 |
|
 |
|
|
|
|
Гавриков С.Ф.
© МООВВИК, 2007 |
Опубликовано по: |
 |
ГАВРИКОВ Сергей Федорович
Родился 5 июня 1922 года в с. Томбы Ульяновской обл. Участник Великой Отечественной войны и сражения на Курской дуге, освобождения г. Киева, штурма Берлина. Трижды ранен. Награжден двумя медалями «За отвагу» и шестью боевыми орденами.
В 1944 году закончил Ленинградское военно-инженерное училище.
С августа 1946 по март 1954 года - бригада особого назначения - первая ракетная часть, сформированная на территории Германии для освоения ракеты ФАУ-2. Участник 1-го пуска ракеты Р-1 на государственном полигоне Капустин Яр 18 октября 1947 года.
С марта 1954 по август 1962 года - 50-я ракетная дивизия (Белокоровичи) - командир батареи, дивизиона, начальник командного пункта соединения.
С августа 1962 по август 1964 года - 43-я ракетная дивизия - начальник командного пункта соединения. За операцию «Анадырь» награжден орденом Красной Звезды.
В 1965 году закончил Высшие академические курсы при академии им. Можайского.
С мая 1965 по апрель 1969 года командир 668-го ракетного полка 43 рд.
Награжден орденом Красной Звезды.
С апреля 1969 по январь 1974 года - начальник ракетной базы РВСН.
Полковник в отставке.
|
В августе 1962 года, будучи начальником командного пункта 50-й ракетной дивизии (Белокоровичи), я выехал в служебную командировку в штаб 43-й армии г. Винница. А перед самым убытием оттуда был вызван в отдел кадров, где в присутствии представителя ГШ РВ мне объявили приказ о моем назначении начальником командного пункта 43-й ракетной дивизии и вручили предписание о прибытии на следующий же день в г. Ромны. Согласие не спрашивали, обстановка: «Дивизия срочно убывает на учения».
К моему прибытию в связи с задержкой морского транспорта штаб еще находился на месте. Это дало мне хорошую возможность, в первую очередь, благодаря помощи прекрасного организатора и исключительно душевного человека — начальника штаба дивизии полковника Осадчего Ивана Захаровича, быстро войти в курс дела и решить многие вопросы для работы командного пункта в особо сложных условиях.
В это время подразделения полков либо находились в пути, либо еще грузились в портах. Особо остро стоял вопрос размещения личного состава на сухогрузах. Людьми заполнялись трюмы и твиндеки, где солдатам и офицерам в раскаленной солнцем в полузакупоренной стальной коробке предстояло находиться по 18-20 дней.
В конце августа наш штаб вместе с подразделениями обеспечения железнодорожным эшелоном прибыли в г. Севастополь для погрузки на судно «Адмирал Нахимов». Наши надежды на более нормальные условия, чем на грузовых кораблях, оправдались не полностью: при наличии на корабле 950 посадочных мест на борт было принято 2200 человек. Все каюты, прогулочные закрытые веранды и другие вспомогательные помещения были переполнены. Выход людей на палубы в целях маскировки строго ограничивался, а при переходе через Средиземное море, Гибралтар, а также за неделю до прибытия в порт назначения вообще запрещался. Запас воды и продовольствия был создан из расчета «в оба конца» — на случай блокады, поэтому питьевую воду включали только в определенные часы. Как при погрузке, так и при нахождении на корабле в течение первой недели никто из нас толком не знал — куда мы следуем.
Были лишь одни догадки и предположения, и лишь после прохождения Гибралтара в заранее установленном квадрате капитан корабля и начальник морского эшелона — наш начальник политотдела подполковник Пшеничный Иван Васильевич вскрыли секретный пакет, в котором два министра — Морского Флота и обороны предписывали кораблю взять курс на Кубу — в порт Гавана. Эта весть мгновенно облетела все помещения, где находился личный состав. На корабле стоял сплошной гул, обсуждения. Особо переживали женщины. Их на судне находилось около двухсот (Киевский военный госпиталь, служащие полков, штаба дивизии и т. д.). Мы еще раз поняли, какая огромная и ответственная задача возложена на нашу ракетную дивизию. По мере приближения к острову Куба, как и в Средиземном море, снова начался облет американскими самолетами и вертолетами нашего корабля и подход их эсминцев на небезопасное расстояние. На палубах — ни души!
Несмотря на все трудности и многие ограничения, личный состав на всем протяжении перехода через Атлантический океан проявлял высокий моральный дух и мужество в преодолении этих испытаний. Наконец на 22-е сутки «Адмирал Нахимов» вошел в порт Гавана — 24 сентября. Первый рубеж взят — мы на Кубе!
Дальше все было сложнее и опаснее. Штаб дивизии и отдельный батальон связи были размещены на окраине г. Бехукаль в 18 км от Гаваны. По прибытии на место сразу же состоялась наша встреча с командиром дивизии генерал-майором Стаценко И. Д. Была доведена обстановка на Кубе, вокруг нее и стоящие перед дивизией задачи. В связи с тем, что операция сверхсекретная и особой важности, всякая переписка с частями запрещалась, телефонные переговоры строго ограничивались — были даны указания о срочном выезде всем заместителям и офицерам управления непосредственно в полки и дивизионы, для оказания всесторонней помощи на местах. Инженерные работы в позиционных районах по вводу в строй ракетных комплексов практически велись круглосуточно.
 Офицеры штаба 43 рд на Кубе, октябрь 1962 г. В первом ряду - второй слева начальник штаба дивизии полковник Осадчий Иван Захарович |
Одновременно велась подготовка ракетной техники и боевых расчетов.
Это напряжение особенно возросло после объявления 22 октября американцами военной блокады о. Куба. С этого момента работы в частях велись при постоянных полетах, над районами сосредоточения американских самолетов.
Офицеры управления дивизии в этот сложный период постоянно находились в подразделениях, используя свой богатый опыт, знания, проявляя инициативу, высокую требовательность, помогали командирам в решении возникающих вопросов, тем самым внесли значительный вклад в ускорение выполнения задачи. Большую работу в сложных условиях и в короткие сроки выполнили офицеры штаба дивизии под руководством полковника Осадчего И. 3., командного пункта дивизии, других отделов и служб, связисты.
В результате связь по всем каналам с полками была установлена досрочно — к 18 октября, а на оборудованном подземном командном пункте было организовано круглосуточное дежурство. Это позволило штабу дивизии своевременно и грамотно организовать надежное управление подчиненными частями.
Крайне напряженная работа всего личного состава частей, подразделения обеспечения, офицеров управления и руководства полков и дивизии позволила привести к 23 октября, раньше установленного срока, три полка, вооруженных ракетами Р-12 (36 ракетных установок), в боевую готовность.
Следует особо выделить отличившихся профессионалов своего дела, выполнивших за короткий срок огромный объем работ и вложивших много сил и энергии в выполнение поставленной задачи, впоследствии награжденных правительственными наградами. Это заместители командира дивизии Бондаренко Б. А., Осадчий И. 3., Пшеничный И. В., Тернов А. М., Пацар В. И., а также начальники служб управления соединения Гололобов А. А., Сокур Р. М., Подарин В. Н., Кравченко И. В., Шабанов Г. В., Шапошников Г. Д., Луканов П. И., Клемешев А. М., политработники Куринной И. И., Осипенко С. П.
Особенно хочется подчеркнуть роль и значение командира дивизии генерал-майора Стаценко И. Д. Он трудился с полным напряжением всех человеческих сил, заряжая этим всех офицеров дивизии. Несмотря на значительное удаление пяти полков, их разброс по всему острову Куба, плюс к этому — до десятка морских портов по побережью, где производилась выгрузка ракет и ракетной техники (а расстояния между всем этим порой сотни км), нашего генерала можно было видеть везде и всюду и особенно там, где крайне необходимо было его присутствие, его помощь, советы и особенно требовательность. Без его вмешательства не обходилась ни разгрузка ракет и головных частей, ни организация ночных маршей по незнакомой, сложной местности, ни строительство и инженерное оборудование стартовых площадок, ни подготовка боевых расчетов и т.п. В таком же режиме он работал и первые два месяца, возглавляя с 12 июля небольшую рекогносцировочную группу. Наиболее напряженная была работа у Игоря Демьяновича в период объявленной США военной блокады Кубы.
Однажды, в ночное время, в этой сложной обстановке, когда остров Свободы был окружен сотней американских кораблей с десантом на борту, а на аэродромах в Америке находились в готовности к вылету сотни боевых самолетов с подвешенными бомбами и военно-транспортные самолеты с десантниками, комдив прибыл на командный пункт сильно взволнованный и обеспокоенный. Ведь не все шло гладко в отдельных подразделениях с приведением в боевую готовность. Однако в беседе с офицерами, находившимися на КП, он выражал полную уверенность, твердость и решительность в том, что если американцы все же начнут военные действия против Кубы и поступит приказ, дивизия поставленную задачу обязательно выполнит — пуск ракет будет произведен.
Вскоре, после договоренности СССР и США о разрешении острого международного конфликта, у генерала Стаценко И. Д. состоялась встреча с прибывшим на Кубу Генеральным секретарем ООН господином У Таном, после которой Игорь Демьянович возвратился в штаб дивизии, где мы с большим волнением ожидали его.
Комдив был доволен результатом переговоров с Генсеком и тем, что наша дивизия поставленную важную государственную задачу выполнила и что наш тяжелый труд не пропал даром.
После этой беседы наши сердца наполнились чувством гордости за нашу прославленную 43-ю гвардейскую ракетную дивизию и ее командира — генерал-майора Стаценко Игоря Демьяновича, вложившего в этот успех свой титанический труд.
|
|
|
|
