 |
|
 |
|
|
|
|
Николай Юдин
© Юдин Н.В., 2019 Мнение редакции об отдельных событиях и фактах истории Наш адрес: ruzhany@narod.ru |
Армейская служба завершилась… Военная служба, с её тяготами и лишениями, не всем приходилась по вкусу, поэтому еще на первоначальном этапе, то есть в училищах, тем, кому она не подошла с нею расставались. В Казанском СВУ первоначально у нас в 1-м взводе 1-й роты было 30 суворовцев, а уже к выпуску осталось только 23, а военные училища и академии поступать отправились всего-то 11 человек. В Пермском ВКИУ отсев уже среди курсантов был несравненно меньше. Уходили обычно те, кто никак не хотел связать свою дальнейшую жизнь с военной службой. Скорее всего, для них это был правильный выбор, и никто их за это не осуждал, они осознанно уходили на гражданскую жизнь. К слову сказать, из тех, кого я знаю и не потерял связь, эти люди на гражданке добились достаточно высоких показателей, на своем, жизненном пути. Некоторые ушли в науку став кандидатами или докторами наук, кто-то работает в областных, городских и районных структурах, газетах и других СМИ, кто-то ушел в бизнес, а кто-то стал врачом, или педагогом, в общем каждому свое… Были и неудачники, которые всю свою жизнь сокрушались, что не пошли служить в армию и время отведенное Богом на этой земле, закончили за рюмкой водки, в полном одиночестве, других скрутили неизлечимые болезни, и они потеряли смысл жизни. Те же, кто пошел служить в армию, все уже давным-давно уволены в запас, или в отставку, и продолжают в меру своих возможностей «коптить» небо теперь уже на гражданском поприще. Кто-то работает, кто-то как заслуженный пенсионер военной службы ходит по дому в трико и тапочках и смотрит круглосуточно «ящик», или сидит в интернете, а некоторые получают удовольствие от работы на дачном участке, выращивая так необходимые сегодня пенсионеру, овощи и фрукты. Увольнение со службы – это всегда событие в жизни каждого человека, будь ты хоть гражданским, хоть бывшим военным. Перед уходом на пенсию всегда встает вопрос, а что же дальше? Чем заниматься, что я могу? Так было и со мной. Пришел приказ, и о моем увольнении. При полном зале дома офицеров мне зачитали приказ, сказали много добрых слов, надарили подарков, банкет по случаю увольнения в запас и… на выход с вещами. Проснувшись утром мне уже не надо было никуда ехать, идти, бежать, а организм еще полон сил и энергии! Посмотрел телевизор, пообедал, поспал, снова «ящик» – и так каждый день? Нет, сказал я сам себе, надо искать хоть какую-то, но работу. Я был депутатом Законодательного собрания города Мирного. Решил, что найду применение там, в одной из комиссий, пусть и бесплатно, но хоть будет какое-то общение с людьми. Начал работать там и, весьма успешно.
Наш председатель, по фамилии Солодов, был маниакально нацелен на должность главы города и, сформировав группу депутатов, которые только тем и занимались, что по любому поводу старались конфликтовать с мэром города. Я, и еще несколько депутатов, в эту группу не входили, и поэтому были как бы в оппозиции к председателю Законодательного собрания. Работу оппозиционным депутатам он никакой не давал, и всю работу «его депутаты» делали втайне от нас. У меня появилась масса времени, и я стал знакомиться со структурой органов муниципальной власти, стал изучать законы, регулирующие работу муниципальных властей, с чем я раньше был конечно не знаком, хватало уставов ВС, и приказов старших начальников, стал чаще ходить в спортзал и бассейн. . Вообще-то говоря, генералам и полковникам, уволенным с военной службы работу на гражданском поприще найти не трудно, чего, кстати, я раньше боялся и, к своему сожалению, и не знал (может и уволился бы раньше). Опыт управленческой деятельности ведь, если он наработан, на службе в армии, останется с тобой на всю оставшуюся жизнь. А принципы и правила управления – они как на «гражданке», так, и на военной службе, почти ничем не отличаются. Как только я получил квартиру ( о чем будет рассказано, несколько позже ) и приехал в Москву, мне через друзей, уже на второй день предложили работу, правда не в Москве, а в Перми, где жила моя мать. Предложили должность директора филиала Военно-Мемориальной Компании (ВМК), принять которую, я сразу же и согласился. Зарплата была больше, чем у генерала в армии. Успешно пройдя собеседование, я был принят, теперь уже на гражданскую работу, даже не представляя себе, чем я буду заниматься. В компании ВМК основной костяк составляли бывшие военные – генеральный директор – капитан первого ранга, заместители генерального директора – полковники один «пехотный», второй из ПВО, все остальные были рангом пониже, но тоже бывшие военные. Только в бухгалтерии сидели «умудренные тети» с финансовым образованием, разбирающиеся с программой 1-С бухгалтерия, и явно, как-то даже внешне не напоминали наших военных финансистов. Меня тут же отправили «учиться» премудростям мемориальной работы в Ульяновск, к уважаемому в компании человеку, достигшему высоких показателей в этой области. Директором Ульяновского филиала оказался тоже военный, полковник из ПВО Шевченко Николай Николаевич, очень жизнерадостный и простой в общении человек. Он-то меня и начал учить премудростям той работы, которой мне еще только предстояло заниматься. И на самом деле тема-то для меня была новая, более того специфическая – это работа с умершими и их родственниками, изготовлением и установкой памятников. Тема для меня новая, незнакомая и из того, что он рассказывал я уже через два часа такой работы, если её можно так назвать, перестал, что-либо понимать. Решили сделать перерыв на обед. Рассказывая за обедом о своей службе он, как бы ненароком, сказал, что он учился в суворовском училище, в Ленинграде. Брат – кадет, мы обнялись, и в этот день никаких занятий больше не было, начались воспоминания кадетской жизни, но уже в ресторане и закончились эти воспоминания поздно ночью у меня в номере бывшей обкомовской гостиницы. Да уж, погуляли! На завтра съездили на производство, где изготавливали памятники и ритуальные принадлежности, приехали в офис и «воспоминания» продолжились вновь, только теперь уже в компании с Областным военкомом, оказавшимся тоже, как и я, генералом. Утром я уезжал в Москву, а потом прямиком улетел в Пермь, к месту, моей будущей работы. На следующий день в Пермь, для представления меня филиалу, прилетели первый заместитель руководителя компании, бывший полковник, Баранов Сергей Валентинович и главный бухгалтер Хохлова Ирина. Прилетели они ближе к вечеру. Я их встретил, разместил в гостинице «Турист», что находится рядом с Пермским ВКИУ. Пригласил поужинать в ресторан, который находился рядом с гостиницей, имея в кармане 3 тысячи рублей думал, что хватит. Многие вещи я не понимал в те годы, только что выйдя на гражданское поприще, а они уже жили на «гражданке» несколько лет… Сделали заказ официанту, я в уме бросился считать, в какую сумму обойдется мне этот ужин. Сумма значительно превышала, ту, что я имел в кармане. Заиграла живая музыка, они пошли танцевать, а я мучительно думал, где же мне добыть недостающие деньги. У меня на руке были часы «Штурманские», подумал, продам их официанту, они же дорого стоят, и мне этого хватит, чтобы расплатиться! Сергей Валентинович, был проницательный человек, не даром, что был военный, заметил грусть на моем лице и спросил: «Чем это я озадачен?», а мне было стыдно сознаться, что у меня не хватит денег, чтобы расплатиться за этот ужин. Договорился с официантом, что расплачиваться буду часами. Он, посмотрев на часы, согласился. Вечер близился к завершению, Сергей Валентинович подозвал официанта. Я попытался возразить, изображая свою состоятельнось, и готовность заплатить, но все мои попытки были отбиты одной его фразой: «А представительские расходы, куда нам их девать. Их же надо расходовать, так ведь Ирина?» Он расплатился, попросив у официанта кассовый и товарный чек, и этим избавил меня, от неизбежного позора. Часы, которыми я так дорожил, остались при мне. На следующий день я был представлен сотрудникам филиала. Они провели краткую ревизию, того что осталось от филиала, после его разгрома и улетели, пожелав мне успешной работы на новом, для меня поприще… Пермский филиал, который мне доверило руководство ВМК, представлял собой довольно жалкое зрелище. Бывший директор проворовался! Украл из кассы более 3 млн. рублей и исчез из поля зрения, и поиски его ни к чему не привели (да и кто будет искать, если не заплатили). Материальных ценностей в филиале было миллионов на 10, а коллектив состоял всего-то из семи человек: директора, главного бухгалтера, бухгалтера, двух приемщиков заказов и двух подсобных рабочих. И все! Коллектив надо было создавать с нуля. Как говориться, мне было не привыкать начинать все с нуля, не в первый раз с этим сталкивался, но здесь было совсем другое дело – здесь были конкретные товарно-денежные отношения, и просто так, как это порой случалось в армии, никто ничего делать не хотел. Денег в кассе ноль, рабочих рук нет вовсе, а оплачивать работы надо, начались мои мытарства уже на новом поприще (сколько их было раньше?) Потихоньку, медленно, но уверенно набирал подсобных рабочих, граверов, нашел, из бывших военных, начальника склада, кладовщика и водителей. В общем, создавал коллектив и работа потихоньку пока хоть и со скрипом, но пошла. В апреле меня вызвали на сборы в Саратов и там учили уму-разуму, а приехав в филиал, обнаружил, что глав. бухгалтер успела присвоить, а проще украсть, 35 тысяч рублей. Деньги в кассу вернул, а воровку уволил и тут же принял на работу главным бухгалтером жену офицера 52 рд (Бершеть) Кеценко Викторию Александровну, с которой без проблем проработал 7 лет. К июню коллектив филиала был сформирован по штатному расписанию и заработал в полную силу. Руководство ВМК в Москве только удивлялось моей работоспособности и умению наладить и организовать дело. А я им отвечал – опыт, большое дело, если он есть, то его не пропьешь. Работал с 8 часов до 20 часов, а то и позже. Это было знакомо по армии. Зимой строго с 9 до 18 часов, с перерывом на обед. Много, в вопросах моего становления, как директора филиала, мне помогал куратор по Приволжско – Уральскому округу, бывший полковник ПВО, Соловьев Виктор Николаевич, и директор Ульяновского филиала Шевченко Николай Николаевич. Это были профессионалы своего дела, всегда подсказывали, как и что надо делать в тех или иных случаях…
Первое время приходилось в полном смысле этого слова «воевать» с конкурентами и бандитами, ведь ритуальный бизнес всегда был под бандитами, а конкуренты выросли из бандитов. В Перми их было особенно много. Надо было, как то, решать проблему, а через кого? Первое, что я сделал, это познакомился с начальником УВД Пермского Края генералом Горловым, и заручился его поддержкой. Второе! Случай, свел познакомиться с председателем комитета борцов – вольной борьбы в Пермском Крае Нелюбиным Владимиром – очень уважаемым человеком в Пермском Крае – владельцем банков, самолетов, пароходов, элитной недвижимости, депутатом, и многое еще чего. Наверное, он был главный «решала» в Крае в те годы, по крайней мере, я так думал! Вопрос сдвинулся с мертвой точки. Когда, ко мне заходили очередные желающие «получить место под Солнцем» я их посылал либо к начальнику УВД генералу Горлову, либо к Нелюбину. Вопросов обычно не возникало! А, к Нелюбину, им идти, как-то совсем уж не хотелось, к Горлову тем более. Но появилась новая проблема, в лице военкома Пермского Края полковника Данилова Е., который потребовал платить ежемесячно, ему лично по 10 тысяч рублей за содействие. А вот уж такого расклада я никак не ожидал! Не знаю, как уж этот вопрос решался в Советское время, но чтобы полковник, действующий военком Края, требовал в открытую, ничего не стесняясь, у генерала, пусть и в запасе, платить деньги в качестве содействия, это было уж слишком. Хотя, не исключаю, может быть, так было и раньше, да я не знал. Доложил в головную компанию ВМК руководителю – бывшему капитану первого ранга Хрулеву, мне сказали, что поможем, чем можем, но и вы на своем уровне постарайтесь урегулировать этот вопрос. В армии, задав такой вопрос, скажем командующему армией генерал-лейтенанту Кирилину, скорее всего, получил бы нагоняй: «Вы, для чего там поставлены, чтобы штаны протирать? Вот и решайте сами этот вопрос. И больше не звоните!» Ничего не оставалось, как разбираться с этим мздоимцем в полковничьих погонах. Я уже знал, по прежней службе, как это делать. В результате полковник – мздоимец – военком Пермского Края полковник Данилов Е. был снят с должности и уволен в запас, кроме того, получил четыре года условно, в военном суде Пермского гарнизона. После этого дело сдвинулось с мертвой точки… Много поездил по Пермскому Краю, открывая отделения в Соликамске, Березниках, Кудымкаре, Чайковском, Нытве, Кунгуре и других городах. Филиал к концу первого года уже работал с прибылью. Появились оборотные средства и возможность приобретения и расширения ассортимента продаваемой ритуальной продукции и памятников. Были куплены 2 катафалка и теперь ветеранов ВОВ хоронили только с использованием этой новой техники. Договорился с новым начальником гарнизона и комендантом о выделении почетного караула и оркестра на похороны ветеранов ВОВ, и участников боевых действии, и эта договоренность неукоснительно выполнялась. В общем, много что сделал, чтобы похороны превращались именно в ритуал, со всеми полагающимися действиями. Памятники тоже устанавливались по всему Пермскому Краю и даже в Свердловской области. Знали бы вы, сколько благодарностей и похвал я, как директор филиала, получил от родственников умерших ветеранов! Для того, кто провожает ветерана в последний путь, на Руси всегда был почет и особое уважение. Были и совсем курьезные случаи. Однажды, ко мне в кабинет заходят такие накаченные три «братка» и только, перешагнув порог заявляют:» Командир, мы знаем кто ты такой, окажи помощь. У нас «брат» погиб, помоги похоронить достойно. Нас направил к тебе Володя Нелюбин!» «Да нет проблем, платите деньги, и мы все решим, только вот оркестр, не обещаю» – отвечаю я. «Да оркестр нам и не нужен. «Братан» любил «Мурку». Надо, что бы она играла, когда его будут опускать в могилу, и когда уже, зароют» – отвечают они. Да где же я вам «Мурку» то возьму, тем более, когда его зароют. Стали меня уговаривать. Я окончательного ответа не дал, сказал, что подумаю и перезвоню. Замом по ритуальным вопросам у меня работал, бывший старший лейтенант, военный электромеханик по вертолетам Деменев Максим. Когда я ему рассказал о просьбе «братков», он немного подумал и говорит: «Да решу я этот вопрос. Надо только купить магнитофон, кассету с записью «мурки» и все! Поставим в ноги усопшему магнитофон, закроем его простынью, а проводки, я всегда успею соединить. Деньги то они платят?». Позвонил «браткам», сказал им, что мы решим этот вопрос и похороним достойно под музыку «Мурки», как вы и заказывали. В день похорон, кавалькада их 17 черных громадных «джипов», колонной въехала на кладбище «Северное» города Перми. На въезде эту колонну встречал лично директор кладбища. Могила для усопшего «братка» была выкопана в квартале почетных граждан города Перми. Похоронен он был под музыку «Мурки», а из могилы, после захоронения, тоже долго еще играла «Мурка» (Максим не подкачал!) Вот такой был курьёзный случай… Но вот однажды, на пике развития филиала, к руководству в компании ВМК пришли молодые, «нарванные» люди такие «Чикагские мальчики в коротких штанишках», которых почему-то работа военных пенсионеров стала не устраивать, только тем, что они были уже, в возрасте. Глупые были, неразумные, вновь пришедшие руководители. Им бы воспользоваться нашим армейским опытом, а опыт, как известно, пропить невозможно, и житейской мудростью, а они как будто только что вышли из леса, тупо начали увольнять директоров филиалов, бывших военных, и менять руководство филиалов на молодых, таких же «нарванных», как они сами. Их интересовала только прибыль и наличные деньги, все остальные вопросы были им не интересны. Первый звоночек прозвенел, когда уволен был генеральный директор компании, а затем и его два заместителя и главный бухгалтер, можно сказать «мозг» компании. Первой у меня в филиале поняла, что наступили другие времена, главный бухгалтер, Кеценко В.А., которая после приезда со сборов в Москве, написала заявление об увольнении. Я тоже не стал ждать, когда и мне предложат уволиться и вышвырнут как «слепого котенка», тоже написал заявление и тут же был уволен, даже без отработки положенных дней, на радость новым руководителям. Собрав последний раз коллектив филиала, я им сказал, что с таким руководством компании жить им осталось не более двух лет. Как в воду глядел! Через год филиал обанкротили, и еще через год он прекратил свое существование. Сколько замечательных, работящих людей было выброшено на улицу и перешли работать к конкурентам. Новое руководство через полтора года позвонило мне и предложило снова возглавить филиал, на что я ответил, что в одну и ту же воду, дважды не войдешь, и повесил трубку, раньше надо было думать, а не шары в карманах катать. Работая в такой области, как ритуальные услуги, никак нельзя было жить без юмора, шуток-прибауток. Вот некоторые из них: «Лучше нету того света!», «Лучше сто раз вспотеть, чем один раз покрыться инеем», «Если не встретились на этом свете, встретитесь на том», «Быстро едешь, медленно несут!» ну и тому подобное… Вот на этой веселой ноте позвольте и закончить рассказ о моей работе в столь скорбной области, как ритуальные услуги…
|
|
|
|