|
Л.А. Грибачев, И.М. Игдалов, С.И. Ус
Тернистый путь сотрудничества
 |
|
ГРИБАЧЕВ Леонид Алексеевич родился в 1938 году. В 1960 году окончил Днепропетровский горный институт по специальности «Инженер-электрик» и поступил на работу в ОКБ-586 ( КБ «Южное» им. М.К. Янгеля).
Высшая должность в КБ «Южное» – начальник комплекса спецсистем и испытаний.
Лауреат Ленинской и Государственной премий СССР, заслуженный машиностроитель Украины. Награжден орденом Ярослава Мудрого V ст. и орденом «Дружба» (РФ). |
| |
|
|
 |
|
ИГДАЛОВ Иосиф Менделевич родился в 1925 году, житель блокадного Ленинграда, участник Великой Отечественной войны. В 1948 году окончил Московский авиационный институт по специальности «Инженер-механик по радиолокации». Работал в НИИ-20 (г. Москва), НИИ-592 (г. Свердловск). С 1962 года – в ОКБ-586.
Научный руководитель работ по разработке и созданию систем управления баллистических ракет стратегического назначения и ракет-носителей космических аппаратов.
Лауреат Ленинской и Государственной премий СССР, заслуженный машиностроитель Украины. Доктор технических наук, профессор. Награжден орденами Ленина, Трудового Красного Знамени, «Дружба» (РФ), «За мужність». |
| |
|
|
 |
|
УС Станислав Иванович родился в 1936 году. В 1959 году окончил Днепропетровский государственный университет, инженер-механик, и поступил на работу в ОКБ-586.
Высшая должность – Главный конструктор ракетного комплекса Р-36М (15А14) и его модификаций Р-36М УТТХ (15А18), Р-36М2 (15А18М).
Герой Социалистического Труда, лауреат Ленинской премии, премий Ленинского комсомола, Правительства Российской Федерации. Награжден орденами Ленина, «Дружба» (РФ). |
Ракета Р-16 –
первый экзамен Главного конструктора В.Г. Сергеева
[168] Поскольку октябрьская катастрофа 1960 года была, по современной оценке, явлением «суперрезонансным», назначение Владимира Григорьевича Сергеева начальником и Главным конструктором ОКБ-692 было весьма неожиданным для многих специалистов-ракетчиков, работавших на всех уровнях создания ракетно-космической техники.
| |
Первый испытательный пуск
ракеты Р-16/ 2 февраля 1961 года. |
|
Это объяснялось целым рядом причин, основными из которых являлись:
- В.Г. Сергеев наследовал должность погибшего Б.М. Коноплева – состоявшегося руководителя, доктора технических наук, радиста – «волновика», автора ряда изобретений и открытий в области радиотехники, участника создания многих радиотехнических систем;
- В.Г. Сергеев был абсолютно неизвестен широкому кругу ракетчиков (представлялось, что для реанимации комплекса управления ракеты Р-16 и реабилитации его разработчиков в приемлемые сроки был нужен авторитетный супермен-профессионал);
- занимаемая В.Г. Сергеевым должность начальника узкоспециализированной, далекой от комплексных проблем лаборатории в НИИ-885 говорила об отсутствии у него опыта руководства предприятием;
- настораживал тот факт, что звание лауреата Ленинской премии было присвоено В.Г. Сергееву в 1957 году в составе большой группы ракетчиков за создание системы управления ракеты-носителя, выведшей на орбиту первый в мире искусственный спутник Земли (попал в «первый хрущевский звездопад»).
Все это, плюс масштабность предстоящих задач (полная ревизия всех технических решений с проведением необходимых доработок, полный объем лабораторной и стендовой отработки), а также отсутствие у В.Г. Сергеева опыта руководства такими работами, особенно в условиях непрерывного контроля со стороны администрации и партийных органов, включая высшее руководство страны (когда желаемый срок выполнения работ – «не позже, чем вчера»), – вызывало серьезные сомнения в способности нового руководителя ОКБ-692 овладеть ситуацией и взять ее в свои руки.
[169]
К счастью, все эти опасения и сомнения оказались напрасными. В короткий срок под руководством Владимира Григорьевича была проведена большая работа по доработке системы управления ракеты Р-16.
Через 2,5 месяца после назначения В.Г. Сергеева начальником и Главным конструктором ОКБ-692, в феврале 1961 года, был осуществлен успешный испытательный пуск ракеты Р-16 – первой в СССР и в мире боевой МБР, работавшей на высококипящих компонентах топлива!
| |
В.Г. Сергеев, 1960-е годы |
|
Это было ярким свидетельством наличия у В.Г. Сергеева прекрасных организаторских способностей, развитых и отточенных во время войны и службы в армии (в 1941 – 1947 гг.) и отшлифованных в НИИ-885 (в 1947 – 1960 гг.).
В целом, 1961 год был достаточно насыщен значимыми событиями, в том числе непосредственно связанными с ОКБ-692 и лично с В.Г. Сергеевым, а также с ОКБ-586 и его руководством.
Главное событие – 12 апреля Ю.А. Гагарин впервые в мире полетел в космос. Соответственно, в июне 1961 года произошел второй мощнейший «звездопад», совмещенный с награждением за созданные в 1960 – 1961 годы ракетные комплексы.
Все генеральные и главные конструкторы («союзные академики»), в том числе М.К. Янгель, стали дважды Героями Социалистического Труда, а ряд их заместителей (в ОКБ-586 – 4 человека) и «молодые» главные конструкторы (В.Г. Сергеев, Н.А. Семихатов, В.П. Арефьев, Н.С. Лидоренко и другие) были впервые удостоены званий Героев Социалистического Труда.
Ракетный комплекс Р-36 –
испытание на прочность М.К. Янгеля и В.Г. Сергеева
16 апреля 1962 года, с большой задержкой относительно обычных сроков прохождения подобных документов, вышло постановление правительства «О создании образцов межконтинентальных баллистических и глобальных ракет, а также носителей тяжелых космических аппаратов». [170]
| |
Компоновочная
схема
ракеты
Р-36 (8К67) |
|
В соответствии с этим Постановлением разворачивались работы по созданию:
- ракеты Р-36 (8К67) с началом ЛКИ в IV квартале 1963 года;
- ракеты Р-36 орбитальной (8К69) с началом ЛКИ в III квартале 1964 года;
- ракеты Р-56 лунной (8К68) с выводом на орбиту КА массой до 30 тонн.
С момента выхода вышеуказанного Постановления, присвоившего гриф «важнейшей государственной задачи» работе по созданию Р-36, она шла в условиях жесткой конкурентной борьбы:
- с ОКБ-52 (В.Н. Челомей), разрабатывавшего «универсальную» ракету УР-200 также в двух вариантах – баллистическом и космическом (в чем и была причина задержки нашего постановления);
- с ОКБ-1 (С.П. Королев), предложившего орбитальный вариант ракеты Р-9А, «скромно» названный ГР-1 – первая глобальная ракета.
На всех начальных этапах создания баллистического варианта ракетного комплекса Р-36 (8К67) – до этапа подготовки первой летной ракеты на контрольно-испытательной станции (КИС) Южмаша – работа шла вполне благополучно.
Контрольные испытания ракеты Р-36 (8К67) №1Л начались летом 1963 года, т.е. через 14 месяцев с момента выхода Постановления – рекордно короткий срок (!!!).
Но с этого момента, как будто в дело вмешался злой рок, который испытывал Михаила Кузьмича Янгеля на прочность.
| |
На трибуне
В.Г. Сергеев |
|
Испытания ракеты №1Л на КИС продолжались вместо нескольких суток почти два месяца: было забраковано и заменено около трех десятков приборов системы управления. В основном из-за схемно-конструктивных недоработок, допущенных харьковским КБ электроприборостроения и не выявленных при стендовых испытаниях в КБЭ.
Учитывая присвоенный гриф «государственной важности», а также прямое указание в Постановлении о контроле и ответственности соответствующих министерств, ведомств, обкомов партии и ЦК КП Украины, можно себе представить обстановку, в которой работали Главный конструктор ОКБ-586 М.К. Янгель и директор завода №586 А.М. Макаров. Практически еженедельно происходили вояжи в Харьков или «приглашения» Главного конструктора В.Г. Сергеева «на ковер» в [171] Днепропетровск. Положение усугублялось еще свежими воспоминаниями о трагедии на Байконуре 24 октября 1960 года.
Все это исчерпало терпение руководства и созрело твердое решение – пора менять Главного конструктора системы управления В.Г. Сергеева.
| |
А.М. Макаров, М.К. Янгель, С.П. Метлов |
|
Для проведения этой операции в Харьков съехались представители всех контролирующих и направляющих структур, включая председателя Госкомитета СССР по радиоэлектронике В.Д. Калмыкова. Днепропетровск представляли М.К. Янгель, А.М. Макаров и С.П. Метлов – заведующий оборонным отделом обкома КПУ,и сопровождающие их лица. Заседание, проходившее в кабинете В.Г. Сергеева, больше напоминало экзекуцию, устроенную по результатам скрупулезного рассмотрения схемно-конструкторской документации.
В середине дня кавалькада машин, с сидящими в них членами «ВИПкоманды», понеслась в ресторан, поперек банкетного зала которого уже был [172] накрыт стол на 14 персон (по числу «ВИПов»). За параллельно стоящий стол разместили сопровождающих лиц. За «ВИП-столом» было весьма оживленно – смех, шутки, громкий разговор, а Михаил Кузьмич был все время очень серьезен и явно чем-то недоволен. Под конец обеда раздалось очень громкое восклицание Александра Максимовича Макарова: «Ну, пошли, хозяин за все расплатится!» – с последующим заразительным хохотом. Сопровождающие днепропетровцы решили, что их эта команда не касается, и продолжали ждать счета за обед. Через некоторое впемя, прибежал весьма импозантный товарищ, который встречал гостей на входе (оказался – секретарем местного райкома компартии), с возгласами: «Что вы, что вы – за все уже заплачено!» На выходе мы узнали, что заплатил за всех В.Г. Сергеев. Стало понятно, что он остается Главным конструктором и начальником КБЭ.
Неизвестно, конечно, произнес ли А.М. Макаров свою фразу экспромтом или это была домашняя заготовка... Но сейчас считается, что Главного конструктора систем управления В.Г. Сергеева от согласованной на всех уровнях отставки спас тогда (случайно или умышленно) именно А.М. Макаров. Он проявил присущие ему мудрость и прозорливость.
А В.Г. Сергеев быстро исправил состояние дел: кондиционные приборы вскоре поступили на днепропетровский завод в сборочный цех. Первый пуск ракеты Р-36 (8К67) был произведен в сентябре 1963 года, т.е. в заданные правительством сроки. И без замечаний к системе управления!
| |
Так мог смеяться
только А.М. Макаров |
|
Но результаты ЛКИ первых 12 ракет в 1963 – 1964 годах были крайне неудовлетворительными: счет был 6:6. (По вине СУ не было ни одной аварии!)
На начало августа 1964 г. министр обороны, в порядке подготовки к очередному показу ракетной техники высшему руководству страны, назначил смотр на Байконуре состояния работ по созданию важнейших ракетных комплексов: Р-36 Главного конструктора М.К. Янгеля и УР-200 Генерального конструктора В.Н. Челомея.
Будучи извещенным через своих коллег о предстоящей разборке, руководство ОКБ-586 («Будниковская команда») вышло с предложением провести очередной 13-й пуск ракеты КБЮ Р-36 в район акватории Тихого океана, т.е. на дальность более 14000 км (вместо 6300 км – на Камчатку).
Пуск состоялся 5 августа 1964 г. и был весьма успешным. Когда руководству через час показали зафиксированные кораблями значения отклонений [173] от цели (а они были отличными!), присутствующим, в том числе В.С. Буднику (М.К. Янгель был болен), показалось, что начальство было разочаровано результатом и огорчено срывом домашней заготовки оргвыводов. А они заключались в следующем:
1) разработку Р-36 прекратить как безнадежную (!?);
2) на заводе №586 изготавливать УРы Челомея;
3) ОКБ-586 сделать серийным КБ при заводе №586.
Вот какой была цена проведенного пуска!!!
Очевидно, все-таки есть какая-то высшая справедливость, поскольку пуск дублирующей ракеты УР-200 В.Н. Челомея, проведенный через шесть дней в тех же условиях, был аварийным!
После снятия Н.С. Хрущева со всех постов в октябре 1964 года все работы по УР-200 были прекращены…
В.Г. Сергеев никогда сходу не соглашался
с принимаемыми решениями
О процессе создания последней модификации МБР второго поколения – ракеты Р-36П (8К67П) с разделяющейся головной частью (РГЧ) – написан целый ряд статей, очерков и воспоминаний...
Но один из эпизодов, добавляющий штрихи к портретам (без ретуши) М.К. Янгеля и В.Г. Сергеева, считаем необходимым привести...
В одну из пятниц конца 1966 года поступает команда: «Завтра в 10:00 в кабинете Главного сбор узкого круга (остряки добавляли – «ограниченных людей»). Вопрос будет озвучен на месте». Это значит, что Михаил Кузьмич привез из Москвы очередную «бомбу».
Ровно в 10:00 появился очень серьезный и озабоченный М.К. Янгель и без предисловий произнес: «Нас просили (?!) произвести несколько демонстрационных пусков с РГЧ, причем обязательно раньше американцев».
Для справки: В США велись работы по двум типам 3-блочных РГЧ:
- рассеивающего типа – для установки на БРПЛ «Поларис АЗТ». Начало летной отработки РГЧ – июль 1967 года;
- с индивидуальным наведением боевых блоков – ГЧ Мк-12 – для оснащения ракет «Минитмен-3». Первый пуск ракеты с ГЧ Мк-12 планировался на август 1968 года.
«Взвесив и обсудив», совещание пришло к выводу: имея нулевой задел и отсутствие аналогов, единственным вариантом выполнения «просьбы» может быть проведение через 8 месяцев первого показательного пуска экспериментальной 3-блочной РГЧ рассеивающего типа на ракете Р-36 (8К67), располагающей для этого избыточной энергетикой.
Было понятно, что при работе по обычной схеме отделения боевых блоков о 8 месяцах не могло быть и речи. Задача должна была решаться быстрее и, [174] в основном, силами нашего коллектива!
В результате рассмотрения ряда вариантов, был принят (предложенный инженером отдела динамической прочности В.А. Серенко) оригинальный способ разведения за счет сил инерции: скатывание блоков по наклонным направляющим в момент действия максимальной осевой перегрузки, возникающей в конце активного участка полета при работе маршевого и рулевого двигателей второй ступени. (Традиционное отделение боевых блоков после выключения маршевого двигателя предусматривало применение специальных пороховых двигателей, которые еще надо было отрабатывать).
Изучив все вопросы динамики ракеты: управляемость, устойчивость, точность стрельбы, а также объем доработки аппаратуры системы управления, – доложили Михаилу Кузьмичу, что вполне можно уложиться в 2-3 месяца.
| |
Установка РГЧ на ракету Р-36 |
|
Прибывший в Днепропетровск по приглашению Янгеля В.Г. Сергеев, прослушав наш доклад, одобрил идею, но заявил, что ему потребуется не менее 8 месяцев...
М.К. Янгель, внешне спокойно его выслушал, затем, уединившись со специалистами КБЮ, потребовал подтверждения нашей оценки сроков.
Удовлетворившись ответом, он попросил харьковчан, сопровождавших Сергеева, удалиться, встал над сидевшим Главным конструктором системы управления и раздраженно произнес: «Сергеев, ты хочешь с нами работать и делать то, что нужно, в установленные сроки? Или мы расстанемся!» – Тот, без задержки: «Да, да, Михаил Кузьмич. Я все сделаю!» И сделал – за 2 месяца!
Следует отметить эту черту характера В.Г. Сергеева – он никогда не соглашался, как говорят, сходу, с принимаемыми решениями. Будь-то решения Совета Главных конструкторов, аварийных комиссий либо других высоких инстанций. Зачастую, выступая на коллегиях Минобщемаша, он довольно долго «ходил» вокруг рассматриваемого вопроса, не говоря ни «да» ни «нет». Но если рассматриваемый вопрос принимал реальные очертания, то Владимир Григорьевич говорил «Да».
Характерный пример этому – аварийный пуск ракеты Р-36М УТТХ (15А18М) №1Л. Первоначально версия причины аварии склонялась только в сторону [175] КБ «Южное» и Южмаша, хотя к рассмотрению всех версий были привлечены организации – разработчики основных систем изделия 15А18М, в том числе и КБ электроприборостроения. И только после того как по результатам осмотра остатков матчасти, обработки результатов телеметрии и снимков фоторегистрирующих станций, анализа баллистической документации и контрольных проверок на стендах была установлена истинная причина аварии, Владимир Григорьевич признал вину за КБЭ…
Зная эту черту его характера, Михаил Кузьмич Янгель, начиная очередной Совет Главных конструкторов, обычно оставлял слева от себя свободный стул и приглашал занять его В.Г. Сергеева: «Ты, Владимир Григорьевич, садись слева от меня, чтобы мне сподручней было с правой тебя воспитывать»,– и показывал выразительно поднятый кулак как инструмент воспитания...
Историческое решение Совета Обороны
о путях развития ракетной техники
В завершении этой статьи, мы считаем, будет уместно привести небольшой фрагмент из книги Л.В. Андреева и С.Н. Конюхова «Янгель. Уроки и наследие», описывающий историческое заседание Совета Обороны СССР в Крыму:
«28 августа 1969 года в Крыму, на бывшей даче Сталина – в Верхней Сосновке, расположенной в горах над городом-курортом Ялтой, состоялось заседание высшего органа страны, ведавшего военной политикой – Совета Обороны СССР. На повестку дня был вынесен один-единственный вопрос – выбор направления развития боевого ракетостроения. По существу, это был открытый конкурс двух Главных конструкторов ведущих проектных организаций Советского Союза – В.Н. Челомея и М.К. Янгеля.
На Совете Обороны они представляли свои концепции, свое видение будущего самого грозного военного оружия – межконтинентальных баллистических ракет стратегического назначения...
Предложение В.Н. Челомея базировалось на существовавших разработках его конструкторского бюро и, в первую очередь, на малогабаритной ракете УР-100. Основная идея вырисовывалась в виде тезиса: надо иметь на вооружении большое количество достаточно простых в эксплуатации дешевых ракет. Для этого следует построить соответствующее количество также дешевых простых шахт... Ракеты должны были оснащаться недорогими аналоговыми системами управления. Он был против систем управления на основе современных бортовых вычислительных машин. И во взгляде на системы управления главный довод основывался также на экономических показателях. Был он против и оснащения ракет разделяющимися головными частями. Готовность ракет к пуску в его концепции не играла особой роли... [176]
После перерыва слово было предоставлено М.К. Янгелю… Несомненно, это было одно из лучших выступлений М.К. Янгеля. Именно на этом, оказавшем определяющее влияние на пути дальнейшего развития ракетной техники Совете Обороны, впервые на самом высоком официальном уровне были провозглашены пять принципов построения боевых ракетных комплексов:
- высокая степень защищенности на весь период нахождения на боевом дежурстве;
- применение разделяющихся головных частей как способа нанесения высокоэффективного удара по противнику;
- минометный старт как направление повышения индустриальных методов изготовления ракетных комплексов;
- повышение гарантийных сроков нахождения ракеты на боевом дежурстве;
- возможность нахождения ракетного комплекса в автономном режиме эксплуатации.
Янгель не был бы Янгелем, если бы декларируемые предложения рассматривал только с позиций развития военной ракетной техники. В них четко прослеживались перспективы развития науки и техники в общегосударственном масштабе, предлагались конкретные задачи, которые должны решать научно-исследовательские институты, конструкторские бюро и промышленность. Верный своим принципам комплексного подхода к любому вопросу, он объявляет, что решение предлагаемой концепции требует создания принципиально новых систем, конструкций и технологий. Именно они должны стать инструментом в развитии ракетной техники будущего. Поднимая вопрос о разработке вместо аналоговых, как было до сих пор, высокоточных систем управления, Главный ставит масштабную задачу перед радиоэлектроникой, выдвинув жесткое требование по созданию быстродействующих цифровых вычислительных комплексов. Именно в этом видении будущего систем управления проявились прозорливость и масштабность мышления М.К. Янгеля, понявшего те огромные возможности, которые открывались с быстрым прогрессом вычислительной техники...
Михаил Кузьмич предложил идею выхода ракеты из шахты по «минометной» схеме из закрытого стартово-пускового контейнера, установленного на специальных амортизирующих устройствах.
Эта часть доклада особенно удалась Главному конструктору, поскольку он буквально был одержим новой идеей. Убедительно и последовательно доказывает все преимущества, которые таит в себе минометный старт, что он может сыграть революционную роль в развитии боевого ракетостроения... [177]
| |
М.К. Янгель |
|
На всех, даже оппонентов, сильное впечатление произвели заключительные слова выступления Михаила Кузьмича. Он закончил необыкновенно смело и решительно для правительственного уровня совещаний: «Мы настаиваем на изложенной концепции и обязуемся ее реализовать. Наши взгляды и доводы глубоко обоснованы и со стороны научных авторитетов и представителей Заказчика не встретили серьезных возражений. Реализация предложений действительно создаст мощный ракетный щит Родины, о котором так много говорится… Я не просто декларирую, а ответственно берусь воплотить в жизнь новые идеи в творческой кооперации с разработчиками всех систем ракетного комплекса, с которыми у нас сложилось полное взаимопонимание взглядов на проблему в целом. Гарантией реальности представленных предложений является тот объективный факт, что все вопросы, связанные с проектированием и последующим изготовлением конструкций, были предварительно серьезно и глубоко проработаны на заводах, которые предлагается задействовать при реализации концепции нашего Конструкторского бюро»...
Заседание Совета Обороны продолжалось семь часов. И за это время только один из его членов ни разу не вставал из-за стола, а внимательно и корректно, не прерывая и не высказывая тенденциозных реплик, слушал всех выступавших. Это был Председатель Совета Обороны Леонид Ильич Брежнев.
| |
Л.И. Брежнев |
|
Подводя итоги совещания, Л.И. Брежнев проявил себя как человек, принимающий лично решения, и четко сформулировал конструктивную позицию на дальнейшее направление развития боевой ракетной техники. Вопреки бытующему мнению, говорил он логично и убедительно, не прибегая ни к какому вспомогательному материалу. Чувствовалось, что он достаточно хорошо понимал обсуждающиеся проблемы, а ведь к тому же надо было еще всех выступающих выслушать и, переработав информацию, разложить все по полочкам...
Л.И. Брежнев в заключение сформулировал решение Совета Обороны:
- Мы вас внимательно выслушали и, сравнивая два направления, видим более перспективной концепцию, предложенную Михаилом Кузьмичом Янгелем... Созданию в первую очередь ракеты Р-36М будет открыта зеленая улица...».
Владимир Григорьевич Сергеев тоже был на этом Совете Обороны. В вышедшем в сентябре 1969 года Постановлении ЦК КПСС и СМ СССР, по предложению М.К. Янгеля, разработка системы управления МБР Р-36М (15А14) на базе БЦВМ была поручена КБЭ В.Г. Сергеева. К этому времени КБ электроприборостроения уже полным ходом вело [178] работы по созданию цифровой системы управления с бортовой вычислительной машиной собственной разработки. Хотя, в то время, некоторые главные конструкторы и представители Заказчика, считали, что из-за недостаточной надежности отечественной элементной базы не удастся обеспечить требования к надежности ракеты в процессе ее боевого дежурства и полета.
Генеральный конструктор ЦКБМ В.Н. Челомей, чтобы сохранить свою малогабаритную ракету УР-100, был вынужден пойти на существенную ее доработку. В 1970 году по предложению Министерства обороны КБЭ подключили и к работам по цифровой СУ ракеты УР-100Н (15А30) Челомея. При этом предполагалось использование унифицированного бортового вычислительного комплекса для обеих ракет: 15А14 и 15А30.
Владимир Григорьевич оказался, мягко говоря, в довольно щекотливом положении – «между двух огней». Михаил Кузьмич на одном из Советов Главных конструкторов в Днепропетровске даже пытался уговорить Сергеева отказаться работать с Челомеем. Но он (Сергеев) категорически отказался.
| |
В.Г. Сергеев возлагает цветы к памятнику М.К. Янгеля
на территории КБЮ-ЮМЗ, апрель 1979 года |
|
[179]
Совместная борьба наших КБ
за модификации ракеты Р-36
Завершение создания ракетного комплекса Р-36М после ухода из жизни в 1971 году М.К. Янгеля легло на плечи нового Главного (с 1979 года Генерального) конструктора КБ «Южное» – Владимира Федоровича Уткина.
На следующем Совете Обороны, в середине 1972 года, уже Уткину пришлось докладывать о ходе разработки двух комплексов КБ «Южное»: легкого МР-УР100 и тяжелого Р-36М. В.Н. Челомей докладывал по своему «самому тяжелому из легких» комплексу УР-100Н. Председательствовал на Совете Обороны Л.И. Брежнев, присутствовали А.Н. Косыгин, Н.В. Подгорный, А.А. Гречко, Д.Ф. Устинов, Л.В. Смирнов, С.А. Афанасьев, главком РВСН В.Ф. Толубко, Главные конструкторы В.Н. Челомей, Н.А. Пилюгин, В.П. Глушко, В.Г. Сергеев.
| |
В.Ф. Уткин |
|
К концу 1972 года была завершена наземная отработка тяжелого комплекса Р-36М, а в 1973 году начались его летно-конструкторские испытания.
Летные испытания обеих ракет 15А14 (КБ «Южное») и 15А30 (ЦКБМ) проходили параллельно и успешно завершились принятием их на вооружение в 1975 году. «Цифровой борт» был одновременно реализован В.Г. Сергеевым и на ракете В.Ф. Уткина, и на ракете В.Н. Челомея.
За создание «цифрового» ракетного комплекса Р-36М в 1976 году В.Г. Сергееву, одновременно с В.Ф. Уткиным и А.М. Макаровым, было вторично присвоено звание Героя Социалистического Труда.
А конкурентное соревнование двух могучих коллективов – КБ «Южное» и ЦКБМ (НПО машиностроения) – продолжалось практически до 1990 года. В результате были созданы и развернуты высокоэффективные стратегические ракетные комплексы, составившие основу РВСН СССР.
| |
В.Г. Сергеев, С.И. Ус, В.Ф. Уткин, апрель 1979 года |
|
[180] Много лет спустя Владимир Федорович Уткин в своих воспоминаниях «Через тернии – к звездам», опубликованных в 1999 году в книге «Советская военная мощь от Сталина до Горбачева», так написал о совместной работе с Главными конструкторами Сергеевым и Кузнецовым: «Несмотря на то, что при разработке ракет В.Г. Сергеев и В.И. Кузнецов были в другом лагере, М.К. Янгеля и меня много лет связывала с ними большая дружба. Я вместе с ними прошел большой творческий путь: с В.И. Кузнецовым – с 1952 года, а с В.Г. Сергеевым – с 1961 года. Это были очень сильные конструкторы, а самое главное – всегда можно было доверять их порядочности и искренности. С ними было приятно и интересно работать».
Низкий поклон Владимиру Григорьевичу Сергееву от КБ «Южное» имени М.К. Янгеля за создание цифровых систем управления, лучших в мире по всем тактико-техническим характеристикам ракетных комплексов «Воевода»:
– МБР Р-36М УТТХ (15А18) после нахождения на боевом дежурстве более четверти века (в нулевой готовности (62 с) в обесточенном (холодном) состоянии) успешно используются в коммерческих целях как космические носители «Днепр»;
– МБР Р-36М2 (15А18М) до сих пор находятся на боевом дежурстве в РВСН Российской Федерации и служат грозным предупреждением вероятным агрессорам.
А продолжающееся с начала 1960-х и до настоящего времени сотрудничество наших конструкторских бюро: КБ «Южное» и КБ электроприборостроения (ныне НПП «Хартрон-Аркос») – можно смело охарактеризовать как совместную борьбу за ракету Р-36 (8К67) и ее модификации: (Р-36П (8К67П), Р-36орб (8К69), Р-36М (15А14), Р36-М УТТХ (15А18), Р36М2 (15А18М), а также построенные на их основе космические носители: «Циклон-2», «Циклон-3», «Днепр» и «Циклон-4»!
Это и есть лучший памятник Главному конструктору с большой буквы – Владимиру Григорьевичу Сергееву.
| |
Стартует непревзойденная МБР Р-36М2 (15А18М) |
|
[181]
|
