 |
|
 |
|
|
|
|
||
Павел Павельцев
|
ВОЕННЫЙ КОСМОС Очевидно, что милитаризация космоса – процесс, который будет набирать обороты в ближайшие годы. Слишком велик соблазн создать супероружие и выложить его как новый козырь в геополитической игре. В 80-е годы прошлого столетия этот маневр удался. На дворе 21-й век, но на горизонте вновь, как мрачные тени из прошлого, замаячили боевые лазеры и электромагнитные пушки. Что это – новый блеф или на этот раз все серьезно? Журнал «Русский космос», Графика сайта ghall.com.ua История вопроса Вопрос о военном использовании космоса возник в повестке дня в самые первые годы Космической эры. По мере развития систем ракетного оружия и космических средств основные участники – СССР и США – договорились о запрете размещения в космосе оружия массового поражения (Договор о космосе 1967 г.) и о том, что пролет боевых блоков через космическое пространство по пути к цели не считается размещением в космосе. Договором 1972 г. были ограничены наземные системы противоракетной обороны. Затем была достигнута договоренность о взаимном признании систем спутниковой разведки в качестве законного средства контроля договоров об ограничении вооружений. Другие космические системы военного назначения (обнаружения ракетного запуска, связи всех уровней, метеорологического обеспечения, навигации и т. п.) де факто также стали рассматриваться сторонами как разрешенный вид космической деятельности. Не была урегулирована проблема уже созданных систем противоспутникового оружия. Эта проблема не урегулирована до сих пор.
В 1983 г. президент США Рональд Рейган провозгласил Стратегическую оборонную инициативу (СОИ) с заявленной целью создания системы противоракетной обороны (ПРО) с датчиками и перехватчиками космического базирования. Программа была официально закрыта десятью годами позже – по официальной версии, в связи с отсутствием геополитического противника. В космическом арсенале Угроза космическим средствам рассматривается США как одна из первостепенных и выдвигается в качестве формального оправдания собственных военно-космических проектов и совершенствования системы управления космическими средствами. В начале сентября председатель Объединенного комитета начальников штабов Вооруженных сил США генерал Джозеф Данфорд, выступая в Совете по международным отношениям, заявил: «Существует абсолютно реальная угроза для сил США, которые развернуты в космосе, а вместе с тем и абсолютно реальная угроза для наших коммерческих и военных интересов, которые зависят от космоса и неразрывно с ним связаны». Конкретизируя сказанное, Данфорд добавил: «В 1990-е годы, когда мы развертывали значительное количество сил в космосе, мы исходили из того, что у нас не будет соперников в космосе. Сегодня космос – это зона соперничества. В числе наших противников – Северная Корея, Россия, Китай и Иран. Все они развили потенциал в космосе, который угрожает нашему». Нельзя не отметить, что КНДР и Иран, запустившие соответственно два и четыре спутника, пока не представляют никакой угрозы космическим средствам США, а Россия не проводила экспериментов по уничтожению космических объектов.
В реальности в XXI веке противоспутниковые системы были продемонстрированы Китаем (уничтожение 11/12 января 2007 г. спутника «Фэнъюнь-1C»), Соединенными Штатами (уничтожение 21 февраля 2008 г. спутника USA-193) и Индией (уничтожение 27 марта 2019 г. спутника Microsat-R). Во всех трех случаях кинетическим перехватчиком был поражен собственный космический аппарат. Перехватчик выводился той или иной ракетной системой на траекторию полета к цели и маневрировал непосредственно перед встречей для компенсации неточности наведения. Китай и Индия использовали перехватчик наземного базирования, США – ракету SM-3 с противоспутниковой головной частью, запущенную с эсминца Lake Erie с системой боевого управления Aegis.
Тем временем… В последние два десятилетия целый ряд стран продемонстрировал технологии сближения и встречи автоматических объектов на орбите. Помимо США и России, это Китай, Япония, Британия и Швеция. Такие технологии являются необходимым условием для решения задач обслуживания и ремонта космических аппаратов, инспекции спутников противника или даже их поражения (повреждения). Последнее, однако, целесообразнее с использованием наземных кинетических перехватчиков: во-первых, потому что они дешевле, чем специализированный космический аппарат, а во-вторых, потому что спутниковый перехват дольше по времени, его легче обнаружить и уклониться. Единственным исключением является задача инспекции, обслуживания или поражения спутников на геостационарной орбите. Благодаря тому, что большая часть геостационарных спутников удерживается в точках стояния с высокой точностью как по долготе, так и по широте, имеется возможность последовательного сближения со многими из них для инспектора, движущегося в экваториальной плоскости немного ниже или выше высоты геостационара. При этом боевой спутник без труда может маскироваться под «фрагмент космического мусора» или под невинный экспериментальный космический аппарат. Шпионы, шпионы, кругом одни шпионы США прилагают значительные усилия в области инспекции спутников на геостационаре. Они начались с запуска в июне 2006 г. двух экспериментальных аппаратов MiTEx, которые позднее, в декабре 2008 г., сблизились с аварийным КА DSP F23 с целью оценки его состояния.
В июле 2014 г. они запустили первую пару специализированных спутников GSSAP для решения задачи ситуационной осведомленности, то есть разведки космической обстановки. Система GSSAP была введена в эксплуатацию в сентябре 2015 г.; тогда же независимые наблюдатели нашли первый из спутников и отследили его медленный дрейф. Аналогично, но еще более медленно полз и GSSAP-2. Данные о встреченных объектах передавались на авиабазу ВВС Шривер, штат Колорадо.
В августе 2016 г. была запущена вторая пара GSSAP, а третью планируется доставить на орбиту в 2020 г. Новейшим и потенциально весьма опасным развитием этой темы стал запуск 9 октября 2019 г. спутника MEV-1 (подробнее об этом – на с.38-43) американской компании Northrop Grumman, предназначенного для продления срока службы аппарата Intelsat 901 с израсходованным запасом топлива. По заданию, MEV-1 должен захватить обслуживаемый аппарат и работать в течение следующих пяти лет в качестве «навесной» двигательной установки, обеспечивая ориентацию и удержание в рабочей точке. Легко видеть, что ровно та же технология может использоваться и «с обратным знаком», то есть для захвата работающего спутника противника и увода его из занимаемой точки. Упомянем для полноты картины также спутники разведки космической обстановки, работающие на низких орбитах: экспериментальные MSX (апрель 1996 г.), SBSS-1 (сентябрь 2010 г.) и ORS-5 (август 2017 г.) и планируемую штатную группировку SBSS FO (запуски с 4-го квартала 2022 г.). Вместе с наземными средствами радиолокационного и оптического наблюдения они обеспечивают определение орбит и ведение каталога космических объектов, что позволяет выявлять спутники противника – кандидаты на поражение. Наконец, следует отметить возможность поражения космических аппаратов средствами, отличными от кинетических: например, ослепление лазерным лучом или радиоэлектронное воздействие. Выступая 5 октября в эфире «Эхо Москвы», начальник штаба 15-й армии Воздушно-космических сил (особого назначения) Анатолий Нестечук заявил: «Понимаем, что такая возможность наверняка рассматривается у наших вероятных противников, и работаем в этом направлении очень плотно, создавая системы защиты нашей орбитальной группировки от различного воздействия, в том числе радиоэлектронного». Лазеры, микроволновое излучение и пучковое оружие Средствам поражения космического базирования был посвящен отдельный абзац в речи В. В. Путина. «Сам факт размещения каких-то боевых комплексов в космическом околоземном пространстве чрезвычайно… ухудшит ситуацию в сфере безопасности в мире. Ведь дело может дойти до того, что над головой каждого государства будут висеть какие-то ударные комплексы… Подлетное время до соответствующих объектов поражения составит 5, 7, 8 минут. А ведь управлять этими системами непросто в космическом пространстве, возможны технологические сбои, все что угодно».
Безусловно, появление подобных систем очень серьезно подорвало бы остатки доверия между Россией и США. Поэтому понятны опасения и оправданны усилия российского МИДа по предотвращению гонки вооружений в космическом пространстве.
«Вашингтон приступил к реализации планов размещения оружия в космосе, отвергая предложения договориться об универсальном моратории на такую деятельность», – констатировал министр иностранных дел России С. В. Лавров в статье «Мир на перепутье и система международных отношений будущего», размещенной 20 сентября на сайте МИДа РФ. Такие планы – под прикрытием заявлений об угрозе со стороны Китая и России – действительно озвучиваются. Так, заместитель министра обороны США по исследованиям и техническим вопросам Майкл Гриффин (кстати, в 2005–2009 гг. – администратор NASA) в марте 2018 г. публично высказал идею о запуске в космос носителей пучкового оружия на нейтральных частицах для борьбы с ракетами противника, подчеркнув наряду с этим потенциал микроволнового оружия. Более того, в марте 2019 г. представители военного ведомства заявили, что хотели бы испытать пучковое оружие в космосе уже в 2023 г. Впрочем, конгресс дал понять, что не утвердит такую программу. 4 сентября 2019 г. Гриффин заявил, что Министерство обороны США откладывает на неопределенное время работу над пучковым оружием и что средства пойдут на более фундаментальные исследования, направленные на повышение эффективности лазеров. Гриффин добавил, что Пентагон все еще проводит исследования по использованию оружия направленной энергии – лазеров и микроволнового излучения – с целью разместить его на боевых самолетах и на спутниках, а также в наземных подразделениях. Что же касается космических ударных комплексов с ракетными средствами поражения, в том числе на базе аппаратов многократного использования типа X-37B, то такие средства представляются слишком дорогими и недостаточно эффективными. Законы небесной механики полностью определяют расписание движения любой космической платформы, делая его полностью предсказуемым как для себя, так и для противника, и не позволяют нанести удар по конкретной цели в заданное время. Маневрирование на орбите, конечно, позволяет изменить время и условия пролета над целью, но выявляется системами контроля. Не спасает и постулируемая возможность аэродинамического маневра с изменением наклонения орбиты: при этом неизбежно теряется значительная часть орбитальной скорости, и затраты бортового топлива на ее восстановление будут сравнимы с необходимыми на «чисто ракетный» маневр на орбите. Фактически платформа типа X-37B позволяет нанести ровно один удар.
Инициатива России в вопросе предотвращения гонки вооружений в космосе направлена на подготовку многостороннего юридически обязывающего инструмента с надежными гарантиями невывода оружия на околоземную орбиту на базе российско-китайского проекта международного договора о предотвращении размещения оружия в космическом пространстве, применения силы или угрозы силой в отношении космических объектов. Солдаты в космосе 19 февраля 2019 г. президент Дональд Трамп подписал директиву, предусматривающую создание Космических сил США – нового рода войск в составе ВВС США с преобразованием в перспективе в четвертый вид Вооруженных сил. Назначение Космических сил состоит в обеспечении доминирования США в космической среде. Выполняя директиву, 1 марта Минобороны США направило Конгрессу предложение о создании Космических сил США. Предусматривается, что начальником штаба Космических сил будет военнослужащий в звании полного (четырехзвездного) генерала, который станет по должности членом Объединенного комитета начальников штабов. На создание Космических сил отводится пять лет – с 2020 по 2024 г. За это время по указаниям и с согласия министра обороны космические задачи, средства и личный состав будут переданы из всех видов Вооруженных сил в Космические силы. В качестве первого промежуточного шага 27 июня Сенат утвердил генерала ВВС США Джона Реймонда (John W. Raymond) в должности командующего новым Космическим командованием США с сохранением занимаемой должности командующего Космическим командованием ВВС США.
В связи с этим было объявлено, что в новую структуру войдут два основных компонента, до того подчиненные Стратегическому командованию США, а именно: командование космического компонента комбинированных сил (Combined Forces Space Component Command) на авиабазе Ванденберг в Калифорнии и объединенное управление по космической обороне (Joint Task Force Space Defense) на авиабазе Шривер в Колорадо. Первый компонент будет отвечать за обеспечение командиров Вооруженных сил США услугами космических систем (навигация, космическая информация, спутниковая связь, предупреждение о ракетном нападении), второй – за защиту военных спутников на орбите.
Командными центрами двух названных структур станут соответственно Центр космических операций комбинированных сил (Combined Space Operations Center, CSpOC), основанный в июле 2018 г., и Национальный центр космической обороны (National Space Defense Center, NSDC), созданный в январе 2018 г. 29 августа на церемонии в Белом доме президент Трамп официально объявил об учреждении Космического командования США (сокращенно USSPACECOM), которое должно защищать жизненные интересы США в космосе.
Ранее, 20 августа, председатель Объединенного комитета начальников штабов Вооруженных сил США генерал Джозеф Данфорд заявил, что в подчинение нового командования передаются 87 частей и подразделений, занятые предупреждением о ракетном нападении, эксплуатацией спутниковых систем и контролем космического пространства. Штаб командования пока размещается на авиабазе Петерсон.
 |
