|
Глава 3. В.Ф. Уткин о жизни, времени и о себе
Откровенная беседа на ранее закрытую тему
с Генеральным конструктором
стратегических ракетных комплексов
С каждым годом все меньше и меньше остается в нашей жизни закрытых тем, затворенных дверей, секретных объектов. Все больше правды, открытой, неприукрашенной, жесткой порой, узнаем мы о «почтовых ящиках», «научно-производственных объединениях», «испытательных полигонах» – составной части «оборонки». А если точнее, советского военно-промышленного комплекса.
Открываются и новые имена талантливых инженеров с указанием их прямой причастности к ракетно-космическим делам. Справедливость требует, чтобы дерзающих и ищущих, отличающихся высокой профессиональной отвагой, увлеченных и страстных, «от чужого глаза хранимых, строго там, где надо, учтенных», мы узнавали при жизни, а не потом.
Сегодня наш корреспондент беседует с Генеральным конструктором и Генеральным директором НПО «Южное», дважды Героем Социалистического Труда, лауреатом Ленинской и Государственной премий, академиком Владимиром Федоровичем Уткиным.
– Владимир Федорович, наивно, да и абсурдно думать, что у Генерального конструктора боевых и космических ракет нет секретов. Однако они,
скорее, в русле проблем военных, научно-технических, в какой-то мере политических. Мы будем говорить прежде всего о факторе человеческом, нравственном...
– Согласен. Но почему в собеседники вы выбрали именно меня?
– Для читателей «Красной звезды», и не только для них, позиция и суждения человека, с именем которого связаны основные достижения стратегических ядерных сил страны, представляют особый интерес. Интригует, конечно же, и многолетняя завеса секретности над деятельностью коллектива, который вы возглавляете. Но первый вопрос о другом. Сегодня много говорят о войне и мире, «стратегии ядерного содержания» и угрозе «судного дня», разрушительной силе современного оружия и «анахроничном стратегическом мышлении»... Но существуют и такие категории, как долг и нравственный выбор ученого, благо и зло... В чем истина?
– Поиск истины тоже должен вестись во благо человека. Он должен быть осмыслен. И если эти условия соблюдаются, поиск никогда не приведет ученого к противоборству морали и истины, к потере нравственных устоев личности. Истина сама по себе не может быть «моральной» или «аморальной». Как любит повторять один мой коллега, скальпель хирурга не может быть добрым или злым. Злым или добрым может быть только человек, который его держит В руках ученого истина должна быть скальпелем добра. Таков философский камень бытия... Когда создаешь продукцию, от которой зависит безопасность страны, чувствуешь прежде всего огромную ответственность перед соотечественниками.
– Политика «ядерного устрашения», как ее называют на Западе, требует поиска противника. я могу представить себе суждения и позицию военных. А мысли и восприятие конструктора?..
– Трудный вопрос. «Холодная война» начата не нами. Не стану перечислять военные базы, которые были нацелены на нас и число которых постоянно росло. Как, впрочем, и количество размещенного на них оружия. Это серьезная угроза. И мы, конструкторы, искали пути уравновешивания. Наши конструкции не могли быть хуже... Мне вспоминается лето 1966-го, в тот год впервые в истории советско-французских отношений президенту Франции демонстрировались пуски боевых межконтинентальных ракет из шахтных установок. Это было на Байконуре. Обожженная жарким солнцем бескрайная степь. Тихо и душно. Время тянется медленно. После объявления пятиминутной готовности напряженность возрастает, ее усиливает отсчет последних секунд по громкой связи. Наконец: «Пуск!» В тот же миг разверзлась земля, взметнулись клубы огня, дыма и пыли. Из этого клокочущего ада показалось тело ракеты. Грохот постоянно усиливался, бил по барабанным перепонкам. И в этом торжественном гуле ракетных двигателей мощная и грозная машина уходила на маршрут...
| |
 |
|
Генерал де Голль стоял неподвижно на площадке для наблюдений, не отрывая взор от волнующего зрелища, и восклицал: «Колоссаль! Колоссаль!..» Рядом стоял майор-переводчик и машинально повторял: «Колоссально! Колоссально!..» Тогда подумал: все это так, но лучше будет, если до реальных боевых пусков не дойдет...
– Расшифруйте, пожалуйста, что скрыто за словами НПО «Южное»?
– Наша фирма состоит из конструкторского бюро «Южное», производственного объединения «Южный машиностроительный завод», НИИ технологии машиностроения...
– А продукция?
– Она связана с Ракетными войсками стратегического назначения. Нами разработаны и изготовлены большинство типов ракет, на которых основывается советский ракетно-космический оборонный щит Наши ракеты имеют свое производственно-цифровое обозначение, в американском классификаторе они проходят под индексами «SS-4», «SS-9» – это ракеты старого типа, а также новейшие – «SS-18», «SS-24»...
– В узком кругу специалистов вашу фирму сначала называли «янгелевской», теперь – «уткинской». У нее богатая история.
– Да, и мы гордимся этой историей. Конструкторское бюро и производственная база создавались в разгар «холодной войны», когда США и страны НАТО пытались строить свою позицию в отношении нас с позиции силы. Первоначально завод проектировался как автомобильный, но... В то сложное время, в 1954 году, КБ возглавил Михаил Кузьмич Янгель. Он стал легендой. Имя его и судьба навсегда в анналах истории ракетно-космической техники. В сорок три года Янгель был Главным конструктором. Дважды Герой Социалистического Труда, академик. Он умер в 1971 году в самом расцвете сил, полный идей и планов...
– Силой коллектива всегда были его люди. В. С. Будник, Л. В. Смирнов, А. М. Макаров, Л. Л. Ягджиев, В. М. Кульчев... Трудно назвать все фамилии. Мы работали в тесном сотрудничестве со многими производственными объединениями отрасли, Академией наук СССР военными специалистами... У нас зародилась новая форма взаимодействия науки и производства. Один лишь пример. В авиационной промышленности утвердились структуры: КБ – опытный завод – серийное производство. Мы укоротили эту цепочку: КБ – опытносерийный завод. Это мобильнее, дешевле, да и другие выгоды есть.
И несмотря на то, что сейчас престиж профессии оборонщика падает, надо сказать, что эта техника делается руками многотысячного коллектива рабочих, технологов, конструкторов, ученых высочайшей квалификации.
– С 1971 года вы возглавляете коллектив, и надо сказать, слава фирмы не угасла. Владимир Федорович, хотелось бы подробнее о специализации НПО «Южное».
– За прошедшие более чем 35 лет нами были созданы четыре поколения стратегических ракетных комплексов, обеспечивающих паритет отечественных ракетно-ядерных сил с соответствующими силами США... В области космических аппаратов создано более 50 типов спутников военного и научного назначения. Всего было выведено на разновысокие орбиты более трехсот космических аппаратов. К этому можно добавить и несколько типов ракет-носителей.
– Какую разработку последних лет вы считаете наиболее интересной?
– У нас есть Заказчик, требовательный и строгий, я имею в виду военное ведомство, но специфика больших конструкторских коллективов такова, как, впрочем, и вся деятельность разработчиков и проектантов, – у них нет неинтересных тем. Признаюсь, неинтересную работу делать хорошо очень трудно. Она – неинтересна. И этим все сказано. Я употребил бы другой термин – значительная, важная.
К таким можно отнести создание и постановку на боевое дежурство нового класса ракет четвертого поколения в ответ на разработку американцами так называемой МХ. Наша высокоэффективная твердотопливная ракета в зарубежных классификаторах обозначается индексом «33-24». Она может стартовать не только из шахты. Создан ее подвижный вариант с размещением ракет и всего стартового комплекса в железнодорожном составе. При необходимости такие поезда могут менять место своего нахождения, что делает их малоуязвимым оружием возмездия. Я подчеркиваю это.
Заслуживают внимания и высокие характеристики тяжелой ракеты, называемой за рубежом «33-18». Она не имеет аналогов в США. Но здесь хочу оговориться: наши работы всегда проводились и проводятся ныне при строгом соблюдении договора ОСВ-2.
– Владимир Федорович, в американском журнале «Милитари технолоджи» я прочитал и такую оценку «55-18» (кстати, на Западе ее называют «Сатана»). Эта ракета «является одной из самых крупных и высокоэффективных стратегических систем и представляет собой блестящее достижение советской военной техники».
– Я это тоже читал. Более того, американцы считают, что даже в случае подписания Договора о сокращении стратегических наступательных вооружений на 50 процентов мы сможем поддерживать свой ракетно-ядерный потенциал на должном уровне.
– Оставим ненадолго политику, вернемся к ней чуть позже. В чем стратегия Генерального конструктора?
– Стратегия?.. Это путь нахождения альтернативных научно-технических решений при минимальных затратах в ответ на развертывание соответствующих видов вооружения потенциального противника. Такой подход позволяет сократить время. Избежать, как говорят, проб и ошибок. Именно на этом пути рождались оригинальные, на мой взгляд, нетрадиционные решения, которые определяют сегодня облик наших ракет. Конкретизирую: это создание разделяющихся орбитальных головных частей, разработка уникального минометного вида старта ракеты из шахты, решение комплекса научно-технических проблем, обеспечивающих непрерывное боевое дежурство жидкостных ракет в заправленном состоянии в течение многих лет, а также комплекс конструктивных решений, обеспечивающих стойкость ракет к поражающим факторам ядерного взрыва.
И вот тут я все-таки хочу вернуться к оценкам политическим. Пусть не покажется странным, но, повышая эффективность стратегических сил, мы создавали основу для замедления темпов гонки вооружений, свертывания целых классов оружия. Так, создание разделяющихся головных частей и средств преодоления ПРО противника явились технической основой свертывания американской стороной программ по разработке наземного эшелона ПРО «Сейфгард» и заключения договора по ПРО 1972 года, значение которого трудно переоценить.
– К сожалению, он не решил всех проблем. К тому же в нынешних условиях американская сторона толкает нас на перенос гонки вооружений в космос. Это потребовало бы колоссальных экономических затрат.
– Согласен. Недавно я прочитал книгу Мэттью Эванжелиста «Инновация и гонка вооружений. Как Соединенные Штаты и Советский Союз развивают новую военную технологию». У автора есть любопытная мысль: «США постоянно становятся жертвами самообмана так называемого «последнего шага». Иными словами, США на каждом этапе гонки рассчитывали, что Советский Союз на этот раз уж наверняка не сравняется с ними. Американское руководство должно понять, пишет Эванжелиста, что технологические преимущества США недолговечны и не дают гарантии безопасности.
И еще я хотел бы подчеркнуть такую мысль. Давайте вспомним не столь уж отдаленные времена, когда «холодная война» грозила обернуться «горячей». Можно привести множество подтверждающих факторов накала международной обстановки. На каждом витке гонки вооружений, повторяю, в нашу обязанность входило найти активное противодействие. Накопленный опыт дает основание надеяться, что и программе СОИ мы сумеем противопоставить комплекс мер, резко снижающих ее эффективность. В этом закон противодействия, и полагаю, что за рубежом это понимают. США воздержатся от развертывания гонки вооружения в космосе, дабы не нарушать наметившуюся в последнее время динамику перехода к безъядерному миру.
– Владимир Федорович, коль скоро ваша «продукция» обеспечивала и обеспечивает паритет, то естественно спросить о роли ракет в Карибском кризисе 1962 года.
– Они находились в то время на Кубе. Из кризиса мы, создатели стратегических ракетных комплексов, извлекли особый урок. Урок гражданственности, осознание всех сложностей нравственной стороны процесса создания оружия. Каждый из нас, конструкторов, более остро ощутил тогда, что несет ответственность не только за судьбу своего народа, но и за судьбу мирового сообщества. Впрочем, это поняли не только конструкторы, и не только наши. Так я полагаю.
– Многих читателей волнует вопрос: какой ценой нам обходится постоянное противостояние и усилия по обеспечению паритета?
– На реализацию военных программ ушли десятки миллиардов рублей, оторванных от нужд здравоохранения, науки, культуры... На оборонные разработки и исследования были отвлечены лучшие кадры специалистов, ученых, конструкторов, рабочих высочайшей квалификации. Бремя гонки вооружений в известной степени повлияло на экономику нашей страны в целом. Но, как это ни парадоксально, мы, оборонщики, как никто другой, понимаем значение каждого рубля, отвлекаемого от нужд социального развития.
| |
 |
|
Не торопитесь меня перебивать, я сейчас поясню. В нашем коллективе, еще в начале его пути, сложился такой подход к работе, который обеспечивает параллельное использование научно-технических разработок в интересах науки и народного хозяйства. Сегодня мы достигли такого технического уровня, когда большинство материаловедческих, технологических, научно-технических проблем создания боевых ракетных комплексов могут иметь прямой выход в промышленность в целом. Проблема в том, чтобы рационально и быстро, без бюрократических проволочек, использовать, а не замораживать наши научные и инженерные заделы. Осмелюсь назвать их не просто новаторскими, но и революционными. Таким образом, сегодня правомерно и необходимо говорить о возможности разработки и создания образцов вооружений с параллельным и одновременным удовлетворением целевых задач народного хозяйства – новые материалы и технологии, новые конструкторские решения, новые методики и т. д. – и с ассимиляцией значительной доли затрат в народном хозяйстве. И такой опыт уже есть.
– Не могли бы вы конкретизировать, привести пример?
– Начну с того, что еще в 60-е годы на базе континентальной баллистической ракеты «33-4» был создан носитель «Космос». Затем в нашем НПО на базе боевой машины «339» была разработана ракета-носитель «Циклон». Двенадцать лет назад мы предложили разработку ракеты-носителя на базе экологически чистых видов топлива. К настоящему времени в эксплуатацию введена ракета-носитель «Зенит». В ней используется жидкий кислород и керосин. Основная ее особенность – полная автоматизация запуска. Людей на стартовом комплексе нет. Ракета способна выводить на орбиту12 тонн полезного груза, включая пилотируемые летательные аппараты. Первая ступень этой ракеты используется в качестве разгонных блоков – боковых ускорителей «Энергии».
Что еще? Параллельно с использованием боевых ракет в мирных целях мы разработали целое семейство спутников «Космос», которые составляют примерно четвертую часть от общего количества космических аппаратов этой серии. Знаменательным событием в мирном освоении космоса стал запуск аппарата «Интеркосмос-1». Это было в октябре 1969 года. Первый «Интеркосмос» открыл эру совместного исследования околоземного пространства академиями наук страны и других заинтересованных государств. За минувшие годы запущено 24 аппарата этой серии, из них 21 разработан в НПО «Южное». Совместно с французскими специалистами мы создали «Ореол-1», Ореол-2», «Аркад». В содружестве с Индией были доставлены на орбиту спутники «Ариабата», Бхаскара-1» и «Бхаскара-2»...
| |
 |
|
Примером решения крупных народнохозяйственных задач может служить, скажем, «Космос-1500». Этот спутник участвовал в эпопее по выводу караванов судов, затертых льдами в Восточно-Сибирском море. Благодаря радиолокационной съемке (это происходило в полярную ночь, при большой облачности) был определен тот оптимальный путь караванов, по которому они вырвались из ледового плена. Были сэкономлены сотни миллионов рублей. «Космос-1500» стал родоначальником ныне широко известной серии спутников «Океан», которые помогают морякам решать задачи навигации.
В настоящее время НПО «Южное» работает над созданием нового космического аппарата, на котором предполагается осуществить три международных проекта по комплексному исследованию Солнца и солнечно-земных связей. В реализации этих проектов примут участие ряд европейских стран и Индия. Сопутствующими наблюдениями планируют заниматься специалисты США и Японии. Возможно, и другие страны...
– Насколько мне известно, НПО «Южное» причастно не только к ракетно-космической тематике.
– Это так... на протяжении многих лет наш коллектив разрабатывает и производит колесные, пропашные тракторы марки «ЮМЗ». В ближайшее время будет выпущен двухмиллионный трактор. Наши машины составляют одну треть годового общесоюзного производства колесных пропашных тракторов. Конструкторами НПО разработано в общей сложности десять модификаций тракторов марки «ЮМЗ».
Продолжая мысль о конверсии оборонного производства, скажу: в НПО разрабатываются ветроэнергетические установки большой мощности.
Месяц назад установлен и начал отрабатываться первый образец. Создается комплекс агрегатов для масложировой промышленности. Для решения экологических проблем создано устройство для очистки дымовых газов ТЭЦ от твердых частиц пыли – эмульгатор. Эта продукция пользуется спросом в стране.
Мы предложили предприятиям нашего и других регионов услуги по испытаниям их продукции. Уникальные возможности нашей экспериментальной базы и квалификация сотрудников позволят получить и национальную, и международную аккредитацию НПО как испытательно-сертификационного центра по многим видам самой разнообразной продукции. Только было бы что сертифицировать!
– Итак, днепропетровские создатели ракетно-космических систем воспринимают конверсию не формально, а по существу. Как вы оцениваете нынешнее состояние дел по развертыванию конверсии?
– Неудовлетворительно. Наша позиция базируется на опыте конверсионных дел многих лет. Для поправки создавшегося на сегодня положения необходимо, на мой взгляд, во-первых, сохранить специализированные коллективы, создавшие стратегические комплексы, которые позволили достичь паритета с США. Во-вторых, обеспечить максимальный выход оборонных предприятий на мировой рынок с наукоемкой – и это надо подчеркнуть – продукцией, основу которой составляли бы разработанные ими стратегические комплексы, запуски ракетами-носителями космических аппаратов иностранных фирм, совместная разработка космических аппаратов и т. п. В-третьих, обеспечить широкое внедрение достижений ракетно-космической технологии в народное хозяйство. Только при выполнении этих пунктов можно быть уверенным, что наша гражданская позиция, наш гражданский долг перед страной и мировым сообществом не будут нарушены. Нужны конкретные дела.
– Владимир Федорович, вот мы и возвратились к проблемам общеполитическим. Будучи Генеральным конструктором, руководителем большого производственного объединения, вы в то же время являетесь членом президиума Академии наук СССР и народным депутатом высшего органа страны. Ваш взгляд на перестройку?
– Я за плюрализм мнений вплоть до многопартийности при соблюдении законов правового государства. Сегодня часто звучит вопрос: «Кто виноват?» Как коммунист, принятый в партию на фронте в тяжелые годы Великой Отечественной войны, могу сказать: у нас было одно право – первыми подниматься в атаку, ценой собственной жизни платили люди за свободу и независимость Отчизны. За что их винить? Однако как коммунист с 46-летним стажем не могу не возложить на свои плечи долю ответственности за судьбу КПСС. За ее роль в обществе.
– Ваше практическое участие в работе Верховного Совета СССР и оценка происходящего?
Работаю в Комитете по вопросам обороны и государственной безопасности. Приходится решать много вопросов. Считаю, что необходимо добиться принятия закона о планировании и обеспечении конверсии в государственном масштабе, на местном уровне, на предприятии, а также о помощи трудящимся, теряющим работу в связи с конверсией. Надо болеть за судьбу людей.
Что тревожит: и как депутата, и как Генерального конструктора? Многие понимают разоружение как «обнуление», забывая, что реальность такова, что думать о защите государства мы должны. И эта задача останется еще надолго. Тревожит и судьба Союза. Наша оборонная система многонациональна. Научный потенциал, в том числе оборонный, тоже многонационален. В сотрудничестве республик созданы уникальные технические системы, технологии. Разрушение Союза повлечет за собой огромные потери не только в культуре, но и скажется на производственном потенциале страны, на науке. В одиночку большие дела не делаются.
– Несколько слов о перестройке в науке. Здесь тоже накопилось немало проблем?
– Я бы хотел остановиться на двух моментах. Первый – реорганизация нашей ракетно-космической науки. Ныне она построена по принципу: фундаментальные научные исследования в академических и учебных заведениях, отраслевая наука в отраслевых НИИ, экспериментально-прикладная наука на промышленных предприятиях. За десятилетия решений прикладных задач научные коллективы промышленных предприятий завоевали сильные позиции. Их научный потенциал превосходит возможности отраслевых институтов. Однако отраслевые институты являются законодателями мод, ибо они находятся на вершине административно-министерской пирамиды, у них финансы...
Поэтому я полностью поддерживаю предложение некоторых наших ученых о том, что необходимо вернуться к классическому построению науки (как это делается в развитых капиталистических странах): в академических НИИ и высших учебных заведениях должна развиваться фундаментальная наука, а экспериментально-прикладная – в научно-производственных и производственных объединениях и отраслевых НИИ. При проведении реформы в ракетно-космической науке необходимо пересмотреть задачи контролирующих НИИ. В них сконцентрирован довольно мощный научный потенциал, а эффективность его использования могла быть значительно выше, если уменьшить контрольные функции.
И еще. Считаю, что в глубокой проработке нуждается и наша долгосрочная программа развития ракетно-космической техники с точки зрения как приоритетности направлений, так и экономического эффекта.
– Как вы считаете, ваша гражданская позиция подвергалась в последнее время трудным испытаниям?
– Недавно в составе делегации Верховного Совета СССР я побывал на Кубе. Вспомнился 1962 год. Карибский кризис, роль наших ракет в нем. Прошло двадцать восемь лет. И снова кубинцы говорят: мы на вас надеемся, не подведите нас. Есть над чем призадуматься. Как помочь кубинским друзьям и не только им? Отношение к нашим друзьям – особая грань «философского камня». Будем помнить лишь о себе, о своих личных проблемах? Или будем искать выход из нынешнего кризиса не только для себя, но и для своих друзей с учетом мирового сообщества? Ведь от того, по какому пути мы пойдем, будут зависеть судьбы не только нашей страны, но и планеты.
– Недавно в печати появилось сообщение о намерении Советского Союза передать одному из кубинских музеев недействующую ракету «55-4». Это вызвало в США тревогу. Некоторые зарубежные деятели полагают, что ее можно оснастить боеголовкой.
– Это несерьезные суждения. Очевидно, старое мышление кое у кого преобладает.
– Владимир Федорович, нас долго приучали к мысли, что у Главных и Генеральных конструкторов все идет гладко, в каждом сообщении ТАСС присутствует стандартная фраза: «Все системы функционируют нормально». Так ли это?
– Не совсем так, даже совсем не так. Бывали и неудачи, ошибки, аварии, бывали и «черные дни» человеческих утрат С болью и скорбью вспоминается каждое 24 октября. В этот день в 1960 году при подготовке к первому пуску межконтинентальной ракеты нашей разработки на старте произошел взрыв. Тогда погибли маршал Неделин и другие товарищи. Паритет достигался и ценою жизней...
Но не следует думать, что срывы, неудачи ежедневно и ежегодно преследуют нас. Прежде чем комплекс представляется на Государственную комиссию, он проходит многие этапы «внутренних» испытаний. За их исход ответственность несет Генеральный конструктор. Наверное, поэтому так рано уходили из жизни мои товарищи, коллеги, друзья.
– И последний вопрос. Помнится ваше высказывание «философский камень разрушения», признав который, мы могли бы сохранить наш дом, общество, планету. Должны ли мы при разработке предложений по внешним мирным инициативам забывать о достаточности нашей обороны?
– Нет, конечно. Но давайте к слову «достаточности» добавим определение – «разумной».
– Согласен. Спасибо за откровенную беседу.
– И вам спасибо, я ваш читатель.
Интервью брал военный журналист,
заместитель главного редактора
газеты «Красная звезда»
полковник Михаил РЕБРОВ
|
