 |
|
 |
|
|
|
|
Ракетостроители В.Платонов
Земные орбиты «ракетного зубра» (Об А.М.Макарове)
Наш адрес: ruzhany@narod.ru |
Александр Максимович Макаров (укр. Олександр Максимович Макаров; 12 сентября 1906[1], станица Цимлянская — 9 октября 1999, Днепропетровск) — украинский советский ракетостроитель. Доктор технических наук, профессор. Дважды Герой Социалистического Труда (1961, 1976). Лауреат Ленинской (1966), Государственной (1981) и им. академика М. К. Янгеля (1980) премий. Почётный гражданин Днепропетровска (1978). Заслуженный машиностроитель УССР (1981). |
|
В созвездии отечественных ракетостроителей Александр Максимович Макаров занимает особое место. Сподвижник Сергея Королева, Михаила Янгеля, Владимира Уткина прошел путь от масленщика речного пароходства до руководителя первых в стране автомобильных предприятий, от зэка сталинских лагерей до директора ракетного гиганта, продукция которого влияла на политический климат планеты. Александр Макаров оказался на передовой ракетно-ядерного противостояния СССР—США. Участвовал в создании всех четырех поколений боевых ракетных комплексов от первой королевской «единички» до знаменитого «Скальпеля» (SS-24) — первого и единственного в мире «ракетного поезда». Величайшей заслугой Макарова и его соратников стал мир на планете Земля, завоеванный неимоверными усилиями и нечеловеческим напряжением (победителей в ракетно-ядерной войне нет по определению). С именем Макарова связан революционный путь превращения ракетных комплексов стратегического назначения в космические носители мирового уровня («Космос-1», «Интеркосмос», «Циклон-2», «Циклон-3»), а также создание «Зенита» — носителя XXI века. Его имя присвоено государственному предприятию ПО «Южный машиностроительный завод», на центральной площади которого открыт памятник легендарному директору. В Днепропетровске установлен бюст дважды Героя Труда на площади, носящей его имя. Учреждена золотая медаль имени Макарова за выдающиеся достижения в технике. Накануне 100-летия со дня рождения патриарха отечественного ракетостроения постановлением горсовета улица Большевистская переименована в улицу Макарова, на его детище — Дворце спорта «Метеор» — установлена мемориальная доска. В канун юбилея открыт памятник Александру Макарову на его родине, в станице Цимлянская. Указом Кабмина от 12.09.06 г. имя А.Макарова присвоено Национальному аэрокосмическому центру образования молодежи Украины. Торжества проходили 12 сентября сего года. Работая в оборонной промышленности, Макаров во всех своих автобиографиях указывал дату рождения — 12 сентября 1906 года. Именно эта дата фигурирует во всех энциклопедиях, справочниках и публикациях. И вот любопытное уточнение. Просматривая церковные метрические книги, заведующая Цимлянским городским загсом Любовь Альникина нашла актовую запись № 83 1906 года. ДАТА, МЕСЯЦ, ГОД РОЖДЕНИЯ: 6 сентября 1906 года. ИМЯ: Александр. РОДИТЕЛИ: мещанин Максим Ильич Макаров и законная жена его Елизавета Григорьевна Макарова. Православные. ВОСПРИЕМНИКИ (КРЕСТНЫЕ): мещанин Василий Сергеевич Кожевников и прихожанка Антонина Николаевна Миняева. Православные. МАЛЬЧИКА КРЕСТИЛ 13 СЕНТЯБРЯ 1906 ГОДА НАСТОЯТЕЛЬ СВЯТО-НИКОЛЬСКОЙ ЦЕРКВИ СВЯЩЕННИК АЛЕКСАНДР ЗНАМЕНСКИЙ. Церковные документы — главное свидетельство о рождении, поэтому уточняем: Александр Максимович Макаров родился 19 сентября (6 сентября по ст. ст.) 1906 года. В предлагаемой публикации представлены неизвестные страницы жизни и земные орбиты «ракетного зубра» (многолетняя дружба Александра Макарова с тренерами и футболистами, его громадный вклад в развитие спорта — тема отдельной статьи).
Днепропетровск называют городом на трех холмах. Справедливости ради следовало бы уточнить, что один из этих холмов занимает Южмашград. Жилой фонд бывшего ракетного гиганта — крупнейший в Днепропетровске. Это несколько заводских поселков, огромные жилые массивы, на территории которых построено более 400 жилых домов! Детище Александра Макарова Южмаш — это фактически город в городе со всей инфраструктурой: магазинами, школами, детскими комбинатами, спортивными площадками, кинотеатрами. Макарова часто называли «великим строителем». Александр Максимович уточнял: «Великим строителем был Владимир Андреевич Красников, я у него ходил в помощниках. Дворец культуры, стадион, плавательный бассейн — это его творения. Мы задумали и начали строить заводской домостроительный комбинат. Надо раз и навсегда решить проблему жилья, а дальше — будем строить город. Имейте в виду, жилье всегда было, есть и будет в цене. Нам надо думать о будущем — не всегда же Южмаш будет клепать оружие».
Макаров и его коллеги понимали: гонка вооружений не может продолжаться до бесконечности. Вся земля уже начинена ракетами, с каждым днем их появлялось все больше и больше, они становились все мощнее и точнее... Последняя разработка Южмаша не стала исключением. Это была не просто ракета, наводящая на всех ужас. Ракетный монстр в цехах Южмаша готовили к отправке на полигон, там предстояли летные испытания. Все боевые ракеты, как правило, имели защитный цвет — цвет хаки. Новый ракетный комплекс был густого черного цвета — настоящее чудовище, впоследствии названное американцами «Сатаной». И дело тут было не в цвете — в характеристиках! Это же надо было создать такую дьявольскую машину, которой не страшен даже ядерный взрыв. При ядерном нападении ракета остается неуязвимой, она способна преодолевать зоны ядерного взрыва, пылевых облаков, не страшны и ядерные излучения — все системы надежно защищены и в любом случае выполнят полетное задание. К этим характеристикам шли мучительно долго. Во время летных испытаний предстояло подтвердить заложенные решения. Первый пуск назначили на 21 марта 1986 года. Двухсот-тонная махина под действием мощных газов вылетела из транспортно-пускового контейнера, установленного в высокозащищенной шахте. Все происходило по отработанной схеме. В полете должны были запуститься маршевые двигатели ракеты, но они не запустились... Ракета рухнула в шахтную пусковую установку. Колоссальный взрыв! Дни и ночи работала аварийная комиссия. Оказалось, подвела аппаратура управленцев. Министр общемаша был в ярости. Новое руководство Военно-промышленной комиссии метало громы и молнии. Оборонный отдел ЦК принял решение усилить партийный контроль за качеством и надежностью создаваемых изделий. Молодой генеральный секретарь посоветовал укреплять связь науки с производством, настойчиво добиваться выполнения решений исторического XXVII съезда КПСС, взявшего курс на ускорение научно-технического прогресса. Указания его, как всегда, были «ценными», но результаты оказались плачевными. 21 августа 1986 года. Второй пуск. Отлично отработала первая, но подвела вторая ступень… Вновь неудача. Вот такой неожиданный «подарок» получил Макаров накануне своего 80-летия. Он отлично понимал: ракеты падали до него, падали при нем, наверняка будут падать и после — испытания для того и проводятся, чтобы определить «болевые точки» ракеты, отработать все ее системы, довести их «до звона» и только после этого сдать новинку заказчику. Умом Макаров все понимал, но каждая неудача оставляла рубцы на сердце. Если кто-то думает, что создание ракетно-космической техники — это взлетная полоса к высоким наградам и званиям, глубоко ошибается. Это тяжелый, изнурительный труд, бессонные ночи, мучительный поиск решений… В истории Южмаша не было случая, чтобы изготовленные на заводе ракеты «не научили летать». Были сложные ситуации, критические моменты, но в конце концов ракеты начинали летать. И эта полетит. Непременно полетит! Начался поиск не только неудач, но и «стрелочников». Уже точно установили причину и второй аварии, она произошла не по вине завода-изготовителя. Но при докладе Горбачеву удобнее всего было списать неудачу на директора завода — постарел, «не ловит мышей»… Генсеку нравилось, когда ругали и отправляли на пенсию стариков, даже тех, кто мог бы еще послужить стране. Диву даешься, какими поразительными способностями обладала чиновничья номенклатура: умением улавливать тончайшие колебания во взглядах и пристрастиях вождей, четко выстраивать систему поведения, при которой «патрон» всегда прав… Привыкший всю жизнь работать (трудовой стаж 64 года!), Макаров не мог и не хотел никому кланяться. «Эпоха Горбачева» с ее «перестройкой», «новым мышлением», непредсказуемым будущим ускорила решение Александра Максимовича уйти на заслуженный отдых. Макаров был еще полон сил и энергии, физически крепок… Трудно перечислить все, что сделано Южмашем для благоустройства и развития Днепропетровска. Диорама «Битва за Днепр», театр оперы и балета, новое здание аэропорта, центральный стадион «Метеор», крупнейший в Украине универсальный зрелищно-спортивный дворец, Дворец водных видов спорта, новые мосты через Днепр — все это стало визитной карточкой Днепропетровска. Александру Макарову одному из первых горожан присвоено звание «Почетный гражданин Днепропетровска» (28 июня 1978 г.). Иван Лях, председатель исполкома Днепропетровского городского совета народных депутатов (1974 — 1981 гг.): — А. Макаров сыграл выдающуюся роль в истории Днепропетровска. То, что наш город стал одним из красивейших городов Украины, большая заслуга Александра Максимовича. Вспоминаются торжества на стадионе «Метеор» в честь 200-летия Днепропетровска. Каким ярким, красочным было это зрелище! К своему юбилею город преобразился, похорошел, появились новые жилмассивы Победа, Тополь, Красный Камень... Огромную роль в их застройке сыграл Южмаш. Город быстро рос и развивался. Особо остро стала проблема транспорта. Ставку сделали на скоростные трамваи. Начали изучать пассажирские потоки — город стал миллионером. Вот тогда пришли к мнению строить метрополитен. Подключили проектные институты, определили основные направления линий метрополитена. Нужно было получить добро «сверху». Обратились к В.Щербицкому, он поддержал нас, но предупредил: «Скоро к вам приедет генеральный, с ним и решайте». В сентябре 1979 года на свою родину приехал Л.Брежнев. Мы вручили ему алую ленту и удостоверение № 1 Почетного гражданина Днепропетровска — решили подсластить нашу просьбу о метро. «Вот придет ваша очередь, — ответил Брежнев, — и стройте». «Так мы же не доживем...» Тут и Щербицкий подключился: «Город-труженик, город славных традиций». В общем, убедили генерального, что метро Днепропетровску нужнее, чем другим. «Подготовьте письмо», — сказал Брежнев. Тут ему первый секретарь обкома партии Е.Качаловский вручает письмо. «Ну, вы даете...» — заметил Брежнев и подписал ходатайство о строительстве метро в Днепропетровске. В СССР первоочередным правом строительства метро пользовались столицы союзных республик, города-герои, «миллионники». Киеву метро «досталось» по рангу стольного града. Харькову повезло как бывшей столице, другие города Украины о такой роскоши только мечтали. Об одном из главных аргументов в пользу строительства метро в Днепропетровске рассказал А.Макаров. В разгар «холодной войны» за рубежом опубликовали карту важнейших военных объектов СССР, по которым планировалось нанести атомные удары. В перечень городов-целей попал и Днепропетровск — союзный центр боевого ракетостроения. Существовавшие системы противовоздушной обороны не всегда оказывались эффективными и надежными (вспомним полеты Пауэрса и Руста), к тому же Днепропетровск находился почти у самой границы огромной страны. Предпочтение отдавалось искусственному укрытию, и чем оно было глубже, тем считалось надежнее. Остановились на метро глубокого заложения. «В годы войны москвичи тоже прятались в метро, — отметил Брежнев, — вы правильно понимаете суть проблемы». В том же 1979 году Совет Министров СССР утвердил, а ЦК КПСС поручил Госплану, Министерству путей сообщения и Минтрансстрою СССР решить все вопросы по сооружению метрополитена в Днепропетровске. В ускоренном темпе проводились изыскательские работы, лучшие организации Москвы и Харькова разрабатывали проект. 15 марта 1982 года Совет Министров СССР включил днепропетровский метрополитен в титульный список важнейших строек страны. В Днепропетровск потянулись тоннельщики из Кривого Рога, Харькова, Западного Донбасса. На важнейшую стройку страны «перебрасывались» строители Байкало-Амурской магистрали и Дальнего Востока. Как известно, с августа 1959 года Днепропетровск стал закрытым городом. Чтобы сохранить этот статус, тщательно скрывался факт рождения в Днепропетровске миллионного жителя. (Согласно международным нормам, все города-миллионеры открыты для свободного посещения иностранными гражданами. — Авт.). Открывать Днепропетровск в начале 80-х никто не собирался. Южмаш приступил к изготовлению четвертого поколения ракетных комплексов стратегического назначения — самой мощной в мире и неуязвимой ракеты SS-18 и первого в мире «ракетного поезда» SS-24. В силу особой секретности проводимых работ отпала необходимость объяснять, почему периферийный областной центр получил предпочтение в строительстве метро перед стоящими в очереди столицами союзных республик. Все секретные объекты страны, как правило, строились быстро и основательно. Предполагалось, что и днепропетровский метрополитен войдет в строй действующих в кратчайшие сроки. Однако случилось непредвиденное: 10 ноября 1982 года высочайший покровитель ушел в мир иной... Лишившись мощной поддержки, постепенно начало угасать и строительство днепропетровского метро. После «пятилетки пышных похорон» на партийный престол взошел уже не больной, не престарелый, а молодой генсек. На третьем месяце бурной деятельности Михаил Горбачев вместе с первой леди страны решили своим посещением осчастливить жителей «столицы застоя». Тот-то было радости у южан: наконец-то метро получит «ускорение», а главная «ракетная кузница страны» начнет перековывать мечи на орала. Раньше южмашевцы, утилизируя боевые ракеты, превращали их в мирные космические носители. Занявшись конверсией, ракетчикам было велено делать установки для разрезки мыла, колбасные шприцы, разрабатывать маргариновые линии — в общем, занялись производством «утюгов» и «галош». «Утюги» получались дорогими, почти как ракеты, «галоши» — напоминали гусеницы самоходных пусковых установок. Наблюдая горбачевскую «перестройку», Макаров пришел к неутешительному выводу: если процесс пойдет так и дальше, страна может остаться и без ракет, и без галош… 15 октября 1986 года приказом министра общего машиностроения Олега Бакланова образовано научно-производственное объединение «Южное», в состав которого вошли КБ «Южное», ПО ЮМЗ, ПМЗ и Днепропетровский филиал НИИТМ. Макаров собрал свои личные вещи — поздравительные адреса, фотографии и письма, тепло попрощался со всеми, ушел, как он уточнил, заниматься любимой рыбной ловлей, читать книги, смотреть телевизор и просто… отдыхать. Новым генеральным директором Южмаша назначили 48-летнего Леонида Кучму. Новое назначение преследовало сразу несколько целей: Кучма хорошо знал проблемы завода, должен был восстановить пошатнувшуюся в последнее время связь «КБ — завод», провести основательную реконструкцию сборочных цехов под выпуск новых ракетных комплексов. Его энергичность, решительность импонировали многим, в организационных способностях никто не сомневался.
Объективно говоря, если бы Леонид Кучма пришел на завод, которым руководил посредственный директор, ему было бы в тысячу раз легче. Он стал директором завода, который даже по мировым меркам считался гигантским, и этим предприятием в течение четверти века руководил человек редких организаторских способностей, колоссальной работоспособности, врожденный ум которого позволял достичь того, что ракетным китам и не снилось. Его называли «ракетным зубром», «патриархом отечественного ракетостроения», он был соратником С.Королева, М.Янгеля, В.Будника, В.Глушко, Н.Пилюгина, В.Макеева и других корифеев отечественного ракетостроения. Реалии были таковы: общепризнанный авторитет А.Макарова если и не работал против, то и не помогал новому директору. В один день с назначением Л.Кучмы генеральным директором Южмаша был назначен и руководитель НПО «Южное». Им стал В.Уткин. Полное наименование его должности звучало так: генеральный конструктор — генеральный директор НПО «Южное», начальник и генеральный конструктор КБ «Южное». Александр Максимович вспомнил: подготовили представление на М.Янгеля как на генерального. Михаил Кузьмич отреагировал мгновенно: что это даст? Какая от этого будет польза? Предложение отпало само собой. М.Янгель, как и С.Королев, вошел в историю не генеральным — главным конструктором. Но какие это были главные! Какие личности! Всем генеральным главные! Чем бы ни занимался на пенсии Макаров, что бы ни делал, мысли постоянно вертелись вокруг завода: как родной Южмаш? Как новый директор? Молодец, заменил Соколова Андреевым — теперь на заводе будет толковый главный инженер. Как новоиспеченное НПО? Какая от него отдача? Оказалось, численный состав НПО — всего несколько человек и ни одного специалиста по экономике… Как можно так работать? Такого безобразия Афанасьев никогда бы не допустил. Мысли и вопросы роились как пчелы, только жалили больнее. Чтобы отвлечься, Александр Максимович включал телевизор, но смотреть было нечего — «боевики» и «порнуха»... Перестройка в действии — готовится новая смена… Горбачев разъезжал, выступал, призывал к «новому мышлению»… Макаров ругался — «проболтает страну»… В конце 80-х— начале 90-х вся стройная и монументальная пирамида военно-промышленного комплекса СССР рухнула как карточный домик. Застигнутые врасплох, не умевшие работать в условиях рынка, неподготовленные к конверсии военного производства, с космических высот брошенные на произвол судьбы, ракетостроители по команде «организатора и вдохновителя всех побед» начали разрабатывать агрегаты для приготовления и разрезки… мыла. Как говорится, «пришла беда — открывай ворота»: количество заказываемых космических носителей начало сокращаться в десятки раз. В сентябре 1990 года на космодроме Байконур взорвался «Зенит», полностью разрушив один из стартовых комплексов. КБ «Южное» и Южмаш оказались в критической ситуации… Полной неожиданностью для всех, и особенно для А.Макарова, стал переход генерального конструктора В.Уткина в Москву. С его отъездом искусственно созданный неуправляемый, неповоротливый, ничего не давший ни КБ, ни заводу мастодонт под названием НПО «Южное» прекратил существование. Александр Максимович пытался что-то понять в действиях Уткина и не находил внятного объяснения. Уткин как был, так и остался для Макарова загадкой. По принципиальным вопросам А.Макаров рассуждал категорично, не признавал компромиссов. Он видел многое в жизни. Его путь — это дорога длиною почти сто лет. Родившись в начале века, еще в царской России, более семидесяти лет жил и работал при советской власти, видел, как эта власть рухнула, и на ее обломках родились новые государства. Независимость Украины воспринял как должное: «Народ решил — быть посему. Здесь я живу, здесь мой дом, моя семья — значит, это моя страна». Дома Александр Максимович вел себя тихо, жил скромно, не так, как некоторые директора. Отдыхал в заводских пансионатах, жил в заводском доме. Многие удивлялись: ну зачем ему, директору крупнейшего в стране завода, депутату Верховного Совета СССР, нужно было ходить… на рынок?! Александр Максимович гордился своей семьей. Сын и дочь окончили физико-технический факультет Днепропетровского университета. Сын Александр пошел по отцовским стопам — стал ракетостроителем, занимался созданием жидкостных и твердотопливных двигателей. Любимая дочь Елена всю жизнь была отличницей — школу окончила с золотой медалью, университет — с красным дипломом. Увлеклась теорией и прикладной наукой. Работала в КБ «Южное» у Михаила Ивановича Кормильцева — занималась гравитационной стабилизацией летательных аппаратов, сотрудничала с научно-исследовательским институтом, руководителем которого был академик Келдыш. Затем перешла (или переманили?) в научно-исследовательскую лабораторию прочности и надежности ДГУ. Аспирант, научный сотрудник с маленьким сыном на руках — это портрет Елены тех лет. Муж — Игорь Ларионов, ведущий специалист в области прочности, начальник отдела КБ «Южное». С 1983 года Елена Александровна Ларионова — заведующая диагностической отраслевой лабораторией голографии. Через год умерла мама, все заботы об отце и своей семье взяла на себя дочь. Дети предлагали отцу переселиться к ним, какое-то время Александр Максимович жил у дочери, но никого не хотел нагружать личными проблемами. У него сложились свои понятия и свой уклад жизни. «Понимаешь, мне уже восемьдесят. Все у меня есть, — Александр Максимович комментировал свое положение, — требуется самая малость. По утрам — чай с колбаской, вечером — чай с творожком. Обедал я в заводской столовой или на базе футболистов. Там уход соответствующий. Могу проконсультироваться у врачей, померять давление, прилечь отдохнуть. Полный комфорт». Именно здесь, в Приднепровске, на базе футбольного клуба «Днепр» началась трогательная и увлекательная история двух одиноких людей. Заводской пансионат «Дубрава», как обычно, закрывался осенью. Так было и в тот 1985 год. Заведующей столовой «Дубравы» Анне Матвеевне Болдыревой предложили еще поработать на базе футболистов: ребята, мол, вас знают, для них вы как футбольная мама (у одной из трех дочерей Анны Матвеевны муж — вратарь «Днепра» Владимир Пильгуй. — Авт.) Анна Матвеевна работала и жила на базе футболистов. Когда туда приезжал директор Южмаша, его окружали заботой и вниманием, лечили народными средствами запущенный бронхит. В декабре 1985 года родные и близкие Александра Максимовича отметили годовщину смерти Аллы Дмитриевны, с которой он прожил более пятидесяти лет! Прошла зима. Наступила весна. Александр Максимович избавился от бронхита, как-то подтянулся, помолодел. Накануне своего юбилея выглядел он просто замечательно, никто не дал бы ему и семидесяти, не то что восемьдесят! Весной 1986-го произошло событие, о котором узнал спустя какое-то время. Оказывается, в ту весну Александр Максимович сделал предложение Анне Матвеевне. Она с юмором рассказывала эту историю: «Получила я предложение и спрашиваю: «Александр Максимович, какая же я вам жена? У меня отец на год моложе вас — 1907 года рождения. И потом, как на это посмотрят дети? Мои и ваши...» Александр Максимович не терял времени. В командировке разыскал Ирину — старшую дочь Анны Матвеевны, москвичку. Встретился с ней и говорит: «Я приехал просить руки вашей мамы». Ира, конечно, оторопела от такого предложения, но потом пришла в себя: «Как мама скажет, так и будет. Мы не против». Примерно через неделю по приезде из Москвы Александр Максимович позвонил на базу футболистов, попросил Анну Матвеевну приодеться, накрыть стол на пять человек. Все приготовили быстро, по высшему разряду — на базе привыкли ко всем неожиданностям и приему самых высоких гостей. Вскоре подъехала директорская «Волга». Вышел Александр Максимович, его помощник Николай Савельевич Вознюк, с ними незнакомые женщина и мужчина. Прямо с порога Александр Максимович огорошил Анну Матвеевну: «Чтобы нам по ЗАГСам не толкаться, я решил прямо здесь все оформить». Работница ЗАГСа открыла Книгу регистрации актов гражданского состояния, спросила, какую фамилию будет носить Анна Матвеевна. «Макарова», — ответил за нее Александр Максимович. Вот таким был этот неординарный человек на работе и настоящим мужчиной в личной жизни. Бережно храню пленки и фотографии с 80-летия А.Макарова, когда к нему на базу приехали его дети, внуки, родственники, соратники, друзья. Было еще несколько телевизионных интервью, интересных встреч по разным поводам. А.Макаров принял участие в открытии выставки «Днепропетровск — Космос» 12 апреля 1991 года. Тогда впервые было обнародовано участие Южмаша и КБ «Южное» в реализации ракетно-космических программ. Горожане впервые узнали, за какие заслуги Макарову установили бронзовый бюст в Днепропетровске (ныне — площадь Макарова). Потом был еще один крупный юбилей — 90-летие Александра Максимовича. В этот день открыли первый и единственный во всем СНГ национальный центр аэрокосмического образования молодежи Украины. В торжествах участвовали в прошлом президент Украины Леонид Кучма, посол России в Украине Юрий Дубинин, бывшие министры общемаша Сергей Афанасьев, Олег Бакланов, генеральные конструкторы Владимир Уткин, Юрий Семенов, Станислав Конюхов, летчик-космоноват-2 Герман Титов, генерал армии Юрий Яшин, видные ученые, руководители заводов, НИИ, герои, лауреаты, руководители города и области. На открытии аэрокосмического центра выступил А.Макаров. Торжества транслировали по всем каналам телевидения, отмечая выдающуюся роль патриарха отечественного ракетостроения Александра Максимовича Макарова. В адрес юбиляра пришла масса поздравительных телеграмм, в том числе от президентов Украины, России, Казахстана, Академии наук Украины, Государственной думы Российской Федерации, международного экипажа космического комплекса «Мир», главных и генеральных конструкторов, руководителей НИИ, НПО и заводов, космодромов Байконур, Капустин Яр, Плесецк. Мне особенно запомнились несколько последних встреч. Проходили они в новой, отремонтированной квартире по адресу: Комсомольская, 68 (на этом доме открыта мемориальная доска А.Макарову. — Авт.). Каждая их этих встреч так или иначе касалась медицины. Александр Максимович готовился к операции по удалению грыжи: «Отмечу день рождения и сделаю операцию». Было много консилиумов «делать — не делать». Александр Максимович согласился на операцию. Она прошла успешно. После операции Александра Максимовича перевели в реанимацию. Дочери и Анне Матвеевне разрешили навестить больного. Он улыбался, даже шутил. Вечером в хорошем расположении духа Александр Максимович уснул. Больше он не просыпался. Врачи констатировали смерть 9 октября 1999 года от сердечной недостаточности на девяносто четвертом году жизни. Круг земной жизни Макарова замкнулся.
|
