Н. В. Самородов

СТРАТЕГИЧЕСКИЕ РАКЕТЧИКИ НА КОСТРОМСКОЙ ЗЕМЛЕ.

Посвящается 50-летию создания 10-й ракетной дивизии

г. Кострома 2010 г.

При перепечатке ссылка на данную страницу обязательна.
При предъявлении претензий по поводу публикации данная страница будет немедленно удалена.

Наш адрес: ruzhany@narod.ru

Глава IV
Формирование и развертывание в боевой порядок дивизии, вооруженной боевыми железнодорожными ракетными комплексами (БЖРК) (1983-2005 г.г.)

Сегодня заканчивается и уходит в историю

К концу 70-х, началу 80-х годов прошлого столетия в дивизии сложилась довольно сложная и противоречивая обстановка. С одной стороны, вышли все продленные сроки эксплуатации ракетных комплексов, вооруженных ракетами 8К84. Они стояли на боевом дежурстве более 15 лет. И, естественно, с этим положением надо было что-то делать, принимать решение на определение перспектив дивизии. А таких ракетных полков в дивизии осталось пять. С другой стороны, как уже отмечалось в предыдущей главе, в течение 1977-79 г.г. произошло перевооружение четырех ракетных полков на ракетный комплекс 15ПО15, 15ПО16. И этим ракетным полкам, казалось бы, «служить да служить».

Да и военно-политическая обстановка в мире накладывала на все это свой отпечаток.

Несмотря на относительное равенство огромных ракетно-ядерных потенциалов сторон, с их исключительно высокой боевой готовностью в начале 80-х годов США в очередной раз начинают повышать свой ядерный потенциал. На этот раз ставка была сделана на развертывание новой ракетной системы «МХ», превышающей по боевой эффективности ракету «Минитмен-3» в 6 раз, а также на ракету морского базирования «Трайдент-2», превышающую по возможности поражения малоразмерных целей ракету «Посейдон-3» в 15 раз. Кроме того, сильнейшим дестабилизирующим фактором становилась и «стратегическая оборонная инициатива», предусматривавшая вывод на космические орбиты ядерного оружия и оружия на новых физических принципах.

И вновь необходимо было принимать решение на ответные меры.

После заключения договора на ограничение стратегических наступательных вооружений (ОСВ-1) политическое и военное руководство нашей страны приняло на себя обязательство не применять ядерное оружие первыми. Исходя из этого обязательства, встал вопрос о разработке таких ракетных комплексов, которые смогли бы при любых вариантах развязывания военных действий нанести любому агрессору ответные ракетно-ядерные удары. Вполне очевидно, что ставка была сделана на мобильные ракетные комплексы «Тополь» и боевой железнодорожный ракетный комплекс (БЖРК), которые, обладая высокой мобильностью, передвигаясь с достаточно высокими скоростями на больших площадях, создают для вероятного противника затруднения в определении истинного местонахождения при принятии им решения на их уничтожение. Это и дает гарантию нанесения ракетно-ядерных ударов по объектам противника в ответных действиях в любых условиях сложившихся военных действий.

Главным достоинством боевых железнодорожных ракетных комплексов (БЖРК) является их способность передвигаясь на существующих железнодорожных путях Министерства путей сообщения (МПС) со скоростями 100-120 км/час на больших расстояниях создавать для противника неопределенность в истинном местонахождении.

Размещенные на больших территориях страны (от западных границ Белоруссии до Дальнего Востока) дивизии, вооруженные ракетными комплексами БЖРК, перемещаясь по заранее выбранным, отрекогносцированным и оборудованным маршрутам боевого патрулирования (МБП) для каждого ракетного полка, протяженностью 1400-2000 км, могут наносить ракетно-ядерные удары с заранее выбранных полевых боевых стартовых позиций (ПБСП), полевых учебно-боевых стартовых позиций (ПУБСП) или практически с любого участка маршрута боевого патрулирования.

Все эти параметры эксплуатации и боевого применения были заложены в тактико-технические требования заказчика ракетного комплекса — Ракетных войск стратегического назначения (РВСН) перед Генеральным конструктором и его конструкторским бюро.

1 июня 1979 года в конструкторском бюро Генерального конструктора дважды Героя Социалистического Труда Владимира Федоровича Уткина начата разработка боевого железнодорожного ракетного комплекса (БЖРК) с ракетой РС-22Б и разделяющейся головной частью.

10 февраля 1983 года Совет Обороны СССР принял решение о замене ракеты РС-22Б на ракету РС-22В. И в дальнейшем разработка ракетного комплекса БЖРК шла уже с новой ракетой. Разработка шла вплоть до 1985 года.

27 февраля 1985 года начаты летные испытания на полигоне Плесецк ракетного комплекса МКР железнодорожного базирования с ракетой РС-22В с разделяющейся головной частью. Летные испытания были завершены 22 декабря 1987 года. Председателем государственной комиссии был генерал-полковник Малиновский Г.Н.

Теперь встал вопрос где, на базе какой ракетной дивизии приступить к созданию группировки РВСН железнодорожного базирования, хотя ракетный комплекс БЖРК окончательно ещё не был принят на вооружение. Это произойдет позднее, в конце ноября 1989 года.

Уткин В.Ф.

И этот выбор пал на 10-ю ракетную дивизию. Согласно директивы Министра обороны СССР на базе Костромской дивизии предстояло сформировать и развернуть на маршрутах боевого патрулирования (МБП) шесть ракетных полков БЖРК. И уже в 1983 году был сформирован 780-й ракетный полк (войсковая часть 77187). Формированием полка было приказано заниматься назначенному начальником штаба подполковнику Козлову В.Е. Первым командиром полка был назначен подполковник Горбатюк С.Д., главным инженером — подполковник Мосанев В.Н. В последствии полком командовали подполковники: Козлов В.Е, Кадука А.П., Матыцин С.И., начальниками штаба — подполковники Огарельцев С.В., Шаврин А.В.

В течение 1983-84 г.г. организационно-штатная структура формируемых ракетных полков БЖРК постоянно изменялась вплоть до 2000 года. Для читателя рассмотрим организационно-штатную структуру ракетного полка БЖРК, заступившего на боевое дежурство, т.е. к 1987 году.

Ракетный полк состоял из:

— управления, включающего в себя: командира ракетного полка, заместителя командира полка, начальника штаба полка, заместителя командира полка по вооружению — главного инженера полка, заместителя командира полка по воспитательной работе, двух командиров дивизионов — заместителей командира полка, помощника командира полка по материально-техническому обеспечению (МТО) с подчиненным ему взводом МТО, начальника полкового медицинского пункта полка с двумя фельдшерами;

— штаба полка, включающего в себя: начальника штаба полка — заместителя командира полка, заместителя начальника штаба полка — начальника связи полка, помощника начальника связи полка по радио, старшего помощника начальника штаба полка (по кадрам), помощника начальника штаба по охране, помощника начальника штаба по навигации, три старших специалиста по СПС, химического инструктора, начальника секретной части с машинисткой-делопроизводителем;

— службы ракетного вооружения, включающей в себя: заместителя командира полка по вооружению — главного инженера полка, старшего инженера службы вооружения, старшего инженера службы вооружения по движению, двух инженеров службы вооружения, техника по стрелковому вооружению;

— заместителя командира полка по воспитательной работе с подчиненными ему помощником по правовой работе и психологом.

Каждый дивизион включал в себя:

— группу подготовки и пуска, состоящую из: командира группы, его заместителя, трех старших инженеров, двух инженеров (отделение подготовки и пуска), начальника отделения технологического оборудования и шести техников;

— группу боевого управления, состоящую из: командира группы и его заместителя, старшего инженера и инженера, восьми техников, двух механиков ЗАС, двух радиотелеграфистов, четырех радиотелеграфистов ЦБУ, механика РПДУ, механика — кинорадиомеханика;

— группу движения, состоящую из: командира группы и его заместителя, шести отделений движения (начальника отделения, инженера отделения и двух помощников машиниста), отделения по осмотру подвижного состава;

— отделение автоматизированных систем охраны (АСО), состоящее из: начальника отделения, инженера отделения, трех командиров отделения и двадцати одного солдата.

В этом же 1983 году в дивизии была сформирована на базе железнодорожной роты отдельного эксплуатационно-ремонтного батальона железнодорожная база (в./ч. 49490), новая не только в дивизии, но и во всех Ракетных войсках. Первым командиром железнодорожной базы и формировавшим ее был назначен майор Соболев В. Впоследствии подполковники Любимов В.М., Бондарь В.М., Иванкин С., Гаврилов Е.Г., капитан Любимов В.М.

Командованию базы пришлось практически с нуля осваивать новую железнодорожную технику, создавать учебно-материальную базу, оборудовать посты для несения дежурства. Военнослужащие 60-ти специальностей осваивали и эксплуатировали более ста единиц различной техники, выполняли работы в 32-х зданиях и сооружениях, обслуживали и ремонтировали более пятидесяти км железнодорожных путей, 79 стрелочных переводов. На 16-ти объектах личный состав нес круглосуточное дежурство, проводил техническое обслуживание подвижного состава дивизии, обеспечивал выход БЖРК на маршруты боевого патрулирования.

С середины 1983 года дивизия приступила к формированию первых ракетных полков БЖРК.

Осенним днем 1984 года подвиг, достойный традиций Гвардии «сам погибай, а товарища выручай» совершил командир полка подполковник Горбатюк С.Д. 18 сентября, при проведении плановых стрельб с метанием боевых гранат, рядовой Долгов А.Н. выронил гранату из рук. Командир полка, находившийся рядом, оттолкнул солдат а в сторону и попытался выбросить гранату из окна. Но на это не хватило одного мгновения. Граната взорвалась под рукой командира. который получил тяжелое ранение. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 16 ноября 1984 года подполковник Горбатюк С.Д. был награжден орденом Красной Звезды.

Подполковник Горбатюк С.Д. получает орден Красной Звезды от Ю.Н.Баландина

Несмотря на что, что медицинская комиссия признала его негодным к военной службе, Министр Обороны СССР специальным приказом оставил его в кадрах Вооруженных сил, а Главнокомандующий РВСН своим приказом назначил его старшим научным сотрудником научно-исследовательского института Министерства Обороны.

Формированием 149-го ракетного полка БЖРК (в./ч. 08355) было приказано заниматься назначенному на должность заместителя командира полка по вооружению подполковнику Спиридонову В.П. и начальнику штаба полка майору Выскварко А.Г. К первому сентября 1984 года ракетный полк был сформирован. Первым командиром полка был назначен подполковник Дорошин Ю.А. Впоследствии полком командовали подполковники: Хренов В.П., Синкевич А.С., Скидоненко А.А. Штабом полка руководили подполковники: Агибалов А.А., Алифханов В.Б., Орлов Е.И., Токарев С.И. Заместителями командира полка по вооружению в разные годы назначались подполковники: Иванов М.С., Рогожин В.Г.

22 сентября 1984 года полк убыл на учебу в 183-й учебный центр Плесецк. Ракетный комплекс БЖРК (15П952) уже находился на Северном полигоне Плесецк. Учеба в учебном центре была рассчитана на 3 месяца. Подготовка личного состава велась по различным военным специальностям и заканчивалась сдачей экзаменов по знанию каждым из них устройства и основ эксплуатации. И 4 декабря 1984 года после завершения переподготовки полк в полном составе прибыл на место постоянной дислокации в Кострому.

Боевой железнодорожный ракетный комплекс

В этом же году формируется ещё один очередной 153-й ракетный полк (в/ч 49480). Формированием полка было приказано заниматься подполковнику Савенко В.Е. и начальнику штаба майору Шарко А.Т. К 1 декабря 1984 года полк был сформирован. Первым командиром полка был назначен подполковник Соловьев А.С., заместителем командира по вооружению — майор Солдатов Ю. В. В дальнейшем полком командовали подполковники: Галдобин О.Н., Золотопупов С.В., Подаляко Ю.Н., Иванов С.Ю. Начальниками штаба назначались майоры: Галдобин О.Н., Синкевич А.С., Знаменский Е.С. Заместителями командира полка по вооружению назначался подполковник Кулинич.

В июле 1985 года полк убыл на учебу в учебный центр Северного полигона Плесецк на 3 месяца. После переподготовки личного состава и сдачи им экзаменов полк в конце сентября прибыл в Кострому.

БЖРК к пуску ракеты готов

25 февраля 1985 года майор Абдуллин Г.Г. приступил к формированию 158-го ракетного полка (в./ч. 52940). К марту полк был сформирован и сразу же убыл на учебу в учебный центр Северного полигона Плесецк на 3 месяца. Первым командиром полка был назначен подполковник Михайлов В.Д., начальником штаба — майор Рулев А.И., заместителем командира полка по вооружению — подполковник Арбаев В.С. В дальнейшем начальником штаба был назначен майор Вялов А.Л. После переподготовки личного состава и сдачи им экзаменов в мае полк прибыл в Кострому.

Формирование и обустройство ракетных полков БЖРК проводилось на 13-й площадке. После ремонта казарм, выделенных под полки БЖРК, все они переместились на 10-ую площадку.

В течение 1986 года в дивизии формируются два ракетных полка: 188-й (в./ч. 52763), формируемый майором Хреновым В.П., начальником штаба майором Спиридоновым В.Ю. и заместителем командира полка по вооружению подполковником Суриновым В.Я. и 202-й (в./ч. 52777), формируемый майором Синкевич А.С., начальником штаба подполковником Филатовым Е.И. и заместителем командира полка по вооружению подполковником Малышкиным Б.И.

188-й и 202-й ракетные полки в 1989 году были передислоцированы в Красноярскую дивизию.

Таким образом, в дивизии по состоянию на 1984 год насчитывалось девять ракетных полков «ОС» и четыре ракетных полка БЖРК, но они ещё не были приведены в боевую готовность, несли опытно-боевое дежурство, занимались обустройством. Ракетным полкам БЖРК было выделено после проведенного капитального ремонта здание, где они обустраивались.

Девять ракетных полков «ОС», пять из которых вооруженные ракетами 8К84, продолжали нести боевое дежурство в боевой готовности постоянной. По пяти ракетным полкам, вооруженным ракетами 8К84, после неоднократного продления сроков эксплуатации было принято решение о непродлении в дальнейшем этих сроков. По решению Высшего военного руководства эти пять ракетных полков подлежали снятию с боевого дежурства, демонтированию, уничтожению путем взрыва и расформированию.

Схема маршрута боевого патрулирования

Вот в таких тяжелейших условиях оказалось командование дивизии, назначенное в 1983 году, как это уже отмечалось в конце предыдущей главы. Ему предстояло решение очень многих сложнейших и разноплановых задач, памятуя о том, что задачи, связанные с поддержанием боевой постановки ракетных полков «ОС», ее всесторонним обеспечением с предстоящим снятием их с боевого дежурства, расформированием и уничтожением с командования дивизии не снимались:

— выбрать и обустроить маршруты боевого патрулирования (МБП) для каждого ракетного полка с необходимым количеством выжидательных (ВП), полевых учебно-боевых (ПУБСП) и полевых боевых стартовых (ПБСП) позиций;

— создать практически заново необходимую для подготовки личного состава учебно-материальную базу (УМБ);

— разработать структуру дежурных смен, их состав, порядок подготовки и режимы несения боевого дежурства, порядок и ритуал смены дежурных смен в пункте постоянной дислокации (ППД) и на маршрутах боевого патрулирования;

— оборудовать и обустроить пункт постоянной дислокации, создать места стоянки БЖРК, систему железнодорожных путей для их перемещения, выбрать необходимое количество позиций, позволяющих проводить обслуживание и ремонт подвижного состава, выполнять боевые задачи в случае необходимости, разработать систему скрытия от космической разведки противника нахождения и состояния боевой готовности БЖРК;

Регламент на пункте постоянной дислокации

— разработать систему взаимодействия дивизии с центральными и линейными органами Министерства путей сообщения (МПС);

— обеспечить твердое и устойчивое управление и связь с полками БЖРК в ППД и на маршрутах боевого патрулирования;

— разработать систему, обеспечивающую безопасность эксплуатации БЖРК на путях МПС, передвижения на маршрутах боевого патрулирования;

— разработать мероприятия по всестороннему боевому, техническому и тыловому обеспечению подготовки и ведения ракетными полками боевых действий.

Это все новые, ранее дивизией не решаемые задачи. Их решение для дивизии было просто труднейшей проблемой, так как за всю историю существования Ракетных войск никто этих задач не решал, а времени на их решение просто не было. Громадную помощь в их решении дивизии оказывали генералы и офицеры Центрального аппарата Главнокомандующего РВСН и Министерства обороны. Для решения вышеперечисленных задач, стоящих перед дивизией, в Министерстве путей сообщения было сформировано отдельное Главное управление.

У схемы пункта постоянной дислокации

Начальник направления в Оперативном управлении Главного штаба Ракетных войск генерал-майор Агальцов Б.А. практически жил в дивизии. Подходы и решения вышеперечисленных задач отрабатывались коллективно. Нужны были предложения по решаемым задачам, которые можно было бы заложить как основополагающие в руководящие документы, необходимые для становления других ракетных дивизий БЖРК.

Для каждого ракетного полка БЖРК выбирался, рекогносцировался и оборудовался в геодезическом и геологическом отношении свой маршрут боевого патрулирования (МБП), на котором выбиралось 40-50 полевых боевых стартовых позиций (ПБСП), 15-20 полевых учебно-боевых стартовых позиций (ПУБСП) и 6-8 выжидательных позиций. Все определенные для полка позиции выбирались исходя из определенных требований, оборудовались в геодезическом и геологическом отношении и необходимыми средствами связи.

Маршруты боевого патрулирования ракетных полков пролегали по нескольким железным дорогам, до десяти отделениям железных дорог, что, естественно, накладывало определенные трудности в организации перемещения БЖРК на путях МПС. Маршруты боевого патрулирования должны отвечать определенным требованиям для перемещения БЖРК: по типу рельсов (не легче Р-50), эпюре шпал (не менее 1800 на погонный километр), верхнему строению пути.

Полевая боевая стартовая позиция (ПБСП) представляет собой разрешенный для пука ракет участок МБП длиной не менее 500 метров, подготовленный в геодезическом и геологическом отношении и разрешенным временем стоянки БЖРК до одних суток.

Полевая учебно-боевая стартовая позиция (ПУБСП) представляет собой разрешенный для пуска ракет участок МБП длиной не менее 500 метров, подготовленный в геодезическом и геологическом отношении, оборудованный колонкой связи, смотровой канавой и разрешенным временем стоянки БЖРК до трех-четырех суток. Большое количество ПУБСП позволяло при длительных стоянках подключать БЖРК к внешним источникам питания, при этом работающие в движении дизель-электрические станции комплекса останавливались, чем искажали для ИСЗ противника свой тепловой портрет, и значительно позволяло экономить дизельное топливо и моторесурс дизелей.

Выжидательная позиция (ВП) представляла собой участок МБП длиной не менее 500 метров, занимаемый БЖРК при невозможности занятия им ближайшей ПБСП или ПУБСП.

Читателю становится очевидным, что значит со своим уставом войти в чужое «хозяйство», представляющее собой «государство в государстве». Куда ни глянь — сплошные труднопреодолимые проблемы, а решать их оба государства понимали что надо, и времени на их решение отпущено очень мало, можно сказать, его не было.

Определяя вопросы боевого применения БЖРК в Центральном аппарате ГКРВ, 4-ом НИИ МО, Военной академии им. Ф.Э. Дзержинского были проведены научные исследования, результаты которых были взяты за основу руководящих документов, определяющих принципы их боевого применения.

Проведенные исследования показали, что принятие на вооружение Ракетных войск боевых железнодорожных ракетных комплексов, как оружия ответных действий в ядерной войне, является очень серьезным. Обладая высокой мобильностью, базируясь на больших территориях, БЖРК становится неуязвимой целью при принятии противником решения на его уничтожение.

Расчеты показывают, чтобы равновероятно поразить БЖРК действующее на МБП, противнику необходимо лишить ракетный комплекс его основного достоинства — его мобильности. А при подлетном времени боеголовок противника, составляющем около 30-ти минут становится явно недостаточным условием поражения БЖРК.

Для БЖРК становится очевидным, что при четко отработанной системе предупреждения о нападении противника и системе управления движение БЖРК на МБП, предусматривающей экстренный, в течение 30-ти минут выход его с места стоянки, поразить его или вывести из строя не представляется возможным.

БЖРК за это время должен срочно убыть с места стоянки и удалиться на расстояние, гарантирующее свое непоражение.

В угрожаемый период, с приведением войск в высшие степени боевой готовности интенсивность перемещения БЖРК на МБП должна быть увеличена на 45 % с преимуществом перемещения перед всеми поездами народнохозяйственного назначения.

Все эти результаты научных исследований легли в основу руководящих документов, определяющих деятельность БЖРК на МБП.

В этих условиях противник будет стремиться сковать БЖРК на участках его нахождения на МБП. Для решения этой задачи противнику необходимо под угрозой поражения первоначально заминировать участок МБП, на котором находится БЖРК, а затем, используя высокоточное оружие, размещенное на стратегической авиации прицельно его поразить.

Ибо, если не применить средство дистанционного минирования участков МБП, а только использовать высокоточные средства поражения, достичь противнику желаемого результата не представляется возможным. Противнику необходимо будет использовать весь арсенал высокоточных средств поражения, имеющихся у него на вооружении. Исследования показали, что этих средств у противника явно не хватает. Другой возможностью для противника лишить БЖРК его основного достоинства — мобильности, является организация и проведение «рельсовой войны». Для ее реализации противнику необходимо создать на всей территории страны широко разветвленную сеть диверсионных формирований, гибкую систему управления ими с тем, чтобы в определенный момент, в нужном месте вывести из строя железнодорожные пути, по которым будет передвигаться БЖРК. А уж потом, используя высокоточные средства поражения вывести его из строя. Задача, казалось бы, решаемая, но перекрыть всю территорию страны от Белоруссии до Дальнего Востока просто не реальная.

Эти исследования позволили сформулировать требования к системе охраны и обороны БЖРК как на ППД, так и на МБП.

В США пытались создать подобный ракетный комплекс, но у них из-за ряда трудностей и объективных причин это сделать не удалось. У нас удалось, хотя и не все как хотелось бы. В стране много народнохозяйственных поездов, решающих большое количество народнохозяйственных задач. Кроме того, с переводом страны с мирного на военное положение возникает большое количество задач для военных нужд по передислокации крупных военных группировок. Все это накладывает на передвижение БЖРК дополнительные серьезные трудности.

Что же касается идентификации противником БЖРК, то «поездом-невидимкой» его не назовешь. Перед тем, как БЖРК прибудет в пункт постоянной дислокации (ППД) его перемещают с завода-изготовителя в городе Павлограде на установленную железнодорожную станцию Березановка, выдерживают на ней в течение семи суток, показывая всем средствам космической разведки противника, и только после этого перемещали в ППД в город Кострому.

При движении БЖРК по МБП идентифицировать его было для космических средств противника совсем не сложно. Во-первых, при движении для автономного электроснабжение БЖРК постоянно работали дизель-электрические станции, расположенные в середине состава, и его «тепловой портрет» выделял среди всех других поездов народнохозяйственного назначения. Во-вторых, несмотря на то, что вагоны БЖРК были по внешнему виду приближены к вагонам-рефрижераторам, они имели не по четыре, а по шесть колесных пар, и это сильно выделяло БЖРК относительно других поездов. И, в-третьих, давление колесных пар на железнодорожные пути значительно превышало давление от колесных пар всех других поездов. А это значит, сейсмическая картина БЖРК при его движении на путях МПС также выделяла его среди всех других поездов.

Таким образом, эти особенности выделяли БЖРК при действиях на МБП, и противнику не составляло труда отслеживать их на путях МПС.

А отсюда следует, что главным достоинством БЖРК в целях сохранения боеспособности и живучести в любых условиях развязывания и ведения противником боевых действий является их мобильность, способность быстро перемещаться на путях МПС, а это в свою очередь ставит жесткие условия, предъявляемые к системе управления движением БЖРК.

А как показано выше, эта система управления движением БЖРК определяется двумя ведомствами: с одной стороны военным, а с другой — Министерством путей сообщений. И выработать единую систему управления движением ракетных комплексов практически на всей территории страны очень трудно, но удалось. Усилиями аппарата Главнокомандующего РВСН и Министерства путей сообщения, апробирована и внедрена в служебную деятельность двух ведомств Инструкция ИДП-350, носившая гриф «совершенно секретно».

Возможно, автору не совсем удалось показать всю сложность положения, в котором оказалось командование дивизии. К сказанному необходимо указать, что 9-ть ракетных полков «ОС» ещё несли боевое дежурство и требований к их боевой готовности никто не снижал. И поэтому задача поддержания их боевой готовности оставалось первостепенной.

Несмотря на огромный круг труднейших задач, решаемых в этот период дивизией по подготовке ракетных полков БЖРК к заступлению на боевое дежурство, снятию с боевого дежурства ракетных полков, выслуживших все продленные сроки эксплуатации дивизия ежегодно, а то по несколько раз в году подвергалась различного рода проверкам вышестоящих командиров.

В апреле 1984 года проводится итоговая проверка Главнокомандующего РВСН, на которую привлекаются: управление, 141-й, 233-й и 487-й ракетные полки и все части специальных войск и тыла. С 3 по 9 сентября проверка боевой готовности. По результатам проверок дивизия и ракетные полки получили хорошую оценку.

В конце апреля 1984 года в дивизию поступает директива ГК РВСН на снятие с боевого дежурства 173-го (2) и 575-го (6) ракетных полков. А это значит, необходимо отстыковать 20-ть головных частей, слить сотни тонн компонентов ракетного топлива, перевести на позицию технической ракетной базы, складировать их, изъять 20-ть ракет из шахт, перевести их в техническую зону трб, дезинфицировать их и отправить на арсеналы, демонтировать все оборудование комплекса и отправить его на заводы-изготовители, а сами пусковые установки (боевые стартовые позиции) обесточить и уничтожить путем подрыва.

Подполковник Жук готовит капсулы-детонаторы

К 1 декабря 1984 года 173-й и 575-й ракетные полки были сняты с боевого дежурства, выведены из боевого состава дивизии, демонтированы, расформированы, командный пункт и пусковые установки взорваны.

Если вопросы снятия с боевого дежурства, отстыковки головных частей, слива компонентов ракетного топлива и изъятия ракет из шахт ремонтно-технической и технической ракетной базами были в достаточной степени хорошо отработанными, то вопрос уничтожения боевых стартовых позиций путем их подрыва был совершенно не известен и, тем более, не отработан. Предстояло все это выполнить инженерной службе дивизии, которую возглавлял подполковник Жук А.А. Вот ему начальник инженерной службы армии полковник Маймескул А.Ф. и поручил разработать методику подготовки и подрыва боевых стартовых позиций. Надо отдать должное подполковнику Жук А.А., который успешно справился с поставленной задачей и к установленному сроку представил в инженерную службу армии разработанную методику в несекретном варианте. И через какое-то время получил из Центрального аппарата ГК РВСН совершенно секретную Методику, слово в слово повторяющую разработку начальника инженерной службы дивизии.

Разгрузка взрывчатки

И этой Методикой подполковник Жук А.А. пользовался несколько лет (с 1984 по 1989 г.г.). Расчет зарядов, прокладку сети для подрыва, установку капсюлей-детонаторов в заряды выполнял всегда практически подполковник Жук А.А. И именно поэтому, может быть, эта ответственная работа проходила без аварий и катастроф. А ведь вес заряда составлял около тонны тротила, и при неудачных действиях можно было ожидать больших потерь и нежелательных последствий. Но как вспоминает сам подполковник Жук А.А. один аварийный случай, все-таки, был. При загрузке ящиков с толом в люльку, опускаемую на дно шахты, солдат уронил один ящик с 25 килограммами тротила на её дно. И создалась обстановка, когда подняться наверх по времени было невозможно и пришлось только ждать. И к счастью ящик с толом, ударившись о дно шахты не сдетонировал, и всё обошлось благополучно. Всё это длилось несколько секунд, но каких секунд. Как вспоминает подполковник Жук А.А. самых лучших секунд в его жизни. У подполковника Жук А.А. остались документальные фотографии этих событий, которые наглядно иллюстрируют описываемые события.

Сейчас корзина опустится в шахту

После закладки зарядов осуществляется по рации запрос на разрешение подрыва шахты. Запрос подается в Министерство обороны. Разрешение приходилось ждать по 30-40 минут. Ведь о месте и сроках подрыва по линии Министерства иностранных дел сообщалось американцам.

О силе взрыва можно судить по такой детали: прямоугольники над крышей здания — это бетонные аэродромные плиты размеров 2х6 метра и весом 6 тонн. Разлетаются те плиты на расстояние 15-20 метров от центра взрыва. Плиты в центре взрыва превращались в пыль.

Момент взрыва ракетной шахты

По требованиям договора, заключенного с американцами, диаметр воронки после взрыва должен быть не менее 20 метров. Это условие контролировалось со спутников США, пролетающих над нашей территорией. «Однажды, — вспоминает подполковник Жук А.А., — упавшая бетонная плита закрыла край шахты и диаметр воронки составил 19 метров. Никто тогда не обратил на это никакого внимания. Но американцы по снимкам четко зафиксировали это и предъявили советской стороне претензию о нарушении договора. Ночью из Москвы срочно прибыли два полковника Генерального штаба, подняли меня, загрузили в УАЗик взрывчатку и к рассвету начавшийся международный скандал был ликвидирован дополнительным взрывом».

Теперь, если коротко подытожить, получается: обустройство вновь сформированных ракетных полков, выбор для них маршрутов боевого патрулирования с оборудованием самих железнодорожных путей и необходимого количества выжидательных, полевых учебно-боевых и полевых боевых стартовых позиций, большой объем работ по снятию с боевого дежурства двух ракетных полков «ОС» вооруженных ракетами 8К84, подготовка и проведение двух серьезных проверок боевой готовности (одна плановая, другая внезапная) и всё это в один 1984 год.

На краю воронки после взрыва

Осведомленный читатель может себе представить, какой это титанический ратный труд проделала дивизия, и это в первую очередь управление дивизии, отделения и службы, командиры, привлекаемых к этим мероприятиям ракетных полков со своими подчиненными, части и подразделения специальных войск и тыла. Простому обывателю, читающему этот очерк, просто трудно представить себе, как это все возможно выполнить, да ещё и не как-нибудь, а на должном уровне. Скажет он, что для того, чтобы все перечисленное выполнить не хватит и 24-х часов в сутки. Но ведь это было выполнено, сделано и на достаточно высоком уровне, с хорошим качеством.

Конечно, для решения всего этого огромного объема задач в дивизии были проведены необходимые организационно-штатные мероприятия: введена была должность второго заместителя командира дивизии, курирующего формирование, обустройство, строительство, выбор и оборудование маршрутов боевого патрулирования для ракетных полков БЖРК. На эту должность был назначен полковник Овчарик И.Ф.; вместо назначенного командиром дивизии полковника Черенова В.П. прибыл подполковник Матвеев В.А., вместо скоропостижно скончавшегося подполковника Чернова В.И. заместителем командира дивизии по вооружению был назначен подполковник Паринский Н.Г.; оперативное отделение, возглавляемое с 1981 года подполковником Самородовым Н.В. увеличено до численности двойного состава, введен старший помощник по авиации майор Мельник В.И. (отделение насчитывало 17 человек), в дальнейшем отделением руководили подполковники: Колобынин А.С., Баженов Г.Д., Иванов С.Ю., Анянов В.; введено отделение безопасности движения БЖРК на путях МПС, отделение руководил подполковник Гужва А.В, Сайгин В.В.; численность личного состава управления дивизии достигла 175-ти офицеров и прапорщиков и 34-х рабочих и служащих.

В 1984 году в технической ракетной базе создано отделение системы автономного определения исходных геодезических данных (САОИГД) для функционирования БЖРК на маршрутах боевого патрулирования.

При этом, не обходимо отметить одну очень серьезную сторону всех проводимых проверок, как плановых, так и внезапных. С 1983 года в соответствии с директивой ГК РВСН начата отработка вопросов деятельности всех пунктов управления по управлению частями и подразделениями на ступень выше штатной. Говоря об этой стороне деятельности дивизии, было предписано подготовить все необходимое (группы боевого управления, оборудование пунктов управления, систему управления) для принятия управления дивизией за армию, полком за дивизию, определить для полков, исходя из условий дислокации, прохождения радиоволн, наличия каналов связи с Министерством связи, очередность взятия на себя управления частями и подразделениями дивизии, после вывода из строя основного, подвижного запасного и запасного командных пунктов. А задача эта для практической реализации достаточно сложная и трудоемкая. Необходимо было разработать большой объем документов для пунктов управления ракетных полков, организовать систему подготовки офицеров полкового звена по управлению частями и подразделениями дивизии и многое другое.

Самородов Н.В.

В таком режиме части и подразделения дивизии трудились вплоть до середины 1989 года.

1985 год. как было уже отмечено выше в дивизии сформирован третий по счету 158-й ракетный полк БЖРК. Сняты с боевого дежурства, демонтированы, расформированы и взорваны КПиПУ 105-го (пятого), 314-го (восьмого) и 143-го (двенадцатого) ракетных полков.

В июне 1985 года Генеральная инспекция Генерального штаба Вооруженных сил по единому замыслу и плану проводит внезапную проверку боевой готовности всех составляющих триаду стратегических ядерных сил страны без каких-либо ограничений, взяв для проверки по одному соединению от РВСН, ВМФ и Стратегической авиации ВВС. От РВСН под эту проверки попала 10-ая ракетная дивизия, т.е. мы.

Серьезнейшая проверка. Таких проверок дивизии и армии Ракетных войск не знали со времени своего основания. И нам пришлось отстаивать престиж за все Ракетные войска стратегического назначения. И её результаты для многих должностных лиц могли закончиться серьезными организационными выводами. Кто служил в это время в дивизии, тот ясно помнит, какое это было для нас тяжелое время. И именно поэтому об этой проверке, думается, необходимо рассказать поподробнее.

Проверка началась поздно вечером, когда весь личный состав дивизии находился после рабочего дня вне службы. Было приказано с переводом войск в боевую готовность «полную» занять исходное положение частями и подразделениями в третьем секретном полевом районе. Место расположения третьего секретного полевого района дивизии указано в третьей главе очерка.

Секретные полевые районы согласно Плана приведения дивизии в боевую готовность предписывалось занимать только в условиях реальной подготовки и ведения боевых действий. При проведении проверок и учений в мирное время занимался только учебный полевой район. Секретные полевые районы дважды в год (в осенне-зимний и весенне-летний периоды) только рекогносцировались только командирами частей и подразделений с целью уточнения реальных условий их практического занятия.

Погодные условия в июне оказались очень неблагоприятными, шли проливные дожди, дороги при занятии полевого района размыло.

Дивизия (ракетные полки, части и подразделения специальных войск и тыла) приступила к выполнению мероприятий по занятию установленной степени боевой готовности.

Все шло по Плану приведения, части и подразделения после сбора по тревоге осуществляли подготовку и совершали марш в указанный полевой район, втягивались в него, занимали установленные зоны, устанавливали связь с взаимодействующими и вышестоящими командирами, выполняли мероприятия инженерных работ первой и второй очереди по маскировке техники, охраны и обороны своих зон и полевого района в целом.

Приведение дивизии в боевую готовность «полная» пока не вызывало особой тревоги у командира дивизии генерал-майора Пустового И.В. на командном пункте и лиц, возглавляющих остальные командные пункты. Конечно, не без замечаний, но они не были значимыми и определяющими.

На следующий день учений командир дивизии получил доклад от заместителя командира дивизии подполковника Матвеева В.А. о занятии частями и подразделениями полевого района и об отсутствии связи с зоной расположения ремонтно-технической базы. И это огорчило и насторожило командира дивизии, ведь войсковая часть очень важная, влияющая на боевую готовность дивизии, владеющая головными частями (боевыми зарядами) для ракет боезапаса. Дело оказалось не в недисциплинированности командира ртб полковника Кастерина А.В. На подъезде к своей зоне полевого района полковник Кастерин А.В., оценив обстановку, которая не позволяла крупногабаритной и тяжелой технике войти и расположиться в ней, принял решение на изменение своего расположения в полевом районе. И оно было правильным и обоснованным. Далее он приступил к выполнению мероприятий по ее занятию. А вот сразу установить связь и доложить об этом просто забыл. И только после выполнения основных мероприятий доложил командиру дивизии на подвижном запасном командном пункте дивизии о занятии полевого района. А время уже ушло. И это не осталось не замеченным представителями инспекции.

Ракетные полки успешно справились со всеми вводными, подготовленными посредниками, и в конечном итоге боевая задача была выполнена. Части и подразделения дивизии, выведенные в полевой район, со своими задачами так же успешно справились.

По истечении трех суток учение было закончено, дивизия приступила к выполнению мероприятий по занятию походного положения, соответствующего боевой готовности «ПОСТОЯННАЯ». Учение прошло без аварий, серьезных поломок и гибели личного состава. Все ждали подведения итогов проверки и учения, проведения разбора и оценки. Но ничего того не произошло. Комиссия не дождавшись доклада о приведении в исходное положение дивизии, собралась и не сказав ни слова, распрощалась и уехала, оставив нас в полном неведении «что мы?» и «как мы?». Ждали мы до конца года. Только в ноябре при подведении итогов учебного года у Главнокомандующего РВСН мы получили положительную оценку за проведенную инспекторскую Генеральной инспекцией ГШВС проверку. Только тогда мы вздохнули свободно. Каковы результаты учений других соединений Стратегических ядерных сил (СЯС) нам не известны. Только по слухам стало известно, что мы выступили лучше их.

Как уже отмечалось, что подобных проверок Ракетные войска еще не знали. Но ее порядок проведения стал для всех Вооруженных сил страны действительно большим уроком. Но не только этим — реальной оценкой боевой готовности она стала для Вооруженных сил. Стали очень серьезными последствия ее проведения. Дивизия занимала секретный полевой район, а это значит, что полевой район был рассекречен, и необходимо было принять решение относительно изменения его дислокации. А это задача, при всех вышеизложенных требованиях, предъявляемых к ним, была достаточно сложной. И еще одна сторона последствий такой проверки. Своим занятием полевого района мы нанесли большой вред сельскому хозяйству области, повредили посевные поля, засеянными пшеницей, овощами, а это в определенной степени срыв плановых поставок хлеба и овощей. Это серьезно обошлось для Министерства Обороны. Для дивизии это не нашло какого-то отрицательного отношения. Со временем эти последствия и для Министерства Обороны были урегулированы.

Нельзя не рассказать о знаковом событии для дивизии 1985 года. В июле Главнокомандующим РВСН был назначен Герой Советского Союза генерал-армии Максимов Ю.П. Свою деятельность Главнокомандующий начал со знакомства с подчиненными ему войсками. Очередь дошла и до Владимирской армии, которой командовал в то время генерал-полковник Шиловский В.П. Заслушав командующего и его заместителя генерал-армии Максимов Ю.П. посетил передовую дивизию (Тейковскую), которой командовал генерал-майор Бяков Ф.А. Заслушав командира дивизии и его заместителей о состоянии боевой готовности, он посетил основные объекты дивизии и переехал в Костромскую дивизию. Где так же на командном пункте дивизии заслушал командира и его заместителей. Командовал дивизией в то время генерал-майор Пустовой И.В. После заслушивания он посетил построенный хозяйственным способом пункт управления при командном пункте дивизии, который занимала группа управления при приведении войск в высшие степени боевой готовности (выше об этом пункте уже говорилось). Такого пункта управления в то время не было ни у одной дивизии армии. Посетил также строящийся пункт постоянной дислокации для полков БЖРК и другие объекты дивизии и остался очень довольным состоянием дел в дивизии. Убывая из дивизии, Главком как-то ненароком высказался командующему армией: «Не знаю, какая из увиденных дивизий лучшая в армии» (Из воспоминаний командира дивизии генерал-майора Пустового И.В.). Из сказанного понятно, что дивизия понравилась Главкому и это имело хорошие перспективы для командования дивизии.

Рассказ об этом событии не имел своей целью показать какая дивизия лучше или хуже, хотя и в этом есть определенный смысл. Главное, что преследовалось в нем — это человеческий фактор, другими словами коснуться субъективного фактора, субъективной оценки увиденного. Несмотря на то, что в третьей главе уже отмечалось, что введение в оценку состояния боевой готовности дивизии Методики сравнительной оценки, одной из главных задач было исключение субъективизма, предвзятости.

Но, видимо, без этого нельзя обойтись. Так всегда было и, видимо, будет.

В целом 1985 учебный год для дивизии завершился успешно. Дивизия признана хорошей.

Заместителем командира дивизии по тылу в 1985 году вместо уволенного в запас по возрасту полковника Петренко В.И был назначен полковник Коваленко А.А.

Таким образом в течении 1984-1986 годов в дивизии было сформировано шесть ракетных полков: 780 рп (пятый, в/ч 77187), 149 рп (шестой, в/ч 08355), 153 рп (седьмой, в/ч 49480), и 158 рп (восьмой, в/ч 52940). Два ракетных полка БЖРК — 188-й и 202-й директивой Министерства Обороны СССР были переведены в боевой состав 36 ракетной дивизии БЗРА (г.Красноярск).

При формировании ракетных полков офицеры, которым было приказано заниматься формированием полков исходили и организационно-штатной структуры, которая постоянно изменялась, т.к. в начальный период была далеко несовершенной, ведь все было новым, неведомым. И на Костромской дивизии все отрабатывалось впервые.

После формирования полков главной задачей командования дивизии являлась подготовка ракетных полков к несению боевого дежурства. Из вышесказанного в предыдущих главах очерка для решения главной задачи необходимо подготовить личный состав, создав боевой расчет полка для несения боевого дежурства, обучить его для самостоятельного выполнения функциональных обязанностей в составе смен и расчетов; подготовить необходимое вооружение и технику, приведя их в готовность к боевому применению; подготовить места для несения боевого дежурства (ППД и МБП), обеспечивающее гарантированное выполнение поставленных боевых задач; создать твердую и устойчивую систему управления и взаимодействия БЖРК и создать необходимое тыловое обеспечение несения боевого дежурства, подготовку и ведение боевых действий.

Для решения задачи управления и связи БЖРК с командным и запасным командными пунктами необходимо было в значительной степени реконструировать существующую в «ОС»-овской дивизии систему связи, создать ее практически новую. А отличия были существенными: сократилось количество кабельных магистральных линий связи, связывающие ракетные полки с КП и ЗКП дивизии, оказались ненужными кабели боевого управления (СДУК), связывающие КП и ПУ в ракетных полках. Как вспоминает, назначенный начальником связи дивизии в 1987 году подполковник Палагутин А.Н.: «О БЖРК я только слышал, не зная об организации связи в дивизии БЖРК, но хорошо знал по старому месту службы организацию связи дивизии «ОС». С БЖРК и организацией связи дивизии меня знакомил мой предшественник по занимаемой должности подполковник Немченко Г.М., который на протяжении многих лет руководил связью дивизии «ОС», а затем совместно с офицерами от деления майорами Зиновским И.А., Артемьевым В.Н., Горбуковым Н.Н., капитаном Карагачевым В.М., старшими лейтенантами Бакиным Н.А., Кочубеевым О.Н., старшим прапорщиком Ермоленко М.И., подчиненными частями и подразделениями создавали совершенно новую систему связи дивизии, аналогов которой не было ни в нашей стране, ни за рубежом. Была проделана колоссальная работа по размещению колонок связи на МБП, обеспечению взаимодействия с Северной железной дорогой. На передающих центрах узла связи (УС) дивизии дополнительно были установлены радиопередатчики и антенны, на УС и БЖРК появилось большое количество специальной аппаратуры. многие трудности, как начальника связи дивизии, мне приходилось приготавливать впервые.

Для их преодоления я отправился на МБП со 149 ракетным полком, где в течении опытного боевого дежурства, изучал весь комплекс связи БЖРК. Изучив организацию управления связи БЖРК и Северной железной дороги многое было положено в работу по совершенствованию системы управления и связи новой дивизии. Одним из таких нововведений была доказана необходимость несения боевого дежурства офицерами отделения не на КП и ЗКП, а на узле связи дивизии. Это позволило лучше знать реальное состояние системы связи дивизии, ее узкие места и своевременно влиять на нее».

Как уже отмечалось, после формирования ракетного полка, он направлялся в 183 учебный центр Северного полигона Плесецк на три месяца. В процессе обучения личный состав полка в соответствии со своим функциональным предназначением изучал устройство техники и вооружения, их теоретических основ, правил эксплуатации и техники безопасности при обслуживании и боевом применении. По завершении обучения личный состав полка сдавал экзамены и при положительных результатах допускался к несению опытно-боевого дежурства на переходном варианте ракетного комплекса 1БП952, который уже находился на Северном полигоне. На нем же отрабатывались вопросы технических обслуживаний (годового и 3-х годового регламента).

На данном комплексе в последствии несли опытно-боевое дежурство все остальные ракетные полки, прибывающие в учебный центр Северного полигона.

Параллельно с подготовкой личного состава полка шла подготовка машинистов тепловозов. Каждому полку необходимо было отобрать и подготовить по 24 машиниста. Отбор кандидатов в машинисты осуществлялся из военных училищ, гражданских учебных заведений и отделений железных дорог МПС. Трудная это была задача. Трудность ее определялась тем, что нужно было набрать 96 машинистов, большинство их которых были людьми сугубо гражданскими, имеющими семьи и имеющими достаточно высокие заработки в системе МПС. Придя в систему Вооруженных сил, они, естественно, теряли в денежном содержании. И, единственное, что могло их привлечь, это получение квартир в областном городе, на что и делалась ставка при подборе будущих машинистов тепловозов, хотя многие из них уже имели определенный опыт эксплуатации тепловозов, пусть и не таких как ДМ-62.

Для создания бытовых условий для будущих машинистов тепловозов в Костроме было построено жилье и они практически все получили отдельные квартиры.

После теоретической и практической подготовки, успешной сдачи экзаменов, прошедшим медицинский и психологический отбор машинистам было присвоено воинское звание прапорщик и они были распределены по полкам.

В 1984 году началось создание и строительство пункта постоянной дислокации (ППД) на 30-й площадке. В первую очередь необходимо было подготовить места расположения БЖРК, получивших названия «Вокзал-1» и «Вокзал-2». Во вторую очередь необходимо было создать и построить разветвленную сеть железных дорог на ППД с необходимым оборудованием, обеспечивающим обслуживание, ремонт, пополнение автономного запаса и возможностью выполнения боевых задач, при нахождении ракетных полков в ППД, создать устойчивую систему управления и связи командного пункта с пунктом постоянной дислокации. Для решения этих задач в дивизии были привлечены все свободные от несения боевого дежурства силы и средства. К работам на ППД были привлечены силы военных строителей, промышленности под руководством конструкторского бюро Генерального конструктора ракетного комплекса Уткина младшего.

Строительство было грандиозным. Основная тяжесть для выделенных сил дивизии заключалась в возведении сооружений «Вокзал» и, в первую очередь, на личный состав технической ракетной базы, под командованием полковника Железнякова В.П. Группе испытаний и регламента (ГИРПУ) №12 (командир Берлявский В.В.) после возвращения с учебы на Северном полигоне, было поручено строительство сооружения «Вокзал-2». Группе испытаний и регламента командного пункта (ГИРКП) №13 (командир майор Андреев А.А.) после возвращения с учебы на Северном полигоне было поручено строительство сооружения «Вокзал-1». Сооружения «Вокзал» представляли собой металлические ангары длиной 600-700 метров с системой освещения, газоотвода и энергоснабжения. В сооружении «Вокзал-1» была предусмотрена сдвигаемая крыша для установки агрегата К-68. Этот агрегат позволял, в отличии от сооружения «Вокзал-2» проводить работы по отстыковке и пристыковке головных частей с помощью устройства наклонной стыковки.

На 30-й площадке был построен вспомогательный узел связи ППД, на который из технической ракетной базы (трб) была перенесена АТС и была установлена дополнительная каналообразующая аппаратура для связи с местами стоянки БЖРК, введена в эксплуатацию УКВ радиостанция «Брелок». В дальнейшем этот вспомогательный узел связи был соединен с запасным командным пунктом дивизии.

На 10-й площадке, при штабе дивизии было построено два четырехэтажных здания как вспомогательные узлы связи для связи с управлением Северной железной дороги и ее отделениями.

Андреев А.А.

На УС дивизии (ПДРЦ и ПДРП) дополнительно были установлены радиопередатчики и построены антенны для связи с БЖРК на МБП. В отделении приемных устройств были установлены радиоприемные устройства различного назначения. В спецаппаратных разместили специальную аппаратуру.

Была развернута комплексная связь, обеспечивающая управление БЖРК в любой точке МБП.

На строительство ППД в дивизии из всех частей были собраны все дипломированные сварщики и все сварочные аппараты. Работы были организованы круглосуточно с доставкой пищи на рабочие места. «Работа была тяжелая (из воспоминаний впоследствии командира технической ракетной базы полковника Андреева А.А.), грязная, т.к. местность и железнодорожные пути, на которых размещались сооружения «Вокзал» были болотистая и бетонирование металлических опор было затруднено».

Воспоминания полковника Андреева А.А. дополняет бывший главный инженер трб подполковник Макаров В. — «Зима выдалась очень холодная. Кругом габаритное железо, бетон, гравий, песок. Солдаты азиатской национальности замерзали мгновенно, так что основная физическая нагрузка лежала на плечах офицеров, внешность которых можно описать так — валенные сапоги, ватные штаны, грязная шинель (бушлаты офицерам были не положены), шапка с опущенными ушами, красный нос и замерзшие сопли., на руках солдатские рукавицы (всегда дырявые), а в руках тяжелый и холодный лом или лопата. Обогреться можно было только в боксе для техники, на трубах системы отопления, которые как всегда были чуть теплые. Ни дополнительного питания, ни обмундирования зимнего мы не видели. На работах по строительству сооружения «Вокзал-1» отличались: лейтенанты Чугунов И., Барытников Н., Кащеев С, старшие лейтенанты Таневич И., Токарев И., капитан Личерчун М.

Работы по монтажу сооружений «Вокзал-2» проводили бригады монтажников от завода-изготовителя (г.Брянск). Командир дивизии настаивал на сокращении сроков строительства, но бригада, при создании им всех условий и всяческого премирования, раньше ноября окончания работ не обещала. Тогда все легло на плечи трб (группы КП и П У, ОРМ, ГЭС). Под руководством заместителя командира трб подполковника Алешина Е.Н. были созданы бригады с графиком работы: сутки через сутки. Старшими бригад были подполковники Андреев А.А. и Берлявский. Было всем очень трудно. Все были и монтажниками, и сварщиками, и стропальщиками. Обед, ужин и дополнительное питание (чай, хлеб, сахар, сало) — на рабочих местах. Работы были закончены в срок без травм и нарушений мер безопасности. За усердие и проявленную инициативу при выполнении работ по сборке «Вокзал-2» личный состав был поощрен: кое-кому объявлен выговор, а с кого-то сняты ранее наложенные взыскания».

К началу 1986 года пункт постоянной дислокации с сооружениями «Вокзал», необходимой системой железнодорожных путей и всей инфраструктурой был практически построен. Сооружение «Вокзал-1» определялось как технологический корпус, «Вокзал-2» — как корпус технологического обслуживания с возведенным лабораторным корпусом. Личный состав, закрепленный за сооружениями приступил к их обустройству, получению техники и приведению ее в готовность к эксплуатации.

Теперь встал вопрос о приемке на заводе-изготовителе ракетного комплекса.

Спиридонов В.П.

Вспоминает главный инженер полка в то время подполковник Спиридонов В.П.: «3 февраля 1986 года была сформирована группа для приема БЖРК№2 (1БП952) на заводе-изготовителе в г.Павлоград. Группу возглавлял командир полка подполковник Дорошин Ю.А., от дивизии был назначен заместитель главного инженера подполковник Мещеряков В.Ф. В состав группы входили различные специалисты частей и дивизии: связисты от отделения связи, технической ракетной базы, железнодорожной базы. С февраля по апрель шла приемка ракетного комплекса с подъемом транспортно-пускового контейнера (ТПК) на 90 градусов» Но практической проверке комплекса предшествовала работа по изучению эксплуатационно-технической документации. А здесь сложилось не все так гладко. Из воспоминаний командира группы испытаний и регламента командного пункта (ГИРКП) майора Андреева А.А.: «При приемке первого комплекса возникла ситуация, которая сильно обеспокоила представителя дивизии подполковника Мещерякова В.Ф. Его твердость, настойчивость, большой опыт, умение сосредоточить внимание личного состава, участвующего в приемке комплекса, правильно организовать работы по приемке сыграли решающую роль в качестве приема комплекса от завода-изготовителя. Она стала правилом в работе офицеров дивизии при приемке последующих комплексов. Подполковник Мещеряков В.Ф. создал постоянно действующую группу офицеров по приемке комплексов, в которую входили: подполковник Макаров В.А., майоры Солдатов Ю., Трифонов Е., Чебулаев В., Киселев А., Иванов А., старший лейтенант Бортников Н.

Молодые офицеры и прапорщики полка не имели опыта эксплуатации ракетного комплекса, а тем более приемки от промышленности в короткие сроки при подписании приемочных актов в части касающейся каждого. Подполковник Мещеряков В.Ф. лично осматривал подписанные приемочные акты и пришел к выводу, что приемка осуществлена поверхностно. После доклада командиру дивизии было принято решение на отправку ГИРПУ и ГИРКП на завод-изготовитель в полном составе. Прибыв в Павлоград, на завод-изготовитель, на установочном совещании с представителями завода было поставлено условие на первоначальном изучении эксплуатационно-технической документации. Это условие вызвало у представителей завода серьезное удивление и негодование. После двух дней работы представителей дивизии было установлено, что эксплуатационно-техническая документация не соответствовала требованиям, предъявляемым к ней. А это значит, что ею пользоваться при приемке комплекса просто невозможно.

В течении недели весь инженерно-технический состав завода был посажен на круглосуточную работу по проектированию и приведению в порядок всей эксплуатационно-технической документации.

Еще большее недовольство представителей завода-изготовителя вызвали результаты первого дня работы представителей дивизии. На гора было выдано столько недостатков, что их устранение проходило в течение недели. И это был итог только первого дня работы представителей дивизии».

Результатом работы офицеров дивизии стала выдача представителям завода-изготовителя очень серьезных недоработок на комплексе. Из воспоминаний подполковника Макарова В.А.: «Из-за неправильно выставленных датчиков температуры в агрегате Т-272 решался вопрос о снятии с гарантии ракеты, т.к. в зимнее время нарушался температурно-влажностный режим, который мог привести к повреждению ракеты.

В одном из агрегатов Т-273 дизель-генераторы после заводской сборки и покраски не были приведены в исходное состояние, но были запущены в эксплуатацию, что грозило выводом их из строя.

Аккумуляторные батареи были совершенно не подготовлены к работе, все замеры не соответствовали нормам.

Система температурно-влажностного режима полностью разрегулирована, датчики температуры РТДТ не настроены, холодильные агрегаты У-16 не заполнены хладагентом до нормы.

В агрегате Т-272 не отключался электродвигатель системы горизонтирования, что через 20-30 минут могло привести к пожару в агрегате с ракетой».

В конечном счете, приемка комплекса на заводе-изготовителе вместо запланированных 20-25 дней осуществлялась в течение 2 месяцев.

После приемки ракетного комплекса группа дивизии была отправлена из Павлодара. Для поддержания работоспособности всех систем и агрегатов комплекса на БЖРК была оставлена небольшая группа полка во главе с главным инженером Спиридоновым В.П.

На заводе комплекс простоял до октября 1986 года, пока Главнокомандующий РВ не принял решение о дальнейшем местонахождении БЖРК. За это время на БЖРК было проведено полугодовое техническое обслуживание.

В сентябре 1986 года на завод прибыли два тепловоза ДМ-62 для транспортировки БЖРК. После посещения завода Главнокомандующим РВ было принято решение о трансформировании БЖРК в г.Кострому.

В середине октября 1986 года была дана команда на выход БЖРК с завода на станцию Березановка, расположенную в 5 км от г.Днепропетровска. После прибытия на станцию Березановка БЖРК был подключен к колонне энергоснабжения. В таком положении на станции Березановка БЖРК простоял ровно неделю, для показа иностранным спутникам земли (ИСЗ) и его фотографирования, что было определено договором между СССР и США. При показе комплекса всю работу выполняли подполковники Спиридонов В.П. и Макаров В.А.

В конце октября 1986 года была дана команда на транспортировку БЖРК на станцию Дровинки г.Костромы. Транспортировку осуществляли машинисты ракетного полка под руководством и контролем инструкторов-машинистов МПС.

При перегоне 1БП952 №2 участвовали: от полка 6 офицеров, 6 представителей промышленности, 3 офицера от управления дивизии, один офицер от трб. Движение БЖРК проводилось в строжайшей секретности, на всех станциях перроны были пусты, выход из вагонов был категорически запрещен. Опасение вызывало перемещение по железнодорожному мосту через реку Волгу. Но все прошло благополучно, до ППД комплекс дошел без замечаний.

По прибытии БЖРК в г.Кострому его разместили в уже подготовленном сооружении «Вокзал-1». На этом комплексе было организовано опытно-боевое дежурство ракетным полком и обучение всех специалистов дивизии, особое внимание уделялось изучению железнодорожной техники и оборудования.

При подготовке комплекса к опытно-боевому дежурству на ППД была проведена громадная работа:

— организована работа пункта управления и контроля работы (ПУКР);

— выявлялись и устранялись до 15-20 неисправностей еженедельно на оборудовании комплекса;

— проведены два этапа корректировки документации с представителями промышленности;

— разрабатывалась новая организационно-штатная структура технической ракетной базы и ее подразделений.

Техническая ракетная база получила уникальное оборудование, позволяющее проводить стыковку и отстыковку головных частей. «Первая стыковка головной части к ракете — вспоминает главный инженер полка подполковник Спиридонов В.П. — длилась в течение двух суток, вторая стыковка заняла уже 12 часов, а третья — 6 часов. Этот временной параметр в дальнейшем был закреплен в руководящих документах, которыми пользовались все остальные полки и дивизии».

Замена дизель-генератора в агрегате Т-273 по плану должна проводиться в течении 6-8 часов. Расчету трб, изучая и отрабатывая инструкцию, потребовалось более 26 часов. Было внесено более 35 изменений в инструкцию, около 20 дополнений, связанных с этой работой.

Большую помощь в этом оказывали офицеры Центрального аппарата ГК РВ полковники Пушкарев Б. и Гончаров А.

Для последующих дивизий БЖРК силами трб был изготовлен фотоальбом рекомендаций по оформлению сооружений №1 и №2, стационарных и подвижных рабочих мест.

Обкатка (подготовка к самостоятельному вождению БЖРК) осуществлялась на своих тепловозах. Вся протяженность маршрута боевого патрулирования разбивалась на шесть участков (плеч), каждый из которых закреплялся за конкретным машинистом, который и обкатывал свое плечо при каждом выходе на маршрут боевого патрулирования. Помощником машиниста становился, как правило, машинист следующего участка МБП. Сменившийся машинист тепловоза продолжал оставаться в составе поезда до окончания прокатки всего МБП.

В каждом ракетном полку (сформированном или предстоящем формированию) по штату числится 24 машиниста тепловоза, которые распределяются на четыре смены по шесть человек в каждой. На МБП для обкатки выходит одна смена, которая прокатывает весь МБП, затем выходит вторая, за ней третья и четвертая. Таким образом, маршрут боевого патрулирования полностью может быть проката любой из четырех смен. Такой способ обучения и изучения закрепленного участка МБП назывался «турной ездой». Машинисты жили в пассажирском вагоне поезда обеспечения боевых действий, а в последствии в вагоне офицерского состава БЖРК.

За уровнем подготовки и правом на вождение БЖРК на МБП жестко контролировало отделение обеспечения безопасности, созданное в управлении дивизии. Каждые раз в три месяца каждый машинист тепловоза должен подтверждать право на вождение тепловоза ДМ-62 на закрепленном участке МБП в отделении дороги МПС. Для чего в соответствии с графиками машинисты на своих тепловозах отправлялись в соответствующие отделения дороги МПС и под руководством их инструкторов водили народно-хозяйственные поезда. После чего получали подтверждение на право самостоятельного вождения БЖРК на МБП.

Эта очень ответственная работа красной линией проходила в работе отделения обеспечения безопасности движения, которое до 1995 года возглавлял подполковник Сайгин В.В и подчиненных ему офицеров майоров Белякова А.И, Кабанова Е.М., Говор А.Н., Гантьева Б.Р., капитанов Кудлачева С.П, Кравцова С.В.

Немаловажное значение в работе отделения играло взаимодействие с подразделениями МПС. Маршруты боевого патрулирования ракетных полков расположенные в Европейской территории страны пролегали в пяти Управлениях железных дорог: Московской, Северной, Октябрьской, Горьковской и Куйбышевской. Со всеми Управлениями железных дорог было организовано устойчивое взаимодействие, без которого просто невозможно было обеспечить передвижение БЖРК на своих МБП.

Для обеспечения безопасности перемещения БЖРК на МБП, отработки взаимодействия между дивизией и отделением Северной железной дороги в 1988 году было проведено учение с привлечением восстановительных поездов станций Буй и Шарья. На учении реально отрабатывались действия при опрокидывании вагонов БЖРК, сходе их с рельсов. По результатам учений были выработаны мероприятия по действиям подразделений МПС и Министерства обороны при возникновении чрезвычайных ситуаций с БЖРК.

Для решения этих задач офицеры отделения безопасности движения несли боевое дежурство на командных пунктах дивизии.

Это дало возможность выхода БЖРК на закрепленный маршрут боевого патрулирования. В конце 1986 года состоялся первый выход БЖРК 159 ракетного полка (седьмого, в/ч 49480) на свой маршрут боевого патрулирования с отработкой структуры дежурных смен, временных параметров несения боевого дежурства, его продолжительности в отрыве от пункта постоянной дислокации (ППД). На БЖРК имелся месячный запас дизельного топлива, питьевой и технической воды, продовольствия. Исходя из этого первый, пробный выход ракетного полка спланирован в течении месяца, без выхода личного состава из поездного состава, кроме тех лиц, которым был необходим выход (командиру дежурных сил, машинистам тепловозов, осмотрщикам вагонов и личному составу охраны и обороны). Во время выхода БЖРК на МБП личным составом дежурных смен отрабатывались вопросы управления движением БЖРК на МБП, проводной и радио связи, взаимодействия с линейными органами МПС, местными органами власти, организации охраны и обороны БЖРК в местах стоянки.

После возвращения с МБП на ППД проводилась дефектация систем и агрегатов комплекса, замена и ремонт вышедшего из строя оборудования, его обслуживание и приведение в работоспособное состояние, отработка и доработка всей документации и подготовка полка к повторному выходу на МБП в сроки, установленные Главнокомандующим РВ. Такой режим деятельности ракетного полка длился вплоть до октября 1987 года.

Первые выходы ракетных полков на маршруты боевого патрулирования были связаны с большим количеством проблем и нерешенных вопросов. Так на пути следования полка в районе г.Буй возникла серьезная поломка, необходимо было заменить ряд болтов на колесных тележках. Загнали БЖРК в депо, вызвали представителей ФСБ, МВД, МПС и организовали охрану поезда. Оказалось, что болты МПСовские не подходят и необходимо их доставить с завода-изготовителя. Только так проблема была решена.

Были случаи, когда на значительном удалении от пункта постоянной дислокации заболевали офицеры, прапорщики и солдаты, а оказать квалифицированную медицинскую помощь не представлялось возможным.

Мясо для приготовления пищи загружалось в состав тушами, а сделать из него необходимое количество порций было очень затруднительно. Повара постоянно ходили с порезами рук, заменить их было некем (поезд ушел из Костромы на 21 сутки).

В любом вагоне дальнего следования лежат дорожки, а в поездах стратегического назначения их нет, не положено.

Как спать в купе в три яруса: полки наверху — жара, внизу — вроде бы нормально.

Все это постепенно решалось: появилась единая норма довольствия, появились коврики и туалетная бумага, изыскали возможность фасовать мясо в полиэтиленовые пакеты, научились отдыхать и заниматься боевой подготовкой. Но это все стало возможным потом, а пока все давалось с большими трудностями.

Были трудности с организацией охраны и обороны комплекса на позициях. Объект охраны не имеет четких границ, постоянно соприкасается с гражданским населением. Определенные трудности возникали с отработкой задач выполнения Плана боевых действий в различной степени боевой готовности.

Главным штабом РВ было спланировано учение на базе дивизии по отработке различных вариантов начала и ведения боевых действий. Руководил учением начальник оперативного управления РВ генерал-лейтенант Сергеев И.Д. (в будущем ГК РВСН МО РФ).

Учение предусматривало отработку нескольких графиков перемещения БЖРК на МБП, в том числе и по экстренному уходу с позиции.

В результате проведенного учения был сорван график движения 70-ти народнохозяйственных поездов и МПС в течении нескольких месяцев восстанавливало нарушенные графики движения.

А в завершении учения возникла неисправность, которая требовала возвращения полка на ППД. А возвращение в экстренном порядке можно было осуществить только с личного разрешения Главкома РВ, который в это время проводил Военный Совет и на связь с полком никак не выходил. Вот тогда все заинтересованные в этом, и военные и МПСовские работники смогли по настоящему оценить те негативные последствия, возникающие из-за неотработанности вопросов управления движения БЖРК на путях МПС. И как результат — многие вопросы трудной и важной проблемы были уточнены в руководящих документах.

В это же время на заводе-изготовителе в г.Павлодаре готовился к сдаче уже усовершенствованный ракетный комплекс. БЖРК 15П961 (первый). В 1987 году новый комплекс был принят у промышленности и передислоцирован в г.Кострому. Прибывший комплекс был поставлен в сооружение «Вокзал-1», а находящийся в нем комплекс 15П952 был переставлен в сооружение «Вокзал-2».

Сергеев И.Д.

Комплекс 15П961 предназначался для 153 ракетного полка, готовящегося к заступлению на боевое дежурство. С прибытием комплекса все силы дивизии были сосредоточены на приведении комплекса в боевую готовность. Задача эта решалась главным образом личным составом технической ракетной и ремонтно-технической базами.

В течении 1987 года заводом-изготовителем в г.Павлодаре было подготовлено к сдаче в эксплуатацию еще три ракетных комплекса 15П961. К 1988 году на ППД ракетной дивизии находилось четыре ракетных комплекса 15П961, три из которых предназначались для остальных ракетных полков.

Ракетный комплекс 15П952, находящийся на Северном полигоне, был там разобран и утилизирован. Ракетный комплекс 15П952, находящийся на ППД дивизии был переоборудован в поезд обеспечения боевых действий (ПОБД) для решения задач подготовки личного состава дивизии и полков, обкатки машинистов тепловозов при действиях на МБП. В 1990 году данный комплекс был передан в Пермскую ракетную дивизию для тех же целей, которые выполнял в Костромской ракетной дивизии.

Но завод-изготовитель продолжал выполнять оборонный заказ Правительства нашей страны. К сдаче в эксплуатацию готовилось еще восемь ракетных комплексов 15П961 для других ракетных дивизий.

И забегая вперед, поскольку Костромская дивизия была в Ракетных войсках головным объектом, а в Пермской и Красноярской дивизиях материальная база для приема и приведения ракетных комплексов БЖРК еще не была построена, то все ракетные комплексы, предназначенные для них приводились в готовность к боевому применению на базе Костромской дивизии.

С одной стороны это давало неоценимый практический опыт личному составу 10-й ракетной дивизии в приведении комплексов в боевую готовность и их дальнейшую эксплуатацию. С другой стороны, это колоссальная дополнительная нагрузка на личный состав дивизии. Кроме того, что дивизия приводила в боевую готовность ракетные комплексы других дивизий, она регулярно по графику Главнокомандующего РВ проводила на них регламентированное техническое обслуживание. (РТО) 1 раз в 3 года.

Вся деятельность личного состава частей и подразделений дивизии в период с 1984 по 1986 годы была сосредоточена на выполнении вышеперечисленных задач по подготовке ракетных комплексов БЖРК и заступлению на боевое дежурство. К исходу 1986 года задачи эти были успешно выполнены. Полностью построен и оборудован пункт постоянной дислокации, заново переоснащены учебные корпуса, переучен личный состав ракетных полков и технической ракетной базы, сдавшие необходимые зачеты и экзамены.

В течение 1984 года сняты с боевого дежурства, выведены из боевого состава дивизии, расформированы второй и шестой ракетные полки. В декабре 1985 года в дивизии выведено из боевого состава еще три ракетных полка (пятый, восьмой и двенадцатый) по той же схеме.

По состоянию дивизии на начало 1986 года в ее боевом составе насчитывалось четыре ракетных полка «ОС» (первый, третий, четвертый м девятый), вооруженные ракетными комплексами 15П015 и 15П016 и несущих боевое дежурство в боевой готовности «Постоянная» и шесть ракетных полков БЖРК, сформированных и еще не поставленных на боевое дежурство. Как уже отмечалось выше, два ракетных полка (188-й и 202-й) были передислоцированы и введены в боевой состав 36-й ракетной дивизии 5ЗРА (Г.Красноярск). Потому все проверки состояния боевой готовности ракетной дивизии проводились старшими командирами только с привлечением ракетных полков, несущих боевое дежурство. Ракетные полки БЖРК к проводимым проверкам в этот период не привлекались. Результаты проверок состояния боевой готовности дивизии были достаточно высокие, дивизия на всех проверках оценивалась «хорошо», а их было проведено четыре, причем одна (летом 1985 года) была проведена Генеральной инспекцией Генерального штаба ВС СССР.

А пока в 1986 году все усилия были посвящены детальной отработке всего комплекса вопросов, направленных на постановку 153 (седьмого) ракетного полка на боевое дежурство. В августе-сентябре 1986 года личный состав полка в учебном центре г.Плесецк прошел повторную подготовку и после сдачи зачетов и экзаменов допущен к самостоятельному несению боевого дежурства.

В течение 1985-1987 годов ракетные полки БЖРК, готовясь к постановке на боевое дежурство, отрабатывали все вопросы подготовки при несении опытно-боевого дежурства с выходом на маршруты боевого патрулирования.

Несение опытно-боевого дежурства ракетными полками осуществлялось в течении 28 суток, из которых полк находился на маршруте боевого патрулирования 21 сутки, четверо суток отводилось на подготовку к выходу на МБП и 3 суток — на проведение дефектации систем и оборудования комплекса, устранение неисправностей и приведение БЖРК в готовность к очередному выходу. Выходы полков на МБП осуществлялись на комплексе 15П952.

Выходы полков на МБП планировались Главным штабом РВ. При планировании определялись сроки выхода каждого полка на МБП и его возвращение на ППД. График выхода полков на МБП Главным штабом РВ планировался на каждый учебный год с предварительным согласованием с Главным управлением МПС.

Рассмотренный график вывода полков БЖРК на МБП утверждался ГК РВ и отправлялся в дивизию для детальной разработки.

Штаб дивизии, а точнее оперативное отделение совместно с отделением безопасности движения определяли для каждого полка сколько и каких позиций будет занимать при каждом выходе, рассматривали, обложившись толстыми справочниками-расписаниями движения народно-хозяйственных поездов по каждой железной дороге, выбирая удобные временные интервалы (окна), которые можно использовать для занятия и движения БЖРК на путях МПС.

Читателю становится очевидным насколько это трудная и очень ответственная работа.

График выхода полков на МБП планировался с таким расчетом, что на МБП в дивизии постоянно находился один ракетный полк. Остальные полки во время нахождения полка на МБП несли опытно-боевое дежурство на ППД.

Вся подготовка полка к выходу на МБП начиналась за 3 месяца до назначенного времени выхода.

После того, как работа оперативного отделения и отделения безопасности движения по предварительно составленному графику перемещения БЖРК по выбранным позициям МБП закончена, после доклада командиру и начальнику штаба дивизии, график отправлялся в полк для детальной разработки Плана марша. Первоначально план марша разрабатывался в полку текстуально, затем, в последствии, на карте с пояснительной запиской. План отражал все позиции, занимаемые полком при выходе, их очередном занятии с точным временем прибытия на каждую позицию, временем стоянки и временем убытия, порядок подготовки личного состава дежурных смен, всего подвижного состава, его обслуживание и пополнение автономным запасом, вопросы управления и связи полка с командным пунктом дивизии и вышестоящим командным пунктом, местными органами и взаимодействующими силовыми структурами, порядок взаимодействия с органами МПС как в вопросах передвижения БЖРК, так и в вопросах пополнения необходимых материальных средств на МБП.

План марша в полку отрабатывался в 5-ти экземплярах и через штаб дивизии направлялся для окончательного рассмотрения, согласования и утверждения в Главный штаб РВ. После проведения этих заключительных мероприятий один экземпляр Плана оставался на Центральном командном пункте РВ, второй экземпляр направлялся в Главное управление МПС, третий — на командный пункт армии, четвертый — на командный пункт дивизии и пятый находился на командном пункте полка. Такое количество экземпляров Плана объясняется той высокой ответственностью всех уровней управления за обеспечение безопасности передвижения БЖРК на путях МПС.

И если вдуматься, то станет очевидным, что любой сбой в движении народно-хозяйственных поездов МПС незамедлительно скажется на ситуации движения БЖРК, а это в свою очередь может грозить очень серьезными последствиями. И такие случаи, когда обстановка на путях МПС и необходимость срочного перемещения БЖРК в реальности были.

В таком режиме несения опытно-боевого дежурства ракетные полки выходили на МБП 3-4, а иногда и 5 раз в год. В течении этих выходов полк должен был «обкатать» все существующие на МБП позиции.

За выполнением этого положения пристально следило оперативное отделение дивизии.

Так продолжалось до получения уже усовершенствованных БЖРК (15П961) с завода-изготовителя и до постановки ракетных полков на боевое дежурство.

Анализ несения опытно-боевого дежурства ракетными полками на маршруте боевого патрулирования показал, насколько тяжело личный состав дежурных смен переносит такой режим несения (21 сутки). Именно этот анализ позволил руководству Ракетных войск принять решение — с постановкой ракетных полков на боевое дежурство срок выхода БЖРК на МБП сократить с 21 до 14 суток, о возможности выхода личного состава из вагонов БЖРК, не несущего боевое дежурство на боевых постах при нахождении БЖРК на позициях с длительностью стоянки на которых составляла 3-4 суток.

Командирами полков принимались решения на строительство спортивных площадок, на которых личный состав дежурных смен, свободный от несения боевого дежурства на боевых постах, может получить физическую и психологическую разрядку. Конечно все это происходило под контролем командира дежурных сил — начальника БЖРК. И это дало свои положительные результаты.

27 февраля 1987 года дивизия была награждена вымпелом Министра обороны СССР «За мужество и воинскую доблесть». Многие офицеры и прапорщики были награждены государственными наградами.

Подготовив 153 (седьмой) полк (командир подполковник Спиридонов В.Ю.) командир дивизии генерал-майор Пустовой И.В. убывает из 10-й дивизии, назначается первым заместителем командующего 31-й ракетной армией. Командиром дивизии назначается полковник Шмыков Р.Р., начальником штаба дивизии назначается командир полка подполковник Дорошин Ю.А., заместителем командира дивизии вместо уволенного в запас по возрасту полковника Овчарик И.Ф. назначается командир полка подполковник Козлов В.Е.

Таким образом, в течение 1987 года основные руководящие должностные лица дивизии были обновлены. И, видимо, специально для оценки реального состояния дел в дивизии после сделанных переназначений в октябре 1987 года командующий армией проводит итоговую проверку боевой готовности дивизии. К проверке привлекаются: управление дивизии 227-й (третьей) и 487-й (девятой), ракетные полки «ОС», все части и подразделения специальных войск и тыла. Личный состав ракетных полков БЖРК привлекался в качестве противодиверсионных групп и посредников.

Результаты подтвердили хорошую оценку состояния военной подготовки дивизии. Хорошую оценку получили оба полка и все части и подразделения специальных войск и тыла.

Шмыков Р.Р.

Комиссией командующего армией была проведена проверка готовности к несению боевого дежурства 153-го (седьмого) ракетного полка БЖРК. О результатах проверки готовности к несению боевого дежурства командующий армией должил Главнокомандующему Ракетными войсками. Во второй половине октября 1987 года комиссия Главнокомандующего РВ провела проверку готовности 153-го ракетного полка БЖРК к несению боевого дежурства. 20 октября 1987 года 153-й ракетный полк БЖРК приказом Главнокомандующего РВ был поставлен на боевое дежурство, уже с правом выхода полка как боевой единицы на маршрут боевого патрулирования. Но первоначально несение боевого дежурства ракетным полком было организовано на позиции пункта постоянной дислокации с реальной готовностью дежурных сил полка к выполнению поставленных боевых задач по несению ракетно-ядерных ударов по объектам вероятных противников.

Первым командиром дежурных сил — начальником БЖРК ракетного полка заступил заместитель командира полка по боевому управлению подполковник Омян В.В.

В процессе несения опытно-боевого дежурства были отработаны вопросы подготовки дежурных смен полка для несения боевого дежурства, продолжительности и режима несения, как на маршруте боевого патрулирования, так и в пункте постоянной дислокации.

В постоянной боевой готовности несение боевого дежурства в ППД осуществлялось дежурными сменами сокращенного состава, на МБП — полного состава. В высших степенях боевой готовности несение боевого дежурства осуществлялось усиленным составом дежурных сил.

Дежурные смены возглавляет командир дежурных сил — начальник БЖРК. В состав дежурных сил входят:

— дежурная боевая смена командного пункта, включающая в себя: дежурную боевую смену пуска; дежурную смену связи; дежурную смену шифрооргана; дежурную техническую смену;

— дежурная смена движения, включающая в себя: три дежурных расчета движения; дежурный расчет обслуживания вагонов;

— дежурная смена охраны и обороны — караул;

— дежурный расчет медицинского обеспечения;

— дежурный расчет материального обеспечения.

Дежурная смена полка в пункте постоянной дислокации насчитывает 56 человек, на маршруте боевого патрулирования — 73 человека, в высших степенях боевой готовности — более 76 человек.

В 1988 год начинается для дивизии со снятия с боевого дежурства трех ракетных полков «ОС». 12 января 1988 года в соответствии с директивой Главнокомандующего РВСН с боевого дежурства снимаются и выводятся из боевого дежурства дивизий 227-й (третьей), 233-й (четвертой) и 487-й (девятой) ракетные полки «ОС». В боевом составе дивизии остается один 141-й (первый) ракетный полк «ОС».

Работы по снятию с боевого дежурства трех ракетных полков «ОС» проводятся уже по отработанной схеме: отстыковка головных частей, слив компонентов ракетного топлива, изъятие ракеты с контейнером из шахты, демонтаж оборудования, агрегатов и систем, отключение внешних источников питания и кабельных линий связи и уничтожение шахтной пусковой установки методом подрыва.

Основная тяжесть этих работ легла на личный состав технической ракетной базы.

В свою очередь вместо снятых с боевого дежурства трех ракетных полков «ОС» в боевой состав дивизии вводятся очередные полки БЖРК. 5 марта 1988 года после успешной сдачи экзаменов «на зрелость» комиссии Главнокомандующего РВ, приказом Главнокомандующего 158-й (восьмой) ракетный полк (в/ч 52940) становится на боевое дежурство. Первым командиром дежурных сил — начальником БЖРК заступил заместитель командира полка по боевому управлению подполковник Лыков А.А.

18 октября 1988 года приказом Главнокомандующего РВ к несению боевого дежурства допускается 780-й (пятый) ракетный полк БЖРК. Первым командиром дежурных сил — начальником БЖРК заступил сам командир полка подполковник Кадука А.П.

Если подводить итоги изменений в боевом составе дивизии и анализировать их, то можно прийти к такому выводу, что несколько потеряв в боевой мощи (имеется в виду количество боевых блоков), дивизия выиграла в мобильности ядерного оружия, а это, следовательно, что ставка делается на ответные действия в ядерной войне. Это исходит из оборонительного характера, принятой в стране военной доктрины.

Со 2 по 16 ноября 1988 года командующий ракетной армией проводит итоговую проверку состояния боевой готовности дивизии. К проверке привлекаются: управление дивизии, 141-й ракетный полк «ОС» и, впервые, в Ракетных войсках два ракетных полка БЖРК — 153-й и 158-й, несущие боевое дежурство в постоянной боевой готовности и все части и подразделения СВиТ.

Результаты проверки показали, что боевая готовность ракетных полков и дивизия в целом находятся на требуемом уровне и оцениваются «хорошо».

В феврале 1988 года совершили подвиг военнослужащие шифровального органа дивизии лейтенант Близнецов И.В. и сержант Дубинин А.Н. Во время начавшегося пожара на командном пункте дивизии они попытались спасти документы особой важности, но в условиях сильного задымления потеряли сознание и погибли. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 19 февраля 1988 года за мужество и самообладание, проявленные при спасении документов и спецтехники во время пожара лейтенант Близнецов И.В. был награжден орденом Красной Звезды, а сержант Дубинин А.Н. — медалью «За отвагу на пожаре» посмертно.

По итогам 1988 года полк (командир полка подполковник Михайлов В.Д.) награжден Переходящим Красным знаменем Костромского обкома КПСС.

18 февраля 1989 года эстафету заступлений на боевое дежурство продолжил 149-й (шестой) ракетный полк БЖРК. (командир полка подполковник Выскварко А.Г.) Первым командиром дежурных сил — начальником БЖРК заступил заместитель командира полка по боевому управлению подполковник Матыцин С.И.

С того момента все четыре ракетных полка БЖРК приступили к несению боевого дежурства на ППД и МБП.

Порядок подготовки ракетного полка к выходу на МБП остался прежним. Каждый полк выходил на свой МБП по 3-4 раза в год, неся боевое дежурство в течении 21 суток. Иногда решением командира дивизии по согласованию с Главным штабом РВ, несение боевого дежурства на МБП сокращалось и составляло 14 суток. Тогда количество выходов ракетных полков на МБП увеличивалось до 5-6 раз в год.

Отслеживая график перемещения, командир дежурных сил — начальник БЖРК совместно с начальником дежурной смены движения готовили БЖРК к передвижению на очередную позицию. КДС — начальник БЖРК докладывал на командный пункт дивизии о времени и готовности перемещения. КДС дивизии представлял доклад на ЦКП РВ и, получив разрешение, давал команду КДС — начальнику БЖРК на начало движения.

Начальник дежурной смены движения получал от поездного диспетчера станции установки по скоростному режиму движения БЖРК на данном участке, порядку прохождения станций МПС, перегонов, переездов. Руководствуясь этим, командир дежурных сил — начальник БЖРК давал команду дежурной смене движения на совершение марша.

В таком режиме работали все заинтересованные звенья управления движением БЖРК на МБП.

На командных пунктах всех звеньев в управлении четко отслеживалось каждое перемещение БЖРК, отмечалось на рабочих картах и по запросу командиров и начальников докладывалось о состоянии, времени нахождения и ожидания, временах прибытия и убытия с соответствующих позиций.

1 апреля 1989 года в соответствии с директивой Главнокомандующего РВ 141-й (первый) и последний ракетный полк «ОС» был снят с боевого дежурства, выведен из боевого состава и расформирован. Это один из самых заслуженных и известных в РВСН ракетных полков «ОС», на протяжении 15 лет неизменно подтверждавший звание отличного полка.

Как уже отмечалось выше два ранее сформированных ракетных полка БЖРК (188 и 202) были передислоцированы и введены в боевой состав 36-й ракетной дивизии (г.Красноярск).

После вывода из боевого состава дивизии 141-го ракетного полка «ОС» 10-ая ракетная дивизия стала чисто БЖРКовская, имея в своем составе четыре ракетных полка БЖРК.

28 ноября 1989 года принят на вооружение ракетный комплекс МКР железнодорожного базирования с ракетой РС-22В.

Полки БЖРК, командный пункт дивизии, управление, части и подразделения напряженно работали над освоением новой боевой техники, совершенствовали вопросы подготовки комплексов к несению боевого дежурства на маршрутах боевого патрулирования, организации быта, воспитательной работы, поддержания непрерывного управления и связи с командными пунктами, занятия различных видов боевой и технической готовности в различных условиях обстановки.

В этот период огромное внимание дивизии уделяло Министерство обороны и Генеральный штаб ВС СССР. Главным в уделенном внимании было в первую очередь не проверка состояния дел в дивизии, а знакомство с вооружением дивизии, ведь такого вооружения не было нигде в мире. И многим посещающим дивизию было очень интересно познакомиться с этим вооружением, воочию посмотреть на него.

В приложении №9 читатель может увидеть фамилии, занимаемые должности знаменитых и заслуженных лиц страны, посетивших в этот период 10-ую ракетную дивизию. Но, необходимо отметить, что не многим интересующимся лицам удалось познакомиться и воочию посмотреть на новое оружие главным образом из-за завесы секретности.

С 6 по 16 сентября 1989 года Главнокомандующий РВ провел плановую итоговую проверку боевой готовности дивизии. К проверке привлекались: управление дивизии, 153-й и 158-й ракетные полки БЖРК, части и подразделения специальных войск и тыла. Результатом проверки стала хорошая оценка ракетным полкам и дивизии в целом.

По итогам 1989 года 158-й ракетный полк (командир подполковник Михайлов В.Д.) за успехи в освоении новой боевой техники награжден Переходящим Красным знаменем Военного Совета армии.

В сентябре 1989 года начальником политотдела дивизии вместо полковника Евтушенко А.С., избранного на должность председателя областного комитета ДОСААФ, назначен подполковник Хоменко И.Е.

Начальником штаба дивизии вместо полковника Дорошенко Ю.А., назначенного командиром 36 рд (г. Красноярск), был назначен полковник Баженов Г.Д.

Заместителем командира дивизии по вооружению вместо полковника Паринского Н.Г., назначенного в службу ракетного вооружения армии, был назначен подполковник Спиридонов В.П.

Такими кадровыми перемещениями закончился для дивизии 1989 год.

1990 год для дивизии начался с очень серьезной проверки. Если можно так сказать проверки на зрелость, хотя дивизия как БЖРКовская была еще «грудным ребенком» (она стала ей около одного года). Дивизии предстояло выдержать инспекторскую проверку, которую в период с 14 по 26 мая 1990 года проводили Главная инспекция МО СССР и Генеральный штаб ВС СССР совместно с Главным Политическим управлением СА и ВМФ и главным управлением кадров ВС СССР. Любой, кто хотя бы в определенной степени касался проверки любого из перечисленных самых высоких военных ведомств, ясно представляет тяжесть и последствия данной проверки. А тут сразу и все самые, самые военные ведомства вместе. При этом необходимо учитывать, что в течение 1989 года в дивизии были заменены основные руководящие должности (НШ, ГИ, Нач.ПО), из «старых» остались только командир генерал-майор Шмыков Р.Р. и его заместитель по тылу полковник Коваленко А.А.

На проверку привлекались: управление дивизии, 158-й и 780-й ракетные полки части и подразделения специальных войск и тыла.

По итогам работы была дана высокая оценка боевой готовности дивизии и деятельности командования.

Управление дивизии, 158-й ракетный полк (командир полковник Михайлов В.Д.), все части и подразделения специальных войск и тыла оценены «хорошо», 780-й ракетный полк (командир подполковник Кадука А.П.) оценен «удовлетворительно».

С середины 80-х годов присвоение звания «отличных» частей в Вооруженных силах не практикуется.

Достигнутые на проверке высокие результаты непременно сказались на кадровых перемещениях. Но ради справедливости необходимо отметить, что достичь таких результатов при «детском» возрасте дивизии очень сложно. Получение даже удовлетворительной оценки на проверке Главкома было бы оправданным.

Гордеев Ю.А.

Командир дивизии генерал-майор Шмыков Р.Р. направлен слушателем Военной академии Генерального штаба ВС СССР, что сулило ему хороший карьерный рост в дальнейшем. В Военную академию генерального штаба ВС СССР бесперспективных офицеров и генералов не берут. Командиром дивизии назначен полковник Гордеев Ю.А.

Все оставшееся время 1990 года для дивизии прошло спокойно, без каких либо проверок. Личный состав частей и подразделений дивизии занимался плановой боевой подготовкой, совершенствуя уровень боевого мастерства боевых расчетов, поддержанием постоянной боевой готовности своих ракетных комплексов, всесторонним обеспечением, совершенствованием условий жизни и быта.

30 октября 1990 года создатели ракетного комплекса РС-22Ж в варианте БЖРК удостоены Государственной премии СССР.

1991 год стал не только для дивизии, но и для всех Вооруженных сил страны годом глубоких и существенных преобразований.

Во-первых, развал СССР и его Вооруженных сил. Формирование Вооруженных сил Российской Федерации, а следовательно и Ракетных войск стратегического назначения.

Во-вторых, обрушившийся глубокий экономический кризис, затронувший все отрасли народного хозяйства, в том числе и Вооруженные силы. В результате экономического кризиса возникли серьезные затруднения в материальном обеспечении армии и флота денежным довольствием. Офицерам и прапорщикам денежное довольствие не выдавалось по нескольку месяцев. А жить и обеспечивать семью надо было ежемесячно. Такая обстановка привела к тому, что офицеры и прапорщики вынуждены были изыскивать все пути и возможности, чтобы найти где-нибудь любые заработки, чтобы обеспечить существование своих семей. Все это привело к тому, что после утреннего развода на занятия по боевой подготовке офицеры и прапорщики покидали части, бросая все планы боевой подготовки, уходили в поиске работы.

В армии сложилась обстановка, когда боевой подготовкой никто не занимался, командир дивизии и командиры частей и подразделений делали все, чтобы удержать обстановку под контролем. Ввели чуть ли не трехразовое построение личного состава для развода на занятия и контроля наличия в части офицеров и прапорщиков, но и эти меры не могли дать положительных результатов.

Незыблемым оставалась подготовка и несение боевого дежурства. Офицеры и прапорщики, принявшие перед государством военную присягу, свято выполняли ее в выполнении задачи особой государственной важности — несении боевого дежурства. А вот государство, не принявшее подобной присяги перед армией, видимо забыло о ней, не зная и не желая знать истинного состояния дел в частях и подразделениях дивизий, армий, видах и родах Вооруженных сил Российской Федерации.

Это естественно сказалось на уровне боевой готовности частей и подразделений 10-й ракетной дивизии. Об этом ярко свидетельствуют результаты различных проверок боевой готовности.

Все чаще на проверках различных старших командиров и начальников в оценке боевой готовности ракетных полков и дивизии появляются удовлетворительные оценки.

Так при проверках: в 1991 году — 149 рп (командир подполковник Хренов В.П.), в 1994 году — 149 рп (командир подполковник Хренов В.П.), в 1995 году — 158 рп (командир полковник Михайлов В.Д.), в 1996 году — 158 рп (командир полковник Журавлев В.А.), в 1998 году — 780 рп (командир полковник Матыцин С.И.) и 158 рп (командир полковник Журавлев В.А.) имели оценку только «удовлетворительно». В 1998 году в результате итоговой проверки боевой готовности ракетной дивизии Главнокомандующим Ракетными войсками она была оценена только «удовлетворительно». Такого результата в оценке боевой готовности дивизия не получала с середины 60-х годов.

В последствии государство попыталось восстановить нарушенную систему поддержания боевой готовности, применяя единичные материальные стимулы для офицеров и прапорщиков, но оказалось нарушить ее очень легко и в короткие сроки, а восстановить ее в те же сроки просто невозможно. Причем эти стимулы никак ни отражались при расчете пенсий увольняемых офицеров и прапорщиков, оставляя их на «гражданке» практически на границе с бедностью. Полковник, выслуживший установленные сроки службы, при увольнении в запас получал пенсию ниже средней зарплаты по стране, не говоря уже о пенсионерах в более низких воинских званиях.

31 июля 1991 года в Москве подписан Договор об ограничении и сокращении СНВ, получивший название СНВ-1. В нем установлены равные лимиты на общее количество ядерного оружия (МБР, БРПЛ, ТБ) — по 1600 единиц. Предусмотрено сократить числящиеся за этими носителями ядерные боезаряды до 6000 единиц, в том числе боеголовки МБР и БРПЛ — до 4900 единиц, из них: 1100 — на мобильных ракетах; 1540 — на тяжелых МБР (только для СССР, у США таких ракет нет).

Можно из анализа этого Договора сделать правильный вывод, что он в прямом отношении коснулся и 10-ую ракетную дивизию.

Нормальный режим несения боевого дежурства просуществовал до середины 1991 года, когда 158-й ракетный полк (командир полковник Михайлов В.Д.), находясь на МБП под городом Самара, в соответствии с внезапно полученной директивой Главнокомандующего РВ, был срочно отозван в пункт постоянной дислокации. БЖРК был всюду дан зеленый свет, и он в спешном порядке был возвращен в ППД.

Полученная директива полностью закрывала выходы полков для несения боевого дежурства на маршруты боевого патрулирования.

Связано это решение было с подписанием 31 июля 1991 года в Москве Договора СНВ-1. В развитии основных положений Президентом СССР Горбачевым М.С и было принято решение о возвращении ракетных полков БЖРК с маршрутов боевого патрулирования, экстренного их возвращения в пункты постоянной дислокации и закрытии их выхода на уже освоенные и оборудованные МБП в дальнейшем.

В результате выполнения требований полученной директивы 10-я ракетная дивизия стала, если ее можно коротко и емко определить — «карманной дивизией».

Никто никуда не выезжает, все стоит «мертво», стационарно. И все то, ради чего создавались подобные ракетные дивизии, сразу оказалось утраченным. Хорошо это или плохо можно только додумывать.

Но вполне очевидно, что для вероятного противника все ракетные дивизии БЖРК стали очень уязвимыми объектами для уничтожения.

Теперь несение боевого дежурства ракетными полками было организовано только на ППД в течении 7 суток. При этом каждому полку были определены позиции на ППД, с которых они могли выполнять боевые задачи. И все проводимые тактико-специальные учения и проверки боевой готовности проводились без реального выхода ракетных полков на свои маршруты боевого патрулирования.

Естественно напрашивается вполне резонный вопрос: «Зачем создавалось такое оружие, при его главном свойстве — мобильности, составляющее его живучесть в ядерной войне?» И вот теперь мы сами его у ракетного полка БЖРК отобрали.

Сплошные вопросы, на которые очень трудно и обоснованно ответить не получается, т.к. ракетные полки БЖРК только что были поставлены на боевое дежурство (1987-1989 годы).

Может быть командиры полков и дивизии, пытаясь найти на многие возникшие вопросы правильные ответы, что-то не знали. Может быть.

А сколько денежных и материальных средств страны было затрачено на строительство и создание такого оружия? И все в одночасье оказалось брошенным, не нужным. Слезы жалости наворачиваются на глаза у каждого, кто разрабатывал и создавал его, кто с таким трудом только что освоил его.

12 ноября 1991 года Указом Президента СССР создан новый вид вооруженных сил — Стратегические силы сдерживания на базе РВСН, систем предупреждения о ракетном нападении, контроля космического пространства, противоракетной обороны и управления начальника космических средств. Главнокомандующим Стратегическими силами сдерживания назначен генерал армии Максимов Ю.П. В оперативном отношении переданы в подчинение авиационные и морские стратегические ядерные силы. Но в связи с распадом СССР указ не реализован.

В декабре 1991 года завершены испытания поезда П-450 (ресурсные) в интересах создания БЖРК.

Но, видимо, и эти испытания, успешно завершившиеся, уже оказались не нужными. Все БЖРК оказались на «приколе». Видимо так сложилась обстановка, которая как ножом резанула по самому достоинству БЖРК, составляющему основу их живучести — мобильности.

Но дивизии было предписано «жить», поддерживать боевую готовность ракетных полков, постоянно совершенствовать боевое мастерство боевых расчетов пуска, не снижать готовность машинистов тепловозов к вождению БЖРК на МБП в новых условиях сложившейся обстановки. Для решения этих задач каждому полку на ППД были определены и приказом командира дивизии закреплены участки железнодорожных маршрутов, с которых они должны будут выполнять поставленные боевые задачи.

Машинисты тепловозов для поддержания навыков в вождении БЖРК водили народно-хозяйственные поезда по своим участкам МБП в интересах МПС и свои поезда от станции Кострома до станции «Василек» (как их в дивизии называли «мотовозы»), для доставки личного состава частей, дислоцирующихся на 30-й площадке и обратно в Кострому.

В январе 1993 года в Москве Президентами России и США был подписан новый Договор о сокращении стратегических наступательных вооружений (СНВ-2) и Протокол к нему. Каждая из сторон сокращает и ограничивает свои МБР, БРПЛ, пусковые установки к ним, тяжелые бомбардировщики, боезаряды МБР, боезаряды БРПЛ и вооружения ТБ таким образом, чтобы через 7 лет после вступления в силу Договора суммарное количество боезарядов МБР, БРПЛ и ТБ не превышало количество между 3800-4250 единиц. В пределах этих ограничений суммарное количество боезарядов не превышает 1200 единиц для МБР, за которыми значатся более одного боезаряда, и 650 единиц для тяжелых МБР. Не позднее 1 января 2003 года предусматривается ограничение суммарного количества боеголовок до 3500 единиц. Ликвидируются боезаряды, которые числятся за МБР с РГЧ ИН, включая тяжелые МБР.

Содержание подписанного Договора приводится главным образом для того, чтобы показать его влияние на вооружение и дальнейшее существование 10-й ракетной дивизии. А оно обязательно скажется для дивизии в отрицательную сторону.

5 декабря 1995 года вступил в силу Договор СНВ-1. В 1993 году вместо полковника Хоменко И.Е. заместителем командира дивизии по воспитательной работе назначен полковник Батурин Ю.Н.

В 1994 году заместителем командира дивизии по тылу вместо полковника Коваленко А.А. назначен полковник Медведев В.В.

В ноябре 1995 года постановлением Правительства РФ введен льготный порядок исчисления выслуги лет за несение боевого дежурства (один месяц за полтора). Несомненно оно дало стимул офицерам и прапорщикам в их службе и оно положительно сказалось на результатах состояния боевой готовности частей и подразделений.

В апреле 1995 года дивизию посетил Министр обороны РФ генерал армии Грачев П. Ознакомившись с дивизией, побывав на тренировке боевых расчетов, он высоко оценил действия гвардейцев. Министр обороны наградил большую группу офицеров ценными подарками, а четверым гвардейцам досрочно присвоил очередные воинские звания. Они заслужили это тем, что при острой нехватке кадров выполняли обязанности на ступень выше занимаемой должности. Звание полковник присвоено командиру ракетного полка подполковнику Золотопупову С., капитан — старшим лейтенантам Дуднику К., Иванову Ю., Данюку К.

Министр Обороны РФ Грачев П.С.

В сентябре 1996 года вместо генерал-майора Гордеева Ю.А., назначенного начальником Ростовского ВКИУ, командиром дивизии назначен генерал-майор Увакин В.Д.

Заместителем командира дивизии вместо полковника Козлова В.Е., уволенного по сокращению штатов, назначен полковник Щемелев М.С.

В 1997 году заместителем командира дивизии по тылу вместо полковника Медведева В.В., уволенного по состоянию здоровья, назначен полковник Никитин П.А.

11-13 августа 1997 года дивизия была проверена комиссией спорткомитета МО РФ по физической подготовке. К проверке привлекались управление дивизии и 153-й (седьмой) ракетный полк. Результаты проверки оказались сверхожидаемые. Управление дивизии оценено на «отлично», что было совершенно неожиданным, т.к. за всю историю существования дивизии ее управление никогда не получало такой высокой оценки. 153-й ракетный полк оценен «хорошо». По итогам года по физической подготовке в Вооруженных силах РФ дивизия заняла третье место.

В ноябре 1997 года командиром дивизии вместо генерал-майора Увакина В.Д., назначенного начальником ОМУ ГШРВ, назначен полковник Баженов Г.Д., начальником штаба дивизии — подполковник Кузечкин И.Н.

Увакин В.Д.

Баженов Г.Д.

С целью проверки надежности ракет, находящихся длительное время на боевом дежурстве и продления сроков эксплуатации БЖРК в 1998 году было принято решение на проведение учебно-боевого пуска ракеты РТ23УТТХ с ПУ-3 149-го ракетного полка (командир полка полковник Сенкевич А.С.).

При подготовке к учебно-боевому пуску 149-й ракетный полк был передислоцирован на Северный полигон (г. Плесецк), где в МИКе, оборудованном 100 тонными кранами были заменены все три ракеты. Для руководства подготовкой к пуску от управления дивизии вместе с полком на Северный полигон выехал заместитель командира дивизии по вооружению полковник Спиридонов В.П., от трб — бортовой расчет. К подготовке пуска так же были привлечены специалисты 4 испытательного центра (;ИЦ1ГИК МО РФ) под руководством полковника Кузмич А.А. Ракета и ГЧ при подготовке к пуску были оборудованы телеметрией, для точного измерения траектории полета и точных параметров падения блоков ГЧ от точки прицеливания.

После подготовки ракеты к пуску и проверки готовности был назначен день пуска — 9 декабря 1998 года. На пуск ракеты прибыли от дивизии — командир дивизии генерал-майор Баженов Г.Д., заместитель командира дивизии по работе с личным составом полковник Батурин Ю.А., командиры полков полковники Матыцин С.Н. и Журавлев В.И.; от ракетной армии — командующий армией генерал-майор Кириллов и главный инженер армии полковник Бутенко Е.Н.; от РВСН — главнокомандующий РВ генерал-армии Яковлев, замы главкома: по РВО генерал-полковник Никитин; по боевой подготовке — генерал-полковник Муравьев, специалисты службы вооружения РВСН.

Комиссию по подготовке и пуску ракеты возглавлял Главнокомандующий РВСН, который на совещании провел заслушивание должностных лиц полигона (генерал-лейтенанта Журавлева), 4ИЦ1ГИК МО РФ (полковника Кузмич А.А.), дивизии (полковника Спиридонова В.П.) о готовности ПУ-3, ракеты и старта. После заслушивания дата пуска 9 декабря была утверждена.

Пусковая установка была выведена из МИК на стартовый участок железнодорожного пути и приведена в боевую готовность №2 (время пуска 2 минуты) с пятиминутной задержкой для эвакуации личного состава дежурных сил.

По сложившейся традиции Главнокомандующий РВ провел предпусковое совещание и комиссионно осмотрел пусковую установку, после чего объявил часовую готовность. Со старта были удалены все, кроме боевого расчета пуска, под командованием полковника Сенкевича А.С. В назначенное время — 13.20, был проведен пуск ракеты, с траекторией полета на полигон на Камчатке. Через 40 минут Главнокомандующий прибыл на старт и сказал, что пуск проведен успешно, 8 блоков попало точно в цель (точку прицеливания), а 2 блока легли с небольшими отклонениями. Поблагодарив участников пуска, отдельных поощрив, дал команду на подготовку БЖРК к возвращению в пункт постоянной дислокации (г.Кострому).

После двухсуточной работы БЖРК был приведен в исходное состояние и 28 декабря ракетный полк был возвращен на ППД.

После прибытия в ППД все пусковые установки с пристыкованными головными частями были приведены в боевую готовность и продолжали несение боевого дежурства в боевой готовности «постоянная».

В период с 1999 по 2004 годы ежегодно проходили проверки боевой готовности дивизии различными вышестоящими командирами. И при всех проверках боевая готовность дивизии оценивалась «хорошо», отмечалась в лучшую сторону среди других дивизий БЖРК.

В 1999 году 149-му ракетному полку (командир полка полковник Синкевич А.С.) было присвоено почетное наименование «Костромской», 780-му ракетному полку (командир полка полковник Иванов С.Ю.) — почетное наименование «Галичский».

По итогам 1998 и 1999 годов 10-ой ракетной дивизии вручался переходящий вымпел Главнокомандующего РВ «Лучшему соединению БЖРК». В 2004 году данный вымпел передан 10-й ракетной дивизии на вечное хранение.

На основании основных положений и договоренностей Договоров СНВ-1 и СНВ-2 политическим и военным руководством нашей страны было принято решение о снятии с вооружения и уничтожении всех ракет РТ-23УТТХ и соответственно боевых железнодорожных ракетных комплексов, находящихся на сооружении Ракетных войск стратегического назначения до 2003 года.

Основаниями для принятия такого решения были, видимо, и другие причины, которые известны довольно узкому кругу лиц в политическом и военном руководстве страны и Вооруженных силах. Нам они не известны и мы можем о них только догадываться.

Прощание со знаменем дивизии

Для утилизации «ракетных поездов» на Брянском ремонтном заводе РВСН была смонтирована специальная «разделочная» линия. На протяжении 2003-2007 годов были утилизированы все поезда и пусковые установки, кроме одной, демилитаризированной и установленной в качестве экспоната в музее железнодорожной техники на Варшавском вокзале в Санкт-Петербурге, и еще одной, установленной в Техническом музее АвтоВАЗа.

В декабре 2000 года заместителем командира дивизии по работе с личным составом вместо полковника Батурина Ю.Н. назначен полковник Купро В.И.

С 2002 года в командовании дивизии происходили сплошные переназначения. Шесть заместителей командира были переназначены. В приложении №1 они отражены.

В 2003 году командиром уже всем известной и подлежащей расформированию дивизии, вместо уволенного по возрасту генерал-майора Баженова Г.Д. назначен генерал-майор Бондаренко С.В.

Летом 2005 года по приказу Главнокомандующего РВСН на командном пункте дивизии аппаратура боевого управления войсками и оружием АСУ «Сигнал» была выключена и тем самым гвардейская дважды орденоносная 10-я ракетная дивизия выведена из боевого состава РВСН и прекратила свое существование.

Бондаренко С.В.

Как не грустно писать об этом, но это факт. Всему когда-то приходит конец. Вот он пришел для нашей, ставшей очень родной, дивизии. Ее больше нет, она осталась в архивах и памяти тех, кто отдал ей лучшие годы своей жизни, остались ветераны ее, живущие в Костроме и области и разъехавшиеся по всей территории России и ближнего зарубежья.

Как и в предыдущей главе в её завершении были перечислены офицеры, прапорщики, военнослужащие женщины, которые обеспечивали претворение в деятельность полков, частей и подразделений всех идей и задумок командования дивизии.

Думается, что это необходимо сделать и в завершении очередной главы очерка.

Итак:

Оперативное отделение: подполковники: Колобынин А., Баженов Г.Д., Иванов С.Ю., Онянов В.Ю., Тарбеев М.В., майоры: Угольников В.Г., Полянин А.А., Пик В.М., Коробов СИ., капитаны: Каюда В.В., Захаров А.А., Ширинкин В.М., Новиков А.Н., Фекосов С.А., Филипенко В.И., прапорщик Билык Н.Н., служащая СА Тарасова В.М.;

Командный пункт: полковник Петухов М.Е., подполковники: Лихоман А.А., Рыбалко Н.К., Коростелев М.И., Тибанов Ю.П., Михайлов В.А., Верин А.В., Апасов В.И., Гуров СИ., Вохмянин А.П., Выскварко А.П., Кириллов А.Г., Стариков В.П., Трошкин Н.Г., Хахин В.И., Чеботарев М.П., Чуринов В.Н., майоры: Банщиков И.Ю., Крылов С.Д., Руднев ГА., Трембовецкий В.И., Шишкин Ю.И.;

Отделение связи: подполковники: Палагутин А.Н., Сербин А.В., майоры: Артемьев В.Н., Зинковский И.П., Горбунов Н.Н., Пустовой В.А., Железняк А.Ф., Чариков В.Н., Сотников А.Н., капитан Карагачев В.Н., старший лейтенант Бакин НА., старшие прапорщики: Ермоленко М.И., Бобырь ГИ.;

Отделение подготовки данных (отделение ввода боевых задач): подполковники: Роднов А.М., Тимонькин П.Н., Капустин А.В., майоры: Легков С.Л., Пьянков Р.А., прапорщик Погорельцев В.Г.;

Отделение мобилизации и комплектования: подполковники Конорезов И.А., Лабоскин В.П., Ревука А.М., майоры: Бирюков И.Г., Кольцов С.А.;

Отделение специальной службы: подполковники: Кузьминов В.А., Лычагин С.Ф., капитаны: Бабич, Швед, Январев, Яковлев, старший прапорщик Соловьев, прапорщик Рунов;

Служба ядерной безопасности: подполковники: Трушков АА., Статин А.Г.;

Отделение безопасности движения: майоры: Гужва А.В., Кочкин А.Д., Беляков А.И., Кабанов Е.М., Говор А.Н., Гаитов Б.Р., капитаны: Лощенко А.Н., Кузьмичев СП., Кравцов;

Помощники по режиму: подполковники: Звалинский А.Ф., Гетьман О.Н.;

Шифровальное отделение: майор Морев;

Секретное отделение: майор Харьков А.Г.;

Инженерная служба: подполковники: Янбашев П.Я., Кузь В., майор Басовский Ю.Н.;

Химическая служба: подполковники: Сомкин С.С., Самоловцев Р., Потапов Д.В., майор Смирнов А.;

Начальник физической подготовки и спорта: майоры: Волкодав, Савченко И А.;

АХЧ: старший прапорщик Бенецкая Н.Н.;

Отделение по работе с личным составом: подполковники: Андрейченко В.П., Подольский В.Н., Савин Ю.В., Колган В.И., майор Нынык И.М., капитан Павличков С.К., старшие прапорщики: Бобылев СВ., Комиссаров;

Служба ракетного вооружения: подполковники: Кряжевких А.В., Першин А.Л., Бондарь В.М., Курочкин СВ., Мещеряков, майоры: Самчелсев В.И., Киселев В.С., Петрин, Шарко, Гринько;

Отделение кадров: подполковники: Удовиченко, Медведев Г.А., Вершков А.П., майоры: Хордыков В.Д., Кутковец А.И., Коротаев С.А., Иванов А.П., прапорщики: Бубцев В.Я., Ващенко;

Автомобильная служба: подполковники: Княшко А.И., Скобельцин Г.М., Грошев, Лесенков;

Тыл дивизии: подполковники: Бурдь А.Н., Деграчев Б.С., Кольцов Р.А., Процинков Г.В., Радионов В.Н., майоры: Гришаев В.П., Денисенко СВ., Коршунов Е.В.;

Финансовая служба: подполковники: Пискунов А.П., Яузин А.Н., майоры: Халапсин В.М., Теплов А.А., капитаны: Паклин В.И., Засорин С.Н., Ибрагимов А.У., старший прапорщик Булыгин А.А.

Спасибо всем за Ваш труд!

Обобщенные итоги периода.

1. В начале 80-х годов дивизия вступила в сложный период своего существования. Имея на вооружении 9 ракетных полков «ОС», требовалось их перевооружение, а затем и постепенный вывод из боевого состава, снятие с боевого дежурства и уничтожение методом подрыва.

2. На их смену дивизия приступила к формированию ракетных полков БЖРК, выбору и подготовке в геологическом и геодезическом плане маршрутов боевого патрулирования, обучению личного состава частей и подразделений дивизии, организационно-штатным преобразованиям.

3. В течение 1985-1986 годов дивизия произвела приемку от заводов-изготовителей боевых железнодорожных ракетных комплексов: устранения очень большого количества неисправностей, нестыковок в эксплуатационно-технической документации, приведение их в готовность к боевому применению и постановку на боевое дежурство.

4. Дивизия, став головным объектом по освоению БЖРК, привела в готовность к боевому дежурству БЖРК для других ракетных дивизий РВСН. С определенной периодичностью дивизия проводила их техническое обслуживание.

5. В течение 1987-1989 годов дивизия привела в готовность к боевому применению четыре ракетных полка и поставила их на боевое дежурство, организовав в дальнейшем их выход на маршруты боевого патрулирования в готовности к выполнению поставленных боевых задач, твердое и устойчивое управление и связь.

6. В 1989 году после вывода из боевого состава, снятых с боевого дежурства и уничтоженных ракетных полков «ОС» дивизия стала чисто БЖРКовской.

7. Трудно оценить вклад 10-й ракетной дивизии в дело освоения новой боевой техники для РВСН. Но ясно одно — дивизия достойно решила все задачи, связанные с подготовкой ракетных полков к несению боевого дежурства как на ППД, так и на МБП,

8. Три года подряд (1998-2000 годы) дивизия признавалась лучшей, награждалась вымпелом ГК РВСН «Лучшему соединению БЖРК», неоднократно отмечалась в приказах МО РФ.

9. В июне 2005 года на командном пункте дивизии выключена аппаратура боевого управления войсками и оружием АСБУ «Сигнал», дивизия выведена из боевого состава РВСН, расформирована и прекратила свое существование.