Ракетостроители.

25 октября исполняется 95 лет со дня рождения основателя и главного конструктора конструкторского бюро “Южное”, выдающегося конструктора ракетно-космической техники академика Михаила Кузьмича Янгеля.

Владимир Платонов

Его именем названы улицы, площади, школы, поселок, станция метро в Москве. Его имя носят пик на Памире, кратер на Луне, малая планета.

Его короткая жизнь отмерена с роковой точностью: в авиацию пришел двадцати лет, следующие двадцать – занимался боевыми самолетами, последние двадцать – ракетами. Умер - в день своего 60-летия.

Из некролога, опубликованного в октябре 1971 года, мир узнал имя Главного конструктора стратегического оружия: ЯНГЕЛЬ.

Родословной Янгеля не сохранилось, просто ее никто не вел – все в роду были неграмотными. Известно: дед будущего академика Лаврентий Янгель – потомок запорожских казаков, жил на Черниговщине в деревне Рыжики. Это почти на границе Украины с Беларусью. По семейным преданиям, была у него красавица жена и два сына, Леонтий и Кузьма. Однажды в имение приехал пан, приглянулась ему жена казака, увез он ее в столицу. Взыграла "запорожская" кровь Лаврена (так в миру звали деда Янгеля), взбунтовался - поджег панский амбар, ненавистную шинкарню.

Приговор был суров: восемь лет каторги на Ленских золотых приисках и вечное поселение в Сибири. Так Янгели стали сибиряками. Родители Янгеля поселились на берегу Илима в деревне Зырянова, у них было 12 детей. Сами неграмотные, они сделали все, чтобы их дети выучились, вышли в люди. В родной деревне Михаил окончил начальную школу, учебу продолжал в Нижнеилимске и Куйтуне. В Подмосковье, после окончания школы ФЗУ, работал помощником ткацкого мастера. С 1931 года учился в МАИ, работал конструктором в КБ Поликарпова, в 1938 году находился в служебной командировке (США), в годы войны работал на авиационных заводах, награжден медалью "За оборону Москвы".

Через одиннадцать лет после окончания МАИ Янгель поступает в Академию авиационной промышленности. После работы в конструкторских бюро знаменитых авиаконструкторов: Н. Поликарпова, А. Микояна, В. Мясищева - в трудовой книжке М. Янгеля появилась запись, датированная 21 мая 1946 года: "Назначен старшим инженером в особый отдел при Министерстве авиационной промышленности".

Сейчас это стало наконец известно: особый отдел при МАПе был чем-то вроде научно-исследовательского центра по реактивной технике. Здесь работали немецкие специалисты. Такая засекреченность преследовала лишь одну цель: не дай бог кому-то докопаться, что корни советских ракетных побед уходят к немцам. После краха третьего рейха немецких ученых привезли в Россию. Самых опытных ракетчиков, в том числе и Вернера фон Брауна, увезли американцы. Нам, как говорится, достался "второй сорт", но выбирать не приходилось: вопрос касался ракетного вооружения страны.

Работа увлекла Янгеля. В создании боевой техники и особо – в ракетостроении Германия занимала тогда лидирующее место в мире. Два года общения с немецкими ракетчиками, изучение трофейных документов дали Янгелю богатейшую пищу для размышлений о путях развития авиационной и ракетной техники. Стало совершенно ясно: ракеты как оружие имеют большие перспективы.

12 апреля 1950 года в трудовой книжке М. Янгеля появилась новая запись: "Назначен на должность начальника отдела НИИ-88". Так он пришел в ракетную технику в день, который позже будет отмечаться как День космонавтики. Через год Янгель уже стал заместителем Королева. Он не суетился, не мельчил, был чудовищно работоспособен. Идеи ловил на лету. Четко и оперативно решал как конструкторские, так и производственные задачи. Круг обязанностей нового зама рос, как снежный ком. Впечатление складывалось такое, что Главный испытывал его на прочность. На самом деле срабатывала отлаженная система: раз тянет – догрузить можно еще. И нагружали. Янгель "тянул".

Ракету Р-1 – копию немецкой ФАУ-2 - еще учили летать, как появилась Р-2 – более совершенная, но все-таки унаследовавшая от немецкого прототипа немало отрицательных черт. Эти ракеты рождались в условиях жесточайшего цейтнота, равно как и следующая конструкция С.Королева – ракета Р-3. По счастью, ее проект "затормозили" сами конструкторы. Новая ракета (ответственным исполнителем эскизного проекта ракеты Р-5 был М. Янгель) значительно превзошла Р-1 и Р-2 по дальности и весу боевого заряда, однако и она не решала главных задач обороны страны. Как говорили военные, это была "ракета для Европы", а главный потенциальный противник был много дальше.

В апреле 1952 года Главный конструктор назначил Янгеля ответственным за выпуск технической документации по ракетам Р-1 и Р-2 для серийного производства, он уже приступил к новым обязанностям, как произошел новый поворот событий. В мае 1952 года – буквально через месяц после первого назначения – Янгель назначается директором Центрального научно-исследовательского института по ракетной технике, в состав которого входили ряд научно-исследовательских отделов, два филиала, опытный завод, экспериментальные цеха и более десяти КБ, в том числе и КБ Королева! Такого не ожидал никто. Сложилась щекотливая ситуация: Янгель и Королев поменялись местами – подчиненный стал начальником, бывший начальник – подчиненным.

Нужно знать Королева, чтобы понять его реакцию: он демонстративно перестал посещать совещания у директора НИИ-88, всячески игнорировал решения Янгеля, не спешил выполнять его приказы.

27 июля 1952 года приказом министра М. Янгель был утвержден председателем научно-технического совета института. Этот приказ поставил последнюю точку: Янгелю полностью развязали руки в проведении своей научно-технической политики. Шла неприкрытая игра высшего партийно-государственного аппарата, целью которой было ликвидировать "монополизм" Королева в ракетной технике.

Все это понимал Королев, но это понимал и Янгель. В октябре 1953 года Янгель принял неординарное решение – подал министру заявление с просьбой освободить его от занимаемой должности директора НИИ-88. Увидев заявление, Устинов рассвирепел: "Испугался ответственности? Захотелось в авиацию? Будешь работать там, где прикажет партия! Иди, работай." Однако в начале ноября 1953 года Устинов все же подписал приказ о переводе Янгеля на другую работу. К общему удивлению, министр объявил ему благодарность и премировал за хорошую работу, но из ракетной техники не отпустил. Янгеля оставили в институте, назначив главным инженером НИИ-88. Почувствовав себя в родной стихии, Янгель и внешне преобразился: посвежел, исчезла угрюмость, поднялось настроение. Появилась возможность основательно заняться перспективными работами и главное – развитием нового направления в ракетной науке и технике.

Новое направление еще не успело опериться – была только идея применить высококипящие компоненты и автономную систему управления. Мгновенно возникли и ярые сторонники и непримиримые противники. Началась настоящая война умов, чинов и амбиций. Масла в огонь подлили днепровцы: на серийном ракетном заводе, в "королевской вотчине", группа конструкторов во главе с Василием Будником по собственной инициативе начала проектировать ракету под высококипящие компоненты топлива. Янгель поддержал новаторов, приложил много усилий к утверждению нового направления. При формировании планов центрального института, его экспериментальной базы главный инженер учел будущие потребности перспективного дела и тем самым заложил прочную основу для его стремительного развития.

Новые идеи получили "высочайшее благословение": специальным постановлением правительства в апреле 1954 года на базе днепровского серийного ракетного завода было создано Особое конструкторское бюро (ОКБ-586). Главным конструктором и начальником ОКБ стал Михаил Янгель, первым заместителем – Василий Будник.

Прибыв в Днепропетровск и ознакомившись с обстановкой на заводе и в конструкторском отделе, Янгель пришел к малоутешительным выводам. У завода был жесточайший план по серийным ракетам Королева, и никто не собирался его сокращать. Более того, началась подготовка к освоению королевской ракеты Р-5М. В перспективе это значило, что завод будет загружен еще больше, так как ракета Р-5М была гораздо сложнее своих предшественниц. До обидного мало было и специалистов, их едва-едва хватало, чтобы обслуживать серийное производство. В таких условиях, когда главной задачей малочисленного коллектива считалась организация серийного производства, когда многие специалисты и ученые открыто высказывали недоверие новым идеям, когда завод только-только набирал опыт, а его руководители мало верили в способность новорожденного ОКБ конкурировать с могучей фирмой Королева, создание новых ракет казалось фантастикой. Опытные киты военно-промышленного комплекса потребовали от молодого ОКБ параллельно с разработкой ракет нового направления бесперебойно обеспечивать серийное производство ракет Королева.

Свежий взгляд и инженерное чутье помогли Главному конструктору быстро оценить проект первенца ОКБ - ракеты Р-12, выполненный группой днепровских инженеров. В проекте было заложено много оригинальных идей и технических решений, но по основным параметрам ракета Р-12 повторяла королевскую Р-5М. Возникло сомнение: нужна ли такая, дублирующая ракета, пусть даже на новой основе? Главный конструктор принимает решение – проект существенно доработать, увеличив дальность полета ракеты и ее боевое оснащение.

Приближался 1957 год. Именно в этом году планировались летно-конструкторские испытания межконтинентальной баллистической ракеты Р-7, созданной в КБ С. Королева, и первенца М. Янгеля, ракеты Р-12. В апреле 1957 года Королев вылетел в Тюра-Там, Янгель в мае прилетел в Капустин Яр. Первый старт "семерки". Неудача. Ракета взорвалась. Второй пуск - снова неудача...

Пуск ракеты Р-12 назначили на 22 июня 1957 года. Королев не выдержал и прилетел в Капустин Яр, на то была и официальная причина: планировался запуск его геофизической ракеты Р-2А. Увидев днепровскую ракету на старте, удивился: "Это что за карандаш? Он же сломается, не успев взлететь..." Действительно, ракета Р-12 напоминала тонкий, длинный, остро заточенный карандаш: при высоте более двадцати метров ее диаметр был немногим более полутора метров. Но при диаметре, равном диаметру Р-5, длина Р-12 была больше Р-5 всего на каких-то полтора метра, а летала почти вдвое дальше.

Ракета Р-12 стартовала с первого пуска. Успешный старт первой ракеты укрепил позиции сторонников создания ракет на высококипящих компонентах топлива, с автономной системой управления. Но скептики не спешили с признанием: "Первый пуск – это еще не пуск. Посмотрим, что будет дальше". А дальше был второй, третий... Машина летала практически без замечаний. Летные испытания своего первенца днепровцы завершили досрочно, сэкономив при этом девять ракет.

Для коллектива ОКБ и завода этот успех обернулся самым неожиданным образом: в Днепропетровск прибыл Н. Хрущев, сосредоточивший к 1958 году в своих руках основные рычаги партийной, государственной, хозяйственной и военной власти. Хрущев решил лично познакомиться с днепровскими ракетостроителями. Осмотром сборочных цехов завода, знакомством с новыми проектами Никита Сергеевич был явно доволен, щедро вручал награды отличившимся... Вскоре Хрущев сделал на весь мир сенсационное заявление: "У нас производство ракет поставлено на конвейер. Недавно я был на одном заводе и видел, как там ракеты выходят, как сосиски из автоматов".

Многие считали: Хрущев хвастается. Но вскоре он убедительно подтвердил свое заявление. В январе 1960 года на сессии Верховного Совета СССР было объявлено о создании в Советском Союзе Ракетных войск стратегического назначения. С каждым днем глава партии и правительства проявлял все больший интерес к ракетной технике – это и грозное оружие, и большая политика! Уезжая из Днепропетровска, Никита Сергеевич одобрил разработку двух новых ракетных комплексов. "Если бы эти ракеты уже были на вооружении Советской Армии, – сказал Хрущев, обращаясь к Янгелю и Буднику, – я бы гарантировал, что третьей мировой войны не будет".

При подготовке первого пуска межконтинентальной Р-16 случилось непоправимое. 24 октября 1960 года при проведении предстартовых работ произошла катастрофа с человеческими жертвами. Янгель чудом остался жив: вместе с А. Иосифьяном и генералом А. Мрыкиным отошел покурить, и в этот момент раздался взрыв...

Государственная комиссия под председательством Л. Брежнева, расследовавшая причины катастрофы, установила: авария произошла в результате грубейшего нарушения мер безопасности – вопреки здравому смыслу, игнорируя мнение специалистов, маршал М. Неделин приказал устранить неполадки в системе автоматики прямо на заправленной ракете. Маршала торопили – и маршал торопил...

Похоронив маршала с воинскими почестями в Кремлевской стене, по официальной версии погибшего в авиационной катастрофе, Москва приняла категорическое решение: нужды обороноспособности страны требуют незамедлительного возобновления работ по стратегической ракете Р-16 и сдаче ее на вооружение. Такая поспешность диктовалась уже ясно обозначившейся гонкой ракетного вооружения: американцы обладали целым арсеналом боевых ракет ("Редстоун", "Юпитер", "Тор", "Атлас") и вели интенсивные разработки "Титана" - ракеты такого же класса, как и Р-16.

2 февраля 1961 года состоялся первый пуск межконтинентальной стратегической ракеты Р-16. Базирование первого поколения стратегических ракет было наземным – сказалась необходимость создания в кратчайшие сроки "ракетно-ядерного щита". Этот "щит" стал главным аргументом советских политиков. В какой-то момент и "наверху" поняли: "щит", о котором столько говорилось с высоких трибун, не более чем миф. "Щита" как не было, так и нет. Сама ракета, даже стратегическая, – еще не "щит". При всей своей грозной силе она беззащитна, как ребенок.

В узком кругу Хрущев любил рассказывать, как у него, бывшего шахтера, возникла "шахтная" идея. К этой теме он возвращается и в своих воспоминаниях: "У меня возникла идея поставить ракету в шахту... Она находилась бы в закрытом состоянии, с крышей. Уже одно это улучшает, сохраняет (ракету) при любой погоде... Для разрушения (шахты) потребовалось бы только прямое попадание. А это маловероятно".

Ракетостроителям была поставлена задача: создать шахтные пусковые установки. Первыми "новоселами" ШПУ стали стратегические ракеты среднего радиуса действия Р-12 и Р-14. Вскоре шахтную "прописку" получили межконтинентальные баллистические ракеты Р-16 Главного конструктора М. Янгеля и Р-9А Главного конструктора С. Королева.

Летные испытания, учебные пуски подтвердили преимущества янгелевских ракет, они и стали основой Ракетных войск стратегического назначения. С этого момента Янгель стал не просто Главным конструктором ОКБ №586, он стал Главным самого важного – стратегического направления в обороне страны.

Приняв на себя всю тяжесть создания боевых ракетных комплексов, Янгель в известной степени "помог" Королеву сосредоточиться на исследованиях космического пространства. Прорыв в космос королевской "семерки" определил основные направления развития космонавтики, дал первые, весьма важные научные результаты, но вместе с тем и показал - исследования космоса требуют и космических затрат. Встал вопрос: нельзя ли удешевить космические программы, сделать исследования космоса более доступными, а значит, и более эффективными, разнообразными?

Янгель пришел к простой и, по сути, гениальной мысли: свои боевые ракетные комплексы доработать таким образом, чтобы их использовать в качестве космических носителей. На базе боевых ракет были созданы космические носители "Космос-1", "Интеркосмос", "Циклон-2", "Циклон-3". Параллельно с ними создавались и космические аппараты самого широкого профиля, отличительной особенностью днепровских спутников стала унификация.

Дальнейшим развитием космического направления янгелевского КБ стала ракета Р-56 – мощный "космический грузовик", предназначавшийся для полетов на Луну и исследований ближайших планет Солнечной системы. Примерно такие же проекты разрабатывали С.Королев и В.Челомей. Все понимали, что три практически одинаковые ракеты для одной программы являются непозволительной роскошью. Челомей сумел убедить Хрущева, что его "лунный проект" можно реализовать всего за три года. Ни Королев, ни Янгель таких сроков не гарантировали и... поплатились за свою честность: работы по Н-1 Королева и Р-56 Янгеля были прекращены. Вскоре стала очевидна несостоятельность челомеевского проекта, но время и средства ушли безвозвратно.

Королев возобновил работы по Н-1. В помощь ему Янгель занялся так называемым блоком "Е" для посадки космонавта на Луну и возвращения в орбитальный корабль. Лунный блок создали, он прошел наземную отработку, был испытан в космосе, но до советской лунной экспедиции дело не дошло: после смерти С. Королева его преемники так и не научили летать суперракету Н-1...

Несмотря на то, что космос прочно вошел в жизнь днепровцев, главной задачей по-прежнему оставалась "оборонка" – Янгель продолжал нести свой нелегкий крест. В начале шестидесятых годов был разработан проект малогабаритной ракеты в транспортно-пусковом контейнере: баллистическая ракета "упаковывалась", как младенец в люльке. Проект оказался настолько смелым, а сам "младенец" таким вундеркиндом, что в их реальность сразу не поверили. Лишь в конце шестидесятых возобновили работы по малогабаритной ракете и после успешных испытаний приняли ее на вооружение.

Отдельно надо сказать о создании ракеты Р-36 – самой мощной боевой ракеты в мире. Позже ее оснастили дополнительной ступенью, и на свет появилась действительно невиданная по силе и эффективности боевая ракета, получившая название орбитальной. Новая ракета Янгеля могла поразить любую точку, где находились ракеты противника. Траектории полета орбитальной ракеты выбирались таким образом, что перехватить ее по тем временам было невозможно, поскольку она могла прилететь с той стороны, где не были предусмотрены системы противоракетной обороны.

Жидкостные ракеты первых двух поколений находились в заправленном состоянии всего несколько месяцев. Когда в 1963 году на ракетах тяжелого класса "Титан-2" появились признаки утечки топлива, американцы перешли к созданию ракет на твердом топливе. Такую роскошь мы позволить себе не могли: тогда еще были недостаточно разработаны двигатели. Выход был найден в так называемой "ампулизации" жидкостных ракет. Как показали расчеты и опыт, такие ракеты с топливом в ампулах могли находиться в заправленном состоянии и пять, и десять, и более двадцати лет.

К созданию ракет на твердом топливе Янгель подходил осторожно, взвешивая каждый шаг. Одну из новых баллистических ракет сделали комбинированной: первая ступень работала на твердом топливе, вторая – на жидком Решение не из лучших, но в целом новая ракета обладала рядом ценных новшеств и пионерских решений. Это был первый подвижный ракетный комплекс РТ-20П. Главным конструктором самоходной пусковой установки на гусеничном ходу был создатель знаменитых тяжелых танков КВ и ИС, многих самоходных артиллерийских установок Жозэф Котин. Новинкой подвижного комплекса стал транспортно-пусковой контейнер, прямо из которого стартовала ракета. Тогда же был применен и так называемый "минометный старт": межконтинентальная ракета вылетала из контейнера, как пробка из бутылки шампанского, а ее двигатели запускались уже в полете. Этот комплекс предвосхитил появление других подвижных комплексов, в частности железнодорожного. Несмотря на то, что новая ракета с гордостью демонстрировалась на Красной площади во время военных парадов, в серию новый комплекс не пошел.

Последней работой М. Янгеля стали стратегические комплексы SS-17 и SS-18. В самом начале разработки разразился настоящий дискуссионный ураган – у этого проекта была масса противников. Среди многих ученых и Главных конструкторов первым оппонентом, как всегда, был Генеральный конструктор академик В. Челомей: "Я сниму шляпу, если ракета полетит". (Ракета полетела, но Челомей забыл о своем обещании.) Челомей не был одинок. Даже давний соратник Янгеля, Главный конструктор шахтных пусковых установок Е. Рудяк, и тот доказывал несостоятельность проекта: "Подбросить, как яблоко, жидкостную махину весом более двухсот тонн – это чистейший абсурд". Янгель этот "абсурд" претворил в реальность. Правда, ему пришлось расстаться с отдельными скептиками, в том числе и с прекрасным конструктором Е. Рудяком. "Я не знал, что Янгель способен творить чудеса, – впоследствии чистосердечно признался Евгений Георгиевич. – Никогда не предполагал, что этот человек, перенесший три инфаркта, обладает такой силой и мужеством, когда отстаивает новое в технике".

На небольшом столике в музее Янгеля, открытом на его родине в Восточной Сибири, лежит искусно ограненная плита уральской яшмы, воспроизводящая просторы огромной страны. Ее прикрыл чеканный щит, поверх которого плашмя положен меч. На лезвии меча, словно на боевом дежурстве, застыли стратегические ракеты. Это тот самый ЩИТ, тот самый МЕЧ, который создавался в трудные годы "холодной войны". Едва заметная, коротенькая надпись: "Дорогому Михаилу Кузьмичу Янгелю от коллектива конструкторского бюро. 25 октября 1971 года".

В день 60-летия главному конструктору и ученому подарили немало уникальных сувениров, но этот, созданный в его родном ОКБ, пожалуй, вернее всех передавал суть и смысл созданного Михаилом Кузьмичем Янгелем.