|
Б.Е. Василенко
Киевский радиозавод – проект Янгеля и Сергеева
 |
|
ВАСИЛЕНКО Борис Емельянович родился в 1935 году, окончил в 1958 году Таганрогский радиотехнический институт и направлен по распределению на Киевский радиозавод.
В 1973-1976 гг. – первый заместитель главного конструктора, в 1976-1996 гг. – главный инженер ПО Киевский радиозавод.
С 1996 г. – советник Генерального директора НКАУ, с 2006 г. – председатель Общественного совета НКАУ (ГКАУ).
Награжден орденами Октябрьской Революции и Трудового Красного Знамени. Лауреат Государственной премии СССР, заслуженный машиностроитель Украины. |
Истоки партнерства
Рассказывая о наших старших товарищах и руководителях по созданию грозного оружия XX столетия, я хотел бы немного шире показать, кто мы были – один из смежников ОКБ-692 – КБЭ.
В начале 50-х годов прошлого века наше предприятие – Киевский радиозавод было реорганизовано из механического завода Министерства путей сообщения в завод союзного значения с подчинением Министерству оборонной промышленности, которое возглавлял в те годы Дмитрий Федорович Устинов. Основной задачей предприятия было освоение и производство мобильных радиолокационных систем. Но уже в начале 1958 года Киевскому радиозаводу поручается освоение и производство бортовой аппаратуры системы управления и наземного контрольно-проверочного и пускового оборудования ракеты Р-12 по документации, разработанной СКБ харьковского завода «Коммунар» под руководством главного конструктора А.М. Гинзбурга.
В ракетную технику нас вводили Виктор Федорович Славгородский, назначенный в 1958 году директором завода, и Николай Андреевич Лукавенко, работавший с 1956 года главным инженером. Н.А. Лукавенко вместе с С.П. Королевым и другими специалистами после войны был в Германии, где участвовал в изучении немецкой трофейной техники, потом работал в ОКБ-1 у Сергея Павловича, в том числе директором опытного завода. В середине 1961 года директором Киевского радиозавода стал Борис Павлович Ястребов, а с 1970 года – Дмитрий Гаврилович Топчий. [294]
На одном трудовом героизме, иначе не назовешь, коллектив КРЗ в сжатые сроки изготовил первый комплект наземной контрольно-проверочной и пусковой аппаратуры и смонтировал ее на подвижных средствах – в КУНГах автомашин ЗИЛ. Вскоре появилась бортовая аппаратура и свой комплексный стенд. В конце 1958 года первые штатные комплекты аппаратуры были сданы Киевским радиозаводом в эксплуатацию, завод заработал на полную мощность.
В создании в декабре 1959 года Ракетных войск стратегического назначения (РВСН) есть и посильная доля коллектива Киевского радиозавода: первым вооружением РВСH стали ракеты средней дальности Р-12 и королевские межконтинентальные Р-7. А освоение «первого изделия», как мы называли систему управления ракеты Р-12 (8К63), – одна из трудных и героических страниц в истории Киевского радиозавода, которая позволила предприятию войти в содружество изготовителей ракетно-космической техники.
| |
В.Ф. Славгородский |
|
Благодаря усилиям М.К. Янгеля для разработки систем управления ракет КБ «Южное» в 1959 году в Харькове было организовано КБ электроприборостроения (КБЭ), а Киевский радиозавод стал серийным заводом по изготовлению этой аппаратуры.
В 1960 году на предприятие приехало высокое руководство: Л.И. Брежнев, работавший тогда секретарем ЦК КПСС по обороне, Д.Ф. Устинов – заместитель Председателя Совета Министров СССР, руководители Украины и другие ответственные работники государства и республики. Я тогда работал в одной из лабораторий КБ, которую посетила высокая делегация. Их сопровождал наш директор В.Ф. Славгородский. Л.И. Брежнев – крупный мужчина с ярко выраженными чертами лица и огромными бровями. Он задал несколько вопросов и, получив ответ, делегация удалилась. После обхода завода состоялось большое совещание в кабинете директора.
| |
Н.А. Лукавенко.
Фото 1945 года
в Германии |
|
Этот приезд оказался судьбоносным для предприятия, признанием его заслуг в освоении в кратчайшие сроки новейшей техники. Мне кажется, что это была и инспекция выбора, выбора предприятия для подключения к серьезным ракетно-космическим дела…
В течение нескольких десятилетий наш завод формировался как крупнейший производственно-технический комплекс по созданию и изготовлению [295] сложных систем управления и радиотехнических комплексов для ракетно-космической техники с использованием новейших технологий, микроэлектроники и точной механики.
На долю Киевского радиозавода выпало освоение и серийное производство систем управления боевых ракетных комплексов стратегического назначения Главных конструкторов М.К. Янгеля и В.Ф. Уткина: от ракеты Р-12 (8К63) до знаменитых Р-36М2 (15А18М) шахтного и РТ-23УТТХ (15Ж52) железнодорожного базирования.
Полученный опыт производства этих систем позволил в дальнейшем перейти к выпуску целого спектра продукции: систем управления межконтинентальных баллистических ракет морского базирования и космических ракетных комплексов, в том числе «Циклон-3М» и «Энергия-Буран»; разнообразной аппаратуры и систем для космических кораблей и станций «Союз», «Прогресс», «Алмаз», «Салют», «Мир», Международной космической станции.
За успешное освоение боевых ракетных комплексов и обеспечение поставок их в войска Киевский радиозавод в 1961 году был награжден орденом Трудового Красного Знамени, а в 1976 году – орденом Ленина.
За 20 лет работы в должности главного инженера Киевского радиозавода мне пришлось сталкиваться и с глобальными проблемами по ракетно-космической технике, и с многочисленными частными вопросами, которыми была насыщена наша повседневная жизнь. Оглядываясь сегодня на те годы, с благодарностью вспоминаю старших товарищей и наставников, Главных конструкторов и руководителей головных предприятий.
Михаил Кузьмич Янгель, Владимир Федорович Уткин, Владимир Григорьевич Сергеев, Александр Максимович Макаров, Дмитрий Гаврилович Топчий – их связала судьба и дело, которому они отдали без остатка свои знания, жизненную энергию, любовь к людям и стране.
Владимир Григорьевич Сергеев был под стать В.Ф. Уткину. Также участник войны, прошагал ее «от звонка до звонка» армейским связистом и закончил в звании гвардии капитана уже на далеком Дальнем Востоке.
| |
Д.Г. Топчий |
|
О таких, как М.К. Янгель, В.Ф. Уткин, В.Г. Сергеев, А.М. Макаров и Д.Г. Топчий и других руководителях ракетно-космической техники, хорошо сказал академик Борис Евсеевич Черток, один из соратников и заместителей Сергея Павловича Королева: «Их дальнейшая инженерная деятельность пришлась на период войны, правда, уже холодной, которая не требовала миллионов жизней, но нуждалась в высочайшей самоотдаче от создателей ракетно-космической техники. В борьбе за паритет в области стратегических вооружений, [296] в стремлении обеспечить и закрепить приоритет в космонавтике поколение, прошедшее войну, и дети войны проявляли подлинный трудовой и творческий героизм. И это не красивые слова, а стиль нашей жизни, который нам, старшему поколению, казался естественным и единственно возможным. Мы были искренне убеждены, что в лабораториях и конструкторских бюро, в цехах завода и на полигонах работать необходимо с не меньшим напряжением, чем в военные годы…
Холодная война длилась почти сорок лет – эпопея длиной в жизнь. Но что и как на самом деле происходило на секретных объектах нашей промышленности, какие люди и что творили в сотнях «почтовых ящиков», до сегодняшних дней представляют очень немногие современники».
Мы по крупицам своими воспоминаниями открываем их имена и дела.
Первые встречи
Необходимо признать, что долгий период работы с В.Г. Сергеевым и с его замечательным КБ электроприборостроения можно отнести к самым плодотворным годам работы Киевского радиозавода. Освоение и поставка аппаратуры систем управления для ракет Р-16 (8К64) с выходом в 1962 году на тяжелую ракету Р-36 (8К67) предопределило наше сотрудничество с КБЭ на многие годы вперед. Благодаря позиции Владимира Григорьевича Киевский радиозавод становится не только серийным заводом по разработкам КБЭ, но и начинает собственные разработки по техническим заданиям головной организации по системам управления.
В 1963 году КБ КРЗ приступило к созданию контрольно-испытательной аппаратуры (КИА) для автономной проверки в войсках бортовых приборов и приборов стартовой позиции системы управления ракеты Р-36(8К67). Работа выполнялась по техническому заданию разработчиков самой системы управления, т.е. КБЭ. В том же 1963 году состоялась моя первая встреча с В.Г. Сергеевым. Я работал ведущим инженером лаборатории, а начальником КБ был Игорь Васильевич Бортовой. Меня пригласили в кабинет Главного по вопросу новой разработки. Когда вошел, в кресле Игоря Васильевича сидел В.Г. Сергеев, а И.В. Бортовой и руководитель представительства заказчика Наум Михайлович Краснянский сидели рядом за столом совещаний. Владимир Григорьевич закончил разговор по телефону и спросил Н.М. Краснянского, какие у него вопросы к нему. Тот посетовал на постоянные изменения, поступающие от главного конструктора. В.Г. Сергеев спросил: «И это все?» «Да», – ответил Н.М. Краснянский. «Мне бы твои заботы!», – засмеялся Сергеев, и разговор перешел на тему моего присутствия. Длился он не более пяти минут. «Приезжай, я дам соответствующие указания», – сказал Владимир Григорьевич. [297]
Через несколько дней я уехал в Харьков на совещание по новой разработке. Это совещание проводил Олег Федорович Антуфьев, работавший главным инженером в КБЭ и первым заместителем В.Г. Сергеева. Его кабинет был битком заполнен смежниками. Олег Федорович с легкостью и быстротой разделался со всеми несогласованными вопросами и удовлетворил всех собравшихся. В тот же день Анатолий Иванович Гудименко, начальник теоретического подразделения КБЭ, подписал небольшое решение, которое оказалось важным для наших дальнейших проектных работ.
Это были первые встречи с двумя талантливыми личностями, впоследствии ставшими лауреатами Ленинской премии за ракету Р-36. Первый, О.Ф. Антуфьев, потом станет заместителем А.П. Зубова, главным инженером главка, а вскоре и начальником вновь созданного главка. Второй, А.И. Гудименко – главным конструктором Киевского радиозавода в 1967 году.
Все последующие годы я незримо чувствовал поддержку В.Г. Сергеева так же, как и начальника 5-го Главного управления МОМ Андрея Прокофьевича Зубова. Это были мои старшие товарищи и учителя, и я благодарен им за науку и поддержку. Мне пришлось с ними встречаться очень часто, как в главке, так и на нашем предприятии, а также в поездках на другие предприятия и организации и в неформальной обстановке. А.П. Зубов был младше В.Г. Сергеева на три года. И мы преклонялись перед его мудростью, выдержкой и спокойствием. Он никогда не кричал на руководителей, относился к ним с уважением. Выступления на коллегиях и других официальных мероприятиях отличались конкретностью, знанием дела, взвешенными оценками. Андрей Прокофьевич уважительно относился к Владимиру Григорьевичу, и мне, кажется, он понимал его как личность. Однажды, когда главный инженер 5-го Главка Г.В. Семенов получил квартиру на Селезневке, рядом с Министерством, А.П. Зубов, В.Г. Сергеев и я были приглашены к Геннадию Васильевичу на новоселье. После небольшого ужина Андрей Прокофьевич признался, что любимая его песня – из кинофильма «Земля Санникова». Мы все вместе спели первый куплет: «Призрачно все в этом мире бушующем, есть только миг – за него и держись. Есть только миг между прошлым и будущим, именно он называется жизнь». А затем в честь Владимира Григорьевича, как участника Великой Отечественной войны, спели «Темную ночь». Чувствовалось, что старшие наши товарищи с удовольствием расслабились, а Владимир Григорьевич все время повторял: «Хорошо, братцы!».
| |
А.И. Гудименко |
|
[298] Создавая свою часть контрольно-испытательной аппаратуры, мы отказались от существовавшей тогда технологии построения проверочных средств для каждого прибора отдельно и применили максимально унифицированную систему на основе существовавших наработок лаборатории, используя цифровую технику и двоично-пятеричный код – код с обнаружением ошибок. Сторонников нашего направления в проектировании было мало, многие воспринимали это как чудачество, и посмеивались над нами. Научно-технический совет КБ под руководством начальника КБ и главного конструктора Игоря Васильевича Бортового заседал два дня, рассматривая принципиальные вопросы построения новой испытательной аппаратуры. Это была первая собственная разработка КБ КРЗ по ракетной тематике, где были жесткие сроки и исключительно ответственное дело: без создания этой аппаратуры и внедрения ее в войсках невозможно было обеспечить эксплуатацию ракетных комплексов. Таково было требование Заказчика. Игорь Васильевич и руководитель представительства Заказчика Н.М. Краснянский энергично поддержали нашу лабораторию, и очень важной была поддержка Владимира Григорьевича Сергеева.
Конечно, первоначально не все ладилось, но уже в первом квартале 1965 года КИА успешно прошли заводские испытания и были отправлены на Байконур для проведения зачетных испытаний. В конце июля комплексная бригада заводчан, КБ и Заказчика выехали на полигон. Это была моя первая поездка на Байконур. А в мае 1967 года была уже штатная работа в Ужуре Красноярского края, где я также впервые соприкоснулся с грозным оружием.
|
