 |
|
 |
|
|
|
|
С.А. Зеленцов
Начало ракетно-ядерной эры.
|
Генерал-лейтенант Зеленцов Сергей Александрович.
50 лет назад, 2 февраля 1956 года, произошло знаменательное событие — испытание первой в мировой истории военной техники ракеты-носителя Р-5М стратегического назначения с ядерным зарядом. Началась ракетно-ядерная эра. До этого ядерные боеприпасы существовали только в виде авиационных бомб, доставка которых к цели самолетами, уязвимыми для истребительной авиации и огня зенитных батарей противника, занимала продолжительное время. Бурное развитие ракетной техники, начавшееся в период Великой Отечественной войны, продолжилось в направлении создания мощных ракет-носителей, способных нести большую полезную нагрузку. Однако заряды обычного взрывчатого вещества (ВВ), как бы ни были велики, оказывались недостаточными для поражения крупных целей и требовали большого расхода ракет. Примером этому могут служить ракетные удары фашистской Германии по Лондону: немецкие ракеты не могли нанести существенного ущерба. Ядерное оружие, обладающее огромной разрушительной силой, в сотни и тысячи раз более мощное, чем обычные ВВ, в сочетании с ракетами большой дальности могло бы в короткий срок решить исход войны. Работы в направлении создания такого оружия стали приоритетными. Да и в будущем агрессор вряд ли решился бы напасть на государство, обладающее мощным ракетно-ядерным потенциалом, себе обойдется дороже.
Первый успешный пуск ракеты Р-5М был произведен 21 января 1955 года, а 2 февраля 1956 года — боевой пуск ракеты с реальным ядерным зарядом (до этого было произведено 14 пусков в раатачных комплектациях как ракет, так и головной части). Надежность не вызывала сомнений. Боевой пуск ракеты производился с ракетно-артиллери некого полигона Капустин Яр, расположенного между гг. Астраханью и Сталинградом, на максимальную дальность, по боевым полям войск противовоздушной обороны, находившимся в 1,5 тыс. километров от полигона и в 100 километрах северо-восточнее г. Аральска. На старте работала Государственная комиссия, которая руководила всеми подготовительными и пусковыми работами. В состав Государственной комиссии от Министерства среднего машиностроения входили разработчики ядерного заряда и головной части ракеты, среди которых были К.И. Щелкин, С.Г. Кочарянц, Е.А. Негин и др. Представителем Министерства обороны, ответственным за подготовку головной части и ядерного заряда на старте, был генерал-лейтенант А.А. Осин. В квадрате падения (цели), соответствующем зоне рассеивания точки встречи, работала специальная группа испытателей. Её задачами были измерение параметров ядерного взрыва (проникающей радиации, ударной волны и светового излучения) с помощью регистрирующей аппаратуры, а также кнно- и фотосъемки внешней картины развития взрыва. Возглавлял эту группу генерал-майор Г.И. Бенецкий (в то время начальник 6-го Управления Министерства обороны). В группу входил автор этих воспоминаний генерал-лейтенант С.А. Зеленцов. Группа поддерживала непрерывную радиосвязь со стартовой позицией. В период подготовки боевого поля к испытаниям стояла морозная погода (температура воздуха — около 30 градусов). Безлюдная степь была покрыта снегом, высота которого доходила местами до 1,5-2 метров. Все осложнялось еще и сильным ветром. Примерно в 10 километрах от цели размещался жилой поселок испытателей, состоявший из двух финских домиков и казармы со складом, которые отапливались печками-буржуйками. Дороги от этого поселка были занесены снегом (дорог просто не оыло). Передвижение осуществлялось с помощью двух танков «Т-34». Накануне и в день испытаний район цели и поселок были закрыты туманом, который ставил под сомнение оптическую регистрацию ядерного взрыва с расстояния нескольких километров от границы квадрата падения, именно на таком расстоянии была установлена оптическая аппаратура для быстрого документального подтверждения факта взрыва и определения его мощности экспресс-методом. Мороз довершил дело: аппаратура замерзла.
Было принято решение отправить меня на танке с оптической аппаратурой на границу квадрата падения. Начались мелкие неприятности: — танки не заводились из-за мороза, и только к утру завелся один из двух имевшихся; — в танке уместились (кроме экипажа) один человек и аппаратура (кинокамеры, аккумуляторы, радиостанция); — следуя без дороги и ориентируясь по вешкам, выступавшим из снега, танкисты их потеряли и поехаяи не туда, куда требовалось. Преодолев все затруднения, прибыли к границе квадрата падения. К этому времени туман начал подниматься над землей, и стал виден «центр». Установив по радио связь со стартом, я сообщил о точке своего нахождения генерал-лейтенанту А.А. Осину, который подтвердил расчетное время пуска ракеты, согласовал мои дальнейшие действия по развертыванию аппаратуры на танке и поддержанию с ним непрерывной радиосвязи на все оставшееся время вплоть до взрыва. Наступило время старта. Генерал-лейтенант А.А. Осин начал отсчет времени по секундам: три-две-одна-ноль! Включив секундомер, я приготовил аппаратуру, проверил ее работу и стал ждать. В это время получил сообщение со старта, что ракета отклоняется от расчетной траектории вправо (в мою сторону) и что были выданы команды корректировки, но они, возможно, не прошли, т.к. закончилась зона управления ракетой. Танкисты, услышав этот разговор, предложили мне выбраться из танка и закрыть за собой люк. Снабдили меня двумя шубами, чтобы не замерзла аппаратура и аккумуляторы. За 30 секунд до подхода ракеты я включил аппаратуру и немного скорректировал ее наводку. Взрыв!!! (произошел в расчетное время), и почти сразу за ним пришла ударная волна. Моя аппаратура работала. Доложил генерал-лейтенанту А.А. Осину о том, что все прошло нормально. После этого по радио на связь вышел генерал Г.И. Бенецкий, который сказал, что у них туман рассеялся, вертолеты могут взлететь и будут в квадрате падения примерно через 1,5-2 часа. Действительно, вертолеты прилетели. В один из них погрузили аппаратуру и меня, доставили на аэродром в г. Аральск, где уже ждал самолет до п. Багерово (Крым), на 71-й полигон ВВС. Там проявили пленку, отпечатали цветные фотографии, по которым я определил мощность взрыва. Она составила примерно 300-500 тонн тротилового эквивалента. На следующий день утром я был в Москве, без заезда домой доставлен в 6-е Управление Министерства обороны, в котором подготовили доклад в ЦК КПСС и альбом с фотографиями взрыва. Развитие событий продолжалось, и в декабре 1959 года состоялось решение о создании Ракетных войск стратегического назначения.
|
