 |
|
 |
|
|
|
|
Николай Юдин
© Юдин Н.В., 2019 Мнение редакции об отдельных событиях и фактах истории Наш адрес: ruzhany@narod.ru |
Авария на якутском ИПе… «Судьба, злодейка!» – а ведь мне еще один раз «посчастливилось» побывать в этом Богом забытом «углу» и насладиться всеми «прелестями» Русского Севера, с его суровой, и уж вовсе неприветливой погодой. Знаете, где находиться город Оймякон – полюс холода? Так это как раз в Саха Якутия! Якутск совсем рядом. Декабрь 1995 года. С испытательной части, расположенной в Якутске, не поступил доклад от командира о состоянии дел. Об этом мне доложил начштаба 3-го испытательного управления. Я как-то сразу этому докладу внимания не придал. Но когда меня вызвал к себе начальник полигона, генерал Журавлев Ю.М. и спросил: «Почему нет связи с Якутском?», сказать мне было нечего, просто ответил, что разберемся, я доложу. Вызвал нач. связи полигона, задал тот же вопрос. Внятного ответа тоже не было. Разбираемся. Действительно никакой связи и ИП нет, даже городской. Да, что они там все вымерли, что ли? Вспомнил о военкоме Республики Саха Якутия – генерале Иванове, с которым я познакомился и пообщался при первом прилете, когда «выбивал» квартиры для офицеров части. Нашли его городской телефон и позвонили. Он согласился помочь и отправил в часть машину. Напряженно ждем. Шутка ли! С частью нет связи, и никто не знает, что там случилось? Часа через три он сообщает, в части все здания и сооружения разморожены, людей не видно, нашел только командира части и сказал, чтобы он вам перезвонил. Примерно через час позвонил командир части по «городу» и доложил, что вышел из строя глубинный насос, остановилась котельная, с каких-то зданий из системы отопления успели слить воду, а с каких-то нет, не уточнил. Картина «Не ждали», а может быть «приплыли». Надо было срочно принимать меры. Провели совещание, определили, что будем делать, и машина закрутилась. Старшим команды был назначен, кто бы вы думали, ну конечно генерал Юдин Н.В. – начштаба полигона, как будто бы на полигоне не было зам. нач. полигона – генерала-майора Охрименко Н.П. или на худой конец начальника тыла – полковника Манько Г.Т. Приказ в армии есть приказ, по крайней мере, так было раньше. Сформировал команду, определили, что с собой надо взять и загрузить в самолет, подготовить экипаж к перелету, да и самим подготовиться. Вылет был назначен на среду, но как всегда уложились с погрузкой только к 16 часам и сразу же взлетели. Лететь до Якутска было часов шесть или семь. Команду на вылет я подбирал сам. Со мной полетели – зам. главного инженера полигона – полковник Бутенко Е.Н. (в последующем главный инженер Владимирской армии, генерал-майор), нач. 3-го ИУ полковник Манин А.П., зам. нач. полигона по строительству полковник Иванов В.Н. (в последующем зам. командующего Космическими войсками по строительству и расквартированию) и подполковник Цветков К. – зам. нач. КЭУ полигона и четыре простых рабочих сварщиков и ремонтников, у которых руки росли оттуда, откуда надо. С собой везли целый самолет различного имущества – трубы разных диаметров, батареи, глубинные насосы, сварочные аппараты – в общем, все то, что нужно было для ремонта. Одеты были тоже соответственно. Я одет был в меховую куртку и такие же штаны, яловые сапоги на меху, на руках меховые рукавицы – в общем «Здравствуй Север, посмотрим, кто первым сломается!»
Прилетели возле 23 часов. Встречал нас командир части, на кунге. Погода в Якутске была где-то градусов 45 с минусом. Плюнул, и слюна до земли долетела уже сосулькой. Поехали в гостиницу, разместились и сразу же легли отдыхать, потому, как завтра в 8 утра надо было выезжать в часть. Утром за нами пришел тот же самый кунг, только уже с замполитом. Погода была такая же, ничуть не потеплело, а по-моему так еще, и похолодало. Поехали в часть. Когда я ехал, вспомнился рассказ Джека Лондона «Белое безмолвие», где было описано, как люди мыли золото в такую погоду на Аляске. Брррр! Ужас! С утра, еще до отъезда, поставил всем задачу, кто, чем будет заниматься, и что будет делать. Доклады о том, что увидели, и какие необходимо принимать меры буду принимать на месте. Приехали в часть, и сразу зашли в кабинет командира части. В кабинете сидели командир и начштаба с растерянными лицами и стояли два раскаленных обогревателя, в простонародье называемых «козлами». Других людей в части как-то не было видно. Свою команду я направил на осмотр объектов, а сам заслушал командира. Меня, прежде всего, интересовали люди, где они и чем занимаются, как питаются, состояние измерительного комплекса, техническая исправность машин и многое другое. Командир лепетал, что-то невнятное и из его доклада я так ничего и не понял. Видимо он думал, что за содеянное, я приехал его снимать с должности, вот и боялся доложить объективную картину. Ну что же пройдемте, посмотрим и оценим случившееся! Начали со штаба. Трубы и батареи разморожены, во всех кабинетах температура воздуха сравнялась с наружной. Говорить было не о чем. Спросил у начштаба, почему не слили воду. Ответ: «Это случилось ночью, а я об этом узнал только утром, когда батареи и трубы уже замерзли». «А почему вам не позвонили и не доложили об аварии?» – спросил я. Ответ: «А у нас в Якутске всего один городской телефон, и тот только у командира! Оповещение офицеров происходит нарочными». «Но дежурным-то службам должна была быть поставлена задача по действиям, в таких чрезвычайных случаях?» – спрашиваю я, – «Да кто же знал, что так случится?» – ответил он. «А надо знать, мы же в армии, а не в детском саду». Ну что же – понятно! Пошли по территории в автопарк. Крытые стоянки, для техники разморожены. Все машины и «Захары» (ЗИЛ-157), и «Шишиги» (ГАЗ-66) стоят на «коленях». Даже санитарная «буханка», и та не на ходу. Такого апокалипсиса в автопарке, я не видел ни разу в жизни. Состояние такое, как будто парк перенес ракетно-ядерный удар. В помещении дежурного «холодрыга», лопнувшая батарея валяется тут же и прапорщик в тулупе с красным носом и такими же руками, и больше никого. Сказать ничего не может, трясется от холода. Нач. автослужбы на месте не оказалось, вот как уже три дня, на службу не выходит. А где же личный состав и сколько его? Командир ответить не смог! Пошли по территории. Вдруг вижу полог от солдатской палатки, повернул туда. Приподнял полог, а там посреди вырытой землянки стоит «буржуйка», а возле прижавшись, друг к другу, греются люди. Благо живые! Кто в бушлатах, кто в тулупах, в ватных штанах и валенках, и все черные, как «негры», только зубы и белые, и живые. Спросил у командира: «Сколько таких схронов?» Ответа не получил. Пошли искать. Нашли штук 5 «схронов». Для каждого подразделения, свой… Начальнику штаба приказал пересчитать всех людей и доложить. Пошли дальше. Казарма, учебный корпус, измерительный комплекс – все разморожено. Тоска зеленая! Оставалась столовая и спортивный зал. Оказалось, что как раз-то, с этих зданий успели слить воду, батареи и коммуникации к ним были целы. Ну, как говориться «на безрыбье и рак рыба». Зашли в столовую. Там два повара в грязных бушлатах и белых фартуках колдовали у электрической плиты – готовили обед для солдат. Ну что же, это уже хорошо, значит, солдаты едят все-таки горячую пищу. Побеседовал с ними, и задал вопрос: «А где отдыхаете». Да где отдыхаем, товарищ генерал! Здесь возле плиты и отдыхаем, а где еще?» Что сказать – герои нашего времени, а как по другому? «Потерпите немножко и поедете отдыхать домой» – сказал я и объявил каждому по 10 суток отпуска. В спортзале на стенах иней, но батареи целы и находится он примерно в 50 метрах от котельной. А вот от котельной до столовой было метров 150, не меньше. Пришли в котельную – это был последний объект. На котельной, уже во всю, трудились наши люди, во главе с полковником Ивановым, подполковником Цветковым и наши ремонтники, к ним уже подвезли необходимое оборудование. Необходим был кран! В части его не было. Спросив у командира части где можно достать кран, внятного ответа не получил, а я полковнику Иванову сказал, что кран будет завтра. Он ответил, что работы пока и без крана хватает. Перешли в штаб. Хотел позвонить, да куда там! Связь с городом отсутствовала и причину никто не знает. Прибежал начштаба с докладом о наличии личного состава. Солдат отсутствовало – 16 человек, офицеров, не прибывших на службу – 12. Начали разбираться в причинах отсутствия. С офицерами и прапорщиками разбираться будем позже, меня больше интересовало отсутствие солдат. Где они? Никто не знал, ни командир, ни начштаба». Приведите солдат из «схронов» я ними буду беседовать» – приказал я. Привели, и они мне все и рассказали. Оказывается, когда случилась авария, городская связь в части еще работала, и они позвонили своим родственникам в Якутск, а те приехали и их забрали. Вот, оказывается, как все просто, но об этом же, надо было знать командиру. А он не знал! Нонсенс, ведь он за них головой отвечает! Как говорится, увезли, так увезли, сейчас возвращать не будем, пусть поживут пока дома в человеческих условиях, если в армии таких условий нет, вернее не смогли создать отцы-командиры…
А где достать кран? Вот вопрос номер один. И тут командир вспомнил, что у одного солдата, которого увез отец – директор ЖКУ самого города Якутска. Эврика! Вот где мы достанем кран, да еще бригаду. Немедленно, садимся в кунг, и едем в Якутск к директору ЖКУ. Приехали в ЖК управление. Сначала меня даже на порог не пускали. Да попробуй меня не пусти, к двери припечатаю. Добрались до приемной. У начальника, как всегда совещание. Ну а как же по-другому, чиновник – и без совещания… Секретарша не пускает, ее работа – беречь спокойствие начальника. А от нее требуют, чтобы доложила, кто пришел. Минут через 15 с совещания стали выходить люди. А тут и наш черед настал. Захожу и сразу задаю вопрос: «Где ваш сын? Мы его разыскиваем. Прошло уже три дня, а это уже не самовольное оставление части, а дезертирство, и это уже совсем другая стать, в прежние времена – раньше вплоть до расстрела! Я специально для этого прилетел из Плесецка». Мне показалось, что от таких моих вопросов ему захотелось «нырнуть» под стол, но он нашел в себе силы задать всего один вопрос: «Кто вы такие? Я представился и сказал, что располагаю особыми полномочиями доставить дезертиров, а он не один, в прокуратуру г. Мирного, что находится в Архангельской области. Наверное, круто я здесь завернул, да что было делать? Кран то нужен был позарез! Он начал оправдываться, говорить, что там часть разморожена и надо было сына спасать от невыносимых условий жизни. Наш разговор перешел в более спокойное русло. Я ему сказал: «Что пусть сын пока остается дома, и дел никаких не будет, и я ему отпуск еще дам если вы нам поможете!» Он встрепенулся и весь как-то ожил, на лице вспыхнул румянец: «Что надо?» – уже влажными губами прошелестел он. Я объяснил, что надо, рассказал о нашей беде. Уже властным голосом он сказал: «Все решим, Николай Владимирович! Все решим! У меня есть свободные бригады, обеспечите их работой? Кран завтра к 10 часам будет у вас!» И тут же схватился за телефоны и начал давать указания на завтра, своим подчиненным… Мы уже собрались уходить, а он мне и говорит: «Николай Владимирович, у нас с вами еще остались нерешенные вопросы. Вы можете отправить своего подчиненного, а с вами еще поговорим». Я отправил командира в часть, сказав ему, чтобы он передал все, что услышал и обеспечил готовность к проведению работ и еще добавил, чтобы санитарная «буханка» завтра была на ходу. Проводив командира и зайдя в приемную, на лице секретарши я увидел дежурную улыбку, а на ее лице было написано всяческое уважение. Значит, моя поездка удалась, подумал я. А прошло то всего минут 30… Зайдя в кабинет начальника, я увидел, что стол (когда успели?) был уже накрыт всякими вкусностями, начиная от замороженного муксуна и красной икры, кончая ананасами, свежими огурцами и солеными грибочками, ну и, конечно, спиртным. Начальник все еще ставил задачи своим подчиненным на завтрашний день. Его рабочий день затянулся до 9 часов вечера. Посидели мы с ним «круто». Секретарша, только меняла горячие блюда, и убирала посуду. У меня на душе стало тепло и уютно, ведь с утра ни маковой росинки во рту не было, а тут такое… После окончания званого ужина, он отвез меня в гостиницу, разместил, заполнил холодильник снедью, и уехал, сказав, что завтра за мной придет машина, и мне, не надо будет зацикливаться, на машину части. Спасибо, дорогой начальник ЖКУ! На завтра с утра приехали бригады, кран – работа закипела. Заменили глубинный насос, разогрели мазут, на третий день запустили котельную. Бригады с ЖКУ работали все три дня, а начальник держал все на контроле. Отпуск его сыну был предоставлен в тот же день, когда были закончены работы (особых полномочий я не применил – шутка), всех солдат вернули в часть. Пошло тепло в спортзал и столовую. Солдат вывезли в Якутск в баню и помыли. Казарму, штаб, учебный корпус и измерительный комплекс закрыли до весны. Солдатские кровати перенесли в спортзал и оборудовали там нечто подобное казармы и там же организовали 4 душевые кабины, штаб части перенесли туда же (поближе к людям). Задача практически была решена. Вечером, перед отлетом (отлет был назначен на 9 утра), позвонил в ЖКУ начальнику, который через час уже сидел в нашей компании и упоением рассказывал, как я его напугал в первую нашу встречу. Вот так закончилась наша эпопея с вылетом в Якутск. В период Сердюковских, «крутых» реформ этот измерительный пункт был сокращен и выведен из боевого состава космодрома, а ведь строился он только для того чтобы снимать телеметрическую информацию с планирующих головных частей, о которых совсем недавно, всему миру поведал президент России господин Путин. Вот и не знаешь, где найдешь, где потеряешь – видимо какие-то другие ИПы (измерительные пункты), были использованы при испытаниях…
|
|
|
|