[Письмо от 11 августа 2010 г.]

Здравствуйте!

Случайно обнаружил Ваш сайт о Ружанах.

Благое дело Вы затеяли, честь Вам и хвала. Словно жизнь на 30 лет назад откатилась...

Я один из тех, кто проходил службу в Ружанах в период 1977-1979 гг.: 1-я батарея, 3-е отделение, вначале был 303-м, через пол года - 302-м. Командиром батареи был Борис Терехов. На странице "Они служили в Ружанах" обнаружил двух своих однополчан-двугодичников.

Если есть возможность разместите на ней и мою фотографию. Может и меня кто-то узнает.

С уважением,
Щекотуров Виктор Георгиевич.
Украина, Днепропетровск.

[Письмо от 18 августа 2010 г.]

Здравствуй, Саша!

Память хорошо сохранила событие 1979 года, когда я был участником боевых пусков. В Капустин Яр отправили нашу первую батарею, только малость её переукомплектовали личным составом из других батарей. Возглавлял нашу команду подполковник Моломин Павел Павлович. Отличнейший специалист, можно сказать, фанат своего дела. Знаю точно потому, что этому мероприятию предшествовал длительный этап подготовки, которым он руководил. Наша уверенная работа на полигоне - во многом его заслуга. Не помню сколько было в этот период проведено КЗ с "мокрыми" заправками (со счёта тогда сбился) и последующим разбором полётов. Был у нас в батарее прапорщик, Женя Гарус. Терпение у него, видимо, подходило к концу и он на очередном построении с подведением итогов говорит: - "Та скорей бы уже та погрузка!!". Фразу эту вспоминаю и сейчас. Начальником отделения был капитан Журавлёв Анатолий Егорович. Вместе со мной в машине подготовки работал прапорщик Дорофеев, 303-й второй батареи.

Пусков делали два. После перевода ключа на старт машину подготовки необходимо было запереть и бежать в бункер, из которого и осуществлялся пуск. Он располагался недалеко от пускового стола. В бункере при пуске находились: полигонное начальство, Пал Палыч, и те, кому положено его осуществлять: командир батареи, нач. 3-го отделения, 302-й, 303-й и 6-й номер электроогневого расчёта (кажется, никого не пропустил). Первый пуск впечатления не произвёл, т.к. из бункера ничего не видно, а у маленького окошка с видом на пусковой стол, столпилось много народу. Все кто прибыл в Капустин Яр в пусках ранее не участвовали (впрочем, Пал Палыч может и участвовал, точно не знаю) и получалось так, что вроде бы и участвовали, но ничего не видели. Решили сделать так: при соединении пускового горючего с окислителем происходит маленький взрыв. 6-му номеру дали негласное указание, чтобы, как только он его услышит, открывал дверь бункера. Так он и сделал, и тогда все, кто там находился, натянув противогазы, в нарушение всех существующих инструкций, вышли из него. Зрелище было бесподобным. Яркий оранжевый свет от вырывающегося пламени и грохот, от которого закладывало уши. Словами это описать трудно. Пыли было мало, видимо предыдущий пуск хорошо "подмёл" площадку. Ракета медленно оторвалась отстола, на секунду зависла, как бы раздумывая, и начала быстрый подъём. Пуск производился в конце дня, солнце садилось и небо уже не было таким ярким. Вся траектория полёта была хорошо видна. Через некоторое время появился инверсионный след, намного шире, чем у самолёта. Звук, доносившийсяс небес, напоминал звук мотоциклетного двигателя без глушителя, работающего на высоких оборотах (личное впечатление). Потом инверсионный след прервался, атмосфера, видимо, кончилась. Ещё некоторое время видна была яркая точка, движущаяся к линии горизонта. Потом она погасла и через секунду мы увидели едва заметную вспышку: сработали пиропатроны, отделившие головную часть. Всё...

О том, что происходило здесь несколько минут назад напоминали разогретый, покрытый копотью, пусковой стол и группа подошедших к нему людей в защитных комплектах со снятыми противогазами. 

Виктор.