 |
|
 |
|
|
|
|
Карлов С.Н. (Монография) © С.Н.Карлов, 2018,
Военная академия РВСН |
Характерно, что ракеты Р-14, как и Р-12, проходили испытания боевыми пусками с ядерным зарядом. Согласно приказу Министра обороны СССР № 0058 от 29 мая 1962 года на территории Агинского полигона с этой целью с 1 по 8 сентября 1962 года проводились учения «Тюльпан».60 По плану учений осуществлялось два пуска ракеты Р-14 с опытным и один пуск с боевым зарядом. 8 сентября 1962 года ядерный боезаряд был доставлен ракетой Р-14 к цели на полигон острова Новая Земля. Пуск проводился на дальность 3748 километров.61 Нетрудно проследить закономерную связь этого учения с операцией «Анадырь», если учесть, что решение на проведение испытаний Р-14 со штатной ГЧ было принято сразу после одобрения Президиумом ЦК КПСС плана размещения на кубе РСД. Кроме того подразделения Ракетных войск, привлекаемые для проведения мероприятия «Тюльпан», входили в состав 43-й армии,62 которая формировала полки Р-14 для отправки на Кубу. Несомненно, что успешное проведение этих учений укрепило уверенность воинов-ракетчиков в надёжности и высоких технических характеристиках эксплуатируемого оружия и боевой техники. Таким образом, из ракетных комплексов РСД стоящих на вооружении Ракетных войск стратегического назначения в рассматриваемый период, наиболее приемлемым для скрытого и быстрого приведения в боевую готовность на Кубе был комплекс с ракетой Р-12. Решение о размещении на Кубе ракет Р-14 было ошибочным, неоправданно увеличивало срок передислокации дивизии, и не могло не сказаться отрицательно на сохранение в тайне всей операции. Это было следствием чрезмерной централизацией и ограничением доступа большего круга специалистов к разработке первоначального замысла операции «Анадырь».63 Более того, начальник Управления Ракетных войск Генерального штаба ВС СССР генерал-лейтенант авиации Ловков Михаил Александрович не только не участвовал в разборке замысла операции«Анадырь» в объёме части касающейся, но и был ознакомлен с ним только после одобрения Президиумом ЦК КПСС размещения ракет на Кубе.64 Несмотря на участие Главнокомандующего РВСН Маршала Советского Союза С.С.Бирюзова в принятии политического решения по развёртыванию ракет на Кубе, Главный штаб Ракетных войск фактически приступил к подготовке войск по мероприятию «Анадырь» только с 28 мая 1962 года. Именно в этот день начальник Главного штаба РВСН генерал-полковник Никольский Михаил Александрович был приглашён в Генеральный штаб, где был посвящён в планы размещения стратегических ракет на Кубе.65 При этом поставлены задачи по разборке календарного плана подготовки мероприятия «Анадырь», который был утверждён Министром обороны СССР 4 июня 1962 года.66 За сравнительно короткий срок (до 13 июня 1962 г.) Главному штабу РВ необходимо было выполнить большое количество организационных мероприятий. Для этого приказом Главнокомандующего была создана оперативная группа во главе с генерал-полковником Никольским М.А.67 В эту группу вошли ещё два человека: генерал-майор Попов А.Я. – начальник оперативного управления ГШ РВ и генерал-майор Пануев А.Ф. – начальник организационно-мобилизационного управления РВСН. Больше, на тот момент, привлекать к работе по мероприятию «Анадырь» не разрешалось.68 На эту группу возлагались следующие задачи:
Анализ показывает, что свою работу оперативная группа генерал-полковника Никольского М.А. полностью координировала с Генеральным штабом ВС СССР где, по сути, было сформировано основное звено управления по подготовке операции «Анадырь». Такая централизация с одной стороны исключало утечку информации, а с другой – сковывало инициативу Главных штабов видов войск как главных организаторов подготовки войск к предстоящей операции. После проработок вопросов о личном составе, вооружении, типов обеспечения и проведении необходимых расчётов в соответствии с календарным планом Министр обороны СССР Маршал Советского Союза Р.Я. Малиновский 13 июня 1962 года подписал директивы видам войск. Директивой Министра обороны № 75273 от 13 июня 1962 года69 Главнокомандующему РВСН предписывалось к 10 июля 1962 года перевести на новые штаты и подготовить к отправке за границу управление УЗ РА с частями боевого обеспечения и обслуживания и 43-ю ракетную дивизию.
Все мероприятия по выполнению директивы проводились с высокой степенью секретности. Запрещалось не только вести переписку, но и закрытие текущих счетов в учреждениях Госбанка СССР и отписку их от органов и предприятий почтово-фельдъегерской связи.70 Даже название «учения» по имени одной из северных рек «Анадырь» как бы говорило о том, что задачу предстоит выполнять в районе с холодным климатом. По иронии судьбы именно отсутствие «холода» в необходимом количестве доставляло ракетчикам не мало проблем, как при передислокации, так и при приведении дивизии в боевую готовность на острове Куба. Это касалось, прежде всего, транспортировки и хранения перекиси водорода и ядерных боеприпасов в условиях жаркого тропического климата и достижения требуемой влажности сжатого воздуха, подаваемого на борт ракеты при предстартовой подготовке. Следует подчеркнуть, что основные мероприятия по формированию частей ракетных войск и подготовке их к выполнению правительственного задания определялись директивой Главного штаба РВСН № 624414 от 14 июня 1962 года по их укомплектованию и планом мероприятий по подготовке операции «Анадырь».71 Менее чем в месячный срок необходимо было выполнить огромный объём работ. Ведь кроме перевода частей на новые штаты и укомплектование их личным составом, необходимо было получить и проверить боезапас, подготовить вооружение и технику к транспортировке железнодорожным и морским транспортом. Ответственность за выполнение этих мероприятий в полном объёме возлагалась на Главный штаб Ракетных войск. В этом заключается главная отличительная особенность подготовительного этапа в отличие от этапа непосредственного осуществления замысла операции «Анадырь», когда Главный штаб РВСН был практически лишён оперативно влиять на характер действий подчинённых войск. Таким образом, на этапе подготовки операции «Анадырь» работа шла как бы на двух уровнях. Генеральному штабу ВС СССР предстояло разработать боевые документы и подобрать кадры для укомплектования штата управления группы войск. Ввиду того, что основу Управления ГСВК составляли офицеры управления 43-й ракетной армии, Главному штабу РВСН приходилось работать на обоих уровнях. С одной стороны осуществлять формирование Управления ГСВК и более тесно взаимодействовать с Генеральным штабом ВС СССР, а с другой – непосредственно заниматься укомплектованием и оснащением ракетной дивизии привлекаемой к участию в операции «Анадырь». Второе было самым трудным и ответственным во всей этой работе. К середине 1962 года 43-я ракетная дивизия под командованием генерал-майора Стаценко И.Д. продолжала осваивать новый ракетный комплекс Р-14. В боевой состав дивизии входили три ракетных полка. При этом только два ракетных полка, 664-й подполковника Соловьёва Ю.А. и 665-й подполковника Лысенко Ю.А., были полностью приведены в боевую готовность.72 В 668 ракетном полку полковника Петрова В.П. только боевые расчёты 1-го дивизиона были поставлены на боевое дежурство.73 Все ракетные комплексы (Р-12 – 664 рп, Р-14 – 665 и 668 рп) приводились в боевую готовность в стационарном варианте. Вследствие этого дивизии ставилась задача переформирования на подвижный вариант. Кроме того, необходимо было принять в свой состав 181-й ракетный полк полковника Бандиловского Н.Ф. из 50-й ракетной дивизии дислоцированный в г. Белокоровичи, 79-й ракетный полк полковника Колесниченко В.И. из Смоленской ракетной армии, а в 668-й ракетный полк включились один стартовый дивизион и одна сборочная бригада ртб из 32-й ракетной дивизии.74 Задача усложнилась ещё и тем, что дивизии необходимо было заново сформировать: отдельную автотранспортную роту, отдельный комендантский взвод, дивизионный объединенный склад, полевой хлебозавод, полевое учреждение госбанка и шесть военно-почтовых станций.75 Таким образом, формирование дивизии, предназначенной для участия в операции «Анадырь», проводилась на основе ракетных полков и ртб, несущих боевое дежурство и организационно входивших в состав 43-й и 50-й ракетных армий, командующими которых были соответственно генерал-лейтенант П.Б. Данкевич и генерал-полковник Ф.И. Добыш. Фактически наполовину дивизия формировалась заново и это обстоятельство не могло не сказаться отрицательно на качестве подготовки отдельных частей к предстоящим испытаниям. Командир дивизии не только не знал состояние боеготовности включаемых частей и подразделений, но и не мог организовать непрерывное управление процессом их подготовки к передислокации за границу. Отсутствовали элементарные каналы связи с 79-м ракетным полком.76 Анализ показывает, что в целях устранения этого недостатка в Главном штабе РВСН создаются две оперативные группы во главе с генерал-полковником Толубко В.Ф. – заместителем Главнокомандующего Ракетными войсками и генерал-майором Афанасьевым А.Г. – заместителем начальника Главного штаба РВСН по организационно-мобилизационным вопросам.77 На эти группы возлагалась задача организации и контроля хода подготовки частей к предстоящей операции. Группа генерал-полковника Толубко В.Ф. работала в 43-й ракетной армии, а группа генерал-майора Афанасьева А.Г. – в 50-й. Довольно сложным оказался вопрос подбора личного состава, несмотря на то, что все подразделения частей были хорошо обучены, боевые расчёты укомплектованы и успешно решали учебно-боевые задачи. Большинство боевых расчётов ракетных полков и ртб имели опыт подготовки и проведения учебно-боевых пусков, так как без этого ни один боевой расчёт к несению боевого дежурства не допускался.78 Более того, дивизион майора Ширшова В.С. в 181 ракетном полку полковника Бандиловского Н.Ф. при проведении опытного учения в 1961 году осуществил первым в Ракетных войсках пуск ракеты Р-12 с боевой головной частью.79 Боевой заряд для этого дивизиона готовило подразделение ремонтно-технической базы полковника Романова С.К. Личный состав 665 ракетного полка одним из первых в РВСН приступил к освоению нового ракетного комплекса.80 Да и в самой директиве Министра обороны СССР предписывалось, что на укомплектование формирующихся частей обратить, прежде всего, военнослужащих тех воинских частей, которые привлекаются к участию в операции «Анадырь», и только в случае их некомплекта – за счёт других частей Ракетных войск, не нарушая их боевой готовности.
Однако, наряду с этим, был установлен ряд ограничений по отбору личного состава. И первыми в этом ряду стояли ограничения по состоянию здоровья. Военнослужащих физически ослабленных, больных, нуждающихся в лечении или диетпитании, а также переболевшим брюшным тифом, паратифом и дизентерией в 1961-1962 годах зачислять в списки воинских частей, готовящихся к выполнению особого правительственного задания, категорически запрещалось. Против этого трудно что-либо возразить, но по состоянию здоровья не проходили менее десяти процентов военнослужащих от общего количества выведенных за штат. Основной причиной непригодности служили так называемые «морально-деловые качества». По этим обстоятельствам не подошли к участию в операции «Анадырь» более 800 военнослужащих, из них 301 офицер.81 Достаточно сказать, что из пяти командиров ракетных полков трёх пришлось заменить в процессе подготовки дивизии к передислокации на Кубу. Из них только командир 79 ракетного полка полковник Колесниченко В.И. по личным мотивам, а командиры 665 и 668 ракетных полков всё по тем же морально-деловым качествам.82 Такое положение не может быть приемлемым для войск постоянной боевой готовности. Опыт показал, что массовая замена личного состава и особенно офицеров резко влияет на организованность, слаженность боевых расчётов и снижает боевую готовность частей. Тем более что из прибывших на замену военнослужащих по различным причинам опять было отчислено 14 офицеров и более ста солдат и сержантов.83 В этих условиях неоценимую помощь командованию формируемых частей и дивизии оказали генералы и офицеры оперативных групп Главного штаба РВСН. Ими было сделано около 450-ти выездов в войска для оказания помощи на местах в проведении различных тактических занятий по слаживанию боевых расчётов.84 Огромную роль играла и воспитательная работа по поднятию морального духа личного состава и подготовке его к предстоящим испытаниям. В период формирования частей и подразделений для участия в операции «Анадырь» оперативными группами проведено в войсках более 60-ти различных мероприятий воспитательного характера со стопроцентным охватом всех категорий военнослужащих.85 Перед личным составом выступали первый заместитель Главнокомандующего Ракетных войск генерал-полковник Толубко В.Ф., заместитель начальника Управления политорганов РВСН Главного политуправления СА и ВМФ генерал-майор Лавренов И.А., заместитель начальника Главного штаба РВСН генерал-майор Афанасьев А.Г.86 и др. Одновременно решался вопрос подготовки вооружения и техники к предстоящей операции. Вопросу технической исправности вооружения и техники уделялось самое пристальное внимание. В Главном штабе совместно ГУРВО РВСН был разработан план мероприятий по доработке ракетного вооружения для эксплуатации и боевого применения в условиях жаркого и влажного климата.87 Несмотря на то, что ракеты и ракетное вооружение по действовавшим тактико-техническим требованиям испытывались при температуре 50oС и относительной влажности 98%, было принято решение ракеты отправлять в герметичных чехлах с влагопоглатителем (селикогель) нормы которого были увеличены в два раза. В два раза увеличилось и количество ЗИПов.88 При обнаружении малейшей неисправности на ракетном вооружении принимались немедленные меры по его замене. Так в полках полковника Бандиловского Н.Ф. и подполковника Соловьева Ю.А. были заменены даже учебные ракеты из-за обнаруженных неисправностей, на которые до этого не обращали внимание.89 На укомплектование частей автотранспортной техники выделялись только машины первой и второй категории, преимущественно 1961-1962 годов выпуска с запасом хода не менее: автомобили 20-30 тыс. километров; гусеничные тягачи 2 тыс. километров; тракторы – 600 моточасов. Недостающей техникой части укомплектовывались в счёт поставок Ракетным войскам на второе полугодие 1962 года.90 Всё излишествующее имущество и оборудование оставалось в местах постоянной дислокации частей и передавалось по актам оперативным группам, назначенным приказом Главнокомандующего из числа военнослужащих остающихся подразделений. Наставления и указания по боевому применению Ракетных войск, а так же документы определяющие порядок несения боевого дежурства и управления войсками брать на Кубу запрещалось. Поэтому боевую документацию командиры убывающих частей лично передавали начальникам оперативных групп, после чего последние вступали в командование остающихся воинских частей. В 43-й ракетной армии это был генерал-лейтенант Шевцов А.Г. – первый заместитель командующего армией, 43-й ракетной дивизии генерал-майор Осипов В.М.91 Анализ архивных документов показывает, что одной из приоритетных задач на этапе формирования частей к участию в операции «Анадырь», была задача сохранения действующей стационарной системы связи на армейском звене управления и на командных пунктах дивизии и полков. Ведь и армейский полк связи, и отдельный батальон связи дивизии привлекались к участию в операции, а демонтировать оборудование связи категорически запрещалось. До особого распоряжения частям, убывающим на Кубу, разрешено было выключить радиоприёмники из радиосетей боевого управления «Монолит» и «Вымпел».92 Для обслуживания стационарных узлов связи армии, дивизии и 664-го ракетного полка, распоряжением начальника войск связи РВСН генерал-полковника Белова А.И., были созданы специальные команды связистов набранные в других соединениях Ракетных войск, а в 79, 181, 665 и 668 ракетных полках обслуживание стационарных узлов связи было возложено на подразделение связи остающихся дивизионов.93
|
