 |
|
 |
|
|
|
|
|
Сизова М. Крушение под грифом «Секретно» 
Источник: Пермские новости / 2011-12-23 Пермские ракетчики вспоминают Ракетная дивизия, расквартированная в посёлке Звёздном, готовится к Новому году. До праздника остаётся два дня. Дом офицеров украшается новогодней мишурой. Пахнет свежей хвоей только что привезённая из леса могучая статная ёлка. Но под самый Новый год в празднично украшенном Доме офицеров зазвучит панихида и будут стоять восемь новых цинковых гробов. А вскоре появится и девятый. Праздник праздником, а служба службой. Меняются «вахты». Своей очереди ждёт и команда из 26 солдат-срочников и офицеров седьмого полка 52-й ракетной дивизии. На вертолёте их планируют отправить на боевое дежурство на четыре дня в деревню Лужки Кунгурского района. Но вернутся они в Звёздный в ту же ночь, с 29 на 30 декабря 1978 года. За 15 минут до смерти Добраться из Звёздного в Лужки можно было и на автобусе, но это два с половиной часа. Конечно же, на вертолёте удобнее и быстрее. Но погода в тот день выдалась откровенно нелётная, прямо-таки мерзопакостная. При морозе минус 35 – снежная буря. Решили сделать пробный взлёт. «Ми-8» поднялся в воздух и... самостоятельно сесть не смог. На взлётной площадке пришлось зажечь сигнальные факелы. И всё же последовала команда: «Все на борт!» Буквально сразу же после того, как вертолёт с 26 ракетчиками и тремя членами экипажа под руководством подполковника, командира вертолетной эскадрильи, поднялся в небо, поступило штормовое предупреждение. Но возвращаться на базу вертолётчики не стали. А пурга набирала обороты... При нулевой видимости Местность практически не просматривалась из-за плотной снежной пелены, и лётчики пытались посадить «вертушку» почти вслепую. Гору, на которую прямиком шёл вертолет (её не должно было быть здесь вообще!), пилоты заметили в последний момент. Резко повернули штурвал, пытаясь избежать лобового столкновения, но... От удара слетела одна из лопастей. Вертолёт беспомощно упал вверх колёсами и крутился-вращался-бороздил снег, поднимая тонны снежной пыли. «Мы повылетали в разные стороны. По всей видимости, тем, кто улетел далеко, повезло больше. По ближним прошлась искорёженная груда металла, практически не оставляя шанса выжить. Восемь человек погибли сразу же», – рассказывает Владимир Лешков, находившийся в злополучном вертолёте. Оказалось, что пилоты сбились с курса, они промахнулись примерно на пятнадцать километров. И вместо Лужков пытались сесть у деревни Пермяки. Снег тает, значит – живой! Деревня Пермяки в это время весело отплясывала на свадьбе в здании местной школы. ...Молодой паренёк на окраине деревушки набирал в колодце воду, когда услышал гул вертолёта. Он с удивлением поднял голову и увидел машину, низко пролетевшую над домами. Потом в стороне, куда улетела «вертушка», за горой, услышал странный хлопок и различил столп снежной пыли. Парень побросал вёдра, помчался домой, схватил лыжи. Он уже понял, что случилась беда. «Честно говоря, память словно отшибло. Помню, как взлетали. Минут через пятнадцать – удар. Очнулся в снегу. Вижу – парень на лыжах бежит к нам», - вспоминает тогда молодой офицер, а сегодня военный пенсионер Владимир Лешков. Старший лейтенант Лешков оказался от места крушения практически в полутора сотнях метров. «Без сознания – я потом высчитывал – был где-то с полчаса». Половина одежды сорвана, карманы плотно набиты снегом. Именно глубокий снег, который послужил жёсткой, но всё-таки подушкой многих и спас. Один из сержантов – единственный, кто мог передвигаться самостоятельно, – по пояс проваливаясь в глубоком снегу, поковылял со сломанной рукой в виднеющуюся вдали деревню. Оттуда он дозвонился до части, в которой все уже были встревожены пропавшей связью с вертолётом. А в это время вся деревенская свадьба бежала спасать ракетчиков. Температура упала до минус 54. Поди тут разбери: кто раненый, а кто живой. Как определяли: раз тает снег на лице, значит – живой. Если бы трагедия случилась в безлюдном месте и помощь подошла не вовремя, мало бы кто остался бы в живых. Истекающих кровью мальчишек-солдат деревенские спешно вывозили на лошадях, накрывая от холода своими шубёнками. Кого – по домам, кого – в здание местной школы, той самой, где праздновалась свадьба. Водка со свадебного стола пригодилась на обработку ран. Если бы ... Если бы не глубокий снег, если бы не деревня под боком, если бы не свадьба, ринувшаяся спасать упавших ракетчиков... Если бы не молодой хирург, оказавшийся в деревне по счастливой случайности – из-за вызова к роженице... «Нам потом военные врачи сказали, что если бы не он, если бы не его своевременная помощь, ещё человек десяти бы недосчитались, – вспоминает Лешков. – Помню, он склонился, спросил: «Как себя чувствуешь?» А у меня – переломы ключицы, ноет локоть, раздроблена нога. Но у других положение было хуже. «Нормально», – говорю. «Потерпишь?» – «Потерплю». Разыскать бы того врача сейчас, поблагодарить... «Простите, что живой» Через несколько часов за выжившими и погибшими прилетели вертолёты, которые доставили их в ЗАТО «Звёздный». На месте крушения остались кагэбэшники. В вертолёте находились бумаги с грифами «совершенно секретно», «особой важности» и. т. п. Собирали чекисты и раскиданные по всему полю автоматы солдат. Один даже пришлось изъять у предприимчивого местного жителя. Вскоре в дивизию были доставлены лучшие пермские и московские врачи. Местный госпиталь напоминал переполненные военные лазареты времён Второй мировой. Никогда ещё здесь не лежало столько пациентов с такими серьёзными травмами. От холода людей поверх одеял накрывали свободными матрасами. 15 января, не приходя в сознание, умер девятый – Олег Солдатов. Лешкову пришлось год ходить по больницам из-за раздробленной ноги. «Мне, конечно, повезло. Выжил. И сейчас не хромаю». Его другу, лейтенанту Сергею Фомину, ампутировали ногу. Операцию делал знаменитый доктор Вагнер, в честь которого названа Пермская медицинская академия. Большинство выживших оказались не годны к боевой службе. «Родители на суде напрямую спрашивали нас, офицеров (в самолёте нас было шестеро, все остались живы), почему их дети погибли, а мы – нет. Что им сказать? – переживает до сих пор Владимир Анатольевич. – Извиниться, что выжил?.. Не знаю, почему. Один из самых молоденьких солдат – Алексей Шенин – сидел между мной и капитаном Терентьевым. Мы с капитаном живы, а Шенин погиб». Командир вертолётной эскадрильи Лысенко был приговорён к шести годам заключения в колонии-поселении. «Мне почему-то кажется, что его заставили лететь вышестоящие начальники. Я и на суде говорил об этом. Кстати, он сам очень сильно пострадал». Вспомнить поимённо Через год на месте крушения, на поле у горы, ракетчики поставили скромный памятник из нержавейки. Ни имён, ни фамилий. Тогда о таких случаях и говорить не разрешалось. Участников трагедии раскидало по всему Советскому Союзу. Через десять лет офицеры приехали поблагодарить жителей деревни за своё спасение. Местные ходят к этому единственному в деревне памятнику обычно на 9 Мая. Поминают и ракетчиков, и погибших в Великую Отечественную ветеранов. А некоторые про ракетчиков уже даже и не в курсе... В прошлом году ветераны 52-й ракетной дивизии отреставрировали памятник за свои деньги. Неутомимый Сергей Остапенко, бывший директор музея бывшего ракетного института (сейчас ни института, ни ракетной дивизии), два месяца назад отыскал имена погибших. Это солдаты и сержанты в/ч 07392 Василий Анфанов, Эляр Гасанов, Александр Колядин, Геннадий Макаров, Владимир Миронов, Леонид Наумов, Сергей Тахин, Алексей Шенин, Олег Солдатов. В следующий четверг, 29 декабря, табличка с их именами появится в Звёздном, в Центре патриотического воспитания, который был открыт на месте бывшего командного пункта 52-й ракетной дивизии. Весной 2012-го, как только сойдёт снег, ветераны собираются вспомнить всех поимённо и выгравировать имена на памятнике возле деревни Пермяки. А город подумал: ученья идут День, когда молчат космодромы В ракетных войсках стратегического назначения есть свои памятные даты. Одну из них ракетчики отмечали в прошлую субботу, 17 декабря, это День РВСН. Другая дата – печальная, 24 октября. В этот день по традиции на космодромах и ракетных полигонах не проводятся пуски ракет. Именно 24 октября 1960 года на полигоне Байконур при испытании новой ракеты Р-16 сгорели заживо 75 человек, в том числе первый главком РВСН, главный маршал артиллерии Митрофан Неделин. Новая трагедия произошла на том же Байконуре через три года, и снова – 24 октября. В результате пожара в шахте ракеты сгорели семь ракетчиков. Ещё 57 человек погибли при испытаниях ракетной техники в июне 1973 и марте 1980 годов на полигоне Плесецк. Долгое время об этих трагедиях страна не знала. Военные – молчали. И только в 1999 году 99 ракетчиков были награждены, посмертно. Тогда же 24 октября было объявлено Днём памяти РВСН. ... Для пермских ракетчиков ещё одним днём памяти стало 29 декабря. СИЗОВА М.
|
|
Источник: Кунгурская общественно-политическая
газета "Искра" №79 от 3.07.2012
У деревни Пермяки стоит памятник.
Давным-давно здесь упал военный вертолет.
Фото: Денис Поляков.
 Военный журналист Сергей Остапенко много лет собирал информацию о крушении вертолета в Кунгурском районе |
В среду, 27 июня, в поле у этой небольшой деревни Ленского поселения состоялось открытие памятника. Он посвящен катастрофе 1978 года, в которой погибли 9 солдат. Но в советское время о трагедии почти никто не знал. Такая информация замалчивалась.
Корреспонденты «Искры» пообщались с ветеранами 52-й ракетной дивизии, приехавшими на открытие памятника. Его было решено провести не в годовщину трагедии, а в день дивизии. Долгие годы сведения о той аварии собирал Сергей Романович Остапенко, ветеран ракетных войск стратегического назначения, в прошлом начальник редакционноиздательского отдела пермского ВКИО.
– Трагедия произошла утром 29 декабря 1978 года – боевая дежурная смена на вертолете Ми-8 направлялась для заступления на дежурство. Из Бершети в деревню Лужки, там есть вертолетная площадка. Это была самая дальняя ракетная «точка» во всей дивизии – сюда старались доставлять военнослужащих вертолетом. Но это в дежурной смены. Из-за плохих погодных условий вертолет врезался в землю.
Температура в момент взлета из расположения дивизии была минус 35 градусов, а в момент падения еще ниже. Почти все, кто находился в вертолете, выпали через открытые люки и двери. Если бы не глубокий снег – по пояс – жертв было бы намного больше. При такой морозной погоде, если лежать без движения, долго не протянешь. Повезло, что поблизости была деревня, и местные жители оперативно пришли на помощь раненым.
Примерно через год после трагедии ракетная дивизия тут установила памятник. Когда дивизию закрыли, он пришел в запустение. Два года назад мы приехали сюда с одним из участников того трагического рейса – Владимиром Плешковым, он когда-то учился у нас во ВКИО, а ныне является начальником мобуправления краевой администрации. После той поездки к восстановлению памятника подключились ветераны дивизии – благоустроили все, заказали таблички, сделали новую звезду. Не было информации – чему посвящена эта стела. Теперь каждый может прочитать, что здесь случилось, и узнать фамилии солдат, которые погибли.
Ветераны дивизии не согласны с тем, что командир Лысенко, который управлял вертолетом, был виновен в крушении. Хотя суд его и приговорил к лишению свободы в колонии-поселении. В армии ничто не делается без приказа – ему сказали лететь, и он полетел. Просто транспортное средство попало в мощный снежный заряд и потеряло управление.
Михаил Култышев, живущий в деревне Пермяки по сей день, видел упавший вертолет еще в воздухе. – То утро я помню очень отчетливо. Мы решили попить чай, я пошел за родниковой водичкой. Был очень сильный снег, увидел в небе вертолет, он шел на очень низкой высоте. У меня сразу возникли подозрения – летит низко, чуть выше деревьев, а впереди гора. Набрал воду – пошел домой, вдруг слышу грохот. Но я не поверил, что он упал. Подумал, перегазовка или еще что-то в этом роде. Вернулся домой – жене говорю: «Вертолет упал». Скорее в шутку. Но решил сходить посмотреть.
Надел лыжи и пошел в сторону холма. Иду по дороге, метель сильная, видимость плохая. Вдоль дороги кусты какие-то черные. Думаю, откуда им взяться, если раньше их тут не было? Вдруг кусты зашевелились. Подошел ближе, а это раненые солдаты. Один солдат, как сумасшедший бросился бежать. «Помогите, солдаты погибают», – кричит. Подошел к одному – встать не может. Ноги босые. Обувь слетела при падении. Фуфайку на ноги натягивает, подсобил ему. Понял, что я один им ничем не помогу. Нужно их в теплое помещение перетащить и медиков вызвать. Побежал назад в деревню. Мужикам на ферме рассказал все, а сам стал звонить в больницу. Там восприняли как розыгрыш – не стали со мной говорить. В сельсовете расспросили всю мою биографию. Но в больницу информацию все-таки передали. Приехали два доктора.
Мы в несколько рейсов на лошадях перевезли всех раненых в школу. Учительница отпустила ребят по домам – мы раздвинули парты и всех солдат уложили на пол. Транспортировать было сложно – лошади не могли близко подъехать – кругом были осколки. А трактор и вовсе увяз в снегу. Оружие, бумаги, личные вещи мы все стащили в одно место. Что примечательно, у нас тогда было много молодежи, но никто не пытался присвоить себе оружие, или штык-нож хотя бы. Жители деревни помогали, кто чем может. Носили водку, чтобы обрабатывать раны. Приносили чай, мед, продукты, чтобы накормить солдат.
Жалко было парней из учебной роты, которых прислали на следующий день искать два потерявшихся в снегу автомата и пару тетрадей с секретной информацией. Было почти минус пятьдесят градусов, а они весь день перелопачивали снег. Нашли – и тетради, и оружие. Остов вертолета военные увезли. А вот на лопастях еще много лет местная ребятня каталась с горок. Командование меня тогда отблагодарило за помощь. Вручили мне почетную грамоту и 20 рублей деньгами.
Никто из тех, кто находился в том вертолете, не смог приехать на открытие памятника. Но ветераны дивизии говорят, что через год обязательно кто-нибудь будет.
|