 |
|
 |
|
|
|
|
||
Н.К. Белобородов,
Защитив Кубу, мы отступили от края ядерной бездны
© Бирюков Н. С., автор и составитель,
2007
М.: Наука, 2007.
Наш адрес: ruzhany@narod.ru |
Операция Анадырь и Карибский кризис
Белобородов Николай Константинович. Генерал-лейтенант-инженер. Родился 5 ноября 1910 г. В Вооруженных силах с 1937 г. После окончания в 1941 г. Военно-Воздушной академии им. Жуковского проходил службу в авиационных частях на инженерных должностях. В 1958-1966 гг. – начальник одной из центральных баз ядерного оружия. В 1962 г. возглавлял оперативную группу Главного управления по ядерно-техническому обеспечению операции «Анадырь». В 1966-1983 гг. – первый заместитель начальника 12 Главного управления Министерства обороны СССР. Лауреат Государственной премии СССР. В 1983 г. уволен в запас.
 Воспоминания Н.К. Белобородова публикуются по книге: Рожденные атомной эрой : в 2 т. / [автор и сост. Н. С. Бирюков]; [под общ. ред. В. Н. Верховцева]; М-во обороны РФ. – М.: Наука, 2007. – 15ВИ 978-5-02-036290-1 (в пер.). Т. 2 : Пионеры эксплуатации ядерных боеприпасов. – 2007. – 388 с. – 13ВИ 978-5-02-036292-5. Книга посвящена истории образования и развития 12 Главного управления Министерства обороны Российской Федерации, его роли в создании ядерного щита Отечества, формировании и реализации военной ядерно-технической политики. В издании широко использованы документальные и мемуарные материалы, воспоминания ветеранов Главного управления. Н.К. Белобородов, Н.С. Бирюков Защитив Кубу,
Осенью 1996 года и в начале 1997 года по решению генерал-полковника Е.П. Маслина мне была предоставлена уникальная возможность исследовать историю 12 Главного управления Министерства обороны Российской Федерации. Уникальная потому, что передо мной были раскрыты сейфы архивов, а в них – редчайшие, ранее и позже сокрытые за семью печатями документы. Знакомясь с приказами, директивами, докладами, материалами совещаний, комиссий, сборов, актами проверок и др., я открывал для себя Главк и величие дела, которому посвятили свою жизнь не одно поколение военных ядерщиков. Однако сухой казенный язык документов – одно, а живая память непосредственных участников и свидетелей рассматриваемых событий – совершенно иное. Деятельность Главного управления настолько объемна, многогранна, сложна, настолько сокрыта режимными ограничениями, что я испытывал определенные трудности в осмыслении логики пройденного им исторического пути. По совету моего начальника генерал-майора П. И. Соколова я обратился за разъяснениями и помощью к нашим «ядерным» генералам Н.К. Белобородову, С.А. Зеленцову, А.Д. Искре, А. Г. Сандрикову, В.Т. Пырикову, А.И. Суетину, стоявшим у истоков образования Главного управления и создания ядерного щита Отечества. Особенно меня поразили широта кругозора, четкость и ясность мысли, энциклопедичность знаний по существу задаваемых вопросов генерал-лейтенанта Николая Константиновича Белобородова – участника войны, одного из организаторов специальной военной приемки в атомной промышленности, в дальнейшем – начальника одной из центральных баз хранения ядерного оружия, главного военного ядерщика на Кубе в период Карибского кризиса, в 1966-1983 годах – первого заместителя начальника 12 Главного управления Минобороны, лауреата Государственной премии. В процессе общения с Николаем Константиновичем, построенного в форме диалога, я использовал диктофон. Как раз эти записи и позволяют воспроизвести в письменной форме некоторые из воспоминаний «ядерного» генерала: ... Вопрос: В 1958 году ядерные боеприпасы, хранившиеся ранее в разобранном виде, были переведены в степень готовности, близкую к максимальной, в которой они подлежали отправке в войска. В связи с чем руководством страны было принято такое решение? Ответ: Это решение было вызвано возросшими требованиями к боевой готовности. Вы знаете, что в 50-х годах США опоясали границы СССР десятками своих авиационных и ракетных баз. Только в Турции было размещено 50 ракет средней дальности «Юпитер», дальность полета которых перекрывала всю Европейскую часть Советского Союза. Американские стратегические бомбардировщики в воздухе патрулировали у границ СССР, неся боевое дежурство с ядерными бомбами на борту. А у нас только на сборку ядерных боеприпасов уходили десятки часов... В связи с этим соответствующим постановлением ЦК КПСС и Совета Министров СССР было принято решение о переводе ядерного боезапаса в степень готовности, близкую к максимальной. Данная мера позволила сократить время выдачи войскам ядерных боеприпасов более чем в 2 раза. Я прекрасно помню этот период, так как именно в 1958 году я был назначен командиром Новгородского объекта. Чтобы выполнить поставленную задачу, сборочные бригады работали в две смены. С переводом объекта на штаты Минобороны, сборочные бригады были усилены личным составом и технологическим оборудованием.
Вопрос: К началу 60-х годов США имели колоссальное преимущество перед СССР в ядерных вооружениях: соотношение ядерных потенциалов в тротиловом эквиваленте составляло 17:1 в пользу США. По логике «холодной войны» СССР не должен был с этим мириться и стремился поставить противоборствующую сторону в положение равной опасности. Справедливо ли данное утверждение считать одним из основных побудительных мотивов принятия решения Н.С. Хрущевым о размещении на Кубе в 1962 году советского ядерного оружия? Ответ: Отчасти да. Карибский кризис явился естественным результатом «холодной войны», противостояния двух великих держав – СССР и США. Условия для возникновения этого кризиса создал не Советский Союз, а США, обложив нас военными базами, курсирующими авианосцами, подводными лодками с «Поларисами», приблизив пусковые установки ракет «Юпитер» в Турции к нашей территории и, наконец, вторгаясь в наше воздушное пространство, как это сделал сбитый на «У-2» Пауэрс. Такой противник, как американцы, уважает только силу. Если сила у тебя равна, то и разговор с тобой они ведут на равных. В противном случае – диктат. Поэтому события 1962 года – не случайность. Рано или поздно такая ситуация должна была возникнуть. Хорошо, что осознание момента истины произошло на Кубе. Хуже, если бы это было в Корее или во Вьетнаме, где вариант применения ядерного оружия американцы также рассматривали и считали его вполне для себя реальным. Не нужно забывать также, что социалистический интернационализм, поддержка национально-освободительных движений были одним из основополагающих принципов советской внешней политики. Советский лидер принял решение о размещении на Кубе ядерных ракет средней дальности лишь после того, как получил информацию о подготовке операции «Мангуста» – плана вторжения в это небольшое государство американских регулярных войск.
Вопрос: А почему Вы считаете, что происшедшие драматические события на Кубе были более приемлемы для Советского Союза, чем если бы аналогичный конфликт произошел в другой стране и при других обстоятельствах? Ответ: Потому что здесь для мирового сообщества все было предельно ясно: США – агрессор, СССР – защитник свободолюбивого народа. Потому что благодаря географической близости Кубы к США впервые американцы осознали опасность ответного ядерного удара. Потому что для американцев было откровением наличие на Кубе, кроме стратегических ракет, и тактического ядерного оружия, сведшего на нет планы высадки их десантов.
Вопрос: В период с 13 июня по 16 сентября 1962 года вы занимались непосредственной подготовкой к доставке на Кубу ядерных боеприпасов. Что отличало содержание этого периода?
Ответ: Все организационные и практические мероприятия, связанные с ядерными боеприпасами в рамках ядерного обеспечения стратегической операции «Анадырь», проводились 12 Главным управлением Министерства обороны СССР. Оно осуществляло взаимодействие с главнокомандующими и главными штабами видов Вооруженных сил, главными и центральными управлениями Министерства обороны, министерствами среднего машиностроения, путей сообщения, морского флота и другими ведомствами; отвечало за состояние боезапаса и поддержание его боевой готовности. Главным исполнителем была определена возглавляемая мною Новгородская база хранения ядерного оружия при содействии объектов генерал-майора А.А. Карасева и полковника В.А. Маслова. На объекте работы с ядерными боеприпасами, отдельными узлами к ним, приборами и оборудованием были развернуты в трех сборочных бригадах, размещенных в специальных сооружениях, оснащенных автоматическими системами контроля техники. Для боекомплекта отбиралась лучшая, как правило, новая техника с максимальным запасом по сроку технической гарантии, стабильными результатами контрольных проверок параметров в пределах допусков, отсутствием дефектов в герметизации тары, крепежных узлах, защитных покрытиях и соединениях электрических цепей и вакуумных линий.
Выполнение всех операций контролировалось инженерами поверочной лаборатории и дополнительно офицерами оперативной группы центра, предназначенной для сопровождения ядерных боеприпасов при транспортировке и передаче их на временное хранение в ядерно-технические части видов вооруженных сил. В возглавляемую мною оперативную группу входили офицеры В.А. Анастасиев, В.Е. Белоусов, А.И. Брюнчиков, Э.И. Забелин, А.Е. Кабанов, Э.К. Конев, Н.И. Савченко, И.И. Тырин, И.К. Шахмаметьев. Имелось много особенностей подготовки боеприпасов, запасных узлов, специального оборудования к морской транспортировке и гарантированной эксплуатации в тропических условиях в течение 2-3 лет и более. Была организована специальная комплектация ЗИПов, расходных материалов, приборов и инструмента в контейнерах. Работы были завершены к 1 сентября 1962 года. Контроль осуществлял лично генерал В.А. Болятко.
При организации морской транспортировки прежде всего сказалось отсутствие опыта и соответствующей нормативной документации. В июле в Мурманске генералы Н.П. Егоров, М.К. Никольский и я осмотрели ряд судов для использования при транспортировке ядерных боеприпасов. Здесь же были определены специальные требования к судовым подъемным средствам и элементам крепления ядерных боеприпасов в трюмах, схемам их размещения. Для проведения погрузочно-разгрузочных работ были подготовлены специальные расчеты, оснащенные инструментом и крепежным материалом. Ядерные боеприпасы и ЗИПы были доставлены на станцию Ваенга спецэшелонами, а оттуда автомобилями на пирс бухты Окольная. Для доставки ядерных боеприпасов на Кубу в первом рейсе был использован дизель-электроход «Индигирка». Это судно имело прочный двойной корпус, скорость 13,2 узла, водоизмещение 10 тыс. т, длину 120 м, ширину 18 м, четыре трюма по три этажа в каждом, 16 грузовых стрел. Были и места для размещения в каютах до 220 пассажиров.
Специальные грузы размещались только в двух носовых трюмах. Погрузка продолжалась четыре ночи. В двух кормовых трюмах и на палубе была размещена техника морской ядерно-технической части под командованием капитана 2 ранга В.П. Шевченко. Кузова от специальных машин помещались в трюме, а на автомобильные шасси, находившиеся на палубе, устанавливались макетные деревянные кузова. После завершения погрузки «Индигирки» 13 сентября 1962 г. все офицеры получили на складе комплект гражданской одежды и военное обмундирование для ношения в условиях жаркого климата. По прямому указанию высшего руководства из Москвы командование Северного флота силами специалистов скрытно осуществило установку на судне в местах, указанных главным механиком, зарядов взрывчатых веществ для подрыва корпуса и затопления судна на случай его захвата противником. Управление системой подрыва было выведено в отдельное помещение рядом с каютой капитана, закрыто и опечатано. Ключи от помещения и пульта подрыва находились постоянно у меня как начальника воинского эшелона. По инструкции решение о подрыве судна мы с капитаном должны были принимать совместно: капитан докладывал о нем в Центр, а я исполнял решение.
Для усиления защиты корабля от возможного нападения на баке и корме были установлены 37-миллиметровые автоматические пушки с боекомплектами по 1200 снарядов на орудие. Орудия тщательно маскировались под бухты швартовых канатов. Наличие орудий на борту гражданского судна и применение их в бою по международному морскому праву превращало это судно в военное и лишало его правовой защиты. Капитан судна А.Ф. Пинежанинов знал это и поэтому воспринял решение о вооружении судна с нескрываемой тревогой. Офицеры Генерального штаба 15 сентября 1962 года доставили на борт и вручили мне пакет для передачи командующему группой войск на Кубе генералу армии Плиеву и особый пакет, который предписывалось вскрыть совместно с капитаном по прибытии в район Фарерских островов. К исходу 15 сентября все было готово к выходу в плаванье, которое началось в 16.00 16 сентября 1962 г.
Вопрос: Как проходило плавание через Атлантику? Представьте ситуацию, связанную с попыткой американцев осуществить досмотр судна. Каковы ваши действия в этом случае? Ответ: Прибыв в район Фарерских островов, мы вскрыли пакет Генерального штаба. Нам предписывалось следовать на Кубу в военно-морскую базу Мариель. Мы плыли через Атлантический океан к Багамским островам, мимо острова Аклинс и через пролив Крукед-Айленд к восточному берегу Кубы и вдоль него на запад мимо Гаваны на траверс порта Мариель. За все время морского перехода с 16 сентября по 4 октября на всем пути через Атлантический океан нам удалось избежать встреч с другими судами. Однако на пути к Багамским островам и до территориальных вод Кубы «Индигирку» 1-2 раза в день стали облетать на опасно малой высоте военные самолеты США. С борта судна отлично были видны летчики, которые иногда жестами демонстрировали свои угрозы. Команда судна не реагировала на выходки американских летчиков, просто игнорировала их. У меня был приказ ни при каких обстоятельствах не допустить досмотр судна американцами. На подходе к порту Мариель нас встретил кубинский служебный катер с пограничниками, таможенниками и санитарными врачами на борту. Соответствующий контроль, предусмотренный международными правилами, не занял много времени, и наш корабль под руководством кубинского лоцмана занял свое место в бухте. Я вместе с встречавшими меня офицерами из штаба Группы войск с пакетами для командования отбыл для личного доклада в Гавану.
Вопрос: Каковы были особенности эксплуатации ядерных боеприпасов на Кубе? Какие войсковые базы ядерного оружия были там развернуты? Ответ: Ядерные боеприпасы находились на территории Республики Куба под надежной защитой воинов-интернационалистов Вооруженных сил СССР и Революционных вооруженных сил Республики Куба в течение 59 суток с момента прибытия в Мариель 4 октября 1962 г. дизель-электрохода «Индигирка» до 1 декабря 1962 г. – дня отплытия из Мариеля в Североморск теплохода «Архангельск» со всеми ядерными боеприпасами на борту. Разгрузка «Индигирки» и загрузка теплохода «Архангельск» ядерными боеприпасами со средствами обеспечения боеготовности осуществлялись на отдельном пирсе в бухте Мариель с проведением строгих мер режима охраны пирса с суши и акватории бухты. Регулярно несколько раз в сутки подводная часть судов осматривалась специалистами-аквалангистами на предмет отсутствия диверсионных мин. Постоянно осуществлялось наблюдение за подходами к судам со стороны моря. Разгрузка «Индигирки» началась в ночь с 4 октября 1962 г. и продолжалась в ночное время трое суток. Днем разгружались техника и транспортные средства ядерно-технической войсковой части ВМФ (Шевченко). Организацию работы и контроль по соблюдению мер безопасности проводили офицеры оперативной группы сопровождения груза. Личный состав ядерно-технических частей принимал ядерные боеприпасы и положенное к ним имущество, осуществлял погрузку в транспортные средства и доставку в районы постоянного размещения. Доставка осуществлялась небольшими автоколоннами до 20-25 автомобилей. Для размещения боеприпасов использовались военные автомобили, как правило, крытые брезентом, которых было много на дорогах Кубы. Для маскировки в эти машины грузились и хорошо видимые хозяйственные грузы. Всего на Кубе было развернуто 10 войсковых баз ядерного оружия, в том числе: в интересах РВСН – 3 (для ракетных комплексов Р-12); Сухопутных войск – 1 (для трех дивизионов комплекса «Луна»); ВВС – 3 (для крылатых ракет – 2 и содержащих бомбы для Ил-28 – 1); ВМФ – 1 (торпеды). К 10 октября 1962 года весь боезапас был рассредоточен в районах размещения войск, укрыт в хранилищах и взят под надежную охрану. Этим завершился самый сложный в организации и практическом исполнении, очень опасный этап ядерно-технического обеспечения операции «Анадырь» на иностранной, очень удаленной территории, в условиях военного положения, под контролем агентурной и авиационной разведок США. Исключительно важную роль в успехе имела продуманная, не шаблонная, а отвечающая обстановке организация маршей с надежным контрразведывательным прикрытием, осуществленным капитаном 1 ранга А.М. Тихоновым и полковником С.С. Шорниковым во взаимодействии с кубинской стороной. Это подтверждается тем, что при моих встречах с американцами через 30 лет после событий их очень интересовали места, где реально находилось ядерное оружие на Кубе в 1962 г. Как видно, они правдивой информацией не обладали, что исключило в случае начала боевых действий со стороны США целенаправленное воздействие на боезапас. Головные части к ракетам средней дальности Р-12 размещались в районе Бекукаль (Романов), головные части к оперативно-тактическим ракетам «Луна» – в районе Манагуа (Басюков), боевые части к фронтовым крылатым ракетам (ФКР) – в районе Сантьяго-де-Куба (Трифонов). Размещались ядерные боеприпасы также и в других местах.
Оперативная группа Центра была разделена на две подгруппы. Одна – в составе Н.К. Белобородова, А.Е. Кабанова, И.К. Шахмаметьева, И.И. Тырина, Н.М. Савченко – базировалась в Гаване и постоянно выезжала в штаб Группы и в воинские части ядерно-технических войск для решения вопросов на месте. Вторая подгруппа в составе В.А. Анастасиева, Э.И. Забелина, В.С. Белоусова, А.М. Брюнчикова, Э.К. Конева постоянно работала совместно с личным составом ядерно-технических частей, осуществляя контроль за состоянием ядерных боеприпасов, и оказывала помощь в технических вопросах. По прибытии на Кубу начался наиболее ответственный этап ядерного обеспечения операции «Анадырь», цель которого заключалась в тщательной технической проверке боезарядов при помощи измерительной техники и средств обслуживания, с последующим приведением в состояние хранения и готовности к выдаче для боевого применения. В подземных и наземных защищенных сооружениях температура держалась не ниже плюс 25*С. Влажность воздуха была постоянно высокой, более 80 %. Такие климатические условия не являются оптимальными для ядерного оружия. Поэтому пришлось применять специальные влагопоглощающие вещества, которые в сочетании с герметичной тарой обеспечивали низкий уровень влажности в контейнерах хранения. Главную техническую опасность для ядерных боеприпасов представляла температура выше плюс 20*С, так как с учетом естественного разогрева ядерного материала за счет спонтанного процесса деления ядер большой внешний нагрев мог нарушить физическую настройку ядерного устройства, в связи с чем сокращались гарантийные сроки его эксплуатации. Применяя комнатные кондиционеры или ящики с пищевым льдом, производство которого хорошо налажено на Кубе, нам удалось обеспечить поддержание температуры в хранилищах ниже плюс 20*С. После завершения проверок техники, которые дали положительные результаты, я письменно доложил «Директору» (Министру обороны СССР) о состоянии боезапаса, его боеготовности и особых условиях хранения. Данный доклад продублировал и командующему Группой советских войск генералу армии Плиеву. Доклад проходил без свидетелей и длился около часа. Генерал Плиев внимательно выслушал меня, затем подтвердил указания Центра, что вопросы ядерного обеспечения в практическом плане следует решать с генерал-полковником П.В. Данкевичем, а при необходимости – лично с ним. В октябрю 1962 года враждебные действия США против Кубы резко усилились. Они проявлялись в оголтелой радиопропаганде на испанском языке, регулярных ежедневных разведывательных полетах на малых и больших высотах над островом и морскими подступами. Случалось, что в Карибском море скоростные катера обстреливали кубинские рыбачьи суда и береговые населенные пункты. Создавалось впечатление, что руководители США сознательно нагнетают военный психоз внутри страны, убеждая себя и народ в необходимости нападения на суверенную Кубу, чтобы показать всему миру всесилие Америки. В эти дни личный состав оперативной группы и наших войсковых частей энергично практически отрабатывал взаимодействие с частями боевого применения, исходя из конкретных условий. Мы добивались максимального сокращения времени на технические операции окончательной подготовки оружия. Широко использовались учебные ядерные боеприпасы и штатное технологическое оборудование, поддерживался высокий уровень натренированности расчетов ядерно-технических частей. Занятия с ними проводились в сложной обстановке. К середине октября начали проводиться занятия на основных и ложных стартовых позициях ракетных комплексов. Офицеры оперативной группы осуществляли функции контроля обслуживания техники и ее готовности к применению. 22 октября 1962 года к населению США обратился президент Дж. Кеннеди. Он сообщил о введении военной блокады Кубы, призыве в армию военнослужащих из запаса, приведении войск и сил флота в повышенную готовность и ряде других мер военного характера. Командование группы советских войск и правительство Кубы повысили бдительность, занялись подготовкой к отражению агрессии. Мы также осуществили частичные мероприятия по подтягиванию боеприпасов ближе к особо удаленным частям боевого применения, чтобы сократить время их передачи после получения специальной команды. В условиях усиления морской блокады были возвращены некоторые корабли с военными грузами, которые не дошли до Кубы. Так, в советские порты вернулись корабли с ракетами Р-14. Успешно прошел все преграды на пути и 25 октября вошел в порт Ла-Изабела сухогруз « Александровск», на котором были доставлены ядерные боеприпасы к ракетам Р-14 и тактическому ядерному оружию. Группу сопровождения на корабле возглавлял подполковник И.С. Курбесов. Мы встретили этот транспорт в порту и в ночное время 26-28 октября сняли и направили в войсковые базы боевые части (БЧ) к крылатым ракетам наземного базирования (ФКР). После частичной разгрузки 30 октября сухогруз «Александровск» убыл через порт Гавана в Североморск. В те дни обстановка была исключительно напряженная и сложная, ощущалось приближение грозных, непредсказуемых по своим последствиям событий. Было ясно, что при сложившемся соотношении сил в обычных вооружениях — десять к одному не в нашу пользу — массированный десант возможно было отразить только одним способом: применить против сил вторжения тактическое ядерное оружие. В принципе, такие действия соответствовали нормам международного права по защите независимости и свободы. Была уверенность, что благоразумие победит и этого не произойдет. Наши надежды оправдались. Военно-политическое противостояние между США, с одной стороны, и Кубой и СССР – с другой, разрешилось компромиссом. У президента США Дж. Кеннеди и его ближайших советников хватило рассудка и разума отказаться от идеи подчинить силой Республику Куба и встать на путь политического соглашения. Принятие этих решений создало после 28 октября 1962 года условия для подготовки возвращения техники и личного состава в Советский Союз. Все ядерно-технические части видов Вооруженных сил установленным порядком начали подготовку техники и документов для передачи оперативной группе центральной базы ядерного оружия. Сами части возвращались на Родину обычным порядком в штатном составе без ядерных боеприпасов. С 25 ноября 1962 года началось стягивание ядерных боеприпасов и ядерно-технических частей в порт Мариель на знакомый отдельный пирс. Район погрузки строго охранялся с суши и моря. 30 ноября была завершена погрузка на сухогруз «Архангельск», и 1 декабря в 9 часов утра корабль вышел из бухты и взял курс на восток через Атлантический океан к родным берегам.
Вопрос: К 25 декабря все ядерные боеприпасы были доставлены в СССР и размещены в посто- янных местах хранения. О каких выводах Вы докладывали начальнику 12 Главного управления по итогам операции «Анадырь»? Каков главный моральный вывод из драматических событий Карибского кризиса Вы сделали для себя лично? Ответ: По итогам операции «Анадырь» я бы сформулировал следующие выводы: Первое. Задачи ядерного обеспечения в операции «Анадырь» были выполнены в полном объеме и в установленные сроки без нарушений требований безопасности и режима секретности. На Кубе ядерные боеприпасы находились 59 суток (с 4 октября по 1 декабря 1962 года). Реально развернутая система ядерного обеспечения показала свою управляемость, эффективность, способность поддерживать боеготовность, гарантировать высокий уровень безопасности и секретности. С учетом изменения техники, организации войск, боевых задач полученный опыт может содействовать развитию системы в современных условиях. Второе. В холе реализации ядерного обеспечения все этапы обслуживания прошли десятки единиц ядерных боеприпасов шести типов, находившихся на вооружении РВСН, Сухопутных войск, ВВС и ВМФ в 1962 году. Весь боезапас трижды подвергался глубоким проверкам, результаты которых подтвердили отсутствие недостатков и стабильность параметров. Состояние ядерных боеприпасов и технических средств их обслуживания подтвердили высокий научно-технический уровень обоснования конструкции ядерных зарядов и средств их эксплуатации, оригинальность и изобретательность в решении технических задач конструкторами, мастерство рабочих, техников и инженеров в изготовлении образцов боевой техники. Третье. Созданные и обученные в мирных условиях ялерно-технические войска Советской Армии прошли в операции «Анадырь» проверку действием с реальными ядерными боеприпасами в предбоевой обстановке и полевых условиях тропического климата на территории иностранного государства, вдали от Родины. Личный состав показал сплоченность, организованность, дисциплинированность, первоклассную профессиональную подготовку и исключительно высокий уровень морального духа, сознательного понимания благородной задачи интернациональной помощи свободолюбивому народу Кубы и защиты мира от войны. Четвертое. Прошедшие после Карибского кризиса годы однозначно подтвердили выдающееся значение этого события как поворотного пункта в развитии процесса решения противоречий путем переговоров. Нужно гордиться бескровной победой. Нужно награждать людей не за убийства и разрушения, а за исключение этих событий из жизни. Это главный моральный вывод из событий 1962 года и текущих дней.
Вопрос: В 1988 году была издана книга «У края ядерной бездны», посвященная операции «Анадырь». На самом ли деле человечество в дни Карибского кризиса было у края ядерной пропасти? Ответ: Опасность развязывания ядерной войны, несомненно, была. Но эта опасность позволила руководителям и США, и СССР острее ощутить свою ответственность за судьбы собственных народов и человечества в целом, понять, насколько хрупок мир.
Для комментариев.Вы должны быть зарегистрированы в Facebook.
|
