В середине 50-х годов военное руководство США намечало нанести по СССР внезапный удар применением 750 атомных бомб в течение двух часов. В этот период ведущая роль в планировании ядерных ударов принадлежала созданному в марте 1946 года стратегическому авиационному командованию ВВС США. С поступлением на вооружение САК ВВС США межконтинентальных баллистических ракет (МБР) и развертыванием ядерных сил морского базирования в составе ВМС (БРИЛ) планирование ядерных ударов стало осуществляться в соответствии с «Объединенным планом поражения стратегических целей СИОП». Этот план ежегодно уточняется в соответствии со складывающейся военно-стратегической обстановкой, изменениями в боевом составе и предусматривает более 200 вариантов боевого применения всех компонентов триады СНС США, включающей в настоящее время 500 МБР, 408 БРПЛ на 17 ПЛАРБ и 184 стратегических бомбардировщиков, способных доставить к цели более 6,5 тысячи ядерных зарядов. Ядерная угроза со стороны США выдвинула во второй половине 40-х годов на первый план задачу объединения усилий науки и производства для создания и испытания собственного ядерного оружия. В 1947 году СССР официально объявил, что секрета ядерной бомбы больше не существует, а в августе 1949 года в СССР было проведено первое испытание атомной бомбы. В 1953 году испытана первая водородная бомба. Одновременно с созданием ядерного оружия успешно решалась и другая важная задача – разработка средств доставки ядерного оружия к цели. Постановлением ЦК КПСС и СМ СССР от 13 мая 1946 года был учрежден Комитет ракетной техники при СМ СССР. Общее руководство всем процессом ГШ ВС осуществлялось через командующего артиллерией СА. Под его непосредственным руководством осуществлялись формирование ракетных частей и соединений, а также подготовка личного состава. В ГШ ВС вопросами ракетных бригад занималось специальное направление Главного управления Генштаба.
15 августа 1946 года была сформирована 1-я бригада особого значения (командир – генерал-майор А.Ф. Тверецкий), а 13 мая 1946 года Постановлением ЦК КПСС и СМ СССР было предусмотрено создать ГЦП (Капустин Яр) для испытания ракет. Первый пуск немецкой ракеты ФАУ-2 на ГЦП был осуществлен 18 октября 1947 года, а 10 октября 1948 года был осуществлен первый успешный пуск управляемой ракеты Р-1, изготовленной на предприятиях нашей страны. Уже в этот период ГШ ВС сумел в первых, далеко не совершенных, образцах ракет разглядеть будущее грозное оружие, которое в скором времени составило основу военного могущества страны. В 1948 году на основании первых результатов пусков были разработаны основные ТТХ к ракетам дальнего действия. И в этом же году 14 апреля постановлением СМ СССР № 1175-440 утвержден план летных работ по реактивному вооружению на 1948-1949 годы и сроки предъявления образцов на Государственные испытания. Результаты летных испытаний этой ракеты, проведенные в сентябре-октябре 1949 года, позволили Правительству СССР 28 ноября 1950 года принять ракетный комплекс с ракетой Р-1 на вооружение. И в том же году ракеты Р-1 поступили в эксплуатацию в первую боевую ракетную часть, где отрабатывалась методика их боевого применения. Принятие на вооружение Советской Армии первой баллистической ракеты ознаменовало собой начало нового этапа в развитии отечественных средств вооруженной борьбы: 27 ноября 1951 года была принята на вооружение ракета Р-2. После принятия на вооружение первых советских баллистических ракет Р-1 и Р-2 начали развертываться новые ракетные соединения. В декабре 1950 года на полигоне Капустин Яр формируется вторая по счету бригада особого назначения РВГК, командиром которой назначается полковник М.Г. Григорьев. В 1952-1953 годах формируются еще четыре бригады особого назначения РВГК под командованием генерал-майора П.В. Колесникова и полковников Н. Небоженко, М.Е. Шубного и М.М. Чумака. В марте 1953 года все бригады особого назначения РВГК переименованы в инженерные бригады РВГК. К исходу 1954 года в составе артиллерии СА имелось шесть инженерных бригад, вооруженных баллистическими ракетами Р-1 и Р-2 дальностью стрельбы 300 и 600 км соответственно), в стадии формирования находились четыре ракетных полка, вооруженных ракетами Р-5 и Р-5М (обе с дальностью стрельбы 1200 км) и три бригады, на вооружение которых планировался комплекс Р-11 с более высоким уровнем боевой готовности (в последующем эти бригады были переданы в состав артиллерии Сухопутных войск); Ростовское высшее командно-инженерное училище (начальник – генерал-лейтенант артиллерии И.М. Пырских); Камышинское среднее техническое училище (начальник-полковник А.А. Арефьев); 4-й факультет ВА им. Ф.Э. Дзержинского (начальник факультета генерал-лейтенант А.И. Нестеренко), а также ГЦП МО СССР (начальник – генерал-лейтенант артиллерии В.И. Вознюк).
В вооруженных Силах руководство всеми работами по развитию ракетного вооружения возлагалось на командующего артиллерией Советской Армии. Непосредственным исполнителем работ по планированию и контролю за созданием первых отечественных работ было 4 управление (начальник-генерал-майор ИТС А.Н. Соколов), образованное в составе ГАУ (начальник – маршал артиллерии Н.Д. Яковлев). В апреле 1952 года для обеспечения управления ракетными частями и обучения личного состава в штабе артиллерии СА был сформирован 8-й отдел, который решал и все вопросы боевого применения. По состоянию на 29 августа 1953 года штат оперативного отдела Штаба артиллерии СА имел следующую структуру: начальник отдела; заместитель начальника отдела; два старших офицера по оперативной подготовке; старший офицер по оргштатным вопросам; старший офицер по формированиям, учету и комплектованию; два офицера по оперативной подготовке; офицер по оргштатным вопросам; офицер по формированиям, учету и комплектованию; делопроизводитель; чертежник. Ветеранам-ракетчикам нетрудно представить, какая это была нагрузка в работе этого отдела. Для разработки вопроса боевого применения ракет Р-1 и Р-2, обладающих более совершенными характеристиками, требовалось по-новому проанализировать все вопросы их боевого использования. Проведенные расчеты по поражению различных видов целей с учетом достигнутых ТТХ ракет Р-1 и Р-2 позволили сделать вывод, что это оружие на современном этапе развития целесообразно применять только для поражения особо важных целей в оперативной глубине обороны противника, сильно прикрытых средствами противовоздушной обороны, исключающих эффективное применение авиации. Исходя из этой концепции и разрабатывались все вопросы тактики действий ракетных частей, их боевого обеспечения и другие вопросы боевой деятельности. Возникающие по ходу замечания и советы учитывались и обобщались. Летом 1950 года под руководством М.И. Неделина на Государственном полигоне Капустин Яр с бригадой особого назначения было проведено большое тактическое учение. Результаты этого учения и проведенные исследования и разработки легли в основу проекта наставления артиллерии Советской Армии «Боевое применение бригады особого назначения РВГК, вооруженной ракетами дальнего действия», введенного в действие в 1951 году. В нем содержался ряд теоретических положений и практических рекомендаций по применению ракетного оружия. Так, бригада особого назначения РВГК предназначалась для поражения крупных военных и военно-промышленных объектов, важных административно-политических центров, узлов, коммуникаций и других объектов, имеющих стратегическое и оперативное значение. 19 декабря 1951 года начальник ГШ ВС генерал армии С.М. Штеменко доложил соображения по боевому применению ракет Р-1 Бюро СМ СССР. Основой доклада явились положения наставления по боевому применению бригады РВГК, а также расчеты потребности в ракетах на военное время. Предлагалось иметь 10-12 бригад, общая потребность ракет составляла: Р-1 – 20000 единиц, Р-2 – 12 000 единиц. Боевое применение инженерных бригад определялось распоряжением Ставки Верховного Главнокомандования. Предусматривалось придание инженерных бригад соответствующим фронтам. Управление инженерными бригадами командующий фронтом должен был осуществлять через командующего артиллерией, подобно управлению гвардейскими минометными частями в годы Великой Отечественной войны. Применяться она могла как в полном составе, так и подивизионно. Предусматривалось размещение бригады на значительном расстоянии от предполагаемою района боевого применения, куда в угрожаемый период она передислоцировалась по железной дороге. Самостоятельное действие первых ракетных бригад вне рамок операции фронта не предусматривалось. Такое положение объяснялось рядом причин. Это ограниченная дальность пуска (280-300 км), малая мощность тротилового заряда головной части, значительное время развертывания в боевой порядок и подготовки к пуску, относительно большое рассеивание, что не позволяло планировать поражение цели площадью менее 8 кв. км. Наставлением предусматривалась огневая производительность бригады 24-36 ракет в сутки, отдельного дивизиона – 8-12 ракет. Позиционный район выбирался на удалении 30-35 км от линии фронта и занимал до 10 км по фронту и 5-8 км в глубину, что обеспечивало скрытность и неуязвимость от воздействия артиллерии противника. Вне рамок усиления огневой мощи фронтовой операции использование нового оружия не предусматривалось. А с учетом невысокой эффективности ряд военачальников не видели в нем и перспективы. Непрерывно совершенствовалась ракетная техника, повышались требования к позиционным районам, менялись способы действий ракетных частей. На смену ракетам Р-1 и Р-2 в 1955 году была принята на вооружение ракета Р-11 с более высоким уровнем боеготовности. Летно-конструкторские испытания ракеты Р-11 проводились с апреля 1953 года по февраль 1955 года под руководством Госкомиссии во главе с генерал-лейтенантом артиллерии А.И. Нестеренко. Относительно малые габариты, использование высококипящего окислителя, возможность производить заблаговременную заправку и транспортировку ракеты в заправленном состоянии, более совершенные двигатель и система управления позволили сократить время подготовки ракеты к пуску более чем вдвое по сравнению с временем подготовки ракеты Р-1. С 30 декабря 1955 года по февраль 1956 года проводились испытания ракеты Р-11М со спецзарядом (ядерным). 1 апреля 1958 года она была принята на вооружение, и все бригады, вооруженные этой ракетой, переданы в состав Сухопутных войск. В течение многих лет эта ракета была основным типом ракет оперативно-тактического назначения. Вопросами же развития способов боевого применения ракетного оружия продолжал заниматься практически один 8-й отдел Штаба артиллерии СА – оперативно-организационный и боевого применения, имеющий весьма ограниченные возможности. Такое положение тормозило развитие теории по боевому применению ракетных бригад. Создание ракетного комплекса Р-5 с ядерным зарядом потребовало срочной разработки новых принципов боевого применения ракетного оружия, управления ракетными соединениями и частями в операциях, а также повышения уровня их боевой готовности. И 23 апреля 1953 года приказом Министра обороны СССР на базе 4-го управления ГАУ и 8-го отдела Штаба артиллерии СА создается управление заместителя командующего артиллерией по специальной технике (УЗКА). В его состав входили штаб и ряд управлений по разработке, заказам и снабжению войск. Таким образом, 8-й оперативный отдел из штаба артиллерии СА переводится в состав УЗКА, ведающее всеми вопросами разработки ракетного вооружения. Учитывая возрастающий объем работ по ракетной технике, их важность для обороноспособности страны, стало необходимым эту область деятельности подчинить непосредственно Министру обороны. В 1955 году учреждается специальная должность заместителя Министра обороны СССР по специальному вооружению и реактивной технике. Управления, ведавшие в УЗКА вопросами разработки и заказов ракетного вооружения, реорганизуются и на их базе создается аппарат начальника реактивного вооружения с подчинением его заместителю Министра обороны СССР по специальному вооружению и реактивной технике.
Характер решаемых оперативным отделом задач не изменился, но объем их значительно возрос, так как помимо ракетных частей и военно-учебных заведений отделу было поручено заниматься ракетными полигонами, службой войск, а также вопросами разработки ракетного вооружения. В этот период ракетные бригады стали шире привлекать на командно-штабные учения военных округов и Группы советских войск в Германии. К разработке замыслов учений в плане использования ракетных частей привлекались офицеры отдела, а к участию непосредственно в учениях привлекались оперативные группы инженерных бригад РВГК. Одним из наиболее значимых было учение в 1954 году в Группе советских войск в Германии под руководством генерала армии А.А. Гречко. Непосредственное участие в нем приняли оперативные группы инженерных бригад РВГК генерала В.Н. Иванова и полковника А.К. Дидыка. Впервые на разборе результатов учения открыто было объявлено об успешных действиях двух инженерных бригад РВГК. Затем были учения на других ТВД, в том числе в 1955 году на Дальнем Востоке. К 1954 году политическое и военное руководство страны пришло к выводу, что ядерное оружие должно стать основой стратегической мощи государства. Однако вопрос доставки ядерных зарядов к целям на территорию вероятного противника требовал серьезных исследований. В результате проведенных исследований боевых возможностей авиации и флота предпочтение было отдано развертыванию в стране ракет средней дальности, и особенно межконтинентальных баллистических ракет, способных осуществлять гарантированную доставку ядерных зарядов к целям практически в любую точку земного шара в любых метеоусловиях и в любое время суток. Объем задач, стоящих перед оперативным отделом, возрастал, и наступил момент, когда возможности отдела были исчерпаны. По указанию главного маршала артиллерии М.И. Неделина было возбуждено ходатайство перед Министром обороны СССР о создании Штаба реактивных частей (ШРЧ).
В июне 1955 года штаб, хотя и малочисленный (26 человек), был создан. Он непосредственно подчинялся заместителю Министра обороны главному маршалу артиллерии М.И. Неделину. Начальником Штаба реактивных частей был назначен генерал-лейтенант артиллерии М.А. Никольский, его заместителем – полковник И.В. Плошкин. Заместителем начальника оперативного отдела, а затем его начальником был назначен А.Я. Попов. В этот период меняются взгляды на применение ракетных частей. В соответствии с взглядами ГШ ВС на формы и методы ведения вооруженной борьбы, размах и продолжительность стратегических операций на ТВД штабом разрабатывается и с 1955 года выполняется план опытных учений. Исследования архивных документов того периода показывают, что основными темами учений были: – перевозка дивизиона (с ракетами и наземным оборудованием) по железной дороге, выгрузка и выход дивизиона в позиционный район, развертывание и подготовка к пуску ракет; действия бригады во фронтовой наступательной операции, подготовка к пуску и пуск ракеты, передислокация бригады (в ходе операции) на 100-150 км и подготовка к пуску ракет с новых стартовых позиций; – форсирование ракетной бригадой (Р-2) водной преграды (р. Волга, севернее г. Волгограда) на тяжелом понтонно-мостовом парке и совершение 150-километрового марша в позиционный район; – климатические испытания ракетного вооружения при низких температурах (в районе г. Нерчинска, –45° С); – геодезическое развитие – создание геодезической сети привязки стартовых позиций в позиционном районе и другие. На учения привлекались практически все офицеры штаба реактивных частей и отдельные офицеры учебных заведений и бригад. Посредническим аппаратом все действия подразделений и частей фиксировались, в последующем обобщались и анализировались. Итоги детально рассматривались на разборе учений. Учениями, как правило, руководил генерал-майор М.А. Никольский, штаб руководства возглавляли полковник А.Я. Попов. На учения широко привлекали преподавателей вузов, специалистов ракетного вооружения УЗКА и полигонов. На учениях отрабатывались все элементы тактики боевых действий частей в условиях, максимально приближенных к боевым. Чаще всего они проводились на полигоне Капустин Яр, где учение можно было закончить боевым пуском ракет. Как вспоминает ветеран РВСН участник ВОВ генерал-майор Пузик П.П.: «Не обходилось, конечно, без недостатков, нарушений и издержек (поломки техники, пожар и т.д.). Все недостатки учений тщательно изучались и учитывались в требованиях по мерам обеспечения действий войск, и повторений их, как правило, не было. Данные, полученные на опытных учениях, способствовали выработке нормативов, методов планирования боевых действий бригад и управлений ими в ходе операций, уточнению штабных структур ракетных частей, позволили выработать предложения о месте и роли инженерных бригад РВГК в стратегических операциях фронтов». В результате проведенных учений были разработаны наставление по применению бригад, вооруженных ракетами Р-1 и Р-2. и руководство по железнодорожным перевозкам бригад, ракетного вооружения и специальных топлив. Наставление внесло значительный вклад в развитие теории боевого применения ракетных частей. В нем более конкретно были сформулированы основные задачи бригады в наступательной и оборонительной операциях. Впервые учитывалась возможность действий бригады в условиях применения противником ядерного оружия. Для этого предусматривалось рассредоточение боевого порядка, смена позиций в процессе боевых действий, создание запасного командного пункта. Много внимания уделялось формированию взглядов на вопросы боевого применения ракетного оружия. С принятием на вооружение ракеты Р-5М, завершением летных испытаний ракеты Р-12 (с дальностью стрельбы до 2000 км) и разработки ракет Р-14 (дальность стрельбы 4000 км) и Р-7. способных нести ядерные и термоядерные заряды, чрезвычайно повысились боевые возможности, по-новому встали вопросы боевого управления ракетными соединениями и частями. Главное место занимает уровень боевой готовности. В феврале 1956 года был впервые проведен пуск боевой баллистической ракеты с боевым ядерным зарядом. Успешные его результаты позволили 21 июня 1956 года принять РК Р-5 на вооружение. Штаб реактивных частей в период 1955-1958 годов проводит несколько учений, результаты которых обобщены оперативным отделом. В процессе этих учений впервые встал вопрос о целесообразности введения для ракетных частей степеней боевой готовности. Предлагалось установить три степени боевой готовности с определением для каждой из них времени подготовки к пуску. Впервые по итогам окружных учений зашла речь о нецелесообразности подчинения бригад общевойсковому командованию. Было установлено, что широкий маневр ракетными ударами при этом необоснованно сужался, а прикрыть ракетные бригады с воздуха и обеспечить их в инженерном отношении общевойсковые объединения были не в состоянии. Было подтверждено преимущество ракетных частей перед частями авиации в поражении объектов по дальности и срокам, их независимости от метеоусловий. Проводятся также теоретические разработки, лекции и доклады. На их основе вырабатывались принципы боевого применения ракетных соединений и частей. Вот главные: – инженерные бригады, имеющие на своем вооружении РСД с ядерным зарядом, в оперативное подчинение фронтам не передавать, так они становятся средством Верховного Главного командования; – боевое применение (пуски) – только по распоряжению ВГК; – управление – централизованное; – базирование бригад и частей – стационарное. Эти положения были изложены в наставлении по боевому применению инженерных частей, вооруженных ракетами Р-12, разработанном в 1959 году. Новое всегда рождается с трудом. Не явилась исключением эта аксиома и для ракетного оружия. В то время многие, даже известные военачальники относились к нему недоверчиво, а иногда и скептически. Потребовалась кропотливая и напряженная работа ШРЧ и лично главного маршала артиллерии М.И. Неделина. По его решению ШРЧ организует и совместно с начальником ракетного вооружения проводит показ для командующих войсками военных округов и центрального аппарата МО и ГШ ВС: в 1956 году – подготовка к пуску ракеты Р-5 (в высотном корпусе 4-го факультета ВА им. Ф.Э. Дзержинского); в 1958 году – показ ракетной техники и пуск ракеты на ГЦП (Капустин Яр) с участием руководителей партии и правительства. В развитии решения этой проблемы оперативным отделом ШРЧ разрабатывается ряд лекций и докладов по вопросам боевого применения ракетных соединений и частей. Они были прочитаны в системе командирской подготовки: – командующим видов ВС и руководящему составу МО – главным маршалом артиллерии М.И. Неделиным; – начальникам управлений и служб ГШ ВС – генерал-лейтенантом М.А. Никольским; – офицерам и генералам командующего артиллерией СА и начальника ракетного вооружения – полковником П.П. Пузиком (в последующем стал генерал-майором). Разработка докладов, как вспоминает генерал-майор П.П. Пузик, работа весьма ответственная, и проходила она длинный путь. Так, разработанный оперативным отделом доклад рассматривался начальником ШРЧ, после его корректировки дорабатывался и представлялся главному маршалу артиллерии М.И. Неделину, а тот, как правило, после рассмотрения передавал его на заключение начальнику ГОУ Генштаба генерал-полковнику Н.О. Павловскому. Были случаи, когда последний вызывал к себе непосредственного разработчика и высказывал свои замечания и рекомендации. Только после этого давалось разрешение на проведение занятий. По предложению ШРЧ, согласованному с М.И. Неделиным, начиная с 1955 года в штабы руководства по проведению КШУ и учений с войсками, проводимых ГШ ВС и командующими войсками военных округов, стали привлекать офицеров от штаба ракетных частей (ШРЧ). В округах на учения стали привлекать оперативные группы ракетных бригад, а в состав войск фронта в качестве войск усиления – включать одну-две ракетные бригады. На стратегических учениях, проводимых Министром обороны ССР Маршалом Советского Союза Г.К. Жуковым в 1957 году, в штабе руководства учением работали НШ ШРЧ генерал-лейтенант М.А. Никольский и заместитель начальника оперативного отдела полковник П.П. Пузик. На стороне «западных» и «восточных» участвовали оперативные группы ракетных бригад. В замыслы учений закладывались принципы боевого применения ракетных частей, разработанных ШРЧ. Участие в таких мероприятиях требовало много сил и времени, зато способствовало развитию кругозора, оперативного мышления, познанию форм и методов проведения стратегических операций на ТВД с применением новых средств вооруженной борьбы. Полученный опыт офицеры-ракетчики успешно затем использовали в своей работе, особенно с принятием на вооружение нового типа ракет Р-12 и Р-14. Все эти мероприятия позволили ракетным соединениям и частям занять достойное место в общей системе безопасности Советского Союза. В 1958 году Советом обороны СССР был утвержден оперативный план ВС СССР. Параллельно с ним перерабатывался мобилизационный план. Впервые в нем определялся состав первого стратегического эшелона ВС СССР, который включал в себя ракетные бригады, другие войска, находящиеся в постоянной боевой готовности или требующие время на отмобилизование не более 3 суток. Мобилизационный план был утвержден в 1965 году и введен в действие в 1966 году.
Ветеран Ракетных войск Герой Социалистического Труда генерал-полковник Г.Н. Малиновский вспоминает: «История создания оружия, подготовки кадров и ряд других моментов не обойдены вниманием современников, а вот роль периода 1945-1959 годов для разработки основ боевого применения, боевой подготовки и создания системы эксплуатации вооружения принижена и в какой-то степени забыта...» Насыщенность повседневной жизни бригад самыми различными оперативными задачами и опытными учениями позволила грамотно сформулировать тактико-технические требования и задания на вновь разрабатываемые комплексы, способствовала успешному формированию основ оперативного использования ракетных частей, созданию системы эксплуатации вооружения и боевой подготовки. При отработке вопросов боевого применения наиболее трудным оказалось решение проблемы управления войсками. Отсутствие в составе ШРЧ постоянно действующего командного пункта, современных средств связи и какой-либо аппаратуры, обеспечивающей надежное доведение в короткие сроки команд и приказов до исполнителей, не позволили на этом этапе развития наших войск решить эту проблему. И только к концу 1958 – началу 1959 года сложилось твердое убеждение, что возможно разработать аппаратуру автоматизированного управления войсками, которая бы обеспечила передачу необходимого минимума команд с высокой надежностью и достоверностью их доведения до адресата. Были предприняты усилия по активизации этой работы, силами 4 ЦНИИ МО был изготовлен даже макетный образец этой аппаратуры, но в рамках ШРЧ эта проблема не была решена. Развитие группировки, принятие на вооружение новых ракетных комплексов потребовали разработки принципов дислокации ракетных полков, вооруженных ракетами Р-5. Р-12, Р-14. В середине 50-х годов на базе ракетных бригад Р-1 и Р-2 были сформированы четыре полка, вооруженных ракетами Р-5. Первыми командирами этих полков были подполковники Спрысков. Абрашкевич, Кулаков. Генералов. Начато формирование 20 ракетных полков Р-12 за счет численности Сухопутных войск и 15 полков за счет численности ВВС. Штаб РЧ ведет разработку штатных структур. Основная боевая единица – ракетный полк с последующим объединением их в ракетные бригады. А в последующем и в дивизии. Перед ШРЧ остро встает вопрос о дислокации формируемых частей. Оперативный отдел ШРЧ согласовал с ГРУ ГШ ВС возможные объекты поражения, а с отделом дислокации ГШ ВС возможные военные городки (по военным округам) для размещения ракетных соединений и частей, разработал карту дислокации. При этом в штабе были тщательно разработаны требования к военным городкам. Районы должны были обеспечивать возможность выбора стартовых позиций, наличие железнодорожных путей и станций выгрузки и погрузки крупногабаритной техники, подъездных путей, возможность выхода на линии связи, а также емкости фондов для размещения личного состава и ракетной техники. С мандатами от ГШ ВС офицеры-ракетчики провели работы по выбору военных городков для размещении первой очереди формируемых ракетных полков. Результаты были обобщены и пункты дислокации утверждены ГШ ВС. Затем наступил новый этап – выбор позиционных районов для несения боевого дежурства. До 1957 года инженерные бригады РВГК, вооруженные РК Р-1 и Р-2, планировалось применять только с началом войны и в ходе действий сухопутных войск. Рекогносцировка и подготовка ПР заранее не проводилась. Все ракетные соединения заблаговременно распределялись по фронтам. В этой связи разрабатывался План погрузки бригад в железнодорожные эшелоны и перевозка их в районы предполагаемых боевых действий. Инженерные бригады в повседневной деятельности располагались в ППД, а на летний период вывозились в лагеря. В конце 50-х годов обострилась международная обстановка. В ноябре 1957 года Главный военный совет под председательством МО СССР Маршала Советского Союза Р.Л. Малиновского утвердил план использования инженерных бригад РВГК в случае войны. В этой связи было намечено перебазирование ракетных соединений ближе к районам и направлениям возможных боевых действий. ГШ ВС поставил задачу: ракетные полки, вооруженные ракетами Р-5 и Р-5М. поставить на боевое дежурство. Перед ШРЧ встала задача срочно разработать схемы позиционных районов полков Р-5 и Р-12 и быть готовым к выбору четырех позиционных районов (ПР) для полков Р-5. В сжатые сроки были разработаны схемы ПР, к которым предъявлялись очень строгие требования. Стартовые позиции и командные пункты должны были размещаться не ближе и не далее 20 км от военного городка и не просматриваться визуально. На таком же расстоянии должны быть станция выгрузки и международная авиалиния. Удаление от государственной границы определялось расстоянием, исключающим поражение стартовых позиций наземными средствами. Для ракет Р-5 станции боковой радиокоррекции должны размещаться на расстоянии 20-40 км от СП точно в створе: объект поражения (азимут), СП, позиция БРК. Схемы ПР были утверждены главным маршалом артиллерии М.И. Неделиным и ГШ ВС, а затем проводилась работа по выбору позиционных районов. Один из руководителей рекогносцировочных групп по выбору позиционных районов вспоминает: «Выбранные позиционные районы были утверждены и первые полки Р-5 в августе 1959 года заступили на боевое дежурство. Личный состав и ракеты размещались в специальных палатках, наземное оборудование – на открытых площадках. С наступлением осени пошли дожди, в лесу стало сыро и холодно, начались болезни, дороги в большинстве своем резко ухудшились, настроение личного состава стало падать. В конце октября того же года полки были отозваны с боевого дежурства и возвращены в пункты дислокации. Небольшой опыт несения боевого дежурства по этому варианту показал все его недостатки». Военные городки находились в 30-50 км от ПР и построенных там стартовых площадок. Такое удаление не обеспечивало высокой боеготовности. Требовалось много времени для выхода личного состава по тревоге. Было принято решение создать для рдн специальные боевые позиции, где наряду со стартовыми позициями, хранилищами ракет, ГЧ, КРТ предусматривалось строительство жилых и хозяйственных помещений для личного состава боевых подразделений. Рекогносцировочные группы в этом же году определили участки для строительства боевых позиций дивизионов. Они были выбраны в местах, где ранее построены были бетонные стартовые площадки. Офицеры ШРЧ пришли тогда к твердому убеждению, что ракетные части – это части постоянной боевой готовности, а все элементы боевых порядков должны быть заблаговременно построены и заняты. Для личного состава должны быть оборудованы казармы, а для ракет и ГЧ в технической зоне построены специальные хранилища. В позиционном районе полка постоянно должны находиться расчеты, способные подготовить и провести пуск ракет. Таким образом, ШРЧ заложил основу принципов боевого применения ракетных частей, методов работы по выбору и оборудованию позиций, организации подготовки личного состава. Все это в последующем было использовано в работе управлений и служб Центрального аппарата Ракетных войск. В 1958 году по распоряжению ГШ ВС и с его мандатом заместитель начальника оперативного отдела полковник П.П. Пузик в сопровождении старшего офицера по спецвооружению штаба Группы советских войск в Германии проводит рекогносцировку по выбору двух позиционных районов для полков Р-5М на территории ГДР (это первые позиции ракетных частей за пределами своей страны). После утверждения ГШ ВС выбранных позиционных районов группа 1-й ракетной бригады (старший группы подполковник П.П. Уваров) проводит работы по детальному размещению элементов боевого порядка ракетных полков. После чего были передислоцированы два ракетных полка на территорию ГДР. Решение о передислокации 72-й инженерной бригады РВГК на территорию ГДР было принято в 1955 году постановлением ЦК КПСС и СМ СССР (Хрущев, Булганин) в целях повышения боеготовности ВС СССР. Им предусматривалась передислокация четырех бригад: на территории ГДР. НРБ, ЗакВО и ДВО. Бригады переводились на штаты военного времени и полностью укомплектовывались. В ГДР бригада была размещена в районе Фюрстенберга и Фогенозанга. Были впервые построены стационарные объекты для двух инженерных дивизионов, двух пртб и управления бригады, а также хранилища для ракет и ядерных зарядов. Весной 1959 года бригада была передислоцирована в ГДР, в апреле поставлены ЯБП и уже в мае бригада была приведена в готовность к боевому применению. В мае-июне она подверглась проверке комиссией ШРЧ. В августе 1959 года поступил приказ оставить территорию ГДР и вернуться в СССР. Длительное пребывание бригады в ГДР не состоялось. Документов, свидетельствующих о причине срочного возвращения, не найдено, но, видимо, не последнюю роль сыграло появление ракет Р-12 и Р-14, которые с территории страны перекрывали почти весь диапазон дальности в Европе, и уже необходимости сохранять бригады с ракетами Р-5 в составе ГСВТ не было. Возможно, что были и другие причины.
При этом весьма интересным является то, что Военный Министр вычеркнул из проекта приказа абзац об ознакомлении с этим приказом всех заместителей Военного Министра и начальника Главного организационного управления Генерального штаба Советской Армии. После принятия на вооружение ракетных комплексов Р-1 и Р-2 (Постановление Совета Министров СССР №4872-2096 от 27 ноября 1951 г.) встал вопрос об организации их серийного производства. Постановлением Совета Министров СССР № 1852-885 от 1 июня 1951 г. «Об организации серийного производства ракет Р-1» головным заводом был определен Днепропетровский завод с мощностью 2500 ракет в год. Давайте задумаемся над этой цифрой. Восемь ракет каждый рабочий день должно сходить с конвейера завода. Естественно, не все гладко шло в этом процессе. Об этом свидетельствует приведенный из архива документ.
Новая техника активно вторгалась в военное дело. И для того, чтобы танкисты да моряки, летчики и пехотинцы, командармы Великой Отечественной понимали суть происходящих процессов, Маршал Советского Союза Г.К. Жуков решил провести показ новой ракетной техники для руководителей военного ведомства. Эта форма информирования оказалась достаточно эффективной, и спустя несколько лет подобные показы проводились для руководства СССР и его союзников регулярно.
На документе имеется резолюция Г. Жукова: «Василевскому A.M. Прошу посмотреть. Не следует ли в двух словах сказать о дальнейших работах? Жуков 2/9».
Так как ракетостроение становилось новой отраслью оборонной промышленности, то необходимо было определить его место в структуре военно-промышленного комплекса страны. Как известно, с мая 1946 г руководство ракетостроением было возложено на Специальный комитет по реактивной технике при Совете Министров СССР под председательством заместителя Председателя Совета Министров СССР Г.М. Маленкова. Этому комитету в мае 1947 г. было присвоено новое наименование Комитет № 2 при Совете Министров СССР, и возглавил его заместитель Председателя Совета Министров СССР Н.А. Булганин. Небольшие успехи в работе этого органа заставили И.В. Сталина в августе 1949 г. возложить всю ответственность за ракетостроение на заместителя председателя Совета Министров СССР, председателя Специального комитета при Совете Министров СССР Л.Д. Берия, успешно справившегося с проблемой № 1, Комитеты № 2 и 3 были ликвидированы, а так как для разработки новых урановых месторождений в 1948 году было образовано Второе Главное управление при Совете Министров СССР, то, естественно, для решения проблем ракетостроения и радиолокации было образовано Третье Главное управление при Совете Министров СССР. После ареста Л.П. Берия в июне 1953 года Специальный комитет при Совете Министров СССР и все три главных управления при Совете Министров СССР были ликвидированы, а на их базе образовано Министерство среднего машиностроения СССР, которое занималось всеми тремя задачами – ядерное оружие, ракетная техника, противовоздушная оборона страны. Насколько тяжело ему было с этим справиться, свидетельствует следующий документ.
|
