Держу в руках документы из особой папки с грифом «Совершенно секретно», взятые в Архиве Президента РФ. Стараниями военных историков под руководством полковника Владимира Ивкина эти страницы, адресованные самому Сталину, стали доступны и нам. Среди них докладные записки, постановления Совета Министров СССР о проведении в 1947 году пусков ракеты А-4 (ФАУ-2), краткий технический отчет о «поведении» ракет дальнего действия…
Шесть десятков лет первой ракете, собранной нашими соотечественниками. Да, они изучали отдельные немецкие узлы и детали, многое взяли за основу. Однако не будем забывать, что сделали все своими руками. Вспомним и том, что Вернер фон Браун и сотни высококлассных специалистов вовсю трудились в это время на американцев.
Шесть десятков лет пожелтевшим архивным страницам. Тайное, как его ни секретили, и без этих документов давно стало явным. Потому как первые А-4 приземлились не в десятках, не в сотнях метров от места пуска в астраханской степи, а в другой технической эпохе. Слухи и сенсации, сопровождающие эти пуски, порой уводят от истины. Бесстрастные документы и свидетельства очевидцев все-таки точнее и открывают немало неизвестного. Впрочем, судить об этом вам.
До того, как секретные документы попали мне в руки, было несколько встреч с очевидцами исторического события, пионерами-ракетчиками. Многие из них живут в столице, некоторые в подмосковном Одинцове.
Первые свидетельства услышал от Льва Михайловича Гайдукова, генерал-лейтенанта в отставке, участника войны, бывшего заместителя главкома РВСН по вооружению. Того самого Гайдукова, который в августе 1945 г. постановлением ГКО был назначен председателем Межведомственной комиссии по реактивной технике. Нашим специалистам под его руководством пришлось заниматься поисками разбросанного по Германии, Австрии и Чехословакии имущества, деталей, технической
документации и привлечением к работе немецких специалистов, имевших отношение к ракете А-4.
Лев Михайлович даже среди ракетчиков прослыл «великим молчальником» и лишь в узком кругу специалистов управления вооружения согласился выступить по случаю «круглой даты» своего бывшего департамента.
В 1936 году главное командование германских сухопутных войск задалось целью создать баллистическую ракету с расчетной дальностью полета 275 км и боевым зарядом весом в одну тонну. Такая ракета была разработана в 1942 году. Назвали ее ФАУ-2 (техническое наименование А-4). В этом же году в Пенемюнде вошли в строй сборочные цеха серийного выпуска ракет. После бомбардировки англичан немцы вынуждены были перевести производство в Тюрингию, в район города Нордхаузен. Силами пленных гитлеровцы построили возле него мощный, хорошо оборудованный подземный завод «Миттельверк», рассчитанный на сборку и выпуск около 20 ракет в сутки. Свыше шести тысяч ФАУ-2 удалось изготовить, около трех тысяч – использовать в ходе боевых действий.
После отвода американских войск за демаркационную линию в район «Миттельверка» прибыла первая небольшая группа советских инженеров. «Хозяйство» сборочного завода было разорено. Американцы при отходе из Нордхаузена вывезли все ценные архивы, серийные и опытные образцы, приборы, лабораторное оборудование. «Прихватили» с собой свыше 500 ведущих специалистов во главе с профессором фон Брауном. Все, что эвакуировать не смогли, уничтожили или испортили. Фора у американцев в ракетостроении получалась солидная.
В докладной Сталину в марте 1947 года сообщалось: «Американцы и англичане уже полтора года занимаются развитием реактивной техники и можно предполагать, что ее совершенствование у них пошло дальше результатов, достигнутых немцами к 1945 году». Вождю прислали также американские издания – «Пехотный журнал», «Артиллерийский журнал», «Популярную механику» – со статьями об испытаниях немецких ФАУ-2 в Америке. Говоря о «немецком начале» советских ракет, видимо, не следует забывать об этих фактах.
Но хоть и остались нам «рожки да ножки» от незавершенного производства, сохранившегося на заводе «Миттельверк» в одной из штолен подземного завода, с помощью немецких инженеров, техников и мастеров они начали сборку ракет А-4. «Оживили» найденные в лесу под Нордхаузеном поврежденные средства наземного пускового и заправочного оборудования. Полностью восстановили техническую документацию и образцы аппаратуры автономного управления полетом. Заново изготовили 35 комплектов аппаратуры автономного управления, 15 комплектов деталей и узлов для отечественной сборки аппаратуры. Система управления полетом у немцев была наиболее уязвимой и наименее разработанной. Так что наши специалисты проявили во многом известную самостоятельность и новаторство.
В октябре 1946 г. в институте «Нордхаузен» работало уже 700 советских специалистов от 11 министерств. Они стояли у истоков отечественного ракетостроения и новой воинской профессии – ракетчик.
Документы свидетельствуют, что к испытаниям в октябре 1947 года были подготовлены две серии ракет А-4 по десять штук в каждой. Одну, серии «Т», собрали в СССР из деталей, привезенных из Германии, другую – серию «Н», укомплектовали ракетами, собранными там.
По завершению подготовительных работ в период с 15 октября по 13 ноября 1947г. в районе села Капустин Яр Астраханской области на первом отечественном ракетном полигоне состоялись три огневых испытания и одиннадцать пусков ракет.
С раннего утра проверили крепления ракеты на стенде, трижды прогнали всю аппаратуру, измерительные приборы и пульт пуска. Начальник стенда В.Сиренко заметно при этом волновался, хотя все функционировало нормально. Загвоздка возникла у заправщиков И.Белякова и А.Федорова: насосы работали, а окислитель в бак не поступал. Выручил советом главный конструктор наземного оборудования В. Бармин: создайте гидравлический поднапор. Так и сделали, все получилось наилучшим образом. Запустили двигатель ракеты, что и было главным на огневых испытаниях!
Вырывается мощное пламя огня из сопла, гул превращается в грохот. Выдержит ли стенд? Он сильно вибрирует, но стоит прочно, лишь с отражательного зеркала реактивная струя вырывает куски бетона. Горят доски опалубки, охватило огнем деревья и кусты.
– Сергей Павлович, – робко спрашивает Королева оператор, – не пора ли выключать двигатель?
– Да, да. Выключить двигатель! – дает команду Королев. – Задумался я…
Хлопок – и все стихло: услышали писк комаров, налетевших в бункер. Через несколько минут, как бы очнувшись, бросились друг к другу с поздравлениями.
А 18 октября состоялся первый «живой» пуск первой ракеты, хоть и воспроизведенной с немецкой, но из отечественных материалов. Несмотря на постановление Совета Министров – не своевольничать – Королев изменил в ней программу токораспределителя, упразднил прибор аварийного выключения двигателя, заменил два отрывных штекера одним… Немало другого привнес, что напрочь отвергает домыслы о нетворческом заимствовании научно-технического потенциала Германии при разработке первых советских ракет дальнего действия Р-1. Все пуски увенчались успехом.
Как отмечает кандидат исторических наук Владимир Ивкин, опытные пуски ракет дали много ценной информации по ракете А-4 в целом и отдельным деталям, узлам и агрегатам, а также наземному оборудованию, применяемому для ее заправки, по аппаратуре управления и контроля над полетом ракеты. Особую ценность представляли полученные впервые экспериментальные данные по радиолокационным испытаниям. По заданию Физического института Академии наук СССР были успешно проведены эксперименты по исследованию космических лучей в стратосфере.
Испытание стало проверкой уровня профессиональной подготовки советских специалистов и экзаменом проделанной ими с 1945 г. работы по освоению техники реактивного вооружения. Отечественное ракетостроение уже в то время отвечало всем требованиям передовых технологий. Осваивая немецкий опыт, советские ученые не просто по крупицам восстановили наиболее ценные практические идеи и теоретические наработки
германского ракетостроения, но и сделали шаг вперед по целому ряду направлений.
Уже в 1948 году поднялись над астраханской степью первые советские ракеты Р-1 с максимальной дальностью полета 270 км, а через три года Днепропетровский автомобильный завод начал их серийный выпуск.
Свыше 200 страниц содержит «Краткий технический отчет о проведении опытных пусков ракет дальнего действия А-4 (ФАУ-2)». Подписан он С.Королевым, В.Глушко, М.Рязанским, В.Кузнецовым, В. Барминым, А.Соколовым и утвержден председателем комиссии по опытным пускам маршалом артиллерии Н.Яковлевым. В нем есть все: цели и задачи испытаний, отчет о подготовке к испытаниям материальной части и личного состава, дан календарь испытаний (сам по себе это динамичный, интересный рассказ о напряженной работе). Но нет в нем, естественно, имен людей, которые творили Историю.
Среди участников первого пуска на мемориальной доске значатся фамилии первых ракетчиков – В.Баврина, Я.Березина, В.Бокова, Г.Дядина, Н.Зайцева, Г.Иоффе, А.Кабакова… Десятка три фамилий. Всего же ракету А-4 «обхаживали» свыше 140 офицеров, сержантов и солдат, 70 специалистов промышленности, 13 немецких специалистов… – десятки людей, о многих из которых мы ничего не знаем до сих пор. А в живых уже в силу возраста остались немногие. О ракете наслышаны больше, несмотря на то, что полвека хранились многие тайны за семью печатями. Справедливо ли так по отношению к людям?
