 |
|
 |
|
|
|
|
Николай Юдин
© Юдин Н.В., 2019 Мнение редакции об отдельных событиях и фактах истории Наш адрес: ruzhany@narod.ru |
ТЕПЕРЬ – «ПИОНЕРЫ»
Пятый в послужном списке Переезд в Житковичи для меня был уже пятым в моем послужном списке. А сколько еще будет таких переездов в моей армейской биографии, я даже не мог догадываться! По линии кадров пришел приказ о назначении меня на должность начальника штаба 369 ракетного полка, но приказ на присвоение воинского звания странным образом задержался. Обычно такие приказы приходят одновременно. Представлялся командиру полка в прежнем звании – капитаном. Позже мне стало известно, что среди заместителей прошел слушок, будто я из «блатных» и чуть ли ни «любимчик» генерала. Знали бы они, какой я «любимчик», сколько и чего мне пришлось пережить, собственными усилиями поднимаясь по крутой служебной лестнице. Естественно, моя личная семейная жизнь тоже подчинялась «духу и букве» закона армейского уклада – служба на первом месте. Как и предписано воинскими уставами, меня представили полку, после чего я приступил к приему дел и должности. Пришедшему с ракетного комплекса Р-12 на полк СПУ (самоходных пусковых установок), безусловно, требовалась помощь в изучении неизвестного мне теперь уже ставшим легендарного БРК «Пионер», засекреченного в те времена по максимуму. Одновременно приходилось решать важнейшие штабные дела, которые задавали выверенный ритм непростой службы для всего стратегического полка. Занимался по вечерам, когда в штабе уже никого не было. Не терял время и при подготовке дежурных смен. А через месяц я уже смог заступить на боевое дежурство в качестве командира дежурных сил ракетного полка (КДС рп – святая для каждого ракетчика аббревиатура и обязанность). Как же потом пригодились эти знания, полученные в то самое напряженное для меня время. Мое самообучение дало результат, я был доволен, ведь это мое личное достижение – в довольно короткий срок смог освоить абсолютно новый и серьезно засекреченный ракетный комплекс. Но у меня и не было другого выбора, иначе бы меня, просто не восприняли, как начальника ракетного штаба полка.
Первое время дневал и ночевал в полку. В кабинете поставил кровать и отдых, которого было и так мало, был обеспечен. Командиром полка был Сирель Арво Арнольдович, эстонец по национальности. Худой, рыжий постоянно хмурый, стремился всегда выглядеть строгим. Может он и не был красивым с точки зрения и оценки женщин. Ругался русским матом с эстонским акцентом, но в тоже время исключительно хорошо знал основные положения и требования руководящих документов. Практик был из Арво Арнольдовича, что называется «никакой», с личным составом работать не умел, хотя и очень старался. Он не понимал главного – характера и души русского солдата. Я не националист, но считаю – вот никак не хватало командиру-эстонцу нашего русского духа, и в хорошем смысле – нашей национальной злости к себе, мобилизующей жадности для достижения результата в ратном деле. Теоретиком он был отменным, хоть учебник пиши с его слов. Пришедший, с «кадрированного» полка (были такие в то время даже в РВСН), он, с моей точки зрения, многое делал не так, как следовало бы командиру ракетного полка. Для меня, например, было странным, что Арво Арнольдович практически не занимался воинской дисциплиной, словно витал где-то в облаках. Он наивно полагал, что укреплением воинской дисциплиной должны заниматься командиры дивизионов. Это глубокое заблуждение! Командир никогда никого не наказывал, за него вынужденно это делал я. Вот уж точно не штабная это работа – людей наказывать. Кстати, командиром 2-го ракетного дивизиона был капитан Захаров В.Л., в последующем начальник академии имени Ф. Дзержинского, генерал-лейтенант. Так вот, первое взыскание в жизни этот капитан получил именно от меня. Причем формулировка была такая: «За личное отсутствие при подготовке дежурных смен и обман старшего начальника». И пишу я это не для того, чтобы показать, какой я был «крутой», а для того, чтобы дать возможность понять читателю – в жизни, и тем более в армии, возможно, всё, среди нас не было святых. Но честно служить Родине – это было святое и это не лозунг, не громкие слова. Заместители по боевому управлению сначала вроде скептически относились ко мне, а порой и просто игнорировали мои приказы (все были подполковники, а я был майором, уже присвоили), но я все-таки переломил ситуацию – заставил со мной считаться, издав несколько приказов об их наказании. Зауважали! Ох, как зауважали ! Тем более, я хорошо знал боевое управление и нес дежурство не хуже их. Позже они уже никогда не игнорировали мои приказы, прекрасно понимая, чем это может закончиться конкретно для них. Это даже не было моим самоутверждением, а требованием повседневной жизни в целях поддержания боевой готовности ракетного полка РВСН. Замполитом полка был майор Михайлин С.М., который жил своей, только ему понятной жизнью. На разводе полка его никогда не бывало и, естественно, об отданных указаниях ничего не знал, и по этой причине довольно часто попадал, что называется «впросак». Потом я выяснил – оказывается, он держал своё хозяйство и по утрам кормил свиней и курочек, которых выращивал в сарае. Ну, как же замполит – да без курочек и свиней? Все остальное его как-то не интересовало, полк – сам по себе, он – где-то рядом. Сергей Михайлович никогда ни на кого не кричал, даже редко выступал на партсобраниях. В полку у него было кличка «Винни Пух», так его прозвали за вес, почти 150 кг. Когда я стал уже командиром дивизии, он обратился ко мне с просьбой перевести его в Луцк, чтобы по окончанию службы остаться в областном городе. Я сделал ему этот «подарок», а одновременно и «подарок» начальнику политотдела – моему бывшему замполиту полка В.С. Уфимцеву, который знал его еще по совместной службе в Мозырской дивизии. Откровенно скажу, все эти два года полк держался на моих плечах. Безусловно, новому командиру дивизии полковнику Моложаеву И.И. было известно, кто первая «скрипка» в полку. Приехав как-то в полк, он завел разговор о моем назначении на должность командира полка. Я согласился. А на какой полк – он не сказал. Уже позже выяснилось, что это Петриковский – 396-й ракетный полк. Стали готовить документы, потом собеседования. Сначала в ракетной армии, потом в Главном штабе РВСН. В августе на мое место прибыл с академии имени Ф. Дзержинского майор Конкин В.А., а на меня приказа все не было. И вот с августа по октябрь, почти три месяца, в полку было два начальника штаба – один сдающий, другой принимающий должность. Реально штабом командовал уже Конкин, а я был, что называется «на подхвате». Зато за то время, что находился во временном безделии, я хорошо познакомился с Житковическим районом и окрестностями особенно с его животным и растительным миром. Как то раз, приходит к нам с Конкиным (принимающий должность нач. штаба) нач.8 отделения и спрашивает у меня, давно ли я, был на рыбалке? Отвечаю, что за 2 года, что я командовал штабом полка, на рыбалке не был ни разу. Он и говорит: «Карп пошел! Может съездим?» А чего не съездить, когда от безделья маешься! Я и понятия не имел, что такое: «Карп пошел!» живя два года в Житковическом районе. Взяли машину, поехали. Перед выездом он мне сказал, чтобы я взял две фляги спирта. Я не понял, а это то, зачем? Надо, ответил он, и этим было все сказано! Ну, надо так надо, не проблема! На следующий день поехали на рыбалку. Не взяли, правда, ничего, чем и на что ловиться этот самый карп, ни удочки, ни червей. Там все это будет, сказал он! Приехали в рыболоведческий совхоз – были тогда в Белоруссии такие, но мне кажется, остались и сегодня. Бетонные водоемы, кишащие карпами. Такое я видел впервые в жизни. Подошел директор совхоза, познакомились. Посидели, поговорили за жизнь. Он тут же накрыл стол. Мы с собой привезли тушенку, рыбные консервы, кабачковую икру и много еще чего. А он нас потчевал исключительно жаренной на углях свежей рыбой, выращенной у него в хозяйстве, да дарами местной природы, ведь была осень. Примерно часа через два он говорит, берите вы этого карпа, сколько хотите, мне его уже некуда девать. Мы, вооружившись сачками, начали вылавливать рыбу прямо из этих бетонных водоемов. Вот это была рыбалка! До сих пор перед глазами стоит. Никогда в жизни ни до, ни после, я такого количества рыбы не видел. Нарыбачили столько рыбы, сколько мог увести УАЗик. Приехав домой, я выгрузил рыбу прямо в ванну, часть отдал Конкину, командиру полка, всем заместителям командира. В общем всем хватило… Вот это, была рыбалка! Больше, мне ни разу в жизни так рыбачить, уже не довелось…
|
|
|
|