Гуляев А.А.

«ГОЛОВАСТИКИ»
СТРАТЕГИЧЕСКОГО НАЗНАЧЕНИЯ

© Гуляев А.А.

Печатается с разрешения автора.

При перепечатке ссылка на источник обязательна.

Наш адрес: ruzhany@narod.ru

Опубликовано в "Военно-историческом журнале" № 10 (2013 г.)

Из истории создания и развития специальных воинских формирований, предназначенных для эксплуатации головных частей ракет стратегического назначения

4 сентября 2006 года Указом Президента РФ в Вооружённых силах был установлен профессиональный праздник — День специалиста по ядерному обеспечению. Эта дата была выбрана не случайно: именно в этот день было создано 12-е Главное управление МО РФ, которое и занималось ядерным обеспечением. Специфика деятельности этого управления делает его наиболее закрытым в военном ведомстве. За более чем полувековую историю существования ядерных сил были подготовлены несколько десятков тысяч специалистов, занимавшихся эксплуатацией головных частей ракет во всех видах и родах ВС. Только в РВСН существовало более 117 воинских частей, решавших задачи ядерного обеспечения. Однако в армии и на флоте специалистов по ядерному обеспечению недаром прозвали «глухонемыми» за игнорирование вопросов о подробностях их службы. Именно поэтому в истории РВСН остаётся большое количество «белых пятен», особенно там, где речь идёт о частях, непосредственно занимавшихся эксплуатацией головных частей ракет.

2 февраля 1956 года в ходе проведения операции «Байкал» с полигона Капустин Яр на Семипалатинский полигон был проведён пуск первой баллистической ракеты Р-5М с ядерным зарядом. Какое подразделение тогда провело подготовку и стыковку головной части (ГЧ), пока остается невыясненным. Проведённый пуск подтвердил практическую возможность применения ядерных зарядов в баллистических ракетах. И в 1956 году в инженерные бригады Резерва Верховного главнокомандования (РВГК) поступили первые ядерные головные части ракет Р-5М. «Тогда же были сформированы и войсковые подразделения для эксплуатации и подготовки к боевому применению головных частей с ядерными зарядами — две сборочные бригады, начальниками которых стали полковник Ф.П. Гладков и подполковник В.Г. Котельников.

В начале 1957 года в войсковых условиях осуществляется опытная сборка головной части ракеты Р-5М, практически проверяются организационная структура, оснащение и методы работы сборочной бригады. Впоследствии на основе сборочных бригад формируются специальные воинские части для эксплуатации головных частей ракет»¹.

Офицеров и прапорщиков этих воинских частей, по предмету их работы, коллеги-ракетчики в шутку называли «головастиками». Сами же они называли себя «ртбешниками» по действительному наименованию своих частей — ртб (ремонтно-технические базы). «Ракетчики занимались эксплуатацией ракетных комплексов, а специалисты ртб (на нашем сленге — “головастики” ) — хранением, сборкой и подстыковкой головных частей к ракетам непосредственно на стартовых позициях»².

Строгие режимные ограничения максимально сужали круг лиц, допущенных к сведениям по вопросам деятельности ртб. Даже не все заместители командира дивизии, в чьём непосредственном подчинении находилась ртб, без разрешения из Москвы допускались на их техническую позицию. «Особый режим» в отношении ртб привёл к тому, что в воспоминаниях ветеранов РВСН, научно-исторических трудах и энциклопедиях об этих частях почти ничего не говорится, и возможны отдельные неточности (годы службы, текущие должности и звания, а также инициалы некоторых офицеров).

Между тем в каждом соединении ракетных войск личный состав ремонтно-технических баз первым заступал на боевое дежурство вместе с первым дивизионом или полком, в интересах которого он действовал. При расформировании соединения последней с боевого дежурства снималась ртб после того, как все головные части ракет отправлялись на базы хранения. Свои задачи «ртбешники» выполняли везде, где нёс боевое дежурство хоть один ракетный дивизион. От Анадыря на востоке до Калининградской области на западе, от Кольского полуострова на севере до Средней Азии на юге. Временно выполняли задачи ядерного обеспечения за пределами страны. В 1959 году две подвижные ремонтно-технические базы (пртб) были передислоцированы в ГДР.

«Решение о передислокации 72-й инженерной бригады РВГК на территорию ГДР было принято в 1955 году постановлением ЦК КПСС и СМ СССР. В ГДР бригада была размещена в районе Фюрстенберга и Фогенозанга. Были впервые построены стационарные объекты для двух инженерных дивизионов, двух пртб и управления бригады, а также хранилища для ракет и ядерных зарядов. Весной 1959 года бригада была передислоцирована в ГДР, в апреле поставлены ЯБП (ядерные боеприпасы. — А.Г.) и уже в мае бригада была приведена в готовность к боевому применению. В августе 1959 года поступил приказ оставить территорию ГДР и вернуться в СССР. Длительное пребывание бригады в ГДР не состоялось»³.

Через три года ртбешники снова выполняли свой воинский долг за границами Отечества. На этот раз на Кубе. Из воспоминаний подполковника запаса Виктора Ивановича Гудыма, в 1960—1963 гг. старшего техника 329 ртб 50-й ракетной дивизии, дислоцированной в Белокоровичах: «Поползли слухи о перебазировании нескольких ракетных полков, а значит и обслуживающих их ртб, за границу. В частях перешли на более повышенную боевую готовность, офицерский состав перевели на казарменное положение.

С приходом нового командира, начальника ртб полковника С.К. Романова прежняя бурная (так мы считали) жизнь наших подразделений превратилась в... клокочущий вулкан. Нас целенаправленно к чему-то явно начали готовить, но к чему именно, никто не мог взять в толк.

Несмотря на жёсткость, проявляемую при решении производственных и служебных вопросов, полковник С.К. Романов у всех нас снискал уважение, и только один недостаток заметили мы у него с первых же дней его пребывания в нашей части. Он вдруг ни с того ни с сего мертвенно бледнел и покрывался крупными каплями пота. Украдкой что-то бросал в рот и замирал на несколько мгновений. После этого краска возвращалась к его лицу, он тяжело вздыхал и продолжал прерванную приступом фразу.

В середине июля 1962 года поступила команда подготовить нашу технику к отправке и самим быть готовыми к убытию железнодорожным транспортом, но ни время, ни пункт назначения не назывались. Полная неясность. Известно было только то, что отправлялись всем составом ракетный полк полковника Н.Ф. Бандиловского и наша ртб. Куда, зачем, на сколько? Этого не знал никто. Командование рекомендовало нам отправить свои семьи к родственникам.

Вслед за убывшей техникой, которую мы увидели уже только на Кубе, в путь отправились и все наши расчёты. Почти десять суток провели в товарных вагонах. Наконец к середине августа 1962 года прибыли в г. Севастополь.

Из Севастополя мы вышли 13 сентября 1962 года. Первые облёты нашего теплохода самолётами ВМС США начались сразу после прохода “Адмиралом Нахимовым” Гибралтара.

Только теперь становилось понятно, что совсем не исключено начало третьей мировой войны. Вслух, правда, об этом не говорили. Никакой паники не было, и в нашем поведении внешне ничего не изменилось, но внутренне все как-то сразу подтянулись, даже напряглись немного.

На Кубу, в порт Гаваны, “Адмирал Нахимов" прибыл 6 октября. К месту дислокации нашей части прибыли уже во второй половине дня. Это оказалось на небольшой горе, у подножия которой располагался маленький городишко Артемиса. У американцев здесь когда-то были склады, размещавшиеся в тоннелях, прорытых в этой горе. Температура и влажность воздуха в подземных помещениях были стабильны, что очень подходило для хранения ГЧ, которые к нашему приезду уже находились здесь.

Невдалеке прибывшие ранее наши товарищи разбили палаточный городок, в котором предусматривалось место для нас. Встретивший нас здесь начальник ртб Сергей Константинович Романов выглядел уставшим и озабоченным. Он был предельно краток: "Пообедать — и за дело. Времени мало!"

Рабочие места были в залах-машинах, снятых с автомобильных шасси и установленных на грунт с целью упрощения погрузочно-разгрузочных операций. Работали посменно круглосуточно. Параметры окружающей среды оказывали влияние не только на людей, но и на технику В условиях жарко-влажного климата несколько иначе вели себя приборы, замерявшие уровень радиации

Выданные нам "авторучки" из ИДП-46 за время обслуживания одного изделия полностью разряжались. Физика утверждает что человек при этом получает как минимум одну допустимую дозу радиации. Но наше командование правильно решило, что в условиях повышенной влажности возможен убыстрённый разряд даже герметичного конденсатора. После того как в очередной (третий) раз конденсатор разрядился (между прочим, за несколько часов вне сборочного зала он не разряжался вообще), нам перестали выдавать "авторучки" вовсе, и правильно, считаю, сделали: ракетчик, как этого требует Боевой устав РВСН обязан выполнить свой воинский долг в любой обстановке, даже в условиях сильного радиоактивного заражения. И нечего об этом думать. А мы и не думали.

Сначала мы все работали как и положено, в белых халатах, входивших в комплект сборочных залов, но быстро от них отказались так как они в течение буквально нескольких минут пропитывались потом, грязнились, прилипали к телу, сковывая движения в условиях ограниченного пространства сборочного зала, когда там находилась ГЧ, и из рабочей одежды на всех нас остались лишь плавки или трусы. С потом, покрывавшим всё тело, практически бороться перестали и только промокали ветошью лицо, чтобы с него крупные капли не падали на детали головных частей.

По большому счёту наша работа была настолько оттренирована. что выполнялась нами автоматически. Однако инструкции требовали, чтобы начальники расчетов читали Руководство вслух и сличали сделанное нами с тем, что в нём изложено. И это требование выполнялось неукоснительно, ибо человек всегда способен допустить ошибку, тем более в тех непривычных для нас условиях, да ещё при изрядной физической усталости и хроническом недосыпании из-за двух—трёх (бывало и четырёх) смен, отработанных подряд.

Частенько сам Романов приходил в палатки, будил кого-нибудь из нас и говорил: “Надо идти в зал, там некому работать. Вы молодые, всё выдержите, а Родина вас не забудет". И мы шли. Не было ни единого случая отказа с нашей стороны. Да кто мог отказать ему, вида, как этот мужественный человек, страдая от всё более частых сердечных приступов, везёт вместе с нами общий воз, причём являясь не пристяжным, а коренным в нашей упряжке. Сергей Константинович находил в себе силы, чтобы ещё и шутить. “Мне здесь умереть не удастся, — говорил он, — я взял с собой три килограмма нитроглицерина".

С.К. Романов вернулся на Родину и прибыл в Белокоровичи с последним эшелоном, сопровождая нашу технику. Это было в январе 1963 года, а через несколько месяцев он скончался от сердечного приступа. Произошло это прямо на трибуне, когда Сергей Константинович открывал одно из служебных совещаний»⁴.

Расчёты ртб готовили и стыковали ядерные головные части при пусках ракет в операциях РВСН «Роза» в сентябре 1961 года и «Тюльпан» в сентябре 1962 года.

В операции «Роза» вместе с двумя боевыми расчётами 181-го ракетного полка полковника Николая Фокича Бандиловского участвовали два расчёта сборки головных частей 319 ртб полковника Ивана Григорьевича Иванова. Из воспоминаний участника операции «Роза» полковника запаса (в то время старшего лейтенанта) Ивана Ивановича Горбунова: «В ходе учений 3 и 4 сентября были произведены два пуска учебно-боевых ракет 8К63 в исследовательских целях с грузомакетами головных частей, а 12 и 16 сентября впервые в СССР осуществлены два боевых пуска ракет, оснащённых боевыми термоядерными ГЧ... которые производились с оборудованных полевых позиций в районе Заполярного Урала (между Салехардом и Воркутой) по целям, располагавшимся на Северном острове Новой Земли.

Для участия в специальном учении “Роза" были привлечены следующие подразделения 50-й ракетной дивизии: 2-й ракетный дивизион 181-го ракетного полка (рп) в составе двух стартовых, одной технической батарей и отделения подготовки данных, батарея транспортировки ракет и подвоза компонентов ракетного топлива, два расчёта ртб сборки ГЧ, отделение связи, а также подразделения омической, инженерно-технической, топогеодезической и метеорологической служб РВСН.

Местность в районе проведения учения представляла собой долину, с двух сторон окаймлённую горами высотой 1000—1200 м. Грунт тяжёлый, гравийный. Дорожная сеть развита слабо. Для оборудования района учения в инженерном отношении были сформированы и переброшены туда за 5 суток до прибытия ракетного дивизиона две инженерно- технические роты, которые, помимо того, что оборудовали стартовые позиции, проложили 30 км дорог и построили семь однопролётных мостов.

Однако в ходе предварительных проверок были выявлены недоработки: слабо налажено взаимодействие между расчётами стартового отделения и ртб, не очень чётко взаимодействовали между собой отделения и внутри стартовой батареи. Для устранения выявленных недостатков с боевыми расчётами пуска были проведены по три комплексных занятия и ежедневные тренировки на спецтехнике. В результате все расчёты стартовых батарей получили оценку “хорошо”, и они были допущены к самостоятельной работе уже на месте, в районе проведения учения“Роза”.

Умело действовал личный состав расчётов ртб, начальниками которых являлись капитан А.Г. Трухманов и старший лейтенант Ю.И. Чушкин»⁵.

Ровно через год, в сентябре 1962 года, было проведено опытное учение «Тюльпан». В ходе него с территории Агинского полигона в Читинской области на о. Новая Земля осуществлялись пуски ракет Р-14 с головными частями, оснащёнными термоядерными зарядами. В учении участвовал личный состав 344-го ракетного полка полковника С.Г. Чистякова и 1508 ртб полковника А .В. Завьялова.

5 сентября был проведён первый пуск ракеты Р-14 с ГЧ без ядерных делящихся веществ, а 8 сентября со старта ушла ракета с боевым зарядом. Боевая готовность дивизиона (командир — подполковник Н.А. Колинько) и сборочной бригады (начальник — подполковник Н.И. Симанин, начальники расчётов сборки — майор В .Г. Фомин, капитан В.С. Федюков), их способность к выполнению боевой задачи оценены как высокие⁶.

Много раз офицеры ртб проявляли мужество при возникновении нештатных ситуаций. Об одном таком случае в 1969 году вспоминает полковник запаса Кларист Сунагатуллич Ахтареев (в то время — капитан, помощник начальника отделения боевой готовности и боевой подготовки 50 рд по ртб). При проведении учебно-боевого пуска ракеты Р-12 на полигоне Капустин Яр на позиции 5-й стартовой батареи возник пожар: «Напомню лишь о мужественном (не боюсь сказать!), героическом поступке начальника стартового расчёта ртб капитана Фролова. Когда огнём была охвачена уже добрая половина стартовой площадки и некоторые агрегаты, находившиеся на ней, он приказал всем солдатам, своим подчинённым, уйти в укрытие, а сам сел за руль машины обогрева (8Н223), кузов которой уже охватил огонь, и вывел её из опасной зоны.

Так была спасена дорогостоящая техника. Достойный поступок советского офицера (отца, кстати сказать, двух дочек-близняшек)»⁷.

Личный состав ремонтно-технических баз участвовал вместе с ракетными полками во всех самых опасных учениях. Например, с 4 по 9 августа 1975 года проводилось опытное учение с 24-й ракетной дивизией, дислоцированной в городе Гвардейске, по подготовке и проведению пусков ракет с полевой боевой стартовой позиции в условиях реального заражения веществами специального действия. На нём впервые в ракетных войсках реально применялось отравляющее вещество типа «зарин». На учении действовал 1-й ракетный дивизион 308-го ракетного полка (г. Неман) со сборочной бригадой. О ходе этого учения вспоминают его участники полковник в отставке В.И. Почечуев и подполковник в отставке Ю.П. Гостев: «Проверяющие поинтересовались у личного состава, выдержат ли они длительное пребывание в противогазах. По ответам чувствовалось, что все участники учения настроены по-боевому: офицеры, сержанты и солдаты уверенно отвечали, что выдержат это испытание. Личный состав в условиях непрерывного (около 7 часов) пребывания в средствах индивидуальной защиты с поставленными задачами справился. Убедившись в готовности дивизиона к проведению учения, командующий дал указания по устранению выявленных недостатков и объявил дату проведения учения.

По приказу командующего армией генерал-полковника К.В. Герчика дивизион был поднят по тревоге, свернул наземное оборудование и с наступлением темноты совершил марш на полигон.

В обозначенном районе применения ОВ по обе стороны дороги сапёры военного округа установили 122-мм химические артиллерийские снаряды, снаряжённые нервнопаралитическим отравляющим веществом “зарин” (по три снаряда с каждой стороны дороги). О готовности их к подрыву они доложили на КНП и в штаб полка.

Командующий армией приказал построить личный состав, привлекаемый к участию в учении. В короткой напутственной речи он говорил о том, что средства индивидуальной защиты надёжно защитят от действия отравляющих веществ, но главное — ни при каких условиях не снимать противогазы, не открывать форточек и дверей машин, а в случае остановки машины в зоне заражения не выходить из неё. Всем будет оказана немедленно помощь по эвакуации из зоны заражения специально подготовленным для этого транспортом. После этого, обращаясь к строю, он спросил: “Есть ли в строю больные или неуверенные в себе по преодолению зоны заражения? Если есть, то не стесняйтесь и выйдите из строя” . Возникла пауза, в течение которой из строя не вышел никто. Отказников выполнить задачу не было.

Затем командующий армией приказал подать сигнал химической тревоги, подошёл к перископу и, повременив 2 минуты, отдал распоряжение на подрыв химических боеприпасов.

Подождав ещё 10—15 минут, чтобы осело облако первичного заражения, командующий отдал приказ на преодоление зоны химического заражения.

Дивизион, благополучно преодолев зону химического заражения, сделал остановку для проведения частичной специальной обработки. На прикреплённых к ветровым стёклам некоторых машин индикаторных полиэтиленовых плёнках АП-1, на которых до эксперимента имелся жёлто-оранжевый индикаторный слой, при осмотре были обнаружены пятна сине-зелёного цвета, что свидетельствовало о воздействии отравляющих веществ. Не снимая средств индивидуальной защиты, под руководством командира дивизиона была проведена частичная специальная обработка машин с использованием автомобильных комплектов ДК-4К(Д) и личного состава с применением ИПП-8 и пакетов ДПС-1.

После частичной специальной обработки марш по установленному маршруту продолжился. Пункт полной специальной обработки находился в пяти километрах от границы территории полигона. На пункт специальной обработки техники, расположенный в 200 метрах от санитарно-обмывочного пункта, подъезжали машины. Дегазация одной части машин проводилась с помощью штатных средств ДК-4К, ДК-4Д, а другой части — с помощью приданных дивизиону автозаправочных станций. Обработанные группы машин проходили тщательный химический контроль, после чего, при его положительных результатах, давалось разрешение личному составу на снятие противогазов. Далее машины продвигались вперед и останавливались недалеко от санитарно-обмывочного пункта, где уже личный состав проходил санитарную обработку.

В результате проделанной работы ни у кого не было обнаружено симптомов поражения отравляющими веществами. Были, конечно, и некоторые замечания по действиям личного состава при обеззараживании техники и средств индивидуальной защиты. О них подробно было сказано на разборе результатов учения.

А пока второй этап учения подходил к концу. Чувствовалась усталость людей, перенёсших большие физические и психологические нагрузки, но сознание выполненного долга придавало новые силы. Поэтому третий этап учения прошёл в более привычной для всех обстановке. Марш на УПБСП (учебную полевую боевую стартовую позицию. — А.Г.). развёртывание на полевых позициях и условный пуск ракет прошли организованно»⁸.

Офицеры и прапорщики ртб всегда отличались дисциплинированностью и высочайшей квалификацией. При этом техническая грамотность культивировалась не только среди специалистов сборочных бригад, но и среди должностных лиц, непосредственно не связанных с обслуживанием ядерных боеприпасов. Из воспоминаний В.И. Лазаренко, тогда подполковника, старшего инженера б-го отдела штаба армии: «Особенно мне запомнилась проверка в ходе смотра-конкурса стыковочного расчёта 1640 ртб (г. Кармелава) 58 рд. И вот почему. В моей методике проверки значительное внимание уделялось теоретическим знаниям как основе для твёрдых и устойчивых навыков практической работы. Вначале опрос по принципу — что надо знать обязательно, а затем уже — что знать желательно.

Когда я убедился, что все номера расчёта очень хорошо подготовлены по обязательным вопросам, то начал задавать и более глубокие вопросы. И здесь меня поразил своими знаниями механик- крановщик. Я поясню, что принципиальная электрическая схема крана 8Т210 достаточно сложна для человека без специального образования. Я был бы удовлетворён общими фразами при рассказе о работе схемы в режиме "медленный спуск” . Но я был поражён, когда в аргументированном ответе прозвучали такие термины, как “рекуперативное включение", “коэффициент скольжения”, “магнитное сопротивление” , “магнитная проницаемость” . Он даже написал формулу закона Ома для цепи переменного тока с импедансом.

Блеснули своими знаниями в объёме должностных обязанностей и другие номера расчёта. Опрашиваю. кто помогал готовиться? “Майор Абдуллин", — следует ответ. А майор Шамиль Якмарович Абдуллин — это заместитель начальника сборочной бри гады по политчасти, выпускник заочного радиотехнического факультета Военной академии имени А.Ф. Можайского.

Выясняется, что занятия по специальной подготовке в этой сборочной бригаде дополнялись мероприятиями по плану партийно-политической работы, которая предусматривала различные конкурсы и викторины с различными специалистами — монтажниками, электромеханиками, крановщиками. И в большинстве этих мероприятий принимал непосредственное участие лично майор Абдуллин, особенно заступая начальником дежурной смены. В ходе проверки расчёта на комплексном занятии по стартовой батареей я попросил его, чтобы он изложил свои замечания по работе расчёта.

Замечаний оказалось больше, чем у меня. Анализ недостатков был глубоким, а рекомендации номерам расчёта были высказаны с тактом и по-отечески. Я увидел симпатии личного состава к своему наставнику, "шефу" , как они называли замполита между собой»⁹.

Военнослужащие, не способные соответствовать высоким требованиям к уровню профессиональной подготовки или просто недисциплинированные люди, долго в ртб не задерживались.

Почти не было в их среде пессимистов и мнительных лиц. Техническое обслуживание ядерных боеприпасов было связано с повышенным радиоактивном облучением. Из воспоминаний В.И. Гудыма: "Для измерения интенсивности нейтронного пучка служил специальный прибор, калибровавшийся радиоактивным цезиевым эталоном, находившимся в свинцовом контейнере весом около 30 кг. Свинец, конечно, сильно ослабляет радиоактивное излучение, но дело в том, что для осуществления собственно калибровки кусочек радиоактивного вещества вынимали из контейнера и помещали в специальное открытое гнездо, а по окончании работ его снова возвращали в свинцовый кожух. Никто не знал истинного уровня радиации, создаваемого эталоном, но, т.к. калибровка проводилась один раз в квартал и время, на которое открывался контейнер, не превышало нескольких минут, считалось, что для здоровья это не опасно (в инструкции примерно так и было записано). Надо думать, что это соответствовало действительности. Но за время проведения регламентных работ именно этим калибровочным прибором трижды замерялась интенсивность излучения нейтронной пушки, и мы очень радовались, когда прибор “зашкаливало". Это означало, что всё, как говорится, о’кей и говорило о высокой надёжности пушки, сделанной нашей советской наукой и промышленностью.

Как бы то ни было, а после учёбы в Семипалатинске и сдачи зачётов по теории и практике, наконец, нас допустили к несению боевого дежурства и работе с боевыми ГЧ. Одновременно с этим нам (о радость!) стали ежемесячно платить на 35 рублей больше, чем той же категории старших техников, служивших в ракетных полках. Конечно, мы гордились, что работа в ртб оценивается более высоко, чем работа с ракетами в полках, вместе с тем понимая, что дополнительные деньги даром не даются. Чем же объяснялась эта прибавка? Понятно, что платят нам больше не за сложность нашей техники (по части принципиальных электросхем ракета сама по себе сложнее, чем ГЧ) и не за сверхсекретность (да, большая часть наших наставлений, инструкций и пособий имела гриф секретности СС или ОВ, но и в полках было примерно то же самое). Тогда за что же? Причин имелось две: повышенная опасность для нас, связанная с радиацией, и колоссальная ответственность за экологию огромнейших регионов земного шара в целом, не говоря уж о локальной, местной зоне»¹⁰.

Эти люди, рисковавшие здоровьем при выполнении своего воинского долга, имеют право на сохранение истории своих частей. Пора снять гриф секретности с истории ртб, по крайней мере в отношении давно расформированных частей.

Введение в научный оборот полного списка ртб, за исключением действующих в настоящее время, позволит начать работу по сохранению истории ядерного обеспечения РВСН. Данный список, публикуемый впервые, составлен по материалам рассекреченных дел секретариата главнокомандующего РВСН и представлен в таблице.

Список ремонтно-технических баз РВСН
и мест их последней дислокации

Примечания к таблице

^a К 1 июля 1974 г. переформирована в 179-ю отдельную сборочную бригаду.

^b К 25 марта 1968 г. передана в состав Сухопутных войск (СВ).

^c К 25 марта 1968 г. передана в состав Сухопутных войск (СВ).

^d К 15 ноября 1964 г. переформирована в 2975-ю армейскую техническую базу 50 РЛ.

^e К 15 ноября 1964 г. переформирована в 2990-ю армейскую техническую базу 43 РА.

^f К 15 ноября 1964 г. переформирована в 2991-ю корпусную техническую базу.

^g Ртбж — ремонтно-техническая база железнодорожная.

^h К 15 ноября 1964 т. переформирована в 56-ю отдельную сборочную бригаду *В».

ⁱ К 25 марта 1968 г. передана в состав Сухопутных войск.

^k 1505 ртб (п.Поставы) в 1977 перестала действовать в интересах 346 ракетного полка, но стала обеспечивать всю дивизию, расформирована в 1993 году.

Кроме данных расформированных частей, задачи ядерного обеспечения РВСН выполняли и сегодня выполняют ртб. дислоцируемые в Иркутске. Барнауле. Новосибирске, Ужуре. Нижнем Тагиле, Ясном, Татищево, Тейково, Козельске. Йошкар-Оле, Выползово.

Полковник А.А. ГУЛЯЕВ

ПРИМЕЧАНИЯ

¹ РВСН: военно-исторический труд / Под ред. В.Ф. Толубко. Ч. I. Создание РВСН и разработка основ их боевого применения. М.: ВАД, 1978. С. 267.

² Белокоровическая Ракетная Краснознамённая. Исторический очерк о 50-й ракетной дивизии 43-й ракетной армии РВСН / Под ред. С.В. Хуторцева. М.: ЦИП К РВСН. 2004. С. 88. 89.

³ Лата В.Ф. 32-я Херсонская Краснознамённая ракетная дивизия (Они защищали Отечество). М.. 2007. С. 544.

⁴ Белокоровическая Ракетная Краснознаменная... С. 99—101.

⁵ Там же. С. 70—76.

⁶ Центральный архив Министерства обороны РФ (ЦАМ О РФ). Ф. 16А. Оп. 3662. Д. 14. Л. 26—28.; Цит. по: Ясаков А.И. Дис... канд. ист. наук. М.: ВА РВСН, 2001. С. 346.

⁷ Белокоровическая Ракетная Краснознаменная... С. 153.

⁸ 50-я ракетная армия: сборник. Кн. 2. Годы и судьбы. Смоленск, 1999; Цит. по: Смирнов Г.И., Ясаков А.И. История 50-й ракетной армии. Т. III. Наращивание боевой мощи (1970—1976 гг.). Смоленск. 2004. С. 288-293.

⁹ Смирнов Г.И., Ясаков А.И. История 50-й ракетной армии. Т. IV. Перевооружение и развёртывание мобильной ракетной группировки (1977—1985 гг.). Смоленск. 2008. С. 561.

¹⁰ Белокоровическая Ракетная Краснознамённая... С. 98, 99.